8. Сделка с котиком
____________
Шалом, православные! Я продолжаю продолжать. Это довольно проходная прода, но не всему быть сплошь и рядом сюжетной динамикой. Надеюсь, вам понравится.
p.s. Слава Котикам!
____________
Рычащая сволочь была огромна — размером с большого быка, только от быка её отличал длинный хвост, налитые кровью глаза и два длинных рога, тварь была очень агрессивна и очень опасна. Он едва заметил меня — тут же бросился, выставив по-бычьи рога вперёд. Я отпрыгнул в сторону и послал в его сторону бомбарду — заклинание в мире грёз имело совершенно другой эффект — оно вонзалось во врага и вызывало мощный взрыв изнутри, разрывало его на куски. Бомбарда вонзилась в землю перед тварью и взорвалась целым фонтаном земли и камней, эта сволочь получила всё это в морду. Я отскочил в сторону и припустил вокруг — эта сволочь могла бить только с разбега, так что тактика вполне себе действенная — мозгов у него не хватит рассчитать упреждение.
И правда, быкозавр просто воткнулся рогами в дерево, покачнулся и получил следующее заклинание в тушу.
Сработало — быкозавр рухнул, его качественно выпотрошило. Я остановился. Воняло конечно гадостно — а мой тонкий кошачий нюх хоть и был далёк от собачьего, но всё-таки запахи чувствовались ну слишком сильно.
Слава богу, есть чары головного пузыря. Кстати, довольно интересный образчик волшебства — головной пузырь окружает голову волшебника миром грёз. То есть — окружающее голову пространство берётся из мира грёз, то есть эти чары отсекают окружающее волшебника мироздание от него. Но при этом он продолжает целиком существовать в нормальном явном мире, отрезанный от его неприятностей. Чары в мире грёз сработали наоборот — это кусок мира яви проявился вокруг моей головы, а здесь он вонял пожухлой листвой. Судя по всему, я был на окраине запретного леса. Причём чем дальше в лес — тем глубже в мир грёз, это очень волшебное место.
Окраины, на которых я охотился, не были так смешаны, и поэтому тут мир грёз сильно отличался от подлеска. Я поднял тушу телекинезом и поборов желание бросить это всё, разделал. Дело в том, что твари, существующие и в мире грёз, и в мире яви — уже довольно ценные, поскольку их кусочки позволяют соединять оба мира. Вот например зельеварение — как оно работает? Очень просто — волшебные растения, то есть растения, существующие и в мире грёз, и в мире яви, сами по себе — примитивный и слабый аналог палочки — резонатор между мирами. Варя зелье, волшебник создаёт из их сочетания нужный резонанс — все эти помешивания, девять против часовой, два по часовой, взболтать но не смешивать, и тому подобное, вплоть до правильной нарезки и правильного времени добавления — это сугубо требования для создания резонанса. Как ноты — создают музыку. В итоге получается резонирующее вещество — в случае с палочкой — волшебник создаёт резонанс и палочка резонирует, усиливая его свойства. В случае с зельем — резонирует не волшебник, а само зелье, и его резонанс передаётся волшебнику — то есть зелье само по себе — «жидкий звук», и когда волшебник выпивает его — его собственная магия начинает резонировать с магией зелья. Силу этого резонанса можно сделать очень высокой, используя правильные и качественные ингредиенты и правильно их настраивая во время варки.
Однако, это касается тварей из пограничного мира — что же тогда до тварей из мира грёз? До всех этих мозгошмыгов и им подобных? Они очень, очень, очень ценные. Например — гоблинское золото — невидимо для маглов, но обладает собственной, чарующей и неслабой магией. Гоблинская сталь — выплавляется она намного сложнее чем обычная — потому что такую руду не расплавишь на обычном огне — нужен волшебный огонь, с очень высоким магическим резонансом, чтобы нагреть, а тем более расплавить такую вещь. Волшебные мечи не так то просто выковать, как вам кажется — и твари из мира грёз — не исключение — их куски тел — шкуры, кости, сами по себе постоянно обладают врождёнными, природными волшебными свойствами. Из них можно сделать нечто очень ценное и с необычайными свойствами.
После того, как все куски были спрятаны в сумочку, которую я выпросил у Флитвика — он зачаровал для меня маленькую сумочку на шею, поскорее покинул место — на запах скоро сбегутся все окрестные хищники-падальщики. Они мне не были нужны, тем более тупого быкозавра убить легче, чем опасных хищников. Я побежал по лесу, тело котика прекрасно подходило, чтобы незаметно бежать между деревьями. Мне нужно было одно конкретное дерево. Оно росло недалеко от центра леса — к сожалению, добраться до него было непросто.
Впрочем, я справился — котики вообще ловкие. Дерево росло в центре леса, и на три сотни ярдов вокруг него не было ни одного другого дерева. Выгорели — это было удивительное дерево — оно имело ярко-оранжевый цвет, листва его переливалась отблесками пламени и напоминала раскалённую сталь красным свечением. Жара по мере приближения к дереву усиливалась — оно было очень, очень горячим. Наполнено энергией огня полностью — и главное — огроменное! Огроменное как древняя секвойя, только лиственное — в высоту оно наверное было выше астрономической башни Хогвартса. Это громадное дерево было видно издалека — оно согревало окружающий лес и берлоги животных, которые грелись зимой, летом же превращалось в напасть.
Я смог пройти метров десять, прежде чем жар стал невыносимым — и отбежал назад. Как будто рядом со сталеплавильной печкой позагорал — нос пересох. Потерев глаза лапками, я взял ближайшую каменюку и швырнул её в дерево телекинезом с такой силой, что камень просвистел не хуже артиллерийского снаряда. Мимо. Попробовал ещё раз…
Попытки с тридцатой мне удалось сбить с дерева ветку, толщиной в человеческую руку. Она рухнула на землю, которая тут же задымилась. Но ветка остывала — я потихоньку её подтаскивал к себе. Горячо!
Держа её высоко над собой телекинезом, я добежал до местного озера — оно было тоже удивительно в мире снов. Чёрное Озеро — было чёрным. Абсолютно. Вода в нём — как жидкий уголь, не была прозрачной — в мире снов это озеро было совершенно иным, нежели в явном мире, где оно по большей части — было обычным озерцом. Я макнул горячую ветку дерева в озеро, пошёл пар, вода вокруг забурлила, закипела.
Минут тридцать понадобилось, чтобы вода перестала кипеть и вода усмирила огненную стихию. Ещё столько же — и я вынул ветвь. Теперь она имела более тёмно-коричневый цвет и на ощупь была просто тёплой, градусов сорок, не больше. А больше и не надо.
Я использовал заклинание для выхода из мира грёз и оказался на берегу чёрного озера, рядом с Хогвартсом. В таком месте редко гуляют студенты, а тем более ночью. Ветку я тоже запихал в сумочку…
* * * * *
— Профессор Снейп, — я запрыгнул на парту, — Можно вас отвлечь на минуту?
— Что вам, Сэлем? — снейп что-то зло черкал в домашних заданиях своих учеников. Ох и не повезло кому-то!
— Сэр, мне нужно небольшое ваше содействие.
— С чего бы мне вам помогать?
— А если я дам вам ингредиент, который никогда никем ранее не был обнаружен? — спросил я вкрадчиво. Снейп застыл с пером, занесённым над пергаментом. Он поднял на меня вопросительный взгляд.
— Что за ингредиент?
Я достал из сумочки, которую носил на шее, листочек огненного дерева и положил перед Снейпом.
— Очень редкий представитель магической флоры. Огнедерево — растёт только в мире снов. Обладает исключительно чистой и сильной склонностью к стихии огня, само по себе выжигает всё вокруг — поэтому мне пришлось час вымачивать в кипящем озере эти листья, только тогда они немного угомонились. Несомненно, в зельеварении можно использовать его как катализатор и усилитель для ингредиентов, связанных с огненной стихией.
.
— Где вы его достали? — снейп взял лист в руки.
— В мире снов, конечно же.
— Не несите чепухи, Сэлем, мир снов — забытая сказка.
— Вы забываете, что я не совсем человек, профессор. Для вас может быть и сказка, но для меня нет. Я конечно далёк от зельеварения — но судя по огромной силе огня, заключённой в этих листьях — из них можно сварить зелье, способное усиливать заклинания, связанные с огнём. Сами по себе растения из мира снов не подходят как ингредиенты — у них нет резонанса, они никак не влияют на свойства зелья. Но они могут очень сильно влиять на другие ингредиенты, значительно увеличив их силу действия.
Снейп с прищуром поводил палочкой над листочком. Он его очень заинтересовал — через пять минут таких телодвижений, он улыбнулся очень широко и очень коварно:
— Ты прав. Этот лист не из нашего мира. Он почти нематериален.
— Как и всё в мире снов — он порождение чистой магии. В данном случае — магии огня.
— Мне не терпится попробовать его в деле. Есть ещё?
— Есть, хотя цена на них очень высока. Но для декана своего подопечного — малыша Поттера, я сделаю скидку. Если вы конечно в ответ поможете Гарри немного.
— Что я должен Поттеру?
— Ему нужно сходить на Косую Аллею. Зайти в Гринготтс и утрясти некоторые дела с Гоблинами — мистер Гринграсс, как его опекун, будет его сопровождать во время этого визита, финансовые дела, всё такое.
Снейп кивнул:
— Это можно устроить, — Снейп открыл ящик стола, достал оттуда стопку каких-то бланков и вписал что-то в один из них, оторвал и положил на край стола. Я взял бланк телекинезом.
— Это…
— Пропуск. Вообще-то в Хогсмит, как это принято говорить, но сами понимаете — Хогсмит не наша территория и может идти куда угодно. Сегодня же пусть утрясёт все свои дела — пары часов, я думаю, ему хватит, так что пойдёт после занятий — нечего отвлекаться.
Спрятав свёрнутый листочек в сумку, я благодарно кивнул.
— С меня ещё сотня листочков огненного древа. Надеюсь, вам этого хватит.
— Для начала может быть, а там посмотрим. Как их хранить?
— Поместите в магический огонь, чем сильнее огонь — тем дольше они не завянут. Когда завянут окончательно — произойдёт возгорание и они вспыхнут и сгорят — поэтому прожить вне дерева листочек может всего пару-тройку дней. К сожалению. Если у вас получится что-то с ними — я может быть смогу достать ещё, по заказу.
.
Снейпа такой ответ удовлетворил. Я ехидно добавил:
— Но это будет стоить вам услуг для меня или Гарри.
— Это грабёж.
— Разве? Я думаю, никто не откажется выложить за них приличную сумму денег — вам же они достаются почти бесплатно — целыми кучами. Это ничтожная мелочь в обмен на драгоценные ингредиенты — достать листья огненного дерева непросто — к нему даже триста ярдов подойти невозможно — жарко.
— Хорошо, — согласился Снейп, — но тогда вы не будете продавать их никому более. Иначе какая это сделка.
— Сойдёт, — кивнул я, — надеюсь, у вас получится замечательное зелье.
Я поспешил покинуть кабинет зельевара. Снейп тут же бросился раздувать огонь и явно не хотел откладывать в долгий ящик эксперименты с таким дорогостоящим и быстро вянущим ингредиентом — ведь драгоценное время уходило…
* * * *
— Эй, Потти, бежишь к своей невесте? — наглый голос Драко Малфоя вызывал у меня разве что раздражение.
Я как раз нашёл Поттера — он шёл из кабинета в большой зал. И в коридоре его застал Драко Малфой и его прихлебатели. Кто сказал что слизеринцы слизеринцев не трогают? Если это такой как Драко — то он может на кого угодно наехать. Гарри явно нахмурился и зло обернулся к нему.
— Во-первых, Драко Малфой, не к невесте, а к жене, а во-вторых — тебе то какое дело?
— А ты не хами, — взвился Драко, — или может что-то случиться, — он схватился за палочку, и неуклюже выпалил заклинание — таранталлегра.
Ах, да, чары, заставляющие противника танцевать до упаду. Одни из тех, которыми первокурсники атакуют друг друга. Гарри выхватил палочку и сотворил протего так быстро, что Драко не успел и ничего сделать — заклинание отразилось от щита Поттера и попало в Крэбба. Пухлый мальчуган пустился в дикий пляс, который мягко говоря, было больно видеть. Надо было видеть морду Малфоя — Поттер отреагировал мгновенно, да ещё и создал такую хорошую защиту, почти мгновенно. Браво, я бы похлопал, но у меня лапки.
Тем не менее, апплодисменты всё-таки раздались — я услышал их, обернувшись. Рядом через мир грёз чувствовалось чьё-то присутствие. И это оказался…
— Профессор Флитвик? — удивился Гарри.
— Прекрасное исполнение протего, мистер Поттер, — похвалил его Флитвик, — Мистер Малфой, вас разве не касается пункт правил о запрещении колдовства в коридорах школы? Я разочарован. Ступайте к своему декану и доложите о нарушении — я проверю.
.
Малфой сжал зубы. Флитвика он не любил больше других. Троица ретировалась очень быстро. Флитвик же, широко улыбнувшись Поттеру, сообщил: — Мистер Поттер, меня попросили проводить вас.
— Проводить? Куда? — недоумевал Гарри. Я наконец-то запрыгнул к нему на плечо.
— Гарри, сегодня тебе нужно будет кое-куда сходить за пределами школы.
— Что? Но зачем? — недоумевал Гарри.
— Впервые вижу студента, который недоволен небольшим отгулом, — философски сказал Флитвик.
— Я не успел ввести Гарри в курс дела, — ответил я ему, — Гарри, я договорился со Снейпом — сегодня тебе нужно будет сходить на косую аллею. Профессор, я думаю, что благодаря вам мы сможем избежать лишних хлопот с мистером Гринграссом.
— Постойте! — возник вдруг Гарри, — куда ещё идти?
— Поттер, ты меня удивляешь, — мурлыкнул я, — тебе по возрасту положено быть более любопытным и с радостью хвататься за возможность побывать где-нибудь. А тем более — на косой аллее. Тебе нужно посетить Гринготтс и по совету мистера Гринграсса — провести все необходимые операции очно. После чего — посетить ещё пару мест. Профессор, мы ненадолго отвлечём вас.
— Что вы, у меня сегодня свободный день, — ответил профессор Флитвик, — поэтому я буду рад сам побывать на Косой Аллее и купить пару вещиц.
Гарри опешил:
.
— Что, прямо сейчас? Я ещё хотел сегодня… — он замолк.
— Отложишь свои дела. Не думаю, что они настолько важные. Профессор, мы в полном вашем распоряжении.
Я забрался на Поттера и залез в капюшон его мантии, попросив разбудить меня, когда они закончат все дела в Гринготтсе — дальше я покажу куда надо. И наконец-то заснул…
Так и проспал не знаю сколько времени — только убаюкивало меня покачивание хорошо — заснул мгновенно, и проснулся когда Гарри уже вышел из Гринготтса — он достал меня из капюшона, взяв на руки.
— Ну и куда мы пойдём дальше? — спросил он у меня.
Профессор Флитвик стоял рядом и улыбаясь здоровался с волшебниками и волшебницами — среди окружающих было много его бывших учеников. Но далеко не все.
— Нам нужно заскочить сначала к хорошему портному.
— Зачем? У меня есть одежда.
— Гарри, когда я говорю заскочить — я имею в виду что мне надо. Для тебя, но всё же. Профессор, вы знаете у кого можно заказать пошив сложной одежды?
Флитвик обернулся на нас:
— Одежды? Пойдёмте за мной.
Гарри поспешил. Флитвик хоть и был коротеньким, но семенил ножками так быстро, что напоминал бешеную табуретку — носился только так. Он даже был ниже Поттера, но Гарри с трудом не отставал от него, широко шагая. В итоге мы прошли мимо нависающих вывесок аптек, от которых просто за версту разило такими амбре, что у меня в глазах защипало. Про магазин сов — говорить даже не хочу, без головного пузыря мимо пройти невозможно. Магазины тут напоминали староанглийские — то есть это не привычные всем бутики, вовсе нет — это маленькое помещеньице, с стеклянной витриной, внутри оно сравнительно небольших размеров, с отделкой в викторианском стиле, и мне это нравилось — в этом была одновременно простота и комфорт, которого нет в безликих торговых центрах, надраенной до блеска плитки на полу и холодном свете светодиодных софитов. Флитвик открыл дверь взмахом руки и вошёл. Гарри вошёл следом. Внутри пахло тканями, кожами и кремами для обуви, деревом и лаком. Вдоль стены на больших барабанах висели рулоны ткани, по всей видимости, тут торговали тканями. Были и вешалки с одеждой, которая явно не была предназначена для продажи.
.
— О, профессор, — мужчина, сидевший за столом встал, — какая радость вновь вас видеть! Что хотите заказать?
— Приветствую, мистер Кришман, на этот раз заказчик не я — я сопровождаю студента.
Кришман оказался мужчиной лет за тридцать, с тонкими усиками, в простой белой рубашке, совсем не похожей на то, как обычно волшебники пародируют магловскую одежду. В нагрудном кармане торчала волшебная палочка, Кришман вперил взгляд в Поттера.
— Ого! Да вы же сам Гарри Поттер! — лицо его просияло, — для меня большая честь. Что вы хотели?
Гарри смутился узнаванию и начал тормошить меня.
— Отпусти меня, — взвыл я, — ты же меня сейчас задушишь, — я выпрыгнул из его цепких лапок и запрыгнул на стол продавца, — простите, Гарри стеснительный мальчик, — я сел, грациозно, как мне казалось, обвив лапки хвостиком, — я хотел бы сделать у вас заказ для этого мальца и для себя.
Кришман удивлённо округлил глаза. Флитвик только хихикал.
— Вы? — удивился он.
— Я, — ответил я, кивнув, — но заказ из очень необычного материала и потребует немалого мастерства работы с кожами и тканями. Если вы не готовы за него взяться — то я вас пойму.
.
Кришман обиделся:
— Мистер Кот! Я работаю с кожей и тканью уже пятнадцать лет и ни разу…
— Не обижайтесь, — поднял я лапки, встав на задние, — хорошо. Тогда секунду…
Я извлёк из сумочки кожу быкозавра. Кожа была довольно свежей, хоть и отмытой от крови и прочего. Кришман удивлённо на неё посмотрел — она выглядела странно. Кожа слегка сияла лёгким потусторонним светом.
— Бог ты мой, с кого вы это содрали?
— Это довольно крупная тварь. Обитающая не в нашем мире — в мире снов. Это очень редкий материал, почти уникальный — поскольку тварь не волшебная, а полностью магическая — то и кожа её обладает уникальными свойствами, и обрабатывать её довольно сложно. Шкура быкозавра — способна выдерживать прямые магические воздействия без урона для себя, сопротивляется тёмной магии — так что её не получится резать и прокалывать магией, а ещё она несколько увеличивает физическую силу и выносливость волшебника, который её носит, грубо говоря — дарит своему обладателю свойства, характерные для этой твари вообще — сила, выносливость, живучесть.
Мистер Кришман с удивлением поднял кожу на стол и погладил руками.
— Удивительно. Вы правы, у неё очень необычное происхождение. Это правда нечто потустороннее, — он поднял на меня взгляд, — что вы хотите из этой шкуры? Её тут довольно много.
.
— Мистеру Поттеру нужен жилет и перчатки из этой кожи. Отдельное спасибо если вы сделаете сразу на взрослого человека, а потом мы его подгоним магией как-нибудь. Жилет и перчатки должны быть тонкими и мягкими — кожа тут не очень эстетичная, но толстая — так что я думаю, на три-четыре слоя её можно разделить.
— Можно и на пять, — кивнул кожевник, — хотя это смотря что надо.
— Из грубых частей — изготовить обувь, хорошие сапоги. За образец взять магловские военные бутсы на шнуровке. Из остального изготовить велюр и из него — жилет. Жилет классического покроя, кожаный, из тонкого и мягкого материала. Брюки — тоже тонкие, и ремень.
— Тут хватит на два таких комплекта, а может даже и больше.
— Остальное можете выставить на продажу, — махнул я лапкой, — думаю такой материал должен недёшево стоить.
— Это точно. Что ж, замётано — в таком случае подробнее по срокам я вам сообщу когда разберусь с кожей. Пока сложно сказать, сколько будет с ней проблем.
Я кивнул и запрыгнул на плечо к Поттеру.
— В таком случае — пишите на имя Гарри, — ткнул я лапкой в мальчика.
— Договорились, — кивнул кожевник, — через неделю я смогу сориентировать вас по срокам точнее.
.
* * * *
— Но мне не нужна новая палочка! — возмутился Поттер, — мне прекрасно подходит и эта.
— Новая? Конечно нет, мальчик, я бы хотел поговорить с Олливандером. Возможно, удастся немного подогнать твою палочку — пойдём.
Гарри оглянулся на Флитвика. Профессор только улыбался и махал ручкой. Вздохнув тяжко, Поттер пошёл в лавку Олливандера, а наш профессор — стартанул так быстро, что Гарри едва мог за ним угнаться. Наконец, пройдя метров сто по улице, Поттер зашёл в небольшую дверку. Краска и правда сильно облупилась и фасад магазина давно не ремонтировался — не думаю, что ему вообще нужен фасад — все волшебники Англии знают это место и этого мастера. Олливандер сидел с газетой в руках и пил чай из белой чашки, перезвон колокольчика, подвешенного над дверью, заставил его поднять взор на нас.
— О, профессор Флитвик, — Олливандер встал и просиял, — какая честь увидеть вас.
.
— Привет, Гаррик, — радостно сказал Флитвик, — как торговля?
— Да как обычно — до первого сентября, — Олливандер всплеснул руками, — Боже мой, Гарри Поттер. Надеюсь вы не сломали свою палочку? — спросил Олливандер.
Он был очень интересным человеком. Его глаза постоянно заглядывали в мир грёз, отчего казалось, что они блестели и слегка светились, и оставляли неизгладимое впечатление. Гарри отрицательно помотал головой, зато я вылез из его капюшона, и прыгнул на стол к Олливандеру.
— Добрый день. Прошу простить за то, что помешали вашему отдыху.
— Что вы, что вы, — Олливандер улыбнулся, взглянув на меня, я сел так же как раньше, — а вы…
— Сэйлем. Сэйлем Сэйберхаген, к вашим услугам, — вежливо кивнул я, — мистер Олливандер, я попросил Гарри зайти к вам.
— Вот как? И почему? — Олливандер напрягся.
— Меня очень волнует достижение достаточного резонанса между Поттером и его палочкой. Мне показалось, что он не идеален. Поэтому я бы хотел узнать ваше мнение о том, что тут можно сделать.
Олливандер моргнул, посмотрел пристально на Гарри. Гарри поёжился под его взглядом.
— Палочка подходит ему не хуже чем большинству других волшебников. Чем же вы недовольны?
— Сэр, я не хотел сказать, что она не подходит — вовсе нет. Отлично подходит, просто…
— Просто? — ухватился за слово Олливандер, снова посмотрев на меня.
— Мне кажется, её можно немного улучшить. Перо феникса — несомненно очень могущественная сердцевина, обладающая глубоким резонансом, но остролист… вот в нём то и вся загвоздка — он меньше подходит Поттеру чем перо феникса.
— Он подходит к перу, а это главное, — ответил Олливандер, — Остролист обычно не сочетается с пером феникса — но если это всё же удаётся — то лучшей пары не найти.
— Мистер Олливандер, я не спорю что древесина должна подходить к сердцевине. Но и то и другое — должно подходить волшебнику. Гарри очень придирчивый мальчик, к тому же я нашёл дерево, которое идеально сочетается с пером феникса, обладает нулевым резонансом и способно значительно усилить многие заклинания и резонанс в целом.
— Не говорите ерунды, — возмутился Олливандер, — такого дерева нет.
Я достал корягу.
.
— Есть.
Глаза олливандера сверкнули и по-моему слегка засветились. Он медленно подошёл и провёл пальцами по ветке.
— Что это?
— Ветвь огнедрева, — я помахал хвостиком, — это дерево растёт только в мире снов, обладает исключительной огненной аурой, сила огнедрева очень велика. Оно не волшебное — в нашем мире его не существует. Тем не менее, ходят слухи, что фениксы, желая оставить потомство, уходят в мир грёз и вьют гнёзда на огнедреве. Его невероятно могущественная огненная аура поддерживает огненных птичек и питает магией, пока они не покинут гнездо. Огнедрево обладает ещё несколькими свойствами — в нём стихия воды, свойственная всей флоре, заменена стихией огня. Его не берёт адское пламя, оно горит, но не сгорает, а только лучше разрастается. Оно не создаёт резонанс и само не влияет на него — вообще никак, но способно значительно усилить резонанс, создаваемый пером феникса. Пожалуй, эти материалы идеально сочетаются — тут нет сомнения.
.
Олливандер поднял корягу к глазам и провёл пальцами по шершавой коре.
— Да, оно очень хорошо сочетается с пером феникса. Вы думаете, стоит попробовать сделать палочке новую оболочку?
— Полагаю, что да. Главное — что по мере развития Гарри, остролист всё меньше и меньше ему подходит. Огнедрево, как и любой материал из мира грёз — отлично подойдёт любому волшебнику — потому что ему вообще не нужно подходить и соответствовать — оно имеет нулевой резонанс.
— Вот как? — Олливандер задумался, — только усиливать… что ж, это можно провернуть!
— Вам понадобится предоплата?
— Двадцать галеонов, если нужно срочно — тридцать.
— Нужно сейчас — пятьдесят.
— Не торопите мастера.
— А мы вас не торопим. Мы подождём.
Олливандер улыбнулся:
— Хорошо, это не займёт особо много времени. Час.
* * * *
Новая палочка, которую Олливандер вручил Поттеру, сильно отличалась от остролистовой. Да, дело в том, что остролист ему уже не подходил. И скорее всего изначально не подходил — зря Олливандер вообще сделал его с пером феникса. Или Гарри изменился, или что более правильно — стал более специализированным. Мы пришли через час — Гарри накушался мороженого, я попил молочка, профессор Флитвик сводил его в книжный магазин и магазин волшебных вещей, мы все прекрасно отдохнули. И вернулись к Олливандеру.
Мистер Олливандер был очень доволен проделанной работой — палочка лежала на подставке на его столе. Он подал её Поттеру с поклоном:
— Это большая честь — работать с материалом из мира снов.
— Мистер Олливандер, — вмешался флитвик, — а многое вы знаете о мире снов?
— Немногое, но достаточно, чтобы производить палочки. Эти знания передаются в нашей семье из поколения в поколение — каждый мастер палочек должен понимать, как они работают и обладать соответствующими способностями. Это семейное, если так можно выразиться.
.
Гарри взял палочку и прикрыл глаза, попробовал немного резонанса. Он взмахнул ей и поднял в воздух вазу, которая стояла на тумбочке у стены. Притянул её к себе. Поставил обратно.
— Ну как? — спросил я, — лучше?
— Определённо, она ощущается более остро и сильно, — сказал Поттер, едва не обнюхивая палочку, как будто звенит.
— Отлично! — воскликнул Олливандер, — восхитительно! Идеально подошла! Попробуйте сотворить что-нибудь другое.
Гарри сделал протего — быстро взмахнул палочкой и создал мощный щит. Что ж, на этот раз его щит оказался даже лучше, чем во время тренировок — более мощный, и создал он его быстрее. Олливандер захлопал в ладоши:
— Восхитительно! Мистер Поттер, определённо вам заявляю, что лучшего просто невозможно добиться в принципе. Тренируйтесь, постоянно тренируйтесь — палочка должна привыкнуть к волшебнику, а волшебник — к палочке.
— Улучшить резонанс, — кивнул Поттер.
.
— Если перейти на научные термины — то да. Здесь нет универсальных советов и правильных методик — каждый делает это по-своему. Одно можно сказать точно — чем лучше вы чувствуете палочку и чем лучше вы с ней сроднитесь — тем более сильным эффектом будут обладать ваши заклинания, и тем легче вам будет их творить. У вас есть все задатки для того, что бы превзойти того-кого-нельзя-называть. Я так думаю — но это будет явно нелегко сделать, а уж тем более — опасно зазнаваться и считать, что вы уже достигли силы… Мистер кот, могу я взять материал для ещё одной палочки?
— Можете забрать себе весь остаток огнедрева, мистер Олливандер. Я не думаю, что вам придётся часто им пользоваться — этот материал идеально подходит лишь перу феникса. Ну может быть ещё сердечной жиле саламандры может подойти.
— Да, пожалуй. Тем не менее, сколько я вам должен?
— Нисколько, сэр, считайте это моим подарком знаменитому мастеру палочек.
— Но я настаиваю — этот материал драгоценен! Материя из мира снов изредка попадает в наш мир и очень высоко ценится. Особенно такая необычная.
— Мистер Олливандер, я не знаю, сколько может стоить эта ветвь, — покачал я головой, — поэтому пусть этот материал будет оплатой за палочку Гарри. Тем более, что мне он без надобности, а вы изготовите из него ещё несколько прекрасных волшебных палочек.
— О, да, штуки три точно. Как пожелаете, мистер кот.
— Сэлем, — представился я, — Меня зовут Сэйлем Сэйберхаген, к вашим услугам, — вежливо кивнул я.
— Вот как? — Олливандер вздёрнул одну бровь, — Помнится, в этот магазин заходил лишь однажды мальчик с фамилией Сэйберхаген. Но это было очень, очень давно. Удивительно, как потомок некогда великого волшебника — может быть котом.
.
— Я не уверен, что мы в родстве, — сказал я.
— Зато я уверен — у вас та же манера. Тот волшебник принёс моему предку кусок дерева и попросил изготовить для него магический посох, уже после того, как купил палочку. У вас одинакова не только фамилия, но вы и очень похожи на него своим волшебством и поведением. Я бы сказал, что вы прямой потомок, если не он сам — уж мастер палочек может различить такие нюансы.
— Я не уверен, что так было бы правильно сказать, — покачал я головой, — я полноценный кот.
— И всегда им были? — удивился Олливандер, — не поверю ни за что. Что ж, это ваши тайны и ваши дела, я в них лезть не буду — прошу простить мою бестактность.
Из лавки Олливандера меня Гарри вытащил уже почти бегом, догоняя Флитвика — мы поспешили к общественным каминам — профессор предложил через камин добраться до кабинета Дамблдора.