Глава 25. Откровения оборотней & Тайны Дамблдора
Жермен Витрие и Родерик Витрие не были особенно напуганы самим фактом заключением в камере какого-то замка. Больше их шокировал отряд гоблинов, который производил их задержание. Братья были уверены, что их бросят в подземелья Гринготтса, откуда по слухам никто никогда не выходил из тех, кто в чем-то провинился перед Банком. А они имели основание беспокоиться: преступный сговор с одним из сотрудников Гринготтса, попытка присвоения чужой собственности, незаконное использование чужой собственности с целью получения доходов. Речь шла о таких суммах, которые им было не отработать и за всю жизнь.
Когда же Витрие поняли, что их оставили в каком-то владении щенка Поттеров они сразу расслабились. Они постоянно собирали из всех возможных источников сведения о наследнике и все факты говорили о том, что он, во-первых, совершенно не разбирается в реалиях магического мира, включая вопросы наследства и порядка наследования, а во-вторых, мальчик сильно подвержен влиянию и им не составит труда убедить его отпустить их, навешав лапши на уши и перенаправив его гнев на кого-то еще. Хотя бы на тех же гоблинов. Пытать их собственноручно у пацана кишка тонка, а многие заклинания и почти все зелья, включая веритасерум, на оборотней не действуют.
Когда зазвенели ключи, и заскрипела решетка, Витрие были спокойны и готовы, как им казалось, ко всему, но после того, как они увидели, в какой компании к ним явился Поттер, то осознали, что вся собранная ими информация полное фуфло. Вместе с наследником в камеру зашли два взрослых мага, чьи лица они не могли увидеть, потому, что один из них был Пожирателем Смерти, чье лицо закрывала резная костяная маска, а второй был невыразимцем, с черным туманом вместо головы внутри капюшона форменной мантии. Цепи, которые были закреплены на ногах и руках пленников мгновенно притянули их к стене и зафиксировали в виде энтомологических экспонатов, пришпиленных к стенду с коллекцией. Беззвучно за спинами магов появились кресла, в которые они молча сели.
— Предлагаю вам не тратить наше и ваше время и сообщить интересующую меня информацию. Кто возглавлял побоище в домене Поттеров, кто входил в группу налетчиков, кто убил леди и лорда Поттер, кто открыл вход в домен.
— И всего-то? — нагло усмехнулся Жермен Витрие, пытаясь сохранить спокойствие, уговаривая, что это все постановка для их запугивания, и на месте спутников Поттера сидят его гриффиндорские дружки, где-то доставшие правильные костюмы. — Нам нечего сообщить ни по одному из ваших вопросов. Мы вообще не понимаем, о чем идет речь.
— Думаете, мы пришли с вами вести светские беседы? — раздался из-под маски пожирателя низкий баритон, немного ею приглушаемый. — Либо вы делитесь информацией добровольно и тогда, возможно, вы умрете быстро и безболезненно. Либо мы сами узнаем от вас все, что нам нужно, но тогда уже ничего не можем вам гарантировать.
— Пытать будете? — осведомился Родерик Витрие. — Нам же не нужно вам напоминать, что мы оборотни и боль наш пожизненный спутник?
Эти опасные существа действительно каждое полнолуние при обращении испытывали страдания, сопоставимые с пытками и потому их болевой порог был намного выше, чем у волшебников. Северус знал об этом. Круцио от Лорда Фенриру Грейбеку не причиняли особых неудобств. Зельевар решил воздействовать на Витрие другим путем. Он медленно снял маску и посмотрел поочередно в глаза каждому из братьев.
— Я знаю, на что вы рассчитываете. Но должен вас разочаровать. Я полагаю, что вы узнали меня. Так вот, хочу поделиться с вами сверхсекретной информацией, которую еще никому не рассказывал. Так удачно сложилось, что три года назад моим коллегой по основной работе был оборотень, который охотно и добровольно делился со мной своей кровью, шерстью, слюной и даже спермой. Имея все это в достаточном количестве, за последнее время я разработал, но пока не запатентовал целый ряд зелий специально ориентированных на оборотней. Веритасерум, чтобы сделать вас правдивыми и разговорчивыми, Зелье забвения, чтобы потом стереть вам память обо всем, что произойдет в этой камере, Зелье Данте, которое погрузит вас на неделю в ад в собственном мозгу, если вы недостаточно уважительно будете с нами общаться. И это далеко не весь список.
— Ты врешь! Я бы знал, что такие зелья есть! — прорычал и забился в цепях Жермен Витрие, до которого дошел весь ужас их положения.
— Я же мастер зелий и ядов. Зачем мне врать? Коллега, — и Северус указал на Дуэйна, — принес интересный артефакт. Называется пенетратор Эпионы. Возможно, вы не знаете, но была такая древнегреческая богиня, которая локально отвечала за умиротворение боли и могла своим прикосновением избавить пациента от мучений. Так если поместить в этот артефакт любое зелье, достаточно им просто прикоснуться к любому открытому участку вашего тела, как содержимое сразу будет доставлено прямо в вашу кровь. Даже не в желудок. Мне ни разу не представился случай попробовать, как он работает. Сегодня и проведем эксперимент.
Бёрк достал небольшой сосуд, похожий на мензурку с притертой пробкой, а Снейп большой фиал бесцветной жидкости, которую Гарри определил как веритасерум, так как вспомнил, как Северус размахивал перед ним фиалом с прозрачным, как слеза зельем, угрожая вызнать у него все тайны, когда на четвертом курсе подозревал его в воровстве ингредиентов из его личного хранилища. Надо будет при случае ему напомнить, что тогда он зря на него наехал, это ведь не он, а Барти Крауч в личине Грюма опустошал его запасы.
Снейп тем временем успел не только налить зелье в редкий артефакт, но и применить его к Жермену, а потом полностью все еще раз повторить для Родерика. Берк специальное перо, которым невыразимцы пользовались на допросах и связанный с ним пергамент.
— Начнем с самого начала. Кто был инициатором этого разбойного налета на домен, — начал задавать вопросы Дуэйн, так как перо было привязано к его магии.
Модифицированная Снейпом сыворотка правды для оборотней действовала на них долго. Допрашивающие узнали, что именно Жермен убил лорда Поттера, а Родерик леди Поттер. Перо записало имена всех участников тех кровавых событий, и огромным удивлением Гарри и Северус узнали, что проход в домен открыл один из лучших друзей Джеймса, Ремус Люпин, сын Лайалла Люпина, вожака клана из Рокингемского леса.
— Люпин? Вы уверены? — с сомнением переспросил Снейп. — Зачем он это сделал?
— У него кроме фамильной вражды за давнее дело о наследстве, был личный интерес. Он думал, что его дружок Джеймс со своей супружницей будут в домене на праздник. Ремми присмотрел для себя женушку Поттера и хотел забрать ее в стаю, как сделали с другими молодыми магичками все одинокие волки, из тех, кто был там, — ответил Жермен, а глазах у него плескался ужас.
— Зелье закончило свое действие, — сообщил Северус, который был шокирован кровавыми подробностями смерти четы Поттеров и еще раз про себя проклял бестолкового Джеймса, который наделив оборотня знаниями, как открывать проход в их родовой домен, можно сказать, сам привел убийц к своим родителям и, слава Мерлину, что в тот день там не было Лили. Неизвестно что бы было лучше для нее: жизнь в качестве самки оборотня в клане или смерть от руки Воландеморта.
Гарри встал со своего кресла, расправил плечи и произнес: — Жермен Витрие и Родерик Витрие, я, лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер, сообщаю вам, что в самое ближайшее время мною будет объявлена кровная месть за всех погибших членов моих родов. Я казню вас собственноручно первыми.
После этого он развернулся и вышел из камеры, за ним молча последовали Северус и Дуэйн. Факелы, что освещали подземелье, погасли, а цепи ослабли, дав возможность объявленным смертникам сползти по стене на пол.
Одра еще вчера написала Батильде Бэгшот письмо с просьбой разрешить им нанести ей короткий визит. Видимо, уважаемая Батильда была не слишком обременена делами, потому сразу ответила согласием и указала ближайшие к дому удобные координаты для аппарации.
Утром, позавтракав, девицы Норвич де Гастингс отправились добывать информацию, что такого можно было узнать об Альбусе Дамблдоре, чему бы он совершенно не обрадовался.
Годрикову впадину можно было назвать сохранившимся кусочком средневековой Магической Британии. Дома коренных жителей этого поселения не перестраивались с 16 века. Купить там дом было почти невозможно. Очень редко кто что-то продавал, да и построить новый дом тоже — все земли были в частной собственности, и тоже считанные разы право собственности на отдельные участки переходила от одного рода к другому. Вот так и сохранилось, можно сказать, в стазисе это местечко на юго-западе Великобритании. Дома в Годриковой впадине почти все были построены из плиток природного камня, создавшего с массивные стены, а крыши были покрыты деревянной черепицей.
Постучав в дверь одного из таких домов, Одра и Кэтрин попали под тщательный осмотр ярко-голубых глаз седой леди в домашней мантии одного из оттенков светло-голубого цвета, который по-английски назывался «across the bay Dunn-Edwards» /через залив Данн-Эдвардс/.
— Доброе утро, юные леди. Рада вас видеть у себя в гостях. Не думала, что в Британии остались живые потомки вашего славного рода.
— После трагедии, произошедшей с Поттерами, мы покинули остров и пересекли океан, желая быть, если честно, как можно дальше от Англии, чтобы выжить, — сказала Одра и серьезно посмотрела на Батильду. — Вы, думаю, знаете, что наш род — вассалы Поттеров. Мы сейчас вместе с нашим сюзереном расследуем события тех давних лет и у нас есть к вам вопросы.
— Вот значит как, малыш Гарри вырос и решил найти виновных? — уточнила Бэгшот.
— Именно так. Он нашел одно из писем своей матери Сириусу Блэку. Там упоминаетесь вы и то, что вы рассказали Лили Поттер некую информацию об Альбусе Дамблдоре. К сожалению, письмо сохранилось не полностью.
Кэтрин достала папку со страницей того самого письма и прочла вслух: «Батильда забегает к нам почти каждый день. Она очаровательна, но рассказывает о Дамблдоре такие вещи… Уверена, что он не был бы доволен, узнав об этом! Мне кажется невероятным, чтобы Дамблдор…» — здесь текст обрывается, добавила она и протянула папку Бэгшот.
— Мертвые не могут прийти в наш мир и потребовать справедливости. Обязанность искать правду и добиваться наказаний виновных ложится на живых. Видимо пришло мое время сказать правду так, чтобы ее услышали. Тем более что Дамблдор, тоже где-то там, я искренне надеюсь, что это правда. Рассказ мой будет долгим, давайте запасемся чаем, печеньем и терпением.
/Я использовала основу истории придуманной мною для фанфика "Верь мне, Ворон". Она мне очень нравится, а не все читают слэшовые работы, так что пусть эта игра с именем появится и в дженовой работе переписанная немного подругому, кое-где сокращенная, а кое-где дополненная/
— Начну с истории, начало которой я узнала от своей приятельницы Жюли Дальен, чья семья проживала в своем поместье Ковилль-Сюр-Мер, в Нормандии на побережье Ла-Манша. В этом месте проживали больше двух десятков почтенных волшебных семейств, чьи владения Арроманш-ле-Бен, Сен-Ком-де-Френе, Ла Бреольер, Манвьё и еще ряд других растянулись вдоль моря. Там же проживали французские дворяне D`Ume, чье поместье Пор-ан-Бессен-Юппен почти превратилось в руины. Время было опасное, повсюду шли гонения на магов, то тут, то там горели костры инквизиции. Церковь выплачивала неплохое вознаграждение за информацию о месте проживания магов, если это подтверждалось. Таким черным способом подзаработать воспользовался последний из D`Ume Жоэль. Но наш мир тесен. Как-то стало известно о его делах. Предатель магии сбежал, переплыв Ла-Манш и изменив фамилию из D`Ume на Dum. На этом французская часть истории заканчивается, и, если вы еще не устали меня слушать, я перейду к английской ее части.
— Мы пока не очень понимаем, как это все связано с Дамблдором, но история интересна и сама по себе, и, конечно, мы ждем продолжения, — улыбнулась Одра, а Батильда успела сделать пару глотков чая и продолжила.
— Жоэль женился здесь на незнатной, некрасивой, но состоятельной ведьме. Надо же было ему на что-то жить и где-то спать в чужой стране. Сам он был весьма недурен, потому такой альянс устроил обе стороны. У супругов Dum даже родились дети волшебники. Но уровень их магии был ниже среднего. Видимо Магия не простила Жоэлю его предательства. Тогда он стал искать способы сохранить магию для потомков, усилив ее. Услышал он разговор в трактире, что на ярмарку в Лланфэр приходят торговать всякими редкостями и диковинами жители Полых Холмов. И он заболел идеей украсть одну из сидхэ для своего сына. Как уж это ему удалось провернуть — никто не знал. Но женой Тристана, сына Жоэля стала прекрасная золотоволосая фейри. Прожила она правда с ними недолго: исчезла, родив одного единственного сына, сбежала обратно под Холмы. Мальчик получил от матери довольно большую магическую силу, красивые рыжие с золотом волосы и равнодушный характер, не знающий жалости к окружающим его магам, людям и животным. Вébé blé doré /bébé blé doré — малыш золотая пшеница/ звал его дед. Это детское прозвище настолько пристало к мальчику, что когда он вырос все продолжали его называть Dum blé doré. А когда он переехал с семьей в Насыпное Нагорье, то сразу представился как Dumbledore. Так предатели крови D`Ume превратились Дамблдоров.
Равнодушие сидхе к делам людей и магов, соединившись с беспринципностью французских D`Ume породило страшных волшебников. Прадедушка Альбуса, Йестин Дамблдор увлекался химерологией, в самом отвратительном ее проявлении. Дед Дамблдора, Дилуэн, ловил подгулявших маглов и испытывал на них изобретенные им заклинания. Говорят, проводил какие-то опыты на людях. Отец Альбуса, Персиваль, убил шестерых людских детей, потому, что ему показалось, что они напали на его дочь Ариану, сестру Альбуса. У нее были проблемы с магией. По всем признакам она походила на нестабильного обскура. Скорее всего, она сама привлекла чем-то внимание тех детей. В итоге Парсеваль был осужден и закончил свою жизнь в Азкабане. Чтобы начать жизнь с чистого листа семья Дамблдоров переехала сюда, в Годрикову впадину, удачно обменяв свой большой дом с участком, на вот этот, маленький, с небольшим садиком.
Батильда указала на дом, что стоял почти вплотную к одному из окон ее гостиной.
Кендра, мать Альбуса, долго здесь не прожила. Она умерла при невыясненных обстоятельствах. Все соседи сошлись на том, что ее убила дочь одним из своих выбросов. Альбус как раз к этому времени уже закончил Хогвартс, и ему волей неволей пришлось взять на себя заботу о младшей сестре и младшем брате Аберфорте. Он был страшно зол из-за этого, так как у Дамблдора были какие-то планы, а ему пришлось сидеть тут, в Годриковой впадине. Тут-то как раз и произошло то, о чем пишет бедняжка Лили Поттер, так как всего остального я ей точно не рассказывала.
Батильда вздохнула и продолжила.
— Моя мать была родом из Германии. Зная, что я живу одна, оттуда ко мне на лето приехал двоюродный племянник Гели. Всем вам он известен как Темный Лорд Геллерт Гриндевальд. А тогда он был просто очень амбициозным, очень красивым, и очень испорченным, как показало время, юношей. Он закрутил роман с Альбусом. Эта парочка то устраивала с садике Дамблдоров непристойные шоу, то обсуждала планы мирового господства. В один из дней того лета погибла Ариана. Авроры не установили причину ее смерти, свалив все на особенности обскура. Но я-то точно слышала произнесенные кем-то из двух любовников два слова: Авада Кедавра. После смерти девушки Геллерт сразу вернулся домой, так как не хотел, чтобы его сделали виновным в этой истории. А Альбус остался. Я не знаю насколько близко они общались в дальнейшем, так как Дамблдор редко появлялся в этом доме, но видимо что-то у них сохранилось, раз потом, спустя годы, состоялся тот памятный всему миру поединок, в котором Гели уже был Темным Лордом, а Альбус, по его завершению стал Великим Светлым волшебником. Вот такую, мои юные леди, примерно историю я тогда рассказала Лили Поттер, — закончила свой рассказ Батильда.
Вечером в «Трех воронах» джентльмены и дамы обменялись полученной информацией. Одре и Кэтрин не стали рассказывать кровавые подробности того Белтайна, сообщили лишь кто виновен в смерти лорда и леди, кто открыл проход и пообещали, что после объявления кровной мести они обязательно отправятся внутрь домена чтобы разыскать останки погибших и все их достойно захоронить.
Одра предложила сгрузить воспоминание о рассказе Батильды Бэгшот в омут памяти, чтобы не ошибаться в порядке повествования и в именах. Уже после допроса Витрие Дуэйн и Северус испытывали огромную потребность в крепком алкоголе, а узнав о том, что Светлейший поддерживал идеи Гриндевальда в политике, а также в постели, попросили Кричера подать им бутылку Огденского и сразу приняли внутрь по полному стакану.
— Я уже опасаюсь кого-то просто спрашивать как у него дела, чтобы не услышать в ответ очередную что-нибудь разоблачающую историю. Кругом одна ложь и предательство, — мрачно сказал Северус.
— Да, этого много, но есть и другое, — успокоительно накрыла руку зельевара Одра. — Не теряйте веру полностью. Хотя бы в нас.
Заседание Палаты Лордов совершенно не внесло никакой суеты в обычный рабочий день Министерства Магии. Обычные волшебники даже и не подозревали, что несколько раз в год все лорды собираются на совет, чтобы обсудить жизненно важные для Британии вопросы. Или нет? Это раньше, когда все знали, для чего существует Палата Лордов, она действительно решала существенные вопросы, а сейчас вся власть была у Министра Магии, Визенгамота и прочих министерских чиновниках. Перераспределение полномочий произошло незаметно и бессистемно. К примеру, Визенгамот одновременно являлся, как и было изначально задумано, судебным органом. Как и когда ему передали законодательные полномочия, которые всегда были в руках Палаты Лордов, никто не знал. Вернее, были те, кто знал, но молчал, а большинству было просто все равно. Одной из причин была тотальная правовая и политическая безграмотность волшебников, потому, что их этому никто не учил. Конечно, будущие лорды, этими вопросами владели, изучая основы права и разных типов государственных устройств дома с главой рода или репетиторами. В Хогвартсе же этому не учили и если на улице было остановить любого мага-прохожего, он, скорее всего бы затруднился дать ответ, почему в Американском анклаве глава — президент, у которого есть целый кабинет министров, а в Британии — нет президента, есть один министр и все. Более того, вряд ли он бы ответил, можно ли вообще стать членом Визенгамота и чем занимаются лорды в своей Палате, если бы вспомнил о ее существовании.
Собираясь на заседание Палаты Лордов, Гарольд был облачен Кричером в парадный костюм для большого выхода, в стиле «черный на черном», к поясу он пристегнул тот самый мизерекорд, что получил в наследство от бабушки, а черному мантии разбавлял бордовый с золотом шнур в цветах Поттеров.
— Гарри, вы главное не волнуйтесь, — давал ему последние напутствия Дуэйн, — я и Северус тоже будем там. Найдете нас глазами и всегда, когда понадобится поддержка, смотрите на нас. Помните — зал, где заседает палата Лордом непростой. Многие этого не помнят, но там лордов слушает сама Магия, поэтому такие важные объявления, как кровная месть, произносятся именно там, а Магия их одобряет или нет. Вы спокойно можете обратиться к ней напрямую за воздаянием тем, кто виновен в меньшей степени, чем Витрие. Не станете же вы ловить каждого из оборотней, что громил ваш домен. За вами правда и честь, Магия наверняка отзовется.
— Не мямлите и не запинайтесь, как вы делали все годы в Хогвартсе. Говорите просто, прямо и спокойно. Не поддавайтесь эмоциям, что бы кто бы вам не говорил. У вас своя цель — отомстить за все смерти в обоих родах, найти виновных и покарать их. Все остальное в этот момент совершенно не важно. Темный Лорд, Дамблдор и все их клики не имеют сейчас никакого значения. Помните о своей цели и о том, что вы не один, что у вас есть союзники, я и лорд Бёрк, и верные вассалы в лице Кэтрин и Одры.
Все это проговорил Северус, облаченный в одежды рода Принц, принятием которого он занимался все время с того дня, как Гарри показал ему воспоминание о разделе его имущества Дамблдором.
— Мы с лордом Принцем пойдем вперед, так как ему предстоит, как и вам, Гарри, представится Палате в качестве нового ее члена. Но это будет краткое представление, а вам, Норфолк отвел первое место для выступления. Видимо его съедает любопытство, о чем вы хотите говорить.