***11***
Оказаться вдруг в столь почтенном возрасте и без привычной работы стало для Минервы Макгонагалл огромным испытанием. Она ходила по своему небольшому дому, что остался ей еще от родителей, и понятия не имела, чем заняться дальше. Нет, планы на совсем ближайшее будущее были ясны как день. Нужно было привести в порядок обветшалый дом и территорию вокруг него, наладить быт и… А дальше? Что делать, когда эти дела закончатся? Размеренная Хогвартская жизнь, когда расписание дел известно на годы вперед, отучили ее планировать собственную жизнь. О чем она думала, когда мистер Спенсер угрозами и уговорами подтолкнул ее к увольнению? О том, что вполне можно отправиться в путешествие? Ха! Наивная. Да, в деньгах она не нуждалась, но сейчас, смотря на дом, понимала, что неразумные траты ей были не по карману.
— Наука? — спросила она и чихнула от вековой пыли, скопившейся за годы запустения. Наука, уже горько подумала она. Столько лет отдано преподаванию элементарного, что она невероятно отстала от новых веяний и направлений, и наверстать упущенное будет очень сложно. Столько новых направлений, столько открытий, столько имен, которые ей совершенно ни о чем не говорили. Она тяжело вздохнула и призвала к себе блокнот, чтобы привычно набросать хотя бы примерный план действий.
— Минерва! — Наземникус Флетчер стукнул в приоткрытую дверь крохотного коттеджа.
— Проходи, — ответила она, поднимая взгляд от списка.
— А я пришел поздравить тебя с выходом на пенсию, — он достал из-за пазухи початую бутыль огневиски.
— Тут впору сочувствовать, — тяжело вздохнула Минерва.
— Я пришел тебя поддержать. Ты вышла на пенсию, и это ужасно, — тут же исправился он и помахал бутылкой. От его лысины отразился случайный луч заходящего солнца, и улыбка кривила губы на плутоватом лице.
— Проходи, — махнула ему Минерва, вставая, чтобы принести стаканы и пирог на закуску.
Жаловаться человеку понимающему и сочувствующему было просто, а на душе, казалось, легчало, поэтому Минерва вывалила всё, что случилось с того злополучного дня, как появился Блэк. Наземникус сочувственно кивал и подливал огневиски в стакан быстро опьяневшей Минерве.
Утро оказалось к ней очень недобрым. Мало того, что голова болела нещадно, а зелья от похмелья у нее не было, так еще оказалось, что этот подлец Флетчер вынес из ее дома все более-менее ценное, начиная от серебряных приборов и заканчивая позолоченным распятием, что осталось от отца.
— Ну я тебе! — горячилась Минерва, радуясь, что ей хватило ума деньги держать в банке, иначе оказалась бы нищей в один момент. Идти с заявлением на Флетчера в Аврорат она и не подумала, потому что мало того, что не верила, что авроры ей помогут, но еще и что-то внутри останавливало, как-никак столько лет в одном ордене. Но пускать на порог этого жулика она зареклась.
* * *
Удивительно, но присутствие Ханса Грубера (отцом его язык не поворачивался называть) в его жизни Снейпа совершенно не напрягало. Сначала они встречались в каком-нибудь ресторане за ужином и разговаривали, причем Ханс умел так вести беседу, что Северус расслаблялся в его присутствии и убирал колючки, которые демонстрировал почти всем знакомым. А потом Снейп решил, что пригласить отца в свой дом — хорошая идея, и не ошибся.
— Шикарная берлога, — одобрительно кивнул Грубер, переходя от одного книжного шкафа к другому и читая названия книг.
Ему нравилась готическая мрачность небольшого дома, нравился запах трав, пропитавший буквально всё, да и взрослый сын ему нравился. Умный, талантливый, язвительный. Ханс перебирал имена своих аргентинских знакомых с дочерьми подходящего возраста, чтобы к моменту их приезда в Буэнос-Айрес был хоть небольшой список девушек, с которыми можно будет познакомить сына. Ханс, который до знакомства с Северусом и не думал о продолжении рода, древность которого вполне могла посоперничать даже с Блэками, теперь вдруг понял, что ему не только есть что передать, но и кому передать.
А еще он начал мечтать о внуках, благо ему хватало ума делать это молча. Если бы Снейп хотя бы заподозрил, что у Грубера появились матримониальные планы на его счет, это точно был бы последний день их знакомства.
— Рад, что тебе нравится, — кивнул Северус, доставая с полки книгу, которую случайно купил у старьевщика. Обложка у нее была от пошленького романчика с полуголой красоткой на обложке, лежащей в объятиях мускулистого мачо, а внутри уникальная книга рецептов зелий, многие из которых считались утерянными. Он подал книгу Хансу и со смешком сказал: — Оцени.
— У людей не бывает таких мышц, а у красотки проблемы со спиной, иначе она бы так не изогнулась, — хмыкнул Ханс и открыл книгу, листая ее достаточно быстро, а потом открыл последнюю страницу и увидел полустертый экслибрис со своим гербом. Это лучше всяких зелий родства показывало, что Северус точно его сын, потому что иначе он не увидел бы рецепты в этой книге. — Где ты ее взял?
— На развале у старьевщика купил, за три кната, что ли, — ответил Северус из кухни, где варил кофе. — А что?
— Это из нашей семейной библиотеки, — ответил Ханс, — только кровные родственники видят исходный текст, остальные довольствуются низкосортным дамским романчиком.
— Вернуть? — спросил Северус. В принципе, он уже давно скопировал оттуда всё нужное, а оставлять чужую книгу себе, тем более когда нашелся ее настоящий хозяин, не стоило.
— С ума сошел?! — возмутился Грубер. — Ты полноправный владелец, — и, заметив, что тот готов уже возмутиться, перевел разговор в более безопасное русло, решив загонять такого осторожного зверя, как его сын, медленно и аккуратно, чтобы тот и не заподозрил, спросил: — Когда собираешься в Египет?
— Ты уже передумал ехать со мной? — с усмешкой спросил Северус, оценив ход Ханса.
— Если ты все еще не против моего общества…
— Не против, — ответил Северус. — У меня портключ через неделю. Успеешь собрать всё нужное?
— Успею, — отмахнулся Ханс. Он любил путешествовать и умел делать это с комфортом, так что знал, что нужно приобрести, чтобы даже в африканской пустыне чувствовать себя прекрасно.
* * *
Сказать, что Сулейман был в шоке, это деликатно промолчать. Люди всегда пытались получить с джинов больше, чем было возможно, идя на хитрости. Например, джинов частенько перепродавали, получая и от джина исполнение двух желаний, и с покупателя огромную сумму. Именно поэтому джины стали выполнять желания так хитровывернуто. Именно поэтому веры в людей, в благородных, честных людей не осталось. Но теперь, смотря на своих… Сулейман и название им подобрать не мог, хоть отсутствием красноречия никогда не страдал. Его «господин», тот, кто буквально вытащил его не только из лампы, а с того света, кривился и сбегал, стоило ему услышать от Сулеймана такое обращение. Остальные относились к нему ровно, немного заинтересованно, без попытки унизить. Они были странными по меркам джинов, но чудесные, по мнению Сулеймана.
Первое его утро на корабле началось с того, что домашний дух принес ему новую одежду, показал, как правильно пользоваться ванной комнатой, а потом пригласил к общему столу. Джины не садились за один стол с людьми, и не потому, что считали это ниже своего достоинства, наоборот, это люди, считая их рабами, никогда не приглашали. Но не здесь.
Сегодня было его второе утро на корабле. Сулейман выспался в мягкой постели, надел новую свободную одежду, но остался босиком. Ему хотелось чувствовать тепло нагретых солнцем досок под своими ступнями. Он вышел из каюты и отправился наверх по трапу, чтобы присоединиться к компании, которая была чем-то занята. Регулус и Локи сидели в шезлонгах, наблюдая за боем между Броком и Гарри. Естественно, взрослый маг не бился в полную силу со своим противником, но гонял от души. Мальчишка бросался заклинаниями и уворачивался от прилетающих в него с таким азартом, что Сулейман откровенно залюбовался. Когда этот щенок вырастет, то превратится в грозного хищника.
Небольшой огненный шарик, что Брок запустил в Гарри, тот пропустил мимо себя, и он полетел дальше прямиком в Сулеймана. Гарри даже испугаться не успел, тело среагировало раньше, он бросился, чтобы защитить, но не успел буквально на какое-то мгновение.
Сулейману казалось, что время остановилось. Он был готов любоваться зрелищем того, как мальчишка — Гарри — спешит изо всех сил защитить его. Такого в жизни джина еще никогда не было. Он легко поймал шарик голой ладонью, пару раз подбросил, любуясь переливами магии, что в него была вложена, а потом кинул в воду, где он поднял сонм брызг, блеснувших радугой на солнце.
— Уф-ф, — Гарри стоял перед ним, уперевшись руками в колени, и пытался отдышаться. — Как же я перепугался.
— Госп…
— Не называй меня так. Я — Гарри! — перебил его мальчишка.
— Гарри, — послушно исправился Сулейман, обещая себе, что непременно привыкнет его так называть. — А я — джин. Бессмертное существо, порождение изначального Огня и первородного Хаоса. Неужели ты думаешь, что маленький огненный шарик смог бы причинить мне вред?
Сулейман из крупицы сил, что успел восстановить за то недолгое время, что пробыл вне кувшина, создал огненный шарик, который усилием его воли превратился сначала в верблюда, идущего по барханам, потом в дельфина, выныривающего из воды, и рассыпался разноцветными искрами.
— Ух ты! — восхищенно присвистнул Гарри, а потом просительно посмотрел на Сулеймана и спросил: — Научишь?
И, пожалуй, впервые за свою долгую жизнь, Махмуд абу Ахмади Сулейман Джабир ибн Бардауиль не спросил: «Это ваше желание, мой господин?», а просто кивнул согласно и ответил:
— Научу. Наберусь сил и обязательно научу.
Локи со своего шезлонга наблюдал за происходящим с удивленной полуулыбкой. Никто, кроме него, не слышал, как лопнуло одно из звеньев в тех цепях, что были наложены на джина.
— Спасибо, — улыбнулся мальчи… Гарри и убежал к своему крестному, который ждал в отдалении и не вмешивался. — Давай, крестный, нападай!
И их бой продолжился, а Регулус махнул Сулейману, предлагая присоединиться к ним, кивнув на соседний шезлонг. Он подошел, поздоровался, пожелав всем доброго утра, и устроился на немного странном и непривычном, но удобном кресле, получил стакан холодного лимонада и расслабился, опять же впервые в жизни чувствуя себя комфортно среди людей.
— А меня так научишь? — послышался голос сбоку. Регулус тоже хотел научиться создавать огненные иллюзии.
— Конечно, — кивнул Сулейман. Согласиться без условий второй раз было проще. Это ему ничего не стоило, а на душе, пусть люди и утверждали, что джины бездушные, но на самом деле это было совсем не так, стало легче. — Только сил наберусь.
— Мне не к спеху, я и сам еще не в форме, — ответил Регулус.
— А что с тобой случилось? — Сулейман заинтересованно посмотрел на юношу.
— Тебе, правда, интересно? — спросил тот.
— Правда, — кивнул Сулейман, и Регулус принялся рассказывать.
История оказалась совсем не банальной, как ожидал Сулейман, а юноша перед ним на самом деле был совсем не юношей, а вовсе даже мужчиной, который пробыл под заклятием, останавливающим время, долгих тринадцать лет. Конечно, это не сравнимо с той вечностью, что умирал Сулейман, но для человека невероятно долго. Наверное, именно на этой почве они и сошлись. У Брока был Локи, у Гарри были они все, Регулусу, если честно, не хватало кого-то своего, но теперь у него был Сулейман, с которым можно было говорить о чем угодно, рассказать о переживаниях и, конечно, выслушать взаимно.