Глава 7
Это точно не был Лариат. За этим окном была ночь. Или, вернее, темные сумерки. Разглядеть что-то было сложно, потому, я решил, что лучше взглянуть на новый, открывшийся мне мир через дверь. Спустившись на первый этаж, я уверенно направился к той же стене, где было окно, через которое я пытался рассмотреть новый мир. Дверь распахнулась легко, но мне почти сразу захотелось её закрыть. Из сумеречного пространства дохнуло холодом. Не тем приятным свежим морозцем, что можно найти в Лондинионе, а потусторонним, могильным холодом, знакомым мне с третьего курса Хогвартса.
Похоже, что этот мир, был населен дементорами. Прямо передо мной стояла стена мёртвого леса. По-другому я не мог никак назвать мрачный пейзаж перед собой. Деревья в этом лесу были искривлены и лишены листьев. В воздухе витала тяжёлая атмосфера, наполненная безысходностью и печалью, как если бы царивший повсюду сумрак поглощал все светлое и доброе. Лес тянулся вперед, насколько хватало глаз. Казалось, сделай шаг на его землю, он захватит тебя и больше не отпустит.
Над лесом, далеко, впереди виднелись то ли скалы, то ли силуэты причудливых замков, к которым, высоко в небе, летели… Сначала я подумал, что это большие черные птицы, но, приглядевшись, отчетливо понял, что это дементоры, выстроившиеся клином, и мое сердце забилось чаще. Захотелось вернуться в башню и покрепче запереть дверь, пока они не заметили моё присутствие. Мне показалось, что просто стоя на пороге этого мира, я уже теряю свою силу и всякую надежду на что-то хорошее в жизни. И я сделал шаг назад и закрыл дверь. Пусть дементоры остаются там, надеюсь, никто из них не соберётся прогуляться по иным мирам через мою таможню.
Чтобы избавиться от полученных впечатлений я поднялся наверх, в свою кухню-столовую и, заварив себе крепкий чай, насыпал в чашку пять ложек сахара и вскрыл купленную еще в супермаркете плитку шоколада. Вот уж не думал, что и здесь мне придется столкнуться с дементорами. Потихоньку «отпускало». За этими утренними волнениями я чуть не позабыл, что сегодня приглашен Дэвидом Уилсоном на вечеринку функционалов. Обязательно нужно пойти, вот только ничего подходящего из одежды у меня нет. Отправлюсь-ка я в торговый квартал, авось хватит моего поводка до какого-нибудь приличного магазина одежды.
Окно в Лондон демонстрировало в меру хмурый осенний день без дождя. Накинув куртку, почти честно купленную у магла, я вышел на улицу. Земля вокруг башни подсохла, и я направился в сторону железнодорожной станции, что виднелась за деревьями. На платформе ничего не изменилось: все также никого не было, и одиноко стояла будочка кассы с заколоченным окошком. В конце платформы, от поросших травой рельсов отходила дорожка, по которой я уверенно пошел вперед. Почему уверенно? Я четко помнил, что пришел сюда по такой же, а другой, для выбора, просто не было. Вот появились дома, и дорожка нырнула в узкий проход между ними, и, проведя меня по нему, выплюнула на Ноктюрн аллею.
Пару минут я стоял и смотрел поочередно то на мутное стекло витрины «Боргин и Бёркс», то на подржавевшую вывеску «Белой виверны», размышляя поискать одежду тут, или двинуться на Диагон аллею. Все решила рекламная надпись на грязном стекле магазина напротив, но левее паба: «Одежда на любой вкус и достаток, с 16 века до сегодняшнего дня». Мне стало интересно туда зайти.
Я открыл дверь, звякнул колокольчик. Первое, что встретило меня почти у входа — полный латный доспех со шлемом, надетый на манекен. Рядом были вывешен комплект поддоспешников: стеганые дублет, подшлемник и накладки на ноги. Можно было действительно приодеться рыцарем. Не хватало только лошади, фальшиона* и боевого топора.
Рядом был выставлен мужской костюм, состоящий из камзола с сильно завышенной талией, линия которой обозначалась рядом нашитых бантов. На широких рукавах имелись декоративные разрезы, сквозь которые виднелась цветная подкладка, и манжеты белоснежной рубашки, украшенные кружевами. Застегивался камзол только на груди, ниже полы свободно расходились и были видны узкие панталоны длиной до середины икр. Сверху на камзол был накинут короткий плащ из явно дорогой ткани. К костюму прилагалась трость и перчатки с раструбами. Представив себя в таком наряде в гостях у Дэвида, я усмехнулся, хотя трость и перчатки мне понравились.
— Эллиот Гревилл, — к вашим услугам, произнес хозяин, выглядевший не менее интересно, чем продаваемый им товар. Он был невысокого роста, имел длинные кучерявые волосы, собранные в хвост, завязанный лентой. На нем был надет вескоут, узкий распашной жилет из яркой ткани с вышивкой, надетый поверх белой рубашки из тонкого полотна с пышными кружевными манжетами и разрезом, спереди украшенной жабо.
— Очень приятно, Эллиот. Меня зовут Гарри Поттер, — смело ответил я, уже не раз удостоверившись, что почти никто в магическом мире меня не помнит. Надо будет спросить у Малфоя, каким образом им удалось не забыть кто я такой.
Хозяин, улыбнулся и с достоинством отвесил мне легкий поклон. Очевидно, он был горд своим магазином.
— Добро пожаловать. Здесь вы найдете оригинальные костюмы разных лет, — сказал Эллиот, жестом приглашая меня приступить к осмотру магазина.
Здесь были не только мужские наряды, но и женские платья, аксессуары и разнообразная обувь. Здесь можно было действительно найти все, что угодно.
— Почти каждый наряд имеет свою историю, — сказал Эллиот. — К примеру, в том доспехе, что вы уже видели, сэр Уильям Лик сражался в рядах войска графа Солсбери за Орлеан.
— Так у вас исторический секонд-хенд! А нет ли одежды посовременнее? И желательно, чтобы ее, все-таки, никто до меня не носил.
— У молодого человека особый повод? — заинтересованно спросил мистер Гревилл, совершенно не обидевшись на то, как я обозвал его лавку ценных нарядов.
— Я иду на званный вечер, и хотел бы выглядеть солидно.
— Так, есть у меня кое-что для вас. Покойный лорд Огден был примерно вашего роста и комплекции. Нарядов ему шили больше, чем у него было поводов их надеть. Наследник за небольшие деньги продал весь его гардероб, как бывшее в употреблении платье, так и ни разу не надетое. Извольте взглянуть.
Коричневый камзол в отворотами, вышитый зеленым шелковым шнуром с чеканными золотыми пуговицами. К нему прилагалась зеленая шелковая сорочка, темно-зеленые бриджи и коричневые кожаные сапоги. В меру роскошно, но видно, что дорого.
— Примерите?
Через пять минут я разглядывал себя в зеркало и не узнавал. Кто этот симпатичный, хотя и невысокий молодой аристократ?
— Мне бы еще теплую мантию, и, если можно вон те перчатки и трость, — я кивнул в сторону комплекта с бантами.
— Перчатки сюда нужны другие, — сообщил Эллиот, подавая мантию, подбитую мехом. — А трость очень даже подойдет.
— Сколько с меня за все?
— Сто галеонов.
Цена была немаленькой, но я был уверен, закажи я весь этот наряд у «Твилфитт и Таттинг» он обошелся бы мне на порядок дороже.
Расплатившись с мистером Гревиллом, пообещав заглядывать, когда будет нужда в новых нарядах, я зашел в «Белую виверну», взял там небольшой обед на вынос, памятуя о роскошной еде в ресторане Дэвида, и пустился в обратный путь, который занял у меня не более двадцати минут. Это было хорошо. Торговый магический квартал должен был быть мне доступен полностью.
Вернувшись в башню, поедая в одиночестве жаркое, сохранившее свое тепло под чарами стазиса, я задумался. То, что вчера мне сказали бывшие Пожиратели Смерти, меня совершенно не удивило. При такой жизни, как вели здешний маги, а также скорости научно-технического прогресса у людей, рано или поздно, вторые обнаружат первых. Жизнь волшебников вряд ли от этого станет лучше. Раскрытие существования Магического Мира для общественности может вызвать непредсказуемые последствия. Многие маглы будут напуганы, это может вызвать волнения среди них. Сразу найдутся те, кто поймет выгоду использования наших магических способностей для себя и попробует заставить волшебников себе служить. Это неизбежно приведет к конфликтам, а там… Думать дальше вперед не хотелось. Идея ухода в мир только для магов нравилась мне все больше и больше. Пусть люди будут гостями в нашем мире, и пускать стоит, конечно, только прошедших проверку, к примеру, легилименцией или каким-нибудь артефактом. С этим будет кому разобраться.
Вопрос, согласятся ли функционалы разрешить миграцию волшебников из этого мира в другой, никем не заселенный. Судя по словам Люциуса и его приятелей, не слишком-то и много они знали о функционалах. Я, к примеру, совсем не был убежден, что они играют роль неких вершителей в этой системе миров, соединенных таможнями-переходами. Пока встреченные мною функционалы: Роуз Помегренет, Дэвид Уилсон, Рэйаер, — выглядели ровно так, как и должны при их функции.
Возможно существовали функционалы-стратеги, функционалы-политики, даже какие-нибудь функционалы-футурологи, что могли просчитывать будущее. Если бы они приходили в иные миры из собственного, то тогда можно было логично предположить наличие их базового мира и то, что они, в принципе, не люди. Другая раса. Тогда обращаться к ним с просьбой о заселении какого-нибудь принадлежащего им «пустого» мира было в самый раз.
Но это было не так. Функционалы помогали обычным людям принимать функции. Означало ли это, что каждый из людей мог стать равным среди них? Видимо да. Тогда те, у кого тёмные маги хотели просить для себя новый мир, были ли хозяевами всех миров, связанных переходами? С таким же успехом, они могли быть их захватчиками, но как они их достигали, когда переходов еще не было?
А Дамблдор? Не может быть, чтобы он был как-то связан с функционалами. К директору у меня был свой счет. Начиная с моей собственной персоны и заканчивая моими погибшими родителями и крестным. Я затаил на него обиду, когда умер, а после моего ухода от Джинни, именуемого разводом, хотя по факту он им и не был, так как не было магического брака, я узнал столько, что впору было отправляться в Хогвартс и плевать на его портрет. Я воздержался от данного поступка, хотя очень хотелось. Альбус натворил много, но если даже поверхностно оценить его поведение, о возможности путешествий между мирами он точно не знал. Том Риддл, как мне сейчас кажется, тоже.
Очнувшись от мыслей по простому естественному поводу, я заметил, что за окнами темнеет. Приближалось время вечеринки. Пора было собираться к Дэвиду. Полностью переодевшись, взяв трость, и, спрятав в рукаве на специальном креплении волшебную палочку, я вышел за дверь, ведущую в Лондиниум, примерно представляя маршрут до ресторана, полный мрачной решимостью преодолеть несколько километров пешком. Но я недооценил Дэвида. Рядом с башней стояли уже знакомые сани, в которых скучал, покуривая трубку, Карл, что подвозил меня до башни в прошлый раз. Завидев меня, он соскочил на снег.
— Экипаж готов, мастер! — Карл произнес это с явным удовольствием, чувствовалось, что ему нравится его работа.
— Давно ждешь?
— Не слишком.
Я забрался в сани, набросил полог, и мы тронулись.
— Прошу вас, мастер, — с низким поклоном приветствовал меня метрдотель, который за полминуты до этого объяснял парочке из местных, что сегодня ресторан закрыт для проведения особого мероприятия.
Я прошел в главный зал, сбросив свой богатую меховую накидку на руки гардеробщику.
Посреди зала стоял большой круглый стол, за который пока никто не садился. Он был рассчитан мест на двадцать-двадцать пять. Столько, примерно, было и гостей. Я помнил, что Дэвид о десяти функционалах в Лондиниуме, значит остальные пришли из других миров.
Там была Роуз Помегренет, которая кивнула мне и сказала что-то своей собеседнице, немолодой леди, стоящей рядом, которая сразу же окинула меня внимательным взглядом. Неподалеку от них стоял Рэйес в смокинге и галстуке-бабочке, выглядя отпрыск вырождающегося аристократического рода. Впрочем, почти все функционалы мужчины были в смокингах, но и мой вид, явно вызвал одобрение со стороны гостей обоих полов.
— Гарри! — Навстречу вышел Дэвид. Тоже безукоризненно одетый, с кожаной папочкой в руке. — Как я рад, что ты нашел время для визита! Друзья, внимание! Это Гарри из таможни в заводском районе.
Раздались дружные аплодисменты. Я почувствовал себя звездой оперы, чей выход на сцену очень порадовал всех зрителей. И это было так на самом деле.
— Четвертая таможня в нашем городе, — продолжал Дэвид. — Мне кажется, это достойный повод для банкета. У нас появились новые двери на Землю-семнадцать, Землю-два и… что сегодня, Гарри?
— Не думаю, что этот мир может кого-то порадовать. Он населен страшными существами, и там постоянно царят сумерки, — с какой-то внутренней мстительностью сообщил я. — Дэвид, ты назвал мой мир Земля-два?
— Да, а что?
— А какой мир — Земля-один?
Дэвид засмеялся, взял с подноса официанта два бокала с шампанским, один из которых вложил в руку мне.
— Нет такого, специально никому не присвоен, чтобы у разных миров не было повода поспорить. Господа, предлагаю тост! За нового члена нашей маленькой, но дружной семьи!
Гости сдвинули бокалы. Некоторые похлопали меня по плечам. Рэй, видимо, на правах старого знакомого, сунул мне кулак в бок, очень напомнив при этом Рона. Дэвид подошел и, ловко подхватив меня под руку, заявил:
— Друзья, наш гость очень нужен мне на несколько минут, но мы скоро вернемся!
Ресторатор впихнул меня в маленький кабинет, отделенный от большого зала тяжелыми парчовыми портьерами. Здесь стояло несколько кресел, а также столик с выпивкой и мелкой закуской.
— Как у тебя дела? Ввели в курс дела?
— Да. Приходили, просветили.
— Это хорошо, но главное — не забывай, что никто не вправе на тебя давить. Никто. Может быть, уже были такие, кто чего-то желал?
— Заглядывали старые знакомые. Хотели, чтобы я открыл дверь в определенный мир.
— В какой? Зачем? А ты можешь? — быстро задал сразу три вопроса совершенно растерявший веселость Дэвид.
— Лариат. Не знаю, могу ли.
— Лариат, интересно. Считается, что этот мир идентичен вашему, но опережает его в развитии. Попробуй, конечно. Но туда очень трудно открыть проход, очень… Была одна таможня…
— Дэвид, значит, Лариат — не Земля-один? Не родной мир функционалов?
— Насколько я знаю, нет. — Дэвид развел руками.
— А откуда они пришли изначально?
— Кто? — улыбнулся Дэвид.
— Функционалы.
— То есть мы? Мы — функционалы! Я с Земли-три. Ты — с Земли-два. Человеческая цивилизация существует в мирах со второго по шестой. Плюс есть два мало доступных мира, один из них Лариат. В остальных мирах людей нет. Ты сам сегодня открыл один такой. Да вот, собственно говоря, я тебя зачем и позвал…
Он протянул мне папочку, которую держал с самого начала, как я пришел. Внутри оказалось две стопки прошитых скрепками листков. Первая была озаглавлена «Достоверно известные миры веера». Вторая, потоньше, «Земля-три, расширенное описание».
— Вечно об этом забывают, — сказал Дэвид. — Отсутствие централизованного управления — наш и плюс, и минус. Тут масса полезной для тебя информации.
— Спасибо, Дэвид.
— Я к тебе хорошо отношусь, Гарри. Я всегда рад, когда человеку выпадает шанс вступить в наши ряды. И я прекрасно знаю, что у новичков возникает желание докопаться до каких-то тайных пружин, основ нашего общества. Так вот, Гарри, их нет! Есть лишь функционалы, которые чувствуют появление новичков и помогают им влиться в общество. Есть друзья, которые всегда помогут, всегда скрасят твою жизнь. Есть разные миры, от ужасных и до прекрасных… Твоя Земля прекрасна, между прочим, только ты этого не замечаешь. Есть и проблемы. Иногда люди, узнавшие о нашем существовании, начинают плести какие-то заговоры. Тогда мы их ссылаем в специальный мир, на Землю-22. Там хорошие условия для жизни, но они не могу уйти оттуда. Это не очень-то и суровое наказание, если учитывать, что заговорщики не брезгует никакими средствами. Ты и сам видел.
— Я видел?
— В пансионе, где произошло нападение. Девушка, функционал-врач, разорвавшая связь со своей функцией, влившаяся, как они это называют, в сопротивление. Напали на пансион бедной полоумной старушки, пытали её. И, между прочим, тебе пришлось пролить кровь, убить этих глупых, наслушавшихся романтических бредней мальчишек!
Дэвид был прав, на моих руках кровь. Но что еще я мог сделать в той ситуации?
—Ты не виноват. Всему виной глупость и предательство функционала. А теперь пойдем! Гости ждут. Да и первое блюдо должны уже подавать.
Мы вышли из кабинета как раз вовремя, все уже сидели за столом, а официанты разносили тарелки с горячим, разливали вина и напитки покрепче. Я попробовал местную водку под названием «Эсгир». Водка как водка. Мне хотелось напиться. После разговора с Дэвидом я был зол, на него, на подпольщиков всех мастей, и на себя лично.
Желание мое осуществилось. После окончания застолья и выпитой водки, мы с Дэвидом еще пили какой-то очень старый и редкий коньяк. Потом Дэвид куда-то исчез, а рядом со мной оказалась какая-то девица, которая полезла целоваться и все время предлагала поехать к ней. Девице я отказал, и отправился проветриться на воздух, что удивительно, гардеробщик успел набросить на меня мою накидку.
На улице была ясная звездная тихая ночь. Это почему-то меня развеселило, и я решил запульнуть снежком в вывеску какого-то заведения напротив ресторана Дэвида. Снежок получился отличный, а вот меткость после горячительных напитков меня подвела. Вместо вывески я залепил снежком в спину какого-то почтенного прохожего, что спешил вниз по дороге, метя снег длинными полами пальто с меховым воротником, на голове его была шапка из такого-же меха.
— Какого дромарога! — неожиданно выругался прохожий таким очень-очень знакомым голосом, который я не слышал уже много лет, и повернулся ко мне.
— Профессор?! — выдавил я пораженный тем, кого увидел.
— Поттер! И почему я не удивлен!
=============
Фальшион (фальчион) — колюще-режуще-рубящее оружие, состоящее из массивного искривленного или прямого асимметричного однолезвийного клинка, нередко сильно расширяющегося к острию, крестообразной гарды, рукояти и навершия. Это оружие, имеющее массивный клинок, позволяло пробить кольчужную защиту. В том случае, когда удар приходился в шлем воина, противник мог быть временно оглушен.