Не опуская взгляда. Глава 34
Черная размытая тень хаотично перемещалась по дуэльному залу, неожиданно и весьма мощно разя проклятиями, но Драко держался. Наследник семьи Малфой с величайшим трудом отбивался от своего крестного, который наглядно показал, как «бесполезные иллюзии, годные только для детских утренников» могут поменять картину боя.
Простейший, в сущности, трюк — размытие своего силуэта — являвшийся основной основ иллюзорной и маскировочной магии, превратил Северуса Снейпа в абсолютно непредсказуемого оппонента.
Мальчик видел в этом три урока: думать над своими словами, использовать Эфирное Зрение и строить тактику боя вместо бездумного швыряния мистериями.
Эфирное Зрение Малфою не давалось совсем. А вот дракклов Поттер владел им со второго месяца учебы!
Воспоминание об этом рейвенкловском выскочке, который считал себя лучше и выше других, подогрело огонь гнева в груди юного слизеринца — и внезапно у него получилось невербальное ударное.
Как и прочие попытки атаковать, эту крестный развеял на полпути и тут же ответил мощнейшим разоружающим.
Драко уклонился, понимая, что его слабый Протегус не выдержит… в противовес Протегусу мордредова шрамоголового грязнокровки, который легко держал прямое попадание Конфрингуса!
— Редукто! — увидел момент Малфой.
Внезапно что-то захлестнуло лодыжку и мощным рывком опрокинуло его на каменный пол. Мерлин и его волосатые яйца, он ведь уничтожил весь мусор! Хорошо, упасть удалось мягко: мастер Дитрих успел его кое-чему научить.
И, конечно же, Драко мгновенно разоружили. Слизеринец тут же бросил взгляд на лодыжку и застыл: ему в лицо зашипела громадная черная гадюка, чей хвост многозначительно обвил ногу.
Когда она появилась? Или… крестный нарочно приоткрылся?
— Випера Эванеско , — взмах палочки Снейпа уничтожил змею. Стряхнув со штанины прах, Драко встал, заставив себя держать голову прямо.
О, Моргана, как же ему хотелось исчезнуть под этим надменным, холодным и слегка брезгливым взглядом!
С минуту черные и пустые глаза декана Слизерина превращали наследника дома Малфой в дерьмо, вынуждая напрягать все скромные ментальные силы, которые мальчик раскрыл к этому моменту.
— Бездарь.
И ушел.
Драко пришлось приложить серьезное усилие, чтобы сдержать слезы. От такого пренебрежения со стороны крестного в глазах защипало, но мальчик — Малфой, а Малфои не плачут.
Взяв себя в руки, Драко поднялся в свои покои к своему единственному другу в этом поместье. Том всегда его выслушивал, давал дельные советы и оказывал неоценимую помощь в освоении теории.
Не только крестный и отец взялись за него всерьез. Мама словно с цепи сорвалась, заставив в первые два дня перевыполнить всю домашнюю работу на каникулы, а потом нагрузила его так, что если бы не зелья, предоставляемые крестным, Драко попросту сошел бы с ума.
Мальчика передернуло от перспективы стать овощем, как предки пародии на волшебника Лонгботтома.
Единственным плюсом во всем этом было, как ни странно, желание Тома узнать побольше о мире вокруг. Драко пришлось заняться вдумчивым изучением прессы, и, когда он подошел к лорду-отцу с этим вопросом, тот поддержал инициативу сына. Теперь каждый вечер отец и сын проводили в кабинете лорда Малфоя, читая прессу и не только, и папа все чаще одобрительно кивал и все реже поправлял Драко, когда тот пересказывал события и оценивал, что к чему вело.
— Вы готовы? — голос с сильным акцентом заставил подскочить.
Мастер Дитрих беззвучно оказался за спиной. Среднего роста, прямой, сухой, как жердь, и совершенно седой восьмидесятилетний немец всегда держал руки за спиной, пронизывая своим ничего не выражавшим взором бесцветных глаз. Для мага в самом расцвете сил мастер Дитрих выглядел слишком старым. Лорд-отец уже четвертый год приглашал его обучать Драко фехтованию.
— Да, герр Дитрих, — коротко поклонился мальчик, внутренне напрягаясь.
Он знал, что будет. Невесть откуда прилетит тренировочный меч, который нужно поймать и тут же парировать несколько ударов. Мастер Дитрих считал, что обучение не ограничивается фехтовальным залом, и имел дурную привычку нападать, порой вовсе не предупреждая.
Так и произошло, за одним исключением: парировать удар мальчик не сумел и вскрикнул, роняя меч из ослабевших пальцев. Ослепительная боль и повисшая рука показали: ключица сломана.
Драко прокусил губу, сдерживая слезы и глядя, как немец уходил спиной к нему. Откликаясь на боль, в груди поднималась злость, разливаясь по телу горячей волной. Крикнув домовика, мальчик переместился к целителю и уже через несколько минут разминал руку в своей комнате.
Профессор Снейп, мастер Дитрих, отец и мать… порой складывалось ощущение, что они просто хотели сжить Драко со свету так называемой «подготовкой». Вот как вообще можно учить фехтовать, ломая кости? Что за обучение боевой магии, состоявшее из непрерывного унижения в дуэльном зале? В Хогвартсе первый семестр ученики просто ходили. Ходили! Ну и иногда разминались с шестами. Если, конечно, группу на факультативе курировала не ушибленная на всю голову фанатичка Яксли.
Малфой сжал пальцы в кулак. Не благодаря, но вопреки им всем он станет сильным.
* * *
Старинные металлические ворота проржавели и покосились. Левая створка и вовсе болталась под порывами ветра на одной петле. Беглым взглядом их надежность была примерно такой же, как и у оплетенной высохшими стеблями металлической ограды, в которой не хватало не то что отдельных элементов — целых пролетов.
Особняк на вершине холма выглядел наполовину разрушенным, от пристроек и вовсе остались занесенные снегом обломки стен. Хмурые низкие тучи и завывания ветра, клубившего поземку, только добавляли мрачной атмосфере уныния и безрадостности.
Уолтер Арчер, однако, не обманывался откровенно жалким видом некогда величественного Поттер-мэнора. Более того: ему было совсем не до окружающего пейзажа. Парализованный мужчина ничего не видел и не слышал, полностью скованный защитной магией особняка, и даже мысли свои приглушил.
Еще ни разу ему не доводилось ступать на территорию старинного мэнора, в котором не было хозяев. Ощущения от попадания под пресс разумной защиты, с легкостью сломавшей его ментальные щиты и взявшей под полный контроль тело, магию и восприятие…
Граф с болезненно острой ясностью понял: не будь он ранее внесен в допуск на алтаре мэнора, Арчер вряд ли успел бы осознать момент прекращения своего существования. А так как беспристрастный и крайне придирчивый нечеловеческий разум не мог обратиться к главе семьи за ответом, то изучал его сам, взвешивал и оценивал по лишь ему известным критериям.
Очень неприятно. Вот совсем. За эти бесконечные мгновения Арчер тысячу раз пожалел, что рискнул расконсервировать мэнор сам. Харальду было бы гораздо проще.
Внезапно контроль над телом и восприятием вернулся. Уолтер не позволил себе упасть, крепко встав на ноги… и узрел непривычную, но вполне узнаваемую картину.
Львиные ворота выглядели неочищенными, но более чем надежными. Живая изгородь густо разрослась, лишенная должного ухода. Голые прутья слабо шевелились. Что это там торчит — череп очередного неудачника, вздумавшего ограбить бесхозный магический особняк в беспризорном домене? Мир его праху.
Особняк семьи Поттер больше не выглядел руинами. Даже заброшенным он не выглядел — только территория заросла травой по пояс, и плющ густо оплел стены и даже окна, добравшись до крыши четырехэтажного корпуса. Примерно также выглядели и пристройки.
Дом семьи Поттер спал. Да, домен открылся, и поднялась защита, но на этом все. Вложенные в особняк мистерии и ритуалы заработают только после того, как прольется кровь Поттеров и пробудит алтарь.
Впрочем, на первое время достаточно и этого. Тем более, Арчер неплохо разбирался в теме и знал, как частично пробудить дом и без присутствия Поттера. Собственно, этим мужчина и занялся, спустившись на второй уровень подвала, где в известной ему кельне обнаружились куколки находящихся в спячке домовиков.
Как и было раньше, домовиков было шесть. Прикинув свои возможности и требования к ритуалу пробуждения, Арчер пришел к выводу, что на первое время хватит двух. Лучше потратить силы на стабилизацию и укрепление границ домена, а остальное со временем приложится.
* * *
Буран. Ветер норовил сбить с ног. Снег колол лицо тысячей ледяных иголок, заметал дорогу мягким коварным покровом по колено, а некоторые переметы достигали человеческого роста.
Холод стоял совершенно нетипичный для Британии. Качественные согревающие чары на недешевой мантии норовили рассыпаться. Мистерии и вовсе приходилось подновлять чуть ли не каждую минуту.
Поттер стиснул зубы, прикрыв лицо краем заснеженного шарфа. Что хуже: эта мерзкая сырость или ледяные порывы? Мальчик затруднялся ответить, с трудом прокладывая дорогу к Хогсмиду.
Там его ждала важная встреча.
Вот показались дома, и ветер начал стихать. Появилась возможность немного передохнуть, да и снега здесь было в разы меньше. Редкие прохожие с удивлением косились на него, но на сближение не шли — каждому хотелось поскорее покончить с делами и вернуться в тепло и уют родных стен.
Мальчик поспешил к пабу «Три Метлы». Несмотря на собачью погоду, заведение не пустовало. Посетители немедленно взялись обсасывать степень идиотизма студента, вздумавшего в такую погоду плестись сюда от Хогвартса. К счастью, Гарри не узнали, а то вони было бы в разы больше.
Свою известность Поттер ненавидел.
— Не желаете согреться? — рядом материализовалась мадам Розмерта, только что не вывалив сиськи ему на плечо.
Мальчик прошел мимо и поднялся на второй этаж, усилием воли отклонив чары сброса капюшона. Не хватало еще, чтобы завсегдатаи начали приставать к нему с изъявлениями благодарности и заверениями во всякой лживой херне.
Поттер очень внимательно глянул на наглеца, что осмелился направить на него палочку. Собственная палочка ткнулась в руку и, когда мальчик ступил на лестницу, в лицо любопытного завсегдатая отправилось самое мощное невербальное жалящее, на которое Гарри был способен.
Раздражение подстегнуло магию. Вышло хорошо: наглец взвыл от боли и упал со стула, хватаясь за лицо. На секунду повисла тишина, тут же сменившаяся прежним гомоном. Обыватели поняли намек и уняли любопытство, ограничившись косыми взглядами.
Арчер ждал в коридоре.
— Мой лорд, — коротко поклонился граф.
— Добрый день, Уолтер.
— Вас кто-то потревожил? — глаза управляющего хищно блеснули.
На взгляд мальчика жалящего в лицо наглецу было достаточно.
— Нет.
Мужчина открыл перед ним дверь, приглашая внутрь. Гарри вошел в забронированную Арчером комнату и откинул капюшон.
— Отвратительнейшая погода, — мальчик с облегчением стащил сырой холодный шарф с лица и вместе с мантией отлевитировал его на вешалку. Уолтер тут же бросил на одежду чары просушки.
— Итак, Уолтер — зачем ты хотел меня видеть?
На столике у камина покоилась раскрытая толстая папка. Сверху на первый взгляд лежали финансовые отчеты.
Вряд ли дело в деньгах. Представление мальчика о делопроизводстве и ведении бухгалтерии крайне поверхностное и строилось на скудном личном опыте и интуитивных догадках.
— Есть кое-что, требующее вашего внимания, — мужчина жестом предложил ему сесть. — Насчет ваших вассалов.
Вот как.
— Я весь внимание.
Арчер жестом фокусника извлек из ниоткуда несколько тонких папок и передал мальчику.
— Здесь — то, что я сумел раскопать.
Гарри быстро перебрал папки. Четырежды повторилась фамилия Уорспайт. Про это семейство мальчик уже слышал как о потомственных боевиках на службе семьи Поттер.
Дальше встретилась знакомая фамилия: Рэтклиффы. Молодой мужчина и…
Гарри понял, почему фамилия казалась знакомой. Эту девушку он знал хорошо. Запомнил ту, кто вместе со старостой, Пенни Клиуотер, устроила ему взбучку в гостиной.
Кассандра Рэтклифф, четвертый курс Рейвенкло. Все, что мальчик о ней знал — подруга старосты. В сомнительных предприятиях не замешана, в сообществах не состояла, особыми способностями не блистала. Училась себе тихонько и не высовывалась.
— Узнал?
— Да, — Поттер чуть сощурился. — Подготовь свитки.
— Уже готовы.
Мальчик открыл личное дело рейвенкловки. Один-единственный лист бумаги, на котором отражены ее данные, список контактов в школе с краткими комментариями и табель успеваемости.
Ладно, данные и контакты — откуда у Уолтера табель Кассандры? Не так-то прост его управляющий, который многозначительно поправил прямоугольные очки. Да: с чего это он в очках?
Артефакт. Какой-то проявитель, Гарри не мог сходу определить, для чего именно. Может, особые чернила читать, может, невидимок выявлять, может, сквозь одежду на сиськи смотреть (Гарри уже заказывали такие стекла).
Отложив в сторону личное дело Кассандры, Поттер посмотрел на последнюю папку.
— Гектор Скай, — медленно произнес мальчик.
Об этом волшебнике Гарри кое-что слышал. Собственно, как и об Арчере — краем уха, никакой конкретики. Разве что слухов чуть больше, и они чуть неприятнее.
А лицо Уолтера переменилось. Да, Гарри не ошибся: не зря управляющий спрятал выражение глаз за блеском очков.
— Да, левая рука вашего деда, — тон был совершенно спокойным, даже дружелюбным. По одному голосу Гарри ни за что не определил бы, что Арчер испытывал к Скаю какую-то неприязнь. Да и с лицом не был уверен. Может, показалось, но лучше держать в уме.
Решив почитать папку на Ская позже, Гарри снова взял папку «Альфред Уорспайт».
— Что насчет него?
— Боевой маг, опытный и сильный. Как и его сыновья. Его дочь, Виктория — юрист.
— Хороший?
— Неизмеримо лучше, чем никакого, — немного осадил мальчика Арчер. — В нашей ситуации нельзя привередничать.
В этом управляющий совершенно прав, но все же…
— Но и кого попало приближать тоже неразумно, — парировал мальчик, открыв папку. — В двух мирах, это хорошо. И… Америка?
— Да. Работает на американцев по специальности, в обоих мирах. Согласись, это лучше, чем шататься по притонам и браться за сомнительную работенку. Там, в конце, список ее дел с краткими комментариями.
— Я правильно понимаю: все они вышли на контакт и готовы вернуться?
— А еще все они — разыскиваемые преступники, причем Уорспайты успели накуролесить даже в Российской Империи. На легальном положении только Конрад Рэтклифф, но он ненадежен.
— Он любит свою сестру? — спокойно поинтересовался Гарри, бросив взгляд на дело аврора.
— Больше жизни.
— Значит, будет выполнять приказы, как следует, — глаза Поттера хищно блеснули. — Если не хочет, чтобы девушка столкнулась с моим… недовольством. Уолтер, позаботься, чтобы Конрад в подробностях узнал об истории с Блэквудом.
Арчер ухмыльнулся:
— Уже сделано. Наш друг готов сотрудничать. Я обязал его заняться вербовочной работой в министерстве. Продажная крыса у других продажных крыс вызывает меньше подозрений, чем достойный человек. Кстати, о достойных людях. В Аврорате я нашел одного человека. Он пострадал от оборотней и своих коллег, потерял ногу и теперь… в общем, если ты сможешь сделать для него хороший протез — он наш.
— Не ко мне. Я до такого уровня дорасту лет через пять, не раньше.
Гарри не имел ни малейшего понятия, как сделать даже самый банальный протез, на который можно просто опереться.
Арчер поднял голову. Глаза за очками странно блеснули:
— Вы недооцениваете себя. Кроме того, нынешний глава убойного отдела — мой школьный приятель. После отставки я готов его принять без раздумий. Если вы согласны.
Глава убойного отдела. Это… неплохо. Раз Уолтер упомянул отставку, значит, положение его приятеля шаткое. В коррумпированном Аврорате такое могло быть по многим причинам. Гарри склонялся к мнению, что это очень авторитетный аврор, на которого трудно давить и который не продался за монеты. В противном случае Уолтер вряд ли отзывался бы о нем с такой уверенностью.
— Кроме того, я как раз хотел поговорить с вами о Блэквуде, — продолжил Арчер после небольшой паузы. — Он у вас преподает, так?
— Да.
— Мистер Блэквуд крайне недоволен тем, что я, как вы и велели, поимел по полной. Поначалу я хотел его связать контрактом, но решил, что бывший Пожиратель Смерти среди ваших подчиненных неуместен.
— Как именно связать? — заинтересовался Гарри.
— Несколько контрактов на выполнение определенной, строго легальной работы, оказание пары услуг деликатного характера, пара любопытных книг и контакты в гильдии алхимиков, — усмехнулся Арчер. — Ну и тысячу двести галлеонов на мелкие расходы. Золото нам пригодится. Тех, кого вы разгромите, лучше всего заставить работать на себя. Перед этим, конечно, устроив хорошую встряску. Не нужно обдирать до нитки, в перспективе они принесут намного больше пользы.
— А тех, кто неумел или бесполезен?
— Для них всегда можно найти работу попроще, без которой никак. Принеси-подай, отойди и не мешай, и тому подобное.
Логично.
— Кроме того, ни в коем случае нельзя убивать и непоправимо увечить без веских причин, — продолжил Арчер. — Так ты только озлобишь родичей, не получишь никакой пользы и нанесешь ущерб семье. И, конечно же, никаких пыток. Лорд, который без раздумий убивает, калечит и пытает даже своих врагов, не удержит рядом друзей и союзников, и не поведет за собой.
Это интуитивно понятно, но как определить: где грань? Когда применять насилие недопустимо, а когда — необходимо?
Гарри задал этот вопрос и получил ответ:
— Это покажет только время. Конечно, можно с большей или меньшей вероятностью предположить, когда нужно убить врага. Даже от гибели никому не интересного маргинала может подняться такая волна, что и высокий лорд захлебнется.
— То, как я поступил с Блэквудом и его бандой… как бы ты сделал?
Арчер долго не раздумывал:
— Я бы не стал полностью ослеплять его подручных. Это, конечно, не тянет на избыточную жестокость, но все же страшная мера. В конце концов они — дети. Однако, сам Блэквуд получил недостаточно. На мой взгляд именно в этой ситуации нанести ему непоправимое увечье было бы оправданным. Лишать конечности или глаз, конечно, перегиб — все-таки ребенок — но разукрасить физиономию шрамом от темного проклятия, или оторвать пару пальцев, или раздробить сустав не помешало бы. Не обязательно необратимо, но так, чтобы ему пришлось год-полтора разбираться с последствиями. Будьте осторожны, будьте наготове. Нет сомнений, что он на вас нападет до конца каникул.
— Я думал, он выждет до начала семестра, — задумался Поттер. — Чтобы было побольше шума.
— Он бы выждал, если бы не его отец, — усмехнулся Арчер. — Пообщавшись с мистером Блэквудом, я понял, что его сына ожидает серьезная взбучка. Угадайте, кого обвинит оскорбленный подросток, которого единственный родной человек смешает с дерьмом? В связи с этим я взял на себя смелость открыть хранилище семьи Поттер.
Уолтер поставил на стол небольшую старинную шкатулку из красного дерева. Впрочем, выглядела она совершенно новой, а о древности говорил только характер барельефов на крышке и стенках в древнеримском стиле.
— У каждой достаточно древней семьи есть свои фамильные реликвии, — Арчер открыл шкатулку и повернул к мальчику.
Гарри напрягся: едва открылась крышка, как эфир слабо вздрогнул. Осторожно заглянув в шкатулку, мальчик разглядел источник возмущений.
На бархатной подушечке покоился амулет — золотой диск с чеканным львом, вставшим на задние лапы, и девизом семьи на латыни. Даже сейчас, когда артефакт спал, его мощь ошеломляла.
— В семье Поттер есть пять реликвий, — говорил Уолтер. — Они же — пять атрибутов лорда, включая перстень главы семьи. Один из атрибутов традиционно вручался наследнику семьи и был утрачен вашим отцом, но четыре остались в хранилище.
Атрибут, утраченный отцом — наверняка та мантия, которую мальчик получил назад от директора. Прелюбопытнейшая вещица, пользоваться которой в полной мере, к сожалению, не хватало сил.
— Перед вами Дефенсер.
— Защитник? — поднял бровь мальчик.
— У вашего далекого предка были трудности с названиями, но исключительные способности артефактора, — улыбнулся Арчер. — Впоследствии, конечно же, эти атрибуты улучшались, чтобы идти в ногу со временем. В спящем режиме постоянно поддерживает четыре защиты, потенциирующих друг друга: Доспехи Духа, Доспехи Стихий, Эфирные Доспехи и Астральные Доспехи.
Гарри поднял брови. Сразу четыре одновременно настроенные защиты класса «Доспехи» с эффектом потенциирования сами по себе весьма серьезная штука, а уж поддержание этих чар активными в спящем режиме — это серьезный уровень.
Мальчику хорошо известны три первых щита, но что за Астральные Доспехи?
— Какие-то вопросы? — заметил его непонимание Арчер.
— Да. Астральные Доспехи — это…
— Довольно специфическая и редко используемая штука, — не стал вдаваться в подробности управляющий. — По сути — сохранение твоей души от внешних воздействий. Хорошая защита от внушения и попыток воздействий немагической природы.
Нужно будет подробнее раскопать про Астральные Доспехи. А вообще, поддержание в спящем режиме такой защиты — это действительно уровень атрибута лорда одного из Столпов.
— А в активной?
Арчер улыбнулся, что-то предвкушая.
— В активной фазе защита эквивалентна стационарному куполу второго класса.
Чего, блять? Конечно, для защиты дома купол второго класса — не бог весть что, Гарри и сам спустя полгода подготовки вполне сможет наложить такую защиту, но… любой стационарный щит вкладывается в материю. Чем больше масса материи — тем проще наложить защиту без конфликта структур.
Маг, окруженный защитой, эквивалентной стационарному куполу второго класса, вложенной в амулет — это вообще возможно? Откровенно говоря, даже после новости о четырех (!) одновременно функционирующих щитах группы Магические Доспехи Гарри не мог в это поверить.
— Впечатляюще, правда? — прищурился Уолтер, полностью удовлетворенный оказанным эффектом. — Так и есть. Говорят, он способен даже отражать Непростительные. Это, конечно, семейное предание, задокументированных фактов нет, так что проверять не советую.
Непростительные Заклятия — вечная боль для индивидуальной защиты. К счастью, каждое из них достаточно сложно в применении и полностью опустошает астральное тело вне зависимости от уровня сил и навыков пользователя, из-за чего даже опытному боевому магу требовалось несколько секунд на «перезарядку», а большинство вовсе не могли их применять.
Пробивая все известные магические щиты, Непростительные вполне себе можно остановить с помощью достаточного объема твердой материи, высокоуровневой трансфигурации или уклониться.
Гарри задавался вопросом, что и многие другие: кто создал эти чары? Казалось, Империус, Круциатус и Авада Кедавра существовали… всегда. Кто-то грешил на легендарных братьев Певереллов, но, правда в том, что Непростительные применялись за тысячу лет до их рождения, еще в Римском Царстве.
— Очень впечатляет, — мальчик осторожно коснулся медальона.
Теплый. И… родной. Как будто Гарри прикасался к дорогой сердцу вещи, утраченной давным-давно. Не было сомнений: Дефенсер принадлежал ему всегда. И насчет мантии последние сомнения иссякли.
Уолтер наблюдал за ним, затаив дыхание, и перевел дух только после того, как Поттер уверенно просунул голову в цепочку.
Мальчик прислушался к себе.
Это… поразительно. Гарри ожидал конфликта защит, но ментальный щит, щит от сглазов, нейтрализатор вредных примесей и собственная противомагическая защита неожиданно органично сплелись с защитой Дефенсера, не потеряв в качестве, а она в свою очередь…
Не ощущалась. Как будто этот щит не на небольшом удалении от его тела, а слился с аурой.
Какое странное чувство. Как будто это не внешняя защита, а часть его астрального тела. До этого момента Гарри даже не представлял, что такое вообще бывает. То есть, в теории ничто не мешало, но на практике мальчик не видел такого ни разу, и упоминаний в книгах не встречал — а уж раздел о магической защите в общей секции Гарри перелопатил со всем тщанием. Хотя, на то она и общая секция, что информация там для школьников.
— Рад, что Дефенсер тебя принял, — серьезно произнес Арчер. — Это значит, что ты — истинный Поттер.
— А что, были сомнения? — мальчик очень внимательно поглядел на управляющего, заставив того смущенно кашлянуть и отвести взгляд.
Та-а-а-ак.
— Выкладывай , — велел Гарри.
Мальчик не заметил, как вложил волю и магию в голос, как обдал Арчера собственной аурой. Удивлению и легкой бледности Арчера Поттер значения не придал, оскорбленный и разозленный таким намеком.
— Я не уверен, что стоит о таком говорить, — пробормотал Уолтер. — О мертвых или хорошо, или ничего…
Красноречивый взгляд мальчика лишал всяких сомнений относительно этого утверждения. Арчер явно чувствовал себя неуютно.
— Есть два момента, мой лорд, — с какой-то неохотой и извиняющими нотками заговорил мужчина. — Первый — профессор Северус Снейп, декан Слизерина. Он и ваша матушка были… близки, но на шестом курсе рассорились. Ходили слухи, что Лили поддерживала с ним контакт.
Об общении мамы и декана Слизерина в детстве Гарри знал. Профессор Снейп его не переносил (полностью взаимно), и складывалось впечатление, что дело в злейшем недруге Снейпа, Джеймсе Поттере, который отбил у слизеринца единственного друга и первую любовь.
Но слухи о поддержании контакта…
Строго говоря, Поттеру начхать с высокой башни, бастард он или нет. Но вот репутация — совсем другое дело. Он сейчас не в том положении, чтобы позволить подмочить ее подобными слухами.
— И какой же второй момент? — очень спокойно поинтересовался мальчик, сжимая пальцы в кулак.
— Во время войны… случается всякое, — начал издалека Арчер.
— Ближе к делу, сэр.
— Как скажете, — кивнул управляющий. — Начну с того, что ваш отец и его ближайший друг, Сириус Блэк… а также многие их товарищи из Аврората не были так щепетильны, как принято об этом говорить. Как-то раз они вместе с четой Лонгботтомов захватили в плен Беллатрису Лестрейндж. Мне достоверно известно, что эта женщина подверглась пыткам, изнасилованию и в процессе расправы потеряла ребенка. О том, что она была беременна, не знала даже сама Лестрейндж. Это случилось за год до вашего рождения.
Какие интересные подробности вскрываются! По слухам о чудачествах дражайшего папеньки в школе Гарри уже догадался, что Джеймс Поттер был избалованным пиздюком, хулиганом, ловеласом и откровенной сволочью. Но это…
Теперь понятно, почему бездетный Флимонт не то что наотрез отказался признавать Джеймса наследников — выгнал его из рода. Будь отец жив — Гарри собственноручно прикончил бы его за такие фокусы.
— И как это связано с моей мамой? — каким-то образом его голос звучал ровно, не выдавая кипевшего внутри гнева.
— Лили… тоже была в плену. Спустя три месяца после этого происшествия Пожирателям Смерти удалось ее захватить. Несмотря на отрицание обратного всеми участниками событий, включая вашу мать, Джеймс подозревал, что ее также изнасиловали.
Гарри медленно выдохнул. Может, освоить некромантию, призвать душу папочки и устроить ему веселое посмертие?
— Было еще кое-что, — Арчер старательно избегал его взгляда. — Друг вашей семьи… вашего отца, Ремус Люпин. Оборотень. Он оказывал Лили поддержку и несколько раз заночевал в вашем доме, пока Джеймс был на дежурствах и операциях.
Гарри больше не желал слышать о возможных похождениях его матери.
— Довольно .
Арчер замолчал.
— Это все не важно, — негромко произнес Гарри. — Я — Поттер. Я введен в семью по всем правилам. В моих жилах течет кровь Поттеров, и я больше не желаю, чтобы эта тема поднималась где бы то ни было и кем бы то ни было.
Уменьшив личные дела и смахнув их в карман, мальчик поднялся.
— На этом предлагаю завершить нашу встречу.
— Конечно, мой лорд, — встал и поклонился Арчер. — Вас проводить?
— Нет необходимости, — Гарри коснулся Дефенсера. — Напишите, если будут новости.
— Всенепременно.