• Boosty Shared
• DesertBlack

• T

• ведьмак

Лето открылось жаркой битвой за чародейский город. Жаркой из-за множества заклинаний огненной стихии, исходивших от вражеских магов, и Альзура с его солнечными атаками. Под этим напором было проблематично координировать чудовищ, нежить и демонических отродий. Иногда их уничтожали маги, но чаще всего сам Альзур охватывал большую площадь и превращал в пепел свои войска.

Однако, если судить об общей картине, сражение проходило гладко: на частичный захват Митры потребовалось всего семь часов. И в этой заслуге не было доли помощи от «храброго рыцаря»; Гюнтер оставался беспристрастным наблюдателем в гуще событий. Казалось, что для него происходящее напоминало игровой крест, где он выступал в роли гейм-мастера, лишь иногда давая комментарии по поводу и без. В общем, демон веселился от души, как умел и хотел.

— Архимагистр от Капитула Чародеев не мог же сбежать? — задался я вопросом, выпуская из тела сороконожку и несколько гончих, чтобы подавить сопротивление возле достояния эльфов. Несколько чародеев, далеких от звания мастеров, мало что могли противопоставить замотивированным слугам тьмы, явно проголодавшимся за время моих опытов. Лишь пара искр и простеньких заклинаний изгнания, что лишь раззадорило поглощенных мной демонов, разогнав их аппетиты.

Так что в сам храм эльфов я входил, опираясь не на землю, а на бесформенную массу из человеческих останков. Это меня не сильно волновало, куда опаснее был Альзур в другой части города и бушующие там магические вихри. Надежда на то, что последствия сражений из восточной части не перетекут сюда, были процентов пятьдесят. Только вот ждать и помогать зачищать ту часть города не имело смысла. Солнце ушло за горизонт, а небо покрылось тьмой. Луна ярко светила, говоря о необходимости начинать ритуал.

Самое важное условие было выполнено — все близлежащие окрестности были пропитаны до основания некротической энергией, сформированной под воздействием смуты и беспощадной смерти десятков, если не сотен тысяч людей. Скорее всего сотен; я не сильно считал потери с обеих сторон, просто проверяя магический фон на пригодность. Он был пригоден, следовательно — время колдовать.

Войдя в храм и осмотрев руины древности, я добрался до просторного помещения, где меня уже поджидала засада. Прошло всего пара мгновений, прежде чем воздух прорезали арбалетные болты, вонзившиеся мне в голову, глаз, сердце и грудь.

[Аварийный режим активирован. Все воспоминания скопированы в хранилище, вся деятельность тела будет осуществляться через запасную систему управления до полного восстановления. Рекомендации: устранить угрозу].

Несмотря на все мои усилия, я не успевал среагировать из-за зачарованных арбалетов, способных выпускать болты со скоростью, превышающей мою реакцию. Неприятная боль пронзила тело, заставив отшатнуться и замереть из-за мастерских чар паралича, наложенных на наконечники. Было ясно, что это ещё не конец; я почувствовал ауру архимагистра из Капитула Чародеев в момент сотворения его заклинания.

Я поставил барьер, Мор поставил барьер, к тому же была базовая сопротивляемость магии. Однако взрыв, напитанный энергией, далекой от сил чародея, пробил все уровни защиты, заставив меня ошеломиться.

Болезненный грохот заложил уши, и тело знатно так разорвало, включая голову, заваливающуюся назад больше положенного и чуть не отваливающуюся. Обычная рука по плечо отлетела в сторону, как и многие куски плоти, оставив меня почти как съеденный червями труп. Стоячий труп; я ещё мог поддерживать магией вертикальное положение, опираясь на часть разорванной ноги.

— Хера жахнуло, кха-ха, сука, я их на фарш пущу, — пригрозил Мор, отплевываясь от последствий магического взрыва с божественным атрибутом. И сразу за этим обратился к Элис, чтобы подготовить процесс восстановления. Из тела были выпущены сотни пепельно-черных нитей размером с иголку, попытавшиеся найти все части тела и пришить их обратно к телу. Многое уже не подлежало базовому восстановлению, поэтому значительные объемы энергии пошли на процесс усиленной регенерации; болезненной и крайне неполноценной из-за воздействия божественной магии. Идеально восстановить удалось только кости, после чего пропитать их некротической энергией для моторной деятельности.

Самое скверное: моё лицо окончательно превратилось в череп, а моя собственная ладонь не имела мяса — лишь Мор благополучно пережил атаку.

Теперь от архилича меня отличала лишь относительно целая нижняя часть тела, но даже с богатствами Храмового Острова меня бы не пустили в бордель. Неизвестно, сколько времени займёт полное восстановление, но, по оценкам, это может занять до месяца.

Прекрасно, если я всё правильно понял.

Если они так жаждут увидеть смерть, то они её увидят и ощутят на вкус.

Следующее заклинание материализовало на мне одежду, напоминающую робу мастера-некроманта с капюшоном. Элемент накидки на голову был важен, ведь волосы были утрачены, и я не желал светить лысым черепом, даже перед обречёнными, которых я заметил после выхода из ядовито-бирюзового тумана.

— Прекрасная ночь, — магическим голосом, предвещающим смерть, я поприветствовал пять арбалетчиков, архимагистра и ещё несколько чародеев. Они умудрились скрыть свои ауры и присутствие, как и ожидалось от сильных противников. К сожалению для них, меня критически сложно убить одним взрывом или парой арбалетных болтов. — Давайте же насладимся ею вместе — в моих объятьях, где мы разделим смерть на двоих.

Последовала вспышка от открытия врат телепортации, но я перехватил контроль и взорвал их, мешая отступлению или прибытию подкрепления.

Архимагистр, выглядевший как суровый старик за семьдесят, неприятно поморщился и приказал всем готовиться к напряжённому бою против Прародителя Чудовищ. Что ж, бой действительно обещал быть напряжённым.

Чародеи, используя всё своё искусство, обрушили на меня поток чар. Огненные шары, рождённые из ненависти к чудовищам, летели в мою сторону; ледяные шипы, острые как алмазные осколки, протыкали мою одежду и задевали кости; а молнии, подобные гневу Зевса, заставляли их структуру разрушаться. Но я уже не чувствовал боли, поскольку всё моё тело было сплетено из её нитей.

Из меня потоком хлынули химероподобные демоны. Собачьи головы на змеиных телах, гигантские тараканы с лягушачьими головами и огромные летучие мыши со скорпионьими хвостами — твари незамедлительно добрались до самой беззащитной добычи, разрывая арбалетчиков острыми когтями и зубами. Солдаты погибли почти одновременно, окропляя мантии чародеев кровью.

Тем временем молодая эльфийка с волосами цвета воронова крыла быстро среагировала и отправила в меня стихийное заклинание водной школы. Поток воды попытался сначала сковать меня, а затем взять в пузырь и заморозить, чтобы остальные могли добить цель. Но я лишь хмыкнул, выпустив из тела красную волну, которая испарила потоки воды.

В этот момент мужчина средних лет бросил в меня ослепляющий луч, стремящийся раздробить череп. Чтобы избежать этой напасти, потребовалось высвободить демона, похожего на минотавра, который любезно принял удар на себя. Луч разорвал его на части, а его остатки втянулись обратно для быстрого восстановления и возвращения в строй.

На этом их полномочия иссякли. Разобравшись со стражниками, демоны ринулись на чародеев, нещадно пожирая их живьём, причиняя максимальные страдания перед смертью. Исчадья бегло снесли вторую вражескую линию, оставив лишь архимагистра, скрывшегося от клыков под бирюзовым куполом. Маг мрачно осмотрел процесс поедания товарищей и вернул взгляд на меня, громогласно зачитывая божественное дарование.

Строение храма затрещало, плитка раскрошилась, а в воздухе исчезали признаки наличия кислорода. Всё помещение дрожало, когда он материализовал сияющее копьё в своих морщинистых руках.

На удивление, он обладал большим мастерством ближнего боя. Его барьер сжался, обволакивая тело, и без малейшей заминки он начал истреблять окруживших его чудовищ.

Мастер-копейщик божества и архимагистр братства — крайне неординарная личность.

Я выпустил более сильных тварей, которые ордой ринулись на него. Но ни мощные лапы, ни острые когти, ни акульи пасти не пробили крепкую оборону старика. Своим копьём он умело орудовал, выпуская вспышки божественного света во все стороны.

Демонические отродья яростно рычали, растворяясь под этими атаками до духовного состояния, при котором они возвращались ко мне. Битва уже шла на истощение: он не мог пробиться сквозь бесконечную орду, а я не мог зацепить его ни одной атакой.

— Сломать, — использовав свой козырь по управлению пространством, я попытался искривить его рядом с ним, чтобы уничтожить, но он исчез во вспышке света и появился за моей спиной. Это выходило за рамки чародея. Теперь я убедился: какое-то божество одарило мага силой верховного жреца. Стало понятно, что ублюдки решили помешать моему плану по возрождению Лильвани, какое-то божество поддерживало своего фаворита.

— Ты труп, — прорычал он, устремляя выпад божественного копья в мою голову.

— Самонадеянный, — озвучил я, сформировывая за долю секунды два теневых меча и отводя остриё копья в сторону.

В бирюзовом тумане развернулась нешуточная схватка: тёмные клинки и божественное копьё мелькали, стремясь быстро оборвать жизни своих обладателей. Секунда растянулась на тысячу миллисекунд, где каждый из нас попытался закончить молниеносный обмен ударами победой. Архимагистр подпитывался силой магии и даром бога, а я использовал мастерство Валириса как существенный аргумент для равной схватки.

Я пытался пронзить копейщика, снизив концентрацию на защите и начав его теснить. Но прыткий старик практически танцевал, с безумной скоростью ускользая от ударов, невольно вызывая моё раздражение. И когда я уже почти достиг его, он магическим образом ускорился и контратаковал, пробивая брешь в моей обороне и отсекая левую руку по локоть. В ней уже не было ни плоти, ни крови, так что потеря сказалась лишь на уменьшении боеспособности. Этого ему хватило, чтобы теснить уже меня.

Отступая, я пытался призвать демонов, но они погибали, едва появляясь. Лезвие его копья неумолимо загоняло меня в угол, побуждая усмехнуться над ироничной ситуацией. Я недооценил Архимагистров: каждый из них обладает сотнями тузов в рукаве. И старик, в свою очередь, хорошо подготовился к противостоянию, подобрав идеальную стратегию против призывателя — оставаться в шаговой доступности, не давая использовать слуг или артефакты, обеспечивая занятость рук. Или, в моём случае, уже одной руки, другую отсекли дважды за день.

[Сообщение от Мора: он просит разрешение на осквернение костей]

«Разрешаю», — быстро согласился я на частичное преображение в демона. Если бы во мне было больше плоти, результат был бы более впечатляющим и рискованным, но я раскрыл свой козырь лишь наполовину, позволяя костям покрыться тёмными миазмами.

Почувствовав приток силы, я специально ослабил оборону и позволил противнику выбить клинок из рук, а затем принял укол в плечо. Симулируя боль, я резко отпрыгнул, готовясь к контратаке, если противник клюнет на приманку. Он клюнул, наконечник копья сверкнул, покрывшись ослепительным сиянием.

Ещё мгновение — и мне снесут голову, что ознаменует конец. Но для кого конец, для того — новое начало. Я призвал из тени второй меч с гораздо большей скоростью, чем в первый раз, и с демонической быстротой сместил голову. Мне раздробило лишь половину черепа и прожаренного мозга, что стало ошибкой для нападающего.

Вонзание.

— Сучий выродок, ха! Мелитэле покарает тебя, — сплюнув мне кровь в лицо, он выронил божественное орудие и опустил взгляд на свою грудь. Меч пронзил его сердце, входя и выходя из разных частей груди. В его глазах застыла странная печаль, а из уголков губ сочилась кровь. Силы покинули его, и он лишь из упрямства оставался в мире живых.

— Ты слуга Мелитэле? Так пронзи её своим копьем вместо меня, — припустив челюсть в насмешливой улыбке, я выдернул клинок и ещё раз взмахнул им, отрубая голову и завершая противостояние.

— И трахни, — посетовал Мор.

Переведя дух, я выпустил клинок из руки и приступил к процессу восстановления. Вновь пришлось сшивать руку демоническими нитями, восстанавливать кости черепа и возвращать привычную подвижность.

Давненько меня так не жарили, ох… со времен сражений с Валирисом…

Кажется, я успел сильно заржаветь в Каэр Морхене. Нужно больше времени уделять противостоянию редким негодяям, которые любят бить очень даже метко.

[Повреждения не устранены. Процент повреждения головного мозга: 96%. Обнаружена угроза отсутствия запасного хранилища. Рекомендации красного уровня: сделайте восстановление головного мозга приоритетной задачей.]

— Слушай, а получается, у тебя теперь мозгов нет? Ха-ха-ха, — Мор засмеялся, выхаркивая слюни на покрытый кровью пол.

— Ты ожидал увидеть Верховного Жреца под личиной Архимагистра? Ахиллесова пятя любого демонолога — его природный враг.

— Не знаю, чья это пятка, но отымели нас знатно. Предлагаю вот что: не страдать исследованиями, а активно заняться поглощением демонов. Кошмары усилятся, но нас будут иметь не так жестко! Ясен хер инкуба, столько голодных ртов попробуй ещё прокорми. Но мы что-нибудь придумаем, пока добиваем лимит в 666 слуг. Ты сам сказал, не мои слова, что так нас будет сложнее убить. А я, куда-куда, с тобой в Ад ни хочу. С нынешними силами нас отымеют… дважды…

— Ты просто хочешь командовать большей армией демонов? — раскрыл я его мотивы.

— И это тоже. А то я на нервах был весь бой. Сначала взрыв божественной энергии, сломавший все наши обереги. Затем дед начал пародировать копейщика и лизать силу, или что там лижут у Богини Плодородия. Подозреваю, он ей какие-то жертвоприношения сделал размером в пару жирных городов. И отлизал, где надо.

— Возможно, — пожал плечами я, вытаскивая гроб с божественным телом из пространственного хранилища.

— Не мне тебя учить, но от заклинаний изгнания демонов лучше держись подальше, пока я не извлеку всю демоническую энергию из твоих костей и остатков плоти. Иначе шутки про Преисподнюю перестанут быть шутками, — серьёзным тоном предупредил Мор, в то время как я вскрывал гроб и вглядывался в результаты месячных трудов.

Проведя рукой по длинным золотистым волосам, я поморщился про себя, осознавая отсутствие возможности что-либо почувствовать. И другой вопрос: как же представиться богине? Я — архилич, но в то же время — парень, у которого всё отрастет. Не стоит воспринимать отсутствие у меня человеческих атрибутов слишком негативно. Например, мои волосы уже отросли, как и некоторый процент плоти. Правда, пока только на голове…

— Когда-то давно, в 1087 году, Палладий спросил меня, чего я хочу достичь в магии. Вот мой первый результат, — с взглядом настоящего ценителя искусства я осмотрел олицетворение смертельной красоты.

Светлые волосы, длинные и извивающиеся вокруг превосходной фигуры, напоминали мне первые воспоминания моего нового тела: рожь пшеницы на бескрайнем поле. Золотистые локоны при первом осмотре казались мне мягкими и шелковистыми, словно их сплел божественный ткач. А бледная кожа, чистая как утренняя роса, была похожа на фарфор — хрупкую и неприкасаемую, хотя и способную выдержать недавний взрыв. И глаза, хоть и были закрыты, я лично инкрустировал их как драгоценные камни, отливающие золотом.

Но сейчас глаза были закрыты, и я мог видеть только тонкие ресницы, обрамляющие их, подчеркивающие предстоящее пробуждение её чарующего взгляда. Глаза, которые вскоре откроются. И эльфийские уши, отдалённо напоминающие демонические, вскоре услышат…

«Я твой отец», — мысленно произнёс я, воображая из себя кого-то величественного.

— Ты какой-то странный, — заметила Рука-симбиот. — Пять минут смотришь на лицо, а не на потрясающую грудь. Ну, давай же, попробуй охватить своими костлявыми лапами это необъятное сокровище. Ха-ха-ха.

— Подстрекатель, — демоническим тоном посмеялся я. — Я лишь наблюдаю за шаблоном из базы данных, но кто знает, как она захочет его изменить. Не зря Оурус пересадил ей магическое ядро в качестве второго сердца, зачарованное на метаморфизм. Однако… Будет безусловно печально, если она предпочтёт нечто другое, чего не видел в ней Творец в моём лице.

— Меня больше интересует одежда, сшитая той дурой, что огрела нас на бабки. Почему бы нам такую не сшить для себя?

— Ты про бардовое платье, тёмные чулки и белые туфли?

— Подловил, — рассмеялся он. — Но я говорю о самовосстанавливающейся одежде, способной трансформироваться в любую другую. Представь, как это облегчит операции по притворству кем-то другим. Будем как Гюнтер, который нарядился в рыцаря и размахивал мечом, направляя на врагов свою воображаемую армию. Ха-ха-ха! Храбрую армию! Ха-ха-ха!

— Вы обо мне говорите? — спокойно осведомился голос сзади, после чего Мор резко прекратил разговор и преобразовал ладонь обратно в человеческую. — Твой товарищ обладает длинным языком. Посоветуй ему быть скромнее, иначе неизвестно, как быстро он может укоротиться.

Я повернулся и увидел Гюнтера. Он уже не изображал рыцаря, а предстал передо мной в своей походной одежде. Доспехи на нём выглядели несколько карикатурно, что вызвало у меня улыбку, пусть и про себя. Молчание — золото.

— Будешь присутствовать на церемонии?

— О, нет, я предпочту наблюдать со стороны. И да, прекрасный вид! Уверяю, все трупы бесславно почивших женщин — твои большие фанатки, — покачал головой он, прежде чем раствориться в воздухе.

Итак, время начать ритуал — первое пробуждение бога и химеры с душой.

Призвав Гримуар Жадности, я приступил к чтению самого сложного заклинания, уже не пребожественного, а божественного уровня, нарушающего многие законы природы. Первый шаг к становлению богом далёк от всепоглощающего уничтожения. Он направлен на созидание и рождение чего-то нового.