Глава 6
— Не буду скрывать, что мы неким образом действительно повлияли на то, что вы, мистер Поттер стали функционалом-таможенником и очень надеемся, что с вашей помощью откроется так нужная нам всем дверь, — ответил Малфой и вздохнул.
«Рон» достал прямо из кармана бутылку огневиски.
— Так и думал, что без этого не обойдется, — буркнул он. — Еда есть?
Тут я вспомнил о томящейся в духовке курице с картошкой и помчался наверх по лестнице, надеясь, что еда не превратилась в угли. К моему удивлению, все было очень даже хорошо. Видимо, башня, «присматривала» за готовкой, уменьшив в нужное время температуру, а потом и вовсе отключив огонь, когда все было готово.
«Гости» тоже поднялись в кухню на запах еды. Хотя именно кухней это помещение называть не стоило, это была большая кухня-столовая с большим обеденным столом, покрытым скатертью и удобными тяжелыми коваными стульями с мягкими сиденьями и спинками. В буфете было несколько комплектов сервировки, как говорится, на все случаи жизни. Я выбрал не самый помпезный, но и не скромный вариант.
— Мистер Поттер, можем мы на пару минут воспользоваться вашей ванной комнатой? — обратился с просьбой лорд Малфой. — Думаю, что и вам и нам было бы предпочтительнее беседовать в своем истинном виде, но менять облик лучше в уединении.
Через двадцать минут за моим столом сидели три лорда Магии, лучше всех, из которых, я знал Люциуса Малфоя. Отца Тео Нотта, Магнуса Нотта я видел, но ничего о нем толком не знал, а Георга Селвина знал только по имени, никогда с ним ранее не пересекаясь.
Более простой в манерах, чем остальные, Нотт, разлил по стаканам огневиски, поднял свой и, произнеся «чиэз», быстро опрокинул его. Затем принюхался к моей стряпне в своей тарелке и с аппетитом начал угощаться.
Его примеру последовали все, даже я, который до того, как стать функционалом никогда бы не смог одним глотком проглотить сто грамм огневиски, даже не поморщившись.
— Перед тем, как вы объясните мне, зачем сделали из меня таможенника-функционала, расскажите о том, давно ли вы, вообще, знаете о функционалах и о проходах между мирами.
— О функционалах — давно, мистер Поттер. Очень давно. О проходе между мирами лет двести. Раньше эту информацию от нас, волшебников, скрывали, так как количество проходов было очень ограничено. Вернее, их было всего два. Один в Риме, а другой в Пекине, — взял на себя роль рассказчика лорд Селвин.
— А почему перестали скрывать?
— Не известно, функционалы не делятся информацией. Теперь только в Лондоне шесть таможен, но в других городах Британии их нет.
— Люди знают о функционалах?
— Так же как и нас, магах. Ограниченное число, относящееся к власти или к элите бизнеса.
— Маги, как я понимаю, также знают не все. Я вот, к примеру, не знал.
— Вы бы знали, мистер Поттер, если бы вступили в наследство как полагается, с изучением Родовых Хроник и Кодекса. Но некоторые сделали все, чтобы вы оставались в неведении о многом, — сказал Люциус и вздохнул. — Гарри, я могу образоваться к вам по имени? Вы тоже зовите меня Люциус. Все же мы не на официальном приеме.
— Хорошо, пусть будет Гарри, — кивнул я. — Все, значит, шло обычном путем, но что-то случилось, для чего вам понадобился я?
— Гарри, несмотря на полное отсутствие должного воспитания и узость образования, должен отметить, что вы, если можно так выразиться, правильный маг, — проговорил Люциус. — Мы не будем касаться ваших политических взглядов, они не имеют в этом значения. Политика — грязная игра сама по себе. Нам нравится в вас то, что вы душой болеете за благополучие страны и всем показали, что даже готовы пожертвовать собой, чтобы в Магической Британии установился порядок.
— Я чуть не прослезился. Больше конкретики!
— Ситуация для магов в нашем мире постоянно ухудшается. То тут, то там случаются утечки информации. Технический прогресс настолько быстр, что, мы полагаем, остались считанные года до того момента, пока маглы нас не раскроют, — сообщил Селвин. — И это отнюдь не доставит нам радости, чтобы там не декларировал ваш возлюбленный Дамблдор.
— А причем тут он? — уточнил я.
— Вы же прочли пророчество. О ком, как вы думаете эти строки? — Нотт снова развернул пергамент и прочел:
И огненный из пепла Феникс оживет,
Поправ законы Магии в гордыне…
— Вы полагаете, что они об Альбусе Дамблдоре?
— Ну, о ком же еще? — устало вздохнул Люциус.
— Он каким-то образом возродится?
— Да! И тут прямо говорится о том, что из этого выйдет!
Беда к волшебникам Британии придет,
И плохо завтра будет всё и ныне.
— Погодите, как он может возродиться? У него что, как у вашего лорда есть крестражи? — я говорил, и сам себе не верил. Как? Он же был лидером борьбы с Воландемортом и считал магию крестражей наитемнейшей и запретной. — Не может этого быть.
— Может, — мрачно произнес лорд Селвин. — Более того, мы думаем, что он уже возродился, вот почему мы и пошли на такой крайний шаг, Гарри. Вы наша последняя надежда, вы в вас верим, и пророчество прямо об этом говорит.
— Что конкретно я должен сделать?
— Открыть дверь в нужный нам мир, — проговорил Люциус. — Башня открывает миры, основываясь на мыслях и чувствах таможенника, и не только тех, что он осознает, но и тех, что живут в бессознательном. Вы — прекрасная смесь храбрости, решительности и романтизма. Если вы поверите в то, что открыв дверь в нужный нам мир, спасете всю Магическую Британию, да что там, все магические анклавы нашего мира, то нужная дверь обязательно откроется.
— И что это за нужная дверь?
— Существует мир под названием Лариат. Выходы туда открываются очень редко, последний раз полсотни лет назад, но там вышло все неудачно, но сейчас не об этом. Этот мир идентичен Земле, он полностью соответствует этому. Разница лишь в том, что это мир не людей, а функционалов. Мы хотим провести с ними переговоры, чтобы они помогли нам найти собственный мир только для волшебников.
— Мы не уверены. Твоего коллегу-таможенника, открывшего тот последний проход в Лариат, его уничтожили вместе с функцией.
— Довольно печальная перспектива, не находите?
— Да, тогда все закончилось трагично. Но мы не участвовали в той акции. К переговорам рвались людские элиты этого мира. Скорее всего, они не смогли о чем-то договориться, — сказал Георг Селвин.
— Так, возможно, мы просто не успеем ничего им сказать. Если уже был один прецедент, вряд ли они захотят говорить снова.
— Тот таможенник, хоть и был функционалом, но изначально — он был человеком. Вы же, Гарри, — волшебник. Уж послать нам сигнал и постоять за себя некоторое время, пока мы прибудем, вы точно сможете.
— А… ну да, — признал я. — Как-то не подумал. Так что мне делать? Как туда открыть дверь?
Люциус указал на окно в Лондиниум.
— Урбистерра — очень популярный мир. По всему нашему миру таможенники открывают сюда проходы. Это мир городов-государств, конфедерации из независимых княжеств и свободных территорий. Некоторые воюют друг с другом: с одной стороны армия в пятьсот человек, и с другой такая же. Даже тираны и злодеи как из книг. Многие из наших прикупили себе небольшие имения в каком-нибудь из городов, что больше им понравился на Земле-три.
— Земля-три?
— Ну да. Функционалы называют Урбистерру Земля-3. Твои вторые двери, там, где море, выходят на Землю-17. Он не заселен. Все точь-в-точь как на Земле, только нет ни функционалов, ни маглов, ни магов, ни магиков — вообще никого. Мы немного исследовали его, он мог бы подойти для переселения, но неизвестно как бы к этому отнеслись функционалы. Вдруг бы они уничтожили туда все двери, когда бы мы начали глобальный переезд.
— А у Лариат какой у него номер? — зачем-то спросил я.
— Мы не знаем. Поскольку в него сейчас нет дверей, мы просто называем его Лариат. Попробуйте, Гарри, мы в вас верим! Сейчас мы вас оставим, чтобы вы могли спокойно обо всем подумать, а потом зайдем еще.
Маги встали и начали спускаться по лестнице. Я — следом. Проводил их в Лондон, услышал хлопки аппарации, после чего поднялся обратно наверх, чтобы навести порядок.
Мою уборку прервал стук в дверь — со стороны Лондиниона.
— Я начинаю пользоваться популярностью, — сказал сам себе и спустился по лестнице вниз. Я прошел к двери и открыл её, впуская клубы холодного воздуха.
А вместе с ними — знакомую девушку, на которой сейчас не было черного комбинезона, выкрикнувшую:
— Прошу прохода!
Без экипировки, что она носила во время нападения на меня в пансионе Роуз Помегренет, она выглядела самой обыкновенной девушкой, каких полно и в Лондоне и в любом британском городе, на которую не обратишь внимания в автобусе или Трубе. Даже одежда не казалась необычной: длинная юбка, сапожки, что-то вроде короткой дубленки или меховой куртки, на голове теплая беретка.
— Куда нужен проход? — спросил я.
— Куда… А куда есть? — Она нервно посмотрела за спину через плечо. Ожидалась погоня?
— В Лондон и куда-то на берег моря. Только там, как мне кажется, нет людей, поселений и какой-то цивилизации.
— Вот, туда на море! — девушка перешагнула порог таможни, захлопнула дверь в Лондинион и сама закрыла ее на засов.
— Пошлина! — вдруг произнес я. — При тебе два метательных ножа. Холодное оружие этой длины оплачивается из расчета…
Не дав мне договорить, резвая посетительница бросила на стол горсть серебряных монет, и пока они падали, мой мозг уже успел сосчитать их, перевести стоимость в привычные мне измерения и определить, что их хватит с избытком.
Я кивнул и подошел к нужной двери, отодвинул засов и распахнул её.
— Иди, — картинным жестом указал на пляж. — Но прежде скажи, зачем вы напали на пансион?
— Нам был нужен мастер, — ответила девушка, уже стянувшая дубленку, и начавшая снимать сапоги.
— Какой?
— Любой, — девушка вытащила один из кинжалов, подтянула наверх юбку и начала подрезать ее длину.
— Зачем?
— У нас был план, но… — видимо, вспомнив своих погибших товарищей, убитых мной, она вдруг вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза: — Как же я вас всех ненавижу!
Секунду она держала нож в руке, глядя на меня, но потом вернула его в ножны и быстро побежала босиком по песку прочь от таможни, к видневшемуся вдали тропическому лесу.
Я закрыл и запер дверь, снова поднялся наверх, чтобы прибраться на кухне. Жаль, что здесь не было домовых эльфов. Надо будет узнать у кого-нибудь, смог бы тут поселиться хотя бы один ушастик.
В дверь из Лондинион снова постучали. Видимо, это была погоня за беглянкой. Как бы мне не хотелось ей помочь, я почувствовал разумом и всем телом, что притвориться отсутствующим в башне не могу. Все, что я смог — это максимально замедлить все свои движения, шаги по лестнице, подход к двери и ее открытие.
На пороге стоял мужчина лет тридцати. Высокий. Обычного телосложения и вида. Очень легко одет, словно прохладным летним вечером вышел погулять, — легкая куртка и легкомысленное кепи на голове.
— Привет, Гарри, — мужчина крепко пожал мне руку. — Дэвид о тебе рассказывал. Я — Рэйаер, но ты меня зови просто — Рэй. Куда убежала девушка?
Я понял, что передо мной функционал-полицейский, которому я обязан дать правдивый ответ.
— Туда, — указал я рукой на все еще открытую дверь в тропический рай.
— Пошел я… — Рэйаер вздохнул и шагнул за порог башни. — Если не затруднит, брат, не уходи никуда с полчаса. Я быстро.
Полицейский огляделся за пределами башни, пнул ногой сброшенную девушкой куртку. И побежал по ее следам раскованно и свободно. Полагаю, что по скорости он мог бы составить конкуренцию мировым чемпионам по легкой атлетике.
Я вернулся в башню к прерванному занятию. Покончив с мытьем посуды, очисткой стола и пола, я сел составлять список необходимых покупок, раздумывая, что стоит заказать совиной почтой у волшебников, а за чем самому прогуляться в магловский Лондон. Кое-что можно было купить в Лондиниуме. Если у них нет нефти, то экология должна быть на высоте. Надо будет спросить у Дэвида о ценах на еду. Может быть, даже о доставке готовых блюд в башню, но это когда мой доход станет стабильным, а то «подъемных» так надолго не хватит.
Увлекшись, я совершенно забыл о том, что у меня снова особая миссия, да и о девушке с полицейским тоже. Дверь я специально не закрыл, и не был удивлен появлению Рэйя.
— Не догнал? — полюбопытствовал я, глядя на его раздосадованное лицо. — Уж сорок пять минут прошло.
— Думал, быстрее обернусь, — признал Рэй.
Я подал ему холодную бутылку пива, остававшуюся под стазисом в переносном холодильнике со льдом.
— Спасибо, — кивнул Рэй и выпил ее одним глотком, после чего улыбнулся, почувствовав себя лучше. — Провела меня, зараза! Я ее увидел. Но понял, что догоню слишком поздно. Она слишком хорошо бегает. До твоей башни от моего участка — пять с половиной километров. Девчонку я догнал бы в десяти километрах отсюда. Там я бы утратил все мои способности, а она — тренировалась, училась убивать без них. Ее навыки не пропали бы.
— Обычная девушка смогла убежать от полицейского-функционала? — усмехнулся я.
— Обычная? Да она такой же функционал, как и мы с тобой, только она предала свою функцию и теперь не привязана к ней, — нахмурился полицейский.
— Может задержать ее, если она снова придет?
— Но ты же не полицейский! Зачем тебе ее задерживать? — Казалось, Рэй вот-вот впадет в ступор.
— Она же напала на меня в Лондиниуме, — напомнил я.
— Тогда — задержи, если хочешь. Или убей, — просиял Рэй и, пожав мне руку, отправился в свой мир.
Оставшись один, я стал размышлять. И пришел к выводу, что господа маги явно темнят. Наверняка не все так просто и с этим загадочным миром, куда им нужна дверь, и с переездом, да и свершившееся, по словам моих гостей, возрождение Дамблдора вызывало много вопросов.
Но все-таки я решил честно помочь Магическому Миру. Слова о том, что люди вот-вот о нас узнают, были правдивы.
Снова постучали в дверь из Лондиниума. Я почему-то решил, что это вернулся Рэй, но это оказались два хорошо одетых джентльмена, которые поинтересовались, куда можно пройти из моей башни. Их не устроили ни Лондон, ни тропический пляж. Мы очень вежливо раскланялись, и они вернулись к себе.
Я вздохнул и подошел к окну в Лондиниум. Там совсем уже стемнело, шел мелкий снежок. Только глухие кирпичные стены вокруг портили впечатление. Вот и угораздило башню вырасти на заводских задворках! Стояла бы она где-нибудь на холме, недалеко от ресторана Дэвида. Смотрел бы я сейчас на уютные домики с черепичными крышами, из печных труб струился бы в небо вкусный дымок, который зазвал бы меня в ресторан, где я съел бы какое-нибудь изысканное блюдо и отведал вина с тонким букетом и интересным послевкусием.
И тут же в голову пришли печальные мысли, что не попасть мне теперь ни в гости к Делакурам во Францию, ни к Краму в Болгарию. Да, что там — Нора Уизли теперь тоже для меня недоступна. Хотя чего об этом сожалеть — все они меня все равно не помнят.
— И что дальше? — спросил я, укладываясь в кровать и глядя в потолок. — Я теперь почти неуязвим. Крут до невероятности. У меня есть отличный умный дом, прибыльная и нехлопотная работа, собственный пляж под боком — райское лето круглый год. У некоторый и четверти всего этого нет.
Мысль обо всем этом меня немного успокоила, и я не заметил, как уснул.
Проснувшись, я быстро оделся. Посмотрел на три открытых окна, в которых наблюдались: грязное серое небо над Лондоном, чистая зимняя голубизна над Лондиниумом и совершенно изумительный розовый восход солнца над океаном. Сказка!
За ставнями одного из закрытых окон царила тишина.
За ставнями другого слышался какой-то шорох. Я стал откручивать гайки — они вращались легко, будто им самим не терпелось слететь с резьбы.
Наконец ставни распахнулись. Я посмотрел в окно и присвистнул…
===========
Cheers. В Великобритании не принято произносить тосты и чокаться. Перед тем как выпить, англичане поднимают бокал и произносят «Cheers», примерно означающее «Ура».
Труба. Лондонцы называют метрополитен «The Tube» («тьюб» — труба), по форме тоннелей глубокого заложения.