Глава 86. Незваные гости
Лучи солнца, пробивавшиеся в узкую щель меж двух портьер, в спальню Матэмхэйна Ориона Блэка, говорили о том, что утро настало уже давно, и дело шло к полудню. Вчера у тестя вновь возникло желание покрасить город в красный цвет*, потому, как он смутно помнил, домой они вернулись далеко за полночь. Лорд Маккарти-Маунткэшел-Финниган не был прямым потомком лорда Бересфорда*, но Матэмхэйн слышал от него, что один из его сыновей, унаследовавший ирландское пэрство и титул графа Тайрона, приходился отцом его бабушки по материнской линии.
Если род действительно восходил к сидхе, и в него относительно недавно влилась кровь самого известного анти героя своего времени, вошедшего в историю своими пьяными кутежами, актами изощренного вандализма и злыми жестокими шутками, то было понятно в кого Лорд Генри такой. Кажется, вчера он решил развлечь себя, объявив в соседнем городке, что на его главной площади состоится бесплатная раздача джина. Огромную бочку с напитком выкатили в центр. Вокруг тут же собиралась толпа. Лорд Генри, в ярком жилете начал сам лично раздавать собравшимся зевакам стаканы, выкрикивая: «Подходите за бесплатным джином! Забудьте о заботах!»
Собравшаяся толпа на эти слова реагировала с энтузиазмом. Сначала всё шло довольно мирно, однако, по мере того как очередные стаканы опустели, эмоции стали накаляться. В какой-то момент дружеские похлопывания по спине превратились в резкие толчки. Один из местных жителей, явно перебравший с джином, затеял спор с соседом о том, чья жена кому из них наставляет рога. Спор быстро перерос в драку, к которой почти мгновенно присоединились почти все на площади. Пьяные «герои» лупили друг друга кулаками и всем, чем придется, бросались стаканами, которые, падая на брусчатку, разлетались брызгами стеклянной крошки.
Лорд Маккарти-Маунт Кэшел-Финниган, наблюдал за всей этой кутерьмой со счастливой улыбкой на лице. Нужно отметить, что сам Матэмхэйн вчера изрядно повеселился, глядя на происходящее. Его собственная мать была из рода О’Доннел, а все знали, что его основателем был Доннал Аэд Н’Коррайн, что ушел в полые холмы со своей человеческой женой, а дети полукровки остались жить в мире людей. Поэтому у Матэмхэйна тоже была тяга к жестоким забавам, хоть выражалась она в меньшей степени, чем у его тестя, но это их объединяло. По этой причине, не смотря на очень прохладные отношения зятя с дочерью, лорд Генри был им очень доволен. Его любимым внуком был Шеймус Поллукс Финнеган-Блэк. Именно он, а не два его старших брата, унаследовал порочную семейную склонность.
Шеймус прислал отцу на днях письмо, где сообщил, что он почти уверен в том, что наследник Малфой не интересуется наследством Блэков, а вот юный лорд Лонгботтом ведет себя достаточно странно. Возможно, он их главный конкурент. Раздвинув портьеры, Матэмхэйн посмотрел в окно, на величественные холмы, обрамляющие их замок, но мыслями он был далеко. «Каждый шаг должен быть выверен, и играть, как всегда, нужно на опережение, иначе вся моя жизнь будет потрачена впустую» — думал он.
Слова Шеймуса из письма вертелись в его голове. Этот Невилл Лонгботтомом мог являться серьезной угрозой для их планов. Нужно было что-то предпринять, жаль, посоветоваться было не с кем. Несмотря на доброжелательно отношение к нему лорда Генри, с отъездом Шеймуса Матэмхэйн все больше ощущал чужим в Бларни. Супруга, как видела в нем хищника, который готов разорвать любого, кто встанет у него на пути. Двое старших сыновей смотрели на него с недоверием и, возможно, даже, с отвращением, и это его угнетало.
Надев халат, Матэмхэйн перешел из своей спальни в кабинет. На столе лежали свежие газеты и пришедшие письма. Самое верхнее сразу привлекло его внимание…
Всю командировку в Брокберроу Тонкс не покидало чувство, что этой поездкой она обязана Шеклболту. Уж слишком сильно ухмылялся Уильям Харрис в разговоре с Кингсли перед тем, как объявить, что она отправляется с ним проверить там ситуацию с троллями. Потребовалось всего пару часов, чтобы выяснить то, что тролли не нарушают установленные границы, а значительный ущерб, указанный в заявлениях жителей этого небольшого магического поселения, последствие их собственных внутренних распрей. Вместо того чтобы вернуться в Аврорат, после окончания возложенной на них миссии, они с Харрисом еще два дня занимались расследованием пропавшей посылки с китайской капустой. Тонкс была очень зла. Дамблдор дал ей поручение, он рассчитывал на неё, а она торчала в этой глуши. Когда ящик с капустой был обнаружен на другом берегу реки к юго-западу от Брокберроу, Тонкс застонала от радости, что они, наконец, вернутся в Лондон.
Тонкс не теряя времени, сразу отправилась в Аврорат. Час был поздний, на этаже, где находился «кубик» Кингсли не было никого, кроме дежурного. Отрапортовал ему, что собирается оставить на своем рабочем месте записи по командировке, Нимфадора, накинув на Мимбулус Мимблетонию защитные чары, быстро выкопала в её горшке ключи, и открыла ящик, в котором темнокожий аврор хранил тот самый магловский набор туристических открыток «All of London». Она взяла из него четыре открытки: Парламент, Кенсингтонский дворец, Гайд-парк и стадион Уэмбли, создала их точные копии и заменила ими оригиналы, которые спрятала сначала в конверт, их было полно на столе, а потом во внутренний карман аврорской мантии. Тонкс решила сразу отправиться к Альбусу. «Голова борова» закрывалась после полуночи, а сейчас еще не было и одиннадцати вечера.
В пабе «Голова борова» было оживленно. Хозяин за стойкой наливал эль и другую выпивку. «Разогретые» посетители громко обсуждали последние слухи и новости Магического мира. Сидя у камина, волшебник, которого все знали только по имени, Гримбл, развлекал публику смешными куплетами о старых временах в Магической Британии. Каждый новый куплет вызывал у слушателей бурю смеха.
За одним из дальних столов, укрытые от любопытных взглядов, сидели несколько посетителей, чьи лица были скрыты капюшонами мантий, и о чем-то тихо говорили. Над другим столом стоял плотный запах дыма и огневиски. Там играли в карты. Один из игроков, самоуверенно откинувшись на спинку стула, только что поставил на кон все свои деньги. В другом углу паба собрались несколько местных жителей, пересказывая слухи о старой ведьме, что не появлялась на улицах Хогсмида с самой весны. Один из магов утверждал, что встречал её в Запретном лесу: «Я видел ее, клянусь! Она шла по тропинке, как призрак!»
Ничего особенного, обычный вечер в пабе.
Когда Тонкс зашла в «Голову борова», хозяин паба сразу её заметил. Альбус дал молодой аврорше знак, что она может подойти к стойке и присесть на высокий стул напротив него. Когда Нимфадора устроилась, Альбус заговорил.
— Я надеюсь, что ты не только для компании заглянула ко мне.
Тонкс улыбнулась.
— Я принесла то, о чём вы просили, — сказала она, наклоняясь ближе к Дамблдору. В её внутреннем кармане лежали те самые порт-ключи, которые были ему нужны.
Альбус глянул на неё с одобрением, а затем предупредил:
— Ты же помнишь, что меня зовут Аберфорт? Будь осторожна. Мне кажется, что среди посетителей есть наблюдатели. Чьи не знаю. Аврорат или ДМП. Пока не понял, чем я привлек их внимание, — мысли об Отделе тайн в голову бывшему директору Хогвартса не приходили.
Тонкс кивнула. Она достала конверт. Альбус осторожно приоткрыл его. Голубые глаза Дамблдора замерцали от радости.
— Приходи завтра на рассвете. Возьмем с собой близнецов Уизли и проверим то самое тайное место. Возможно, мы найдем там не только Шеклболта, но и его сообщников.
Тонкс, почувствовала, как в груди разгорается пламя. Подобно весне после долгой зимы, радость и надежда наполнили её сердце: она, наконец, сможет отомстить за смерть Ремуса! Вернувшись домой, уже лежа в кровати, Нимфадора вспоминала Люпина — его мягкий голос, нежные руки, счастье, которым она была полна. Теперь его убийца заплатит за то, что разрушил ее жизнь и отнял то, что ей было дорого. Всё, что она пережила — тоска, печаль, безысходность — теперь превратилось в стремление отомстить.
Трэверс, Яксли и Роули в кабинете директора Хогвартса просматривали в омуте памяти воспоминания, взятые у профессора Спраут.
Вот она проверяет теплицу: достаточно ли в ней экземпляров бомелий, чтобы хватило по одному на группу из трех учеников. Ни одного горшка с Dendrocnide moroides в теплице не было. Пришли ученики. Драко немного шуточно потолкался с Ноттом за право занять первый горшок от входа. Там всегда было больше свежего воздуха и не так влажно, как в глубине теплицы.
Помона видит, что это растение не бомерия, а смертельно опасное Dendrocnide moroides, но почему-то постоянно отводит от него глаза, и повторяет сама себе мысленно: «это все не важно, лучше туда не смотреть».
Так продолжается до момента, когда все приступили к работе и раздался ужасающий крик боли сначала Драко Малфоя, падающего с листом растения в руке, и, начинающего тут же биться в конвульсиях, а потом, начинают вопить другие слизеринцы: Крэбб, Гойл, Нотт. остальные ученики быстро шарахнулись от них в сторону и забились вглубь теплицы. Это спасло их от отравления.
Помона сразу же посылает три подряд патронуса: Поппи Помфри, Горацию Слагхорну и Роберту Трэверсу. Заключает ядовитый Dendrocnide moroides в наколдованный стеклянный купол, приказывает ученикам покинуть теплицу. Погружает всех пострадавших в целительский сон, чтобы прекратить их мучения.
Все гербологии работают с ядовитыми растениями и знают, как оказать первую помощь пострадавшим. Первым пунктом там значилось прервать контакт с «отравителем», затем вызвать целителя, затем постараться снять болевой шок, если такой есть. Она сделала все правильно. Исходя из увиденного, стало ясно, что ядовитое растение кто-то принес в теплицу намеренно. Он же воздействовал ментально на профессора гербологии, которая могла пресечь злой умысел, так как опытный глаз не мог не отличить бомерию от ядовитого Dendrocnide moroides.
Это было покушение на жизнь учеников Слизерина или, конкретно, на Драко Малфоя. Этот вопрос предстояло выяснить, не отвлекая на это директора Хогвартса, так как только он один мог спасти пострадавшего.
Северус уже много часов сидел в своей лаборатории, окруженный флаконами, коробками, банками и мешочками с самыми разнообразными ингредиентами. Огромные фолианты с пожелтевшими страницами лежали перед ним, а в воздухе витал запах зелий.
— Яд Dendrocnide moroides один из самых смертоносных, — произнес он вслух, кидая взгляд на свои записи. — Времени у меня в обрез.
Драко Малфой находился в критическом состоянии. Каждая минута могла стать решающей. Сначала зельевар обратился к недавним исследованиям методов нейтрализации токсинов. Не найдя там нужной информации, вернулся к старым, проверенным источникам, но и там не было готового рецепта противоядия.
— Придется опираться на собственные знания, опыт и интуицию, — прошептал Северус, составляя список ингредиентов, которые собирался использовать для варки собственного варианта противоядия, заглушив в себе нарастающее чувство тревоги: ошибка может обернуться трагедией.
И вот на столе на горелке уже стоит небольшой котёл, наполненный светло-зеленым снадобьем, которое недавно начал варить, но свойства полученного противоядия не были достаточны. Нужен был цветок синего лотоса, известного своей способностью усиливать эффективность любых компонентов зелья. Можно было сказать об этом Люциусу, но даже при всех его деньгах и связях потребуется не менее суток, чтобы его доставили. Этого времени у них не было.
— Я не смогу спасти его… — эта мысль ужаснула зельевара. — Возможно, я что-то упускаю?!
У кого мог быть в хранилище цветок синего лотоса, стоивший баснословных денег. Только у очень богатого рода, рода, в котором были собственные зельевары. Возможно ли, чтобы этот ценнейший ингредиент был в хранилище Трех воронов? У Блэков всегда было все самое лучшее. Часы показывали, что время приближалось к восьми утра. Он отправится в замок прямо сейчас, чтобы успеть спасти Драко.
Было еще темно, да еще и осенний туман поднимался над Черным озером, заползая на Хогсмид, когда у входа в «Голову борова» собралась небольшая группа волшебников.
Нимфадора Тонкс, с окрашенными в боевой решительный алый цвет волосами, которая была среди них, произнесла:
— Я хочу всех сразу предупредить, что Кингсли я убиваю сама, и никто мне не мешает! — она уже держала в руке волшебную палочку, готовая ринуться в бой.
Это заявление повергло всех в шок близнецов, которых не предупредили, что сегодня им придется кого-то убивать, а Дамблдор, со вздохом, печально кивнул.
— Мы тоже хотим предупредить, что все, что мы найдем — наше, никакого дележа! — тут же выпалил Джордж, быстро сориентировавшись в ситуации. Братьев интересовала только выгода. — У нас сейчас пусто в карманах, нам просто нужны галеоны.
— В замке Три ворона хранилище сокровищ Блэков, об этом можете не беспокоиться, но мы все должны быть готовы сражаться. Мы не знаем точно, кто там находится, кроме Шеклболта.
— А он, между прочим, отличный боец, — произнес Фред. — Мы несколько раз сражались с ним вдвоем, и смогли победить его лишь однажды. Если там таких мастеров боя будет несколько, то золото и драгоценности даются нам не просто.
— Признаюсь, что на нас могут ждать и трудности, но все вместе мы все преодолеем, — немного пафосно произнес Дамблдор, который собирался пожертвовать всей своей маленькой командой во имя собственной цели, если это потребуется. Он достал открытки и раздал всем по одной. — Каждый разорвите свою, и произнесите «Три ворона». Палочки держите в руках сразу боевым хватом.
Хмурое, холодное и дождливое ноябрьское утро окутывало замок Три ворона, возвышающийся над беспокойными волнами холодного океана. Прочные стены защищали его обитателей от свирепого ветра. Тучи висели низко. По камням башен и стен стекала вода, собираясь в лужи на стенной галерее и во дворе. Птицы, что не улетели на зимовку, прятались в углублениях скал, их голоса звучали испуганно, сливаясь с шумом прибоя. Несмотря на непогоду, снаружи, внутри замка было тепло и сухо. Хотя все, кто сейчас был в Трех воронах, спали, в гостиной-столовой уже жарко пылал камин, а с кухни доносились ароматы свежей выпечки и кофе. Лорд Арктурус Блэк, единственный портрет в этом зале, не чувствительный к этим волшебным ароматам, еще дремал в своей раме.
В центре комнаты, внезапно возникают четыре фигуры: Альбус Дамблдор и его подручные: Нимфадора Тонкс, Фред и Джордж Уизли.
—. Они обменивались мнениями, пытаясь подготовиться к надвигающейся буре, когда внезапно на стене появился живой портрет.
— Внимание! Вторжение в замок! Все к большому камину: нападающие здесь! — раздался громкий голос лорда Арктуруса Блэка, который проснулся и призывал всех из своей изящной рамы. — Угроза безопасности рода!
Тонкс и близнецы замерли, озираясь по сторонам, пытаясь понять, откуда ждать опасность, а Дамблдор, не теряя времени, начал произносить заклинание, известное только директорам Хогвартса. Мягкое свечение охватило его ладони, и волшебные слова, растекались по воздуху до самых дальних уголков замка. Это были специальные парализующие чары для эльфов. Был в давней истории Хогвартса неприятный момент со школьными домовыми, и тогда сама Ровена Рейвенкло сотворила магию, повинуясь которой эльфы замерли на месте, их глаза потухли, и они не могли шевельнуться до тех пор, пока она его не отменила. Потом директора усовершенствовали это колдовство до одной магической формулы. Применять его в Хогвартсе не применяли, но директора знали, как защититься от домовиков, если что-то пойдет не так.
— Эльфы нам не навредят, а с волшебниками мы справимся, — произнес Дамблдор, осматриваясь.
— Кто вы такие и что здесь делаете! — громко и возмущенно проговорила Одра, появляясь в проеме, ведущем на лестницу к спальням. За ее спиной было видно и Кэтрин с палочкой в руке.
Тонкс, с пылающей головой, отступила на шаг с нервным вздохом. Она не собиралась убивать кого-то кроме Шеклболта.
— Хотя первый вопрос — лишний. Что вам тут нужно, Альбус Дамблдор! — Одра смело направила волшебную палочку на бывшего директора Хогвартса, который крякнул от неожиданности. Откуда эта незнакомка могла его знать? Он сейчас не сильно-то смахивал на того мерлиноподобного старика, которого все знали.
Близнецы Уизли, наблюдая за происходящим, переглянулись, с характерным озорным блеском, едва удерживаясь от комментариев.
— Фред, Джордж! По-моему, леди слишком нервничают. Стоит дать возможность им отдохнуть и успокоиться, — с обманчивой мягкостью сказал Альбус.
Близнецы отправили в сторону жительниц замка связки парализующих и связывающих заклинаний, но неудачно. Сестры Норвич де Гастингс тоже тренировались всё время, что жили в Трех воронах. Лорды Бёрк и Принц были отличными учителями и спарринг партнерами. Чтобы не тянуть время, к Уизли присоединилась и Тонкс. Втроем они одолели сестёр.
Увидев, что события развиваются плохо, лорд Арктурус отправился в свой портрет в Блэк-Хаусе. Оттуда послал Финеаса Найджелуса Блэка предупредить о случившимся и срочно вызвать сюда лорда Принца. Увы, оказалось, что он давно закрылся в своей личной зельеварне, где нет портретов, и куда нет хода эльфам Хогвартса.
Все это было очень скверно. Лорд Финеас поспешил в свой парный портрет с сестрой Бельвиной Блэк, которая вышла замуж за лорда Герберта Бёрка и была бабкой Дуэйна, но и тут — неудача. Лорд Бёрк еще не вернулся из Ирландии. Портреты были в панике и недоумении. Они обратились бы еще к десятку магов, связанных с Блэками, но они не смогли бы попасть в Три ворона. Оставалось надеяться на чудо.
— Кто это и где Шеклболт? — Тонкс сделала несколько решительных шагов в сторону Дамблдора.
— Немного подожди, девочка моя, в данный момент мы должны быть едины в цели. Сначала мы решим самые важные вопросы, а потом — твоя месть, — почти ласково произнес Дамблдор.
Тонкс понятия не имела, какие тут можно решить важные вопросы, но спорить, пока не стала.
Дамблдор подошел ближе к сёстрам, которых близнецы усадили в кресла у камина. Они были не только обездвижены, но и опутаны крепкими веревками.
— Как я понимаю, вы Одра и Кэтрин Норвич де Гастингс, — в глазах Альбуса, безусловно, был интерес и любопытство, но сильнее всего в них светилось другое чувство. Это была жажда обладания. — У нас с вами нет времени на игры в вопросы и ответы. Просто скажите мне, где находится Тектоник. Мальчики, снимите парализующие чары, веревок достаточно. Вот так, а теперь я жду ответа.
Сёстры переглянулись.
— Тектоник, а что это? — уточнила Кэтрин, её голос звучал совершенно искренне.
— Вы думаете, что всё это просто игра, — сказал Дамблдор, его голос утратил безмятежность, став более напряженным. — Где Тектоник?
— Но мы, правда, не знаем, что это. Возможно вы не в курсе, но это не наш замок и многого о нём не знаем, — ответила Одра.
— Я предпочел бы не прибегать к угрозам, но моё терпение не бесконечно, — глаза Дамблдора недобро сверкнули. — Боль развязывает языки и куда более выносливым магам, а не только нежным леди.
— И это говорит Альбус Дамблдор, великий светлый волшебник? — усмехнулась Одра.
— Директор, — так по привычке обратились к Дамблдору близнецы. — Вы тут пока решайте свои вопросы, а мы займемся своими.
Как далее оказалось, это был не вопрос, а утверждение, после которого Уизли скрылись в одной из арок.
— Тонкс, ты останься! Будь бдительна, Кингсли может появиться в любой момент!
— Да! — воскликнула молодая ведьма и стала постоянно крутить головой, выставляя вперед палочку.
Кэтрин с удивлением посмотрела на Одру. Эта красноголовая ведьма, похоже, была зациклена на мистере Шеклболте, и Дамблдор это использовал, манипулируя ею. Старшая сестра не успела ответить кузине.
— Apes aculeo!* — произнес Альбус, направив палочку на нее и Одра застонала: она испытала действительно сильную боль, как если бы целый рой пчел вонзил в неё свои жала.
— Что вы делаете! — гневно воскликнула Кэтрин. — Мы вам сказали, что понятия не имеем что такое этот ваш Тектоник.
— Apes aculeo! — повторил Дамблдор, в этот раз, наказав Кэтрин. — Вы, как я вижу, не хотите быть хорошими девочками. Допустим, я вам верю. Тектоник — артефакт, существующий в единственном экземпляре и принадлежащий Блэкам. Он позволяет перемещаться во времени на неограниченный временной отрезок, туда, куда вас не отправит ни один хроноворот. Он находится где-то здесь, а ключ, который его запускает должен быть у мальчишки. Про него мой второй вопрос. Где Тектоник и где Гарри?
Далее последуют такие события, которые вам совсем не понравятся. Хочу напомнить впечатлительным личностям, что давала всем читателям одно интересное обещание, и еще то, что часто так бывает, что кажется конец, а потом все как-то разруливается)))
=========
Про выражение «покрасить город в красный цвет» и упомянутого мной лорда Бересфорда, * благодаря которому оно появилось, можно прочесть тут
Apes aculeo — не нашла вербальной формулы жалящего заклинания, перевела через переводчик на латынь «пчелы жалят».