Парадокс второго шанса. Глава 158. Повтор финала первого сезона
Ох, вы даже представить себе не можете, сколько месяцев я жил, предвкушая орные последствия финала этой главы. Блин, даже больше года, судя по черновикам!
Приятного чтения, оставляйте реакции, пишите комментарии и не бойтесь: подобные события не приводят к пейрингу или отношениям в принципе.
Решил попробовать создавать арты к каждой главе, пока подписка на Миджорни еще жива. Пишите, если идея нравится.
158. Повтор финала первого сезона.docx
158. Повтор финала первого сезона.fb2
158. Повтор финала первого сезона.pdf
Субботнее утро, оказавшееся по совместительству первым днем начавшегося учебного года, когда студентам разрешено было покинуть замок и отправиться в Хогсмид, совпало еще и с небольшим чаепитием в кабинете директора Хогвартса. Гораций Слизнорт, ответивший согласием на просьбу Альбус пропустить завтрак в Большом зале, решил не нагружать колени многочисленными ступеньками, и предпринял короткое, но увлекательное путешествие с помощью каминной сети, всего за несколько секунд переместившись из своего кабинета в Директорскую башню.
— Доброе утро, Гораций! — весело поприветствовал старого приятеля Дамблдор, когда буднично одетый профессор Зельеварения с жалобным писком выскочил из камина, словно пробка из бутылки. — Тебе стоило предупредить меня о том, что ты собираешься использовать короткий путь. На моем камине стоит специальное чистотрубное зачарование, и оно делает приземление чуть менее мягким.
— Ага, разумеется… — недовольно пробормотал потрепанный Слизнорт, приводя в порядок всклокоченные редкие волосы. — Ты рассчитывал, что я буду преодолевать все двадцать два лестничных пролета самостоятельно?
— Двадцать два? — удивился Дамблдор. — Северус о чем-то недоговаривал, постоянно жалуясь на девятнадцать… — покачав головой, директор аккуратными взмахами рук приказал чайнику нагреться, а затем призвал с одной из полок две чашки, которые тут же приземлились на его стол, мелодично звякнув ложечками. — Итак, Гораций, каковы твои… впечатления?
— Пока что у меня устойчивое чувство, словно ты уболтал меня совершить до боли очевидную ошибку, а я, малодушный дурак, поддался на уговоры, — вздохнул Слизнорт, размещаясь в кресле и наблюдая за подлетающей к нему чашкой на блюдце.
— Один из студентов позавчера прислал мне новую партию различных маггловских сладостей, — с радостной улыбкой сообщил Дамблдор, словно и не услышал ответ Горация. — К сожалению, мягкие конфеты с ежевичным джемом уже закончились… — нагло соврал Альбус, решив не делиться с зельеваром самым ценным видом конфет, которых и без гостей ждало исчезновение в ближайшие несколько часов, — но зато могу предложить тебе шоколадные с апельсиновой цедрой и…
— Прошу, не надо, — скривился Слизнорт, делая небольшой глоток чая. — Давно ли ты принимаешь подарки от студентов? Раньше у нас с тобой нередко возникали споры на этот счет, Альбус, и ты казался весьма принципиальным.
— Юный Гарри ничего не просит взамен, лишь взял с меня слово не перебарщивать с количеством сахара в таком возрасте, — пожал плечами Дамблдор, с усмешкой наблюдая за округлившимися от удивления глазами Слизнорта. — Итак, вернемся к твоим впечатлениям. Кажется, студенты неплохо приняли тебя, да?
— Ты мог бы и сразу сказать, что собираешься свести утро к обсуждению Гарри Поттера, Альбус, — Слизнорт покачал головой, — все-таки мы с тобой уже не так молоды, чтобы тратить время на отстраненные беседы. Гарри — это… очень интересный студент, с которым я, к сожалению, не могу выстроить контакт.
— Никогда бы не подумал, что ты сдашься после двух уроков, — оценивающе прищурил один глаз Дамблдор. — Прошла всего неделя, а Гораций Слизнорт уже сформировал мнение?
— Мальчик притворяется неучем, и мне непонятна цель его игры, — подметил Слизнорт, — а еще он закрыт, молчалив и самодостаточен. Как глава рода Поттеров, он должен посвящать часть усилий созданию и налаживанию связей, которые могут в будущем выручить не только его, но и других членов рода. И что я вижу?
— Что? — с интересом переспросил Дамблдор.
— Гарри пренебрегает магическими традициями, но делает это настолько буднично, словно его не заботит производимый эффект, что идет вразрез со слухами о нем, которыми успел поделиться со мной Северус. Поразительно низкая успеваемость, невнимательность, отсутствие какой-либо внеклассной активности… Насколько я понял, его ни разу не ловили в кладовых для метел, Альбус, а это, если позволишь мне подобную фамильярность, тревожный знак для пятнадцатилетнего юноши. Джеймса и Сириуса в свое время можно было бы одним росчерком пера исключить за невероятное количество подобных инцидентов, а знаменитый Гарри Поттер, являющийся по совместительству не только крайне симпатичным юношей, но и главой рода, игнорирует женское внимание. С ним что-то произошло? Или это связано с теми ужасными магглами, родственниками Лили?
— Гораций, а может быть… — пробормотал Альбус, который до этого момента ни разу не задумывался об этой стороне вопроса. — Может быть, он не по девочкам, а…
— В любом случае, — тут же сменил тему Гораций, — я пока еще не готов озвучить итоговый вердикт. Наиболее интересным остается его стремление к низким оценкам, потому что нарочито небрежную нарезку ингредиентов любой мало-мальски толковый зельевар заметит сразу же. Это часть твоего плана? Ты решил таким образом скрыть реальный уровень его умений от окружающих, обеспечив низкие ожидания от вероятных противников?
Дамблдор промолчал. Ему уже приходилось слышать о подобном от Минервы и Северуса, но оба останавливались на полпути, сводя все к критике и не пытаясь разобраться. Может ли быть так, что Гарри предпочел демонстративную неуспеваемость, чтобы скрыть свой реальный уровень знаний и умений, которым так гордился Николас? Фламель пробыл наставником Поттера всего два месяца, но соловьем пел о том, что мальчик является настоящим неограненным алмазом, которого ждет прекрасное будущее. И этот самый «неограненный алмаз» прибывает в среднестатистическую магическую школу, где с трудом держится на уровне, достаточном для того, чтобы остаться в замке и получить допуск к СОВ.
— Вижу, ты и сам только сейчас задумался обо всем этом всерьез, — саркастично прокомментировал задумчивость Альбуса Гораций. — Конечно, в остальном уровень знаний пятикурсников меня скорее порадовал, нежели разочаровал. Мисс Грейнджер, например, весьма неплохо следует инструкциям, хоть и опасается экспериментов… Мисс Малфой и мисс Гринграсс, разумеется, юные звездочки пятого курса Слизерина. Впрочем, не могу сказать того же о Драко, мальчик невнимателен и неусидчив. Это удивительно, учитывая подход Люциуса к воспитанию детей, о котором я был наслышан. Мистер Лонгботтом удивил меня, потому что Северус предупреждал меня о совершенно другом уровне.
Альбус улыбнулся.
— Невиллу многое пришлось пережить, но он, видимо, нашел свой путь, — с незримым умиротворением произнес директор. — По крайней мере, я вижу это не только в его поведении, но и в решениях, принимаемых Августой. Ты знал, что она собирается заключить брачный контракт с семейством Аббот?
— Невилл и Ханна? — задумчиво переспросил Гораций. — Он не пришел на чаепитие в поезде, но… возможно, мне стоит присмотреться к нему чуть внимательнее. Альбус, я прекрасно знаю этот хитрый огонек в твоих глазах. Нет, даже не проси меня вступить. Никакого Ордена, никаких боев, никакой политики, ты знаешь мое мнение обо всем этом.
— В этот раз нейтралитет… — начал было убеждать профессора Альбус, но Гораций нахмурился и вновь перебил его.
— Позавчера мне пришло письмо, — вернув на стол пустую чашку, произнес Слизнорт, — в котором мисс Рита Скитер хотела взять комментарий для ее статьи, посвященной моему возвращению в Хогвартс. Можно ли считать это первой, демонстративной, но все же реальной попыткой наведения мостов? Я надеюсь, что да.
— Если ты пытаешься усидеть на двух стульях, Гораций, то в этот раз не удастся, — Дамблдор вздохнул, касаясь морщинистого лба рукой. — Сейчас речь идет не только о разрушительных стремлениях Тома, суть которых нам с тобой предельно ясна, но и о будущем Магической Европы. МКМ не станет ничего делать, если оценка возможных последствий от активного противостояния превысит потери от повальных государственных переворотов. Мы — те, кто может воспрепятствовать этому.
— А стоит ли? — тут же спросил Слизнорт. — Как я понимаю, ты хочешь сохранить все в том виде, в каком оно существует уже… пятьдесят лет, верно? До этого года тебя, кажется, все устраивало. Признаюсь честно, но и меня тоже.
— Даже такой бардак лучше, чем сеть марионеточных правительств, которыми будет управлять Геллан Верхет.
— Это не ответ на мой вопрос, — Слизнорт усмехнулся, — ты пятьдесят лет придерживался непонятной политики, в результате которой Магическая Британия пришла к тому, что мы видим сейчас. Ты видел новые учебники по Истории Магии, не так ли? Если я не ошибаюсь, теперь Министерство Магии может внедрять изменения в обход преподавательского состава, тем самым превращая нас в контролируемого посредника.
— Учебники, конечно… внушают определенные опасения, но мы оба знаем, что Долорес отправлена в школу вовсе не для обучения студентов. Не пройдет и пары месяцев, как она начнет подбивать клинья, добиваясь расширения полномочий. Мне известно, что уже завтра она встретится с Министром Магии и якобы передаст ему предварительную оценку атмосферы внутри замка. Разумеется, их целью является увольнение меня с поста директора и установление полного контроля над школой.
Слизнорт улыбнулся:
— Тогда все становится еще проще, Альбус: мне невыгодно поддерживать тебя. Ни открыто, ни втайне — любой из этих методов лишь приведет к тому, что мое положение сильно усложнится, как только ты покинешь стены Хогвартса.
— Дверь остается открытой, Гораций, — мягко напомнил зельевару Дамблдор, пока тот медленно вставал с кресла, скользящим взглядом цепляясь за посапывающего Фоукса, — и ты прекрасно знаешь, что известные тебе тайны станут для Тома поводом расправиться с тобой. И если ты думаешь, что институт репутации для него значит хоть что-то, ты ошибаешься.
— Я ценю твое стремление обеспечить мою безопасность, Альбус, — с долей сомнения протянул Гораций, — но предпочту решать сам. Ты затащил меня в Хогвартс, и этот раунд остался за тобой: мне действительно приятно вновь вернуться в замок, особенно с учетом прибавки и отсутствия выделенного факультета, но я по-прежнему не понимаю, чем вы собираетесь заниматься. Орден Феникса, уж прости меня, был не слишком-то результативным и во времена первой войны, а ведь тогда на вашей стороне было огромное количество молодежи, в том числе молодых авроров. Сейчас все они на стороне Министерства, а основной борьбой, кажется, занят Безликий. Если все так пойдет и дальше, Альбус, то Орден Феникса попросту канет в небытие, а ты этого и не заметишь. Благодарю за чай, в этот раз он был особенно вкусным.
* * *
Вивьен с трудом разлепила глаза, и то лишь после того, как Дафна сдвинула в сторону полог и что-то невнятно шикнула.
— Я остаюсь тут, — пробормотала Вивьен, заворачиваясь в одеяло с головой, но Гринграсс не собиралась сдаваться. Сморщив носик, светловолосая девушка вытащила волшебную палочку, — отстань от меня, колдунья.
— Ты сама дала добро на радикальные меры, — прищурившись, торжественно заявила она, после чего сделала взмах палочкой, — Агуа…
— Стой-стой-стой! — раздалось из-под одеяла. — Встаю я, встаю.
— А ведь твой братец уже давно куда-то смылся, — словно невзначай заметила Дафна, возвращаясь на свою кровать, и вот это замечание явно не обошло стороной все еще лежащую под одеялом Вивьен. Малфой сдвинулась в сторону и выглянула наружу, одним глазом оценивая обстановку. Дафна уже успела собраться и даже приготовила теплую мантию для выходного дня в Хогсмиде, а часы на стене подсказали, что время упорно стремится к девяти часам утра.
Стараясь уцепиться за ускользающие из памяти образы прекрасного сна, в котором она всего несколько минут назад обнималась с гриффиндорцем на вершине Астрономической башни, Вивьен простонала нечто невнятное, но явно несоответствующее ее образу воспитанной юной леди, после чего выбралась из-под одеяла и коснулась стопами теплого каменного пола. Одним из наиболее приятных нововведений этого учебного года оказалось восстановление давно заброшенных и частично нарушенных чар Хогвартса, отвечающих за обогрев личных спален, классов и гостиных, благодаря чему больше не было нужды большую часть времени проводить в теплой одежде.
— И насколько давно? — зевнув, спросила Вивьен, рукой взлохмачивая черные волосы еще сильнее, из-за чего обычно изящная прическа окончательно превратилась в воронье гнездо.
— Минут пятнадцать назад, — пожала плечами Гринграсс, — он поссорился перед этим с Крэббом, так что половина Слизерина уже в курсе. Если бы кто-то начал принимать ставки, то я поставила бы на то, что рано или поздно Крэбб отметелит его.
— Мерлин… — простонала Малфой, — и за что мне все это?
— Я думаю, кто-то из твоих предков очень серьезно провинился перед всеми богами одновременно, раз уж они одарили тебя таким братцем, — хмыкнула Гринграсс, — но ты ведь не собираешься из-за него отменять…
— Нет-нет, — покачала головой Вивьен, — я не собираюсь искать его по всему замку, так что Хогсмид и только Хогсмид. Дай мне десять минут.
Вивьен была абсолютно уверена, что первую неделю пятого курса не назвала бы легкой прогулкой даже всезнайка Грейнджер, несмотря на относительно простые темы для вступительных уроков. Три новых преподавателя, возвращение тематических кружкой, реформирование СОВ, новая История Магии «с человеческим лицом»… Пятый курс взвыл бы, если бы не внезапное открытие: Амбридж и Слизнорт оказались неплохими преподавателями.
Конечно, условно «неплохими», потому что Вивьен прекрасно знала скрытые цели, которые преследовало Министерство Магии, назначая Амбридж на подобную должность, но… пока что все было не так уж и ужасно. Слизнорт и вовсе стал любимцем многих студентов, поскольку снизил порог допуска для шестикурсников и не оказался таким же кровожадным, каким был его предшественник.
Главной проблемой всей этой недели, впрочем, были вовсе не уроки ЗОТИ и не пропадающий невесть где Драко, а все тот же вездесущий Гарри Поттер. И если до вчерашнего дня Вивьен могла лишь посочувствовать ему в связи с тем давлением, которое на него пытались оказывать Амбридж и Снейп, то последний урок зельеварения все изменил. Что он мог ей предложить? Определенно, приглашение на Астрономическую башню от Гарри Поттера — это мечта, наверное, половины студенток Хогвартса, но Вивьен знала, что за этим скрывается очередная интрига. Предложит ей перейти на сторону Дамблдора? Если он догадался, что Драко каким-то образом связан с Темным Лордом, то Дамблдор наверняка тоже в курсе.
Почему же старик ничего не делает? И почему Поттер ничего не делает? Можно ли считать встречу на Астрономической башне попыткой наладить конструктивный диалог?
В отличие от своего отца, Вивьен не горела желанием увидеть тот самый «новый мир», ради которого Люциус когда-то принял темную метку. В отличие от братца, она не собиралась рисковать собственной шкурой, чтобы заслужить такую же метку. Нет, для Вивьен максимально близкой и понятной была позиция матери, ведь Нарцисса была готова даже к диалогу с Сириусом, если таковой потребуется, чтобы уберечь детей от жизни в рабстве.
Темная метка — это рабство. Вивьен не задумывалась об этом раньше, но всего за два летних месяца это мнение сформировалось и укрепилось, став очередным кирпичиком в стене убеждений. Темная метка лишала человека субъектности, прав, выбора — он становился безвольной куклой, пока Темный Лорд становился все более могущественным.
Да, мама неоднократно пыталась объяснить ей мотивацию пожирателей смерти, что готовы были убивать и предавать когда-то, лишь бы увидеть темную метку на предплечье, но переубедить дочь у Нарциссы не получилось. Ее отец убивал и пытал, лишь закрепляя свой статус безвольного раба, и возвращение Темного Лорда стало прекрасной демонстрацией того, к чему ведет подобное раболепие.
Вивьен приложила немало усилий, убеждая себя, что судьбу отца вспять не обернуть. Его решение вели род к уничтожению и забвению, что уже случилось с Ноттами, но Вивьен знала, что ни в коем случае не допустит этого. И если для выживания Малфоев необходимо за спинами родителей договориться с Поттером и Дамблдором, то… она была готова к этому. По крайней мере, она надеялась, что готова.
Поразительно холодное утро для первой половины сентября, а он опять в тонкой футболке. Вивьен бросила мимолетный тоскливый взгляд в сторону гриффиндорцев, за долю секунды находя среди них необходимого. Над чем он смеется? Почему он носит маггловскую футболку в день посещения Хогсмида? Почему он решил не возвращаться в активный состав команды по квиддичу?
Мерлин Великий, она знала, что любопытство — это порок, но Вивьен с самого детства была безумно любопытной. И влюбленность никуда не ушла, несмотря на то, что они не виделись целых два месяца. Вивьен надеялась, что это пройдет, правда, но… все оказалось иначе, и чувства лишь окрепли, формируя одностороннюю связь, которая начинала тяготить и утомлять, а вовсе не вдохновлять.
Соблазн выцепить Поттера в пустом коридоре, затащить в один из открытых классов и высказать наглецу все, что она о нем думает, становился все более осязаемым, несмотря на необходимость следовать плану. Вздрогнув от прикосновения Дафны, Вивьен помотала головой и повернулась к подруге, натыкаясь на две пары глаз, что следили за ней. Дафна и Астория переглянулись, ничего друг другу не сказав, но Вивьен все равно покраснела, понимая, о чем шла речь за ее спиной. Тем временем, толпа студентов уже начала покидать холл, и слизеринкам ничего не оставалось, кроме как проводить взглядом убежавшую к Луне Асторию и последовать вслед за остальными.
Оказавшись в числе замыкающих процессию студентов, Дафна и Вивьен добрались до Хогсмида довольно быстро, во многом благодаря сухой, пусть и прохладной погоде. Гринграсс заочно успела поблагодарить всех маггловских богов за то, что Поттер умудрился куда-то исчезнуть еще до того, как они достигли границ деревни, но ее надежды оказались разбиты вдребезги уже через несколько минут.
Стоило им зайти в Три метлы и занять один из небольших столиков на первом этаже, как Вивьен, пригубив из бокала сливочное пиво, замерла на месте, смотря куда-то вверх. Дафна, заметившая это, закономерно подняла голову и увидела, что в дальнем уголке второго этажа, который был виден только под определенным углом, сидит Поттер. Примечательной деталью, впрочем, был не гриффиндорец, чье существование всю неделю действовало Гринграсс на нервы, а симпатичная девушка лет восемнадцати, сидевшая напротив Поттера. Активно жестикулируя, девушка без остановки говорила, пока Гарри слушал ее, но все попытки узнать детали беседы ни к чему не привели: судя по беспорядочно двигающимся губам и полном отсутствии звуков, все необходимые барьеры были установлены.
— Хватит пялиться, — сделав глоток сливочного пива, вздохнула Дафна, отвлекая подругу от созерцания разместившейся на втором этаже парочки, — это выглядит жалко и странно. Найди себе другое увлечение уже. Ты знала, что Слизнорт собирается переоткрывать кружок зельеварения? Можно было бы вступить, чтобы заработать побольше баллов к СОВ.
— Даф, да отстань ты уже, — прошипела Вивьен, но все же отвела на мгновение взгляд от Поттера, который обсуждал что-то с незнакомой девушкой, которая выглядела чуть старше него. Малфой готова была поклясться, что впервые видит ее, и в Хогвартсе та явно не училась. Неужели жила в Хогсмиде?
— О, я-то отстану, — подняла брови Дафна, — вот только рано или поздно это заметит кто-нибудь еще. Что будешь делать в таком случае?
Вивьен промолчала, бросив в сторону дальнего угла еще один недобрый взгляд. Безответная влюбленность призвала на подмогу ревность и недовольство, но выплеснуть их пока что было некуда, и слизеринке оставалось лишь хмуриться, наблюдая за тем, как Гарри Поттер продолжает вести беседу с какой-то… вертихвосткой! Мерлин, и вот этот вот проходимец…
— Они уходят, — пробормотала Вивьен, быстро убирая в сторону недопитое сливочное пиво и переводя взгляд на Дафну, — идем за ними.
— Не пойду я никуда! — возмутилась Гринграсс, но, вопреки своим словам, все же встала и последовала за Малфой, которая уже успела выскочить на улицу.
Поскольку рельеф Хогсмида напоминал россыпь огроменных кочек, на которых вразнобой стояли домики различных форм и размеров, структура Трех метел работала с учетом этих особенностей: с одной стороны, существовал вход на первый этаж, которым в основном и пользовались студенты, но с другой улицы можно было подобраться к тому же дому с иного угла и войти сразу на второй этаж. Поскольку возможности незаметно и быстро срезать путь между двумя дверьми не существовало, Вивьен тут же направилась в подворотню, через которую выскочила на другую улицу. Резко обернувшись, она заметила вышедших из Трех метел Поттера и его спутницу, из-за чего кровь в венах тут же вскипела.
— Она держит его за руку, — процедила Малфой, когда Дафна догнала ее.
— Ну, он вроде бы не выглядит особо счастливым, — с какой-то жалостью в голосе протянула Дафна, увидев, что Поттер отталкивает девушку куда-то в сторону. — А зачем мы за ними следим?
Ответа на вопрос не последовало, Вивьен лишь поджала губы и сместилась в сторону домов, чтобы никто ее не заметил. Накладывать хоть сколько-нибудь качественные чары гламура она еще не умела, а под заклинанием дезиллюминации лишь безумец решится ходить по Хогсмиду в день студенческого выхода, оттого слизеринкам и приходилось вести слежку так, словно никакой слежки и нет вовсе.
— Может, это просто очередная подруга? — предположила Гринграсс, но тут же закатила глаза, заметив реакцию Вивьен. — Я имею в виду обычную подругу, без всего… этого. Ну, с Лавгуд же он вроде бы просто дружит, верно?
В то же мгновение их отвлек хохот, потому что сопровождавшая Поттера девушка резко отпрыгнула от него и тут же рассмеялась звонким, мелодичным смехом.
— Ладно, беру свои слова назад, — Дафна вздохнула, — так смеяться разрешается только в исключительных случаях.
— Заткнись, Даф, — отмахнулась Вивьен, и в этот момент Поттер свернул в одну из подворотен, а девушка последовала вслед за ним. Не зная, куда ведет конкретно тот проход, Вивьен ускорилась, и уже через несколько секунд слизеринки стояли перед проулком, который плавно перетекал мост, ведущий к ферме магических овощей и фруктов.
Нахмурившись, Малфой сжала губы и посмотрела сначала куда-то вдаль, а потом на Дафну, которая стояла рядом, скрестив руки на груди.
— Ничего не говори, — выпалила Вивьен, — вообще ничего.
— Да я молчу, — подняла руки Дафна, но на ее лице все же промелькнула ехидная улыбка, — но она явно старше его на пару-тройку лет, да? Конкуренция?
— Дафна!
* * *
— Ничего не говори, пожалуйста, — прикрыв лицо руками, Гарри откинулся на спинку продавленного кресла и остановил Эмму, которая только начала открывать рот. Вампирша, впрочем, вздохнула, но решила произнести то, что хотела.
— Я не…
— Просто… помолчи, — прервал попытку оправдаться Поттер, чей путь к спокойствию пока еще находился на этапе проработки. И как они вообще умудрились так облажаться? Как? Как?!
Эмма и впрямь замолчала, лишь взглянула еще раз на труп журналистки, и тут же отошла в сторонку, взмахом палочки создавая себе более-менее удобное и даже относительно устойчивое кресло на пяти ножках. Разместившись на нем, она закинула ногу на ногу и подперла кулаком подбородок, наблюдая за тем, что происходит в комнате.
К сожалению, в комнате не происходило ровным счетом ничего. Окоченевшая журналистка лежала на полу, а Поттер, обхватив голову руками, продолжал сидеть неподвижно, словно не знал, что нужно делать дальше. Впрочем, он действительно мог не знать, и Эмма допускала это. В конце концов, он сам говорил, что убивать ему приходилось, но вот приходилось ли ему избавляться от тел?
— Превратим ее в ветку и сожжем, — наконец прервал молчание Гарри, удивив Эмму деталями предложения, — ее труп нам ничего не даст. Из родственников у нее только родители, да?
— Угу, — подтвердила Эмма.
— Рычаг давления из трупа тоже никакой, медийная сенсация может сыграть не в нашу пользу, — продолжал Поттер, — так что легче всего избавиться от тела, забыть обо всем этом и больше никогда не поручать тебе важных заданий.
— Эй! — возмущенно отозвалась Валье. — Вот здесь я точно…
— Теперь-то я понимаю, почему Синграх сослал тебя куда подальше, а потом спихнул на меня, — Гарри встал с кресла и посмотрел на Эмму, — ты ходячее стихийное бедствие!
— Сам ты ходячее бедствие, — обиженно отозвалась Эмма, — я понятия не имела, что такое вообще может произойти. Ты вообще хоть сталкивался когда-нибудь с такими клятвами? Сталкивался, а?!
— Нет, — признался Гарри, — но я же сразу сказал тебе, что необходимо всего лишь про-сле-дить за ней. Они могли найти тебя, у нее мог быть спрятан рунный портключ, ты могла облажаться… Черт, ты хоть представляешь, как все усложнила?
Чуть ли не выкрикнув последний вопрос, Гарри наконец смог выдохнуть. Да уж, в одном Эмма точно была права: он ни разу не сталкивался ни с чем подобным. Судя по всему, хоть он и не готов был заявить об этом с полной уверенностью, Риту сковали каким-то крайне щепетильным кровным договором, одним из условий которого была… жизнь по расписанию. По крайней мере, это стыковалось с рассказом Эммы о том, что вплоть до самого утра похищенная «журналистка» была жива и даже относительно здорова, раз уж Валье смогла произвести ритуал отсечения. Мог ли ритуал стать тем, что активировало договор?
— Когда маггловских преступников приговаривают к домашнему аресту, то на их ногу цепляют специальный электронный браслет, — произнес он задумчиво, переводя взгляд на поникшую вампиршу. — Он никого не убивает, но зато дистанционно сообщает полиции о том, что преступник покинул выделенную под домашний арест территорию, понимаешь? Сигнальные чары или что-то вроде того, но в более простом формате.
Эмма кивнула.
— Я могу лишь предположить, что Верхет стремился к полному контролю над ее жизнью. Скитер безумно пронырливая, и наверняка она нашла бы способ выкрутиться изо всех возможных клятв, которые на нее могли повесить. Я думаю, что все сводится к кровному договору, в котором ее жизнь была прописана по часам. И как только ты вытащила ее из допустимого договором места, приговор начал свой отсчет. Именно поэтому ты успела провести ритуал, после чего превратила ее в жука и… где-то в промежутке между превращением и Хогсмидом магический откат убил ее. Конец истории.
— Звучит как-то слишком уж безжалостно, — вздохнула Эмма, — вполне в духе Верхета. Но… что дальше?
Валье даже дернуться не успела, как волшебная палочка появилась в руке Поттера и со свистом рассекла воздух. Застывшее в неестественной позе тело Риты превратилось в ветку, которая тут же вспыхнула, осыпаясь пеплом на грязный дощатый пол. Избавившись от пепла с помощью обычного Эванеско, Гарри, особо не скрываясь, извлек из татуировки рунный камень и, нахмурившись, начал простукивать какой-то странный ритм, выбирая лишь необходимые руны.
Удивленная Эмма продолжала безмолвно наблюдать за всем происходящим, но все же не вмешивалась. Она прекрасно помнила предпринятый в конце июля спуск в пещеру и знала, на что Поттер способен в магическом плане. Мерлин, он ведь целый месяц потом чуть ли не жил у нее в гостиной, пытаясь разобраться в древних записях, но… подобного хладнокровия она могла бы ожидать от себя, но уж точно не от него.
Тем временем, Гарри активировал нужные руны и бросил рунный камень на тот участок пола, где всего пару минут назад лежал труп Риты. Руны вспыхнули, а вокруг камня возник какой-то странный эффект, из-за которого воздух начал сгущаться, а пыль медленно поднялась вверх на несколько дюймов.
— Магические следы никто и никогда не разберет, даже если найдет это место, — объяснил Гарри, несмотря на отсутствие произнесенных вслух вопросов. — Конечно, надежнее было бы спалить этот домик дотла с помощью чего-нибудь вроде Адского пламени, но… сама понимаешь.
— С тобой любой день рискует превратиться в день открытий, — вздохнув, пробормотала Эмма, внимательно рассматривая прислонившегося к спинке кресла Поттера, — как ты вообще узнал об этом месте?
Гарри выбрал пригород Лондона, и просто перенес Эмму в тот же район, в котором когда-то разбирался с пожирателями смерти, будучи Безликим. Впрочем, он выбрал совершенно другую улицу и другой дом, наугад выбрав из числа тех, что совсем недавно были проданы застройщику. Совсем скоро район настигнет урбанизация, но пока что он оставался весьма удобным и даже относительно комфортным местом для подобных встреч.
— Я всю свою жизнь прожил в другом пригороде Лондона, — Гарри кончиками пальцев коснулся закрытых глаз, протирая веки и пытаясь вернуть себе былую бодрость, — ты голодная?
— С удовольствием выпила бы стаканчик крови, если ты о таком голоде, — фыркнула Эмма, но все же позволила слабой улыбке задержаться на лице.
— Может… — Гарри вздохнул, — просто сходим куда-нибудь? Не хочу обратно в Хогвартс, я там обязательно кого-нибудь убью.
— На удивление, теперь я могу в это поверить, — весело заметила Валье, рывком поднимаясь с кресла. — Ладно, идем, есть у меня на примете кафе, которое может тебе понравиться. Но учти, что последний раз я была там двадцать… шесть лет назад, так что все могло измениться.
Все действительно изменилось. На месте уютного кафе посреди городка под названием Ливингстон теперь находился Макдоналдс, и Гарри не сумел сдержать смех, увидев искреннее, настоящее разочарование на лице Эммы, которая издалека заметила изменившуюся вывеску. Решив, что подобная еда прекрасно подходит под испорченное настроение, Гарри все же затащил девушку внутрь и заказал целый поднос еды.
— Сплошное масло, — Эмма коснулась жареной картошки и тут же отдернула палец, — как ты вообще это ешь?
— Вот так! — Гарри демонстративно взял сразу несколько ломтиков, макнул в соус и закинул в рот. — Но я с тобой соглашусь, с маслом действительно переборщили.
— Мир катится к своему закономерному закату… — пробормотала Эмма, но все же взяла аккуратно упакованный яблочный пирожок и откусила маленький кусочек. Стоило уснувшим вкусовым рецепторам соприкоснуться с яблочным джемом, спрятанным среди жареного теста, как Эмма тут же закрыла глаза и что-то невнятно простонала.
— Только не говори, что и это тоже не понравилось, — приподнял бровь Поттер.
— Я прекрасно жила, Поттер, все эти годы, ты ведь знаешь это? — спросила Эмма, откусывая еще один кусочек. — А тут вдруг появляешься ты и все портишь. Испортил мне телевизор…
— Он теперь цветной и ты его уже починила, — встрял Гарри.
— А теперь еще и переводишь меня на неправильное питание! — закончила Валье, не обращая внимания на жалкие оправдания. Закинув в рот остаток пирожка, она начала сосредоточенно жевать его, продолжая сверлить собеседника подозрительным взглядом. — Кстати, сегодня будет повтор финала первого сезона. Может… хочешь заскочить?
— Дамблдор найдет нас и будет ругаться, — комкая упаковку от двойного чизбургера, подметил Гарри, и Эмма рассмеялась.
— Я думаю, всеми любимого Гарри Поттера кто-нибудь прикроет, у тебя ведь хватает друзей, — со смешком заявила она, поднимаясь из-за стола и выхватывая второй и последний пирожок прямо из-под носа друга. — Ну, ты идешь?
— А разве повтор не вечером?
Эмма замялась, шаркнув ножкой:
— Там что-то снова сбилось в поиске каналов, так что твоя помощь не повредит…
* * *
Утро воскресенья, десятое сентября
Гарри давно уже не спал без задних ног. Ночи стали для него механическим и отточенным ритуалом, а окклюменция позволяла контролировать все: от наличия снов до длительности глубокой фазы, благодаря чему он всегда высыпался, но не получал от процесса никакого эфемерного удовольствия. Что ж, сегодня он не просто выспался, но и…
— Одеяло не стягивай, — буркнул ему на ухо девичий голос, и Поттер тут же замер, забыв даже о необходимости дышать. Нет, это точно не спальня пятикурсников Гриффиндора! Воспоминания вчерашнего вечера и последующей ночи со скоростью серийной фотосъемки пронеслись перед глазами, а сам Гарри вдруг обратил внимание на Эмму, которая спала, перекинув через него ногу.
Хлопая глазами, он начал медленно сползать с кровати, но что-то пошло не так, и, несмотря на все ритуальные улучшения, Поттер вывалился из-под одеяла и с грохотом приземлился на пол. Приложившись виском об угол прикроватной тумбы, он поморщился, но зато сразу же нашел свои брюки, которые почему-то висели на открытой двери.
— Я поставила будильник на шесть утра, — услышал он голос Эммы, — так что можешь поваляться еще немного.
От этого сообщения у Гарри закружилась голова. В замке наверняка уже заметили его отсутствие и… стоп! Выловив среди вчерашних воспоминаний момент вызова с помощью сквозного зеркала, Гарри все же вспомнил, как вечером просил Невилла прикрыть его. Черт, Малфой! Закатив глаза при мысли о том, насколько странным все будет выглядеть из-за пропущенной встречи, которую он сам назначил за день до этого, Поттер все же поднялся на ноги и начал одеваться, стараясь не смотреть в сторону кровати, на которой лежала частично прикрытая одеялом Валье.
Вампирша, тем временем, начала медленно просыпаться и, разлепив один глаз, заметила мельтешение в комнате.
— Мне срочно нужно в Хогвартс, — механически отчитался Гарри, остановившись перед выходом из комнаты, — свяжемся как-нибудь потом.
— Ты должен мне две бутылки вина, не забывай, — напомнила ему вслед Эмма, тут же закрывая глаза и проваливаясь обратно в сон.
__________
Ставьте реакции, пишите комментарии, ставьте реакции на комментарии, хехе 🧡