Не опуская взгляда. Глава 47
Допрос и сканирование гриффиндорца обнаружили массу интересного. Там были воспоминания о том, как он получал письма с инструкциями, использовал взятый из тайника на опушке Запретного Леса артефакт подчинения, принял от Аманды Ллойд кровь Харальда Поттера и даже начертил ритуальный круг.
Обыск комнаты обнаружил письма, написанные от руки безо всяких чар изменения почерка, сам артефакт подчинения, а также маску и мантию из воспоминаний тех парней.
Отправителя писем совершенно явно подставили. Но как это доказать? Министр и госпожа начальник требовали результатов и намеревались как можно скорее кого-нибудь распять. Станут ли они слушать? Примут ли то, что таинственный «господин», элементы личины которого подброшены Дину Томасу, существовал по меньшей мере три года? Но это лишь слова, которые что адвокат, что прокурор легко извратит так, как ему угодно.
На воспоминания мальчика Алан не пытался опереться. Память откорректирована, но у Мура в распоряжении только косвенные признаки и чутье, которые, как известно, к делу тоже не пришьешь. Слишком тонкая работа над сознанием, следы которой уже едва заметны. Вмешательство одного из министерских мозголомов, гордо называвших себя менталистами, окончательно сотрет последние зацепки — знаем, проходили.
Допрос под Сывороткой Правды, даже если и будет санкционирован Визенгамотом по отношению к несовершеннолетнему, покажет, что Дин Томас верит в свои показания. Глупое название — Сыворотка Правды. Скорее уж Сыворотка Веры В Свои Слова. Продвинутые окклюменты обходили ее действие: запечатывали часть своей памяти и изменяли ее, чтобы искренне и глубоко уверовать в то, что они ответят. Мур вполне мог бы попытаться, но экспериментировать не было ни времени, ни ресурсов… ни желания кому-то доверить накопленные им сокровища.
Может, все гораздо проще? Нет никакой интриги, неизвестный недоброжелатель либо облажался, либо желал, чтобы на него вышли (такое сплошь и рядом), а Дин Томас просто маленький дурачок, которого развели на жажде мести?
Следователь провел повторный допрос, на котором мальчишка раскололся и закатил истерику, где, захлебываясь слезами и соплями, умоляя о прощении через каждые три звука, сдал все и вся.
Да уж. Министерские мозголомы, которые обычно видят то, что велит начальство, даже при желании не заметили бы этих следов. Сутки прошли, два аккуратных вмешательства в разум — и следы почти истаяли.
Без шансов.
Мур хмуро взирал на улики, глянул на сжавшегося в комок мальчишку, и коротко велел:
— В карцер его.
Хелен серьезно кивнула и потащила Томаса прочь. Этой мелкой чернозадой мрази пойдет на пользу и карцер школы, и, возможно, следственный изолятор департамента.
Алан быстро набросал письмо Боунс, приложил образец улики для экспертизы почерка и эфирных следов, и упал в кресло. Щелчок пальцев вызвал домовика, мужчина велел налить ему виски и задумался, медитируя на пламя камина.
Все чаще посещали мысли уйти в частную практику. Там, где его не будет ограничивать никто… и не будет защищать пусть и коррумпированная, но мощная и беспощадная государственная машина.
Еще пару недель назад Алан Мур не мог себе такого позволить. Слишком много он знал о власть имущих подонках, чтобы ему позволили жить спокойно. Нет. Мужчина хорошо знал, как они ломали людей. Знал, что не выдержит. Покинуть департамент означало стать источником компромата, а перед этим — утратить себя. Остаться — продолжить существовать под непрерывным давлением, ходить с оглядкой и вскакивать по шесть раз за ночь в ожидании незваных гостей. И продолжить вот так вот поступаться с совестью.
Жизнь — полное дерьмо. Моргана, как же он устал от всего этого!
С этим делом ситуация не изменилась, но появилась альтернатива. Древнейший и благороднейший дом Поттеров. Вот только мальчишке так просто на уши не присесть, да и не стал бы он возиться, сбросив все на своего управляющего. Вести дела с таким, как Уолтер Арчер…
— Браун! — громко окликнул Мур.
Тишина. Дырявая башка, сам же только что отправил ее в карцер! Ладно, оно и к лучшему. Стакан в руке пуст, в голове — тяжесть. Сколько он выпил? Не важно, антиалкогольное всегда под рукой на случай возвращения пагубной привычки.
Короткая вспышка головной боли — мозги прочистились, но мерзкий привкус во рту никуда не делся.
В дверь коротко постучали. Мур открыл, но не впустил стажера.
— Сэр, Дин Томас в карцере, — отчиталась Хелен с легким удивлением.
— Идем, — коротко велел Алан. — У нас осталось незаконченное дело.
Девушка кивнула и поспешила за ним.
— Какое дело, сэр?
— Дафна Гринграсс.
— Эта девочка? Но мы уже допрашивали ее!
— И ты не заметила ничего подозрительного? — поднял бровь Мур.
— Ну… вообще, она никак не реагировала. И… если так подумать, под ее недугом можно многое скрыть.
Алан усмехнулся:
— В кои-то веки мне попался не безнадежный стажер. Я подготовлю комнату, а ты проводи Гринграсс ко мне.
* * *
Хелен справилась быстро. Не прошло и четверти часа, как она впустила слизеринку в допросную.
— Добрый вечер, сэр, — присела в изящном книксене девочка и заняла свое место.
Кукла. Бездушная кукла. Ровный ментальный фон создавал впечатление мертвеца или голема, но она без сомнений живая.
— Присаживайтесь, мисс Гринграсс.
— Разрешите вопрос, сэр? — невинно полюбопытствовала слизеринка.
— Не разрешаю, — отрезал Мур. — Предыдущий ваш допрос дал немало пищи для размышлений, мисс Гринграсс.
— Разве?
Сама невинность, как и в первый раз.
— Но теперь я уверен в том, что именно вы покушались на жизнь Харальда Поттера, — продолжил Алан, внимательно отслеживая ее реакции.
Лицо не поменялось. Эмоции не дрогнули. Но разум… о, да! Она инстинктивно закрылась наглухо, пряча истину за окклюментным щитом — грубым, но силы в этом щите на уровне Мастера.
— Вы обвиняете меня, сэр? — голос безупречно вежлив и от этого будил еще большее отвращение.
Теперь ее нужно раскачать. Получить реакцию, которую можно будет предъявить… не Боунс, конечно же.
— Должен признать: сработано изящно, — чуть наклонил голову Алан. — Вы нашли мотивированного исполнителя и внушили ему все необходимое. Подделали почерк Корбана Яксли на бумаге, прошедшей через его руки. Маггловские методы хороши, не так ли? Даже наши эксперты ничего не заподозрили. Каково это: чувствовать себя самой умной?
А ментальное поле напряглось, и эмоциональный фон чуть-чуть дрогнул.
— Не понимаю, о чем, вы, сэр.
— Понимаете, — уверенная усмешка. — Вы все отлично понимаете, мисс. Как и то, что вашей игрой меня не обмануть.
— В таком случае, сэр, вас ведь не затруднит предоставить подтверждение вашим словам? Ведь в противном случае род Гринграсс может…
— Хватит юлить! — рявкнул Мур так, что девчонка невольно вздрогнула. — Я провел собственную экспертизу писем. Всех семи.
Догадка ударила в цель. Алан предполагал, что два письма должны были быть уничтожены и очень хотел бы их заполучить. Но даже так знание принесло пользу: выдержка Дафны Гринграсс дала трещину. Удивление, непонимание… и досада на себя за ошибку. Это дало трещину в защите. Что тут у нас…
В голову словно вогнали раскаленный прут и начали медленно вращать. Мур слегка скривился, выброшенный из ее сознания. Сильна, мелкая сучка. Сильнее, чем он предполагал.
— Моя семья не давала разрешения на ментальное вмешательство, — холодно произнесла Гринграсс и встала. — На этом наш разговор окончен, сэр.
Короткое движение пальцами — и табуретка подсекла ей колени, вынудив упасть задом на сиденье. Мур, конечно, не Поттер, но бытовым телекинезом немного владел. Движение палочкой — веревки захлестнули лодыжки, запястье и талию слизеринки, примотав к стулу, который в свою очередь прочно сросся с полом.
— Что это значит, сэр?
Щечки-то побледнели, голосок дрогнул, и в глазах искорка страха.
— Это значит, мисс Гринграсс, что наша беседа будет доведена до конца, — Мур твердо посмотрел ей в глаза и без усилий отбил грубую и прямолинейную ментальную атаку. — Твоя легилименция сравнима с взрывопотамом. Парировать легче легкого, так что даже не пытайся повторить, не то пойдет нападение при исполнении с применением ментальной магии без соответствующего разрешения. Полагаю, ваш отчим и так от вас не в восторге, мисс, а после этого… что он сделает с ненавистным бастардом своей жены, м? А ваша мать — думаете, она за вас вступится? Если бы хотела, ваш разум не уродовали был с младенчества с целью получить подконтрольное орудие для наследника. Или дело не только в орудии? Удовлетворите любопытство: ваш брат и вас насилует?
Теперь и маска на лице дала трещину. Из прокушенной губы потекла кровь, глаза заблестели гневом и обидой, а ментальная сфера просто полыхала от вырвавшихся эмоций.
Обратная сторона синдрома Грейвса-Тернера. Сознание никак не обучено контролировать эмоции, и в случае прорыва от окклюментного щита не остается ничего. На этот раз Мур легко ворвался в ее разум и подавил, пользуясь превосходством в навыках.
Впрочем, ответ на свой бестактный вопрос Мур получил: нет.
— Знаете, в чем забавная ирония, мисс Гринграсс? — Алан просеивал воспоминания с и удовольствием копировал для себя все, связанное с покушением. — Вы пытались убить единственного мальчика в этой полной говнюков школе, который вам искренне сострадает и делает все для того, чтобы помочь вам. И знаете что? Он делает это безвозмездно, не желая получить от вас ничего взамен. Лорд Харальд Поттер наивен и слишком добр, несмотря на всю свою показуху.
Гринграсс лихорадочно мотала головой, вгрызаясь в собственную губу и раздирая ладони ногтями, билась и извивалась в путах, ее придушенный крик с каждой секундой становился все отчаяннее.
А в голове пульсировала мысль о том, что ее слабость предала брата. Того оборзевшего сверх всяких мер недоумка, по которому Азкабан плачет. Того, в кого она была влюблена — наивно и по-детски.
— Вот поэтому я ненавижу свой титул, — Мур прогонял в сознании Дафны все воспоминания о дурном обращении Бернарда с ней, не забывая показать и “лучшие” стороны ее так называемой семьи. — Вы, аристократы, х-ха, такие подонки…
Проклятье. На шаблонах преданности основана вся ее личность. Сломать их — сломать рассудок девочки.
— Хватит… — простонала Дафна. — Умоляю…
Ее ментальная сила собиралась в одну точку. Сейчас будет ментальный взрыв… и он тоже вполне себе прикончит девочку. Мур мог улизнуть тысячу раз, но остался в ее сознании и направил удар на себя.
Ощущение, словно ему в каждую глазницу влетело по Бомбардусу, которые успешно взорвались внутри черепной коробки. Его отбросило вместе со стулом и выбило из сознания. Краем глаза Мур увидел, как Хелен Браун с воплем бросилась к нему, но звуков не было.
Он пришел в себя меньше, чем через минуту. Голова взрывалась от боли, уши сверлил мерзкий писк.
“Сэр, только не вставайте”, — прочитал по губам слова стажера Мур. Вся взволнована. Да уж, лицо залито кровью… из носа и глаз. И ушей — точно, лопнули перепонки.
Невербальный Эпискей вернул способность слышать.
— Я в порядке, — Мур поднялся, усилием воли разгоняя остатки ментального взрыва. — В порядке…
Амулет уровня Эксперта расплавился к Мордреду. Это же какая сила у девчонки…
— Зачем вы это сделали? — воскликнула Гринграсс, залитая слезами. — Зачем?
— Затем, — Мур взмахом палочки развязал ее, и тут мужчину повело. — Хелен, приведи ее в порядок.
Алан оперся на стол, чтобы не упасть. Дилемма, Мордред ее раздери. Он вырвал доказательства силой, за что сам пойдет под суд, а воспоминания Дафны Гринграсс рассмотрены не будут. Но не обязательно представлять их суду.
Будь они все прокляты. Зажравшиеся аристократы, продажные судьи, насквозь прогнивший Визенгамот, вся эта ублюдочная бюрократия — все. Сейчас перед ним маленькая девочка, которую самым гнусным образом использовали в своих отвратительных интригах родная мать и отчим. И законным образом он не мог ее защитить.
У Алана не было детей… по крайней мере, он о них не знал. Но теперь, просмотрев память Дафны Гринграсс, утратил последние сомнения.
Эту мразь нужно давить. К черту закон и последствия. Одному не справиться, но в команде, прикрывшись именем самого знатного и распиаренного лорда Британии… шансы есть. Хорошие шансы.
— Я провожу ее, — поднялась было Хелен, но Мур покачал головой:
— Пусть останется у нас и восстановит защиту. Девочка под угрозой.
— Сэр… — стажер подошла вплотную и взяла его за руку. — Вы в порядке?
— Нет, Хелен, — тихо ответил Алан. — Ничерта я не в порядке.
Пусть пока все идет своим чередом. Пусть пока осудят Корбана Яксли — ему самое место в страстных объятиях дементора. Немного жаль мальчишку Томаса, но по своему опыту Мур знал, что он отделается записью в личном деле и серьезной нервотрепкой. Если не поумнеет — туда ему и дорога.
— Это еще не все, сэр?
Следователь криво усмехнулся:
— Хранилище крови было вскрыто. Девчонка понятия не имела о защите также, как и каждый опрошенный студент.
— И… что это значит?
— Что прямо сейчас над нами насмехается очень искусный и опасный сукин сын.
* * *
Его новая палата больше походила на роскошный гостиничный номер. Неизвестный иллюзионист прекрасно поработал над стеклянными стенами, и теперь Харальд имел возможность любоваться прекрасными пейзажами… пока валялся под капельницами. Новые печень и почки не торопились приживаться, да и с восстановлением кроветворения были проблемы.
Стоило это интервью с министром магии, Корнелиусом Фаджем. Пухлый маг в котелке сразу не понравился мальчику, но пришлось улыбнуться на камеру и пожать ему руку. За спинкой кровати тогда стоял Арчер, который довольно жестко инструктировал Харальда на тему интервью и контролировал ментальной связью, на ходу подсказывая ответы на коварные вопросы парочки журналюг.
Сейчас мальчик устроился в огромном и чертовски удобном кожаном кресле с настраиваемыми чарами массажа (Поттер решил во что бы то ни стало раздобыть себе такое). По левую руку парила уже наполовину пустая литровая кружка с прекрасным жасминовым улуном, чуть дальше — блюдо с нетронутыми пирожными. В руках свежий номер “Пророка”, на развороте которого колдография Корбана Яксли, которого весьма грубо конвоировали авроры в камеру Азкабана и кричащая надпись: “УБИЙЦА МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ ЗАДЕРЖАН!”.
И огромная статья, в которой пели дифирамбы министру Фаджу, Департаменту Магического Правопорядка и его главе леди Амелии Боунс, “предпринявшей беспрецедентные меры для оперативного раскрытия столь громкого дела”. Про Алана Мура, вытащившего все дело на своих плечах, упомянули вскользь в продолжении статьи на второй странице как представленного к правительственной награде за исполнение своего долга. Та девушка-стажер не удостоилась даже строчки.
Интервью Харальда тоже опубликовали. Изрядно порезали, чтобы поиграть с контекстом, так как никакой благодарности к министерству в целом и Фаджу в частности Харальд не питал, кое-где изменили, из-за чего вся суть перевернулась с ног на голову.
— Господи, какое же это говно, — с чувством произнес мальчик.
— Главное, что этого ублюдка взяли, — донеслось со стороны двери.
Точно. Поттер и забыл, что Фадж с барского плеча устроил ему круглосуточную охрану. Вот и сейчас в кресле у двери скучал аврор подразделения охраны Министерства Магии, а еще один его коллега околачивался снаружи. Скучавший аврор — не примечательный мужчина лет сорока пяти — также листал газету в попытке убить оставшиеся три часа времени до смены.
— А “Пророк” вы охарактеризовали предельно исчерпывающе, — добавил охранник. — Вы рады, что Яксли взяли?
— Я не рад, что взяли только его, — Гарри сложил газету и сделал большой глоток чая, позволив себе обмякнуть в кресле. Кайф…
— Как по мне, всей поджирательской падали следует гнить на нижних уровнях, — аврора аж перекосило от злобы.
Поттер отсалютовал ему кружкой, целиком и полностью разделяя это мнение. И не потому, что Харальд их ненавидел. Скорее презирал. Дело в том, что семья Поттер сражалась против Пожирателей Смерти, и папаша изрядно проредил их ряды. Теперь все эти семьи проявляли к Харальду нездоровое внимание, и лучше бы их задавить до выпуска из Хогвартса, пока он еще в безопасности. Очень относительной, как показала практика.
— А лучше — гнить буквально на дне какой-нибудь канавы, — продолжил лить яд авров. — Мне тут птичка напела, что Блэка хотят освободить. Ты только представь: Блэка! Освободить! Да он же твоих родителей предал!
— Разве мы перешли на “ты”? — поднял бровь Поттер.
— Прошу прощения, — слегка притих аврор и как-то занервничал. — Проклятье. Я не должен был…
Хорошо, что аврор не стал продолжать тему, на которую ему совершенно точно было велено не распространяться. Болтать с ним не хотелось даже несмотря на нечеловеческую скуку.
Сириус Орион Блэк, лорд и глава древнейшего и благороднейшего дома Блэк. Его крестный отец. Только поэтому его следовало вытащить из Азкабана. Если он непричастен к смерти родителей — будет должником семьи и, по словам Арчера, может стать надежным союзником. Если же причастен — умрет смертью, достойной такого человека, но не сгниет в Азкабане, как крыса.
А с этой дурацкий статейкой нужно что-то делать. Непременно. Насколько мальчик сумел понять, необходимо немедленное… не опровержение, конечно, но интервью “независимому” журналисту.
В палату коротко постучали. Вошел Арчер в халате поверх костюма.
— Лицом к стене, сэр, — велел аврор, вскакивая с кресла… и повалился обратно без признаков сознания.
Видимо, был какой-то оповещающий амулет, потому как в палату с палочкой в руке ворвался его напарник с той стороны, а на напарника сзади прыгнуло нечто зыбкое. Аврор успел выпустить в Уолтера оглушающее, поглощенное рябью защиты, прежде чем был скручен и усыплен.
— Лицом к стене, лицом к стене, — проворчал Уолтер. — Может, еще раком встать и ляжки раздвинуть?
Рябь спала, явив Уорспайта-младшего. Наглый парень криво ухмылялся, поигрывая трофейной палочкой, но под красноречивым взглядом Арчера бросил ее на спящего аврора и покинул палату.
— И что это значит? — как можно спокойнее поинтересовался Харальд, внимательно глядя в лоб управляющему.
Нападение на авроров при исполнении… это как-то чересчур.
— Зашел вас навестить, — Арчер коротко поклонился. — Полагаю, вы не в восторге от авроров. Но, если вас смущает нападение…
Оба аврора поднялись, приходя в себя. На Уолтера Арчера они обращали ровно ноль внимания.
— Пойдем, выпьем кофе, — предложил один из них — тот, что был снаружи.
— Хоть ноги разомну, — обрадовался его напарник.
О своих обязанностях авроры не вспомнили и аккуратно прикрыли за собой дверь, даже не глянув на Харальда.
— Это вообще законно?
Уолтер хмыкнул и щелчком пальцев подозвал второе кресло, садясь напротив.
— Я только что из Хогвартса. Заглянул в вашу комнату, захватил Книгу, чтобы было не скучно, и встретился с мистером Муром. Дело закрыто.
Книга — это, конечно, здорово, но не хотелось бы пользоваться ей здесь. Еще куча вопросов неприятных будет. Как бы не конфисковали столь ценную штуку.
— Да, я читал. Кстати, нужно что-то сделать с этой дерьмовой статьей. Дать, что ли, интервью?
— Пока ничего не надо делать. Ваша репутация от этого не пострадает, но подозрительные движения привлекут внимание наших врагов. А в свете предстоящих событий, я бы предпочел, чтобы нас сочли… удовлетворенными результатом.
Арчер что-то задумал. Судя по нехорошему блеску в глазах, это что-то интересное.
— Официальная версия такова: под руководством Корбана Яксли ваш знакомый Дин Томас решил вам отомстить за прошлогоднее унижение. Под созданной для него личной он управлял группой из четверых старшекурсников, а так же травил вас. С помощью артефакта подчинения заставил одну из студентов украсть вашу кровь из больничного крыла, далее начертал круг Объятий Хель. Его шестерки на вас напали, затем, чтобы спровоцировать, атаковали мисс Грейнджер. Вы поддались на провокацию и были поражены проклятием, последним из компонентов яда и Круциатусом. Сколько дыр вы нашли в этой версии?
Поттер хмыкнул:
— Для начала, расистский ублюдок Яксли не опустился бы до использования Дина Томаса. Чушь собачья. Далее. Томас — придурок, он слишком туп для отыгрыша подобных ролей, и уж точно не сумел бы развести четверых старшекурсников под чужой личиной. Задумка слишком сложна для такого «исполнителя», я бы ему не доверил что-то большее, чем мелкая кража. Атака на старшекурсницу с помощью артефакта… ну-ну, а она взяла и позволила использовать против себя незнакомую штуковину мутному перваку. Нет, подловить можно, но для этого нужно быть сильно умнее Дина Томаса. Объятия Хель — очень сомневаюсь, что едва тянущий школьную программу Томас сумел бы начертить его правильно менее чем с сотой попытки. Ну, вроде все.
— А главную дыру вы не нашли, — усмехнулся Арчер и стал серьезен. — Кровь.
— Что «кровь»? — не догнал Поттер.
— Вы знаете, как защищено хранилище крови?
— Понятия не имею, — честный ответ.
— Это знали только директор и целитель… а теперь — мистер Мур и я.
— То есть…
— Только мадам Помфри может открыть хранилище своей кровью, магией и жизнью. Таково условие защиты. Она хранилище не открывала. Значит, кто-то обошел эти ограничения, а для этого нужно быть очень искусным магом, мой лорд. Очень искусным.
Гарри, кажется, начал понимать. Некто недружественный — точно не Корбан Яксли — оказал содействие в краже его крови.
— Я так понимаю, на этого мага следствие не вышло.
— Се ля ви, — развел руками Уолтер. — Все нити оборваны. Нам его не достать. К счастью для нас. Все, кому нужно, знают о его существовании. Дамблдор и Франкенштейн не позволят ему даже шелохнуться и будут искать, а значит, ему придется залечь на дно очень плотно. Так что можете считать, что с этой стороны вы в безопасности.
Мальчик поежился. То есть, в Хогвартсе есть сильный и недружественный маг, на которого не вышло следствие, и который выкрал его кровь?
— Да что там происходит? — выдохнул Поттер. — У него была моя кровь. Если он хотел меня убить…
— Я тоже считаю, что вы в безопасности, — кивнул Уолтер. — Хотел бы убить — с такими возможностями убил бы тысячу раз. Его цель не в этом.
— А в чем?
— Хотел бы я знать…
Поттер немного завис, пытаясь собраться с мыслями — и не мог. Возвращаться в Хогвартс не хотелось, страх гнал его прочь, но разум твердил, что Арчер прав. Под защитой Архимагов враг не посмеет вредить ему.
— Вы знаете, что произошло на самом деле?
— Да, — глаза Арчера сверкнули. — Поменяйте имя «Дин Томас» на «Бернард Гринграсс», и добавьте посредника по имени «Дафна Гринграсс». И, конечно же, наш «друг», который действует из-за кулис.
— Дафна…
— Она не могла действовать по своей инициативе за неимением таковой. Только выполнять приказы.
Гринграссы. А ведь он проникся симпатией к девочке. Даже хотел ей помочь…
— Мой лорд, — Уолтер вскочил и встал на одно колено, склоняя голову. — Отдайте приказ отплатить им по счетам. Мною совместно с бароном Уорспайтом разработана серия операций. Исполнители готовы. Осталось начать.
Харальд встал с кресла и выпрямился, впервые за последние несколько дней отпуская свою силу. Гнев вспыхнул в груди.
Покой — ложь, есть только страсть.
Нельзя следовать китайской мудрости и сидеть на берегу реки, ожидая плывущего трупа врага.
В страстях я черпаю силу.
Гнев — вот его сила. Гнев раскаленным свинцом тек по жилам, воспламеняя душу и поднимая могущество в сердце.
Сквозь силу я познаю могущество.
Перед ним склонил колено его вассал и слуга. У него есть еще вассалы и слуги. Их сила — его могущество, такое же, как собственная магия.
Могущество дарует мне победу.
Только победа. Никаких поражений. Довольно с него отлеживаться. Пора ответить так, чтобы задравшие носы снобы жидко срались от тени мысли о покушении на лорда Харальда Поттера.
Победа разорвет мои оковы.
Мальчик раскрыл ладонь, чувствуя мощное напряжение энергий между чуть согнутыми кончиками пальцев. Пальцы медленно сжались, впитывая силу, которой еще не пришло время обрушиться на врагов.
Лишь сила освободит меня.
— Приказываю сломать им хребет, — его звонкий голос эхом отдался в эфире. — Приказываю поставить их на колени и заставить молить о пощаде. Приказываю вернуть украденное и отплатить за содеянное троекратно. Если потребуется — убейте их всех.
Голова Уолтера поднялась:
— Включая Дафну?
Упоминание о слизеринке разбило наваждение. Поттер внутренне вздрогнул, когда чувство мощи оставило, и пелена гнева спала с глаз.
— Если будет мешаться под ногами — убейте. Если нет — не тратьте ресурсы попусту. Думаю, она может быть полезна. И… в таком свете смерть Астории Гринграсс нежелательна. Нас не поймут, если мы искореним графскую семью.
Арчер склонил голову ниже. Харальд жестом разрешил ему подняться.
— В таком случае, немедленно приступлю, — выпрямился Уолтер. Глаза его сверкнули голодным гневом, губы разошлись в оскале: — Ждите новостей, мой лорд. Это будет громко.
— Только не вздумайте попасться, — мальчик обмяк в кресле, включая режим массажа и закрывая глаза.