Воздух тряхнуло, и пусть давление реацу и не поднялось, но как только разлом между мирами открылся, Ичиго сразу его почувствовал, и, оглянувшись на Артура, спросил:
— Домой хочется?
Тот качнул головой и снова откинулся на подушку.
— Не особо.
Ичиго снова потер переносицу, обращаясь к присутствующим шинигами и квинси:
— Кажется, у нас гости.
— Из того самого измерения? — спросил Куросаки-старший. — И как только проход открыли?
— Был у них там один, управляющий пространством, может, на их стороне. К тому же, не до конца разлом закрылся, — быстро ответил подросток, срываясь в шунпо.
— Ваше Величество! — застывшие в дверях представители двух… организаций проявили удивительное единодушие и сорвались следом за ним.
— Как опять пятнадцатилетка! — выругался его отец, почему-то не поспешивший следом, и вздохнул.
— Ему пятнадцать, — счёл нужным уточнить Артур, откинувшись на подушку.
— Чудесно, — не без иронии фыркнул родитель. — В прошлые пятнадцать он учинил погром в нескольких военизированных городах с тысячелетней историей, перебил минимум половину состава и там, и там, а потом победил бога. Стесняюсь спросить, чем он на этот раз развлекаться будет? — Ишшин Куросаки хмыкнул и потёр переносицу знакомым жестом. — Ладно. Лечись давай, парень, — махнул он Артуру. — А я пойду, посмотрю.
— Давно не виделись! — раздался громогласный голос, и его прямо в шунпо остановила чужая рука.
Сам Ичиго чуть не врезался в стену и еле успеть затормозить, как его взяли за второе плечо, а человек перед ним принялся его осматривать.
— А? Опять подросток, — Зараки почесал подбородок. — А не стал ли ты слабее?
— Не до этого! — рявкнул Куросаки и собирался снова исчезнуть, на этот раз уже в сонидо, как его ухватили за шкирку и потащили за собой.
— Пошли проверим! — захохотал Кенпачи.
Ичиго только вздохнул — проще было вырваться из хватки бульдога. Радостно смеялся Зараки, и рядом гомонили его подчиненные, ожидая зрелищную битву.
— Спасибо, Зараки! — крикнул Ишшин по пути и сам рванул на холм. — Буду должен!
Кажется, там были знакомые его сына. Как он подозревал не слишком дружелюбные, может, рвущиеся спасти ребенка, может, желающие поскандалить, но выражаясь одним словом — проблемные.
Вид на облака со склона был просто великолепный и, казалось, что до пышных, мягких, словно сахарная вата, горных вершин можно дотянуться кончиками пальцев. Небо было голубым, а разлом в пространстве темным, со вспышками молний и звездами внутри, оттуда почему-то валил розовый дым, а из самого прохода осторожно выходили люди, ступая по мосту из… сладостей.
— Чудно, — пробормотал Ишшин и крикнул офицерам, — держать клинки наготове! Близко не подходить! Ждите капитанов!
Новички удивленно переглянулись, а старожилы лишь слаженно гаркнули:
— Есть, господин Шиба!
Сам Куросаки-старший вышел вперед, готовясь тут же возвести барьер, если люди начнут стрелять, и выжидающе посмотрел на возводящих оружие незваных гостей. Кто-то позади тех, что шел впереди, начал устанавливать гранатомет. Ишшин присвистнул.
— Господа, вам никто не говорил, что в гости с оружием не ходят? — поинтересовался он, сложив руки на груди и насмешливо выгнув бровь. — Особенно сюда.
На него тут же наставил пистолет нервный очкарик лет пятнадцати.
— Ты кто?
Ишшин склонил голову на бок. Как не оригинально-то.
— Это я должен спрашивать. Господа, это вы к нам с визитом заглянули.
— Я пришел за сыном, — седой мужчина с пистолетом в руке, стоящий рядом с подростком, нахмурился, — ну или за объяснениями.
Ишшин задумчиво покивал — как он понимал, в тело сына этого старика и угодил Ичиго, что стало с душой того ребенка… Ишшин не знал и предпочитал не думать. Понимал, что сам Ичиго ничего бы не сделал, но также осознавал, что занпакто сына, в случае чего, вполне мог бы и закусить чьей-то душой, если Куросаки-младшему угрожала опасность. И даже если занпакто у него теперь нет — воистину трагедия для души шинигами, — реацу-то по-прежнему агрессивна.
Он вздохнул.
Воздух дрогнул, и рядом появились квинси во главе с Регентом — еще одна заноза, пусть и ставшая союзником. Один из Рыцарей воскликнул:
— Какие люди! — Аскин Нак ле Ваар вышел вперед.
Отдернуть его, конечно, никто не успел.
— Где мой сын? — снова повторил свой вопрос Фуджимото.
— Без понятия, — ответил Ишшин.
— Мертв, — вклинился бесцеремонный Аскин. — Что? — оглянулся он на Куросаки. — Зато честно.
— Насколько я знаю, — чуть холодно откликнулся Грандмастер, — вы сами его и убили.
— Что? — мужчина в облачении священника едва не споткнулся, а за его спиной защёлкали предохранители. Парень в очках дрогнул.
Врач вздохнул и достал из запазухи датен.
— Не знаю, чего вы там ожидали, запечатывая силу младенца, но тем самым вы оставили его душу наедине с силой, которая его и сожгла, — Аскин пожал плечами. — И спасибо скажите, что наш принц как раз в это время потерялся. Будь там кто-нибудь другой, сожгло бы и его. И была б у вас бом… — где-то в отдалении полыхнуло синим заревом, и прокатилась пригибающая к земле реацу. — …ба, — закончил учёный, даже не споткнувшись.
— Иииха! — хохот Зараки ознаменовал ещё одну волну, принеся пыль с полигона в перекошенные лица чужаков.
— Они там кроме полигона ничего больше с землёй не сравняют? — поинтересовался Ишшин, обернувшись на грохот.
Не то чтобы его это действительно беспокоило — ребёнку стоило избавиться от застоявшейся реацу, а слабаков в этой части территории Общества душ не водилось, но, зная капитана одиннадцатого отряда, тот мог и увлечься.
— Там Барьерная команда, — почти философски отозвался Бьякуя. — Излишки реацу направят по мирам.
— А. Ну, тогда ладно.
Чужаки пригнулись от волны силы, и Аскин, заложив руки с датеном за спину, вновь обратился к ним:
— Валили бы вы отсюда, — вздохнул он не слишком вежливо. — Его Величество даже бога вашего сумасшедшего как-то запечатать умудрился, что жалуетесь-то? Хотя в его праве за попытку убийства было и вас по ветру развеять.
— У меня добрый ребёнок! — возмущённо отозвался Ишшин.
За его спиной поднимался огромный столп дыма и огня, на верхушке которого сверкали молнии. Аскин оглянулся и присвистнул:
— Ставлю сотку на Его Величество.
— Сотня на капитана Зараки! — воскликнул какой-то офицер.
Ишшин улыбнулся.
— Сотню на сына! Что я за отец, если ребенка не поддержу? К слову, — он оглянулся на Урахару, подоспевшего к месту разлома с оборудованием, — ты учил его запечатывающим техникам?
— Сотню на Куросаки-сана, — кивнул Урахара и тут же покачал головой. — Не учил, наверное, он сымпровизировал.
— И запечатал бога, — кивнул Аскин, тоже подходя и помогая коллеге. — Ну, что, по домам? — спросил он иномирцев.
Те ошеломленно стояли и смотрели, как рассеивается взрыв. Вдруг подросток не выдержал и, подняв полный отчаянья взор, закричал:
— За моего брата!
И начал стрелять. В далёкую, объятую синим пламенем фигуру в небесах, формирующую алое серо, пока Зараки скалился внизу.
Скажем прямо, шансов попасть у мальчишки не было, слишком далеко для несчастного пистолета, но это не значит, что Ишшин позволит стрелять в своего ребёнка! Да и остальные за покушение на монарха пришибут идиота не глядя. Сзади мальчишку обхватил старик, выбивая пистолет из рук, впрочем заранее установленные барьеры уже вспыхнули, останавливая пули.
— Юкио! — зашипел священник. — Не сходи с ума!
Шинигами и квинси с любопытством проследили, как сыплются на землю кусочки металла. Аскин даже наклонился и подобрал несколько.
— Мда. Фигня какая. Кажись, и ядовитые ещё.
— Ядовитые? — Киске тут же сунул любопытный нос ему в ладонь.
— Не особо, конечно. До яда пустых не дотягивает, но… тоже интересно.
Ишшин глубоко вздохнул и посмотрел на мечущуюся компанию старика и мальчишки. Стоящие за их спинами мужчины благоразумно стрелять не спешили.
— Мальчик, я надеюсь, ты вот этими пульками не моего сына убивать собрался?
— Да ладно тебе, Куросаки-сан! — воскликнул Урахара. — Разве этим Ичиго-сана убить? После всего пережитого!
Ишшин вздохнул и тут же взорвался, как истинный представитель семейства Шиба:
— Это что повод не беспокоиться? — он указал на иномирцев. — У меня сын в их измерении на пятнадцать лет пропал!
Урахара понимающе похлопал Куросаки-старшего по спине и участливо посмотрел на чужаков.
— В путь?
Вежливости они, на взгляд учёного, особо не заслуживали, но раз Ичиго их сразу не пришиб, не стоило и им.
Широ не двигался с места с тех пор, как отдернул Юкио, стоял, сжав кулаки. Кажется, все его сознание достигло конечной точки. Капли, капавшие с момента рождения детей, переполнили чашу и разбили бокал. Вода хлынула наружу, смывая границы и барьеры, пока его коллеги уходили, а… существа напротив делали ставки на… чудовищ, чья сила никого не смущала.
В мироздании, оказывается, были существа сильнее демонов. Сильнее богов, сжигающих ткань между реальностями, уничтожающих людские и демонические души, сильнее того, кто сидел на пепелище и громко, безумно насмехался над всеми.
Он столько боролся, столько сражался, так сильно хотел воплотить желание Юри в жизнь. Так… стремился к этому. Пытался принять этого ребенка!
Но все было иллюзией.
— Верните его! — закричал он.
Сына, за которого Юри отдала жизнь; чудовище, которое в утробе чуть не убило брата; сжигающее людей заживо, но так оберегаемое. Ей. Не им. Желчь поднялась к горлу.
— Верните!
Чудовище было мертво.
"Широ," — захохотал безумный голос на краю сознания, не Сатаны — его самого, — "ты убил ее сына. Как и хотел!"
— Верните!
Перед его мысленным взором мальчик на руках после слез улыбнулся и засмеялся, он потянул руки вперед, пытаясь дотронуться до его носа, но заплакал его младший брат, требуя внимания.
— Вы же Боги Смерти! Я слышал! Я слышал! — он подавился воздухом и снова закричал. — Верните его! Верните!
Ишшин грустно ему улыбнулся:
— Мы провожаем души, а не воскрешаем их, — и тихо добавил, — мы не можем.
Руки Широ опустились.
Юри в его воспоминаниях положила руки на живот, подняла упрямый взгляд. Ее глаза были зелеными, как у Юкио, но форма их была как у Рина. Юри произнесла:
— Я защищу их Широ, оставь нас. Уходи.
Он ушел. Тогда ушёл. Теперь же не имеет права. Не имеет.
— Менос, — ругнулся себе под нос Аскин. — Да валите вы уже отсюда! У вас крыша едет. Господа, мы в духовном мире! Живым тут делать нечего. У вас реацу нет. Паладина вашего Его Величество защитил, а вы сейчас рехнётесь!
Ишшин тяжело вздохнул. Потёр устало шею и шагнул к заходящимся в истерике людям. Мудры были те, кто из прохода не высунулся.
— Хватит, — сказал он, опустив руки на плечи старику и мальчику. — Это не ваш мир. Ичиго вам помог, пусть был и не обязан. Считайте это чудом, — он подтолкнул их обратно к проходу. — Да и потом, зачем он вам там? Что он там будет делать? Смертный приговор вы ему уже выписали. Можете считать его исполненным.
— Нет, — выдохнул Широ, поддаваясь тяжёлой руке шинигами. — Нет, он мой сын…
— Он мой сын, — спокойно и непоколебимо произнёс Ишшин. — И какой я буду отец, если позволю утащить своего ребёнка туда, куда он не хочет идти?
За его спиной смеялся молодой бог, танцуя в небесах с демоном битв…