Ульфрик глава 3 Шарлотта Зееман
Дни потекли, заполненные обычной студенческой рутиной.
Брок ходил на лекции, зубрил диплом, писал эссе, готовился к предстоящим экзаменам и защите. Размышлял над магистратурой: выбор имелся, оставалось его как следует обдумать.
Попутно размышлял над тем, где и как проведёт свой второй оборот. Повторить визит в заповедник? Неплохой вариант, но не в ту пещеру, что в первый раз. Повторяться — дурной тон, слишком опасно.
Вся эта учебно-думательная деятельность не мешала ему начать развивать тело: привычное для бывшего бойца и убийцы занятие, от правильности и регулярности которого зависело его выживание. Пришлось поездить по городу, поспрашивать в спортзалах, поискать на улицах, но Брок нашёл то, что хотел: хороший магазин спортивного питания с отличным ассортиментом. Да, не настолько богатым и специализированным, как в его время, но для начала хватит. Изотоники, витамины, протеиновые коктейли… Всё, что даст организму нужные питательные вещества и восполнит энергию.
Оборот заставил о многом задуматься: откуда вся эта масса, откуда столько энергии на такое чудовищное преображение? Сплошная алхимия и трансмутация металлов! Как, каким образом человек становится волком? Что это за магия такая, что меняет тело в обороте, и эти изменения остаются и потом?
К сожалению, ни учебника по этому делу, ни учителя.
Занимался Брок дома, не желая светить своими возможностями на публику. Отжимался, качал пресс и спину, приседал, делал растяжку… Дома можно дофига всего сделать, жаль, беговой дорожки не имелось. Впрочем, она ему пока не нужна. Но можно бегать по утрам, как порядочный здоровый парень.
А ещё за ним начали следить. Робко, несмело, очень осторожно и совершенно непрофессионально. Брок решил игнорировать. У него были проблемы посерьёзнее: приближалась Пасха, а Ричард всегда проводил Страстную неделю с семьёй. Или хотя бы Страстную пятницу, Великую субботу и собственно Пасху. Без вариантов.
Значит, придётся ехать. Хорошо хоть Брок адрес знал, и кто из братьев чем занимается и как их зовут: мать в своих письмах никого не забывала.
А значит, предстояло не только распланировать поездку туда и обратно — Ричарду, как образцовому студенту, находящемуся на хорошем счету у преподавателей, делались поблажки — но и приобрести подарок для матери. И как следует обдумать разговор.
Скрывать от семьи факт оборотничества Брок не собирался. Он нажрался тайн и умалчиваний в прошлой жизни по самые гланды, отлично уяснив, что спрятанное рано или поздно, но вылезает наружу. И тогда будет плохо, больно, а зачастую и смертельно опасно. Кто знает, как бы всё повернулось, если бы он поговорил с Роджерсом?
Но история сослагательного наклонения не знает. А учиться на своих ошибках никогда не поздно.
Брок собирался поговорить и с матерью, и с братьями. Семья очень дружная, терять поддержку и надёжный тыл из-за надуманных страхов? С чего вдруг? Шарлотта Зееман в письмах представала настоящей главой семьи: сильная, очень волевая, а главное — очень умная женщина. Своих дочь и сыновей, здоровенных лбов один другого выше и шире — Ричард был самым мелким — она любила. И они её любили тоже. Значит, есть шанс, что его не подвергнут остракизму и не забьют табуретками во время разговора.
Брок сочинял речь, прикидывал варианты, включая самые пессимистичные, и готовился. Считал дни: полнолуние выпадало как раз на Страстную неделю. Тот ещё сюрприз. Ничего, выдюжит. Заодно проверит родню.
Слежка никуда не девалась. Брока она не беспокоила. До решительных действий явно было как до Кореи по-пластунски.
В Чистый четверг Брок встретился со своим дипломным руководителем, обсудил поправки к диплому, пообещал предоставить их в понедельник, закрыл квартиру и поехал к матери. С собой он взял только бритву, зубную щётку, чётки-розарий и спортивный протеин. Остальное и так дома есть.
Ехать было чуть больше часа — Шарлотта Зееман жила на Лами-стрит. Дорогой старый район. Большой — три этажа! — дом, отличный участок земли. Газон, розовые кусты, беседка… Дом выглядел старым. И из обмолвок в письмах Брок знал, что принадлежит он Зееманам с момента постройки.
Хорошая семья, богатая. Может, не «старые деньги», но… Чувствуется уровень.
Шарлотта оказалась Броку по плечо: миниатюрная светлая шатенка, с отличной фигурой и морщинками у глаз. Она обняла своего блудного сына, расцеловала и потащила в дом. Кормить и поить: завтрак уже был, до обеда ещё далеко.
— Мама, мне нужно с тобой очень серьёзно поговорить, — начал Брок, когда Шарлотта убрала со стола и разлила им кофе из старинного серебряного кофейника. — Это очень важно. Я… Мне очень нужна твоя поддержка.
Шарлотта мигом мобилизовалась: вот она домохозяйка, а вот полководец маленькой, но очень сильной армии.
— Что произошло?
Брок глубоко вздохнул, как бы собираясь с духом, посмотрел ей в глаза и сказал:
— Я оборотень. Волк. Неудачная прививка.
Шарлотта моргнула. Прищурилась, окинув своего великовозрастного дитятю поистине инквизиторским взглядом.
— Подробности.
Брок ещё раз вздохнул, потёр лицо ладонями, и вывалил всё как на духу: что проводили прививки нового образца. Что, испуганный очередной статьёй о ком-то, сожранном оборотнями, он решил обезопасить себя. Что после прививки сначала всё было хорошо, но через неделю он заметил, что с ним что-то не так. Что сделал тест, и он оказался положительным. Что раздумывал о самоубийстве — глаза Шарлотты распахнулись, она с трудом удержалась от замечаний. Что долго молился, размышлял, пока не принял решение: раз Господь взвалил на него это испытание, то он его пройдёт с честью. Что провёл первый оборот: полностью в сознании, заранее приняв меры. И что он очень, очень боится, что его выгонят из семьи. Но скрывать это он не может. Не так воспитан.
Шарлотта привычным жестом потрепала его по волосам и принялась расспрашивать: где он провёл оборот, испытывал ли тягу к человечине, чем питался, охотился ли, видел ли его кто-нибудь?
Брок послушно, в подробностях отвечал. В роли примерного маминого сына он чувствовал себя странно — в последний раз маму он слушался лет, наверное, в пять, если не раньше. Хотя и приятно было, ощущать такую заботу и внимание, направленные только на него. Но свои ощущения он, если захочет, проанализирует потом.
Шарлотта наконец закончила проводить допрос — чувствовался немалый опыт в вытягивании подробностей — и задумалась, поглядывая на Брока. И на висящие на шее на цепочке крест и медальон. Серебряные, они немного жглись. Не сильно, но Брок чувствовал, хорошо хоть следов не оставалось. Ещё одна тщательно продуманная мелочь.
Женщина встала и вновь поставила кофейник на плиту. После чего полезла в шкафчик, явно достав заначку: коробку шоколадных конфет с ликёром.
— Угощайся, — показала она коробку и потянулась за первой конфетой. Они выпили ещё по чашке кофе, опустошили коробку. Молчание Брока не тяготило.
— Ты правильно сделал, что сказал, — наконец решительно произнесла Шарлотта. — Самоубийство… Ричард! Да как ты о таком подумать мог?!
Она стукнула кулачком по столу и шмыгнула носом.
— Мама, не плачь! — тут же вскинулся Брок.
Шарлотта ещё раз шмыгнула носом и вытерла повлажневшие глаза салфеткой.
— Ох, Ричард… — буркнула она.
— Это же проклятие, — промямлил Брок, что далось ему с изрядным трудом.
— Проклятие не передаётся с прививкой! — снова стукнула по столу Шарлотта. — Ты привёз согласие на прививку? Засудить их можно?
— Нет, — уныло признался в не-своём проёбе Брок. Шарлотта злобно раздула ноздри и засопела, явно прикидывая кары для мерзавцев.
— Ладно, — успокоилась она. — Сколько времени до полнолуния?
— Два дня, — понурился Брок. — Я хотел…
— Проведёшь его в доме, — решительно произнесла Шарлотта. — Ты мой сын. И я люблю тебя в любом виде. Кроме мёртвого! — рявкнула женщина, отвесив Броку подзатыльник. Тот потупился. — Вот и посмотрим, что и как.
— Это опасно, мама… — тихо прошептал Брок. — А если…
— Никаких если, — отрезала Шарлотта. — Я в тебя верю.
— Но подвал приготовь, пожалуйста, — попросил Брок, и Шарлотта кивнула.
Вот и хорошо. Вот и замечательно. А Ричард Зееман — сопля и дурак. Главное теперь, чтобы братья и сестра не восприняли брата-оборотня в штыки. А впрочем, всё будет так, как скажет Шарлотта. Она реально матриарх. Для Брока это даже удобно.
Как он и думал, братья и сестра, приехавшие в отчий дом, восприняли новость вполне нормально. Шарлотта своё дело знала: поставила детей перед фактом и огласила своё решение — никакого давления! Ричард был и остаётся частью семьи, никакая ликантропия этого не изменит. Два дня пролетели быстро, и вот уже Брок стоит в подвале — огромном, сухом и комфортабельном, тут были прачечная, кладовка и большая комната с креслами и диваном — в одном полотенце. Хорошо хоть удалось выгнать нервничающих больше него родных за дверь! Было всё так же больно, но вот сознание осталось ясным. Брок повалялся на полу, приходя в себя, потянулся… Встал на лапы, привыкая. Обошёл помещение — Шарлотта всё планировала сделать тут то ли зимний сад, то ещё что, но у неё руки не доходили, всё обнюхал. Сожрал здоровенный кусок говядины, лежащий на подносе.
И решительно потопал вверх по удобной лестнице.
Перед дверью пришлось погавкать — за подранную когтями дверь Шарлотта обещала освежевать его живьём, и в свою теперь мать Брок верил. Она сможет.
Дверь открыли, Брок, цокая когтями, вышел в гостиную на суд охреневшей общественности.
— Какой здоровенный! — воскликнула Беверли. — Да ты с лошадь размером! А погладить можно?
Брок сел на пушистую задницу и с тяжким вздохом кивнул. Беверли тут же провела пальцами по ушам, по голове, поскребла густую шерсть шоколадного цвета… Брок вывалил язык, жмуря глаза: это оказалось удивительно приятно. Уже через пару минут он поскуливал от удовольствия, вилял хвостом, с трудом удерживаясь от дрыганья лапами: зацепит когтями — заразит с гарантией! Слюной тоже не капал и не облизывал руки и лица, хотя и хотелось. Очень.
Чесали его дружно, восхищаясь размером и красотой.
— Теперь я знаю, что тебе дарить, — довольно цокнул языком Гленн. — Ошейник от блох и спрей от клещей!
Братья и сестра — предатели! — захихикали. Брок закрыл морду лапами.
— А ведь ты будешь линять, — задумчиво произнесла Шарлотта. — У меня до сих пор есть бабушкина прялка.
— У меня будет свитер из волчьей шерсти! — захлопала в ладоши Беверли. Парни переглянулись.
— Не понял. А чего только у тебя? — задал вполне логичный вопрос Аарон, их старший. — Я тоже хочу! Вон он какой здоровенный, на всех хватит!
— Надо чесалки купить, — закивал Дэниэл. — Шерсть премиум-класса!
И они снова рассмеялись. Брок горестно взвыл, представляя, как его чешут, а то и стригут. С этой банды станется.
— Да ладно, Ричи! — весело улыбнулась Беверли. — Не так уж это и страшно!
— А действительно, почему не попробовать, — пробормотал Гленн, который как раз учился на то ли технолога, то ли ещё кого. Брок сейчас не помнил. Что-то, связанное с производством тканей. — Проведём опыты. Да?
Брок смиренно кивнул. Да. А что ещё остаётся делать? Пусть чешут и прядут. Небольшая плата за сохранение этого тепла и поддержки.
Выделенное для общения с семьёй время пролетело очень быстро. И вот Брок уже возвращался в квартиру, не подозревая, какую лавину стронул своими поступками.