Глава 34
Гарри Певереллу становилось все труднее соблюдать тот график, что он для себя установил стремясь к самосовершенствованию. Сон стал, практически, роскошью для юноши, но это его не останавливало. Гарри всю жизнь приходилось бороться за все: ему пришлось упорно трудиться, чтобы научиться самому читать и писать, чтобы выжить в своей так называемой семье. Он усердно учился в школе в надежде на то, что его заметят, что было напрасно. Ему пришлось сражаться в турнире Трех Волшебников и похищенным, сражаться за собственную жизнь и жизнь брата и быть им оставленным умирать. Гарри пришлось терпеть пытки и бежать от Пожирателей смерти. Потом он взглянуть в лицо своим родителям, своему брату. Гарри сомневался, что без поддержки Эйлин и Северуса у него хватило бы смелости наконец сделать это. То, что происходило с юным магом сейчас — это был всего лишь еще один бой.
Сегодня Гарри как никогда хотел выпить бодрящего зелья, чтобы немного разбудить себя, но сделать этого не мог. Во время прохождения любых испытаний и тестов в волшебном мире не разрешалось принимать любые зелья. Вместо этого он сделал выбор в пользу кофе, хотя ранее никогда не пил его. за годы знакомства с Эйлин он подал ей сотни чашек этого напитка, а сам не пробовал его ни разу. Было шесть часов утра, и Гарри должен был быть в министерстве через двадцать минут. В мэноре было очень тихо и темно, освещения еще не было.
Тихий хлопок предупредил Гарри о том, что он больше не один.
— Гарри, сэр, желаете завтракать? — сказал Добби, но это скорее было заявление, чем вопрос, так как в рукаъ домовика уже был поднос с едой.
— Вообще-то, Добби, я не голоден. Сегодня я прохожу испытания для получения лицензии на аппарацию — можешь приготовить мне кофе? — спросил Гарри, присаживаясь за стол.
— Съешьте хотя бы тост, не рекомендуется пить кофе на пустой желудок, господин Гарри, — сказал расстроенный Добби, перед тем как отбыть за чашкой кофе для своего кумира и почти сразу вернуться с большой кружкой кофе и молочником. Поставив их перед Гарри он развел огонь в камине, а затем молча исчез.
Гарри съел тост, как рекомендовал Добби и взял кружку с кофе и налил в него больше молока. Все остальное оставил на подносе. Волнение о предстоящем испытании полностью лишило его аппетита. Гарри казалось, что он обязательно провалит испытания. Он был очень не уверен в себе, что было последствием его предыдущей жизни. Посмотрев на часы, юноша быстро встал, покормил свою змею, которая еще спала в его аквариуме. Змея начала признаки активности при появлении корма, но Гарри не мог задерживался. Он шагнул в камин, чтобы попасть в Министерство.
Попав в Атриум Гарри показалось, что он не был здесь долгие годы, хотя совсем недавно он проходил тут по дороге на суд над Пожирателей Смерти. Он посмотрел на информационные табло, чтобы уточнить, куда ему нужно здесь идти и уточнив информацию он зашел в один из лифтов. Когда тот остановился на нужном этаже, Гарри покинул его и постарался избавиться от раздражающих мыслей в голове. Все двери в коридоре были одинаковыми, различаясь лишь надписями на табличках, где были указаны имена и профессии. Встречались двери без надписей и даже без ручек, что напомнило ему Отдел Тайн, когда он был там, стремясь узнать правду о Пророчестве. Наконец Гарри наткнулся на нужное место. Открыв дверь, он обнаружил, что за ней много других ожидающих своей очереди.
Гарри направился к одинокому столу, за котором сидела старая ведьма.
— Я здесь, чтобы пройти испытания на лицензию по аппарации, — заявил ей он.
— Имя? — недоверчиво спросила она, оглядев Гарри, который совсем не выглядел семнадцатилетним.
— Гарри Певерелл — уверенно сказал он.
Ведьма просмотрела список и нашла его имя и время назначенное ему. Сбоку были указаны возраст и статус «эмансипирован». Наконец она узнала его: этот юный маг был братом-близнецом Мальчика-который-выжил. Недавно он стал самым молодым учеником мастера зельевара в мире.
— Вы пришли вовремя, жаль, что не все так пунктуальны, как вы, молодой человек, — проговорила она.
— Что это означает? — слегка нахмурился Гарри.
— Боюсь, что вам придется немного подождать, — сказала ведьма, — присаживайтесь, я вызову вас, когда придет ваша очередь.
Мало того, что кто-то опоздал, так один из испытуемых расщепился и пришлось вызывать бригаду целителей из больницы Святого Мунго.
— Хорошо, — сказал Гарри, кивнув и сел на незанятое место. Он надеялся, что задержка будет не слишком долгой, так как собирался после того, как пройдет испытания отправиться в Хогвартс на свои занятия.
Удобно устроившись Гарри предался приятным воспоминаниям о недавней поездке в Египет и о последнем дне там. Он не ожидал, что Северус согласится на его предложение и тем более сам пойдет с ним. В последнее время он стал замечать, что чаще смотрит на Северуса не как на учителя. Он пока не был уверен в своих чувствах, так как имел отношения только с Виктором. Но даже встречаясь с Крамом Гарри не чувствовал себя так. Возможно это было потому, что он был уверен, что Северус никогда не обратит на него внимания в этом плане. Не было смысла даже пытаться. Он был пятнадцатилетним мальчиком, и только навлек бы на мастера массу неприятностей. Гарри не хотел этого. Он слишком уважал Северуса. Играл свою роль и тот факт, что юноша очень боялся быть отвергнутым. Он не считал себя достойным такого человека, как Снейп.
— Лорд Певерелл! — громко сказала ведьма, привлекая внимание Гарри.
Подняв глаза, он заметил рядом с ведьмой пожилого волшебника, с собой у него был блокнот. Они оба с любопытством смотрели на него. Гарри встал, подошел и коротко кивнул им.
— Лорд Певерелл, я Маркус Тернер, я буду принимать у вас экзамен на лицензию, проходите, — сказал Тернер, указывая на дверь.
Комната была пуста, только на полу лежали магические обручи. Гарри предположил, что это предназначалось для проверки точности аппарирования.
— Вы аппарировали до сегодняшнего дня? — спросил мистер Тернер.
— Да, однажды. При ужасных обстоятельствах, — ответил Гарри, и удивился, что кто-то этого не знает. Разве в газетах не писали как он спасся?
— И что это были за обстоятельста? — уточнил Тернер.
— Я аппарировал их Малфой-мэнора, где меня пытали Пожиратели смерти, — сказал Гарри без всяких эмоций. Он не собирался позволить этому незнакомцу лезть ему в душу.
Те события все еще были с ним. Почти каждую ночь Гарри снились кошмары, и каждое утро или вечер ему шрамы, которые он видел, принимая душ тоже напоминали ему о пережитом. Он никогда не забудет, что те ублюдки делали с ним.
Тернер вздрогнул, и его жизнерадостное лицо побледнело. Он знал, что молодой человек был в плену, но не знал, что он сбежал с помощью аппарации.
— Я полагаю, вы помните чувство аппарирования? — спросил Тернер.
— Да, — тихо сказал Гарри.
— Хорошо. Испытания достаточно просты. Я хочу, чтобы вы аппарировали в каждый из лежащих на полу обручей по очереди.
— Да, сэр, — сказал Гарри, и снова потерял уверенность в себе.
— Не торопитесь, постарайтесь не выходить в перемещениях за границы обручей, — сказал Тернер, отступая назад, чтобы наблюдать за происходящим.
Гарри успокоил свое прерывистое сердцебиение и посмотрел на первый обруч в дальнем углу комнаты. Он сконцентрировался на обруче, представляя себя внутри него, и что его ступни не касаются ни одной части контура. Гарри с громким треском аппарировал, и открыв глаза обнаружил, что стоит четко посередине нужного обруча. Он сделал это!
— Это было хорошо сделано, звук еще пока громкий, как у всех начинающих, но это пройдет, — сказал Тернер под впечатлением. — Теперь следующий обруч.
Гарри выполнил все аппарации идеально, но к концу почувствовал легкий отток магии. И это после аппараций внутри комнаты, а сколько же сил от потратил тогда в Малфой мэноре?
— Готовы к последнему испытанию? — спросил Тернер.
— Да, — без заминки и решительно ответил Гарри.
— Я аппарирую с вами в «Дырявый котел», это тест на аппарацию с расстоянием, — пояснил Тернер.
Тернер встал рядом с Гарри и они почти одновременно аппарировали, удачно достигнув означенную цель.
— Что ж, я поздравляю вас, лорд Певерелл, вы прошли испытания, — сказал Тернер. Он сделал сложный пасс палочкой и на бумаге появилась лицензия на аппарацию со сданным экзаменом на 98 процентов. — Я уверен, что сконцентрировавшись на чем-то также как вы сегодня делали это на аппарации, вы добьетесь успеха во всем.
Гарри просиял от похвалы, став обычным пятнадцатилетним парнем. — Спасибо! И зовите меня, пожалуйста, Гарри, — сказал подросток.
— Гарри, поздравляю и удачи! Боюсь, что меня уже ожидает следующий экзаменуемый, — сказал Тернер, пожимая руку Гарри.
Юный волшебник впервые аппарировал в Поместье Принцев. Он появился прямо в гостиной, где они часто завтракали. Эйлин и Северус сидели там.
— Ты прошел?! — радостно вскрикнула Эйлин, вставая и заключая ребенка в объятия. Она, казалось, была намного более взволнованной, чем сам Гарри, который тоже ее обнял, широко улыбаясь. И вдруг он обнаружил, что очень голоден, и почувствовал себя немного уставшим.
— Молодец, — сказал Северус, оставаясь на своем месте, с улыбкой на его лице и гордостью в глазах. — Дать зелье?
— Да, не помешало бы. Я сам возьму, приму его, а затем аппарирую в Хогвартс, — ухмыльнулся Гарри, радуясь, что теперь ему не нужно будет проходить через камин в кабинете Дамблдора, рискуя столкнуться с ним самим. Директор мог быть дружелюбным ко всем, но он годами игнорировал Гарри, обратив на него внимание только тогда, когда он спас школу на втором курсе.
— Очень хорошо, — гордо сказал Северус.
— Ты останешься на завтрак? — спросила Эйлин.
— Нет времени, я не хочу опаздывать, — сказал Гарри. — Но ты не волнуйся, я пообедаю с Луной и Невиллом.
— А я тогда отправлюсь за покупкой праздничного торта, — сообщила Эйлин своему сыну, как только Гарри ушел.
Северус весело улыбнулся. Эйлин была счастлива, радуясь за Гарри, как за родного сына. Это заставило его еще раз задуматься о том, что Лили — плохая мать, которая совершенно не интересовалась родным сыном.
Рокси снова укрылась в библиотеке. Она никогда не чувствовала себя более одинокой, чем сейчас, за всю свою жизнь. Ей часто так сильно хотелось плакать, что она частенько делала в туалете Плаксы Миртл, единственном месте, где она могла спрятаться ото всех. Гриффиндорцы относились к ней так же, как к ее брату. Не имело значения, сколько очков она приносила факультету, они все равно обращались с ней как с прокаженной. Она пыталась подружиться со воронами, которые тоже часто бывали в библиотеке, но и это не сработало. Рейвенкловцы были полностью поглощены книгами и дружба с девочкой с другого факультета их не интересовала.
Рокси давно осознала, что совершила большую ошибку, заставив шляпу отправить ее в Гриффиндор. На Рейвенкло ее хотя бы приветствовали как еще одного умного человека в Доме. Но и это было сомнительно. там училась Луна, лучшая подруга Гарри. вероятно, она, превратила бы её жизнь в ад.
Тяжело сглотнув, Рокси не позволила слезам стекать из глаз. Она могла бы терпеть все это, если бы родители были к ней ближе и заботились о ней по прежнему. Но этого не было. Ее отец ни разу не написал ей. Она почти не видела его, только Рождество. Мать не приглашала ее к себе в апартаменты и не разговаривала с ней лишний раз, относясь к ней как к любой другой ученице. Амбридж ее просто не замечала. МакГонагалл едва ли бросила на нее один-два взгляда, как и Дамблдор. Рокси не привыкла, чтобы ее игнорировали, даже брат Невилла не разговаривал с ней, хотя они были друзьями много лет, задолго до того, как поступили Хогвартс.
Рокси всю жизнь слышала от обоих родителей о том, насколько волнующими и счастливыми были их годы в Хогвартсе. Как они оба были счастливы в Гриффиндоре. Было ли это потому, что ее отец был хулиганом? Это то, что нужно, чтобы быть замеченным здесь? Ник был счастлив первые четыре года в Хогвартсе. Его письма говорили об этом. А Рокси совершенно несчастна с самого первого дня. Она просто хотела исполнить мечту родителей и боялась, что если поступит на другой факультет, то родители начнут обращаться с ней так, как с Гарри. Это было ужасно, за проведенные дни в Хогвартсе Рокси впервые осознала, какой была его жизнь. Но при этом она обвинила его самого, в том как он жил. И винила в том, что если бы их родителям не приходилось так беспокоиться о деньгах, они бы их так не игнорировали. Своими мыслями она поделилась с ником.
— Что-то произошло, пока меня не было? Ты выглядишь намного веселее? — удивился Ремус, глядя на Сириуса.
— Ник был здесь вчера, — сказал Блэк. — Мы разговаривали несколько часов, я, возможно, был бы немного резок, обвиняя его в том, что он бросил своего брата. Мы забываем, что он всего лишь ребенок.
— Да, но ты забываешь то, что Гарри помог ему, а он был всего в нескольких футах и сбежал, — заявил Ремус, защищая Гарри.
— Я знаю, — проворчал Сириус, — но он мой крестник, и я не могу бросить их обоих.
— Ты никогда не бросал Ника, ты бросил Гарри, — заметил Ремус, просыпая соль в открытую рану.
Сириус отказался отвечать на очевидную правду, а его ноздри слегка раздулись, показывая гнев на друга.
Ника, как обычно, Амбридж высмеивала за недостаточно быстро осваиваемые заклинания. получил заклинание. Никто из гриффиндорцев не хотел связываться с министерской профессоршей, которая совершенно не заботилась реальному обучению защите. Ник был один против всех. Дамблдор, МакГонагалл и даже его родители, похоже, не были склонны помогать ему против Амбридж. Никто не хотел его слушать. В последнее время он не разговаривал ни с кем, кроме Сириуса или Рокси. Его сестра, она заставила его видеть вещи в совершенно другом свете с тех пор, как он поговорил с Сириусом. Он знал, что она права, это должно быть была вина Гарри. Если бы его родителям не приходилось беспокоиться о деньгах, они были бы такими же, как раньше. Они бы его слушали, а не просто подталкивали стать аврором, потому что это были хорошие деньги. Поскольку теперь у них ничего не было, родители просто хотели убедиться, что у него будет работа, которая его прокормит.
Ник избегал посещения Большого зала, вместо этого оставаясь в неиспользуемом классе. Он не хотел видеть ни злорадное лицо Амбридж, ни его матери, ни профессора МакГонагалл.
— Возможно, тебе не стоит идти этим путем, — серьезно сказала Луна.
— Это почему? — с любопытством спросил Гарри, приподняв бровь.
— Не могу сказать, — ответила Луна.
— И что же там произойдет? Меня убьют? — дурачился Гарри.
— Нет, случится кое-что похуже этого, — сказала Луна с дразнящей улыбкой на лице. Ей нравились понедельники и вторники, потому что в эти дни в Хогвартсе был Гарри. У нее было не так много друзей, люди считали ее странной, что поделаешь, такой удел провидицы.
— Мне все равно нужно идти в этом направлении, чтобы попасть на урок. Скажи мне, что произойдет?
— У тебя будет стычка со своим братом, и это плохо кончится, — все же открылась Гарри Луна. — Плохо, но не так, как ты думаешь.
— Ладно, — сказал Гарри, внезапно почувствовав, что этот день начинает удлиняться.
— Увидимся завтра за обедом, — сказала Луна, — пока!
— До свидания, — сказал Гарри, и направился к своему классу.
Если бы Гарри до этого и сомневался в Луне, то сейчас его сомнения бы рассеялись. Он заметил Ника в одной из неиспользуемых классных комнат через приоткрытую дверь, и решил дать исполниться словам подруги. Гарри распахнул дверь ногой и с бесстрастным выражением лица уставился на брата. Он был уверен, что тот совершенно не переживает о том, что Ник сделал с ним.
— Что ты здесь делаешь? — злобно спросил Ник.
— Я все еще посещаю занятия в Хогвартсе, — сказал Гарри, прислонившись к двери.
— Уходи, — отрезал Ник, внутри которого нарастал гнев.
— Что-то случилось, — сказал Гарри, с любопытством склонив голову набок. Может, ему действительно стоит уйти. Он был не в настроении ни спорить, ни драться с братом.
— Как будто тебе не все равно, — усмехнулся Ник.
— Ты прав, — честно сказал Гарри, и его голос при этом прилично похолодало.
— В любом случае, это твоя вина, — выплюнул слова Ник с негодованием.
Гарри напрягся, его собственный гнев начал вырываться наружу. Каким бы зрелым он ни был, в конце концов, он был подростком, пятнадцатилетним мальчиком, который не мог еще контролировать свои магические выбросы до конца. Особенно основанные на сильном гневе.
— В чем именно моя вина? — крикнул он, глядя на брата, и делая шаг в его сторону.
— Во всем, что случилось. Из-за тебя мама и папа даже не разговаривают со мной! Они только беспокоятся о деньгах! Я мог бы рассказать им о том, что Амбридж делает со мной!!! И они бы выслушали, вместо того, чтобы злиться на меня! — крикнул Ник, вставая лицом к лицу со своим рассерженным близнецом. — Амбридж почти каждый вечер назначает мне отработки, на которых использует на мне кровавое перо!
— Да неужели? Я наложил на нее Империо? — удивился Гарри, пытаясь понять, о чем толковал ему Ник. Он давно не общался с семьей, но его считали виноватым в отсутствии денег у Поттеров. О чем это он вообще?
— Не удивлюсь, если ты сделал это, — отрезал Ник. Он понимал, что набросился на невиновного, но остановиться уже не мог.
— Я виноват в том, что ты такой трус, что не можешь открыть рот и кому-нибудь рассказать, что происходит? — закричал Гарри, отпуская свой гнев. — ты сам позволяешь делать это с собой, потому, что ты был воспитан как избалованный трусливый негодяй!
— Выпусти меня! — закричал Ник, Гарри, который перекрывал выход, не желая слышать правду.
— Что касается денег, они, сами на себя навлекли это! Ты должен был всегда получать все самое лучшее, самое новое и дорогое. Настоящий избалованный мальчишка! Новая профессиональная гоночная метла каждый год! Все игрушки, все книги, вся одежда — все только новое каждый год. Поттеры не добавили ни кната в родовые сейфы, с тех пор, как главой рода стал Джеймс, который поощрял эти бездумные траты, ожидая, вероятно, что сейфы будут пополняться сами собой? — яростно рявкнул Гарри.
— Исчезни! — снова закричал Ник, пытаясь обойти Гарри.
— Так твои родители игнорируют теперь тебя, да? Добро пожаловать в мой гребаный мир, Ник! — произнес злобным голосом Гарри. — Ты, наконец, получишь небольшую дозу того, с чем мне, дракл побери, приходилось мириться годами!
— Исчезни! — еще раз повторил Ник.
— О нет, я никуда не денусь! Это твоя собственная вина. Ты был тем, кто начал это! Извини, Ник, но я не виноват. Твои собственные действия привели тебя туда, где ты находишься сейчас. Ты бросил меня, дохлый дромарог, мертвым! И теперь имеешь наглость обвинять меня в том, что весь мир наконец узнал, каков ты на самом деле, да? Правда она такая, от правды больно, не так ли? Но, возможно, теперь волшебники хоть немного задумаются о собственной безопасности, уже не полагаясь на такое слабое звено, каким оказался мальчик-который-выжил. Ты не герой и никогда не станешь им, что бы ты ни делал. Разберись с Амбридж сам. Ник, хоть раз в своей жизни напряги свой позвоночник и встань на собственные ноги, — уже практически прошипел Гарри, тяжело дыша от усталости.
Горько посмотрев на своего забитого, трясущегося брата он вышел из класса. Трудно было поверить, что они девять месяцев провели в одном и том же животе и имели общую ДНК. Они просто выросли в одном доме, но у них было совершенно разное воспитание. Гарри не мог поверить, что Ник просто взял и обвинить его во всех своих бедах. Ему срочно нужно было уйти из Хогвартса. Гнев снова нарастал, просто от дум о произошедшем. Гарри сбежал из школы. Ему сейчас было наплевать на остальные уроки. Он аппарировал домой, думая, что до того, как встретил Ника у него было хорошее настроение, которое исчезло, как лодка в Бермудском треугольнике.
Северус почувствовал легкую вибрацию чар, кто-то аппарировал в поместье, и этим кем-то был Гарри. Вероятно что-то произошло, так как по времени он еще должен быть в Хогвартсе. Обеспокоенный Северус применил к своему зелью чары стазиса и вышел из лаборатории. Его мать еще не вернулась, так что он должен был решить все вопросы один.
Северус вошел в гостиную, где сразу почувствовал, как волны магии исходят от Гарри, потрескивая и шипя в воздухе. Что-то или кто-то разозлили Гарри до такой степени, что смогли повлиять на его магию, практически доведя его до выброса.
— Что случилось? — взволнованно спросил Северус, стоя в дверях.
Гарри в шоке резко обернулся, его гнев сразу улегся. Это было похоже, как если бы само присутствие Северуса заземляло его, давало ощущение безопасности.
— Тебе лучше? — уточнил Северус, заметив исчезновение магических волн.
— Ник, — произнёс Гарри имя брата, как будто это все объясняло.
Обычно так и было, но Северус знал, что такую реакцию как только что была у Гарри могло вызвать только что-то такое, что действительно глубоко его затронуло.
— Кофе? — предложил Северус и отметив неуверенный кивок Гарри вызвал Добби и попросил два кофе.
— Присядь, — сказал он растерянному подростку.
Гарри опустился на стул, а на столе перед ним мгновенно появилась чашка кофе, как и перед Северусом, который тоже сел и немного помолчав аккуратно спросил:
— Что случилось?
Дожидаясь ответа Снейп стал греть изрядно озябшие в подземельях руки о чашку.
— Ник сказал, что я виноват во всем, что произошло, — тихо произнес измученный Гарри, которому явно не мешало бы поспать.
— Что значит во всем? Что именно он имеет в виду? — уточнил Северус.
— В том, что происходит в семье Поттеров. Нехватка денег и то, что в данный момент Джеймс и Лили не разговаривают с ним, — ответил Гарри, — он даже обвинил меня в том, что профессор Амбридж использует в Хогвартсе кровавое перо на учениках.
— Он так и сказал — «кровавое перо»? — спросил Северус, побледнев.
— Да, — подтвердил Гарри, — а что это такое?
— Это незаконный артефакт, который заставляет писать собственной кровью, а того кто им пишет испытывать очень болезненные ощущения, как будто кто-то режет руку. За его использование можно оказаться в Азкабане. Как эта Амбридж может открыто использовать его на Поттере? — удивился Северус, обеспокоенный своими слизеринцами.
— Я рекомендовал этому трусу рассказать об этом кому-нибудь, — резко сказал Гарри, — но уверен, что он этого не сделает.
— Прости, Гарри, но я должен рассказать об этом Дамблдору, понравится ли тебе это или нет. никто из студентов не заслуживает такого, даже Поттер. И ей же будет хуже, если она давала его в руки слизеринцам.
Несмотря на то, что он не был профессором и деканом в течение трех лет, он все еще заботился об учениках своего дома. Они всегда будут его детьми, он слишком долго их учил, чтобы не волноваться.
— Да, конечно, — немедленно согласился Гарри, чувствуя себя немного виноватым в том, в своем гневе на брата он даже не подумал о других учениках.
— Я вернусь как можно скорее, — сказал Северус, бросая дымолетный порошок в камин и исчезая в вихре пламени, с криком: «Кабинет директора Хогвартса».
Когда Северус вышел из камина, Дамблдор лучезарно улыбнулся ему, но его добродушный настрой сразу спал, когда Снейп, выглядя чрезвычайно устрашающе, буквально прорычал на весь кабинет:
— АЛЬБУС ДАМБЛДОР!
Альбус Дамблдор, человек, который без страха сталкивался с Воландемортом и победил Гриндевальда, побледнел от беспокойства, его голубые глаза потеряли свой блеск, и он громко сглотнул. Все мысли в его голове слились в одну: «Что я такого сделал?»