Наруто - Нити Чумы. Главы 53-54.epub
Наруто - Нити Чумы. Главы 53-54.fb2
Наруто - Нити Чумы. Главы 53-54.mobi
Спустя несколько комнат и коридоров моя масса увеличилась настолько, что в сжатом состоянии достигала семи футов в диаметре. Несколько запасных сердец хранились в герметичных банках, запечатанных в свитках. Большинство имело сродство к земле — похоже, я поглотил того, кто устроил ловушку в тоннеле. Я заменил запасное огненное сердце на одно из земляных, стремясь к балансу стихий. База оказалась малонаселённой — в основном здесь работали специалисты по земляным техникам, готовившие убежище к полноценному заполнению. Заглянув на кухню, я обнаружил лишь торговые припасы. Изъяв причитающуюся мне долю, двинулся дальше.
Зачистка помещений принесла неожиданное преимущество — какофония звуков в базе значительно снизилась. Больше не приходилось отфильтровывать далёкие крики, топот ног, скрип дверей. Теперь я мог сосредоточиться на поисках команды, выслеживая их запах. Судя по всему, я двигался в верном направлении — вот-вот должен был показаться главный зал. Коридор резко расширился, и я замер как вкопанный.
Я достиг входного зала. Гигантская каменная статуя змеи возвышалась у дальней стены, в её глазах горели свечи. Колонны, словно часовые, обрамляли просторное помещение. Мелькнула мысль: это настолько очевидная «комната босса», что стоило ожидать засады. Единственное, что удержало меня от немедленного отступления — отсутствие Орочимару. Значит, у меня есть шанс.
Кимимаро Кагуя стоял спиной к статуе змеи, пристально разглядывая мою огромную чёрную колышущуюся форму в дверном проёме. Он носил тот же наряд, что и во время миссии по возвращению Саске — свободная рубаха, стандартные штаны шиноби, сандалии и этот нелепый пурпурный пояс-верёвка.
— Значит, ты достаточно разумен, чтобы осознавать своё положение, существо, — произнёс он спокойно. — Не знаю, что ты такое и как пробрался сюда, но могу предположить, что явился с теми генинами. Время слишком уж… совпадает.
Он шагнул вперёд:
— Сдайся, чудовище, и я передам тебя господину для экспериментов. Возможно, он оставит тебя в живых. Если откажешься — могу обещать лишь смерть.
Я не ответил. Просто скользнул в зал, оказавшись напротив него, спиной ко входу. Он выпустил костяной шип из ладони, держа его перед собой, продолжая приближаться. Я терпеливо ждал, пока расстояние не сократилось до пяти футов. Затем выбросил конечность вперёд. Я знал, что его костяная защита крепка и не был уверен, смогу ли пробить её, но глаза оставались уязвимым местом. Две нити устремились к его глазницам.
Я был быстр, достаточно быстр, чтобы достать его. Увы, он оказался быстрее — слегка пригнул голову, и удар пришёлся в лоб, не пробив кость. Он качнулся назад от силы удара и рассёк нити. Его лицо почти не изменилось в выражении, лишь брови едва заметно сошлись на переносице:
— Что ж. Полагаю, придётся довольствоваться твоим трупом.
Блять.
Я выбросил множество конечностей, смещаясь в сторону, стремясь разорвать дистанцию. Большинство он разрубил, от некоторых уклонился, но несколько крепких ударов достигли цели. Толку от этого оказалось мало — костяная защита работала на полную. Он отпрыгнул назад, пока я собирал себя воедино. Затем мы бросились навстречу друг другу — он создал костяной меч в одной руке; во второй всё ещё торчал шип. Я быстро преобразовал часть конечностей в когти и клыки, подобные тем, что были у поглощённых животных, но значительно крупнее. Требовалось выяснить, есть ли на его теле точки, не защищённые костяными наростами. Я обрушился на него волной ударов и укусов. Он доказал своё мастерство, ловко уворачиваясь, блокируя и уклоняясь почти от всего. Мне удался лишь скользящий удар по руке, который не оставил и царапины.
Впрочем, он не ограничивался обороной. На протяжении всего обмена ударами он колол, рубил и протыкал меня. Большинство атак достигало цели, но я был достаточно велик, чтобы его короткий клинок не задевал сердца. Не то чтобы я просто оставлял их на месте — я фрагментировал собственное внимание и концентрацию, немалую долю из которых, акцентировал на перемещении сердец таким образом, чтобы всегда избегать попаданий.
Разумеется, моя масса была внушительной — я поглотил немало людей во время прогулки по базе. До встречи с Кимимаро же успел преобразовать их растерзанные тела в дополнительные нити. Поэтому когда он рубил и колол глубже в мою массу, его кости окрашивались кровью. Непреднамеренная, но полезная уловка — если он думал, что наносит урон несуществующему телу, то тем лучше — меньше будет искать жизненно важные точки.
Я бросил всё тело вперёд, пытаясь окружить и поглотить его, но он отскочил назад:
— Пронзающие Пули Десяти Пальцев! — выкрикнул он, выпуская в меня костяные снаряды.
Я распластался там, куда он целился, позволив пулям пронзить себя и врезаться в стену позади. Тихо подобрал одну, вобрал в свою массу и снова двинулся вперёд, позволив когтям и клыкам втянуться обратно для реабсорбции. Он сощурился, и я почти услышал, как крутятся шестерёнки в его голове. Наверняка пытался понять, что же я такое.
На этот раз мои атаки стали массивнее, тяжеловеснее — я пытался изменить сам тип повреждений. Если воин не может найти прореху в латах, или же кинжал не может пробить броню, то поможет булава. Время от времени я продолжал пускать тонкие нити в глаза. Он всегда уклонялся. Хотелось выругаться. Я стремился закончить бой быстро, не нанося слишком серьёзных повреждений. Мне требовалось, чтобы он продолжал сдерживаться в использовании своего арсенала, как это делал я. Не хочу эскалации конфликта, если можно избежать её.
И я понял, что эта цель ускользает, когда он начал выращивать кости из самых неожиданных мест в ответ на атаки моих нитей. Печать на его груди слегка расползлась, и я мысленно выругался. Пришла моя очередь обороняться — он рванул вперёд, вращаясь и задействуя в атаке все части тела. Он понял, что тупые удары на меня не действуют, и теперь использовал почти исключительно острые кости. Даже когда я атаковал, его защита разрывала меня на части. Я получил больше повреждений (пусть и поверхностных), чем хотелось бы, отчасти из-за рассеянности.
Как только я поглотил брошенную им фалангу, я попытался преобразовать кость в джионгу. Возникло две проблемы: кость оказалась слишком плотной для быстрого расщепления, а крошечный образец не давал достаточно биологической информации о его додзюцу. Я довёл процесс преобразования почти до совершенства, но никогда не имел дела с родовыми техниками, тем более в бою — слишком медленно. Та же проблема, с которой я столкнулся в собственном теле. Я манипулировал нитями и раньше, но всегда как продолжением человеческой формы. В виде массы большого размера координация резко упала. Недостаточно для противника такого уровня. Впрочем, неудавшееся преобразование подало идею, и я сосредоточился на ней, продолжая обмениваться ударами с бледным юношей.
Кимимаро уклонился от нескольких выпадов и попыток достать глаза, затем рванул вперёд и рассёк мою плоть глубоким порезом. В этот момент его обдало веществом, залившим лицо, руки и торс. В секундном замешательстве мои нити выстрелили из пола и обвили его ногу. Пробить её я по-прежнему не мог, но силы хватило, чтобы переломить конечность пополам. Он не вскрикнул — выпустил веер острых костей вниз, рассекая мою конечность, и попытался отпрыгнуть. Мои нити зацепили его широкий пояс-верёвку и швырнули сквозь колонну, впечатав во вторую, откуда он рухнул на пол. Какой идиот вообще носит такую удобную рукоять? Буквально умоляет использовать её против себя. Он перерезал и эти нити, поднимаясь на ноги.
Пока он тёр лицо и пытался срастить кость, я надвигался на него и улыбнулся бы, будь у меня губы. За годы я поглотил множество ядовитых существ и создал из их токсинов особый коктейль на основе яда змей, пауков, скорпионов и лягушек. Я сконцентрировал его в передней части тела и ждал следующего удара. Не имея возможности пробить кожу, контактное заражение оставалось лучшим способом, и видя, как воспаляются его глаза, я понял — попал.
— Что ты за существо? — тихо спросил он.
Заметив, как начала светиться его печать, я атаковал ещё яростнее. Велика вероятность, что следующая форма нейтрализует токсины, наводняющие его организм. Нога всё ещё не зажила полностью, и я, пренебрегая защитой и пропуская удары, продолжал молотить его, несмотря на уклонения и блоки. Схватив повреждённую ногу, сдавил, как удав, выкручивая и раздирая, словно крокодил в смертельном захвате. Кости начали прорастать наружу, пытаясь освободиться, но я не отпускал и перехватил руку, которой он попытался помочь себе, обработав её так же. Параллельно я пытался достать его глаза. Даже когда я уже крушил конечности и оплетал нитями тело, он умудрялся уворачиваться от щупалец. Теперь он мой. Я могу поглотить и растереть его в кашу.
По крайней мере, я на это надеялся.
Надежда рассыпалась в дребезги, когда его проклятая печать стремительно разрослась, перескочив геометрические линии первой стадии и превратив его в рептилию второй стадии. Костяные лезвия прорезали конечности, которыми я его опутал, и пришлось даже отпрыгнул назад, когда огромное копьё пронзило мои нити, кожу и сердце ветра.
Боль — или, скорее, информация о боли — разлилась по всей массе, ведь каждая частица меня действовала как мозг. Я отступил подальше, пока он сверлил меня взглядом — нездорово-серая кожа, массивный хвост и кости, торчащие отовсюду. Он закашлялся кровью, и я вспомнил про его болезнь, про то, как давление, оказанное Гаарой, слишком напрягло его тело. Я до сих пор не знал точно, где нахожусь во временной линии, но, вероятно, за месяцы или даже год до того боя. Я не мог рассчитывать на то, что его тело сдастся раньше моего — сейчас он мог быть гораздо сильнее.
— Загнать меня так далеко… — процедил он. — Теперь ты умрёшь, тварь.
И тут я осознал свою ошибку.
Я пытался превратить этот бой в схватку монстров с необычными телами, но сейчас рисковал захлебнуться. Я едва поспевал за ним раньше, теперь же не был уверен, что вообще смогу противостоять. Моя форма оказалась слишком неуклюжей, я не мог толком ею управлять. Но я больше, чем просто нити. Я ещё и личность.
Глубокий тёмный смех прокатился по залу, почти вибрируя в воздухе. Голос, в котором слилось несколько других, обратился к шиноби звука:
— Я нЕ пРоСтО тВаРь, мАлЬчИшКа.
Я извлёк из хранилища ещё одно сердце, земляное, и интегрировал его в тело. Затем два десятка теневых клонов возникли вокруг меня. Один сбросил кожу и отступил ко мне, остальные, в человеческой форме, атаковали.
Я не Наруто, то есть полный профан в тайдзюцу, чьих клонов Кимимаро раскидал ещё до активации печати. Я тренировался с джинчуурики, и моё тело никогда не уставало, застыв в идеальной форме. Угловатая фигура Кимимаро оставалась быстрой, но такой же неуклюжей, как мой облик нитей. Мои клоны двигались стремительнее, привычные к своему телу. Каждый светился чакральными скальпелями — техникой, которую я оттачивал годами. Клоны метались вокруг, прорезая костяную броню и добираясь до мышц и сосудов под ней. И они не были настолько глупы, чтобы навалиться скопом, зная, что он может просто ощетиниться костьми и уничтожить их. Они прыгали вокруг, метали сюрикены и кунаи, отвлекая и перегружая его внимание. По сути, я использовал против него стратегии, которые применил бы против себя в форме монстра.
И это были не просто теневые клоны. Примерно половина — да. Остальные, включая того, что стоял рядом со мной — клоны из нитей. Достаточно прочные, чтобы выдерживать удары подобно мне самому и продолжать атаковать, даже наносить удары нитями, что некоторые и продемонстрировали, подобравшись достаточно близко для попыток атаковать глаза. Однако имелась одна проблема. Джионгу мог создавать монстров с сердцем, отделяя часть массы нитей и одно сердце с чакрой. У таких клонов нет ограничений по времени, и они прекрасно функционируют в разгар битвы. Но мои клоны лишены сердец. Просто сгустки нитей. А значит, их существование ограничено во времени, и, глядя как один из них разлетается на куски от удара мечущегося Кимимаро, я понял — они не могут восстанавливать форму. Разорванный клон рассыпался на нити, которые ещё раз, в последний, метнулись к глазу Кимимаро, но были вновь разорваны. На этот раз клон рассеялся окончательно. И всё же атака позволила двум другим клонам рассечь бока Кимимаро скальпелями. Он попытался развернуться и ударить их, но всё чаще промахивался.
Заслуга в этом принадлежала клону рядом со мной. Я не владел техниками звука, несмотря на их невероятную полезность, а на базе не нашлось ни одной для изучения. Но я знал саму науку. Клон извивался рядом, сформировав внутри множество конечностей, трущихся друг о друга. Он использовал тот же принцип, что и сверчки для своего знаменитого стрекота; только методом проб и ошибок я настроил частоту так, что человеческое ухо её не улавливало. Клон генерировал мощные потоки инфразвука. Проще говоря — звука настолько низкой частоты, что он неслышим для людей. Но звук имеет физическое воздействие на мир. В моём старом мире он вызывал «призрачные» явления, заставляя глазную жидкость колебаться достаточно сильно, чтобы создавать визуальные искажения, а также провоцировал кровотечение из ушей, тошноту, чувство необъяснимого ужаса и многое другое. Мой клон направлял волны инфразвука прямо на Кимимаро, и даже если в проклятой форме тот мог их слышать, физиологические проблемы никуда не делись. Я рассчитывал хотя бы на визуальные помехи, чтобы сбить его прицел.
Пока мои клоны гибли один за другим от рук Кимимаро, отчаянно пытаясь разорвать его мышцы и сосуды, чтобы он истёк кровью или рухнул без сил, я складывал цепочки печатей. В тренировках я редко использовал стихийные техники, хоть и прочёл несколько свитков о них, и помнил множество из аниме и манги. Но когда у тебя внезапно появляется несколько дополнительных сердец с чакрой и стихийными предрасположенностями, можно и поэкспериментировать. Последний клон погиб, и Кимимаро повернулся ко мне. Разъярённый, измотанный и израненный. Из хвоста он создал гигантский костяной хлыст и бросился на меня.
Поздно.