Наруто приземлился на лед в приседании, положив руки на лед и немного расставив ноги. — Дото! — крикнул он, привлекая внимание Коюки и Дото Казаханы. Коюки выглядела обнадеженной, а вот Дото казался взбешенным, в своей черной чакровой броне.
— Дерзкий ребенок, — сказал Дото, уже расстроенный тем, что сокровище Снега на самом деле было теплогенератором, сделанным его глупым братом. Его руки выполнили пять необходимых ручных печатей.
— Хьётон: Снежная буря Черного дракона! — крикнул он, призывая лед и снег вокруг них, чтобы сформировать дракона из черного снега.
Наруто зарядил Расенган в правую руку и ринулся вперед. Он увернулся от дракона и продолжал бежать по льду, глядя только на Дото. Расенган Наруто врезался в человека и становился все меньше. Наруто заметил, как на броне появилась трещина, прежде чем Дото поднял обе руки над головой и пробил Наруто сквозь лед, ударив кулаками, как молотом.
Наруто смешался с ледяной водой. Он не потерял сознание только из-за воды, и он был уверен, что у него сотрясение мозга в дополнение к другим травмам. Наруто выбрался из воды в некотором отдалении и потряс головой, вода и кровь немного разлетелись. Его зрение немного затуманилось, и он на мгновение увидел четырех Дото, прежде чем все вернулось в фокус.
Наруто ненавидел использовать эту технику. За месяц, прошедший с тех пор, как он вернулся после поисков Цунаде, эта техника официально стала самой ненавистной для него. Два клона появились рядом с Наруто и начали манипулировать чакрой вокруг Расенгана. Использовать его было опасно, и единственная причина, по которой он вообще думал о его применении, заключалась в том, что Дото нужно было остановить, и если техника ранга А не могла пробить его броню, то техника ранга S — точно.
Наруто и его клоны бросились вперед, когда Дото на этот раз завершил шесть печатей.
— Хьётон: Снежная буря Черного дракона! — крикнул Дото, и в этот раз из льда и снега неподалеку образовались два черных дракона, закрутившись вместе почти в смерч.
Клоны Наруто бросились вперед, у оригинала был полностью стабилизирован вариант Расенгана. Несомненно, эта техника тоже была бы включена в список запрещенных, если бы Цунаде знала, на что она способна. Первый из клонов Наруто прыгнул в смерч головой вперед и взорвался, заставив дзюцу дестабилизироваться. Второй клон бросился на Дото и, увернувшись от удара, проскочил мимо него и, схватив Коюки, вскочил на одну из больших ледниковых колонн.
Наруто помчался по воде, наступая на расколотый лед, который таял из-за нагревательного генератора.
— Хьётон: Расен Хи Хана! — Наруто вогнал свой вариант Расенгана в грудь Дото, и броня треснула еще больше, прежде чем провалиться, на груди Дото и на руке Наруто образовался лед. Шар начал замедлять вращение, Наруто отсоединил руку от дзюцу и оттолкнулся от Дото, отпрыгнув в сторону.
В воздухе произошел эффект. Если бы кто-либо из пользователей Бьякугана или Шарингана видел происходящее, он бы увидел, как чакра Наруто кружится в воздухе вокруг Дото, а когда шар взорвался чакрой и льдом, его абсолютная замораживающая способность распространилась по спирали чакры в воздухе, заставив ее заморозить воздух и влагу вокруг него в виде спирали, которая была почти двадцать футов в поперечнике и не менее десяти в воздухе.
Коюки могла только смотреть в изумлении. Ее дядя, источник того, что ее жизнь превратилась в ад, был заперт в этой ледяной тюрьме. Она выглядела как ледяной цветок, закрученный в спираль. Клон, с которым она была, спрыгнул вниз и подвел ее к Наруто, который спрятал руку, что она заметила, но не спросила об этом.
— Хорошая работа, Наруто. — сказал Какаши, когда он прибыл на место происшествия, а затем заметил, что блондин держит руку, чтобы спрятать ее. — Что случилось?
Наруто вздохнул и показал свою руку, кончики пальцев почернели от сильного морозного укуса. Если бы это был кто-то другой, он бы лишился кончиков пальцев. Вместо этого Какаши мог видеть воздействие чакры Кьюби, так как кожа начала заживать ускоренными темпами.
— Моя последняя техника, она вызывает почти мгновенную заморозку. — Наруто слегка покачал головой, прежде чем понял, что это была ошибка.
— У меня также, очевидно, сотрясение мозга. — сказал он, прежде чем его тело обмякло, и он упал вперед, пойманный Какаши.
Какаши слегка покачал головой. Он знал, что Наруто не умрет от сотрясения мозга, тем более с Кьюби внутри него. Он поднял блондина.
— Ну что, пойдем? — спросил Какаши у Коюки, которая кивнула.
В сознании Наруто он сидел перед клеткой с Кьюби и просматривал все свои навыки. Многие из них уже были смертельно опасны, а поскольку Какаши знал о его Расенгане в варианте Хьётон, Цунаде, без сомнения, запретить ему его использовать.
— Мне нужен способ бросать эту проклятую штуку! — громко и неожиданно сказал он.
Кьюби покачала головой и скрестила руки под грудью. Она уже некоторое время пристально наблюдала за блондином. Она хотела убедиться, что он не собирается воспользоваться своими новыми способностями, как это сделал бы некий супер-извращенец. Блондин действительно занимался большим количеством секса, но он никогда не навязывал женщинам свое влияние. Они шли к нему добровольно.
Было почти смешно, что, несмотря ни на что, у него бывают такие моменты, когда он ведет себя по-детски. Но он привел хороший довод: ему действительно нужно было научится бросать оба варианта Хьётон и Футон Расенган. Повреждения были слишком велики для его тела, чтобы продолжать использовать их вблизи.
Кьюби вздохнула, закрыв глаза, не обращая внимания на блондина, выплескивающего беспорядочные идеи, только для того, чтобы самому их отбросить. Она повернулась и немного прошлась вокруг своей клетки, пытаясь убедиться, что все идет хорошо с исцелением сотрясения. Зачем блондину понадобилось биться головой?
Кьюби отстранилась от блондина, чтобы поработать над сотрясением мозга, держа глаза закрытыми, так как это требовало некоторой концентрации. Она сделала паузу, когда подключилась к чувствам блондина: она почувствовала запах актрисы Коюки, и женщина была сильно возбуждена. Хорошо скрывала это, если Кьюби правильно уловила запах, но была сильно возбуждена.
Коюки наклонилась и поцеловала блондина в щеку, как раз в этот момент промелькнула вспышка. Она слегка улыбнулась, услышав, что это будет хорошим сувениром от ее директора, а также хорошим материалом для шантажа. Он и фотограф вышли из комнаты, оставив Коюки наедине с блондином.
Она опустилась на стул и тяжело вздохнула, а затем посмотрела на контуженного блондинка. Она слегка покачала головой, на ее лице появилась легкая улыбка, когда она подумала обо всем, что он сделал. Она придвинулась немного ближе и нежно убрала его светлые волосы с забинтованного лица.
— Поцелуй и фотография — это еще не настоящая благодарность, — прошептала она, даже если блондин не услышал ее.
После того, как ее спасли два дня назад, ей в голову пришли неподобающие мысли. Ее сны были наполнены такими эротическими мыслями, что она подумала, что, возможно, ей нужно немного оживить свою сексуальную жизнь, поэтому она подписалась на роль главной исполнительницы главной женской роли в выходящем фильме «Ича-ича».
Но не доходя пяти футов до блондина, она почувствовала, что ее мысли стали еще более непристойными. Она закусила губу, надеясь отвлечься, но ничего не вышло. Она забралась под больничное одеяло и запустила руку под брюки Наруто.
Коюки облизала губы, почувствовав внушительный размер и длину члена мальчика.
— Определенно, здесь не мальчик, — прошептала она более хриплым тоном.
Наруто почувствовал, что просыпается, и одеяло, которым он был укрыт, сдвинулось. Кьюби сказала ему, чтобы он чем-то насладился, и он на мгновение взглянул на нее, не понимая, о чем она говорит. Он проснулся от того, что рука Коюки была в его штанах, и он слышал, как ее дыхание становилось все тише.
Сотрясения мозга тоже не было, ускорила ли Кьюби процесс заживления или просто сделала так, что он его не чувствовал, он понятия не имел.
Коюки отодвинула одеяло настолько, чтобы видеть, с чем она играет. Ее дыхание участилось, когда она увидела, что все это на самом деле реально. Ее левая рука начала качать его вверх-вниз, а правая скользнула в кимоно, под бюстгальтер, и стала дразнить ладонью сосок.
Она на мгновение отдернула руку, увидев его член, гордо торчащий, немного в смазке. Ей нужно было чем-то смазать его. Она прикусила губу и начала искать что-то в шкафах, и вскоре нашла. Она сомневалась, что это было первоначальное предназначение геля, но это была медицинская смазка.
Она намазала немного геля на руки и потерла их друг о друга, разогревая гель. Если гель будет холодным, то блондин может проснуться, а этого она не хотела. Она вернулась назад, села и использовала гель на своей руке, чтобы начать дрочить Наруто.
Наруто прикусил кончик языка, стараясь не шуметь. Черт возьми, Ками, это было невероятно, чувствовать, как рука принцессы работает вверх и вниз по его члену. Едва приоткрыв один глаз, он заметил, что она работает рукой над своей грудью в кимоно, пока надрачивает ему. Кто бы мог подумать, что принцесса, простите, Даймё, будет получать от этого удовольствие?
Наруто издал тихий звук, чувствуя, как его ствол утолщается, а яйца напрягаются. Ее рука работала над ним еще быстрее, смазка делала ощущения феноменальными. Он поблагодарил свои счастливые звезды, потому что сильно сомневался, что сможет испытать такое удовольствие каким-либо другим способом, кроме как будучи брошенным в эту игру.
Коюки почувствовала, как член в ее руке начал утолщаться и пульсировать. Она облизала губы, крепко сжала руку и замедлила движение, нагнетая силу. Она практически чувствовала приближение оргазма. Она посмотрела на спящего блондина, даже не заметив, что его глаза были частично открыты, достаточно для того, чтобы их увидел тренированный шиноби.
— Ну все, Наруто-кун, кончи для меня, — прошептала она более хриплым тоном. Она увидела, как дернулись его яйца, когда ее рука приблизилась к основанию, и почувствовала, как по его длине прошла волна. Она наблюдала, как горячее семя вырвалось из кончика, прежде чем стечь по ее руке, другие струи были не такими мощными, но они стекали по ее руке и члену Наруто.
Коюки посмотрела на белую жидкость и наклонила голову. Она слизала ее влажным и розовым языком, наслаждаясь вкусом. Она убрала руку от основания толстого члена и потерлась лицом о ствол, наслаждаясь ощущением спермы, размазанной по лицу.
— Знаешь, Коюки, ты могла бы сначала просто спросить, — сказал Наруто и, открыв оба глаза, сел, чтобы посмотреть на Коюки, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами. — Я бы не стал жаловаться, я был бы польщен и позволил бы тебе делать то, что ты хочешь.
— Как долго ты уже не спишь? — слегка обвиняюще спросила Коюки.
Наруто слегка усмехнулся.
— Достаточно долго, — сказал он несколько загадочно. — Кроме того, я думал, ты будешь счастлива. Теперь мы можем сделать гораздо больше.
Глаза Коюки расширились на мгновение, прежде чем она приподняла одну бровь.
— И с чего ты взял, что я хочу большего? — спросила она.
Наруто и сам не был уверен, но он постучал пальцем по своему носу.
— Нос знает, — сказал он. Как будто он чувствовал возбуждение Коюки.