Глава 24. Кому сына, кому саван, а кому и брачная ночь
Гоблин, как оказалось, был призван, чтобы определить настоящих родителей Персиваля. Взяв несколько капель его крови, он провёл короткий ритуал, который показал, что его матерью является всё же Молли Уизли, урождённая Прюэтт, а вот отец — Рудольфус Корвус Лестрейндж. Это стало неожиданной новостью для всех.
— Пожалуй, мне стоит отправиться в Малфой-мэнор, чтобы поделиться этой новостью с отцом парня и Марволо. Хотелось бы, конечно, избежать встречи с Беллатрикс, так как она, полагаю, будет иметь вопросы к супругу. Ты со мной, Ригель?
— Я, наверное, лучше останусь здесь. У мастера могут быть посетители, а я присмотрю за Перси в это время.
Северус начал визит с Марволо. Он сообщил ему, что мага-реципиента они обнаружили. Им, ожидаемо, оказался волшебник, известный всем, как Персиваль Игнатиус Уизли.
— Что означает это твое «известный всем, как»? Он не Уизли? — уточнил Марволо.
— Гоблинская проверка, которую мы только что провели, дала очень неожиданный результат. Его отцом оказался не Артур Уизли, а Рудольфус Лестрейндж. Где и как их свела жизнь с Молли — понятия не имею. Но факт есть факт. Молодой человек совсем не похож характером на остальных Уизли — он был старостой Гриффиндора, хорошо учился и теперь делает карьеру в Министерстве.
— Не удивительно, что Альбус выбрал его, когда понял, что Поттер для него недоступна. Наверняка, он знал эту маленькую тайну Молли, — произнёс Марволо. — Рудольфус, я уверен, будет рад сыну, но вот Беллатрикс…
— Если она будет категорически против, у нас есть ещё лорд Прюэтт. Вот, кто точно будет рад такому внуку и без звука сделает его своим наследником, — сообщил Северус.
— Ну, уж нет! Его, конечно, нужно известить. Ни один род не должен угасать без наследников, но парень должен стать Лестрейнджем! Во-первых, мне всегда нужны умные люди, а во-вторых, он уже работает в Министерстве и мог бы принести определённую пользу! Эй, кто там есть! Вызовите мне старшего брата Лестрейнджа, и побыстрее!
Рудольфус явился не позднее, чем через десять минут.
— Руди, скажи мне: отчего вы с Басти живёте с отцом, в Лестрейндж-мэноре, а Беллатрикс здесь? Она тебе жена или нет?
— По магии — жена, милорд, но жить со мной я её заставить не могу, она считает, что её место подле вас.
— Очень интересно. Но при таком раскладе ты будешь очень долго ждать наследника.
— Боюсь, что я вообще его никогда не дождусь.
— А что бы ты сказал, если бы вдруг узнал, что у тебя давно есть сын? Причём, хоть он и бастард, но чистокровный?
— Этого не может быть. С тех пор как меня женили на Белле, я ей никогда не изменял, только бордель посещал, но это было оговорено контрактом. Неужели какая-то из проституток была чистокровной? Да быть этого не может!
— Ты доверяешь гоблинским обрядам по установлению родства? — включился в разговор Северус.
— Конечно, они никогда не ошибаются.
— Сегодня для одного молодого человека, которого мы заподозрили в том, что он не сын своего отца, мы попросили провести такой ритуал и вот результат, — Северус протянул Руди пергамент, выданный гоблином, и у того глаза стали размером по галеону.
— Молли Прюэтт? Да я с ней за всю жизнь слов десять, возможно, сказал, а так чтобы прям того её… — не помню такого! — усомнился Рудольфус.
— Кража линии? — предположил Марволо.
— А смысл? Молли не дура, могла представить, что Беллатриса её заавадит на месте, когда она придёт предъявлять права за сына.
— Руди, а, может быть, попробуешь припомнить? Дело было где-то в декабре 1975 года.
— Погодите, вы говорите в декабре, это значит зимой. Год точно не скажу, но когда-то тогда, когда вы говорите, зимой был один странный у меня случай на Ноктюрн-аллее. Пьяный был и злой. Трахнул там какую-то бабёнку, но она не сильно сопротивлялась. Подумал она шлюшка, я ей ещё денег сунул. Так у меня такой взрослый сын? Это ему больше двадцати лет!
— Он неплохой парень, не такой как Уизли. Старается с ними не общаться, работает в Министерстве.
— Я должен с ним встретиться! И отцу нужно рассказать…
Раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в кабинет Марволо ворвалась Белла.
— Мне сказали, что вы, милорд, хотите отправить меня в Лестрейндж-мэнор? — нервно произнесла она.
«Интересно, кто там сегодня дежурит и позволяет себе подслушивать, да ещё распускать язык!» — возмутился про себя Марволо.
— Нет, Беллатрикс, мы собрались совершенно по другому вопросу, — успокаивающим тоном произнёс Северус, которому эта ненормальная ведьма со своими закидонами надоела хуже недоваренной овсянки.
— Представляешь, дорогая, у меня нашёлся взрослый чистокровный сын! — радостно сообщил супруге Рудольфус. И зря!
— Ах ты, изменник! — вскричала Белла, выхватывая палочку. — Такие предатели не должны жить! Авада Кедавра!
Зелёный луч понёсся в сторону Руди. Но тот, видно не первый раз атакуемый супругой заклятиями, от которых нельзя закрыться магическими щитами, успел схватить со стола серебряный поднос и отбить им аваду, луч которой сменил направление и ударил скастовавшую его ведьму. Угол отражения случайно оказался удачным. Беллатриса успела только удивлённо распахнуть глаза и схватиться за грудь, куда попало заклинание, после чего уже мёртвой рухнула на пол кабинета.
— Я всегда говорил: не разбрасывайтесь авадами попусту, однажды случайно одна может и вернуться, — философски заключил Марволо, глядя на ведьму, распластавшуюся на полу его кабинета. — Типичный несчастный случай. Умерла от собственного неудачно направленного заклинания.
— Умерла, как и жила — быстро и глупо, — добавил Северус.
— Надеюсь, ты не сильно расстроился, Руди? — обратился к нему Марволо.
— Я, вообще-то хотел обратиться к леди Блэк-Поттер за разводом, так как Белла не выполнила своих обязательств по контракту и не родила ни одного ребёнка, а также вела себя предосудительно, пороча имя рода Лестрейндж. Но так, пожалуй, даже лучше. Вдовец — звучит солиднее, чем маг, чей брак был расторгнут.
— Зайдите, кто там есть!
Из прихожей робко зашёл какой-то молодой, никому неизвестный Пожиратель. Увидев на полу тело Беллы, он ойкнул и побледнел.
— Да, это тебе не подслушивать своего Лорда, тут же распуская слухи. Немедленно пришли сюда Люциуса, а когда все мои гости разойдутся, зайдёшь за наказанием.
Молодой Пожиратель кивнул и быстро убрался из кабинета. Люциус явился почти сразу. Видимо, аппарировал прямо в прихожую.
— Как это случилось? — спросил он, глядя на труп свояченицы без всякого сожаления, он бы и сам её давно заавадил, если бы смог избежать наказания за это.
— Вела себя не воздержанно, бросила в мужа аваду, а та попала в зеркало и отразилась в неё саму, — кратко описал ситуацию Марволо.
— Сейчас тело заберут эльфы, я сообщу жене, она займётся подготовкой похорон. Руди, ты хотел бы, чтобы её похоронили в вашем склепе или отправить её к Блэкам?
— В нашем. Всё же она умерла, будучи Лестрейндж.
Люциус ушёл, и тут же исчезло тело, которое унесли расторопные домовики.
— Сын твой пока не знает о том, что Артур не его отец, — сказал Северус и поведал Рудольфусу о ритуале, в который хотел вовлечь Персиваля Дамблдор.
— Мы с Милордом отслеживаем действия Альбуса в зеркале давно. Изначально он планировал вселиться в леди Блэк-Поттер, пока она была просто Гарриет Поттер, но, в связи с изменением статуса юной ведьмы, а также её отношения к Дамблдору, это стало невозможно. Альбус каким-то образом прознал про тайну происхождения твоего сына, Руди и велел его родственникам навесить на него амулет, что они и сделали без всякого сожаления, так как в семье его почти не признают, считая ренегатом.
— И этого мага большая часть волшебников Магической Британии считает непогрешимым светочем! — возмутился Руди. — Может быть, конечно, это будет выглядеть странно, но не стоит арестовать то зеркало, в которое заселился Дамблдор и провести расследование о планируемом тёмном ритуале переселения души?
— Половина Британии будет смеяться, а другая половина крутить пальцем у виска, если мы арестуем «портрет» и предъявим ему обвинения, — заметил Северус. — Никто не поверит на слово, что это никакой не посмертный портрет, а старинный артефакт, в который можно вселить свою душу с целью её дальнейшего перемещения в тело другого мага.
— И мы совсем ничего не предпримем по этому поводу? — расстроился Лестрейндж.
— Ну почему же не предпримем, — ухмыльнулся Марволо. — Работа уже идёт!
Ригель прислала патронус с сообщением, что Перси пришёл в себя, и Северус отправился обратно к мастеру Янлийлю и захватил с собой Руди.
— Гарриет Поттер? — неуверенно произнёс Перси, открыв глаза, оглядевшись, сообразив, что он понятия не имеет, где находится, зато зафиксировав взглядом юную ведьму.
— Да, это я. Я перенёсла тебя сюда. Не волнуйся — ты в полной безопасности.
— А что, до этого я был в опасности? — удивился Перси.
— Сейчас кое-кто придёт, и мы расскажем тебе одну почти невероятную историю, которая очень тесно связана с тобой. А пока мы ждём, не хочешь ли чего? Пить? Есть?
— Не отказался бы от чая.
Ригель, которая уже обжилась в мастерской Янлийля за время общения с ним, заварила в чайном уголке травяной напиток в большом чайнике, предполагая, что одной чашкой в предстоящем разговоре им будет не обойтись.
Первым пришёл мастер Ян, который закончил принимать заказ на большую партию волшебных зеркал для какого-то дома, из которого во втором поколении чистокровный маг, планирует сделать родовой мэнор. Мастер одобрительно кивнул Ригель, занимающейся чаем, и внимательно посмотрел на Перси, который поёжился под фиолетовым светом его необычных глаз.
— Меня вы можете не опасаться, вы находитесь сейчас над моей мастерской и я, как хозяин этого места, даю вам слово, что с вами здесь не случится ничего плохого.
После этих слов Персиваль, почему-то, полностью успокоился. Возможно, мастер немного повлиял на него ментально, чтобы молодой человек спокойно выслушал новости о себе. Тут появились Северус и Рудольфус. Их пришлось представлять, так как Северуса Персиваль забыл, а с Лестрейнджем и не был знаком. Узнав имена пришедших, молодой человек остался невозмутим, и лишь сказал:
— Господа, я жду объяснений всему происходящему.
Рассказ начала Ригель. Она пояснила Персивалю, как они заподозрили, что портрет Дамблдора не является портретом, как вышли на мастера Яна, какое провели расследование и какую информацию сообщил им мастер.
— Это всё очень интересно, но причём тут я? — задал вопрос Перси.
— Если вы расстегнёте рубашку, то увидите у себя на груди уже почти незаметный след от медальона кельтской бабочки, — произнёс мастер Ян.
Перси тут же это проверил и пришёл в ужас.
— Он хотел занять моё тело?
— Да, — ответила Ригель, — изначально планировал моё, но я стала для него недоступна. Тогда он выбрал тебя, так как знал одну тайну, которая выгодно отличала тебя от других кандидатов, что остались у него под рукой.
— Уже боюсь спросить, что это за тайна? — мрачно проговорил Персиваль.
— Всё очень просто, — ответил Северус и передал молодому человеку гоблинский пергамент. — Артур Уизли — не ваш отец.
— Вот это день у меня выдался, — пробормотал Перси, читая, что показала проверка крови, а потом посмотрел на Руди и сказал. — Получается, вы — мой отец?
— Да, это так. И это сегодня для меня тоже стало ошеломляющей новостью. Надеюсь, что твоя голова не забита идеями Альбуса о всеобщем равенстве с маглокровками и маглами и ты не откажешься войти в мой род в качестве моего сына и наследника?
Перси мог быть кем угодно в этой жизни, но дураком он точно не был. Отбросить прошлое с семьёй Предателей крови и стать полноправным наследником богатейшего чистокровного рода? Будущим лордом? Да тут и думать не о чём. Это совершенно другая жизнь и другие перспективы!
— Конечно, я не откажусь и приму ваше предложение с уважением и почтением. Буду счастлив познакомиться с семьёй, с которой был разлучён волею судьбы.
— Вот и славно, — обрадовался Руди тому, как легко его сын признал его. — Семья у нас на данный момент не очень большая: я, мой брат и наш отец, твой дед.
— А как же всем известная Беллатриса? — удивился Персиваль.
— Супруга моя скоропостижно скончалась сегодня, буквально час назад. Несчастный случай, — Руди скорчил скорбную мину, которая, впрочем, никого не обманула.
— Соболезную, — с таким же выражением произнесла Ригель.
— Буду ждать вас всех на похороны, которые состоятся завтра, пока не знаю в котором часу. Дополнительно сообщу. А ты, сын, как себя чувствуешь? Достаточно ли сил, чтобы отправиться со мной в Лестрейндж-мэнор?
— Чай у мастера Яна просто какой-то волшебный. До того как вы пришли, я думал, что буду минимум до завтра лежать в постели, но после чашки этого чудесного напитка я чувствую такую бодрость, что готов идти туда пешком.
— Давайте я всем вам тоже налью по чашечке. День сегодня хлопотный, и поддержка не помешает, — предложил мастер Ян.
Когда все почаёвничали, Рудольфус аппарировал Персиваля сразу в родовой мэнор, который по размерам и богатству ничуть не уступал Малфой-мэнору.
— Ничего не бойся. Твой дед слывёт суровым магом, но на самом деле это только для посторонних. Он будет очень рад узнать, что у него есть такой замечательный внук.
— Надеюсь, что так, — ответил Перси, и они пошли по гравийной дорожке к входу в дом, где их ждал уже оповещённый об аппарации лорд Лестрейндж.
В это время в Норе происходило следующее.
Рон на некоторое время выпал из реальности, видимо, как он посчитал, находился в трансе, поражённый произошедшим событием, хотя с чего бы то было — непонятно, так как он не особенно жалел сорвавшуюся свадьбу, Билла и Флёр, и вовсе не радовался за Чарли и Гермиону. Придя снова в себя, Рон отметил, что гости, как ни странно, почти все сидели на своих местах, и, видимо, ожидали празднования хотя бы первой свадьбы, но была и часть приглашенных, что посчитала лучшим вариантом покинуть весьма сомнительную вечеринку.
— Дорогие гости, прошу всех поднять бокалы за счастье моего дорогого сына Чарльза и моей новой дочери Гермионы! — как ни в чем не бывало, произнес Артур, и взмахом руки указал на фуршетный стол.
Там ровными шеренгами стояли бокалы с шампанским, на тарелках громоздились разнообразные закуски, а посреди всего этого великолепия возвышался трех ярусный свадебный торт. Как только гости поднялись со своих мест, стулья сами собой перегруппировались из рядов в кружки, меж которыми возникли столы, где можно было присесть и перекусить. Центр шатра остался свободным для танцев.
Пока происходила вся эта перестройка, а младший Уизли приходил в себя, Фред и Джордж заняли угловой столик у сцены и, открыв каждый по бутылке шампанского, распивали их прямо из горлышек, заедая всем, что нашлось из угощений.
— Присоединяйся, Ронни, — пьяненько сказал успевший уже уговорить одну бутылку и перейти ко второй Джордж. — Ешь и пей побольше. Вечером дома, я полагаю, вместо ужина нас ждет грандиозный спектакль от мамы Молли.
Закончив говорить, Джордж пьяно расхохотался своей шутке.
— Значит, поедим здесь, — согласился Рон, наваливая на свою тарелку еды и начиная поглощать её с огромной скоростью.
Гермиона и Чарли изображали вполне счастливую пару. Кто-то же должен был возглавить свадебную вечеринку в отсутствие несостоявшихся молодоженов. Их свадьба, запланированная, как экономное дополнение, внезапно оказалась центральным событием.
Фужеры с шампанским постепенно сменили бокалы с ромом и виски. Настроение гостей росло сообразно градусу напитков. Они стали требовать у молодоженов первый поцелуй и первый танец. К танцу Гермиона была готова, а вот к поцелую нет. Но обстоятельства были сильнее, и Чарли приблизил свое лицо к ней, его глаза заняли все видимое пространство, а его губы сверху накрыли ее. Но что стало самым неожиданным для юной супруги, так это нахальный язык ее мужа, проникнувший внутрь рта, которым ранее она пользовалась лишь для еды-питья и разговоров. И это совершенно антисанитарная акция, с передачей чужих бактерий изо рта в рот, неожиданно вскружила голову юной ведьме, да так, что у нее подкосились коленки, и Чарли пришлось плотно прижать жену к себе за талию и прервать поцелуй.
Сомлевшая новобрачная вызвала восторг у мужской части гостей, и они стали одобрительно выкрикивать пожелания конкретного направления. Отдышавшаяся Гермиона с удивлением отметила, что ее супруг таскает в карманах что-то твердое, что прижималось сейчас к ее бедру, но потому, как это что-то беззастенчиво потиралось о ее тело, она сообразила, что оно есть неотъемлемая часть ее молодого мужа, и ойкнула.
— Тебе нужно немного выпить, чтобы слабость прошла, — шепнул ей на ухо Чарли, взяв со стола бокал с виски, чтобы его жена сделала глоток. Но пребывавшая в прострации мисс Грейнджер, хотя теперь уже миссис Уизли, про глоток не подумала, опрокинув в себя все содержимое сразу. «Сойдет для бодрости и дезинфекции», — так решила она.
Танцевать первый танец и разрезать торт пришлось в ускоренном порядке, так как невеста изрядно окосела с непривычки к крепким алкогольным напиткам. Как только новобрачный, крепко держа руку новобрачной, направил нож в сердце торта, и началась его раздача гостям, он отвел свою жену в тёмный уголок и там активировал порт-ключ в Румынию. Чарльзу так все надоело, что стало плевать, где их сегодня ждут. Все свои вещи он уменьшил и сложил в карман. Туда же последовал ящик огневиски для друзей и бисерная сумочка его жены, которая всегда была у нее на руке, и где, как знал Чарли, она хранила большинство своих вещей.
Пусть гости гуляют дальше, он оставит спать в своем домике молодую жену, проставится друзьям-драконологам за свою свадьбу, а потом пойдет и исполнит супружеский долг. Судя по первому поцелую, его молодая супруга совершенно не опытна, но весьма отзывчива на ласку.
Вечерний выпуск «Ежедневного пророка» осветил события в Оттери-Сент-Кэчпоул. Рассказал об одной запланированной, но не состоявшейся свадьбе и другой, неожиданной.
«Вся общественность недоумевает над таким круговоротом свадебных событий в семействе Уизли. Что подвигло на разрыв помолвки семейство Делакур? О, да, мы все можем догадываться. А вот неожиданный брак таинственного драконолога Чарльза Уизли, который женился на маглорождённой волшебнице, лучшей подруге его младшего брата и Девочки-которая-выжила удивил общественность. Мы задаемся вопросом: неужели в семье Уизли ожидается пополнение, и это стало причиной скоропалительного брака? Или есть иная причина?»
— Вот что творится в твоей бывшей семье, Клитемнестра, — пренебрежительно заметила Карсавия Флинт, закончив вечером после ужина у камина читать статью, поразившую бывшую Джинни до глубины души. — Твоё счастье, что ты отсечена от их рода и вся эта грязь более тебя не касается.
Клитемнестра сидела на кончике стула, опустив глаза вниз и наклонив голову, кивая каждой фразе леди Флинт. Спина её была абсолютно прямая, а руки были изящно сложены на коленях. Уже целый месяц Карсавия не лупила её линейкой по спине, по рукам и коленям, так как наследница Флинт, наконец, научилась сидеть, как подобает настоящей леди. Клитемнестра кивала, глядя на то, как шевелятся губы свекрови, а сама напряжённо думала о том, что на самом деле могло произойти в Норе, и как так все вышло со свадьбами.