Глава 16. Матримониальные перипетии
В пятницу утром Лютеция сообщила семикурсницам Агнессе Фоули и Ребекке Шафик, а также шестикурснице Андромеде Блэк и пятикурсницам Маргарет Макмиллан и Констанции Гринграсс, что хочет обсудить с ними подготовку к празднованию Мабона на факультете, что приходился на следующую субботу. Мисс Малфой имела собственные апартаменты в замке, потому собраться у нее было удобнее, чем где бы то ни было еще. К удивлению Лютеции на их импровизированное собрание не явилась Андромеда Блэк, что было как минимум странно.
— И где она? — поинтересовалась Лютти у девушек, которые смущенно переглядывались между собой и никто из них не спешил отвечать.
— Попробую догадаться. За ней, невзирая на то, что Анди давно помолвлена, начал ухлестывать маглорожденный хаффлпаффовец Тэд Тонкс?
— Ой, а ты откуда знаешь, — удивилась Констанция Гринграсс. — Это же большой секрет!
— Я и не знала, я просто предположила, — ответила Лютеция. — А вы понимаете, что вы делаете? Если вы все в курсе происходящего, то вы становитесь соучастницами грозящего нанесения роду Блэк серьезного урона и оскорбления рода Селвин.
Юные волшебницы, все как одна, воззрились на Малфой в испуганном осознании.
— И что же нам делать? — прошептала перетрусившая Ребекка Шафик.
— Сначала ответить на мои вопросы. Как далеко все это зашло?
— Этот Тонкс стал ходить за Анди в конце прошлого учебного года и все лето слал ей письма, — ответила Маргарет Макмиллан.
— И никто в доме Сигнуса и Друэллы не заметил, что одна из дочерей получает письма от маглорожденного волшебника? — скептически посмотрела Лютеция на говорившую.
— Он посылал их в отделение Совиной почты на Диагон аллее на мое имя. Я их забирала и отправляла Анди от своего имени, — еле слышно прошелестела Маргарет Макмиллан, осознав, что она натворила.
— Были ли они близки? — жестко задала вопрос, в ответ на который все волшебницы покраснели и отрицательно затрясли головами.
— Анди рассказывала только про поцелуи и объятья, — сообщила Агнесса Фоули. — Я ей и в том году и в этом уже несколько раз говорила, что не одобряю такого ее поведения.
— Кто кому что говорил уже не имеет большого значения, — вздохнула Лютеция. — Вот вам мой план мероприятий для празднования Мабона, посмотрите его на выходных и в понедельник начнем подготовку. А я сейчас займусь Андромедой. Это гораздо важнее.
Лютеция написала подробное письмо отцу о поведении Андромеды и высказала предположение, что в действиях Тонкса усматривает интриги Дамблдора, так как ни один студент Хогвартса, находясь в здравом уме не стал бы действовать в ущерб интересам Блэков, рискуя навлечь на себя их гнев. Тем более какой-то маглорожденный хаффлпаффовец. Она рекомендовала немедленно связаться с родителями Андромеды и Германа Селвина, с которым она была помолвлена, рассказать им о том, что происходит и посоветовать срочно забрать их из замка на выходные в которые безотлагательно заключить между ними магический брак, если они, конечно, заинтересованы еще в союзе своих детей.
Отправив письмо, Лютеция решила не идти на последнее сегодняшнее занятие, а поразмыслить вот над чем…
Люциус из предыдущей жизни прекрасно помнил свой второй курс когда разразился скандал с тайным браком Артура Уизли и Молли Прюэтт, которая была давно сговорена с Августусом Руквудом, молодым магом с недурной внешностью и прекрасными перспективами. Руквуду было на тот момент двадцать лет. Он имел приличное состояние, собственный мэнор с живым источником. Кроме того, был очень умным и талантливым: Августус сдал десять NEWT на превосходно и был принят на работу в Отдел тайн.
Весь Хогвартс и вся женская часть населения Магической Британии гадала, что могло заставить наследницу древнего рода разорвать помолвку в пользу нищего Артура Уизли, чей род уже три поколения числился предателями крови с потерей места в Визенгамоте, чей источник иссяк, мэнор закрылся от всех членов рода в ожидании его очищения. Возможно, ее привлекли высокий рост, рыжие волосы и голубые глаза жениха, но никакой удивительной красотой, ради которой девица могла бы позабыть о чести рода и закрыть глаза на ничтожное положение Уизли, Артур не отличался.
Самые умные пришли к выводу, что там не обошлось без внешнего влияния на девушку. Самым вероятным вариантом все называли амортенцию, а как аргумент приводили то, что брак у Артура и Молли не был магическим. Многие подозревали, что причиной такого скоропалительного и скандального брака стала беременность невесты, но нет. Первенец, Уильям Уизли, родился 29 ноября 1970 года, а брак был заключен 7 февраля 1967 года, на следующий день после семнадцатилетия Артура. Сейчас Молли должна была быть снова беременна, собираясь к концу года родить еще одного бастарда, какими были все дети рожденные в министерских браках, не одобренных Магией и не закрепленных ею.
Лорд Прюэтт тогда был вынужден отсечь свою безрассудную дочь от рода и выплатить виру роду Руквуд за такое поведение нареченной наследника. В порыве праведного гнева Игнатиус запретил всем членам семьи общаться с опальной волшебницей. Разрешено это было только старшей сестре лорда Мюриэль, которая потеряла жениха во время войны с Гриндевальдом и не смогла найти душевных сил на новую помолвку. Она согласилась присматривать за Молли, на сколько это было возможно в ее положении.
К концу пропущенного занятия Лютеция надумала в качестве личной виры ей, потребовать от лорда Прюэтта, чтобы он забрал Молли и ее сына от Уизли, убедил ее расторгнуть брак с Артуром и принял в род младшей ветвью уже рожденного Уильяма, и Чарльза, которой еще был на подходе, а саму Молли выдал замуж за какого-нибудь своего вассала. Она решила лишить Дамблдора этой части его сторонников в будущем, как бы оно не сложилось.
Когда Лютеция вышла в общую гостиную Слизерина, чтобы найти Северуса и идти домой, к ней подбежала Маргарет Макмиллан, которая была невестой шестикурсника Гектора Уоррингтона.
— Гектор сказал, что прямо на занятие трансфигурацией заявились родители Андромеды и Гектора и, бросив Макгонагалл объяснение, что забирают детей по делам родов на выходные домой, собрались увести с собой Анди и Германа, но тут в кабинет пришел Дамблдор и стал настаивать «дать детям закончить учебный день». На что Сигнус рявкнул, что ему будет все равно, если его дочь совсем не научится превращать шишку в ящерицу или диванную подушку в лису, так как вообще не видит пользы в таких умениях, а дела рода важнее. И Блэки ушли вместе с Селвинами, а Дамблдор остался и что-то там еще говорил, но Гек не запомнил. Сказал, что вроде что-то про вековые предрассудки и свободу воли.
— Ну и отлично. Сама никому не рассказывай эту историю про Тонкса и остальным тоже передай. Если узнают, что вы покрывали это безобразие вам влетит от родителей и ваши женихи этого не поймут.
Маргарет закивала головой и изобразила, как запирает рот на замок и выбрасывает ключ. В этот момент по лестнице, ведущей в мужские спальни спустился Северус и спросил:
— Мы идем?
— Да, прямо сейчас, — ответила Лютеция. — Люциус отправится в мэнор после отбоя.
Абраксас ждал дочь с нетерпением. После того, как он сегодня получил письмо с ошеломляющими новостями, он тут же связался с Блэками и Селвинами и изложил суть проблемы, добавив, что есть подозрение, что все это делается с одобрения директора, а, возможно, и вовсе по его плану. Отцы ругались непотребными словами, а матери плакали, утирая платочками слезы друг другу, так как уже давно считали себя близкими родственницами. Напоив всех успокаивающим зельем лорд Малфой отправил всех их через камин декана Слизерина за своими детьми. Позже он получил патронус от лорда Селвина, что они забрали Андромеду и Гектора, не собираются их возвращать в Хогвартс еще неделю, назначив свадьбу на Мабон. А вскоре филин принес письмо от Сигнуса Блэка, в котором он горячо благодарил лорда Малфоя и его дочь, что спасли его семью от унижения, а дочь от бесчестья. Там же содержалось приглашение всей семьи Малфой на празднование свадьбы и Мабона. Едва Абраксас закончил читать это послание, как получил письмо от лорда Блэка, который выражал ему признательность за предупреждение и помощь в разрешении этой неприятной ситуации, как глава рода и уверял, что данного благодеяние не будет забыто.
«Иметь Блэков в должниках это очень и очень хорошо. Сегодня Малфои проявили себя, как ревнители традиций и благородные маги, которые заботятся не только о благе своего рода, но и об остальных старых семьях, — подумал про себя Малфой. — Осталось дождаться Лютти и выяснить у нее почему она думает, за всем этим стоит Дамблдор».
Таким образом, как только Лютеция и Северус оказались в мэноре, лорд Малфой дал им пять минут на то, чтобы привести себя в порядок перед ужином и сказал, что ждет их за столом. Домовики приготовили по просьбе дочери сибас, фаршированный фенхелем и улиток по-бургундски. Подумав минуту, Абраксас решил, что хорошим выбором к этим блюдам будет совиньон блан из Антр-Де-Мер и велел подать бутылку Шато де Фонтенель, которую собственноручно открыл и налил в бокалы себе и дочери, а чуть-чуть в бокал Северуса, чтобы тот с детства привыкал пить благородные напитки и различать их по качеству.
— Mon père, вижу у вас в глазах множество вопросов. Давайте наслаждаться ужином и беседой одновременно, — предложила Лютеция, пригубив свое любимое белое вино. — Что вас интересует в первую очередь?
— Как ты узнала об этом всем, ma chérie? — поинтересовался Абраксас.
— Совершенно случайно. Сегодня собрала всех слизеринок, начиная с пятого курса, чтобы обсудить Мабон, а она не пришла. Стала расспрашивать этих куриц, тут-то все и вскрылось. Они даже не понимали, во что ввязались, покрывая и содействуя этому безобразию. Обещала не говорить их родителям и женихам. Надеюсь этот случай они хорошо запомнят. Нужно на факультете поговорить со всеми в общем о таких возможных ситуациях и сказать всем приглядывать друг за другом, а если кто-то начнет себя вести странно, тут же принимать меры.
— Как-то мы упустили этот момент… Но почему ты считаешь, что за этим стоит Дамблдор?
— Потому, что Молли Прюэтт, — ответила девушка проглотив кусочек божественно приготовленного сибаса.
— Что Молли Прюэтт?
— Mon père, вы не дама и, скорее всего, сплетни такого плана не обсуждаете в ближнем кругу милорда. Помните, когда Люциус учился на втором курсе, вышел большой скандал с дочерью Игнатиуса?
— Что-то такое припоминаю. Старший Руквуд, которому было далеко за… и так был плох к тому времени, а от случившегося скандала совсем занедужил и умер. Что-то с невестой сына, ей была Молли Прюэтт?
— Именно. Она сама, без уведомления своей семьи и семьи жениха разорвала помолвку и вышла замуж по-министерски за Артура Уизли. И все это происходило в Хогвартсе на последнем курсе. И кто вы думаете их поженил?
— Кто?
— Сам Дамблдор.
— Но кто дал ему это право?
— Он будучи Верховным Чародеем незаметно для всех как-то протащил через Визенгамот поправки в «Уложение о браке, семье и наследовании». В нем раньше даже не упоминался немагический брак, а теперь есть целая глава, где министерский брак чуть ли не признается равным магическому.
— Но Магия все равно не признает такой брак, сколько законов не принимай!
— Это знаете вы, я и остальные правильно обученные волшебники. А для большей половины населения законы, принятые волшебниками и нерушимые законы Магии по значимости равны.
— Мерлин! Как мы докатились до этого…
— Это еще не все. Согласно правкам Дамблдора, право заключать такой брак имеет не только специально выделенный чиновник министерства, но и главы магических поседений, а также учреждений, число проживающих или служащих в которых превышает двести душ. Хогвартс как раз подходит под эти рамки.
— Нужно немедленно созвать экстренное заседание Визенгамота и признать эти поправки недействительными!
— Не торопитесь. Пока не стоит волновать директора и провоцировать его на ответные меры, которые мы не можем ни предсказать, ни просчитать. Пока достаточно будет открыть глаза тем, у кого сейчас учатся в Хогвартсе дети, чтобы они приняли соответствующие меры. Причем, начиная с первого курса.
Лютеции очень хотелось, чтобы Блэки и Поттеры проверили своих детей на внешнее влияние. Она писала им летом анонимно, но, видимо, ее обращение не произвело нужного эффекта.
— А что искать?
— Как обычно — зелья, влияющие на восприятие и принятие решений, возможно, амортенцию. Даже, пожалуй, стоит посетить менталиста. Лучше за пределами Британии. И обязательно снабдить всех защитой.
— И возвращаясь к началу. Ты считаешь, что брак Молли с Уизли организовал Дамблдор?
— Я не вижу ни одной причины, зачем бы иначе этой ведьме желать его. Она не была беременна и вряд ли желала жить с нищим Уизли в весьма стесненных условиях, после того, как выросла в мэноре Прюэттов, где ни в чем не знала отказа.
— Бедная девочка!
— Я полагаю, что она сама не сильно умна, потому и попала в этот переплет. Я хочу предложить в качестве виры Игнатиусу Прюэтту забрать ее из этого балаганного брака и выдать замуж за какого-нибудь своего вассала, создав младшую ветвь в роду, куда принять и ее детей от Уизли, предварительно проведя выжигание крови предателей, очистив маленьких волшебников перед магией.
— Зачем тебе это? — удивился Абраксас. — Уже она живет с этим Уизли, пусть и живет. Она уже не Прюэтт.
— Она сейчас вообще никто. Брак с Уизли немагический, и Молли просто бесфамильная. Предложив такую виру лорду Прюэтту, я дам ему шанс поправить дела своей любимой дочери, без потери лица перед обществом. А он не мог не любить дочку, какой-бы она не было, как и все отцы. Вира — она вира, нужно выполнять. Он будет нам благодарен за это, а еще за то, что род его расширится и укрепится. Не нужно будет так сильно волноваться за близнецов, как единственных наследников. Плюс, Магия одобрит то, что живущая без брака ведьма вступит в магический союз, а бастарды станут сыновьями рода. Нам это пойдет в плюс.
— Когда я слушаю тебя, ma chérie, мне кажется, что ты не просто моя дочь, а духовная реинкарнация кого-то из покойных предков ибо ты мыслишь как глава рода и зачастую видишь нашу выгоду там, где я ее не замечаю, — вздохнул Абраксас, заканчивая десерт. — Я чуть не предложил тебе выкурить по сигаре под стаканчик коллекционного виски.
Лютеция скорчила потешную рожицу, чтобы не выглядеть сильно разочарованной в том, что этого не произойдет. Она бы не отказалась, но привела бы этим отца в еще более глубокое сомнение о собственной сущности. Для того, чтобы сменить тему, ведьма перевела взгляд на Северуса и произнесла:
— А ты все понял, о чем мы тут говорили?
— Понял. Министерские браки недействительны, работают только магические. В связи с этим у меня вопрос: может ведьма заключить с маглом магический брак?
— Это исключено, — ответил лорд Малфой. — Постой ка… да, точно! Эйлин не могла заключить с твоим отцом магический брак. Поэтому ты считаешься внебрачным сыном Эйлин Принц, и должен носить в магическом мире фамилию матери. Как я не обратил на это внимания! Я завтра же отправлюсь в министерство, в отдел регистрации рождений и браков и найду твою запись. Если ты числишься там как Принц, у меня будет очень большой вопрос в Дамблдору, какого дромарога в Хогвартсе он именует тебя Снейпом. В Книгу душ, он, конечно, не даст мне заглянуть, но если по рождению в Министерстве ты записан как Принц, то и в неё занесен с этой же фамилией. Иного просто не может быть.
— Но в письме с приглашением в Хогвартс было написано Северусу Снейпу! — воскликнул мальчик.
— А вот это вдвойне интересно. Старику, получается, зачем-то было нужно, чтобы ты учился под фамилией своего магловского родителя.
— Смотри, Северус. Станешь Принцем и на тебя начнут охотиться маглорожденные ведьмочки.
— Мне все равно. Я ни на ком из них жениться не собираюсь, будь это маглорожденная или самая чистокровная волшебница.
— Отчего же так? — удивился Абраксас, в душе яростно желая, что их протеже не заявит сейчас, что предпочитает девочкам, мальчиков.
— Я сделал свой выбор и женюсь только на своей избраннице или вовсе не женюсь, — серьезно ответил Северус.
«Да какого дракла! — подумала про себя Лютеция. — Неужели это снова неразделенная любовь к Эванс??? Вроде бы Северус уже охладел к ней. Тогда кто???»
После ужина Лютеция отправилась к себе, чтобы принять ванну, а потом немного почитать про традиции празднования Мабона, возможно она что-то упускала. Увидев свою эльфийку, она вспомнила, что хотела ее кое о чем спросить.
— Талли, скажи мне, в тот день когда я пострадала летом, ты или кто-то еще не находили в моих карманах или где-то рядом что-то вроде бездонного кошелька?
— Талли нашла. Это кошель рода Поттер. Талли не знала, почему он тут и потому положила его в ваш сундук с другими сумками, кошелями и шкатулками. Талли поступила неправильно?
— Нет, нет! Очень правильно! Принеси мне его!
Кошель был эльфийкой очищен и подновлен, выглядя внешне лучше, чем в тот день, когда Люциус получил его от Гарри Поттера. Лютеция потянула за завязку — ничего не произошло. Тогда она сунула туда руку и та вошла в маленький кошель полностью. Первое, что лежало в нем сверху — было письмо. Девушка с волнением его развернула и прочла…
«Уважаемый лорд Малфой!
Мне очень жаль, что мои показания не смогли вас оправдать. Поверьте — я очень старался. Когда я сказал Кричеру (это домовик Блэков), что вас будут казнить, отправив в Арку Смерти, то он засмеялся и ответил, что те, кто это придумал — дураки и принес мне книгу лорда Арктур Блэка, жившего в восемнадцатом веке и бывшего тогда Главой Отдела Тайн. Он занимался исследованием этого артефакта и изложил там свои соображения о назначении этой Арки. Всерьез он рассматривал три версии. Первая — Арка прямой выход за завесу. Тогда я вам не завидую. Судя по описанию тварей, что там живут, вряд ли вы сможете выжить, даже с тем, что я собрал вам. Вторая — Арка это проход между мирами, которые существуют параллельно друг-другу. Тогда вы попадете в почти такой же мир как наш, но который развивался по своему пути. Третья — Арка это портал для путешествий во времени и попадете либо в наше прошлое, либо в наше будущее. Для второго и третьего варианта то, что лежит в кошеле вам может пригодится. Чтобы достать что-то, засуньте внутрь руку и скажите «акцио …» и то, что вам нужно, само окажется у вас в руке. Что вы можете призвать: магическую палатку, внутри которой есть шкаф с чарами стазиса, куда мы с Кричером набили всякой провизии, волшебная палочка (возможно она не очень вам подойдет, но это лучше, чем совсем без нее), безразмерный кошелек с пятью тысячами галеонов, шкатулка с воспоминаниями, в которой находятся фиалы с моими воспоминаниями, какие я смог найти в своей памяти о вашем сыне и жене, а также другие воспоминания. Они, возможно, прольют для вас свет на некоторые события, которыми вы были участником или свидетелем, а также те, о которых вы знать не могли, но они сильно изменят ваше мнение о роли многих со светлой стороны в этой войне. Возможно они пригодятся вам, если вы попадете в прошлое или в параллельную реальность. Еще тут есть шкатулка с зельями и сумка с одеждой. Очень надеюсь, что все это вам пригодится в вашей новой жизни.
С уважением,
Гарри Поттер».
«Надо же, а я никогда о такой книге не слышала. Наверное она хранится в библиотеке Блэков. Нужно выпросить ее у них почитать. Пожалуй, я буду носить этот кошель всегда с собой. Кто знает, что и когда может произойти, а тут все так хорошо уже собрано. Достану завтра шкатулку с воспоминаниями и изучу в омуте памяти, что там мне оставил Гарри. Я не я буду, малыш, если не сведу снова Джеймса и Лили, чтобы ты родился и здесь тоже» — подумала Лютеция улыбаясь. Она не считала себя хорошим волшебником в той жизни, но что-то же углядел в нем Поттер, чтобы решить ему помочь…