— Значит план… просто заявиться на Солемнейс и ворваться к Тразину домой? — подытожил я, стоя рядом с Магнусом и глядя в то, как течёт варп снаружи Тизки, что сейчас летела прямиком к последней проблеме, которая мешала нам отправиться на Терру вместе с другими, уже выдвинувшимися силами.
— Да.
— Это… предел нашего стратегического гения?
— Нет, мы ещё проведём диверсию изнутри.
— Перевёртыш уже её провёл. Теперь играет роль экспоната рядом с осколком Обманщика.
— У тебя и Альфа Легиона получится лучше.
— А если не получится?
— Ты умрёшь.
Общаться с Магнусом было сложно. Он превратился в раба судьбы, который редко проявлял хоть какое-то своеволие. Если суждено умереть — умрёшь… вот и весь его план "Б". Меня такое не устраивало, но… у меня не было огромного флота и могучего флагмана Месть Тизки, без которой повоевать с Солемнейсом не получится. Хотя в наших планах была не полноценная война, а скорее нападение, грабёж и отступление.
Надо было освободить свои артефакты, Перевёртыша, украсть для Тзинча осколок Бога К'Тан по имени Обмащник, а также ещё и для себя чего-то унести. В целом, мы создали очень много запасных вариантов, но так или иначе весь план изначально строился вокруг Перевёртыша. А он… он оказался в плену Тразина, потому все остальные варианты просто ждали своего момента.
В частности речь шла об артефактах, через которые я мог легко проникнуть внутрь Солемнейса. Тразин об этом знал, потому если я это сделаю… вероятно окажусь в ловушке, став ещё одним экспонатом. Тоже касается агентов Альфа Легиона, что "попались" в плен давно и были под личиной других космодесантников, которые вроде как были лоялистами сошедшими с пути, но это не точно.
Они тоже были под присмотром и не могли просто так сбежать, да и не особо пытались, тоже ожидая чего-то. Но учитывая продуманность планов Альфа Легиона… они могли просто на упреждение создать потенциальный инструмент воздействия на Солемнейс, даже не имея изначально плана, в котором этот инструмент будет использоваться.
— Тразин обидется, — напомнил я.
— У нас и так уже война с некронами. И благодаря твоей сделке… они теперь более едины, чем раньше. И при этом у тебя ничего нет, ни меча, ни чаши энтропии…
— Зато у меня есть план.
— План есть у Архитектора Судеб, только у него.
— Думаешь?
— Я это знаю.
Спорить с Магнусом также было бессмысленно, ведь это был не вопрос правоты. Проиграл или победил — всё это не важно, ведь в любом случае всё идёт согласно плану Тзинча. Проиграл — значит так было надо. Выиграл — значит так и спланировал. И кукуха у Магнуса из-за этого поехала нехило.
Даже тот факт, что я смог вернуть из самого прошлого кусочек самого Просперо… пфф… для него это был пустой звук. Вот настолько низко пал величайший псайкер, которому было уготовлено превзойти даже Императора. Магнус был властен над мирами, управлял армиями что могут сокрушить любого, обладал заклинаниями способными уничтожать целые планеты, но… был самым настоящим рабом.
И рабом не гнева или отчаяния, он был рабом Судьбы, которую ему навязал Тзинч, возомнивший себя воплощением онной и прописав каждый ход каждого своего раба. Даже Ангрон мог выбирать на кого излить свой гнев. Даже Фулгрим имел свои личные цели, а Магнус… Магнус не имел ничего, потому что ничто более не имело смысла для него смысла.
А самое худшее было то, что на него имел свои планы не только Тзинч, но и Бог-Император. Сам Магнус об этом ещё не догадывался, а я… я знал, что случится там. Или вернее… в какую сторону толкают его минимум сразу два Бога. И вроде у Мортариона всё плохо, а смотришь на Магнуса и понимаешь, что плохо тут всё и у всех.
Такова участь каждого прислужника Хаоса, а единственная альтернатива — Малал, который позволит тебе хотя бы сдохнуть, да ещё и забрать тех, кого ненавидишь. Да, зачастую и малалистам кукуху сносит настолько, что они в порыве жажды мести убивают то последнее, что было ещё для них ценно и важно. Тем не менее мучения эти не продляться слишком долго, хоть это радует.
Так что… понимать следовало следующее — закончат все очень плохо, вопрос только в том насколько и у кого всё будет хуже других.
— Пусть так… — ответил я, после чего отправился в зал, где готовился ритуал.
Альфа Легион ныне начинал проявлять себя всё активнее, всё чаще его агенты показывали себя открыто, это вызывало панику и внутренние конфликты у наших врагов. Одним за другим выстреливали заложенные ружья, затрагивая порой одну жизнь или целый сектор. Ныне они начали сотрудничать и с Магнусом.
— Всё готово, — произнёс Ариман, который возглавлял ритуал.
Я встал в центре магических кругов. Вокруг летали образы демонов, чьи души высвободятся в физический мир, взамен их помощи в Имматериуме. Когда-то… когда-то я был песчинкой, которую бросали в покрытый штормами океан. Ныне же… песчинкой я уже не был, как и каким-то упорным баркасом я не являлся. С чем же тогда стоило себя сравнить? Желания отвечать не было, ведь прошло то время, когда пытался походить на других и пользовать чужими путями.
Далее, если есть желание дойти до нового места, надо пробиваться самому. Своим упорством и силой прокладывать тропы, зная что умрёшь в процессе, но быть может… потом по ним пойдёт кто-то другой, кому хватит времени дойти до конца и успеть до того, как вся Галактика сгорит в последний раз.
Подняв свою руку, я провёл пальцами по хитросплетению магических узоров, что состояли из душ и мыслей собравшихся здесь колдунов. Каждый из них был частью ритуала, что должен был помочь мне перенести душу в новое место. Но если раньше точность оставляла желать лучшего, то сейчас я без особого труда нащупал Солемнейс, сжав на нём свой кулак.
Я видел этот мир, видел его отражение в варпе и мгновенно ушёл туда, начав блуждать среди образов всего того, что имело проявление в Имматериуме. Это были слабые огни, которые не мог потушить Тразин, но хотел скрыть их свечение. Я мог стать любым из них, завладеть душой и воспоминаниями, создать себе ещё одну маску и роль. Однако мне нужен был конкретная душа. Космодесантник Альфа Легиона, тот кто не знал зачем он следует плану и чем он закончится, но шёл… шёл, доверяя тому, чего и сам не понимал.
Встрепыхнулся альфа-легионер, поднялся на ноги, оглядев свой террариум, где он в образе космодесантника Гвардии Ворона выживал в битвах против фауны. Он чувствовал, как что-то в нём меняется, а затем увидел меня, приготовился к бою, но…
— Время пришло, — раздался знакомый ему голос, который подделать было невозможно.
Смотря на меня, в мою душу, он видел также и то, что я хотел показать. Всё то что случится и всё то ради чего строились все планы. Кошмар и ужас, безысходность и последняя надежда, что уже умерла. Вся их борьба, весь вложенный труд, все отданные жизни. Предательство собственных братьев, внутренняя вражда и смерть тех, кого навечно забыли.
Всё это оборачивалось прахом, ничего не получилось, но… никто не собирался сдаваться. Как и в отличие от Магнуса, Альфа Легион лучше других знал одно — любой план может разрушиться из-за любой мелочи. И планы Богов не исключение. Пока ещё жив кто-то из них, пока жива идея — будет продолжаться и борьба, будут меняться и перестраиваться планы и только смерть, смерть не тела, но и всего того, чему посвящаются жизни — только смерть всего может заставить колесо остановиться.
— Я исполнил свой долг, — произнёс космодесантник, закрыв глаза и не оказав никакого сопротивления, открыв мне доступ ко всей своей памяти.
Через считанные секунды на ноги поднялся уже я, полностью овладев телом и доставая из ножен боевой нож.
Из тени, почти бесшумно, на меня прыгнула сколопендра, чья пасть могла без труда оторвать половину моего тела. Но удар ножа точно пробил её череп насквозь, уничтожив мозг, а жвалы не коснулись даже моей руки, столь быстро я вырвал оружие. У меня был огромный боевой опыт, к которому теперь добавился и опыт выживания в местности, крайне похожей на Катачан, а также стратегия и тактика космодесантника Гвардии Ворона, с которыми этот альфа-легионер провёл времени больше, чем в собственном легионе.
— Мастодонт, двигается к нам, — рядом с гигантского тропического дерева спрыгнул ещё один мой брат, хоть и не совсем настоящий, а также не подозревающий кто я на самом деле и кто был с ним до меня, а также что случилось с настоящим его братом, погибшим на семьдесят втором году службы. — В этот раз без орков.
Главная проблема заключалась в том, что Мастодонт был огромен. Орки использовали этого животное, похожее на носорога, для борьбы с самой тяжёлой техникой своих врагов. Нет, он был поменьше титанов, но вполне себе мог тараном сносить рыцарей или… даже титанов класса Гончая.
Вторая проблема заключалась в том, что снаряжения у нас не было никакого. Мы не имели даже силовой брони, как и какого-то снабжения здесь не было. Мы буквально выживали здесь, как и многие другие, создавая для Тразина и тех немногих его гостей, способных чувствовать, некое подобие шоу. Они приходили сюда как в зоопарк, глядели на больших зверюшек и как хватаются за свою смертную жизнь забавные низшие расы.
Не ради веселья, а ради… размышлений о ценности жизни как таковой и о том, что ценность её прямо зависит от того как долго ты живёшь и как много попробовал. Также здесь наблюдались интересные аномалии, что противоречили казалось бы незыблемым правилам.
Перейдя на бег, я со своим новым братом добрался до скалы, на которую мы начали забираться по лианам. Скала была метров тридцать в высоту, и напоминала окаменевший за тысячелетия клык какого-то сверхогромного зверя. Держась одной рукой за лиану, я отклонился назад и посмотрел на этого мастодонта, что сносил деревья и целенаправленно пёр в нашу сторону, несмотря на то, что мы пытались уйти с его пути. Будто бы точно знал, где мы.
— Нам надо сбежать отсюда, — произнёс я, пытаясь увидеть край нашего купола, границу этого искусственного мира.
— Корникс, поговорим об этом потом, — произнёс Пилариус, что был моим напарником. — Надо спасти схрон и найти Апуса.
Апус был сержантом нашего отряда, вернее… его остатков. Также помимо нас в этой ловушке оказалось очень много и других разумных существ. Орки, экзодиты, тау — бороться приходилось не только с фауной, но и с другими, кто участвовал в этом… реалити шоу с единственным концом в виде смерти.
Сколько раз мы пытались сбежать? Слишком много и каждый раз неудачно. Объединяясь с другими, прорываясь к самому краю, борясь с самой природой и… однажды мы даже смогли удостоить внимания самого Тразина, который остановил нас почти у самого финала. В какой-то момент были испробованы все планы, а потери и постоянная борьба за подачки вынудили нас думать не о том, как сбежать, а как выжить.
В результате союзы с другими распались, кто-то умирал, а мы… мы цеплялись за жизнь, используя то, чему нас научили легионах и орденах.
— Осторожнее! — раздался крик моего брата, после чего боковым зрением я увидел мать его птеродактиля, который уже занёс свои когти и хотел пронзить ими нас.
Резко я отпустил руки и упал метров на пять вниз, тут же снова схватившись за лианы. Издав клёкот, монстр разорвал скалу, обломки посыпались вниз, а вместе с ними и лианы, заставляя меня падать ещё ниже, но чудом я смог перегруппироваться и зацепиться уже в десяти метрах ниже. Однако тварь решила сожрать именно меня и уже начала делать второй заход.
Снизу же появились другие представители фауны, стая каких-то здоровенных хищников, с которыми в одиночку или даже вдвоём драться не хотелось. А они только и ждали, чтобы я ошибся и достался им, а не хозяину неба.
— Проклятье, — прошипел я и уже подумал использовать магию, потому что второго такого шанса ударить изнутри не представится.
Да, возможно системы защиты заметят, что я вдруг стал библиарием, хотя до этого им не был, но… можно сделать всё и аккуратно. Всяко лучше, чем просто сдохнуть. Хотя вариант в любом случае скверный, если системы защиты не заметят изменений, то вдруг мой напарник меня раскусит? Как потом снова сюда проникать? В тело другого космодесантника? Так процесс проникновения в того, кто это не хочет, будет выделяться ещё сильнее, чем я, создавший молнию для убийства этого пережитка мезозойской эры.
Но прежде чем созрело моё решение, до которого оставалось секунды две с половиной, отделяющий когти птеродактиля от моего тела… ход сделал мой новый брат Пилариус.
Огромный космодесантник, гора мышц, сверхчеловек, снять с него силовую броню и лишить болтера, кем он будет? Всё той же машиной смерти, которая может переварить и извлечь полезные вещества даже из падали. А ещё может сделать из кости палку под свой рост, сделать ремень из шкуры, взять камень со свой кулак, а затем этой пращой запустить его с такой скоростью…
Что с хрустом взорвалась голова твари, которая не пережила бы естественного отбора даже с обычными людьми. Как и не стоит недооценивать космодесант, который даже в самых ужасных условиях, лишённый всего, сам способен создать себе оружие и добиться поставленной цели. Тем более отряд жил тут уже очень давно и раз выжил… значит адаптировался.
Поднявшись на вершину скалы, я застал Пилариуса, разжигающего огонь с помощью заготовки. Не знаю какое именно растение он туда добавил, но дым был густой и очень заметный, тем более с такой высоты.
— Надеюсь Апус придумает как нам завалить эту тварь, — произнёс Пилариус.
А я огляделся на весь этот искусственный мир, горизонта которого не было видно столько огроменной была эта галерея Тразина… и понял, что всё будет не так уж просто и Перевёртыш явно не из-за глупости попался в руки Тразина, как и Тзинч не смог ничего сделать. А значит не стоит питать лишних иллюзий.
Будет сложно, почти невозможно, и уповать надо на то, что отличает меня от тзинчитов, чьим методы оказались бесполезны.