Глава 24. Кельтская бабочка для Арианы
Вскрывали гробницу Дамблдора уже привычными движениями. Бабочки внутри, ожидаемо, не оказалось.
— Думаю, имеет смысл навестить тайник в кабинете директора, — предложил Снейп. — Для хранения чего-то ценного и такого, что Альбус не хотел бы, чтобы нашли, это очень подходящее место.
— А Макгонагалл, что скажем? — поинтересовался Регулус.
— Скажем, что одна из семей к нам обратилась с просьбой проверить, нет ли в вещах покойного директора такого медальона, что они, мол, подозревают, что Дамблдор его забрал. Минерва так разочарована Альбусом и так щепетильна, что не станет даже подробностей выспрашивать, что именно просил что это за медальон, — ответил Северус.
— Можно еще у нее спросить, что за девушка в конце прошлого века могла быть дорога директору. Всё-таки они столько лет работали вместе, возможно, она слышала от него какую-нибудь историю из его жизни, — предположил Регулус.
— Альбус никогда не отличался склонностью ни к откровениям, ни к воспоминаниям, но вдруг она что-то и знает. Стоит спросить в любом случае, — согласился Снейп.
Минерва Макгонагалл разыскалась в своем старом кабинете, занятая чтением каких-то бумаг. Они была рада видеть и Северуса и Гарри. При ответе на вопрос: не знает ли она в жизни молодого Дамблдора какой-то молодой девушки, память о которой ему была бы дорога до самого конца жизни, глубоко задумалась, а потом сказала:
— Вы, скорее всего, слышали о том, что бывший директор не уделял в своей жизни внимания женскому полу.
— Я предполагал, что это так, но точно не знал, — кивнул Снейп.
— А я и не слышал о таком и не думал. Хотя если разобраться, все эти «мальчик мой» они на пустом месте не возникают, — задумчиво проговорил Регулус.
— Возможно, согласилась Минерва. Но там и «девочки мои были», так что это не аргумент. Мало кто знал об этом, я тоже не должна была бы быть знакома с этой стороной жизни мистера Дамблдора, но как-то застала его в недвусмысленной ситуации с директором Диппетом, тогда, когда еще сама была ученицей.
— И они не стерли вам память? — удивился Северус.
— Они не знали, что я их видела, это спасло мою память, но сильно повлияло на психику. Мне не было тогда еще и четырнадцати, — вздохнула Минерва.
— Простите, если вам неприятно, не отвечайте, но если можете, скажите, что именно вы видели? Минерва покраснела, и сказала:
— Я воспитана в строгих правилах, и обсуждать такое не могу. Но здесь есть омут памяти, я могу поместить туда свои воспоминания.
=Воспоминания Минервы=
Естественно Макгонагалл не смогла бы такое пересказать. Дело происходило явно в кабинете трансфигурации, многое не изменилось с тех пор, но вот стол преподавателя и его кресло были другими. И скоро стало понятно почему. Дамблдор, сидел за столом и проверял какие-то работы. А директор Диппет, выглядящий моложе, чем на своем портрете в кабинете директора, но его волосы и борода уже были седыми, расхаживал передним и что-то говорил. Затем Альбус встал, подошел к Диппету, обнял его, прижался всем телом и стал целовать директора. Вид двух целующихся бородатых мужиков, конечно должен был шокировать юную Минерву. Но она, как не странно, не сбежала, а продолжила подглядывать с маленькую щелку неплотно закрытой двери. Альбус в процессе целований стал толкать Диппета в сторону своего кресла, и когда тот был вынужден сесть в него, разомкнул объятия и опустился перед ним на колени, распахнув его мантию, под которой, Амандо, верный старым традициям, ничего не носил. Дело перешло к качественному отсосу, причем, судя по выражениям лиц одного и второго директоров, процесс доставлял удовольствие обоим. Минерву, видно, действо так захватило, что она дождалась момента, когда оральные ласки были закончены и Альбус, скинув с себя всю одежду, забрался Диппету на колени и насадился да его мужское достоинство с выражением высшего удовольствия на лице. Он поднимал и опускал свой зад на член Амандо, который, вцепился в его ягодицы, откинув голову назад с глубокими стонами, а сам Дамблдор, то как-то по-женски высоко ахал, то поскуливал, как довольный зверек. Вдруг Диппет стряхнул с себя Альбуса, встал и завалил Дамблдора на его рабочий стол, животом прямо на непроверенные работы. Скинул с себя мантию, оставшись обнаженным, как и его любовник и стал размашисто его трахать, сминая плоды трудов Хогвартских студентов. Тут Минерву, наконец, накрыло, и она отпрянула от двери и побежала прочь, куда глаза глядят. На этом воспоминание оборвалось.
=Конец воспоминаний Минервы=
— Вот это да, — все что мог сказать Регулус профессору Макгонагалл, которая дожидалась конца просмотра. — Не ожидал, что Дамблдор был такой горячей штучкой.
— Я столько лет тут провел: сначала учился, потом преподавал и деканствовал и даже не подозревал такое, — вздохнул Северус.
— Когда я повзрослела, и пришла сюда работать, я поняла, что об их связи никто не знал. Теперь возвращаясь к вашему вопросу. У Альбуса в жизни было всего две женщины, которые ему были дороги по-настоящему: его мать Кендра и его младшая сестра Ариана. Мать Дамблдора умерла, если мне не изменяет память, в тот год, когда Альбус окончил Хогвартс, а это было в 1899 году, и очень быстро за ней погибла сестра. Причин смерти обеих я, увы, не знаю, но то, что это мутная история — это точно. Вам стоит переговорить в его соседями в Годриковой Лощине.
— Спасибо за рекомендации. Нам бы еще хотелось заглянуть в то хранилище Альбуса, что мы нашли. Есть идея по поводу одной из найденных там вещей, — сказал Северус.
— Конечно, идите, проверяйте. Нужно все, что там еще осталось разобрать и вернуть хозяевам, да руки не доходят. И, если честно, я не знаю с какой формулировкой производить возврат. «Было обнаружено среди вещей Альбуса»?
— Давайте поступим так. Пока ничего не делайте, а я придумаю, как нам это делать без ущерба для репутации Хогвартса, — произнес Снейп.
— Вы очень меня этим обяжете, Северус! — с надеждой в голосе, отметила Минерва.
В кабинете директора Хогвартса было тихо. Портреты бывших руководителей школы дремали, а больше шуметь тут было некому. Зайдя в тайное хранилище Дамблдора, молодые люди сначала окинули взглядом полки, а потом посмотрели друг на друга.
— Акцио? — предложил Регулус.
— Акцио что именно?
— Можно попробовать медальон бабочка, медальон зеркала, медальон Арианы.
Северус попробовал все три варианта. Сработал последний. Это была достаточно крупная бабочка, с детскую ладошку, сделанная из толстой золотой проволоки. Висела она на толстом черном шелковом шнуре.
— Вот, предмет для торга у нас есть. Теперь нужно обдумать, кто может быть подходящим кандидатом для Дамблдора, в кого бы он желал вселиться, — произнёс Регулус.
— Давай мы займемся этим дома, а раз уж мы здесь, то разбудим Диппета, и поговорим с ним о его аманте.
Амандо Диппет посапывал на свое картине. Северус только сейчас обнаружил на ее нижней части, что умер директор только в 1992 году. Альбус же этот пост занял в 1965 году. Интересно, встречались ли они после того, как Диппет ушел в отставку?
— Директор Диппет, — Снейп постучал своей палочкой по раме картины: у него как у одного из глав Домов было право получения информации от портретов в любой ему нужный момент.
— Добрый день, уважаемый глава Слизерина, — сказал Диппет, потягиваясь и зевая. — Неужели у вас есть ко мне какое-то дело?
— Я хотел бы услышать рассказ о том, как господин Дамблдор стал вашим амантом, как долго длилась ваша связь и чем она закончилась.
— Откуда вам это стало известно? — ужаснулся портрет.
— Мне дали посмотреть воспоминания одной школьницы годов так сороковых, когда она стала свидетельницей вашего жаркого секса в кабинете трансфигурации.
— Говорил я Альбусу, что это рано или поздно перестанет быть тайной. Кроме вас больше никто еще не знает об этом?
— Пока нет, — сказал Северус. — Но если вы не будете со мной правдиво общаться, ничего не скрывая, то я передам фиал с теми воспоминаниями в «Ежедневный Пророк». Думаю после этого, вам и в могилах покоя не будет от возмущенной общественности.
— Декан Снейп, вы благородный маг и вы этого не сделаете. От репутации школы не останется и клочков, — укоризненно произнес портрет директора Диппета.
— Еще как сделаю. В данный момент мы расследуем деятельность Альбуса и уверены, что он не умер до конца. Поэтому, чтобы предотвратить вред, который он собирается нанести ни в чем не повинным людям, нам нужно знать ответы на определенные вопросы. Итак, — когда он стал вашим амантом?
— Альбус поступил на службу в Хогвартс летом 1911 года. Ему было тогда тридцать лет. Он был весьма привлекательным молодым мужчиной и умел подать себя, да что там подать: он умел заставить вас хотеть себя. Когда закончилось собеседование, он пригласил меня его отпраздновать у него дома, в коттедже в Годриковой Лощине. Обещал сам приготовить ужин. Ужин был хорош, но еще более хорош быль Альбус, который манил и обещал всем своим видом, что стоит попробовать. Я остался у него ночевать и не пожалел. Не смотря на мой весьма немолодой возраст, он сумел разжечь во мне пламя страсти, я перестал ощущать себя седым стариком, это было так замечательно.
— А на какую должность вы приняли Дамблдора?
— Он стал профессором трансфигурации. В Хогвартсе мы старались быть очень скрытными. В основном занимались любовью в покоях директора, куда никто не мой войти и приходил Альбус скрытно, тогда, когда уже все спали. Так продолжалось очень долго. Но я не становился моложе, а моему аманту требовалось больше, чем я мог ему дать. Мы договорились о том, что он может встречаться и с другими, но только не в Хогвартсе и чтобы я об этом не знал. Меня все устраивало, не знаю, на сколько действительно был доволен Альбус, но говорил, что он удовлетворен такой жизнью. Когда началась война с Гриндевальдом, он неожиданно мне признался, что был его любовником сразу после выпуска из Хогвартса, но что-то у них там не сложилось.
— Дамблдор был любовником Гриндевальда? Вы ничего не путаете? — очень сильно удивился Северус.
— Нет. Я точно знаю, о чем говорю. В начале войны, когда Гриндевальд побеждал, Альбус страшно ему завидовал, хотя делал вид, что это не так и старался всячески дать понять, что он осуждает его деятельность. А ближе к концу войны он стал задумчив, и о Гели, как он его называл, почти уже не говорил. Затем последовала та знаковая и неожиданная для всех, в том числе и для меня, дуэль, где Дамблдор победил Темного Лорда Гриндевальда и сразу же стал героем не только национального, но и международного масштаба.
— Он разорвал вашу связь после этого? — уточнил Регулус.
— Нет, вовсе нет. После его победы он потребовал сделать его деканом Гриффиндора. Я сделал, после чего Альбус сообщил мне, что я для него стал слишком стар, он не может заставлять меня постоянно принимать афродизиаки и, если я хочу сохранить нашу связь, то нам стоит поменяться ролями, так как он уже стал старше и со своими другими амантами всегда в постели являете ведущим. Пришлось согласиться. Так мы просуществовали еще двадцать лет. Это были самые плохие года в наших отношениях. Альбус теперь приходил только тогда, когда у него долго не было возможности выйти из Хогвартса, и никогда не оставался до утра. Еще он сменил свой образ. Решил, что он будет более всеми уважаем, если станет действительно похож на великого волшебника, коим, по его мнению, был только Мерлин. Стал носить эти свои странные балахоны, отрастил длинную бороду и волосы, которые у него почему-то поседели. Стал и, правда, выглядеть как древний старец, хотя на самом деле был гораздо моложе меня. Я уже не находил его привлекательным, да и потребностей у меня в сексе почти не осталось в виду моего преклонного возраста. Когда Альбус потребовал, чтобы я освободил для него кресло директора Хогвартса, я почти с радостью согласился, подал в отставку и переселился в небольшой домик в Аппер-Фледжли в Йоркшире, где провел еще 27 лет, занимаясь научными трудами.
— А Дамблдор вас больше не навещал? — спросил Регулус.
— Заходил раза три. Интересовался кое-какими знаниями и артефактами.
— Не зеркалами ли, случайно? — уточнил Северус.
— Да, вижу, вы и без меня знаете его интересы. Но я об этих проклятых зеркалах только слышал, а знать ничего не знал.
— А о своей сестре он вам никогда ничего не рассказывал? — поинтересовался Рег.
— Что-то говорил. Там была какая-то история, связанная с Гриндевальдом и еще с его младшим братом Аберфортом, но что точно — я не помню. Его соседка по дому — Батильда Бэгшот. Она жива и совершенно в своем уме. Думаю, что если вы обратитесь к ней с вопросами про Гриндевальда и Ариану она расскажет вам гораздо больше, чем я.
— Батильда Бэгшот тоже была подругой Темного Лорда, — удивился Регулус.
— Хуже, она его родная тетка. Он жил у нее, когда познакомился с юношей, живущим по соседству, которым был Альбус.
— Чего только не узнаешь, разговаривая с портретами, — прошептал пораженный Рег.
— Хорошо, директор Диппет. Обещаю вам, за ваше сотрудничество, что ваша тайна так и останется тайной. По крайней мере, от нас никто ничего не узнает, — заявил Северус.
— Спасибо вам, декан Снейп. Поверьте, мне совсем неприятно было вам это рассказывать, но на что не пойдешь ради сохранения собственного доброго имени и репутации Хогвартса.
Забрав с собой медальон Арианы, Северус и Регулус отправились к границе защитного купола, откуда аппарировали в Годрикову Лощину, где первый же встреченный ими волшебник указал на дом знаменитого историка волшебного мира.
Уже вечерело. Им пришлось немного пройтись по улочке, которая спускалась немного вниз, оправдывая тех, кто называл это место впадиной. Вокруг было очень живописно. Вдоль улочки стояли старые английские дома, сложенные из дикого камня и крытые деревянной черепицей. Они все были похожи один на другой, но им подсказали, как отличить дом Батильды — кроме плюща, которым были увиты здесь все дома, по обеим сторонам от двери рос вьющийся розовый клематис. Такой дом здесь был один, и когда молодые люди до него дошли и постучали в дверь, им открыла типичная английская леди старшего возраста, которая даже дома носит не халат и тапочки, а домашний костюм и туфли.
— Добрый вечер, что привело в мой дом таких двух молодых замечательных джентльменов? — поинтересовалась мадам Бэгшот.
— Нас интересуют некоторые аспекты жизни покойного директора Дамблдора, — сообщил Северус, вежливо раскланявшись с дамой.
— Всегда знала, что когда-нибудь этот день настанет, — сказала Батильда. — проходите долгожданные гости, мне есть много, что вам рассказать!