Глава 23
С вечера важного разговора Гаррета с Грейнджер, кажется, что пару недель не происходит ничего интересного. Один учебный день сменяет другой, а на выходные Гаррет, как и раньше, всегда отправляется в Поттер-холл, где все время проводит в свое мастерской артефактора, а по воскресеньям всегда за два часа до обеда приходит его мастер, профессор Снейп, с которым юноша учится варить зелья, которые используются при создании артефактов. Чем больше Гаррет углублялся в трактаты известных артефактором, тем больше удивлялся, насколько интересную стезю он выбрал.
Мастер-артефактор должен был быть сведущ практически во всех направлениях магических наук, начиная с общей базовой теории магии, заканчивая очень узконаправленными дисциплинами, такими как магические ткачество и плетения. Зельеварение было одной из основ артефакторики, так как особые составы применялись для придания специальных свойств отдельным элементам и артефакту в целом, или к блокировке ненужных побочных эффектов работы с минералами, или усилению рунных цепочек, вырезанных на металле, или придание износостойкости недолговечным, но очень полезным материалам. Перечень зелий для артефакторики и вариантов их применения был просто нереально длинным. Когда Гаррет это понял, то исполнился благодарности Снейпу, что тот сам взял его в свои ученики.
И вообще, Поттер-Блэк кардинально изменил свое мнение о профессоре, особенно после того, что недавно с ними произошло, вернее, произошло оно с ним, а профессор его спас. В первую субботу Брануэн выложил свои воспоминания о том, как именно они искали Гаррета, чтобы наглядно ему продемонстрировать, к чему привела его беспечность, и как он и Снейп рисковали собственными жизнями, чтобы его спасти. Профессор так о нем волновался, что Гаррета охватил жгучий стыд перед мастером, а момент, когда он нес его на руках, привел в смущение. Потому в воскресенье Поттер-Блэк попытался еще раз извиниться за те события, но зельевар просто отмахнулся.
— Бросьте, Гаррет. Я надеюсь, что вы сделали для себя верные выводы и на этом остановимся. Сварим лучше зелье, которое придает золоту высокую магическую проницаемость. Вы, думаю, в курсе, что волшебники в большинстве своем используют как основу для артефактов серебро из-за его природной высокой магической проницаемости, а в случае первородного серебра, еще и большой магической емкости. Но не всем магам нравится носить украшения, под которые чаще всего маскируются артефакты, из серебра. Золото было на порядок менее эффективно для решения задач, которые возлагались на артефакты. Вопрос изменения магических показателей золота пытались решить с давних времен. Самый старый известный Истории Магии золотой артефакт, свойства которого пытались изменить при помощи зелий, был недавно найден маг-археологами в месте, именуемом Телль Юнаците, в Магической Болгарии. Возраст золотых бисерин, из которых он был сплетен, датируется 4500 годом до нашей эры. В любом современном зелье мы с вами можем обнаружить наследие древних таинств, которые ныне все еще существуют и применяются в разных областях. Почти у каждого мастера-артефактора всегда был свой личный зельевар, который мог усовершенствовать классические рецепты под решение специфических проблем. Я пока не знаком ни с одним мастером артефакторики, для кого бы я хотел это делать. Но, тем не менее, мне интересны зелья этого направления.
— И у вас есть собственный рецепт зелья, влияющего на свойства золота?
— Именно. Я назвал его «Рlus virtutis». И я, как ваш мастер, уверен, что вы никогда ни с кем без моего ведома им не поделитесь.
— Безусловно!
— Рецепт таков: 2 части мешкотного папоротника; 2 части щемящего можжевельника; 2 части хандрящего розмарина; 1 часть бурливого тмина; 1 часть булдыжного тысячелистника; 1 часть суматошного перца; 1 часть нерадивой руты; — 3 части… Последний ингредиент вы угадаете сами. И так приступайте к подготовке ингредиентов, а я займусь основой.
Далее около часа оба зельевара резали брусочками, кубиками и полукольцами, строгали соломкой, терли на терке и растирали в ступке. Одновременно с этим добавляя готовые составляющие в положенной очередности, помешивая на счет и по разным траекториям. Зелье в процессе несколько раз меняло цвет, запах и густоту. Когда в котел были добавлены последние из списка листья нерадивой руты, Снейп достал прозрачный фиал, который был наполнен каким-то переливающимся на свету песком.
— Скажите, мне Гаррет, что это?
Юноша осторожно взял фиал в руки. По тому, с каким благоговением обращался с ним мастер, это было что-то дорогое и редкое. Рассмотрев содержимое вблизи, Гаррет пришел к выводу, что это не песок, а что-то измельченное изначально бывшее какого-то серебристо-переливчатого цвета, какой бывает… у раковин!
— Могу только предположить, что это размолотые перламутровые раковины.
— Почти в точку. Это перетертые раковины немеркнущих моллюсков, — улыбнулся Снейп, отобрав у своего ученика фиал, аккуратно извлекая из него пробку. — Смотрите!
Зельевар аккуратно отмерил в крошечный мерный стаканчик одну унцию ценного порошка и медленно наклонил его. Падающие частицы рассыпались над котлом голубыми и золотыми искрами, растянувшись на поверхности зелья тонкими нитями, а потом исчезли, окрасив снадобье в золото с голубым отливом.
— Сделайте две дюжины стандартных помешиваний и зелье готово!
— Это было очень красиво! — сказал, завороженно глядя в котел Гаррет, опуская в него свою мешалку.
— В следующий раз сварим с вами зелье, которое позволит вам делать артефакты очень малого размера, сохраняя при этом свойства стандартной формы.
— О! Интересно! Как именно оно влияет на артефакт?
— Сегодня мы уже говорили о том, что основной базовый материал артефактов — серебро, затем сварили зелье, которое делает свойства золота равными серебру. Но оба этих металла должны иметь определенный вес и объем, чтобы работать правильно. Маглы научились обрабатывать такие материалы, как титан и цирконий, которые гораздо тверже серебра и золота, а потому сохраняют форму в самой малой форме. Один и тот же массив плетений чар выдержит серебряная брошь диаметром четыре дюйма или тончайшая титановая игла толщиной в одну пятую дюйма, которую можно просто вколоть в воротник и никто никогда не заметит.
— Но никто из артефакторов никогда даже не пробовал работать с титаном!
— Значит, Гаррет, вы станете первым!
В понедельник за обедом Гермиона дала Гаррету знак, что она хочет с ним поговорить. Поттер-Блэк передал ей с домовиком записку, что после ужина готов с ней встретиться на том же месте, что и в прошлый раз и когда он поднялся на верхнюю площадку Астрономической башни, Грейнджер там уже нетерпеливо расхаживала.
— Я прочитала, то, что ты мне дал. Обдумала и переговорила с сестрой Парвати Падмой, которая не просто так попала на Рейвенкло, как посчитала я. Она подтвердила все, что сказал мне ты и о чем я прочла. Я хочу сказать, что теперь я полностью уверена в своем согласии, но у меня есть два условия.
— Какие же? — поинтересовался Гаррет.
— Я хочу получше узнать своего будущего супруга, потому было бы желательно, чтобы у нас состоялось несколько свиданий, — сообщила Гермиона, слегка при этом покраснев.
— Думаю, что это разумно и приемлемо. А второе условие?
— Люциус должен познакомиться с моими родителями, убедить их без применения магии в необходимости этого брака и в дальнейшем относиться к ним с уважением, — твердо проговорила Грейнджер глядя на Поттера-Блэка с некоторым вызовом.
— Ты же понимаешь, что, будучи публичным лицом, Люциус не сможет приглашать миссис и мистера Грейнджер на балы и приемы?
— Не думаю, что такие мероприятия заинтересуют моих родителей. Венделл и Моника современные люди. Им будет достаточно, наших визитов в их дом, и нечастых приглашений в Малфой-мэнор для обеда исключительно в семейном кругу.
— Я полагаю, что лорд Малфой смирится с этим как с необходимостью. В любом случае, я передам ему твои слова, и он сам расскажет о том, на что готов пойти. Будь готова в ближайшие пару дней посетить со мной и с кем-то из сопровождающих Гринготтс для проверки твоей крови. Скорее всего, это будет ночное время. Статус старосты, слава Мерлину, дал тебе отдельную комнату и не придется никого усыплять и обливейтить.
Сразу после встречи с Гермионой Гаррет заглянул к Снейпу.
— Приятно удивлен тем, как основательно подошла к этому вопросу мисс Грейнджер. И требования ее очень правильные и продуманные. Я сейчас сообщу о них Люциусу и договорюсь с одним из гоблинов, чтобы ждал нас в среду ближе к полуночи.
Говоря о гоблине, Северус имел в виду собственного поверенного, которому он еще хотел получить приватно оценить их с Поттером-Блэком магическую совместимость. Знать о том, что он желает такую проверку не стоило никаким иным гоблинам, а только тому, кто был кровно заинтересован в продолжение рода Принц.
Хоть Гаррету и казалось, в Хогвартсе ничего не происходит, это было не совсем так. Рон Уизли не пошел в тот день к директору, как ему предлагали близнецы, а решил понаблюдать за Грейнджер, или тем, кто приехал с каникул вместо неё. Почти две недели ходил он за ней хвостом, и только потом пошел поговорить с Дамблдором.
— Я точно вам говорю, директор! Это — не Гермиона! Кто-то на каникулах провел над ней запрещенный ритуал и подселил в тело тёмную волшебницу! — воскликнул Рон Уизли, ерзая от нетерпения и возбуждения своим открытием на кресле в кабинете директора Хогвартса.
— Почему ты так думаешь, мальчик мой? — удивился такому странному выводу Дамблдор.
— Она прическу поменяла — это раз; одеваться стала по-другому — это два; от меня отсела и разговаривать не хочет — это три, — считал, загибая пальцы, младший сын Уизли.
— Она же девушка, а им свойственно с возрастом меняться. И не только тёмным ведьмам, но и светлым колдуньям, — улыбнулся возмущенному парню Альбус. — А то, что сторонится, так может быть, ты чем-то обидел свою подругу?
— Ничем я ее не обижал! Она сама меня обидела, знаете как?
— Как же?
— Принесла декану заявление, что я ее принуждал к сами-понимаете-к-чему, — похабно ухмыльнулся Рон и подмигнул Дамблдору.
— Что я понимаю? — не понял директор.
— Трогал за разные места, предлагал переспать.
— Но я думал, что она твоя девушка, почти невеста? — насторожился Альбус от такого неожиданного поведения его верной помощницы.
— Я тоже так думал, но Снейп-гадюка выявил у нее в крови зелья, а Помфри сделала чистку. Вот она с катушек и съехала еще до каникул, стала прятаться от меня и отказываться даже от поцелуев. А вернулась вообще не такая. От того и думаю, а Герми ли это?
С одной стороны и Грейнджер и Уизли уже не могли полноценно участвовать в директорской игре, так как Гарри Поттер четко дал понять, что он в курсе природы их к нему приязни и получил запрет на общение с ним до конца обучения в Хогвартсе. С другой стороны, если девушка сейчас смотрит на мир широко открытыми глазами, ни о каком браке с Уизли она, конечно, даже и думать не станет. Молли очень расстроится и снова будет на него наседать с разными требованиями.
Альбус встал, вышел из-за стола и медленно подошел к одной из стеклянных витрин, в которых у него стояли разные артефакты. Он открыл одну из дверок и достал красивый резной ларец, отнес его на стол, открыл и достал из него большой флакон в виде цветка с красивой темно-розовой жидкостью, а которой мерцали золотые искорки.
— Думаю, что тебе нужно перейти от зелья приязни к амортенции, чтобы привязать твою девушку к себе на всю жизнь. Это — самое лучшее приворотное зелье, сварено самим Николасом Фламелем. Действует мгновенно, эффект ничем нельзя нейтрализовать.
Альбус достал из ящика стола небольшой пустой пузырек и немного отлил в него амортенции из своего флакона.
— Возьми свой волос, положи его на три дня в это зелье.
Затем капай его в напиток или еду каждый день. Начни с одной капли и добавляй ежедневно еще по одной, пока зелье не закончится.
— И чего будет? — уточнил Рон.
— К выходным ей самой захочется быть с тобой, а через неделю она сама и уложит тебя с собой в постель. А там — сразу совершим магическую помолвку.
— А что делать с запретом?
— Каким запретом?
— Так наш декан наложила на меня полный запрет на общение с Герми. Ни потрогать, ни поговорить.
— Этот вопрос я решу, — сверкнул глазами Дамблдор, возмущенный самоуправством Минервы.
Радовали пока Альбуса только близнецы Уизли, которые сообщили ему вчера, что завершили техническую часть подготовки, осталось решить вопрос с доставкой зелья адресату и оборудованием подходящего помещения.
— Мы сделаем все в День святого Валентина, — сказал один из братьев.
— Парни более доверчивы в такой праздник, — добавил второй.
— Тем более что мы рассчитываем использовать того, кому Гарри доверяет, и кто совершенно не умеет сопротивляться империусу.
— Кто же это, если не секрет? — полюбопытствовал Альбус.
— Невилл Лонгботтом. Они явно сошлись ближе после того, как Рон выпал из друзей героя.
— Мы уже опробовали на нем и империус и обливейт. Оба заклинания работают на нем безупречно.
— Значит эта грязнокровка еще и думала над такой небывалой для ее статуса возможностью? — возмутился лорд Малфой.
— А ты хотел, чтобы она тебе ноги за это целовала? Так предложи не ей, а любой другой, раз тебя не интересует умная и магически сильная ведьма. А если она еще окажется обретенной, то может еще подумать-подумать и отказать. Выбор у нее будет большой.
Люциус вздохнул и обреченно посмотрел на своего друга.
— Что ты там писал про ее условия?
— Девочка хочет тебя узнать поближе, потому желает ходить на свидания.
— Если она окажется обретенной, сначала мы заключим помолвку, а потом будут у нее и свидания.
— Тебе придется навестить миссис и мистера Грейнджер, официально попросить у них руку дочери, да так, чтобы они добровольно согласились. Без применения магии. И в дальнейшем не сторониться родителей своей супруги. В разумных для мага пределах.
— О Морриган, мне придется очаровывать маглов?
— Видимо, это одно из испытаний на пути к счастливому браку, — усмехнулся Северус.
Гермиона еще до отбоя встретилась в Гарретом, который привел ее в покои декана Слизерина, где они больше часа пили чай и вели беседы на разные интересные темы, большей частью касающиеся магических браков. За полчаса до полуночи все трое прошли камином в Гринготтс, где их уже ждали Реддикар, поверенный рода Принц в своем кабинете, а также Люциус Малфой в кабинете поверенного рода Малфой, который тоже был заинтересован в результате проверки потенциальной новой леди Малфой.
Реддикар взял немного крови у Гермионы и, нанеся ее на покрытый особым составом пергамент, известил всех, что требуется время на ожидание. Потом неожиданно попросил лорда Поттера-Блэка и лорда Принца разрешить ему снять отпечатки их магии «в исключительно исследовательских целях», поклявшись, что не использует их во вред таким могущественным лордам.
Гаррет, который хорошо относился к гоблинам, охотно согласился. Гоблин просто попросил подержать каждого из магов в руках предмет, похожий на ручку чемодана или сумки, но без оных. Когда волшебники вернули ему эти артефакты, то гоблин под столом соединил их в единый магический квадрат и положил внутрь ящика стола, где уже был разложен особым образом подготовленный пергамент. Никто особо не обращал внимания на манипуляции Реддикара, так как все присутствующие следили, как на зачарованном пергаменте кровь Грейнджер проявляет какие-то строки записей. Когда буквы перестали появляться, гоблин взял результат проверки, который был записан на гоббледуке и перевел для магов:
— Гермиона Джин Грейнджер, вы действительно являетесь обретенной волшебницей, но род, из которого произошли ваши предки, к сожалению, установить не удалось. Это говорит о том, что вас отделяет от ближайшего предка-мага не менее пяти поколений. Как и все обретенные, вы не имеете никаких родовых проклятий, ваша аура чиста, есть только следы недавнего присутствия в крови зелий разной направленности и несколько раз кто-то влиял на ваш разум ментально. Скорее всего, это была легилименция и обливейт. Могу ли я сообщить ваш статус Трюкерсу, поверенному рода Малфой и лорду Малфою?
— А мои родители? Они, получается, не маглы? — задала свой вопрос, не ответив гоблину Гермиона.
— Один из них точно сквиб, а, возможно, и оба, о чем говорит уровень вашей магии. Так я могу сообщить ваш статус?
— Ах да, вскинулась Гермиона, конечно, ведь мы для этого сюда и пришли.
Реддикар связался с коллегой через какой-то артефакт, выполняющий функции переговорного устройства и через пар минут Люциус и поверенный его рода уже были в кабинете поверенного рода Принц, который передал пергамент с результатами проверки Трюкерсу, подтвердившему Люциусу всю информацию, что сообщил им Реддикар.
— Лорд Принц, лорд Поттер-Блэк, могу я просить вас быть свидетелями нашей помолвки? — официально обратился к своему другу и его ученику Люциус. Лорды переглянулись и ответили согласием.
— А меня вы не хотите не о чем спросить? — прищурилась Гермиона.
— Ах, да! — очаровательно улыбнулся Малфой. — Мисс Грейнджер, прошу вас стать моей супругой, и в подтверждение обещания этого, совершить сейчас со мной обряд помолвки.
— Вы согласны с моими условиями? — спросила своего будущего супруга тоном строгой учительницы Гермиона.
— Да, и вы попросили на удивление мало. Я бы отдал вам половину состояния, узнав о вашем статусе.
— Мне не нужны ваши деньги, я бы больше хотела, чтобы мы смогли полюбить друг друга или хотя бы стать хорошими друзьями.
— Как это по-гриффиндорски не расчетливо, — вздохнул Люциус.
— Вот тут ты не прав, мой друг, — встрял в пикировку Северус. — Полюбив мисс Грейнджер, ты отдашь ей не половину, а все свое состояние, если у нее возникнет в нем нужда.
Пока Гаррет прислушивался к разговору жениха и невесты, Реддикар незаметно передал Принцу записку, в которой значилось удивительное число: 96%. Это был невероятно высокий уровень совместимости магий. Северус счастливо вздохнул и спрятал записку в карман, подальше от посторонних глаз.