Глава 35. Куда идешь босиком, да на колючки!
Прозвучал свисток, и, побледневшая Флер, достала палочку и решительно шагнула навстречу испытаниям.
По правилам Чемпионам нельзя было наблюдать за прохождением друг друга, чтобы заранее не знать, что вас будет ожидать впереди, так как задания для всех были одинаковые. В палатку доносились только дружные вскрики, охи и аплодисменты зрителей. Судя по их сочетанию, дела у Флер шли неплохо, но не блестяще.
— Мой малък приятел зовсем не волноватся? — спросил Виктор Гарри, который ел корзиночку с ягодами в желе, запивая ее вишневым соком.
— А чего беспокоиться? На трибунах полно наших профессоров. Там мой крестный отец и наставник, который мне вместо родного отца. Если что-то пойдет не так — они меня вытащат, а все остальное — оно же просто интересно! — я белозубой улыбкой на загорелом лице ответил Гарри.
— Просто не те ли е страх? /Просто ты не умеешь бояться?/
— Почему? Я умею! Но там точно не драконы и не мантикоры, а с остальным мы как-нибудь справимся!
Раздался гонг, оповещающий об окончании максимального времени для прохождения испытаний, а за ним жидковатые аплодисменты. Скорее всего красавица Флер не нашла артефакта и вышла после окончания времени.
— Успех приятелю! — сказал Крам и легонько подтолкнул Гарри к выходу из палатки, чтобы тот, не взялся еще за одно пирожное и в этот момент просвистел свисток для второго Чемпиона.
Шагнув наружу, Гарри на секунду закрыл глаза, так как после мягкого затемнения палатки было слишком ярко. Затем, когда глаза привыкли к свету, он увидел на небольшом расстоянии загон, в котором стоял его поклонник Отелло. Завидев предмет своего обожания, гиппогриф издал радостный звук, который тем, кто мало знает этих животных, мог показаться угрожающим.
— Я тоже рад тебя видеть, приятель, — проговорил Гарри, перепрыгивая ограждение загона.
Отелло тут же собрался нагнуться, чтобы его другу было удобнее сесть ему на спину.
— Нет, нет! давай сегодня поиграем. Сделаем как нужно: посмотрим друг другу в глаза, потом я тебе поклонюсь, ты мне поклонишься. После быстро-быстро облетим озеро. Я помню, ты можешь летать быстрее ветра, хороший мой, — ласково проговорил Гарри, приближаясь к зверо-птице.
Отелло заурчал от комплимента и был согласен хоть полчаса кланяться, чтобы доказать своему любимому магу, как быстро он умеет летать.
Гарри установил с Отелло, который воззрился на юношу немигающим оранжевым глазом, установил с гиппогрифом положенный «глазной контакт», старайся не моргать. Отелло, которому было скучно так стоять, почти сразу сам моргнул, и повернул к Гарри огромную голову в ожидании поклона, замерев, в восхищении, глядеть на своего любимого всадника, хотя со стороны казалось, что делает он это высокомерно. Гарри ему поклонился, а гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и отвесил ему низкий поклон. Маг подошел и погладил клюв Отелло, привычно загрузив незаметно для других в него несколько кусочков сахара, на что гиппогриф одобрительно заурчал и зажмурился от сладкого удовольствия. Трибуны захлопали, а Гарри выругавшись по поводу отсутствия седла, тихонько попросил за это прощения у Отелло и влез к нему на спину, между крыльев.
— Имей в виду, — проиграем — я тебе как минимум десяток перьев повыдергаю, — в шутку пригрозил юноша, и Отелло одобрительно заржал, развеселившись, затем выпрямился и с одного подскока взлетел, сразу же устремившись к замку.
Птица–зверь со своим всадником облетели его на сумасшедшей скорости, и когда Отелло делал очередной поворот, трибуны охали в страхе, что Гарри с него свалится, а тот лишь получал удовольствие: конечно славно летать на гоночной метле, но и на гиппогрифе неплохо. Облетев озеро «на бреющем» полете, периодически опуская когти лап в воду, чтобы создать шлейф из брызг, который так нравился Гарри, Отелло вернулся к загону и приземлился ровно на контрольную точку, с которой и взлетел. Зрители оглушительно захлопали.
— Не скучай, Отти! У тебя еще впереди три всадника. Они неплохие ребята, но если ты будешь катать их так же быстро, как меня — я обижусь! — шуточно пригрозил юный волшебник, и, перемахнув снова через ограждения загона, пошел в сторону руин какой-то крепости, которые виднелись неподалеку.
Гарри окружил себя сферой защиты от физического нападения, так как у него с собой не было ни щита, ни какого-то оружия, которым можно было бы защититься от такого нападения, и крепко взяв свою палочку в правую руку, он храбро прошел по полуразрушенному мосту в башню въездных ворот, где на него сверху спрыгнули сразу три красных колпака, которых он отправил немного «отдохнуть» оглушающими чарами, а потом решил пойти простым, но эффектным путем, вспомнив, что красношапов можно спугнуть и выжить с данного места, напевая себе под нос какую-нибудь заунывную мелодию. Колпаки не выносят монотонные звуки и стараются как можно скорее покинуть место, где они раздаются. Он затянул «Зелёные Рукава» (исполнение см. внизу)
Alas my love you do me wrong
To cast me off discourteously;
And I have loved you oh so long
Delighting in your company.
С первых же спетых строк в руинах послышались стоны и топот ног — это красные колпаки разбегались в стороны от Гарри. Юный маг так и прошел быстрым шагом все руины, напевая эту старинную песню, которую часто в детстве ему пел Северус вместо колыбельной.
Выйдя наружу, он увидел впереди скальный утес с большими валунами, за которыми прятались… Удивительно, но это были знакомые Гарри тролли-охранники из агентства «Скьеггедаль», которых нанимали для охраны экспедиций в Норвегию. Иногда их предпринимал Северус со своими учениками, чтобы изучить с ними порядок сбора северных магических трав. Он всегда брал Гарри с собой, чтобы тот порезвился там, в дикой природе. Мальчик сдружился в этих походах с очень даже умными троллями, которые сейчас изображали тупых и злобных горных родичей.
— Эй, что вы тут делаете, мистер Зелот? — спросил Гарри на зандали, общем языке всех троллей, который он немного знал.
— О, волшебник Гарри! — выглянув из-за валуна, узнал гостя один из троллей, сделав при этом свирепое лицо. — Простите, но по контракту мы сегодня страшные и злые горные тролли. Вы можете нас чуть-чуть побояться?
Тролль громко и злобно зарычал, а Гарри исправно отпрыгнул от скалы метра на три и снова прокричал: — Я бы не хотел причинять вам боль и увечья, но мне нужно пройти на ту сторону скалы!
— Давайте мы немного понападаем на вас с дубинками, а вы в нас покидаете заклинания, не пробивающие нашу шкуру, а потом что-нибудь придумаем, — сказал тролль и, выскочив из-за валуна, стал наступать на Гарри, грозно размахивая дубиной.
Чемпион Асклепиона ответил ему невербальной связкой из трех заклинаний, ни одно из которых не причинило троллю никакого ущерба. Еще бы: это были чары щекотки, икоты и чихания.
Тролль снова затряс своей дубиной, а за спиной у Гарри появился еще один противник. Он узнал об этом после дружного возгласа ужаса с трибун. Прокрутившись на одной ноге, он прокричал: — И вы тут, мистер Берт! Как здоровье ваших малышей?
— Они уже ростом почти с меня, те еще малыши, — с кровожадным выражением лица прорычал второй тролль и получил прямо в грудь заклинания ушей-лимонов, розовых волос и заячьего хвоста, которым научил его Сириус.
На тролле ничего не сработало. Эмпирическим путем было доказано, что тролли не подвержены шуточным заклинаниям с элементами трансфигурации. «Нужно будет сказать об этом крестному!» — подумал Гарри, а вслух прокричал: — Можно я вас свяжу доработанным авторским Инкарцеро, а вы разорвете веревки, когда я уже уйду?
— Хорошо, волшебник Гарри. Сказать, где спрятан артефакт? — спросил мистер Берт.
— Нет, не нужно. Я и так с вами тут балет танцую, а не сражаюсь, хоть его попробую найти честно.
Гарри скастовал по очереди в сторону каждого их троллей связывающее заклинание, которое он сам доработал, и вместо тонких веревок охранников оплели почти корабельные канаты.
— Свисну, когда буду выходить, — тихо добавил он для троллей и взлетел почти на самый верх скалы, используя чары самолевитации, а оттуда спустился также на другую сторону, где было несколько деревьев, колодец, стог сена, небольшое озерцо, рядом с которым лужа из грязевой жижи. — Флер провела тут достаточно много времени, а артефакт так и не нашла. Причина? Он спрятан в таком месте, которое не придет волшебнику в голову или, в случае Флер, это может быть такое место, куда она не смогла себя заставить залезть. Начнем с самого очевидного — с грязевой лужи.
Гарри попробовал высушить грязь заклинанием, чтобы потом развеять ее в пыль, но ничего не вышло. На возможные места схрона волшебство не действовало.
— Ага, искать нужно руками. Ну, тогда ты точно здесь, — сказал юноша, и улегся на живот рядом с грязью, запустив в нее руки. — Тут что-то есть!
Он вытащил из лужи весь облепленный грязью кубок, который тут же обмыл в озерце. От серебра чаши явно фонило магией. Это был искомый артефакт. Подняв его над головой, он громко свистнул и побежал в сторону выходных ворот, сделав это очень вовремя, по мнению зрителей, так как на вершине скалы появились тролли, которые «смогли освободиться» от пут.
На табло времени отобразился результат второго Чемпиона, который был меньше, чем в два раза по сравнению со временем Флер. Ученики-асклепионцы, сидящие на трибунах, оглушительно захлопали, повскакивав со своих мест, а профессора облегченно вздохнули. Гарри отправили в палатку Чемпионов, прошедших этап, где его должен был осмотреть колдомедик.
— Но я совсем не пострадал! — попробовал отвертеться от осмотра Гарри, но к палатке уже спешили Северус и Кьяра со всеми детьми, которая специально приехала сегодня в Хогвартс, чтобы смотреть, как ее названный сын, Чемпион Асклепиона, будет проходить первый тур. Тринадцатилетний Максимус Северус, десятилетняя Илэрия Кьяра и восьмилетний Рогэтус Маурицио бежали к своему брату, чтобы его обнять, и сказать, как они им гордятся. Немного позади за всей этой компанией лорд Принц.
Мадам Помфри, ошеломленная нашествием большой эмоционально размахивающей руками и кричащей что-то на итальянском компании, отступила внутрь палатки. Там на одной из походных кроватей лежала Флер, которой травмировали колени красные колпаки, немного порвали юбку тролли, а еще укусила за руку какая-то гадость в дупле дерева, где она искала артефакт, и теперь она налилась зеленым цветом и распухла как рождественское полено.
Потискав брата, дети удалились с лордом Принцем на свои места на трибунах смотреть остальных участников. Раздался сигнал, взревели трибуны, проходить первый этап турнира вышел Виктор Крам.
— Можно я посижу где-нибудь в уголке на трибуне и посмотрю на Виктора?
— Нет! — прокричали сразу три голоса: Северуса, Кьяры и мадам Помфри, выглянувшей из палатки, когда ее полога все стихло. И Кьяра произнесла на своей обычной скорости, превосходящей английскую в разы:
— Ragazzo mio, non riesci proprio a notare qualche piccolo danno, che poi si trasforma in grossi guai! /Мальчик мой, ты можешь просто не заметить какие-нибудь незначительные повреждения, которые потом перерастут в большие неприятности!/
— Заходи! — велел Северус тоном, который не предполагал возражений.
Гарри лег на кровать, которую Кьяра мгновенно отгородила от Флер наколдованной ширмой и они в четыре руки с Северусом провели полную диагностику их подопечного.
— Ну что? Убедились? — недовольно буркнул Гарри.
— Все равно полежи. Ты использовал много магии, испытал стресс, тебе нужно отдохнуть. Хочешь чего-нибудь? — по-матерински, взъерошив юноше волосы, спросила по-английски, чтобы не смущать больше необходимого местную медиведьму, Кьяра.
— Может у тебя есть с собой стаканчик итальянского пунша? — подмигнул супруге наставника Гарри.
— Мал еще. Так и быть, я тебе сделаю теплый сок со специями, — ответила итальянка.
Там, за пределами палатки, публика то хлопала, то ахала над прохождением Крама.
— Северус, — это все были твои дети? — спросила наследника Принца-Блэка Поппи, обращаясь к нему по имени ввиду близкого знакомства и некой дружбы, которая установилась между нелюдимым студентом, регулярно оказывавшимся в больничном крыле и медиведьмой.
— Наши, — ответил маг, опуская руки на плечи Кьяре, сидевшей рядом с кроватью, на которой лежал Гарри.
— А этот юноша… — решила уточнить мадам Помфри.
— Он сын Лили. Она сделала меня его наставником незадолго до своей смерти. Он мне как старший сын, — гордо ответил Северус.
— Но он же еще и сын Джеймса… — аккуратно добавила Поппи.
— Это не имеет значения. Он сын Лили, мне этого достаточно.
Гарри, лежавший с закрытыми глазами, запомнил этот странный диалог и решил обязательно узнать, что он означает.
Трибуны взревели и, через несколько минут, Игорь Каркаров ввел в палатку Виктора Крама, который хромал, опираясь на плече директора Дурмстранга. Весь Чемпион был покрыт грязью, а на брюках не хватало существенного куска материи прямо на том месте, которое обычно опускается на стул.
— Проклета птица, проклети тролове! — громко ругался болгарин.
Оказалось, что это Отелло, которому не понравился Виктор, ущипнул всемирно известного ловца за бампер. А в грязь он скатился со скалы, спасибо троллям, зато упав туда обнаружил, как и Гарри, серебряный кубок.
Каркаров очистил Крама, а мадам Помфри обнаружила у него перелом двух ребер, вывих ноги, а также большую глубокую гематому и ссадину на левой ягодице.
Гарри стал болтать со своим болгарским приятелем, пока ему залечивали травмы, а проходить испытания вышел Невилл Лонгботтом.
Увидев первую часть испытания Невилл, с одной стороны обрадовался: еще в начале третьего курса Невилл и Рон умыкнули у Хагрида двух гиппогрифов, Клювокрыла и Когтепёра и всю ночь летали на них. Потому за полетную часть Лонгботтом не опасался. Но с другой стороны, юноша был встревожен прелюдией полета, так как в прошлый раз ему пришлось не моргать не менее десяти минут играя в гляделки с зверо-птицей. Оставалось надеяться, что то просто была вредная особь или она просто не хотела летать ночью, а желала, как и все нормальные животные — спать. «Будь что будет», — мысленно подбодрил сам себя Невилл и перевалился за ограждение загона.
Отелло скептически посмотрел на будущего нового седока. Зачем его вообще сегодня сюда привезли? Сначала на него взобралась вейла, хотя могла бы полетать и на своих крыльях, потом, о чудо! К нему в гости пришел его любимый всадник, который всегда приносил ему что-то вкусненькое. За ним следом его оседлал мрачный и молчаливый маг. Отелло он не понравился: ни сахару у него не было, ни доброго слова и потому он его пометил, чтобы в другой раз думал, что тут задаром не катают. Теперь вот на него уставился новый маг, преимуществом которого был пышный мягкий усест, что в отсутствии седла немаловажно для его многострадальной спины. По всему было видно, что юноша не слишком уклюж. Такой, и перья выдернуть может случайно, и вниз соскользнуть на крутом повороте. Значит, возить его будем как бабушку Паркинсон: неспешно и с большими радиусами поворотов.
Пока Отелло обо всем это думал, бедный Невилл пучил глаза, стараясь не моргнуть. Заметив, что маг на грани, зверо-птиц милостиво повернул к нему голову клювом, дав знать, что глаза можно закрыть, и пора кланяться. Поклоны мягкого мага были недостаточно низкими. И Отелло пересмотрел пять, пока решил кивнуть в ответ и опуститься сам как можно ниже, чтобы этот всадник влез на него без проблем. Как только он устроился, Отелло аккуратно взлетел, и лег на курс Хогвартса с максимально допустимой низкой скоростью, чтобы не уронить седока, но и самому сохранить возможность лететь.
В общем, когда был завершен облет замка и озера, результат времени Невилла был четвертым из четверых участников. Зато у него не было штрафных очков, как у Крама за укус и у Флер за словесное понукание.
Увидев развалины замка на следующем задании, Невилл сразу вспомнил про красных колпаков. Как раз вчера они с Гермионой все про них повторили. Взяв палочку боевым хватом, Невилл мужественно шагнул под сень руин, но не рассчитал то, что прямо с первого шала окажется в засаде. Один красношап лупанул ему своей дубиной по коленной чашечке, а когда Невилл взвыл от боли, уронив палочку и согнувшись, чтобы осмотреть повреждение, второй засандалил ему удар прямо в глаз, где сразу начал наливаться багровый синяк.
Разозленный таким хамским отношением Лонгботтом, сжал свою немаленькую руку в кулак, и треснул второго обидчика по голове, отчего он упал, лишившись чувств, второй завидев такое дело, дал стрекача, вопя о чем-то на своем красношапском. Невилл поспешил, насколько ему позволяло поврежденное колено, пройти развалины насквозь, в чем преуспел и вышел на завершающий этап к скале.
— Я думаю, что этому и мы не нужны, он просто не залезет наверх, — заметил мистер Зелот, разглядывая из-за камня хромающего, потрепанного, с фингалом под глазом, Невилла, медленно приближающегося к ним.
— Давай ему поможем, — предложил мистер Берт. — Тихонько спустимся и зайдем к нему в тыл, а потом зарычим на него. Глядишь, он и освоит скалолазание.
Так они и сделали. Пока Лонгботтом осматривал камни на склоне, охранники, стараясь не шуметь, совершили обход парня и одновременно взревели, угрожающе потрясывая дубинами, у него за спиной.
«Тролли!» — пронеслось в голове у Невилла. А потом в ней же зазвучал голос Гермионы: «Тролль — грозное существо, высотой в двенадцать футов и весом более тонны. Известные большой силой, тупостью, жестокостью и непредсказуемостью. Обычные заклинания на троллей почти не действуют…»
— Не действуют… не действуют, — машинально повторил вслух Лонгботтом. — Бежать!
И изо всех сил Невилл бросился на скалу, заткнув волшебную палочку за пояс, цепляясь за камни обеими руками, толкаясь ногами, а где нужно — проползая, четвертый Чемпион, спустя совсем короткое время был на вершине скалы, и, споткнувшись, почти кубарем скатился вниз по другому склону. Полежав немного, прислушиваясь к ощущениям своего тела и к боевым выкрикам троллей, он встал на четвереньки, а потом с трудом поднялся, озираясь, раздумывая, стоит ли ему начинать поиски артефакта, как в этот момент ударил гонг. Слишком долгий полет истратил очень много времени. Но все три этапа Лонгботтом прошел. Не найден был лишь артефакт. Стыдиться этого было нечего. Даже умница и красавица Флер его не нашла.
За воротами Невилла встретили отец, бабушка и Гермиона.
— Я горжусь тобой, сын! — сказал ему Фрэнк и крепко обнял, в ответ на что, юноша застонал.
— Ему срочно нужно к мадам Помфри! — взволнованно воскликнула Гермиона, встревоженно глядя на Августу, которая наколдовала носилки, и они, уложив туда Лонгботтома, поспешили к палатке.
Седрик Диггори прошел первый тур лучше Невилла и Флер, но хуже Гарри и Виктора. Когда судьи выставляли оценки, Дамблдор попытался поставить двойки всем, кроме Лонгботтома, за что получил предупреждение о дисквалификации за необъективное судейство и возможной замене, а пока его баллы не были учтены в итоговом зачете.
Когда шум на трибунах утих, для объявления результатов первого тура встал Лекс Уоррингтон.
— Пятое место, с результатом в 26 баллов занимает Чемпионка Шармбатона Флер Делакур. Четвертое место, набрав 32 балла, занимает Чемпион школы Мерлина Невилл Лонгботтом. Третье место и 38 балла, получает Чемпион Хогвартса Седрик Диггори. На втором месте, оказался с результатом в 42 балл Чемпион Дурмстранга Виктор Крам. И победителем первого этапа турнира стал Гарри Поттер-Блэк, чемпион Асклепиона, набрав 49 баллов!
Результат каждого чемпиона трибуны приветствовали аплодисментами и радостными выкриками. Громче всех, естественно, радовались третьему месту Диггори студенты Хогвартса, просто потому, что их было больше. Тише всех было приветствие Невилла. Ученики его собственной школы не стали ему хлопать, до сих пор, считая его участие незаконным.
=======
Greensleeves (Зеленые рукава) — английская народная песня, родившаяся в начале 16 века. Простая и трогательная песня, в которой поется о любви к девушке в платье с зелеными рукавами.
Подробнее об истории этой песни вы можете почитать тут
Текст с переводом«Куда идешь босиком, да на колючки!» — греческая пословица, примерный аналог нашей «Не зная броду не суйся в воду».