Глава 35 часть 3
На подавляющую тень костяного дракона за метелью не очень похоже, но что уж нашёл.
Беглый имперский генерал, стоящий на КПП вместе с беженцами и успешно маскирующийся под одного из них, как опытный солдат и воитель, почуял что-то неладное ещё до того, как закрутились события. И, как следовало из дальнейшего, не только он.
Рефлекторно ускорившись, Кель смог краем глаза заметить мелькнувшую в тёмном небе стремительную тень. Нет, даже две тени: одну явно принадлежащую немаленькому — размером с сарай — монстру, и вторую, уже относительно небольшую, наверное, размером с человека.
Это само по себе уже дало хороший повод насторожиться: мало ли с чем и для чего прибыли летуны? А уж когда гости, метнувшиеся к расположению разбитого неподалёку от крепости воинского лагеря, атаковали северян и получили мощный отлуп, который начался как бы ни раньше, чем те сами ударили… Тут-то Кель окончательно и очень ясно понял, что влип в очередную заварушку.
Вереницы трассирующих пуль и летящих следом явно не простых снарядов — потому как подозрительно быстрые — перекрестились на двух фигурках летунов, опасно приблизившихся к лагерю. Те пусть и пытались маневрировать и уклоняться, но недостаточно хорошо, дабы полностью избежать массированного обстрела. Точнее, более крупное существо, чей крылатый, поблескивающий металлом силуэт обозначился во вспышках трассеров и взрывов снарядов — вот откуда, спрашивается, у клятых варваров столько высокотехнологичного оружия и стрелков, обладающих зачатками таланта воителей, дабы исполняющих роль операторов для него?! — судя по стремительности движений, могло бы уйти с минимальными повреждениями. Но оно предпочло остаться и прикрыть собою меньшую тень, которая, пометавшись, резко бросилась в сторону и на снижение, уходя вниз, в менее простреливаемую сторону. Туда, где по совпадению находился КПП крепости.
«Да дери монстры такую удачу!» — мысленно выругался мужчина, когда относительно неподалёку, буквально в полусотне метров, в снег врезался темноволосый парень с артефактной косой и кровью на лице и теле.
Особых ран Кель на теле воителя не заметил. Хотя ему вообще не так чтобы просто оказалось наблюдать за происходящим — с его-то печальным ускорением, оставляющим желать много лучшего после зелий «гостеприимного хозяина», от которого он еле удрал, а также тяжёлого пути, что пришлось преодолеть после побега. Но учитывая, что имперский тейгуюзер — а кем бы ещё мог оказаться летающий парень? — добрался сюда и не упал замертво, пусть и остановился, приходя в себя, он явно сумел как-то затормозить попавшие в него крупнокалиберные монстробойные пули и осколки зенитных снарядов до той степени, чтобы они не наделали в нём дырок. Ну, или он крепок на зависть многим, раз уж помимо кровавых ссадин, синяков и рассечений на лице и под изорванной одеждой, такой плотный обстрел на теле владельца косы не оставил. Всё это невезучий бригадный генерал сумел разглядеть, пока имперский воитель приходил в себя.
Да и не так сие удивительно: расстояние-то было приличным. А спецбоеприпасы, выпущенные из непростых стволов, пусть и летели быстро, но зенитные орудия и станковые пулемёты в качестве духовного оружия не используют. Так что и у простого Мастера, застигнутого врасплох — если воителя подобного ранга можно назвать «простым» — есть не такой уж и плохой шанс выжить: спецбоеприпасы пусть и пробивают духовную защиту, но их относительная скорость не столь уж и велика по сравнению с нормальным боевым темпом подобного воителя. Разумеется, если обстрел будет не таким плотным; так-то человека и камнями можно насмерть забить, если те достаточно увесисты и бросить достаточно много.
После всего увиденного и понятого Кель просто не мог оставаться безучастным наблюдателем. Даже не потому, что считал себя обязанным помочь своим. Просто сыграй он в труса и провались атака имперских сил на двойную крепость — ведь не единственный же воитель вместе с прирученным монстром на них напал, верно же? — то северяне точно начнут усиленно шерстить всех, кто не является частью гарнизона и военного лагеря. И Келя с высокой долей вероятности опознают.
А вот помоги он сейчас, и тогда вопрос с тем, как добраться до своих, решится сам собой. …Скорее всего. Если повезёт. И если не повезёт тоже: мертвецов такие проблемы не мучают. Как бы то ни было, имперский военный офицер был готов рискнуть. Тем более что ему всё равно претила идея закрыть глаза на то, как один из воителей-лучников выхватывает стрелу и натягивает тетиву, дабы попытаться убить так удобно водящую мутным взглядом беззащитную мишень.
И пусть какой-то кусок камня, удачно подвернувшийся на обочине и, видимо ранее выпавший из одной из проезжавших по дороге повозок, не мог серьёзно ранить северного воителя, но для того, чтобы сбить прицел и отвлечь, хватило и этого. Стрела прошла мимо, а лучник, которому прилетел булыжник в голову — хотя Кель даже не надеялся на такой меткий бросок, рассчитывая просто отвлечь стрелка мелькнувшим рядом предметом — пребывая в лёгком ошеломлении, отскочил в сторону, неуклюже пытаясь одновременно контролировать первую цель и выискивать новую опасность.
Хотя зачем его искать? Ослабший телом, но крепкий духом имперец и сам сразу устремился вслед за брошенным им булыжником, попутно выхватив здоровой рукой сокрытый под одеждой кинжал из духовной стали. Миг, растянутый в несколько секунд субъективного восприятия — и вот похожий на потрёпанного бродягу беглый генерал, выскочивший из-за скрывающей его телеги, одним отточенным движением перехватывает горло лучнику, а затем врезается в его напарника. Второй из охранявших КПП воителей заметил незваного гостя и уже был готов к его броску, поэтому отразил первую атаку выжимающего из себя последние силы бывшего пленника и сцепился с ним в сверхближнем бою.
А что же спасённый от стрелы тейгуюзер? Ну, его сложно назвать прямо-таки спасённым. Хоть Кей и чувствовал себя, словно побывал мишенью для тренировки юных пращников, да и последний манёвр несколько дезориентировал, но защиту тейгу он продолжал поддерживать. Так что одиночная оперённая смерть, имеющая заметно большую парусность, нежели пули, ещё и выпущенная не самым сильным одарённым стрелком, не способным насытить дерево и металл большим количеством плотной духовной силы, не имела ни единого шанса попасть в свою цель, не говоря уж о том, чтобы «нанести урон».
Собственно, из-за тейгу — вернее его способностей, которые пришлось использовать на пределе доступного — парень отчасти и заработал дезориентацию: до жопы много непривычных усилий для сознания, которые ещё и требовалось выполнять максимально быстро и чётко. И это под таким «мелким» раздражителем, как летящие вокруг (и попадающие, чтоб их!) пули, вместе с поражающими элементами от рвущихся снарядов. И только попробуй снизить концентрацию на защите! Сразу вся эта дрянь начнёт лупить в несколько раз больнее и чаще!
Не зенитчики, а прямо отличники боевой подготовки, гуро-тентакли их полюби!
В общем, зря он полез вперёд, а не последовал в кильватере пернатого монстра, как говорила ему Куроме. И ещё лучше, что помня разговор после весёлого фейерверка в захваченном врагами замке, он, уповая на неожиданность и незаметность в ночи, не сунулся к укреплениям совсем уж в упор. Иначе точно бы сдох! И плевать на защиту тейгу, которая в плане стойкости превращала сильного, но всё-таки Воина в хорошего такого Мастера с прокачанным навыком укрепления. Ещё несколько попаданий по голове — и он бы «поплыл», что повлекло бы за собой ухудшившийся контроль, повысившуюся уязвимость и снизившуюся маневренность, а дальше новый виток гибельной спирали и смерть.
Вот ведь! Предупреждали же его, а он вроде и услышал, но понял не до конца. Отсюда урок: всегда, вообще всегда нужно ждать засады, даже если кажется, что всё идёт нормально и неприятностей не предвидится.
Хорошо хоть глаза и «самое ценное» не пострадали. С Куроме-чи станется в качестве назидания пришить заместо старых шаров новые от обезьянуса. Она может, она Сене ногу и руку пришила! А ещё хорошо, что есть лечебный запас собственной жизни и автоматический инъектор с ней.
Но попытку помочь, неожиданно пришедшую от незнакомца, похожего на потрёпанного бродягу — и это учитывая, что доброхот являлся воином духа! боевой супер-бомж, ха-ха! — он заметил.
Потому, когда Кель, что медленно, но верно проигрывал воителю северян, которого в лучшие времена прихлопнул бы походя, уже готовился проститься с жизнью, его противник резко обмяк. Стоило победителю сбросить с себя свежеиспечённый труп, как он смог наблюдать физиономию нынешнего хозяина Адаусу, которая — пусть местами окровавленная, местами опухшая, но всё такая же самодовольная и ехидная — возвышалась над перешедшими в партер бойцами.
— Я из имперской армии, офицер, — одними губами произнёс Кель.
Не использовал голос он не только из-за ускорения, которое мало способствовало обычной речи, но и в виду того обстоятельства, что даже не происходи вокруг боевые действия и будь у них время для бесед, мужчина просто сомневался в своей способности выдать что-то кроме хрипа или кряхтения. Ему и губами шевелить оказалось сложно. Устал. И, наверное, ранен. Ещё сильнее, чем был.
«Понятно, — весело, с подчёркнутым форсом игнорируя как начавшуюся шумиху, так и собственные раны (благо, инъекции автодока уже начали делать своё дело) взглянув на своего «спасителя», хмыкнул Кей Ли. — Армеец, значит. Из военной разведки, что ли? Как там? В грязи морда, в жопе ветка: мы — военная разведка! А что? Похож!» — разбитое лицо расплылось в весёлой ухмылке.
Насмешник ничуть не боялся нападения или продолжения обстрела. Ведь в силу поднятой (не без помощи тейгу, естественно) вокруг метели, чтобы провернуть такой трюк и вместо намеченной цели не покрошить мирняк со своими, нужно быть главным возлюбленным удачи с во-от таким херищем! Не, северяне не настолько отбитые, лупить по КПП из зенитных пулемётов и пушек явно не станут. Если это вообще возможно: всё-таки углы возвышения этих орудий в основном в небо направлен. Однако учитывая, как круто он отхватил в первые же секунды боя, гордый владелец Адаусу, подумав, решил смирить своё эго и отступить, заодно прихватив интересного человечка.
Находись он тут один и, веря в себя, свою удачу и силу, парень ещё мог бы попытаться поднять ставки и сорвать банк окончательной победы, показав, у кого тут самое крутое оружие и самые большие яйца. Но сейчас… его точно не похвалят за безрассудство. А оправдаться исключительными обстоятельствами не выйдет. Не тогда, когда Куроме-чи всё видела через свою птичку. И Кей очень надеялся, что Раух повредили не фатально, а то шутка про перемазанную в грязи морду (потому что натыканная, как у нагадившего зверька) и деревяшку в заднице — может стать для него болезненно близкой и нифига не смешной. Скорее, буквальным результатом авантюры.
И это он про Акиру не вспоминает!
Да, несмотря на крайне обидный конфуз и горящую в сердце жажду реванша, риск, если не считать ущемлённую гордость, ничем не оправдан. Так что бесславный драп — лучший выход. Благо дохлая птица Куроме и без него смогла навести достаточно шороху.
Обидно — какая-то курица справилась лучше него! — досадно… но ладно. Бывали в жизни провалы и противнее. И, как говаривает их злая сладкоежка: самоуверенные убийцы долго не живут. Он, Кей, предпочтёт ещё покоптить небо, пусть и с ущемлённым (временно, конечно) чувством собственного величия.
А ещё очень — прям очень-очень, залюби его тентакли! — подозрительно, что их неожиданную атаку столь резко встретили. Так встретили, что великолепный Кей Ли-сама вместе со своим без шуток могучим тейгу едва не отъехал сразу, как сунулся в «спящий» лагерь врага!
Да и паршиво ему как-то. Даже несмотря на использованный лечебный стимулятор. Будет обидно нарваться на очередной подарочек и бесславно сдохнуть на второстепенном вылете. Поэтому действительно стоит вернуться и усилить основную группу.
…Если предположить, что он там ещё нужен. А в этом у заместителя командира их сводной команды, подхватившего «военную разведку» и начавшего двигаться под прикрытием снежной взвеси, любовно поддерживаемой послушным ветром, возникли сомнения.
Оно и не удивительно. После того, как в крепости по ту сторону моста объявились сразу два угнетающе-сильных присутствия, вслед за которыми через покров подхваченного воздухом снега (а также кусков КПП и прочего увесистого сора, который Кей увёл выше, собираясь на прощание попотчивать северных солдат) пробился свет яркой голубоватой вспышки. После вспышки по земле прокатилась заметная с высоты бреющего полёта судорога ударной волны, вслед за которой с некоторым отставанием прошла пелена уплотнения и через воздушную среду.
Явно резвится новая зверушка Куроме-чи. Так что Кей счёл за лучшее отвернуть ещё сильнее в сторону от крепости — вдруг следующей целью выберут её? — и немного притормозить свой полёт.
Когда он сместился достаточно, чтобы стало возможным держать снежную завесу только с одной стороны, то повелитель воздуха и его груз смогли увидеть крупную фигуру монстра, виднеющуюся за крепостью по ту сторону ущелья. Вставшая на задние лапы скелетообразная хтонь внушала: её неприятная сила даже так, на солидном расстоянии, промораживала нутро, давила на плечи и словно бы делала окружающий мир темнее. Даже более крупная многоножка, на которую они некогда охотились целой армией, не производила столь гнетущего впечатления.
И вот это вот Куроме назвала Сахарком? Кролик у неё поименован в честь какого-то древнего злого ангела, а всамделишная страшная легенда — Сахарок. Ха-ха, сразу видно ученицу великолепного Кей Ли-сама!
Кроме костяка, в глаза бросалась здоровенная, идущая сверху вниз дыра в крепости по ту сторону ущелья, а также уничтоженный пролёт моста, обращённый в труху вместе с верхней частью подпирающей его опоры. Неподалёку от, хах, Сахарка (а как смешно Куроме-чи возмущалась, когда Акира хотела присвоить эту кличку её ушастому питомцу; ха-ха, понятно теперь отчего: это имя зарезервировано для здоровенной жуткой костяной хрени, а не для пушистого любимца женской части Отряда!) копошилась гидра с не менее противоречащим её сути именем Печенька.
«Милая и игривая» — вечно голодная, ядовитая, трёхголовая, а теперь ещё и обросшая чешуёй — стотонная хищная гидра увлечённо хватала и проглатывала безуспешно пытающихся удирать или сражаться гарнизонных воителей. Причём резвилась она без оглядки на внутренние или даже внешние стены, которые это чудище крушило, словно взрослый хулиган детский шалаш.
Как понятно из его реакции, Кей недолюбливал это существо, что неоднократно побеждало его и остальных в тренировочных схватках. И даже тейгу этого не изменило! Ведь трёхглавая пакость умеет метко плеваться токсичной дрянью по самую маковку накачанной духовной силой. И которую из-за этого не очень-то отклонишь воздушными барьерами. А ещё она может метать костяные снаряды с хвоста. Да с такой скоростью и силой что, попади такой подарочек по Кей Ли, от луча света в унылом царстве Отряда только клочки в закоулочках останутся!
Блин! И вот как прикажете на этом фоне почивать на лаврах, считая себя крутым хозяином могучего артефакта, будущим Мастером и просто красавчиком? Приходится тренироваться в поте лица, чтобы догнать хотя бы «милашку-питомицу» их главы, которую можно принять за ученицу средних классов школы.
Не отстать от зверушки младшей девчонки…
М-мотивация!
И да, ручной дракон миниатюрной повелительницы боевых сладостей не просто стоял, а собирал в пасти новый энергетический снаряд, что разгорался злым голубым светом меж костяных челюстей.
«Куда это он целится?» — прищурившись, подумал Кей.
Долго гадать ему не пришлось. Из клыкастого рта монстра вылетел относительно узкий — с пару метров в диаметре — почти не расширяющийся луч, что упёрся в сторону военного лагеря, откуда, вихляя из-за повреждённого крыла, вылетела Раух.
«Не сдохла, значит? Хорошо», — хозяин Адаусу мысленно вздохнул с облегчением и продолжил наблюдать за демонстрацией возможностей новой дохлой тварюги их главы.
Но Куроме, контролирующая своего леденящего кровь Сахарка, очевидно, не собиралась ограничиваться точечным ударом.
Не прерывая потока ярко-голубой энергии, костяк повёл огромной башкой, заставив летящий из пасти луч пройтись по лагерю. Учитывая мощь атаки, уже продемонстрированную на примере моста и крепости, а также прошлые усилия птички, о пребольно обстрелявших Кея вояках и их пушках можно забыть.
Похоже, «тихое и аккуратное изъятие документов» накрылось интересным местом.
Даже досадно чуть-чуть. Нельзя сказать, что парень сильно верил в то, что первая фаза проникновения в восточную крепость действительно пройдёт без шума. Не под это у Отряда руки заточены. Но в этот раз великий Кей Ли-сама имел все возможности внести значимую лепту в веселье. Но из-за желания блеснуть самостоятельно, а также лишней, ненужной спешки, получилось, что он только навыхватывал плюх, в то время как самое интересное происходило на «скучной» стороне.
Не весело! Вот совсем!
Он так хотел впечатлить всех окружающих своим большим и могучим крутецким тейгу. А вышло, что насмешил и позорно удрал. Ну не считать же за что-то значимое прибитых северян, что стояли рядом с его «спасателем», и тех, кого он приголубил подхваченными ветром булыжниками, кусками крыш и парочкой телег?
«Моя задница! С такой «великой славой» Адаусу точно попробуют отжать!»
В следующий раз он такой фигнёй страдать не станет, а пока… Может, стоит поговорить о том, чтобы немного отредактировать те данные, которые войдут в отчёт? Куроме всё равно с ними мутит, что-то преуменьшая, что-то преувеличивая, а что-то «забывая» в своих целях. Разве нельзя преуменьшить… потерять этот момент позора? А Кей начнёт ответственно выполнять все, даже самые скучные приказы и не будет насмешничать не по делу. Целый месяц. Или даже два!
С этой мыслью брюнет вместе со своей притихшей в воздушной хватке ношей — некромонстры Куроме-чи внушают опасливое уважение даже Кей Ли-сама, а уж на неподготовленную публику оказывают и вовсе ошеломляющее воздействие — полетел к своим.
Да, потрепали «военную разведку» изрядно. Причём, как видно, сильно до того, как он ввязался в чужой бой. Ввиду недавних умозаключений Кей бы попробовал «потерять» потенциальный источник данных, порочащих его доброе имя — армеец ведь тоже будет писать отчёты — но вместе с грузом он сможет показать, как он сделал хоть что-то, кроме получения трындюлей.
Судьбу же неожиданной находки пусть решает сама Куроме. Она тут начальство, ей виднее.