Веди_нас,_предводитель!_Глава_13.epub
Веди_нас,_предводитель!_Глава_13.docx
Веди_нас,_предводитель!_Глава_13.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 13. Бойня
Прямо перед нами высилось другое здание — уже каменное. Ураган повернул направо. Внезапно у входа в дом возникла фигура — круглое лицо, огромные, распахнутые глаза. Перекрёстный удар меча расколол норду череп, тот завертелся на месте, у самого порога, а затем ноги подогнулись.
Грохоча копытами, Ураган понёс меня дальше по улице — к воротам. Я слышал крики в полях на дороге за стенами — похоже, большинство работников не успели вбежать внутрь, прежде чем ворота захлопнулись. Дюжина стражников сумела опустить засов, и солдаты как раз бросились врассыпную, чтобы занять защитные позиции, но не поспели — я был быстрее и обрушился на них со всей возможной яростью.
Железный шлем хрустнул, сорвался с головы умирающего норда, будто зубами вцепившись в деревянный клинок. Обратный взмах отсёк от туловища руку и плечо другого бойца. Затоптав третьего стражника, Ураган развернулся, взбрыкнул задними копытами и отбросил в воздух четвёртого, который с глухим стуком ударился о створку ворот, выронив железный клинок.
Чей-то длинный меч — по меркам местных, конечно же, ибо для меня он казался вполне себе среднего размера — врезался в моё укрытое доспехом бедро и рассёк два, может, три слоя грубой кожи, но затем отскочил, оставив, максимум, жалкую царапину. Я саданул рукоятью клинка в лицо норда, почувствовав, как сломалась его кость. Следом отбросил ублюдка мощным пинком и издал громкий боевой клич.
Люди вокруг в ужасе бежали в разные стороны. Захохотав, я пустил Урагана вперёд.
Бойня! Благослови Малакат, священная бойня!
Зарубив ещё одного стражника, я заметил, как остальные мчались прочь по улице. Жалкие трусы, я ведь один!
Что-то ткнулось в спину, затем последовала жалящая вспышка боли. Потянувшись назад, я вытащил и отбросил арбалетный болт. Царапина, рана от которой заживёт быстрее, чем я обернусь назад.
Спрыгнув с коня, посмотрел на запертые ворота. Металлические задвижки удерживали тяжёлый засов на месте.
Отступив на три шага, я выставил плечо, согнул в коленях ноги и рванул на ворота.
Железные заклёпки, которыми петли были прибиты к камню и раствору, вылетели от удара, так что ворота целиком рухнули наружу. Башня справа вдруг застонала и покосилась. Внутри послышались крики. Каменная стена начала изгибаться.
— Узрите мощь орсимеров! — взревел я, но тут же отскочил обратно на улицу, когда вся башня рухнула, подняв клубы пыли.
Сквозь белёсую тучу въехал Меграс — густая кровь плетью хлестнула с лезвия деревянного меча, когда конь орка перепрыгнул обломки. Следом ворвались псы, а за ними — Болдог со своим скакуном. Губы Болдога Толзона были измазаны кровью.
Кажется он вырвал кому-то глотку прямо зубами, как сделал бы пёс, — осознал я.
Из-под копыт брызнула грязь — Меграс натянул поводья.
Не теряя времени, я вновь запрыгнул на спину Урагану и развернул коня крупом к воротам.
К нам уже трусцой бежал квадратный строй пикинёров, длинные древки покачивались в воздухе, острия блестели в лучах утреннего солнца. Расстояние до них не превышало полутора десятка метров.
Из ближайшего окна верхнего этажа вылетела стрела и отскочила от защищённого бронёй крупа коня Меграса. Где-то за стеной послышался топот копыт — лошади скакали галопом.
— Отступать придётся с боем, предводитель, — хмыкнул мой спутник.
— Отступать? — я расхохотался, подбородком указав на приближавшихся пикинёров. — Их не больше трёх десятков, а норды — даже с длинными копьями — всё равно что слабые дети, Меграс Лурц. Вперёд! Давай разгоним их!
Меграс с проклятьем отвязал свой медвежий череп.
— Иди же передо мной, Драгар Геснер, чтоб скрыть мои приготовления.
Оскалив зубы в излюбленной ухмылке, которую многие, даже среди сородичей, находили излишне жестокой и кровожадной, я направил Урагана по улице. По обе стороны от нас рассыпались псы. Болдог занял от меня крайнее место справа.
Впереди медленно опустились пики, замерли на высоте груди, когда строй остановился, а солдаты упёрли древки в землю.
В этот момент распахнулись окна верхних этажей, в них появились лица, люди выглядывали, чтобы увидеть неминуемое столкновение.
— Малакат! — заревел я, пуская Урагана галопом. — Узри!
Позади я расслышал быструю дробь копыт коня Меграса — и нарастающий визг, с которым медвежий череп рассекал воздух по кругу.
До пик оставалось лишь пять метров, когда Меграс заревел. Я низко пригнулся, одновременно поворачивая коня влево и усмиряя его отчаянный бег.
Мимо просвистело нечто массивное. Вывернув шею я увидел, как громадный череп врезался в строй солдат.
Смертоносный хаос. Три ряда из пяти повалились на землю. Раздались пронзительные крики.
А затем среди этих немощных отродий возникли псы, за которыми мчался конь Болдога.
Вновь развернув Урагана, я устремился к рассыпавшемуся строю и подоспел как раз вовремя, чтобы вступить в бой одновременно с Меграсом. Отбивая редкие пики в стороны, мы всего за полминуты добили всех солдат, с которыми не успели справиться псы.
— Предводитель! — взревел Меграс.
Выдернув меч из трупа последнего солдата я повернулся на его рёв, без слов осознав причину крика. Ещё один строй, на сей раз — с арбалетчиками на флангах. Всего пятьдесят, может, шестьдесят солдат на дальнем конце улицы.
Многовато. Даже моё тело не выдержит подобной сечи. Плевать, что я превосхожу силой даже тренированного норда. Их число слишком велико!
Нахмурившись, бросил взгляд назад, на ворота. Двадцать тяжёлых всадников, все в полной броне — панцирях и кольчугах; ещё пешие — часть с короткими луками, другие — с массивными секирами, мечами и метательными дротиками в руках.
— Веди меня, предводитель!
Гневно скрипнув зубами, я уставился на орка:
— И поведу, Меграс Лурц! — я резко развернул Урагана. — Сюда, в проход к озеру — объедем преследователей. Скажи, Меграс Лурц, как для тебя, довольно людей мы убили?
— Да, Драгар Геснер.
— Тогда — следуй за мной!
«Проход» оказался улицей, почти такой же широкой, как главная. Вела она прямо к озеру. По сторонам вытянулись жилые дома, лавки и склады. Когда мы скакали мимо, в окнах, дверях и подворотнях мелькали тёмные фигуры. Улица закончилась в десяти метрах от озера. Всё это пространство, по которому тянулся до самого дока дощатый грузовой настил, было завалено грудами мусора. Главной из них была огромная куча костей, из которой торчали шесты с укреплёнными сверху черепами.
Орочьими черепами.
На этом мусорном участке всякое пустое пространство заполняли убогие лачуги и палатки. Из них появились десятки мужчин разных рас — преимущественно людских — с оружием наготове. Грубую одежду украшали орочьи талисманы и скальпы. Эти воины, напоминающие не солдат, а каких-то наёмников или авантюристов, недрогнувшим взглядом встретили наше приближение и начали готовить топоры на длинных древках, двуручные мечи и увесистые алебарды. Другие же принялись натягивать тугие луки, положили на тетивы удлинённые стрелы — как я узнал позже, с зазубренными наконечниками — и быстро прицелились.
В рёве Меграса смешались в равной степени ужас и ярость. Воин направил своего боевого коня на этих смертоносных, молчаливых людей.
Засвистели стрелы.
Скакун Меграса тонко заржал, споткнулся, затем рухнул наземь. Орк покатился, меч его отлетел в сторону, когда он врезался, а затем проломил стену хибары из молодых деревьев.
Вновь засвистели стрелы.
Я резко развернул Урагана, успев заметить, как стрела промелькнула совсем рядом с бедром, и оказался среди первой группы необычных воинов. Чёрный меч столкнулся с обитым бронзой древком секиры, сила удара выбила оружие из рук противника. Левой рукой я перехватил другую секиру, направленную в голову Урагана, после чего вырвал её у врага, отбросив прочь. Тут же схватил за шею самого человека и поднял в воздух, продолжая скакать вперёд. Пальцы сжались, послышался хруст, и его голова безвольно повисла, болтаясь из стороны в сторону, а тело забилось в конвульсиях, моментально обмочившись. Скривившись, я отшвырнул труп.
Вдруг Ураган неожиданно остановился на полном скаку. Конь истошно заржал, изо рта и ноздрей его хлестала кровь, Ураган развернулся, волоча за собой древко тяжёлой пики, железный наконечник которой глубоко вошёл в грудь скакуну.
Огромный зверь споткнулся, затем покачнулся, будто пьяный, и начал падать.
Взвыв от ярости, я спрыгнул со спины умиравшего животного. На лету, прямо мне в лицо, метнулось остриё меча, но я легко отбил его, после чего приземлился сразу на двух человек, услышав, как под ногами хрустнули чужие кости — и моментально откатился в сторону.
Молниеносно вскочив, рассёк мечом из Чёрного Дерева лицо ближайшему норду, оторвав бородатую челюсть от черепа. Чей-то клинок глубоко рассёк мои спину. Даже не поморщившись, я стремительно развернулся и ударил мечом под вытянутыми руками врага так, что лезвие раздробило рёбра и застряло в чужой грудине.
Ненадолго застряло.
Я ощутил, что впадаю в неконтролируемую орочью ярость, которая, хоть и давала великое усиление, отключало разум. А он мне ещё пригодится. Пока я не Чемпион Малаката — способный без усилий кромсать и резать, легко опустошая целый город, — а всего лишь слабая заготовка.
К счастью, пока контроль ещё был в моих руках, так что высвободил меч с такой силой, что тело умирающего мужчины колесом завертелось в воздухе и улетело куда-то мне за спину.
Со всех сторон меня окружало тяжёлое оружие, нередко украшенное оркскими фетишами; все клинки и острия жадно стремились напиться новой крови. Враги часто мешали друг другу, но всё равно приходилось нелегко: защищаясь, я вертелся и крутился, словно клятая юла, однако всё же сумел вырваться на открытое пространство — и убил при этом двоих противников.
Поблизости раздавались звуки другой драки — из хибары, в которую попал Меграс, и со всех сторон — рычание и лай псов.
Враги, ранее не издававшие ни звука, кроме стонов и криков раненых и умирающих, теперь всё время орали что-то на своём невразумительном наречии, а на лицах, когда я развернулся в их сторону, отразился страх.
Передо мной стояло чуть более десяти человек, но они испуганно выставили перед собой оружие, побуждая лишь злобный оскал. Ни капли не сомневаясь, я атаковал.
Трусливые ублюдки — среди которых имелись норды, имперцы, бретонцы и даже меры, — бросились врассыпную, открыв полукруг городской стражи в однотипной броне, с луками и арбалетами.
Звякнули тетивы.
Жгучая боль в шее, двойной удар в грудь, ещё один — в правое бедро.
— Сла́бо! — взревел я, не обращая на раны внимания — и бросился на них в решительную атаку.
Снова крики, внезапное возвращение тех трусливых наёмников, что прежде разбежались, но для этого манёвра было уже слишком поздно. Меч, в моём восприятии — когда я врубился в строй лучников — превратился в размазанное пятно. Кто-то развернулся, чтобы бежать. Кто-то завертелся, умирая и разбрызгивая кровь. С хрустом раскалывались черепа. Я прорезал себе путь вдоль полумесяца стрелков, оставив след из одиннадцати тел, некоторые из которых ещё судорожно бились в агонии, другие замерли неподвижно. Лишь в этот момент первые из решивших вернуться наёмников настигли меня.
Не сдержавшись, я расхохотался, увидев страх на их бородатых лицах.
Жалкие, бесполезные, слабые, никчёмные — достойны лишь смерти!
Я ощущал, что раны уже начали затягиваться. Их было слишком много, чтобы восстановление сработал моментально, но время у меня было. С таким мусором я справлюсь, не получив и царапины.
Рыкнув, стремительно рванул прямо в гущу врагов, которые начали бежать. Бросали оружие, оступались, падали в панике. Я убивал их, одного за другим, пока не осталось никого в пределах досягаемости окровавленного клинка. Лишь тогда я выпрямился и замер, оглядываясь вокруг.
Там, где Меграс принял бой, ровным кругом лежали семь тел, одетых в униформу местной стражи — все норды. Однако самого орка не было видно. Сзади, на улице, раздавался собачий визг, так что я решил побежать именно туда.
По пути промчался мимо мёртвых, утыканных стрелами псов своры, но, приглядевшись, Клыка среди них не увидел. Перед смертью звери успели перебить заметное число солдат. Подняв глаза, я разглядел в двадцати метрах дальше по улице Болдога Толзона, рядом — его погибшего коня, а ещё в нескольких метрах — небольшую группу горожан.
Болдог кричал. В него вонзился десяток или даже больше стрел, метательное копьё пробило грудь насквозь, так что остриё вышло над левым бедром. Оставляя позади извилистый кровавый след, он всё равно полз вперёд — туда, где горожане окружили трёхногую собаку и забивали её до смерти палками, мотыгами и лопатами.
Продолжая выть, Болдог волок своё тело дальше, копьё скребло по земле, кровь лилась по древку.
Я сразу же рванулся вперёд, но одновременно со мной из переулка выскочила новая фигура, подскочила к Болдогу сзади и занесла над головой лопату.
— Толзон! — заорал я. — Сзади!
Но тот даже не обернулся, ведь не сводил глаз с погибшей трёхногой собаки. В следующий миг лопата врезалась в его затылок.
Раздался громкий хруст. Лопата отдёрнулась, открыв широкую рану — сломанные кости вперемешку со спутанными волосами.
Болдог рухнул вперёд и замер.
Его убийца развернулся ко мне. Старик-норд, уже весь седой. Беззубый рот в ужасе распахнулся.
Одним ударом я разрубил его надвое — от плеча до бедра.
Высвободив деревянный Чёрный меч, я ринулся вперёд, к десятку горожан, которые по-прежнему стояли над измочаленным трупом трёхногой собаки. Услышав мои шаги, они обернулись и бросились врассыпную.
Дальше, в десяти шагах, лежал Клык. Он тоже оставлял за собой кровавый след, волок задние лапы, полз к телу своей самки. Завидев меня, пёс поднял голову и уставился глазами, полными бессловесной мольбы.
С рёвом нагнав двух горожан я оставил их трупы валяться посреди грязной улицы. Заметил ещё одного, вооружённого ржавым заступом, — тщедушный норд юркнул между домами. Помедлив, а затем мрачно выругавшись, я развернулся и миг спустя уже присел рядом с Клыком.
Сломаны кости таза.
Обернувшись, увидел, что с дальнего конца улицы трусцой бегут солдаты с пиками в руках. Позади них скакали трое всадников, выкрикивая приказы. Короткий взгляд назад — там собирались другие конники, все они смотрели прямо на меня.
Подняв Клыка с земли, прижал его к боку левой рукой. В правой оставался меч, с которого капала кровь.
Мгновение раздумья — и я побежал следом за горожанином с заступом.
Узкий проулок между домами был завален гнилыми овощами и выходил на тропинку между двумя загонами. Оказавшись меж двух заборов, я заметил норда в десятке метров от себя. Он продолжал бежать, но был не так быстр, как мог бы.
За загонами обнаружилась неглубокая канава, по которой отбросы стекали в озеро. Мужик перепрыгнул её и теперь бросился к молодой ольховой роще за которой виднелись строения — то ли сараи, то ли склады.
Я устремился за ним и перескочил через канаву, продолжая держать под мышкой пса. Было очевидно, что тряска причиняет зверю сильную боль, но каков выход? Разве что перерезать Клыку горло.
Не выпуская из рук заступа, норд скрылся внутри одного из сараев.
Бросившись следом, я пригнулся, чтобы проскочить в боковую дверь. И оказался в сумраке. В стойлах не было животных, а высокие груды соломы казались старыми и мокрыми. В широком центральном проходе стояла большая рыбацкая лодка на деревянных кóзлах. Слева — двойные раздвижные двери, одна из них чуть приоткрыта, верёвки на ручке покачивались туда-сюда.
* * *