Глава 13
В слизеринской гостиной Гаррета усадили в кресло и потребовали подробностей.
— Вы помните наш второй курс, когда по коридорам замка ползал «ужас Слизерина» и нападал на студентов?
— Да ладно, сказки все это, — махнул рукой Грэхэм Монтегю, — очередные «директорские байки».
— Должен вас разочаровать, мистер Монтегю, — ответил Гаррет с легкой усмешкой. — Всё, что вы считаете небылицами Дамблдора, было на самом деле.
— И что же тогда за «ужас» нападал на студентов? — уточнила Имоджен Стреттон, скептически глядя на юношу.
— Василиск. Это был тысячелетний василиск, огромный и динный, как паровоз Хогвартс-Экспресса.
— Да ладно! — весело удивился Элфинстоун Урхарт. — И что с ним сталось?
— Я убил его в Тайной комнате Салазара Слизерина мечом Годрика Гриффиндора.
— Тогда я королева Джиневра, — сказала Пэнси Паркинсон. — А Малфой — Ланселот в изгнании.
— Умолкни, Паркинсон! — произнес староста Кассиус Уоррингтон. — Вы услышали главное? Мистер Поттер-Блэк утверждает, что он знает, как попасть в Тайную комнату основателя нашего факультета!
— Я вам больше скажу. Я был там недавно вместе с нашим деканом и лордом Гонтом. Осматривали василиска. Поскольку он мой по праву победителя, я думаю его продать, как только профессор наберёт для себя достаточно ингредиентов для опытов.
— Либо это такое складное вранье, либо — чистая правда, — заметил Теренс Хиггс.
— Могу показать шрам на том месте, где василиск клыком прокусил мне плечо, или воспоминания — у нас же наверняка есть омут памяти? — улыбнулся Гаррет.
— У нас есть все, — ответил Майлз Блетчли, доставая омут из ближнего к окнам шкафа.
— Загружай воспоминания, а я наколдую проекцию, — сказал Грэхэм Причард, мастер создавать масштабные иллюзии.
В воспоминаниях второкурсника Гарри все увидели чудовищную змею, выползающую изо рта Слизерина. Голос молодого Майлана прошипел: «Убей его».
Василиск направился в сторону студента — было слышно, как тяжелое туловище, шурша, извивается по каменному полу. Испуганный 12-летний Гарри побежал, пытаясь скрыться от василиска, а Майлан хохотал.
Споткнувшись, мальчик упал, ударившись о камень. Змея уже была едва ли не в метре от него и обжигала хриплым дыханием. Ударом хвоста Гарри отбросило и ударило о стену, совсем рядом слышались другие хлещущие удары по колоннам.
Вот-вот тело беспомощного ребенка должны были пронзить страшные клыки. Без волшебной палочки, без оружия он не мог сопротивляться.
Исполинская змея — блестящая, ядовито-зеленая, толщиной с колонну — высоко поднялась на хвосте, беспорядочно вертя тупой треугольной головой, стараясь схватить клыками прилетевшего Фоукса, который пытался выклевать василиску глаза.
И дальше все понеслось быстро: шляпа — меч Годрика — схватка.
Василиск делал бросок за броском, от которых Гарри уклонялся, держа обеими руками меч. И вот змей атаковал удачно: один из длинных ядовитых клыков вонзился в плечо мальчика. А тот, в свою очередь, по рукоять всадил клинок в нёбо змеиной пасти и всей тяжестью навалился на эфес. Горячая кровь залила руки Гарри, василиск в конвульсиях рухнул на пол, сломав свой клык в плече мальчика.
Раненый ребенок сполз вниз по стене. Он выдернул клык, вливавший яд в его тело.
Потом на рану умирающего героя поплакал Фоукс. А затем феникс принес Гарри дневник, в который мальчик воткнул тот самый клык василиска, что чуть не убил его.
Все закончилось.
Гарри неспешным движением подобрал Шляпу, поднял с пола и спрятал волшебную палочку, после чего с неимоверным усилием извлек блестящий меч из пасти василиска.
В противоположном конце комнаты послышался слабый стон — это начала подавать признаки жизни Джиневра Уизли.
Конец просмотра.
Минуты три после того, как все закончилось, слизеринцы сидели, боясь дышать и моргать. Первым отмер квиддичный капитан.
— Да ты совершенно безбашенный, Поттер! Сколько тебе лет тогда было? — спросил с уважением Уркхарт.
— Двенадцать, — ответил, слегка улыбаясь, Гаррет.
— Можешь звать меня по имени. Элфинстоун, но лучше Элфи.
— Спасибо, даю тебе аналогичное разрешение.
— Если кто-нибудь еще раз скажет, что Поттер не герой, или что он трус, я дам ему пощечину и вызову на дуэль! — произнесла низким грудным голосом Милисент Булстроуд.
— Мистер Поттер-Блэк! Вы дадите разрешение поделиться просмотренным воспоминанием с родителями, родственниками и друзьями? — поинтересовался первокурсник Джонас Пайк.
— О, да! Это будет хит каникул! Гарри — дай разрешение, не жлобись! — попросил Нотт.
— Ради Мерлина, показывайте, кому хотите! — махнул рукой Гаррет. — Это вы еще не видели мою схватку с дементорами или крысиный лабиринт на первом курсе. Но прибережем остальное для других каникул.
— Ты знаешь, что ты злой? — прищурившись, проговорил Забини. — Теперь я все время буду думать о том, что ты нам еще покажешь.
— А что там делала младшая Уизли? Ой, простите, миссис Дож? — уточнила Дафна.
— Так она и была виновата в окаменении учеников. Она была одержима духом из тетрадки, что я убил клыком василиска. Выучив пароль на парселтанге, она открыла вход в Тайную комнату, разбудила спящего василиска и стала натравливать на тех, кто чем-то ей не угодил. Но в конце сама оказалась заложницей духа. В чистом виде это даже нельзя назвать спасением, так как Джинни сама была виновницей всей ситуации.
— Дух в тетрадке, который говорит на парселтанге… Это же не тот, о ком я думаю? — тихо спросил Нотт.
— Советую забыть об этом. Хотя он сейчас и не такой, но кто знает… — сделал «предупреждающие глаза» Гаррет.
В это время в кабинете директора Хогвартса было очень людно, и творилось нечто невообразимое.
Дамблдору пришлось вызвать к себе семью Уизли. И сейчас Молли кричала на директора, Джинни билась в истерике, Артур сидел на корточках рядом с дочерью и пытался ее успокоить. Ну а очень красный Рон только молча размахивал руками, показывая кулаки своим невидимым оппонентам, так как на него во избежание последствий было наложено силенцио.
Билл, который также был здесь, изучал текст брачного контракта, через его плечо в бумаги подглядывала Гермиона. Элфиас Дож часто моргал глазами, обводя кабинет непонимающим взглядом, как вытащенный из норы на яркий свет зверь.
Минерва Макгонагалл расхаживала по кабинету из угла в угол, пытаясь уложить в голове случившееся и думая о том, что ей нужно сделать как декану в связи с изменившимся семейным положением Джиневры.
И только Дамблдор сидел на своем месте, положив подбородок на стоящие локтями на столе руки и пытаясь понять, где он ошибся.
— Тихо все! — громко произнес Билл Уизли. — Согласно этому контракту брак магический, нерасторжимый и подлежит консумации в течение восьми часов после его заключения.
— И ничего нельзя сделать? — произнесла умоляющим тоном Молли.
— Вы сами, мама, выбрали такой строгий вариант брака. Но, вопреки вашему желанию, Магия посчитала Джиневру недостойной быть старшим партнером в этом браке и поставила ее на то место, что вы уготовили Гарри. Теперь Джинни полностью находится под властью своего мужа, которым стал мистер Дож.
— Уильям, поясни, как так вышло, что из свидетелей Элфиас перешел в супруги?
— Имя жениха оказалось неверным, а инициацию вы уже запустили. Магия призвала к исполнению нерасторжимого контракта того, чье имя и подпись были верными. Подписывая контракт как свидетель, мистер Дож стал, своего рода, поручителем со стороны жениха, что брак, описанный в этом документе, совершится. И раз основного фигуранта не оказалось, то поручитель, мистер Дож, был призван, чтобы выполнить те обязанности, за которые он поручился.
— Правильно ли я понял, что эта юная мисс теперь моя магическая супруга? — переспросил хрипловатым голосом Дож.
— Да, — ответил печально Альбус. — Друг мой, поверь, что я даже не подозревал, во что втягиваю тебя.
— Подождите! Какая консумация — моя дочь несовершеннолетняя! — взметнулся с пола кверху Артур.
— Супруга, замолчи! — произнес Дож в сторону девушки.
И ее стенания прекратились на середине слова, оборвавшись на высокой ноте, как будто и на нее наложили силенцио.
— Скажи, ты девственница?
Глаза Джинни выпучились от натуги, когда она боролась с желанием честно ответить на вопрос ее старшего супруга, на что подталкивала Магия, или соврать, о чем кричала ее натура.
— Нееет! Я не девственница! — наконец прокричала Джинни и зажала рот руками.
Все Уизли, кроме Молли, застыли, глубоко пораженные этой новостью. А Молли, которая, видимо, была в курсе постельных утех своей дочурки, покраснела.
— Тогда вопрос о совершеннолетии снят, — произнес Билл, разочарованно глядя на сестру.
— Я забираю жену домой и ухожу. Приданого, как я полагаю, не будет, поэтому супруга будет компенсировать этот факт работой по дому.
— Но Джиневра даже СОВ не сдала! — возмутилась Макгонагалл. — Ей еще хотя бы до конца пятого курса нужно учиться!
— Ноги раздвигать ее тут уже научили, — с неожиданным ехидством заметил Элфиас. — А по бытовым чарам я сам ее натаскаю.
После этих слов Дож с неожиданной для такого мага живостью встал, дернул за руку свою жену и быстро ушел через камин к себе.
Молли, попытавшаяся проследовать за ними, пройти не смогла: на вход в дом Дожа после его возвращения немедленно был наложен бан.
Гаррет уведомил своего декана и мастера, что не станет дожидаться праздничного ужина в Хогвартсе и не поедет домой на Хогвартс-Экспрессе, а уйдет прямо завтра с утра, так как у него намечено небольшое путешествие с наставником.
Северус немного помолчал, а потом произнес:
— Я знаю, Гаррет, о предстоящей 27 декабря поездке в Санкт-Петербург.
— Но откуда??? У вас какие-то интересы в Магической России?
— Один наш с вами общий знакомый меня поставил в известность. И попросил об услуге, а вы знаете, что я не могу ему отказать.
— Что за услуга? — подозрительно прищурился Гаррет.
— Позаботиться о вашей безопасности в этой поездке.
— Говоря иначе — следить за мной! — возмутился юноша.
— У меня нет желания за вами следить, но указание нужно выполнить.
Жить мы с вами будем в одном отеле. Место в театре у меня недалеко от вас. И порт-ключ на такие же даты, что у вас. В связи с этим могу я просить вас с наставником просто принять меня в вашу компанию? — спросил Северус с нечитаемым выражением лица, так как не был уверен в положительном ответе.
— Змей и есть змей! — рассмеялся Гаррет. — Не мог прямо попросить взять кого-то с собой для охраны. Профессор, простите, что из-за меня вы попали в такое неудобное положение. Я, конечно же, буду рад вашей компании в этой поездке и думаю, что Брануэн тоже не будет возражать. Тем более, что Сэмюэл оказался занят на указанное время, хотя сам и спланировал просмотр этого балета.
Северус облегченно вздохнул, услышав, что Гаррет не возражает против его присутствия. Но он не был уверен в решении мастера Дэрвела.
Алин и Грун были очень рады возвращению хозяина, тут же углядев в его внешнем виде, что «мальчик совершенно отощал». После чего Грун направился срочно готовить второй завтрак для «мальчика», а Алин — разбирать его вещи.
— Хорошо, что ты прямо с утра дома, — заметил Брануэн, когда Гаррет уже сидел за столом и поглощал блинчики с черничным джемом, запивая их парным молоком. — Сегодня первая Йольская ночь, Ночь Матери Богини, которая рождает Солнечного бога. Будем праздновать с тобой и твоими брауни. Поэтому ты сильно-то не наедайся, а то что будешь делать за праздничным столом?
— Мастер, хочу спросить вас — вы не будете против, если профессор поедет с нами в Россию?
И Гарри просветил своего наставника насчет того, что рассказал ему Северус.
— А почему я должен быть против? Тем более, профессор твой живет один. Заодно скрасим его одиночество в праздничные дни.
— Вот я дурак! Нужно было позвать его сегодня к нам! Конечно, где он Йоль будет отмечать?
— Так пошли Эйсона с приглашением. До вечера далеко, твой мастер успеет прибыть до начала застолья и ритуалов, если, конечно, согласится.
Письмо для профессора Гаррет написал довольно быстро и сразу его отправил, а затем стал пересказывать Наставнику, что происходило с ним в Хогвартсе в последние дни.
— Не был дома всего ничего, а как будто пару месяцев отсутствовал, судя по новостям, — покачал головой мастер Дэрвел. — Ты все сделал правильно. И я рад, что вопрос с контрактом, наконец, закрылся. Хотя мы и знали, что он больше не действителен, но как-то было тревожно.
— Хозяин Гаррет! Можно уже наряжать Йольское дерево? — спросила Алин. — Вы просили не делать этого без вас, но времени осталось уже не так и много.
— Конечно же! Ёлка! Я все позабыл, что хотел сделать! Мордред бы побрал этого Дамблдора и всех Уизли разом!
— Не ругайтесь, хозяин! В праздник это нехорошо!
Грун уже, как выяснилось, притащил большую ель и установил в гостиной. Рядом стояли коробки с разными украшениями, и Гаррет стал палочкой размещать праздничные игрушки на дереве. А Брануэн ходил по дому и повсюду развешивал гирлянды из еловых веток и всяких волшебных прелестей вроде поющих ангелов, перезванивающихся друг с другом колокольчиков и сияющих звезд.
Вернулся Эйсон и принес согласие от Снейпа, который обещал прибыть к ужину.
— Грун! У меня нет подарка для профессора, что делать? — прибежал на кухню к брауни Гаррет.
— Ерунда! Подарите ему немного пыльцы фей, у нас есть под стазисом. А еще единорожьей шерсти и молока. А что вы подготовили для своих вассалов?
— Я для них всех троих сам сделал артефакты. Они, конечно, еще далеки от совершенства, но зато в них моя магия, что намного важнее для членов моей семьи, которыми я считаю и Брануэна, и Сэмюэла, и их сына Льюиса.
Профессор прибыл прямо к столу, с бутылкой редкого красного вина и небольшими коробочками с подарками, в которых, судя по звяканью, находились какие-то зелья.
А когда получил общий дар от хозяев в красивой подарочной коробке, то с удивлением посмотрел на Гаррета и произнес:
— Так та пыльца фей была ваша!
— Живет тут у меня в лесу их целая колония. Зимой мы их, конечно, не увидим, но весной приглашу вас на Остару, если уже будет тепло. Посмотрим, понравитесь ли вы им. Меня на Лугнасад покрыли пыльцой толстым слоем, — посмеялся Гаррет.
Маги сели за богатый йольский стол втроём, так как Алин и Грун категорически отказались. По традиции было принято в этот вечер вспоминать прошлый год и делиться надеждами на будущее.
— Этот год был очень разным для меня, — начал говорить Гаррет как хозяин дома. — На мою долю выпали тяжелые испытания, которые заставили меня переосмыслить, можно сказать, всю мою жизнь и предпринять радикальные шаги для ее изменения. Я обрёл семью в виде моих вассалов Брануэна, Сэмюэла и Льюиса, которые значат для меня очень много. Мы вместе спасли моего крестного, Сириуса, который после лечения, на котором его сопровождает Сэмюэл, я очень надеюсь, не только оздоровится телом, но и придет в разум. Я поменял свои цели в жизни, отказался от фальшивых друзей и, кажется, нашел настоящих. Я сменил факультет и приобрел Мастера. Более насыщенный год, чем у меня, сложно представить. Я даже успел побывать в суде в качестве обвиняемого и едва не женился против своей воли. И, тем не менее, я благодарен году за всё, что он принёс. Надеюсь, в следующем году будет больше стабильности, будет сбываться запланированное, и все, кто так или иначе хотят на меня как-то влиять, — останутся в прошлом.
— Теперь я, — начал Наставник Дэрвел. — Этот год был удивительным. Когда я довольно неохотно согласился на приглашение лорда Малфоя, я даже не представлял, насколько изменится моя жизнь. Судьба в виде гоблинов свела меня с удивительным юношей со сложной судьбой, который был, можно сказать, в беде, и был очень одинок, не теряя при этом благородства и света в своей душе. В процессе обучения и лечения мы очень сблизились, и мы с Сэмюэлом стали считать Гаррета своим вторым сыном, а Льюис — своим младшим братом. Нас объединяют не только узы вассалитета, но и семьи. Это был непростой, но хороший год. Надеюсь, что следующий будет еще лучше.
Профессор Снейп, когда спонтанным решением согласился прибыть на празднование Йоля в Поттер-холл, совершенно забыл об этом ритуале и не подготовил никакой пристойной речи, потому тоже говорил от сердца.
— Для меня этот год был очень непростым. Было много всего сложного, да и просто опасного. Впереди были мрачные перспективы, не было никакого шанса для меня их избежать. Но произошло чудо, по-другому я не могу назвать то, что случилось. Мрак ушел, надеюсь, навсегда, и открылись новые перспективы, о которых я не смел и мечтать, зная свое неотвратимое предназначение. У меня словно выросли крылья. Пусть они не ангельские белые и пушистые, а как все думают, черные кожистые, как у летучей мыши, но они есть! Я пересмотрел свое отношение к некоторым людям, значительно ухудшив мнение об одних и улучшив о других. У меня появилась надежда, и я очень хочу, чтобы она сбылась — пусть не на следующий год, а даже еще спустя время.
…Гаррет заслушался проникновенных речей профессора, которые тот произносил своим волшебным голосом. И очнулся только когда Брануэн, как самый старший из присутствующих в отсутствие женщины-матери, зажег свечи и погасил остальной свет.
— Ночь. Зимняя Йольская Ночь, когда тьма властвует над светом. Родится ли король-солнце в эту ночь? Вернется ли золотой свет в мир? — наставник, видимо, сотворил какое-то невербальное волшебство, и погас весь свет — и свечи, и камин.
Стало очень темно, даже из окна не проникало ни единого лучика, так как все небо было затянуто плотными облаками.
— Эта ночь заглянет в душу каждого. И если у всех жителей Земли света внутри окажется больше, чем тьмы, то королева-мать обязательно родит младенца-Солнце. Как будут гореть эти свечи и это полено, так и будет храниться свет в душе каждого из нас.
Брануэн встал и жестом пригласил Гаррета и Снейпа к камину, выдав каждому по длинной лучине.
— Зажжем наш новый огонь!
— Мать Магия, спасибо за то, что вернула нам свет! Прими в дар это полено и эту жертву от всех нас! — произнес Гаррет по праву хозяина, поджигая кору украшенного полена, которое появилось в камине вместе с «жертвами» — едой, цветами, травами и соломенными фигурками.
— Благословенно будь, полено Йоля! — присоединился к Гаррету Северус со своей лучиной, поджигая полено с другой стороны.
— Благословенно будь, полено Йоля! — повторил Брануэн и поджег сучок на полене.
Грун принес теплые мантии и раскрыл двери на улицу.
Волшебники сначала не поняли, зачем. А потом Гаррет увидел единорогов, которые подошли почти к самому Поттер-холлу.
Брауни выдал всем присутствующим магам по маленькой корзинке с морковкой и яблоками. Гаррет, Северус и Брануэн стали кормить этих волшебных животных. А те мелодично ржали, поглядывая на небо, где ветер унес облака, и ярко засияли звезды, намекая на новорожденный йольский свет, который красиво поблескивал на единорожьей шерсти и гривах.
Через три дня Гаррет, Брануэн и Северус вышли из транспортного отделения Главного Управления Российского Магического Собора в Санкт-Петербурге, что располагалось за аркой зданий Сената и Синода на Сенатской площади. День был морозным и ясным, солнечные лучи золотили шпиль Адмиралтейства и искрились на белой поверхности снега.
— Вот она какая, легендарная Гиперборея! — сказал Гаррет и вдохнул морозный воздух полной грудью. — Примерно такой я ее себе и представлял!
— Вынужден вас разочаровать, — произнес Северус. — Гиперборея, согласно древнегреческим легендам, была совершенно не такой. Плиний писал, что достигнуть этого места сложно, так как от остального мира его отделяют некие северные Гиперборейские горы. Что там живут высокие прекрасные долгожители, Солнце светит, не заходя по полгода, очень хороший климат и нет ветров.
— Кроме климата все так и есть! — засмеялся Гаррет, указывая на компанию из юношей и девушек, что со смехом пробежали мимо британских туристов.
Все молодые аборигены были высокого роста со светлыми волосами, что виднелись из-под их шапок, и с удивительно красивыми лицами.
— Сначала в отель, а потом прогуляемся? — предложил Брануэн.
Поскольку кроме него здесь раньше никто не бывал, все согласились с таким планом.
Следующая глава