Глава 89
Гарри счастлив и горд тем, что он мог вносить положительные изменения в жизнь общества. Ему не терпелось рассказать о своей победе Рабастану! Он был так счастлив! Из этого внутреннего состояния юного мага вывели документы, что были разосланы по воздуху всем членам Визенгамота.
— На рассмотрение предлагается новый законопроект, — объявил лорд Огден.
— Каждый год, — фыркнула леди Эбботт, — каждый год предпринимаются попытки ввести в той или иной форме регистрацию оборотней и лишить их права работать без неё.
— Мерзкие твари должны быть уничтожены! Вы просто не видите вреда, который они наносят, — выкрикнул голос с сильным шотландским акцентом. Это был Макнейр. Волшебники из его рода несколько поколений были палачами Департамента регулирования магических популяций и контроля над ними.
— Отнимать у оборотней возможность работать, означает: лишить средств к нормальной жизни, в том числе, возможности покупать ликантропное зелье. Это приведет к новым жертвам среди ни в чем не повинных граждан, — высказался лорд Слизерин. — Я понимаю, что вы по долгу службы наблюдаете самые негативные моменты, связанные с оборотнями. Но мерить одной и той же палочкой несправедливо.
Зал одобрительно загудел.
— Насколько мне известно, уже пять раз Министерство пыталось провернуть что-то подобное, и каждая попытка приводила лишь к росту преступлений со стороны оборотней, — заметил Гарри. Мне кажется, что нужно учиться на собственных ошибках.
— Это правда, — согласился Корвус. — В разные годы действительно были такие, совершенно не эффективные прецеденты. Оборотни просто уходили в подполье и мстили, регистрировалась лишь малая часть.
— Лучше сразу их всех уничтожить! — выкрикнул кто-то с места.
— Половина ликантропов — дети, — сообщила леди Эббот, с осуждением и демонстративно отложила в сторону законопроект. — Я даже не стану это читать.
После последующего непродолжительного обмена мнениями состоялось голосование. Семьдесят пять процентов членов Визенгамота отклонило этот законопроект, и лорд Огден вынес на рассмотрение следующий.
— Я правильно понял: этот закон предлагает лишить ведьм и магов, способных к зачатию и вынашиванию детей большинства гражданских прав? — холодно уточнил Темный Лорд. — Вместо прогресса сделаем несколько шагов назад в истории?
Лорд Слизерин был зол. Биллу пришлось крепко сжать его руку, пытаясь успокоить разъяренного волшебника. Он сам был в гневе. Пусть Джинни уже не считалась его сестрой, но он не хотел бы, чтобы ей из всех прав оставили только сидеть дома, рожать и растить детей.
Гарри сам подпадал бы под действие этого закона, если его бы приняли. Его зеленые глаза сверкали. Он испытывал огромное желание обозвать автора законопроекта, который обосновал свое предложение тем, что матери новых волшебников нуждаются в опеке и защите, всеми словами, что он знал или слышал.
— Как вы смеете предлагать сделать одних граждан Магической Британии полностью зависимыми от других? — Поттер был полон желания отомстить ублюдку, который посмел предположить, что он, Гарри — ничтожество, не способное в жизни ни на что, кроме рождения наследников!
— Согласен», — кивнул лорд Макмахон, чьей сестры сегодня не было на заседании. — Вы должны радоваться, что Хейра не смогла сегодня быть здесь.
— Вы не правы. Если бы закон обязывал всех матерей сидеть дома, то ни один волшебный ребенок никогда бы не остался сиротой, — заявила леди Лонгботтом, поддержавшая эту инициативу. — Моя невестка…
— Пострадала именно в доме, а не на службе! — возмущенно прервал её Гарри. — Она бы никогда с вами не согласилась!
Фрэнка и Алису перевезли на лечение в африканскую клинику, и у них почти сразу наметился прогресс: они начали медленно двигаться, и с помощью опускания век отвечать на вопросы «да» или «нет». И Августа знала, что невестка точно бы сказала этому законопроекту нет.
— Это справедливое замечание, — признала вдова Лонгботтом.
Страсти накалялись, со всех сторон звучали диаметрально противоположные мнения. В результате горячих прений автор законопроекта был удален с заседания за недостойное поведение и дисквалифицирован на три месяца, а его законопроект был отложен в сторону без голосования.
— Есть ли какие-то вопросы, что мы должны обсудить сегодня? — задал вопрос Верховный Чародей Визенгамота, оглядывая зал с большой надеждой. Ему срочно требовалось выпить после такого эмоционального заседания. И желал он вовсе не чай или кофе. Никто, слава Мерлину, ничего не заявил. Лорд Огден объявил заседание закрытым и решительно захлопнул папку с делами.
Двери зала заседаний открылись и из-за них послышались громкие крики. Оказалось, что автор последнего законопроекта мёртв.
— Это избавило нас от хлопот с ним, — хмыкнул Темный Лорд.
Гарри не обращая внимание ни на кого, пытался протиснуться к выходу, пока их всех здесь не задержали как свидетелей или подозреваемых. Почти сразу после его ухода появились мадам Боунс и авроры.
Тем временем Гарри аппарировал в ресторан.
— Могу я вам помочь? — поинтересовался метрдотель.
— У меня заказан отдельный кабинет на имя лорда Поттера.
Гарри был так полон нетерпения, что едва удерживался, чтобы не подпрыгивать на месте. Ему так хотелось увидеть Рабастана, он так сильно скучал по нему!
— Конечно, следуйте за мной, лорд Поттер. Ваш гость прибыл раньше и ожидает вас, — волшебник проводил его в нужное место и открыл перед юным магом дверь.
— Рабастан! — воскликнул Гарри, подбегая к жениху, который встал, чтобы поприветствовать его. Когда их губы соприкоснулись, в животе у юноши начали порхать бабочки, а сам он раскраснелся.
Рабастан, мысленно напоминая себе, что Гарри все еще несовершеннолетний, отстранился от юноши.
— Это ничего? Поцелуй — это нормально? — почти прошептал Гарри, застенчиво прикусив губу, неуверенный в себе, но так отчаянно желающий понравиться.
— Это было идеально, — пробормотал слегка охрипшим голосом младший Лестрейндж, заставляя себя думать о самых скучных вещах в своей жизни, чтобы взять своё возбуждение под контроль. Нежно убрал волосы Гарри с его лица, он провел рукой по его волосам, позволяя себе еще немного насладиться этой редкой близостью, в которой он отказывал им обоим.
— Я скучал по тебе, — проговорил Гарри, глядя прямо в глаза жениха. Он не знал, что и как нужно делать, у него не было никакого опыта, но ему так хотелось нравиться.
— Я тоже скучал, — сообщил Рабастан. — У меня есть для тебя подарок.
—
Что это? Что? — спросил Гарри. Он все еще не привык к подаркам, независимо от того, как часто они ему дарились и почти дрожал от волнения, желая увидеть, что это было.
Рабастан достал конверт из кармана и передал его Гарри, а он схватил жениха за запястье и дернул его так, чтобы они оба сели рядом на диван.
— Ты мог бы просто попросить, — хмыкнул Рабастан, сидеть так близко друг к другу наедине было не очень правильно.
— Ты бы не сел, — отмахнулся Гарри, занятый вскрытием конверта. — Билеты в оперу? Но ты же не любишь оперу?
— Уверен, что рядом с тобой я смогу ее оценить лучше, — сказал Рабастан, поддразнивая юношу, наблюдая, как Гарри краснеет еще больше, что делало его таким соблазнительным.
— Это же в Париже! — голос Гарри звучал взволнованно. — Мы останемся там на ночь?
— Да, мы остаемся на ночь и вернемся домой утром, — Рабастан положил свою руку поверх руки Гарри. — Пока забудем о моем подарке и посмотрим меню.
— Я никогда здесь не был, что бы вкусненького заказать? — спросил Гарри.
— И никто из твоих друзей не бывал здесь и ничего не рассказывал? — в глазах Рабастана вспыхнуло удивление. — Во время учебы мы с друзьями обычно обедали здесь каждый раз, когда посещали Хогсмид.
— Мне кажется, Дафна упоминала об этом месте вскользь. Я не обратил особого внимания.
— Я бы не удивился. Лорд Гринграсс любит это место. Произнося эти слова, Рабастану показалось, что он заметил легкое мерцание чар гламура на лице его жениха. Он внимательно еще раз посмотрел на него и спросил: — Не хочешь ничего мне сказать?
— Ты заметил, — зеленые глаза Гарри виновато. — Я не единственный, кто так делает!
— Отмени!
Гарри послушно снял чары, без которых он выглядел бледным и измученным.
— Зачем? Ради чего? — тон младшего Лестрейнджа стал более суровым.
— Послушай, я в порядке, просто немного устал.
— Очевидно, что это ложь, а я думал, что ты её не любишь.
— Но это была всего лишь маленькая хитрость, я просто хотел выглядеть лучше, — тихо сказал Гарри.
— Как ложь во спасение? Я думаю, что мы должны пообещать друг другу говорить правду обо всем, именно так должно быть в отношениях, — мрачно проговорил Рабастан.
— Мне жаль, — с сожалением произнес Гарри.
— Я знаю, но твое здоровье важнее всего для меня, для Сириуса, для Родольфуса, для отца. Я не скажу ему, если, когда мы здесь закончим, ты вернешься в Хогвартс и сразу ляжешь в постель, примешь зелье сна без сновидений и хорошенько выспишься.
— У меня его нет, — вздохнул Гарри.
Рабастан притянул к себе сумку Гарри, прежде чем тот успел возразить. Пошарив в ней, он достал кусок пергамента и одно из стеклянных перьев и начал писать.
Уважаемый профессор Флитвик!
Похоже, мой жених слишком много учиться в месяцы, когда проходил аттестацию и совершенно не заботился о своём здоровье. Северус варит лучшие зелья, и семья ему доверяет. Возьмите у него один фиал для Гарри, чтобы он немного отдохнул. Я прошу вас позаботиться о том, чтобы он его принял.
С благодарностью,
Мастер Рабастан Лестрейндж
Рабастан запечатал записку и передал её жениху.
— Отдашь Филиусу.
— Ты ведь не угрожал ему, да? Профессор Флитвик — мой любимый профессор.
— Не волнуйся. Я попросил его дать тебе зелье.
— Мне не нужно так много сна! — запротестовал Гарри.
— Или зелье и сон или ты хочешь, чтобы я сказал отцу?
Гарри неохотно кивнул:
— Хорошо, при условии, что ты не скажешь Корвусу.
— Договорились!
— Но если ты заметил, то и он, наверное, уже знает…
Рабастан рассмеялся, кивая и указывая на меню:
— Весьма вероятно. Давай, заказывай, что душе угодно, я уже знаю, что хочу.
Гарри выбрал копченого лосося с хреном и зеленым салатом на закуску, в качестве основного блюда — стейк с грибным соусом и картофелем и на десерт — Павлова.*
Рабастан выбрал на закуску парфе из утиной печени с джемом из красного лука, а на основное блюдо — свинину, обжаренную на сковороде в соусе из бренди и горчицы (это было одно из его любимых блюд), на десерт — шоколадный брауни с вишней и взбитыми сливками.
— Должен признаться, я почти был готов к тому, что ты не появишься, — признался Рабастан. — Я не знал, что сегодня сессия Визенгамота до тех пор, пока не встретил за завтраком отца.
— Я пришел бы в любом случае. Никто бы не смог меня задержать, — улыбнулся Гарри.
— Что обсуждали?
Гарри сначала рассказал о своей победе, потом, как отклонили закон об оборотнях. Когда же он начал говорить о последнем законопроекте руки Гарри так сильно сжали столовые приборы, что побелели.
— Гарри?
— Он высокомерный, подлый, эгоцентричный … — Гарри замолчал, пытаясь придумать какие-нибудь еще эпитеты для автора скандального законопроекта. — Он хотел, чтобы мы вернулись в каменный век: все ведьмы должны, по его мнению, быть только матерями, сидящими дома, и не работать.
— Попробовал бы он такое сказать в Беллатрикс, — хмыкнул Рабастан.
— То же самое касалось и носителей, — добавил Гарри, с гневом в глазах. — Ты можешь представить меня дома?
— Нет, — последовал немедленный ответ Рабастана, которому даже в голову такое никогда не приходило. — Каждый человек, независимо от ни от чего, имеет право выбирать, что делать со своей жизнью. Я сейчас думаю еще об одном мастерстве.
— О каком же? — оживился Гарри. — Чем ты хочешь заняться?
— Я подумывал о том, чтобы стать мастером в области защиты, — ответил Рабастан. — Я понимаю, что тогда буду чрезвычайно занят следующие два-три года, но безделье мне никогда не нравилось.
Рабастан очень хотел иметь возможность защитить всех, кого он действительно любил. Ему понравилась идея стать экспертом в этой области. Кроме этого, он хотел приносить какой-то доход в семью, создавая защиту на жилищах других волшебников.
— Я не знал о таком мастерстве, — признался Гарри, — Но я думаю, что оно очень полезно. Мне нравится твоя идея.
— Рад, что ты одобряешь мою идею. Я еще не принимал никаких действий, я хотел узнать твое мнение, — кивнул Рабастан.
— У тебя отлично получится! — пришел в восторг Гарри. — И я очень сомневаюсь, что тебе потребуется три года, чтобы его получить.
— Возможно, и быстрее, — согласился Рабастан.
У них с Гарри будут дети, он должен думать об их защите в будущем, да и Магическая Британия скоро узнает, что Гарри Поттер был с ним помолвлен. Обязательно найдутся те, кто это не одобрит, возможен недобрый умысел.
Незаметно они перешли к обсуждению официальной помолвки.
— Не могу дождаться, когда этот день придет, — тихо сказал Гарри, полный счастья, наклоняясь ближе к Рабастану.
— Я тоже не могу, — искренне признался Лестрейндж. Он считал себя самым счастливым сукиным сыном в Магической Британии. Он просто не мог дождаться, когда придет этот день. — Ты уверен, что больше никого не хочешь пригласить?
— Например, кого? — Гарри уже внес в список всех своих друзей, он не был уверен, кого еще можно пригласить.
— Я не знаю. Уточняю, чтобы потом не пришлось вносить изменения в рассадку гостей.
— Пришлите мне копию списка приглашенных, я еще раз посмотрю, вдруг я кого-то забыл.
Они еще обсудили разные мелочи, заканчивая обед. Потом Рабастан проводил Гарри в Хогвартс, укрытый своим длинным черным плащом с капюшоном, чтобы никто не узнал его личность. Скоро это будет не нужно. Скоро все узнают, что они помолвлены.
====
Пирожные Павлова — легендарный десерт, состоящий из хрустящей белоснежной меренги, нежного сливочного крема и ягодной начинки.