Глава 65. Вперед, эорлинги! & Как скажете, бабуля!
Медусельд, Эдорас, Рохан.
Охранники Эдораса, завидев возвращающийся эоред Эондора, подняли тяжелый брус, закрывающий въездные ворота и медленно повернули их внутрь на громадных кованых петлях. Рохиррим повернули в сторону и поехали вдоль стены туда, где располагались казармы здешнего эоред, чтобы там расположиться на время всего пребывания в Эдорасе. С отрядом Келеборна остался лишь сам Эондор, Третий Маршал Марки и два война, что все время ехали позади него. Они спешились, и маршал велел своим воинам позаботиться о лошадях их гостей, а сам повел эльфов и волшебников наверх к Медусельду. Когда они поднялись до самого верха и вошли во дворец короля Рохана, то по сравнению с улицей, ее светом, простором и чистым воздухом на холме внутри темно и немного душно.
Зал, в котором путников принимал король Тенгель, был длинным помещением, где темные места перемежались со светлыми, освещенными яркими столбами солнечного света, что падали сквозь высоко расположенные окна в восточной стене и башенку на крыше, через которую был виден кусочек бледно голубого неба. Весь пол зала был вымощен разноцветными камнями, что складывались в красивые узоры и извилистые руны. Тускло сверкавшей золотом столбы были искусной резьбой. Множество шерстяных ковров-картин висело на стенах, одновременно добавляя помещению тепло и прославляя героев, что были вытканы на них. Лучше всех был освящен юноша на белом коне, который дул большой рог, а его золотистые волосы развевались на ветру.
— Это Эорл Юный, такой, каким он ехал на битву на поле Келебранта, — ответил на незаданный вопрос Эондор.
Эльфы, маги и Гэндальф прошли вперед, мимо яркого огня в большом очаге и остановились у помоста с тремя ступенями, посредине которого стоял большой позолоченный трон, а на нем с нетерпением ждал их приближения король Тенгель. Он редко садился на трон, только если это было необходимо, как сейчас, чтобы показать прибывшим свое уважение. Будучи молодым королем, Тенгель мало встречался с эльфами, только в годы его службы в Гондоре, а волшебников, кроме Сарумана, он не встречал никогда. Шедшие впереди прекрасноликие, высокие и стройные Келеборн, Таурмирион, Амрунеллин и Халдир, чьи светлые волосы переливались золотом и серебром, когда они попадали на яркий свет, ошеломили короля, который примерно так представлял себе Валар. Казалось, что вот сейчас они достанут огненные мечи и покарают всех, кто будет непослушен их воле.
Стоявшая рядом с троном серьезная девушка и задумчивым взглядом пробежалась по всему отряду. Ее лицо было красивым, а длинные волосы, ниспадавшие ниже пояса, были подобны желто-золотому водопаду. Она была стройной и высокой. Несмотря на белое платье, богато вышитое серебром мягкой женственности в ней совсем не ощущалось. Судя по прямой спине, холодному стальному взгляду, мечу, висевшему у нее за поясом и сбитым носкам сапог для верховой езды, что выглядывали из-под подола явно специально для гостей надетого наряда, это была девушка-воин, а серебряный венец указывал на ее родство с королем. Заметив, что Тенгель замер, и не собирается начинать церемонию приветствия, девушка тихонько пнула своим сапогом его ногу, после чего король ожил и начал свою речь.
— Приветствую вас дорогие гости в нашем королевстве и моем доме! Да пребудет с вами мир, как я надеюсь, на наши земли. Великую честь оказали вы мне и всему Рохану, упредив об опасности и предложив свою помощь. Каждый из рохиррим окажет вам всяческую заботу и помощь. Мой дом — ваш дом! Я буду дорожить моментами нашей встречи пока не уйду в страну вечнозеленых лугов. Супруга моя и две сестры сейчас скрылись в крепости Альдбурга, но всех них вас почтит уважением еще одна моя сестра Эадфрид.
Девушка, что стояла у трона слегка поклонилась гостям, будучи такой же прекрасной и холодной, как утро ранней весной. Маршал Эондор представил всех, кто прибыл с ним. Келеборн, в свою очередь, поприветствовал ото всех Тенгеля и обворожительную Эадфрид.
— Хоть вы и прибыли до солнечного зенита, и не устали сегодня, но пробыли в дороге много дней. Я предлагаю вам отдохнуть, а затем, ближе к вечеру собраться здесь на совещание с моими маршалами, и позднее всем вместе отужинать.
— Ваше величество это замечательный план, мы будем следовать ему, но могли бы вы подсказать, где сейчас я могу найти своего брата Леголаса, который уже должен был бы быть тут? — спросил Тенгеля Таурмирион.
— Ваш брат и дракон отправились к Изенгарду, чтобы собрать побольше сведений об армии Сарумана. Он обещал вернуться до вечера. Эадфрид, проследи, чтобы девушки хорошо позаботились о гостях.
Рохирримка посмотрела в ответ на эту реплику брата таким взглядом, что совершенно никому из отряда не захотелось, чтобы она как-то ухаживала именно за ним.
В задней части дворца находились гостевые комнаты и большая мыльня, куда после расселения пригласили гостей, выдав им по большому куску материи, в который нужно было завернуться, предварительно сняв с себя всю одежду. Мыльня была интересно устроена внутри. Это было помещение круглой формы, посередине которого был очаг, подогревавший просто огромный чан воды и камни, делающие воздух горячим. По периметру располагались деревянные «ванны», похожие на большие корыта с высокими бортами. Каждая такая ванна была отделена от соседней высокой перегородкой, назначение которой стало понятно, когда едва гости поместили свои тела в горячую воду, к ним присоединились те самые девушки, о которых говорил Тенгель.
У всех были с собой хорошо размягченные мыльные корни в мисках и, поскидовав рубахи, в которые они были одеты, девушки обнаженными скользнули в «ванны» к героям.
Если маги, истосковавшиеся по женской ласке, были совсем даже не против того, чтобы их помыли местные красавицы, то эльфы сначала пришли в замешательство, ибо об их целомудренности люди слагали легенды. Но выпрыгивать из воды и убегать, что очень хотелось сделать, не было возможности. Маги, судя по некоторым звукам в мыльне, очевидно, наслаждались предложенной процедурой, и посмеялись бы над бегством первородных. С видом мучеников, эльфы, закрыв глаза, приняли присутствие обнаженных смертных женщин исключительно близко к своим телам, не прикрытым одеждой как обязательный ритуал этого места.
Девушки были деликатны и ни на чем не настаивали, но аккуратно предлагали. Первой жертвой из эльфов пал Келеборн, у которого супружеский секс практически отсутствовал в жизни. Оказалось, что то, во что он искренне верил тысячелетия, не было правдой. По крайней мере, в его случае. Его мужское достоинство вполне позитивно отреагировало на ласки смертной девушки, и процесс мытья он завершил в кровати своей комнаты вместе со страстной рохирримкой, которая ознакомила его с такими вариантами процесса соития, о который сиятельный синда и не подозревал.
Категорически отвергли старание девушек лишь Таурмирион, Элрохир, Элладан, Гэндальф и Северус Снейп. Первые трое не желали обманывать своих невест, истари сослался на то, что его природе это просто не нужно, а Северус уверил девушку, что для него совокупление без любви неприемлемо, чем поразил девушку, которая его мыла в самое сердце. Она, взамен за такую откровенность, сообщила зельевару, когда натирала ему спину, что все они вторые-третьи дочери в семьях с хорошим положением. Старшие дочери все были выданы замуж за состоятельных рохиррим, а их специально отправляли в Медусельд, чтобы они понесли от чужестранцев. Здесь все давно друг другу близкие родственники и постоянно требуется приток новой крови, чтобы следующее поколение коневодов было таким же здоровым, сильным и красивым.
Северус, чья «ванна» стояла по соседству с Келеборном, живо себе представил, как девушка, которая распалила в нем вулкан страстей, вечером придет довольная домой и сообщит, что родит дитя от эльфа. А еще было интересно, передадутся ли способности оборотня от Люпина, который стонал с другой стороны.
Таурмирион, Элрохир, Элладан и Северус Снейп, которых просто отлично вымыли, в отсутствие своих друзей, занятый вопросом улучшения качества потомства в Рохане, решили прогуляться по окрестностям, а Гэндальф, который, как выяснилось, бывал тут не раз, компанию им составить не захотел.
— Ничего, не потеряемся. Замок наверху видно отовсюду, как-нибудь уж в него вернемся, — заявил Северус, и их маленький отряд вышел на крыльцо Медусельда, где задумчиво сидела Эадфрид. Она переоделась в свой обычный наряд, такой же, как у всех всадников эохере и теперь обдумывала то, что рассказали ей несколько девушек, от ласк которых отказались некоторые гости. С эльфами было все понятно, у них там было как-то все сложно с единением, но человек, заявивший, что без любви он не станет таким образом развлекаться, ее заинтересовал.
— Желаете осмотреть Эдорас? — спросила высокорожденная рохирримка, глядя прямо в черные глаза Северуса.
— Лично я хотел бы посмотреть травы за стеной города. Когда мы ехали сюда меня они заинтересовали, — ответил зельевар.
— Травы? — удивилась принцесса коневодов. — Вы целитель?
— Можно сказать и так, — чуть поднял кончики губ зельевар.
— Тогда идем смотреть травы, — решительно заявила Эадфрид, направляясь к лестнице, ведущей к въездным воротам в город. За ней последовал Северус, обрадованный появлением сопровождающего, а следом Таурмирион и Элрандионы, которым все равно делать было нечего.
У ворот оказалось, что иметь гидом местную принцессу очень удобно. Все стражники слушались ее беспрекословно и выпустили их группу через тайную калитку, скрытую в стене.
— Куда пойдем? — уточнила девушка.
— Вот на том кургане я видел очень интересные образцы местной флоры, давно надо было начать собирать образцы здешних эндемиков, — задумчиво проговорил зельевар, которого никто не понял, кроме Таурмириона.
— Говорите попроще, профессор. Здешняя аудитория явно не владеет терминологией зельеваров Магической Британии, — усмехнулся принц.
— Ах, да! Все время забываю об этом… Я хочу посмотреть вон на те цветочки! — сказал Северус и пошел в сторону дальнего от ворот кургана, на склонах которого среди травы, то тут, то там виднелись белые цветы в виде звезды и кустики с небольшими мелкими цветочками с тонкими и нежными лепестками. Они были похожими на снежинки. Эадфрид сорвала цветок-звезду и протянула Северусу.
— Эти цветы растут на всех погребальных курганах, здесь, на захоронении Хельма Молоторукого, их в особенности много. Мы называем этот цветок симбельминэ. Он цветет круглый год.
— Эльфы называют его уйлос, «вечные снега», или белый альфирин, «бессмертный», вечноцвет, не знающий времён года и не засыхающий никогда. Он рос перед Серебряными воротами Гондолина в Первую Эпоху. Его цветы покрывали погребальный курган Элендила на Амон Анвар в Гондоре, — добавил Таурмирион, затем указал на мелких соседей: — А это нифредил, «капля снега». Считается, что он впервые расцвёл в лесу Нелдорет в Дориате во время рождения Лютиэн. Оттуда его семена разнеслись по Средиземью.
Они еще часа полтора бродили по склонам курганов и в разнотравье вокруг них, обсуждая местные растения и их свойства. Там их и накрыла тень от невидимого Смауга, который возвращался в Эдорас и, завидев внизу второго лихолесского принца с компанией, решил совершить приземление рядом с ними.
Эльфы и маг, привыкшие к Смаугу, даже глазом не моргнули, когда он спустился с неба к их ногам, а вот Эадфрид ощутимо вздрогнула и испытала огромное желание оказаться от этой громадной летающей рептилии подальше.
Леголас, спустившись на землю, сразу крепко обнял брата и поинтересовался все ли у них в порядке и где остальные.
— У нас все хорошо, в дороге никто не пострадал, а остальные… — и в этот момент принц, который прежде никогда с женщинами близко дела не имел, ни в эльфийской сущности, ни в бытность Гарри Поттером, стремительно покраснел и махнув рукой в сторону Медусельда проговорил: — Они там остались, устали очень, вот, отдыхают.
— Все устали? — переспросил Леголас, который с трудом мог представить уставшими здоровых, не раненых лихолесских разведчиков или лориэнского кауна с братьями.
— Да! — синхронно кивнули Элладан и Элрохир, которые не хотели бы ни с кем обсуждать то, чем был занят их дед, когда они уходили на прогулку.
— Придется их будить. У нас важные новости. Армия Сарумана очень многочисленна. Почти всю долину Изенгарда занимают всадники на варгах и множество орков. Полным-полно и дунландцев и их число продолжает увеличиваться. Они спешат через броды Изен. Там явно было сражение и оно закончилось не в пользу рохиррим. Мы видели много убитых и лошадей без всадников, а также несколько групп рохиррим, которые ехали в разные стороны без предводителей.
— Насколько велико войско? — уточнила почти сурово Эадфрид.
— Оно очень велико, — сказал Леголас. — Оно превосходит все эохере вместе с пешими добровольцами из крестьян, пастухов и жителей городов, в три-четыре раза. Считаю, что медлить нельзя и выдвигаться нужно немедленно!
Снейп пошел будить волшебников, а Таурмирион с элрондионами — эльфов. Слова о том, что на границе Рохана уже было сражение быстро приводили всех в чувство, и уже через полчаса весь отряд сидел за большим столом с Маршалами Марки, королем Тенгелем и его сестрой-воительницей.
Услышав о том, как огромна армия Сарумана, Тенгель заявил: — Не только те, кто входит в эохере, должны сражаться за Рохан. На запад должны отправиться все, кто может сражаться. Мы обязаны отразить угрозу Сарумана на границе, пока есть время, пока он не выдвинул свои войска вглубь нашей страны. Если это нам не удастся, мы погибли. За нашими спинами женщины, дети и старики, которых мы отправили в Алдбург и другие убежища в горах. Ставка в будущей битве — их жизнь.
Вставайте, вставайте, всадники Рохана!
Пусть будут оседланы кони, трубите в рог!
Вперед, потомки Эорла!
Мы должны выступить сегодня!
Последний призыв Тенгель громко выкрикнул, и его голос эхом разнесся под сводами зала. Его услышали стражники и повторили слова короля всем, кто был поблизости, а те — разнесли по всему Эдорасу.
— Мы пришли сюда не для отдыха, повелитель Марки, — серьезно проговорил Леголас. — Мы будем стоять с вами плечом к плечу, и не допустим победы темных сил снова!
— С вами у нас есть надежда на победу! — воскликнул Тенгель.
— Надежда есть, — согласился Гэндальф. — Но Изенгард силен. Никто не знает, как далеко зашел Саруман по дороге во тьму. Я помню его другим! Тем, кто был другом Рохана. Я не заметил, когда его сердце стало чернеть. Но исходя из того, что мы видим, он уже давно замыслил вашу гибель, прикрываясь маской дружбы, а сам, в тайне, готовился. Он пленил меня! Такого же, как он посланца Валар! Он предлагал мне ужасное — править вместе с ним всем Средиземьем! Но когда я бежал и предупредил всех, маска была сорвана. Страшно подумать, что бы могло случиться, если бы мы все не объединились.
— Я сам поведу войско и паду в первых рядах, если понадобится! — воскликнул король, выхватив из ножен свой меч, что звался Херугрим и передавался от короля к королю, со времен Эорла Юного.
— Повелитель Марки поведет нас! Вперед, эорлинги! — прокричали маршалы в поддержку Тенгеля, также обнажив мечи.
— А теперь, гости мои дорогие, время подкрепиться перед дорогой! — сказал Тенгель, прислушиваясь к крикам глашатаев и звукам боевых рогов внизу в городе.
Когда все расселись за столом, к королю подошла Эадфрид с большой чашей.
— Яерту Тенгель Дал! — сказала она. — Прими эту чашу и выпей в счастливый час. Да ждет тебя здоровье и удача во всех делах!
Тенгель отпил вино и вернул чашу Эадфрид, которая стала обходить с ней всех присутствующих. Когда она остановилась перед Снейпом, она внимательно посмотрела на него и, передав чашу произнесла: — Будь здоров, Северус, маг и целитель! — сказала она.
— Будь здорова, прекрасная Эадфрид! — ответил зельевар.
Когда все члены команды поели, то вышли из зала, чтобы забрать вещи из комнат, которые им предоставили и, затем, спуститься вниз вместе с рохиррим к своим лошадям. Повсюду в Эдорасе царила суета. Туда-сюда сновали стражники, глашатаи, городские жители и те, кто пришел сюда из окрестных земель.
Король в сопровождении своих маршалов спускался по лестнице, остальные следовали за ними. У ворот собралось все войско. Молодые и старые рохиррим держали копья в руках, сидя в седлах и потому эохере было похоже на частый лес. Когда из ворот вышел Тенгель, и ему подвели скакуна, все громко и радостно закричали.
— Повелитель Марки с нами! — закричали они. — Вперед, эорлинги!
Затрубили рога, заржали лошади. Копья ударили о щиты. Король поднял руку, и войско Рохана двинулось на запад. Эльфы и маги ехали среди рохиррим и только Смауг с Леголасом летели в стороне. Скорость для них была слишком низкой и потому они отправились вперед, чтобы проверить все ли на пути спокойно.
Солнце склонялось к западу. Утоптанная тысячами копыт вела воинов вперед, где вдали возвышались Туманные горы, башня Ортханка и Хорнбург, который должен был стать их опорой в грядущей битве.
Дворец Трандуила, Лесное королевство, Рованион.
Фенумириель и Антродонель дожидались Арвен, играя подрывного дурака, хоть их наставница уже заметила им, что эта игра, по ее мнению, не очень подходит для эльфийских леди. Не одобрила она и плюй-камни, играть в которые Фенумириель уже успела научить братьев Арвен, которым это развлечение пришлось по душе. Единственным из магических развлечение, что похвалила принцесса из Имладриса, были зачарованные шахматы, но сейчас им хотелось чего-то взрывного.
— Ну как прошла встреча бабули? — поинтересовалась Фенумириель aka Драко, которой было безумно скучно во дворце без Элрондионов, без отца и деда, и даже без Поттера, драклова, Таурмириона.
— Не очень душевно. Но это было ожидаемо, — вздохнула Арвен. — Галадриэль по какой-то неясной причине просто не выносит таура.
— А он тебе нравится, — высказала неожиданную мысль Антродонель aka Ксено.
— Это так заметно? — покраснела Арвен.
— Ну, разве чуточку. Такую очень неслабую по размеру, — зевнула Фенумириель. — Никто не заметил, как ты его сегодня обласкала комплиментом по-эльфийски. Никто, даже эта стерва Финианэль, которая от зависти и злости выпустила когти под кожу ни в чем неповинному фрукту.
— Почему она злилась? — удивилась Арвен.
— Ты такая умная во всем, что касается правил и этикета, а вокруг ничего не замечаешь. У нее трусики мокнут от одного вида Трандуила. Щелкни он пальцами, она бы прыгнула к нему в постель, а еще лучше сразу на руки и на супружеское ложе, — объяснила Фенумириель.
— Вы заметили у нее интерес к нашему хозяину? — уточнила Арвен.
— Только страдающий слепотой и глухотой одновременно этого не заметил, но я тебя не обвиняю. Это хорошо, что ты ничего, кроме Трандуила не видишь, значит, он тебе больше, чем просто симпатичен. Сестра моя, может быть ты в него влюблена? — пропела Антродонель, ласково поглаживая руку своей потенциальной свекрови. Когда она соединится с Леголасом, Арвен, став супругой Трандуила, станет мачехой ее будущему мужу.
— Влюблена? — задумчиво повторила Арвен и ушла глубоко в себя, как это делали все эльфы, когда были чем-то сильно озадачены.
— Продолжим партию, пока наша наивная Арвен пытается разобраться в себе, — предложила Фенумириель и отвела за руку дочь Элронда в свою спальню, где уложила ее на кровать.
Через некоторое время раздался стук в дверь, и в гостиную зашла Галадриэль в сопровождении двух своих стражников.
— Мне сказали, что Арвен здесь, где она? — произнесла надменно нолдорская принцесса, окинув Антродонель и Фенумириель, держащих в руках карты, презрительным взглядом, но никакой реакции не получила: Антродонель имела иммунитет к любому хамству в свой адрес с тех времен, когда была Лавгудом, над которым только ленивый не оттачивал свое остроумие; а Фенумириель сама была мастером унижений и оскорблений, годами тренируясь на Уизли, Поттере и их грязнокровной подружке.
— Здравствуйте, вы, наверное, ее бабуля? — произнесла тягуче-медовым голосом Фенумириель.
— Что?! Какая я вам бабуля! Ты вообще кто? По какому праву вы занимаете покои супруги короля? — задохнулась от накатившей злости Галадриэль.
— А вы, что — сами претендовали? — удивленно уточнила Фенумириель. — Не думаю, что вам с королем что-нибудь светит. Он явно не испытывает интереса к старым и подержанным вещам.
— Стража! Немедленно вышвырните ее из дворца! Эта дрянь меня несколько раз оскорбила! — закричала Галадриэль, и на крик в коридор выглянул сам предмет обсуждения, чьи покои были рядом.
— Что-то случилось? — с очень серьезным лицом поинтересовался король у всех присутствующих.
— Эта, эта… Она меня оскорбила! — вытянула руку в сторону Фенумириель супруга Келеборна.
— Оскорбила? — переспросил Трандуил, и Фенумириель была готова поспорить на что угодно — глаза таура явно смеялись.
— Я всего лишь спросила, не она ли бабуля Арвен. А дамочка начала нас отсюда выгонять, выкрикивая, что это покои королевы и сама ей хочет быть. Ну я ей и ответила, что вы вряд ли заинтересуетесь таким предложением, так как она опоздала тысячи на три лет и, вообще-то, уже имеет мужа. В чем оскорбление? В правде?
— Кто? Кто это порождение Мелькора? — задушенно произнесла Галадриэль.
— Это Фенумириель, внучка Амрота. Тебе придется с ней часто общаться, так как твои внуки, оба, имеют на нее виды, — сообщил Трандуил.
— Это произойдет только после моей смерти! — воскликнула высокорожденная эльфийка.
— Как скажете, бабуля! Я же смогу вас так называть на поминках и последующей свадьбе с Элрондионами?