Глава 58. Палантир Ортханка & Спасательная миссия
Изенгард, Башня Ортханка
Саруман стоял на верхнем ярусе башни Ортханка. Большой шар из черного хрусталя, идеально гладкий, так и манящий к нему прикоснуться, здесь хранился в давно. Это было идеальное творение эльфийской магии. Такой шар нельзя было ни разбить, ни поцарапать, а когда камень активировался, то наполнялся изнутри огнем. И не было прекраснее зрелища. Эти сферические камни появились на Заокраинном Западе, в Эльдамаре, у нолдор. Камней и мастеров, способных их создать было мало. Они видели вдаль на большое расстояние и потому звались палантиры, что означает «видящие издалека». Через Камни можно было вести наблюдение за Средиземьем и связываться с другими Камнями. Тот у кого достало воли и силы полностью подчинить себе Палантир, мог не только обозревать дальние и ближние просторы, но и находить на них конкретных персоналий, чьи действия интересовали смотрящего.
В Предначальную Эпоху их было больше, чем сейчас, но все же они оставались редкостью. Часть Камней была взята в Исход и сгинула в битвах Первой Эпохи. Судьба Камней в большую часть Второй Эпохи неизвестна. В последнее столетие Нуменора эльфы с Тол-Эрессеа привезли Камни в Нуменор. Затем Семь Камней были вывезены и размещены по всему Средиземью: в башне на Эмин Бэрайд на Амон Сул, в Аннуминасе, в Минас Итиле и Минас Аноре, в Ортханке и в Осгилиате. Палантиры хранились под охраной на вершинах высоких башен, доступ к ним имели только правители, но тайной они не являлись.
До недавнего времени были «живы» Камни Ортханка, Минас Анора, который теперь звался Минас Тирит, и палантир Саурона. Последний был захвачен Темным властелином вместе с Минас Итилем, который получил новое название Минас Моргул и стал твердыней Мордора. Наместник Эктелион по какой-то причине еще ни разу не активировал Палантир Минас Тирита, а вот Саруман использовал его во всю, так как полностью подчинил себе Камень. Пока никто кроме него не смотрел через Камень, то он подсматривал за тем, что происходило Эриадоре, Рованионе, Гондоре, Рохане.
Будучи могущественным майя, Саруман мог приближать и увеличивать отдаленные объекты наблюдений, делать их более четкими, удалять «задний план». Крошечную фигурку, эльфа размером в полдюйма, которого и другой взгляд бы не выделил на фоне ландшафта он мог усилием воли увеличить до фута, сделать изображение четким, так, чтобы можно было узнать «объект» в лицо или найти интересующие предметы. К примеру, нет ли у него на руке того самого кольца, которое Саруман и искал через Палантир. Майя получал удовольствие, направляя всевидящее око даже внутрь покоев владык, ибо Палантиры свободно видели сквозь физические препятствия, такие как стены домов или камни пещер. У Камней было только два недостатка. Они показывали только то, на что падал хоть какой-то свет. Сами они ничего не освещали, поэтому использовать Палантир в темное время было весьма затруднительно. И еще Камни передавали лишь изображение, но не звук. Подслушать беседы владык, да и, вообще, любые разговоры среди жителей Средиземья возможности не было.
Однажды Саруман направил свой взор на Мордор, где активировался другой Палантир: это Саурон пытался взять Камень Минас Итиля под абсолютный контроль, но, не смотря на свою силу, не смог, — он не имел права быть его хозяином, в отличие от Сарумана, что получил башню Ортханка вместе с Палантиром по указу наместника Гондора, и владел своим Камнем на законных основаниях. Тем не менее, используя Палантир, как связующий артефакт, Саурон предложил Саруману встать на его сторону, предлагая разделить с ним реальную власть над Средиземьем ибо он достоин именно этого, а не выполнения воли валар в помощи всем живущим здесь народам. Саруман давно подумывал, что он достоин большего, чем подтирать носы тем, кто не особенно этого и желает. Эльфы, гномы, люди — все они были слишком самостоятельны и не нуждались в его опеке. А когда нуждались, то обращались не к нему, главе Белого Совета, а к Серому Страннику Гэндальфу, который обладает куда большим влиянием на жителей Средиземья, чем он, Саруман. И кольцо огня Новэ передал Гэндальфу. Да и главой Совета, он, Саруман, стал только потому, что Гэндальф отказался. Вот он и покажет всем, кто здесь сила, и кому нужно отдать власть. Когда он станет правителем Средиземья, то и позаботиться обо всех живущих здесь, сделает их существование правильным, направленным на служение ему. Так он и волю валар исполнит, став всеобщим защитником. Для этого он и вступил во временный союз с Сауроном, которого сейчас он вряд ли одолеет, а вот если подготовиться, да правильно выбрать время…
Увлекшись планами по захвату власти, Саруман пропустил все самые важные новости. Сначала исчез из магического поля Саурон. Он тогда подумал, что-то мешало ему активировать Палантир. Но затем в Изенгард прибежали орки, остатки армии Тёмного Властелина, что базировалась частично в Дол Гулдуре и Гундабаде. Они сообщили что эльфы объединились и отбили обе крепости, и, что им помогали в этом маги. Причем какие-то совершенно незнакомые по описанию маги. Это были не истари: не Гэндальф, не чучело и позор айнур Радагаст, и это никак не могли быть «Синие маги» Алатар и Палландо, потому, что он, Саруман знал это наверняка.
Майя бросился к Палантиру Ортханка и увидел что да, Дол Гулдур и Гундабад пали, а направив взор в Лихолесье, лицезрел пир по этому поводу, который возглавляли трое владык: Трандуил, Элронд и Келеборн. Все это очень не понравилось Саруману. Вскоре пришли еще более удивительные новости. В Изенгард попал один из назгулов, тот что в прошлом был известен как Ахорахиль, Слепой Колдун, нуменорский колонизатор Белфаласа, который в 30 лет вставил себе вместо глаз два волшебных камня, давших ему магическую силу. Он был очень слаб, и едва успел сообщить Саруману, что Единое Кольцо уничтожено, а вместе с ним и Саурон, после чего распался дымом и пеплом вместе со своим адским конем, оставив лишь кучку одежды, моргульский клинок, да сбрую с седлом.
Саруман не знал: радоваться ему, что Саурон больше не будет главным претендентом на власть в Средиземье или печалиться, что Единого Кольца, которое могло бы дать ему огромное могущество, более не существует. Майя выбрал первое и стал активно готовиться к началу военных действий. Начать было решено с Рохана. Это был ближайший сосед Изенгарда. На Рохан уже пала тень Мордора. Орки периодически совершали набеги на их восточные рубежи, убивая эорлингов и уводя с собой лошадей.
Дунландцы, составляющие часть армии Сарумана, издревле претендовали на их лучшие земли. Восточные границы были ближе всего к Черным вратам Мордора, куда стремился Саруман, чтобы взять под свой контроль воинство почившего Саурона. А оттуда близко до северных границ коневодов, за которыми были Лотлориэн и Лихолесье. Поле Келебранта снова станет местом битвы. Как только Рохан будет захвачен, придет время и эльфов.
Саруман был доволен своей предусмотрительностью. Очень давно стало ясно, что под влиянием Моргота его сторонники из людей в течение нескольких поколений деградировали в разуме и образе жизни почти до орков. И тогда их заставили с орками спариваться, производя новые виды, более могучие и хитрые. Когда Саруман отправился на восток с «синими магами», там в его руки попал очень старый свиток, повествующий об этом. Можно сказать, что Саруман заново открыл этот способ получения умных, больших, хитрых, подлых и жестоких полуорков или орколюдей. Еще ему достались урук-хаи, особо крупный вид орков, выведенный Сауроном ближе к концу Третьей Эпохи и собственному финалу. Эти орки обладали высоким ростом, не боялись солнечного света и отличались физической силой и дисциплиной. Полуорки и урук-хайи были ударной основой его армии.
Несколько встревожил Сарумана неожиданный визит Гэндальфа. И даже не визит, а то, что он отказался стать его союзником и сбежал с крыши башни Ортханка, призвав вожака Великих Орлов, сотворенных Манвэ, чьим майа тот был в Валиноре. Сам он был майя А́улэ, но что-то гномы не спешили ему на поклон.
Гэндальф, ожидаемо, отправился в Имладрис к Элронду. Это было понятно. А затем началось непонятное. Из поля зрения Палантира исчезло все Лихолесье. Как-будто его больше не было в Средиземье. Одновременно с этим пропали из-под надзора бдительного ока Сарумана Элронд, Келеборн, и вся делегация Новэ, как только она спустилась по восточному склону Туманных гор. Он мог допустить, что те неизвестные маги каким-то способом скрыли некоторых эльфов наблюдения через Камни, но куда подевалось целое Лесное королевство?
Таких странных загадок Саруман не любил и опасался. Нельзя ни в коем случае откладывать нападение на Рохан, своей первой ступени к вершине исполнения всех его планов, пока загадочных проишествий не стало больше.
Дворец лесного короля, Лихолесье
Собрать совет тех, кто присоединится к миссии спасения Рохана было решено на следующий день, а Келеборну нужно было вернуться в Лотлориэн и сообщить Галадриэль сразу несколько не самых хороших новостей.
— Что ты думаешь предложить моей драгоценной тёще? Я, конечно, могу принять ее в Имладрисе, но только на определенный срок. Келебриан до сих пор хранит часть моего сердца в Валиноре, но ее мать, ммм… вы уж простите обладает сложным характером, слишком сложным, даже для нолдор, — сказал Элронд, обращаясь к Келеборну после общего Совета.
— Я пригласил бы ее к нам, но, более чем уверен, она не уживется с нашими волшебниками, да и не захочет она. Невместно нолдорской принцессе жить в пещерах такого короля как я, — проговорил Трандуил и саркастически усмехнулся.
— Валинор. Я собираюсь предложить ей отплыть в Валинор. Келебриан обрадуется, надеюсь, и Галадриэль будет о ком заботится, — вздохнув, сообщил Келеборн.
— Мне нравится твое «надеюсь» — ухмыльнулся таур.
— Я не смогу предложить ей гостеприимство в Митлонде, так как не выдвинусь в обратный путь, пока не узнаю, чем закончится миссия в Рохане и пока не дождусь Ланальда. С милостивого разрешения нашего хозяина, конечно, — произнес Новэ и Трандуил слегка склонил голову, соглашаясь с ним. — Я могу дать письмо к старшине капитанов Хараскелю, чтобы он распорядился сопроводить светлейшую леди Галадриэль в Аман со всем возможным комфортом. Но лучше бы она сейчас отправилась в Имладрис, где дождалась когда мы проследуем туда сами. Зимой море так штормит, что редко кто отваживается пускаться в путь в Заокраинные Земли. А ждать весны в Митлонде не самое приятное занятие для леди.
— Буду уговаривать ее для начала пожить у тебя, зять, — снова вздохнул Келеборн, примерно представляя, как будет происходить весь этот разговор с супругой. А ведь еще ему предстояло проинформировать ее о том, что он возглавит миссию в Рохане. И что Лотлориэн вернется к Амроту. Навсегда.
— Владыка Келеборн, вы готовы? — спросил Таурмирион, заглядывая в гостиную, где расположились владыки.
— Готов. Я буду ждать вас в Карас-Галадоне. Держите меня в курсе насчет всех договоренностей, в том числе и даты нашего выступления. Я буду иметь зеркало всегда при себе. Ты, Трандуил, головой отвечаешь за Арвен.
— Да прибудет с тобой свет Эарендиля, — улыбнулся грустной улыбкой тестю Элронд.
— И Эру, тебе помоги, — добавил серьезно Трандуил.
Отправиться в Рохан вызвались все волшебники. Причем каждый из своих соображений. Кто-то просто хотел проехаться по еще неизвестным землям Средиземья. Кого-то привлекала предстоящая битва, где можно будет хорошенько размяться, ибо боевой магией здесь пользоваться приходилось редко. Кто-то хотел познакомиться с ближайшим людским королевством и поосмотреться там насчет невест. Важные дела, это конечно хорошо, но полноценной жизни еще никто не отменял.
— Вы же понимаете, что все мы уехать не можем. Как минимум здесь должны остаться два-три волшебника. Кто знает, что может случиться в отсутствие других.
— Не забывайте, что мои девочки, тоже еще и ведьмы, — заметил Амрот, который присоединился к волшебником, чтобы помочь идеей или советом, так как сам ехать не мог. Он и Итилиэль должны были отправиться в Лотлориэн, оставив пока здесь, в безопасности, Антродонель и Антродонель, Таурмирион с Итилиэль, Амрунеллин, которому выпало сопровождать Арвен, Фенумириель, которые при случае могли не только постоять за себя, но и защитить других, особенно Фенумириель, которую в боевой магии натаскивала незабвенная тетя Бэлла.
— Я останусь, — вздохнул Августус. — Если со мной что случится, вы вряд ли пока сами разберетесь с системой защиты королевства.
— Я могу остаться, так сказать, за старшего, если Тони ты присмотришь за Басти, — сказал Рудольфус, которому очень понравилась Гильраэн и он собирался попробовать развить с ней серьезные отношения, так как молодая леди, как ему показалось, благосклонно отнеслась к его намекам на ухаживание.
— Я бы не настаивал на своем участии, если бы в этот Рохан не собирались оба принца. Если что-то случится, как мы потом посмотрим в глаза их отцу? А так я быстренько их подлечу и не дам пропасть, — проговорил Снейп. — Интересно, Трандуил в курсе планов своих сыновей?
— Насчет нашего мальчика точно, он же собрался лететь на драконе, как я понял, — усмехнулся Рудольфус.
— Бедное их величество. Я то уже привык за несколько лет ко всем выходкам Поттера. Интересно, до того, как он попал в наш мир, он тоже был такой же шилопопый?
— Я помню его ребенком. Очень был шустрый пеннет. Леголас всегда должен был прятать от него свой лук и мечи, а иначе, тот тащил все, что плохо лежало для своих тренировок, — улыбнулся Амрот. — Он сейчас доставит владыку Келеборна и вернется к нам.
— Значит от волшебников в команду войдут Тони, Басти, Сириус, Ремус, Рейнард и Северус, — подытожил Руди.
— И я, от эльфо-магического сообщества, — добавил Амрун aka Люциус.
— День на сборы и послезавтра отправляемся? — уточнил Рей.
— Мне нравится такая оперативность, — произнес входя в апартаменты волшебников Таурмирион, за которым следовал мрачноватый Леголас.
— Что ваши высочества с батюшкой побеседовали? — уточнил Антонин.
— Побеседовали. Хоть и неохотно, но нас отпустил он обоих. Тауриэль временно возьмет на себя мои обязанности, — ответил Леголас.
— А что вы тогда такой мрачный? — удивился Басти.
— Отец сказал ему лететь на Смауге, чтобы я случайно куда-нибудь не туда не завернул, — широко улыбнулся Таурмирион, — а Лайкве не очень любит…
— Довольно! — прервал брата брат. — Давайте лучше обсудим каким путем вам целесообразно добираться до Эдораса.
Таурмирион вытащил из бездонного кармана своей эльфийской куртки, который ему любезно зачаровал Руквуд, большую карту Средиземья, которую разложили на обеденном столе.
— Если бы мы шли пешими, я бы предложил аппарировать в Карас-Галадон, а там взять у галадримов лодки и плыть по Андуину до Нен Хитоэль, а там до Эдораса рукой подать. Тем более дорога проходит через Каленардон, зеленые холмистые равнины Рохана, идти по которым одно удовольствие. Можно и с лошадьми. Проложить тропу до южной границы, а там заехать за Келеборном. Только придется лодки трансфигурировать в баржу, если таковой не найдется в хозяйстве Лотлориэна, — предложил Таурмирион.
— Хороший план, заодно посмотрели бы на столпы Аргоната. Только там рядом мертвые болота, а за ними Мораннон, — уточнил Амрот. — А что насчет баржи — тогда, до мой смерти у меня был плоскодонный барк. Мы сплавлялись на нем как на барже по течению до Нен Хитоэль, и на веслах возвращались обратно. Там даже были каюты. Но времени прошло много, увы…
— Мораннон? Что это? — переспросил Тони.
— Чёрные Врата. Пограничная крепость Мордора, — пояснил Леголас. — Не самое приятное и безопасное место. Уверен, что там за стеной полно орков. А чем вам не нравится конный переход из Лотлориэна, через поле Келебранта, Уолд и Истемнет?
— Может быть тем, что реку Лимлайт очень тяжело перейти вброд с лошадьми, и начало Уолда вообще не подходит для конных прогулок, а обходить те места через лес Фангорн как-то не очень хочется, — поежился Таурмирион.
— Лесные эльфы бояться какого-то другого леса? — удивился Сириус. — Что такого в том лесу?
— Там живут Энты, древнейшие разумные существа, внешне похожие на деревья. Они не пускают в Фангорн пришельцев. А если кто-то и забредет туда, то обратно редко выходит, — сообщил всем младший принц. — И добавлю, что путешествуя большую часть пути на барже мы не так устанем, как проведя весь путь в седле.
— Это благоразумно, — заметил Снейп, который невзлюбил верховую езду еще во время их первого перехода из Шира в Лихолесье. — Помните, что обратно вы будите аппарировать сами и нести на себе каждый по эльфу. На носу зима, которая, как я понял, гораздо суровее Британской и конными вернуться может не получиться.
— Нас всего восемь, тех, кто может аппарировать обратно. Включая Люца и принца. Можно будет взять с собой восемь эльфов. За минусом владыки Келеборна, Элрондионов и мальчика, внука нового гостя остается всего четверо, — заметил Рейнард.
— Я могу нести двоих смело, — ответил Таурмирион, чья магия из мира Гарри Поттера, войдя в резонанс с эльфийской этой вселенной усилилась как минимум вдвое против прежнего уровня. Он помолчал пару секунд и грустно добавил: — Жаль только, что не смогу поехать на Гваэрене, не думаю, что он хорошо перенес бы аппарацию.
Маги переглянулись и рассмеялись.
— Скажете тоже, принц, — закончив хохотать, и утерев глаза от выступивших слез, произнес Тони. — Только вам могла прийти идея аппарировать лошадь.
Медусельд, Эдорас, Рохан
Король Тенгель проводил совещание со своими маршалами. Всего их было четверо. Верховный Маршал Марки, Первый Маршал Марки, который командовал войсками самого Эдораса, и некоторых районах Восточной и Западной Марки, Второй Маршал командовал Западной Маркой и ставка его находилась в Хельмовой Пади, и Третий Маршал командовал Восточной Маркой и ставка его находилась в Алдбурге в Фолде.
Тенгелю сейчас было всего тридцать шесть лет. Год как он был женат на прекрасной Морвен из Лоссарнаха, и год, как роххирим призвали его, чтобы Тенгель стал их королем ибо после одной из ссор с отцом он покинул Рохан и отлично жил в Гондоре служа его наместнику. Все маршалы были старше Тенгеля и опытнее, помогая ему мудрыми советами.
Сегодня, как и во многие другие разы, речь шла о постоянных нападениях орков. Они знали, что в Гондоре и среди эльфов ходили слухи, что рохиррим платят дань конями Темному Властелину. Но они никогда этого не делали. Саурон действительно предлагал им выгодную сделку, но рохиррим ответили отказом на щедрое предложение платы за их лошадей, «ибо он использует их во зло». Поэтому-то орки и рыскали на границах, где крали коней. Особенной популярностью пользовались черные жеребцы.
Вдруг в зал Совета в Медусельде влетела большая черная птица, к лапе которой был привязан какой-то свиток. Она села на стол прямо перед Тенгелем и протянула ему свою лапку, намекая на то, что письмо для него и стоит его отвязать.
Тенгель быстро справился с этим, а затем молча и быстро пробежал по строкам, написанным на всеобщем языке, но с закорючками и завитушками, как в синдарине, что говорило о том, что писал его эльф. Содержание письма и то, кто ему его отправил поразили Тенгеля. Элронд, Келеборн, Трандуил и Амрот (тот, что из баллады? Утопленник?), сообщали ему о том, что в самое ближайшее время на его земли будет совершено нападение армии, состоящей из орков и дунландцев, которой будет руководить Саруман. Цель — захват Рохана и дальнейшее продвижение вглубь Средиземья для установление повсюду власти Сарумана. Далее сообщалось, что в ближайшие дни в его сторону выдвигается отряд из эльфов и волшебников, чтобы помочь с обороной, которую они предлагали организовать в Хорнбурге. И если он, Тенгель, разумный король, то прямо сейчас начнет подготовку к сражению и ждет гостей.
Тенгель молча передал письмо Главному Маршалу, а тот прочел его вслух для трех остальных. Птица же продолжала сидеть на столе и, как показалось Тенгелю, как то странно на него смотрела.
— Ты ждешь ответ? — обратился король к птице и та качнула головой и одобрительно угукнула. — Что ответим?
— Не думаю, что кто-то стал бы шутить такими вещами. Тем более от имени эльфийских владык. А Саруман давно смотрел на наши земли недобрым взглядом и я не удивлен такому известию, — проговорил Фрумгар, Верховный Маршал Марки. — Ответим что мы поняли и благодарны и за предупреждение и за помощь.
— А о каких волшебниках они пишут? Я кроме Сарумана, знаю только Гэндальфа, — поинтересовался Первый Маршал Марки Эодвин.
— У эльфов, наверное, есть свои волшебники. Много ты с этими длинноухими общался? Знаешь кто у них есть и кого нет? — ответил ему Второй Маршалл Марки Грамдор.
— Предлагаю прямо сейчас обсудить наши ближайшие действия, — серьезно сказал Третий Маршал Марки Эондор.
===========
Эти сферические камни появились на Заокраинном Западе, в Эльдамаре, у нолдор. / «Сильмариллион», «О Кольцах Власти и Третьей Эпохе»
Камней, и мастеров, способных их создать, было мало. / рукопись под названием «Дангвет Пенголод» («Ответ Пенголода»), беседа Эльфвине и Пенголода, в которой последний объясняет, почему эльфийские языки так изменяются.
Они видели вдаль на большое расстояние и потому звались палантиры, что означает «видящие издалека»./ «Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья», глава «Палантиры».
Нен Хитоэль — большое озеро на реке Андуин, к востоку от Рохана. Размеры озера — примерно 32 км с севера на юг и 16 км с запада на восток. То самое место, где погиб Боромир, а Фродо и Сэм покинули Братство.
СтолпыАргоната — монумент, состоящий из двух статуй, высеченных в скалах и изображающих Исильдура и Анариона, стоящих по обе стороны реки Андуин на северных подходах к Нен Хитоэль. Также известны как "Ворота Королей" или "Столпы Королей".
Король Тенгель… На самом деле, Тенгель станет по канону королем только в 2953 Третьей Эпохи, когда умрет его отец Фенгель, который прославился как дурной король, жадный до золота и излишней еды. По сюжету заканчивается только 2941 год, поэтому у нас Фенгель умрет в 2940, на тринадцать лет раньше, так как Тенгель гораздо больше подходит для сюжета. Женится он тоже не в 2943, а в том же сороковом.
Другое название Рохана — Риддермарк (Riddena-mearc, «земля всадников»).