Глава 24. Прозрение мистера Риддла
Никакого вразумительного объяснения о смене имени, под которым маленький маг был записан в Книге на то, каким он пользовался в магловском мире, у директора не нашлось. Равно как о том, почему ему не был выделен грант на покупки для школы, как нуждающемуся в тот момент.
— Мы подсчитаем точную сумму по перераспределенным грантам, которые попали не тем ученикам, которым предназначались, и вы, директор, из своих личных средств выплатите каждому ученику с первого по седьмой курс то, что ему было положено и то, что он не получил, — заявил Абраксас Малфой.
— Но это составит большую сумму! Несколько тысяч галеонов! — возмутился Дамблдор.
— Вы вольно распоряжались нашими деньгами, не считаясь с рекомендациями, раздавая их по собственному усмотрению, ныне отговариваясь невнимательностью. Мы делаем вид, что верим вам, и разрешаем исправить свои ошибки за счет собственных средств, а не объявляем вас растратчиком и не подаем жалобу в Визенгамот, а вы еще не довольны? — удивился Орион Блэк.
— Но за оборотня вы ответите! — мрачно добавил Карлус Поттер.
Как раз в это время из полыхнувшего камина вышли два сотрудника Департамента регулирования магических популяций, которым попечители кратко обрисовали суть проблемы.
— Оборотень в Хогвартсе? — ужаснулся один из министерских служащих.
— Он здесь уже больше года? Да только чудом еще никто не пострадал! — возмутился второй.
— Один из проектов нашего департамента — это обучение оборотней и их максимально возможная социализация. В Фаайншейд вуд открыта прекрасная школа, где есть спецкурсы для щенков, имеющих магические способности. То что вы, директор, называете благими намерениями, по сути настоящее издевательство над ребенком, который с этими вашими утаиваниями его истиной сути от всех в Хогвартсе, вместо нормальной социализации среди себе подобных, вырастет психологически ущербной особью. Мы составим акт о нарушении прав несовершеннолетнего оборотня, — заявил первый чиновник.
— И еще один акт об организации скрытого пребывания в Хогвартсе магического создания со степенью опасности 5Х, что подвергало постоянной опасности, как сотрудников школы, так и ее учеников. Я лично буду просить ДМП открыть дело по данному инциденту для рассмотрения его в Визенгамоте, а не ограничиваться вашим вызовом для дачи объяснений и штрафом, — произнес второй и добавил: — Кто-то проводит нас к ребенку, чтобы мы забрали его?
— Я, как декан факультета, на котором учится мальчик, — вздохнула Минерва, которая, на самом деле была рада, что студент, о котором ей приходится беспокоиться каждое полнолуние, выйдет из зоны ее ответственности.
— И пришлите мне потом письменные объяснения, профессор Макгонагалл, как заместитель директора о вашей роли в неправомерном распределении средств попечителей, и как декан Гриффиндора, о вашей роли сокрытия факта пребывания оборотня в Доме благородного Годрика, — сказал вслед уходящей из кабинета ведьме Абраксас.
Августа Лонгботтом тем временем написала Решение Совета попечителей по итогам заседания, которое Альбуса попросили подписать и выдали ему копию, чтобы он снова не ссылался на свою забывчивость и рассеянность. После этого попечители удалились, пообещав прислать директору список, кому он сколько должен выплатить не позднее четверга.
Оставшись один, Директор выместил всю накопившуюся за последние дни ярость на своем кабинете. Орден Феникса приказал долго жить, даже не успев толком что-то сделать. Никто из его бывших соратников, кто был задержан, теперь не горит желанием с ним общаться, а те, кто не был, Фабиан и Гидеон Прюэтты и Артур Уизли исчезли в неизвестном направлении и не выходят на связь. Долго пестуемый им союз девицы Блэк и маглорожденного Тонкса сорвался. Том Риддл проявляет странную активность на политической ниве, вместо террора, к которому он должен был уже к этому времени прийти. Весь план, который он выстраивал по кирпичику не первое десятилетие, был под угрозой.
Том Риддл получил сегодня странную посылку. Это был деревянный футляр для переноски зелий, в котором вместо зельеварческих снадобий стояли фиалы с воспоминаниями. Обычные фиалы, с обычными серебристо-голубыми нитями. Странным было то, что они имели этикетки с датами, которые еще не наступили. К фиалам прилагалось письмо, на конверте которого было написано:
«Прочесть после просмотра».
В доме своего ближайшего друга Корвуса Том без проблем получил омут памяти и вылил в него первое воспоминание, датированное 1978 годом.
Это было что-то вроде собрания Рыцарей Вальбурги. Он узнал всех, кто там был: Эйвери, Корвус и его старший сын, Мальсибер, Розье, Нотт, Долохов, Селвин, Флинт. Он сам сидел во главе стола с очень бледным лицом и красными глазами. Они обсуждали смерть Абраксаса от Драконьей оспы. Нотт утверждал, что это дело рук Дамблдора и что они должны отомстить за смерть друга, а когда Мальсибер сказал, что сначала нужно получить доказательства, он, Том, применил к нему Круциатус, а затем еще и к Селвину, который осмелился просить его перестать.
Второе воспоминание 1980 года перенесло его в Насыпное Нагорье, где он и его рыцари громили какой-то дом, пытали и убили его хозяев.
Затем, фиал 1081 года сообщил Тому, что он убился о младенца, внука Карлуса Поттера, о чем было написано в газете, которую читал хозяин воспоминаний.
Далее в датах был большой перерыв. Следующие воспоминания относились к июню 1994 года. Он попал на кладбище Литтл-Хэнглтона, которое Том сразу узнал. Какая-то жуткая фигура стояла там, среди памятников рядом с огромным котлом. Лысая голова. На бледном лице тупой змеиный нос, узкие щелки ноздрей и красные глаза со змеиными зрачками. Кисти напоминали больших белых пауков. В руке у этого существа была волшебная палочка. Его, Риддла, палочка. Среди могил, возникали фигуры волшебников. Все они были в масках, на головах у них были капюшоны. Один за другим они медленно приближались к существу с его палочкой, падали на колени и поцеловал подол его черной мантии. — Хозяин… хозяин… — бормотали они.
«Мордред, это что — я???» — в ужасе подумал Том.
Затем он быстро просмотрел 1995, где он дрался с Дамблдором, судя по всему, в министерстве магии. Какие-то нападения в 1996-м и 1997-м и бесконечные пыточные и прочие болезненные заклинания в адрес своих же сторонников. И как вишенка на торте, осада Хогвартса в 1998-м.
Том решил, что потом рассмотрит все подробнее, он спешил закончить просмотр, чтобы прочесть письмо. Оно было написано самопишущим пером и там не то, чтобы было много информации.
«Все это произошло из-за того, что ты разделил свою душу. Не откладывая отправляйся в Гринготтс и спроси поверенного Слизерина. Уверен, он поможет вам с нужным ритуалом».
Ни подписи, ни имени. Получалось, что прямо сейчас, где-то среди волшебников находится некто, кто либо побывал в будущем, либо наоборот, жил в том отвратительном будущем и вернулся обратно. Второе было более вероятно. Определить, кто это мог быть, возможности не было. В воспоминаниях к их хозяину никто разумник не обратился по имени и сам он ничего никогда не говорил, чтобы его можно было узнать по голосу. Фрагменты были очень и очень тщательно отобраны.
Риддл забегал по комнате. Да, он не был чистой полевой ромашкой. Создание якорей подразумевает собой убийство. Но он совершенно не собирался становиться террористом и убивать налево и направо тех, кто чем-то ему не нравился. А как так вышло, что его друзья стали его рабами? Гордые лорды, целующие мантию ужасного существа, в которым он возродился… Он довел их до этого постоянными круциатусами?
Том быстро вернул все воспоминания на место, закрыл шкатулку, а письмо сунул в карман.
— Корвус, мне нужно срочно в Гринготтс, — сообщил он лорду Лестрейнджу, бросая в каин дымолетный порошок.
В банке было тихо. Посетителей было мало, так как время уже было вечернее, в торговом квартале работали лишь рестораны, трактиры и пабы, а также круглосуточные лавки на Ноктюрн аллее и срочно взять денег никому не требовалось.
Том подошел к первому попавшемуся гоблину, поздоровался и уверенно произнес: — Мне нужно срочно встретиться с поверенным рода Слизерин.
Надо отдать должное клерку операционного зала, на такую необычную просьбу он отреагировал равнодушным взглядом и формальным вопросом:
— Вам назначено?
— Нет. Но мне просто необходимо с ним переговорить. Скажите ему, что я сын Меропы Гонт.
— У рода Гонт в Гринготтсе с некоторых времен нет хранилищ, а потому, нет и поверенного, который бы ведал делами рода. Возможно, ваша просьба имеет смысл. Я сейчас же свяжусь с поверенным рода Слизерин.
Гоблин наклонился к устройству, напоминающему телефон Белла, но изготовленный из серебра и покрытый вязью гоблинских рун, и вызвал какого-то абонента, которые долго его о чем-то расспрашивал, а гоблин за конторкой терпеливо отвечал. Закончив разговор, он быстро посмотрел на Тома и сообщил:
— Уважаемый мастер золота Одберт примет вас во втором переговорном зале, дверь в который находится у меня за спиной.
Риддл проследовал в переговорную. Он готов был поклясться, что во все прошлые свои визиты в Гринготтс никаких дверей за спинами гоблинов в зале приема посетителей он не замечал.
— Добрый вечер, волшебник, называющий себя сыном Меропы Гонт. Что за нужда привела тебя ко мне? — спросил очень старый гоблин, по его внешнему виду, Том даже назвал бы его древним.
— Мне посоветовали к вам обратиться для проведения ритуала соединения частей души.
— Кому требуется этот ритуал? — прямо спросил гоблин.
— Мне, — не стал лукавить Риддл.
— Сколько? Сколько вы создали якорей, — наклонился к посетителю поверенный Слизеринов, пристально глядя в глаза Тому.
— Пять.
— Такой же безумец, как и все в ком течет кровь Слизерина. Куда заключил филактерии?
— Мой старый дневник, медальон Слизерина, чаша Хельги Хаффлпафф, диадема Ровены Рейвенкло и перстень Гонтов.
— Змееуст?
— Да.
— Мое имя Одберт, предполагаемый наследник Слизерин. Собери все части и приходи. Я проведу ритуал при одном условии.
— При каком?
— После восстановления целостности души примете род Слизерин и обеспечите его наследниками в дальнейшем.
— Готов.
— Можно вопрос? Почему вы вдруг решили вернуть все назад?
— Узрел будущее и оно мне не понравилось.
Лютеция нервничала. Ей было очень интересно, как именно воспримет Том ту информацию, которой она с ним поделилась. Весь вечер воскресенья она тщательно отбирала небольшие фрагменты воспоминаний, которые бы ярко проиллюстрировали, во что превратился он в будущем, как относился к своим рыцарям. Сложность была не в том, чтобы найти удачные моменты, а в том, чтобы никто не обратился к нему самому по имени, дабы Лорд не понял, чьи это воспоминания.
За ужином Лютеция снова почувствовала настойчивый взгляд Тонкса и, чтобы оградить себя сразу от любых поползновений в ее адрес, обратилась к брату.
— Люци, дорогой, скажи пару слов Тонксу. Он мешает мне спокойно есть своим горящим взором, и компрометирует в глазах остальных студентов, хотя я даже с ним лично не знакома.
Малфой всегда был готов вступиться за честь сестры. Тем более мысль о том, чтобы запугать Тонкса, который чуть было не привел к большим неприятностям сестру его будущей супруги. Люциус встал со своего места и направился прямо к Теду, который, когда понял, что префект школы направляется именно к нему попытался быстро вскочить и сбежать, но не успел.
— Мистер Тонкс! Объясните столь пристальное внимание, которое вы уделяете моей сестре в Большом зале!
— Эммм… Я просто смотрю. Мне нравится ваша сестра. Разве это запрещено?
— Джентльмен, который заинтересован юной леди, никогда бы не позволил себе такого поведения. Долгие взгляды могут дать понять окружающим, что вас что-то связывает, таким образом, вы компрометируете юною леди.
— И что мне делать?
— Перестать смотреть на мою сестру. У вас ноль шансов получить разрешение на ухаживание за ней. Во-первых, вы имеете запятнанную репутацию, вступив в личные отношения с уже сговоренной девушкой. Во-вторых, за наследницей Малфой уже ухаживает одобренный лордом Малфоем достойный джентльмен, и, если вы не хотите для себя больших неприятностей, вы никогда более не позволите себе таких взглядов.
— Люциус, мальчик мой! — раздался рядом голос Дамблдора. — Случайно услышал ваш разговор. Мне кажется, ты несправедлив к мистеру Тонксу. Любовь — это прекрасное чувство. Возможно, ты лишаешь свою сестру счастливого будущего с любящим ее супругом! — проворковал директор, ободряюще придерживая Тонкса за плечо.
— Наследник Малфой, сэр! Вы не находите, что любовь мистера Тонкса как-то очень подозрительно быстро угасла в адрес Андромеды Блэк и возгорелась к моей сестре? Кроме того, за наследницей Малфой уже ухаживает приятный ей джентльмен.
— Я могу узнать, кто это? — спросил Альбус, удивленный, что он чего-то о ком-то не знал.
— Школу не касаются дела рода. Насколько я знаю, у моей сестры нет проблем с освоением программы и оценки весьма достойные? — холодно уточнил Люциус.
— Да, это так, — вынужденно согласился директор.
— Больше вас ничего не должно интересовать. Доброго вам вечера.
Люциус демонстративно развернулся прямо перед Дамблдором и пошел в сторону слизеринского стола, где его дожидалась Лютеция, удерживающая Северуса от того, чтобы составить Люциусу компанию в разговоре с Тонксом.
— Я провожу тебя до твоих покоев, — кивнул Малфой сестре. — Если этот Тонкс не окончательный кретин, больше он тебя не побеспокоит.
Тед поспешил убраться из Большого зала, так как все смотрели на него. Он поспешил по коридору к своему Дому, но в месте, где не горели сразу два факела, и было достаточно темно, его грубо подхватили под руки и втащили в какой-то скрытый проход.
— Нам казалось, что мы все тебе доходчиво объяснили в прошлый раз! — сказал Тонксу Магнус Нотт, нанося ему быстро два удара: в челюсть и в корпус. — Слизеринские девушки не для таких как ты, правда, ребята?
Ребятами были Лестор Гойл и Чарльз Крэбб, которые и держали Теда. Они с готовностью согласились с Ноттом и, отпустив его на пол, немного попинали, а потом выкинули обратно в коридор, сами уйдя скрытым переходом.
«Опять зуб придется выращивать! — зло подумал Тонкс выплевывая изо рта осколки вместе с кровью. — И ребра, похоже, снова сломаны. Придется снова идти к мадам Помфри»
Директор еще немного постоял у стола Хаффлпаффа, а потом направился к выходу вдоль Гриффиндорского, где заметив сидящих рядом Эрвина Таулера, Клода Арнелла и Гавейна Робардса, которых он еще не вычеркнул из списка потенциальных женихов для Лютеции, призывно им подмигнул. Но студенты почему-то его доброму отношению совершенно не обрадовались.
=====