Глава 53. Помолвки, свадьба и скелет в шкафу
Посвящается всем, кто волновался, почему в фанфике за все время так и не всплыл кошель Поттера. Настал его выход! (Шутка)
Предупреждение. В конце немного стекла, но это еще не то, о чем я предупреждала. Сразу хочу сказать, что вся идея этой работы началась для меня с конца. То есть я сначала придумала финал, а потом уже остальное, так что все будет, как есть и никак иначе.
Двадцатого марта, на Остару, в Блэк-Касл, основной резиденции рода, происходила помолвка Сириуса Ориона Блэка и Марлин Шейли МакКиннон. Чтобы не испортить праздник, Вальбурга сумела заранее донести до каждого гостя, что имя Альбуса Дамблдора под запретом, а если кто-то начнет обсуждать его исчезновение, то она лично позаботиться о том, чтобы нарушитель был удален куда подальше, невзирая на личности. Орион не спорил с беременной супругой, соглашаясь на все.
В последнее время магия жены стала пошаливать, особенно когда она сердилась или волновалась. Гостиная Блэк-хауса сильно пострадала, когда Вальбурга узнала о покушении на Лютецию, а будуар — от реакции на сообщение, что Дамблдор позаботился о том, что его невозможно было вывести на чистую воду. Негодяй хорошо подготовился, устроив все так, что к нему не вело никаких следов, хотя все понимали, кто стоял за покушением. Альбусу очень повезло, что он исчез после разоблачительной статьи в «Ежедневном пророке», так как изобретательные и мстительные дамы из рода Блэк придумали для него столько кар, сколько не смог бы изобрести весь Ближний круг Темного Лорда.
Мрачную крепость в тринадцатом веке начал строить еще сэр Корвус Нерра-Блэк, основатель британской ветви рода, как неприступную цитадель. Однако, со временем, ситуация изменилась, и хозяева начали перестраивать Блэк-Касл, чтобы замок лучше соответствовал новым требованиям. Были добавлены окна, чтобы пропускать больше света. Появились новые комнаты и залы размещения гостей и приемов. Приглашенные гости могли наслаждаться подстриженными кустами, затейливыми клумбами, разнообразными деревьями, статуями и фонтанами в парке вокруг замка, бродить по его дорожкам, отдыхать на скамейках и в беседках.
Сегодня каждый уголок Блэк-Касл был украшен гирляндами из цветов. В бальном зале из цветов в раме был выложен портрет богини утренней зари и плодородия — Эостре. Перед портретом — установлен праздничный алтарь, у которого и была заключена помолвка.
Дамы блистали на балу, который начался после праздничного обеда, но Лютеция в своем наряде «цветущей сакуры» затмила всех. Все волновались о том, как скажется на ней нападение Тонкса. Если бы она была обычной юной ведьмой, то, скорее всего, она была бы напугана, переживала бы неприятные воспоминания и испытывала страх повторного нападения, а по ночам бы ее мучили кошмары. Прошло почти девять месяцев с тех пор, как в теле юной девы поселилась душа бывалого мужа. Люциус, конечно, за это время свыкся с новыми реалиями и почти полностью ощущал себя Лютецией, но многих черт собственного характера не утратил. Нападение было неприятным, но не слишком уж неожиданным событием из-за которого не стоило терять ни спокойствие, ни сон, ни, даже, аппетит.
Марволо был очень зол на Дамблдора, которого его люди разыскивали по всей стране, и, в то же время, он гордился Лютецией, которая пережила нападение с большим мужеством и стойкостью. Темный Лорд окончательно убедился, что юная Малфой будет достойной леди Слизерин-Гонт. В нарушение всех правил бального этикета, Марволо весь бал не отпускал от себя Лютецию, но все присутствующие, помня о том, что недавно пришлось пережить наследнице Малфой, закрыли на это глаза.
Дебаты, назначенные на последний день марта, не состоялись по простой причине: кандидат Дамблдор на них не явился. Большинство было уверенно, что так и произойдет. Ведь директора Хогвартса разыскивали не только Вальпургиевы рыцари, но и Аврорат, у которого был к нему ряд вопросов. Некоторые же рассчитывали, что именно к дебатам Альбус вернется и даст объяснения по поводу всех его странных поступков.
В день последующий за несостоявшимися дебатами в Хогвартсе собрался Совет попечителей, который назначил временно исполняющим обязанности директора школы декана факультета Хаффлпафф Помону Спраут. Кандидатура Макгонагалл не рассматривалась, так как еще совсем недавно ее допрашивали, как участника нелегальной, военизированной организации «Орден Феникса», организованную Дамблдором. Полугоблин Флитвик отказался сам, зная, что большая часть Совета не поддержит его кандидатуру из-за происхождения. У волшебников с гоблинами сейчас не было конфликтов и войн, но и полное доверие отсутствовало. Слагхорн заявил, что пост директора это слишком большая ответственность для него. Так что альтернативы и не было.
Предыдущий директор был временно отстранен от занимаемой должности сразу после выхода в печать статьи о его сомнительных сексуальных развлечениях в обществе молодыми маглов с пониженной социальной ответственностью обоих полов с последующим стиранием им памяти. Такое для руководителя школы было недопустимо, и Совет неоднократно отправлял Дамблдору письма с вызовами для дачи объяснений и требующие его присутствия на рабочем месте, так как он покинул Хогвартс без уважительных причин в разгар учебного года.
Общество было шокировано открывшейся правдой. Нельзя было утверждать, что все поголовно маги были чисты от «левых» связей. Находились и те, что искал развлечений в магловском мире, в том числе и в определенных заведениях. Бывали случаи и с обливейтом. Дело было не в том. Все были поражены, что в этом был уличен самый светлый маг Магической Британии, который ратовал за единение с маглами, теперь было понятно какое.
Поскольку Дамблдор не отозвал свою кандидатуру, а отказать в участии в выборах не было причин: скандал — это просто скандал, а вопросы со стороны Аврората — не уголовное обвинение, то в день выборов волшебники могли проголосовать и за него, но, ожидаемо, максимальное число голосов набрал лорд Слизерин-Гонт, став новым Министром Магии. Марволо сразу погрузился в пучину государственных дел, едва не позабыв о собственной помолвке, запланированной на Белтайн. Ритуал решили провести в узком кругу без особой шумихи. Все близкие Лютеции дамы приближались к заветной дате родов и, чтобы они могли присутствовать на обряде, решено было изменить приличествующий положениям жениха и невесты формат, пообещав всем отыграться на свадьбе.
Свадьба Лютеции и Марволо состоялась в Стоунхендже на закате дня на Лугнасад, что было символично, так как название праздника переводилось с кельтского как «свадьба Луга». Считалось, что союзы, заключенные в дни праздника будут особенно удачны. Поскольку министр Слизерин-Гонт ратовал за возвращение к культурным истокам, они с Лютецией решили провести обряд согласно древним традициям, а не заимствованным у маглов.
На Лютеции была туника длиной до пят и накидка с капюшоном. На голове венок из цветов, магических растений и колосьев пшеницы. На Марволо — укороченная туника до колен, штаны, плащ и такой же венок, но вместо цветов — плющ. Туники были вышиты сложными узорами различных цветов и рунными цепочками защиты, счастья, долголетия и плодородия. На плаще жениха расправил крылья дракон, символизирующий лидерство, независимость и мудрость. На спине накидки невесты красовалась кельтская бабочка, символ души, перерождения и жизненных перемен, тайный смысл знака был понятен только хозяйке наряда.
Поскольку у Марволо не было живых родственников, провести ритуал взялся Абраксас. Голову Лютеции поверх венка накрыли тканным покрывалом. Считалось, что невеста в этот момент как бы попадает в иной мир, в котором она на время ритуала становится богиней и обретает женскую силу. Лорд Малфой связал руки молодоженов особым способом, соединив левую руку жениха с левой рукой невесты — его нареченной, а правая рука — с ее правой рукой, демонстрируя их единство. Затем новобрачные вместе испили из кубка красное вино, смешанное с их кровью, надели друг другу кольца, и дали обещание быть вместе пока стучат сердца.
После, Марволо, став уже мужем Лютеции, снял с нее покрывало, «возвращая» в обычный мир, где для нее закончилась прежняя, девичья, жизнь и начались новая, в статусе замужней дамы. В подтверждение этого, леди Слизерин-Гонт разрезала на куски огромный каравай болином, ритуальным ножом, с белой рукоятью, чтобы дать хлеб каждому гостю, с пожеланием благодатного года. Гости взамен одаривали новую пару дарами и осыпали цветочными лепестками.
По окончанию обряда все отправились в Слизерин холл, где на большой поляне горели костры и факелы, освещая накрытые праздничные столы. Играла традиционная музыка, а кувшины с вином были зачарованы на подзаправку.
Гости гуляли почти до рассвета, а вот молодые недолго пробыли за столом. Им подали особое медовое вино, как символ первого сладкого месяца супружеской жизни, и они покинули гостей.
Лютеция, сопровождаемая другими юными незамужними девами, поднялась в спальню, чтобы подготовиться к священному таинству первой брачной ночи. Ведьмы заботливо помогли ей снять свадебные одежды и одеть белоснежную сорочку из тонкого полотна, которая символизировала чистоту и невинность невесты. Они также расчесали ей волосы, напевая древний мотив.
Уложив Лютецию в кровать, девы осторожно покинули спальню. Оказалось, что Марволо томился прямо под дверями, нетерпеливый и возбужденный. Он так долго ждал этого мгновения, этой ночи, когда, наконец, сделает Лютецию своей, что спеша к ней едва не сбил с ног, выходящих ведьм.
Будучи не в состоянии сдерживаться, Марволо ворвался в спальню, и, поглощенный страстью, буквально рухнул на невесту, впившись в мягкие губы страстным поцелуем.
«Моя!» — пронеслось в голове, и Темный Лорд довольно заурчал, наглаживая бока своей невинной супруги, лаская ее грудь, ощущая под ладонями, как ее сердце бьется все сильнее.
Лютеция неожиданно для себя ощутила волнение и трепет. Будучи опытным любовником в прошлой жизни, в этой ей предстоял её первый раз в качестве ведьмы.
— Ты такая красивая! — прошептал Марволо своей молодой жене, отвлекаясь от ее губ, снимая с нее сорочку, которая сбилась в районе шеи, обнажая все ее тело. Вид Лютеции с порозовевшим от возбуждения лицом, припухшими от поцелуев вишневыми губами, платиновыми волосами, разметавшимися на подушке, и легким испугом в серебристых глазах, окончательно лишил Марволо остатков выдержки. Он уверенно вовлек Лютецию в вечный танец страсти, соединив их тела, как миллионы раз до них соединялись в первую брачную ночь новые супруги…
Утром новоявленный супруг выглядел несколько более самодовольным, чем хотелось бы его молодой супруге. Конечно, были определенные основания, ведь он смог трижды довести невинную ведьму до вершин удовольствия, но в этом была отчасти и её заслуга. Зная по прошлому опыту, что именно может возбудить мага и доставить ему особое удовольствие, Лютеция заставила Марволо кричать на супружеском ложе как дикий зверь, а после быстро восстанавливать форму.
— Я знал, что ты создана для меня, — проговорил прямо в губы ведьме Слизерин, одаривая её поцелуем в первое их супружеское утро. — Как бы мне не хотелось остаться с тобой в постели, но нужно вставать. Первый завтрак с семьей это важно.
Так началась семейная жизнь нового Министра Магии, дни которой он проводил в трудах на благо Магической Британии, а ночи в приятном обществе своей красавицы супруги, разделяя с ней ложе, даже если и не был настроен на романтичный лад. Ему нравилось даже просто лежать, обнимая супругу. Чувство одиночества, преследовавшее его по ночам, наконец, ушло.
В середине сентября, за неделю до Мабона Лютеция почувствовала себя плохо во время приема в честь визита делегации Скандинавского альянса и рухнула в обморок на руки своему испуганному супругу. Марволо, держа на руках бесчувственную жену аппарировал в Слизерин-холл, куда был вызван целитель, сообщивший, что ничего опасного не случилось, а просто министр скоро станет отцом.
Марволо был вне себя от счастья. У него появится наследник! Новость о перспективе первого внука или племянника обрадовала и Абраксаса и Люциусом, а вот Лютеция не выглядела счастливой. Она только недавно свыклась с женской ролью в супружеской постели, а теперь еще и беременность!
Ностальгируя по прошлому, она отыскала в своих вещах кошель, подарок Поттера и извлекла из него фиалы с его воспоминаниями о Нарциссе и Драко, а также письмо, которое ему оставил Гарри. Почему-то именно оно казалось Лютеции ниточкой связывающей его с той жизнью, память она не хотела терять.
Перечитав письмо несколько раз, Лютеция вложила его в книгу, с которой коротала вечера в ожидании супруга, а шкатулку с фиалами спрятала в ящик туалетного столика, чтобы завтра взять у мужа Омут памяти и посмотреть их. Глубоко погрузившись в свои мысли, леди Слизерин-Гонт не заметила, как заснула.
Марволо вернулся поздно. Он долго совещался с главами департаментов о предстоящих реформах и, поужинав в одиночестве, направился в супружескую спальню, где спала его беременная супруга с какой-то книгой в руке, раскрытой на очередной главе. Он поднял ее заклинанием левитации, чтобы перенести на комод, но страницы, зашелестев при закрытии, уронили на ковер какой-то листок. Слизерин поднял его и, любопытствуя, что это такое с огромным удивлением прочел:
«Уважаемый лорд Малфой!
Мне очень жаль, что мои показания не смогли вас оправдать. Поверьте — я очень старался…»
Глаза Слизерина перескакивали со строки на строку, пытаясь осознать прочитанное.
«… шкатулка, в которой находятся, а также другие, которые, возможно, покажут вам с новой стороны некоторые события, в которых вы были участником или свидетелем, а также прольют для вас свет на те, о которых вы знать не могли, но они сильно изменят ваше мнение о роли многих со светлой стороны в этой войне…»
Кто такой этот неизвестный лорд Малфой??? Явно не Абраксас!!!
«Возможно, они пригодятся вам, если вы попадете в прошлое или в параллельную реальность…»
— Попадете в прошлое или в параллельную реальность… — прошептал Марволо, падая в кресло у камина, уставившись на спящую жену. — Этого просто не может быть. Наверняка утром Лютеция мне все объяснит.
Чтобы не мучиться всю ночь сомнениями, Темный Лорд принял зелье Сна без сновидений и проспал до самого утра как младенец, обнимая свою супругу с надеждой, что это письмо не имеет к ней отношения.
За завтраком Лютеция почувствовала напряжение, исходящее от супруга. Он странно на нее косился над краешком свежего «Ежедневного Пророка», который читал каждое утро за кофе, а потом, нырял за него и там тяжело вздыхал.
— Что происходит? — спросила ведьма, которой надоело смотреть на это представление.
— Ты только не волнуйся, помни о ребенке, — проговорил Марволо совершенно нехарактерным для него тоном, наоборот встревожив Лютецию. — Я вчера случайно кое-что прочитал.
Слизерин положил на стол письмо Поттера. Ведьма сразу узнала его и внутри нее все похолодело.
— Можешь мне как-то объяснить содержание этого письма?
— Ты же уже сам все понял, зачем спрашиваешь? — решила сразу расставить точки над и Лютеция.
— Так это были твои воспоминания, которые заставили меня собрать душу обратно?
— Мои.
— И ты попала сюда из другой реальности?
— Попал. Я тот самый лорд Малфой, к которому обращается Поттер. Это меня казнили, бросив в Арку Смерти, как твоего верного вассала, 20 июля 1998 года. Я умер там и оказался здесь, в теле своей собственной сестры, которой в той реальности у меня никогда не было.
— И сколько тебе лет?
— На момент смерти сорок четыре с небольшим.
— Мы почти ровесники, это все объясняет. Абраксас знает?
— Нет, никто до этого момента не знал.
— Ясно. — Марволо резко встал. — Прости, но я должен все это осмыслить. Не думал, что могу оказаться в такой неожиданной ситуации.
— Поверь, для меня все то же очень не просто.
Маг покинул столовую, а потом и сам Слизерин-Холл. В его голове не укладывалось то, что его супруга на самом деле взрослый маг, много повидавший в жизни. Его беременная жена — мужик! Он женат на нем, он спит с ним, занимается с ним любовью, получая огромное удовольствие. Куда там до него Дамблдору, трахнувшему проститута-магла, или, как там их называют…
Марволо провел детство у маглов, где связь с мужчиной была не только постыдной, но и каралась законом. Только несколько лет назад отменили преследование за однополую связь, а в Шотландии оно еще сохранялось. Узнать, что он спит с мужчиной в теле юной девушки, было для него настоящим шоком.
Слизерин знал, что у магов другие традиции, но взгляды на такие отношения, сформировавшиеся в детстве, не позволяли ему принять эту правду.
Весь день, занимаясь рутинными делами, Марволо размышлял над тем, что ему теперь делать. Он чувствовал себя преданным и обманутым. Всё, что он знал о своей жене, оказалось ложью. Марволо пребывал в смятении. Хоть он не мог назвать то, что он испытывал к жене любовью, но как минимум он ценил ее, как умную соратницу, и страстно желал её в постели. Для успешного брака этого было более, чем достаточно. И если первое не меняло от открывшейся правды свой статус кво, то второе более не могло существовать.
Слизерин был уверен, что не сможет принять мужчину в теле ведьмы, в качестве своей супруги, и не найдет способ продолжить близкие отношения с женой, но и расторгнуть брак он не мог. Министр магии должен быть образцовым супругом, подающим пример всем гражданам Магической Британии, тем более что кто-то уже раззвонил о беременности супруги министра.
Все эти мысли он высказал Лютеции дома за ужином.
— Что же, я не в обиде, — произнесла леди Слизерин-Гонт. — Не знаю, чтобы сделала я, узнав такое про Нарси в той жизни. Ты переедешь в другую спальню или это сделать мне?
— Часть левого крыла занимают большие покои супруги главы рода. Там есть спальня, будуар, личная гостиная, детская, зимний сад и отдельный вход.
— Замечательно, так мы можем пересекаться только по необходимости. Надеюсь, что ты не перенесешь свое недовольство и на ребенка?
— Нет, конечно. И я не сказал, что собираюсь уйти в самоизоляцию. Мне, по-прежнему, интересны твои советы и предложения.
— Как это по слизерински, лорд Слизерин-Гонт. Предполагаю, что вы не собираетесь афишировать изменения в наших отношениях? Я бы не хотела расстраивать свою семью тем, что мой брак оказался неудачным.
— Ты должна была мне все рассказать до свадьбы! — разъярился Марволо.
— Ты бы никогда не узнал ни о чем, если бы не сунул свой нос туда, куда не нужно. Я была тебе отличной женой, и оставалась бы верной и преданной тебе до самой смерти. Люди умирают каждый день, и каждый день души перерождаются. Тот Люциус давно мёртв. Мое вселение в тело ведьмы такое же перерождение, как если бы я ею родилась, но помнила прежнюю жизнь. Но раз тебе так сложно принять меня такой, то так тому и быть.
Лютеция холодно посмотрела на Марволо, встала и произнесла:
— С вашего позволения, милорд, я вас покину. Мне предстоит переезд, я планирую сегодня почивать в своей новой спальне, стоит поспешить с переездом.
Она сделала неглубокий реверанс, как если бы говорила не с мужем, а со своим сюзереном и молча вышла прочь, оставив Марволо наедине с его мыслями.
PS Осталась одна глава!
========
Eostre, Ostare, Ostara (от древнего «eastre», «весна») — Лунная дева, богиня весны, гуляющая по полям с Лунным зайцем, принося с собой радость.
На момент смерти сорок четыре с небольшим. Д.р. Люциуса 4 апреля 1954 г.