— Слева! — высушенный дымом пожарищ, слегка каркающий голос возглавлявшего отряд Черных Стражей командира заставил слететь с губ Ингвэ очередное проклятие — уже далеко не первое и не второе за сегодняшнюю ночь. — Прикрывайте короля Ингвэ!
Проклятия сегодня возносились к небесам одно за другим — черные и злые, полные боли, а кое-где и отчаяния, призывающие всю мощь Единого на голову Мелькора, Жаждущей и каждого из их подручных — вне зависимости от того, являлись они падшими Майар, орками или соблазненными лживыми обещаниями Эльдар.
Вновь засвистели стрелы, чьи наконечники недобро сияли пурпурным огнем — с крыш домов, из-за ажурной, украшенной изваяниями Владык Таникветиля арки, знаменующей начало крытого переулка, даже из некоторых окон.
Ряды Мор Тирит, окружавшие ваниа, пришли в движение, повинуясь короткой команде предводителя. В слитном порыве всего отряда блеснули лезвия алебард, сталкиваясь с несущими смерть подарками, в последнюю долю мгновения становясь у них на пути неожиданной преградой. Металл со звоном встречал металл, колдовство Врага — оружейное чародейство Нолдор. Стрелы падали. Отбитые в сторону, зло блестя погнутыми наконечниками с последними искрами волшебства в них — несмотря на пурпурное пламя, сиявшее на конце каждой, сами стрелы были простыми, охотничьими. Рассеченные надвое, теряя оперение в том случае, если удар пришелся по хвосту. Просто потеряв скорость и направление, ударяясь о вымощенную белоснежным камнем мостовую уже безопасными игрушками.
Ингвэ и стоявший за его правым плечом Олорин вскинули руки, шепча молитвенную заклинательную песнь, обращенную к Манвэ Сулимо — и порыв ветра, устремившийся из их рук, отбросил те из стрел, что сумели прорваться сквозь колючий заслон, в основном над головами алебардистов. Уже не в первый раз за сегодняшнюю ночь многие Ваниар, сохранившие рассудок, добрым словом помянули Эктелиона и его открытие.
— Остановитесь, — голос служителя Владыки Западных Ветров прозвучал громом. На тонких пальцах воздетой руки Майа задрожали готовыми отправиться в полет стрелами маленькие молнии. Но прежде, чем спустить свою силу с поводка, Олорин еще пытался увещевать. Отсюда было сложно понять, кто именно пустил стрелы. Предатели, околдованные безумцы — или просто испуганные Ваниар, пытающиеся защищаться. — Именем Сулимо и Элентари, остановитесь! Сын Ветра Воплощенного призывает вас. Со мной Верховный Король. Если вы бежите в страхе от ужасов нынешней ночи — мы защитим вас.
Волна незримой силы разошлась от засиявшей фигуры, всколыхнув тьму переулка. Зрение эльда смутно различило десятка два фигур, рассыпавшихся по улице, замерших на крышах домов. Большинство из них держало в руках луки, однако две, стоявшие позади, оружия не имели. Зато на руках их плясал, переливаясь, пурпурный огонь, при одном взгляде на который слегка мутило.
— Сын Тьмы! Мелькор и Госпожа! — в уши снова ввинтился уже привычный слуху боевой клич Вражьих прислужниц, до конца придерживающихся своей сеющей рознь лжи. По голове будто ударили боевым молотом, мерзкая тошнота, в которой причудливо сплелись боль и наслаждение, подступила к горлу — обычные слова явно были сдобрены черным чародейством. — Смерть ложным королям! Черные Стражи, именем Феанаро, руби предателей!
На мгновение окровавленная, вымазанная в пепле и саже фигура, в которой с большим трудом можно было узнать прежнего Верховного Короля Эльдар, пошатнулась, изо всех сил сжимая посох и стараясь не упасть. Вопль служителей Жаждущей тараном ударил в броню души, заставляя чувствовать на ней уже знакомые клешни, только и ждущие, когда добыча даст слабину. Однако мгновением спустя Ингвэ, скрипнув зубами, выпрямился, отбросив незримые Вражьи щупальца. По счастью, присутствие рядом Олорина ослабляло натиск культистов, позволяя эльда, пусть и измотанному сегодняшней ночью, продолжать бой. Да и защитные амулеты, созданные Отступниками, все еще действовали.
Золотоволосый ваниа вновь поднял руки, ограждая себя и спутников от стрел, что не прекращали свистеть над головой. С пальцев воздушного Майа белоснежными клинками сорвались молнии, протянувшись в двум окутанным колдовским пламенем фигурам. Ударить на опережение, прежде, чем они воспользуются чем-то страшнее простых слов, подкрепленных силой! Пока есть возможность покончить с еще двумя искательницами.
Сияющие разряды не успели совсем немного. В последнее мгновение один из лучников закрыл собой чародейку, подставившись под удар. Тело эльда дернулось, охваченное молнией, мигом спустя осев наземь мертвой грудой. Вторая же проворно отскочила за край арки, заставляя стрелу из чистой силы уйти в камень.
Ответ не заставил себя ждать — мгновение спустя в сторону отряда устремились две струи фиолетового огня. Черные Стражи благоразумно отступили на несколько шагов назад, под защиту Олорина — все слишком хорошо помнили, что может сотворить с Эльдар подобное заклятие. В руках некоторых нолдор уже блестели арбалеты, посылая короткие и толстые болты в сторону нападавших. Выстрелы Мор Тирит оказались куда успешнее устроивших засаду — трое из них пали, получив стрелу в грудь, голову и горло.
Майар выбросил вперед руку, сталкивая молнии в бою с проклятым огнем.
Все же, несмотря на свои возможности, колдуны Жаждущей были нечета одному из младших Айнур. С богохульством на устах напавшие отпрянули обратно в темноту, оставив пурпур бессильно растекаться ядовитыми каплями камню.
— Постучитесь в ближайшие дома, — глухо приказал Ингвэ, опираясь на посох. Глаза уже привычно выцепили из окружения несколько домов, явно запертых изнутри — похоже, нынешние события их коснуться не успели. Был шанс, что их хозяева решили переждать внутри, вместо того, чтобы бежать прочь. Разумный выбор. — И проверьте павших. Возможно, кого-то из них мы еще сможем спасти.
Командир Черных Стражей коротко кивнул. Закованные в темную броню воины разделились, действуя, словно единое целое. Часть из них деловито устремилась к ближайшим дверям. Еще четверо направились к поверженным противникам — половина из них прикрывала, держа наготове взведенные арбалеты. Остальные продолжили стоять, окружив Верховного Короля Эльдар кольцом из лезвий алебард.
Избранный Манвэ в изнеможении опустился рядом с присевшим Олорином, прислонившись спиной к еще теплой каменной поверхности забора, окружавшего один из домов. Веки смежились — лишь бы не видеть того, что сейчас его окружало. Хотя бы на краткое мгновение вырвать из восприятия то, что сейчас происходило вокруг.
Вот только если глаза можно было обмануть, то остальные чувства были не столь доверчивы. Не обмануть было нос, прекрасно ощущавший рассыпанные в еще вчерашним днем чистом воздухе гарь и пепел. Не обвести вокруг пальца уши, в которых не смолкали крики боли и звон стали, поднявшиеся над благословенным Валимаром. И самое главное — нельзя было отрешиться от собственной памяти, где впечатали, немилосердно выжгли раскаленным клеймом сегодняшнюю ночь. Воистину, те, кто переживут ее, и те, кто со временем выйдет из Чертогов Ожидания, назовут ее проклятой.
Говоря начистоту, первоначально Ингвэ не собирался соглашаться на проведение расследования в Валимаре. Тем более, учитывая, кому на самом деле , судя по всему, принадлежала идея. И это был не Арафинвэ. Несмотря на то, что внук был весьма смышлен и ответственен для своего возраста — попытки обмануть своего деда, убеждая его в том, что Куруфинвэ Феанаро непричастен к этому предложению, ваниа не особенно впечатлили.
Подобное расследование, проведи его недостаточно аккуратно (а проводить его собирались, скажем честно, мальчишки, вчерашний — и нынешний), грозило бы не просто отсутствием внятного результата, но и еще большим разделением Эльдар между собой. Всплыви на поверхность правда о подозрениях в том, что среди Нолдор Короля, а тем более Ваниар, могут скрываться прислужники Мелькора — и последствия могли бы быть крайне неприятными. Начиная со справедливого недовольства — с какой стати нас, любимцев Короля Арды, подозревают в подобном? Не ходят ли среди нас Майар — а раз так, то они бы точно учуяли предателей? И самое главное, кто подозревает? Не Мелькорово ли Отродье, чьи речи затмили разум правителей?
Против таких аргументов даже Ингвэ, понимавшего возможную опасность со стороны Жаждущей, трудно было спорить.
А если бы подтверждение хоть какой-то зацепки бы подтвердилось и всплыло наружу — все могло принять еще более отвратительный оборот. Эльдар просто начали бы подозревать всех вокруг. Нолдор-Ваниар. Сосед-соседа. Единству не то что всех Перворожденных, о котором мечтал Верховный Король, но даже самих народов, был бы нанесен непоправимый урон.
Одним словом, согласился ваниа на предложение внука с огромной неохотой. Просто потому, что после уже пролитой на землю Благословенного края крови понимал — если есть хоть малейший шанс в том, что идея Феанаро здрава, если в глубине Тириона и Валимара действительно могут тихо и смертоносно расцвести последователи Падшего — последствия бездействия могут оказаться куда хуже, чем действия. Чтобы он не думал при этом о так называемом князе Первого Дома.
Ингвэ дал согласие. С неохотой, но дал — после того, как Эктелион поклялся, что будет действовать со всей возможной осторожностью и тишиной, на которые способен. Согласился — с надеждой, что подозрения эти окажутся лишь очередной причудой Куруфинвэ — или, в крайнем случае, его уловкой, призванной занять новую силу, которой обещали стать Вознесшиеся, любым делом, кроме молчаливого противостояния ему.
Окажись все так — Владыка Эльдар искренне мог бы назвать себя счастливым, несмотря на все остальные трудности.
Увы, вести, принесенные учителем Аро, оказались не такими. Ядовитое семя Врага все же упало в Валиноре. И даже успело принести плоды — как на землях расколотых надвое Нолдор, так и среди Ваниар. И где — в новой школе заклинательной песни, основательницу которой правитель сам считал новой молодой звездочкой на небосклоне Валинора! Даже был на ее выступлениях. Трудно было поверить в то, что эта юная невинная мастерица обернула свои таланты на службу Врагу и его твари.
Скрепя сердце, Ингвэ, а за ним и Финвэ, дали согласие на заключение под стражу всех Искателей Совершенства. В ту же ночь, которая должна была стать очищением и для тех, кто служил Феанаро — в этом тот, кого многие золотоволосые звали не иначе, как Мелькорово Отродье, был прав. Мышей нужно выдворять из дома одновременно везде. Иначе просто перебегут в другое место.
Однако то, что произошло дальше, отзывалось лишь одним — болью. Болью, когда с балкона своей башни, когда-то созданной из Воплощенного Света им лично, Ингвэ увидел, как его во множестве мест начинает охватывать пламя.
— Владыка, — глаза ваниа поневоле раскрылись, когда тот услышал уже знакомый голос, прервавший размышления. Над Верховным Королем навис один из Черных Стражей. — Нашли. Еще несколько семей. Заперлись у себя. Как обычно, — Страж жестко хмыкнул. — Не желают открывать нам, несмотря на все увещевания. Грозятся встретить любого, кто попытается войти, стрелой в глаз.
— Я понял тебя.
Поднявшись на ноги, эльда, опираясь на посох, побрел в сторону ближайшего дома с наглухо запертыми ставнями и дверями. Его соседям повезло меньше. Они явно были покинуты в спешке — никто даже не попытался закрывать двери. Без сомнений, бежали налегке.
— Убирайтесь, — приветственный стук поприветствовал приглушенный дверью, полный мрачной решимости, что преодолела страх, голос мужчины. — Моя семья не будет служить ни Тьме, ни ее отродью Феанаро. Я не позволю навредить никому, кто находится в этих стенах!
— Прошу вас, откройте, — эльда постарался вложить в голос всю заботу, все желание успокоить подданного, которое имел. Ладонь его зажглась мягким светом Лаурэлин. — Мы не причиним вам зла. Это я. Перворожденный Ингвэ, правитель Валимара. Тот, кого Ваниар избрали своим предводителем и королем. Выходите — милостью Манвэ мы отправим вас туда, где безопасно.
Полное недоверия молчание послужило ему ответом. Голос Владыки Валимара не узнать было невозможно — для любого из жителей этого города. Но Избранный Сулимо прекрасно понимал — в эту ночь доверять хоть кому-то означало смертельную опасность. И это, пожалуй, было горше всего остального. Осознание, что после сегодняшней ночи меж Ваниар уже не будет ни того единения, ни того доверия, что было раньше.
— Кто бы ты ни был, встань перед дверьми, — наконец ответил голос. На этот раз в нем звучала уже не решимость, но усталость. — И знай, что если ты лжешь…
— Я не лгу, — Владыка послушно выполнил требование хозяина дома, позволив хорошо смотреть свое лицо сквозь расположенные на двери зрительные камни. — И пусть всеблагая Элентари и Манвэ Сулимо станут мне свидетелями!
Минуту спустя двери все-таки открылись, дав возможность увидеть того, с кем ваниа беседовал. Поначалу хмуро вглядевшись в гостя уже собственными глазами, мужчина, наконец, приветственно склонил голову. Черты лица его смягчились, суровая складка между бровей разгладилась.
— Мой король! Прошу, прости за недоверие, но…
— Забудем об этом, — Ингвэ, не тратя время, положил руку ему на плечо, успокаивая и ободряя. — Я знаю, что происходит. Твоя семья в доме? — получив в ответ утвердительный кивок, он продолжил. — Тогда собирайтесь. Сейчас вас заберут. Нельзя терять времени.
Спустя время сопровождавшие Ингвэ воины, наконец, вывели семью — двух молодых Эльдар с тремя детьми — на улицу. Туда, где их уже поджидал, сложив гигантские крылья, один из Великих Орлов Манвэ.
Правитель Валимара молча взглянул вслед птице, уносящей на своей спине еще одну спасенную семью, прежде, чем скомандовать двигаться дальше. К сожалению, из двух других запертых домов не отозвалось никого. Взломав двери, Мор Тирит обнаружили лишь пустые комнаты — похоже, из обитатели все заперли прежде, чем сбежать.
Ваниа, только что отправивший своих жену и детей в небеса, мрачно шагал, сжимая копье и щит, в одном строю с Мор Тирит, то и дело зло косясь в их сторону. По серым сияющим глазам было видно, что ни доверия, ни благодарности в по отношению к ним у него не было, как и доверия, впрочем. Но присутствие короля и вестника Таникветиля успокаивало, ограничивая его гнев до недоброго молчания.
Мысли Ингвэ вновь и вновь возвращались к произошедшему, раз за разом словно вгоняя в собственное фэа раскаленные иглы. Пытаясь найти решение той катастрофы, охватившей Валимар — а весьма вероятно, и другие города Эльдар тоже. Пытаясь отчаянно ухватить ускользающие сквозь пальцы нити владения ситуацией — и понимания, что чем дальше, тем больше они предательски уходят из-под носа.
К глубокому его сожалению, Феанаро оказался прав в своих подозрениях. О чем перворожденный не жалел сейчас точно, так это о том, что все же позволил Эктелиону и Арафинвэ провести расследование. Не сделай они этого — и, быть может, время спустя все было бы намного, намного хуже. Однако даже Куруфинвэ, вероятнее всего, не до конца осознавал той паутины, что Враг сплел в Благословенном Краю. Крепкой, точно сталь, паутины, сплетенной из бритвенно заточенных нитей. Прикоснешься, даже с целью разорвать ее — и рука покроется множеством резанных ран. Так происходило и сегодня.
Первый удар предатели нанесли, попытавшись обезглавить Валимар в самом начале своего мятежа — отряд поклонников Жаждущей ворвался прямо в башню Ингвэ с именами Падшего и его сына на устах — и явным намерением покончить с «ложным королем». И удар этот почти что достиг своей цели. Несмотря на то, что увидев зарево, правитель Ваниар был предупрежден и готов к бою, когда двери его дома оказались выломаны — шансов на спасение у него было немного, не подоспей помощь. К счастью, те не заставили себя долго ждать — прежде, чем клинки и заклятия Вражьих сил успели достать ветерана Великого Похода, на выручку подоспел Ингвион. И не один, приведя с собой размещавшийся в городе отряд Мор Тирит, оставленный по соглашению с Феанаро на крайний случай.
Крайний случай наступил. И стоило отдать должное — Ингвэ возблагодарил Манвэ и Единого за то, что согласился тогда на идею Финвэ разместить Черных Стражей в своем городе. Птенцы Лаурэфиндэ и Феанаро не зря снискали славу лучших из лучших бойцов в схватках на арене. Сейчас их мастерство встало несокрушимой стеной между ваниа и мечами служителей Жаждущей. Пусть ни с их лидером, ни с их безумными идеями Исхода он согласен не был — но сейчас они бились плечом к плечу с ним. И заслуживали благодарности.
Новые гости принесли вести — и частичное осознание произошедшего. Появился Олорин. Растрепанный, мрачный, словно северная туча, с лихорадочно пробегающими по лицу молниями. Совершенно непохожий на свой мудрый величавый облик. Следом за ним — Вознесшиеся что должны были разобраться с резиденцией Искателей Совершенства. Потрепанные, а кое-кто и раненые — несмотря на выигранную, по их словам, схватку, далось им это нелегко.
И тот, и другие — с одной и той же новостью, описывающей все, что произошло, пусть и с разных сторон. Как оказалось, Эктелион, желавший лично заковать в кандалы Верховную Искательницу и бывший рядом с ней, когда все началось, успел дозваться до своей Владычицы. А та, в свою очередь, поведала о случившимся Королю Арды.
Рассказанное звучало отвратительно. Нет, не так. Оно ужасало — как размахом произошедшего, так и той глумливой, холодной, безжалостной циничностью, которой этот замысел буквально дышал.
Никаких «арф», созданных из живых. Никаких беспорядочных совокуплений и оболочек Эльдар без душ, что бросались на строй сомкнутых алебард, точно дикие звери. Просто обманутые, отравленные доверием к врагу сородичи, натравленные друг на друга. Спонтанные схватки по всему городу.
Сейчас, правда, Ингвэ понимал, что в момент рассказа сам не до конца осознавал, что на самом деле будет происходить на улицах. Тогда не понимал.
Были, однако, и добрые вести. Валар, их наставники и повелители, не собирались бросать своих последователей на произвол судьбы. Пусть и не лично — и восседающие на престолах Арды, и Ингвэ прекрасно понимали, что после вмешательства Стихий в силах тяжких останется лишь выжженная земля. Однако Олорин прибыл не один, будучи лишь первым из посланных. Множество Майар из свиты Манвэ, Варды и других Айнур уже спешили на подмогу Ваниар и Нолдор. Прибыли и любимцы Сулимо — племя Торондора, чьи крылья сейчас затмевали свет Тьелпэриона над городом.
Спешно собранный военный совет — королевская семья, Майар, Мор Тирит, те из сподвижников Ингвэ, что успели добраться до его дома — пришел к единственному, на тот момент, верному решению. Разделить все имеющиеся силы на отряды, усиленные Олорином и другими младшими Айнур. После чего — прочесать город, находя тех, кто не был затронут черным чародейством. Беря с собой способных держать оружие, отправляя остальных за пределы города на спинах Великих Орлов, все равно не способных помочь в боях на улицах города. Дом за домом, площадь за площадью, вернуть Валимар под свой контроль.
Что же касалось тех, кто попал под тень Врага — приказ Ингвэ здесь был однозначен. Бить насмерть лишь в случае самообороны, если другого выхода не будет. Сосредоточить силы и злость на Искателях Совершенства, стравивших собратьев.
Если уж их лживые слова вызывают столь сильное доверие благодаря проклятию — с их смертью пелена должна спасть с глаз Эльдар.
Не сказать, чтобы подобное распоряжение понравилось вынужденным союзникам из Нолдор. Скорее уж наоборот. Но спорить Черные Стражи не стали, признавая главенство Верховного Короля в этом вопросе.
Справедливо полагаясь на собственные и Олорина возможности, король распределил Майар и Вознесшихся по другим группам. Вместе с ним и духом воздуха отправились лишь Черные Стражи. Пятьдесят Нолдор — треть от отряда, присланного в Валимар князем.
Ингвэ глубоко вздохнул, продолжая шагать — в окружении тех, кто в другой ситуации считал бы его недругом. Мерный стук резного посоха из светлого древа о камни улицы гулом отдавался в ушах при каждом ударе, погружая в состояние, близкое к грезе. Несмотря на то, что ваниа продолжал ощущать мир вокруг себя, душой он был сейчас в других местах и времени. В мгновения, заставляющие нутро переворачиваться верх дном, зубы тихо скрежетать, а разум лихорадочно перебирать варианты предотвращения.
Продвижение по улицам пошло тяжело с самого начала, несмотря на то, что по пути удалось спасти из окружения крупный отряд сопротивлявшихся Ваниар. Да и в домах выживших находили. Предатели не оставляли попыток отправить старшего из правителей Эльдамара на встречу с Мандосом. Быстро поняв, что сквозь строй черных алебард им не прорваться, Искатели предпочли устраивать одну засаду за другой.
Редко когда можно встретить эльда, что не владел бы хотя бы основами благородного мастерства стрельбы из лука — пусть и не каждый мог превратить свое умение в подлинное искусство. Луки в Валимаре были почти у всех — Ваниар упорно не желали отказываться от традиционного оружия, с которым они прошли Великий Поход, в пользу новых механических чудовищ. А бесконечное молчаливое противостояние с Отрекшимися, тянувшееся уже годы, и вовсе заставляли многих обитателей города поэтов и богов упорно оттачивать свои навыки. Разумеется, было множество лучников и среди тех, кто сегодня переступил черту.
И сейчас это играло дурную шутку, заставляя всех вглядываться вперед, словно отряд Ингвэ шел не по городу, что являлся сердцем Валинора, но по дикому краю, полному опасных чудищ, когтистых и клыкастых. Точно Ваниар вновь вернулись в дни, когда только шли на Запад, к Аману. Каждый переулок грозил незримым лучником. Каждый дом мог скрывать не только запершихся от напасти жителей, но и того, кто спустит тетиву, едва гость появится на пороге.
Впервые со времен Похода на глазах Ингвэ вновь умирали Эльдар — пронзенные стрелами, сожженные проклятым колдовским огнем — за последних следовало опасаться особо. Далек тот день, когда Мандос исцелит воспоминания о подобной боли, нескоро они переступят порог его Чертогов, возвращаясь обратно в мир живых. Если вообще вернутся, учитывая то, что произошло в шахте…
Даже воспитанники Феанаро не сразу приспособились к подобному засадному подходу. Что уж говорить о золотоволосых любимцах Валар, подобного не ожидавших! Не один раз он успел пожалеть о том, что жители Валимара частично переняли у подданных Малекита любовь к оружию. Теперь они обернули свою пагубную привычку против своих же сородичей.
И последнее было страшнее всего, пожалуй. Куда хуже, чем чувство опасности, сопровождавшее его в эту ночь каждое мгновение, хуже, чем бесконечные вопли, прославляющие Мелькора и Феанаро — хоть последние и несли с собой серьезную опасность для будущего. Не знай ваниа своего недруга лично, не чувствуй он искреннее непонимание и гнев со стороны сопровождавших его Черных Стражей, не будь сам Ингвэ поставлен в известность, чья идея была с расследованием — и у Верховного Короля могло бы возникнуть подозрение, что Малекит действительно причастен ко всему случившемуся. Что уж говорить о простых жителях Тириона и Валимара, что наверняка об этом и подумают!
Как бы после того, как предатели будут повержены, не возникла междоусобица уже между подданными двух Валар… Но об этом повелитель Эльдамара старался не думать, полагаясь на мудрость и справедливость хозяина Таникветиля. Не время и не место, не сейчас. О грядущих сложностях не думают тогда, когда любимый город истекает кровью.
А он истекал — и очередное прямое подтверждение этому вновь предстало перед глазами эльда совсем скоро — впереди, на площади перед стремившимися ввысь стенами Валимарского Гимнасия, уже была слышна до боли знакомая какофония. Скрежет металла, боевые кличи и мощь заклинательных песен, вскрики боли и треск занявшегося пламени… отдельный звук вычленить было почти невозможно. Точно оркестр или хор звучал. Только этот хор означал лишь одно — возвещение смерти.
— Приготовиться, — Ингвэ хмуро перехватил посох, глубоко вдыхая. Ноздри уже почти привыкли к оскверненному, наполненному дымом воздуху. Он уже знал, что увидит, когда отряд подойдет к площади. — Олорин, выцели Искателей.
— Действуем все также?
Глаза правителя обернулись к спросившему командиру Черных Стражей, сурово сощурившись при этом. Нолдо, впрочем, взгляд выдержал, посмотрев в ответ с откровенным вызовом. Столкнувшийся с силой Жаждущей нос к носу и видевший «арфы», можно сказать, из первого ряда Ангатар (1) не горел желанием лишний раз рисковать своими подчиненными ради околдованных.
— Также, — твердо ответил Перворожденный. Он не собирался лишать телесных оболочек своих подданных и друзей, вся вина которых состояла в том, что они доверились не тем. Тем более, что смерть кукловодов действительно помогала сбрасывать чары. — Если придется — сдерживайте натиск. Но насмерть бить лишь по необходимости.
Губы предводителя Мор Тирит сжались в суровую прямую линию, у углов рта залегли упрямые складки. Он молча склонил голову, однако согласия ни в его движениях, ни в его позе не было ни на ноготь. Впрочем, сейчас Ингвэ было не до споров с Отрекшимися.
Перестроившись клином, отряд двинулся вперед. Черные Стражи — в первых рядах, на острие атаки, плотно встав плечом к плечу. Ингвэ и Олорин, готовые отразить удар служителей темной твари — прямо за ними. В центре построения — лучники-ваниар, из тех, кого удалось спасти.
— Манвэ… — едва выйдя на границу площади, правитель истерзанного Валимара со свистом выдохнул сквозь едва приоткрывшиеся губы.
Площадь, по которой юные ученики еще совсем недавно спешили к обители знаний, была в буквальном смысле залита кровью. Множество тел — сожженных, пронзенных копьями и стрелами, обезглавленных, чудовищно искаженных наподобие приснопамятных «музыкальных инструментов» обрело свой последний сон на белоснежных совсем недавно камнях. Многие дома, что обрамляли площадь по кругу, уже жадно лизал огонь, стремясь распространиться дальше. Над изящным ромбовидным зданием Гимнаасия, украшенным декоративными башнями, двумя чертовочащими язвами реяли стяги Врага — антрацитово черный, без украшений, пурпурный с золотом, с вышитыми на нем арфой и клинком в обрамлении паутины. И последний, тоже цвета полуночного неба. Но уже с серебряным драконом, сжимающим в лапах восьмиконечную звезду.
Недалеко от Ингвэ послушалось приглушенное рычание Ангатара пополам с ругательствами — ненависть к тем, кто посмел взять на свой щит знамя Первого Дома, слышалась в его голосе невооруженным слухом. Но не это и не кровь привлекли внимание короля.
На площади сражались и умирали — в данное, конкретное мгновение. Группа Искателей Совершенства, сбившись плотным строем, удерживала баррикаду прямо у входа в Гимнасий. За спинами копейщиков и лучников отчетливо виднелись творившие волшбу чародеи. Несмотря на сравнительно небольшую численность, строй поклонников Мелькоровой твари раз за разом отбрасывал толпу, пытающуюся подступиться к воротам в место знаний. Среди нападавших же серые глаза заметили еще несколько охваченных пурпурным сиянием фигур. Но нападавшие, какзалось, подобного не замечали.
— За Сына Тьмы! Смерть ложным королям! — победно и удовлетворенно гремел над полем бойни клич мятежников.
— В бой, и не страшитесь мрака, друзья мои! — вдохновенно вещал из-за спин подвергшихся воздействию колдовства Искатель. — Предатели, как и Мелькорово Отродье, которому они служат, показали свое истинное лицо. Именем Манвэ Сулимо и пресветлой Элентари — мы, наконец, очистим наш Благословенный край от язвы, поразившей его.
— Олорин, бей. Бей им в спины, — буквально прошипел с тихой яростью, в которую щедро плеснули боли, повелитель Эльдамара.
Подобную картину Ингвэ уже приходилось видеть не раз за сегодняшнюю ночь, но, пожалуй, то, что творилось на площади, было самым крупным из встреченных по пути побоищ. И каждый раз, каждая схватка навсегда оставалась в памяти. Каждый из тех, кто сейчас дрался, был одним из Ваниар. Одним из его подданных, последователей, учеников. Если король — отец народа, то одним из сыновей и дочерей . И сейчас они самозабвенно прерывали жизни друг друга. Одни — сознательно продав свои фэа Врагу, с именем Мелькора и Феанаро на устах. Даже своей гибелью внося обман и будущий разлад в Амане. Другие, обманутые собратьями первых и проклятым заклинанием, порожденным Куиллэ — искренне считая, что сражаются и погибают ради Валинора. Ради своего народа. Третьи, те, кого ложь Искателей не коснулась — просто зачастую пытаясь выжить между первыми и вторыми, и ради своей жизни, защищаясь — обрывая жизни еще вчерашних обманутых сородичей.
То, что третьих на этой площади не было, хоть немного, но утешало. Хоть кто-то, хоть малая часть Вариар не пострадает.
Окажись сейчас перед ваниа подлинный автор этого кровавого обмана — и Ингвэ без колебаний вступил бы с ним в бой, даже понимая, что надежды на победу нет. Но семь и семь еще раз незаживающих ран перед своей гибелью Падшему он успел бы нанести — за всех тех, кто сегодня сошел в Мандос.
Молнии вновь отправились в полет — с навершия посоха короля и с пальцев стоявшего рядом Майа. Один из стоявших позади толпы обманщиков дернулся в конвульсиях, вскрикивая и падая на землю. Еще один успел отшагнуть в сторону — молнию, что предназначалась ему, приняла на себя спина несчастного ваниа, мгновенно отошедшего в Мандос. Но предателя это не спасло — пущенный меткой рукой одного из Нолдор арбалетный болт вошел ему прямо в горло. Поклонник Жаждущей рухнул молча.
Однако двое оставшихся колдуна уже видели, откуда летят смертоносные подарки. Открытые ладони, заботливо укутанные проклятым сиянием, приняли на себя предназначавшиеся их хозяевам разряды.
Ингвэ скривился, поднимая посох, готовый принять на себя Вражий удар, выше. Шагнул вперед, сквозь расступившиеся ряды облаченных в доспехи воинов, зажег на руке серебристое пламя, подобное свету Ночного Древа. Двое из руководивших несчастными, пали. Верховный Король мог лишь надеяться, что лежавшие на них чары, вызывавшие столь сильное доверие и распалявшие угли любых подозрений в бушующий пожар, ослабли. Что он сможет достучаться. Айну молча последовал за ним.
— Не нужно нападать, друзья! — произнес Ингвэ, царственно вскинув голову. Голос его звучал властно и величаво, как и положено явившемуся в решающий момент правителю. И в то же время всеми своими силами, всей значимостью в глазах собратьев он сейчас пытался успокоить толпу. Пусть шансов на это и было немного. — Ваш король и отец перед вами. Опустите луки и копья! Со мной Олорин, наш друг и слуга Властителя Западных Ветров. За моей спиной — множество Ваниар, ваших братьев и сестер. И не только их, но и тех, кто в черный час пришел нам на помощь. Не нужно пытаться напрасно лить собственную кровь. Отступите от Гимнасия. Мы сами разберемся с прислужниками Врага, отправив их на суд Валар! Не прислушивайтесь к тем, кто сейчас гонит вас на гибель. Все Искатели Совершенства обрекли себя на вечное проклятие, служа Жаждущей и Мелькору. И сейчас они посылают вас на клинки и колдовское пламя, на бессмысленную гибель. Отступитесь. Не слушайте их.
Сияние Верховного Короля чуть разогнало ночные тени. Копейщики и лучники, уже начавшие было разворачиваться в сторону новоприбывшего отряда, было отступили на пару шагов, перешептываясь в изумлении. Каждый здесь присутствующий знал, как выглядит правитель Валимара. Каждому было известно лицо Олорина, часто появлявшегося по правую руку от главы Ваниар.
Однако мгновением спустя майа резко вскинул руку, принимая на незримую защиту удар противника.
— Лжец! — шум толпы разом сумел превозмочь женский голос. Высокий и чистый, прекрасно поставленный. Таким бы только песни и петь. — Эта Мелькорова Тварь подло ударила сейчас нашему отряду в спину. Посмотрите сами — их колдовство и стрелы уже оборвали жизнь троих Ваниар. Кровь на их руках! И это отродье, принявшее облик Верховного Короля, что уже сегодня нашел смерть от их мечей, смеет обвинять нас, тех, кто несмотря на предательство нашей школы, остался верен Валинору. Кто всю эту страшную ночь бился с вами плечом к плечу! Узрите сами — разве не пытаются они сейчас ударить нам в спину, сжав между молотом и наковальней?
Прежде, чем Ингвэ успел возразить на гнусную ложь своей противницы, раздался и третий голос.
— Да что с ним разговаривать, друзья! — включился в спор второй уцелевший чародей. — Вы посмотрите, кто стоит за ним! Не прислужники ли Мелькорова Отродья? Не Черные ли Стражи — те, на чьих руках и клинках кровь Ингвэ и Ингвиона?! Смерть рабам Врага!
Олорин с предупредительным возгласом шагнул назад, прикрывая Ингвэ и защищая первые ряды от спущенных с тетив стрел — самые нетерпеливые из обманутых поспешили исполнить приказ своих кукловодов. Мгновением спустя за ним последовал и эльда, тщетно пытаясь достать молнией Искательницу и трижды проклиная их чары — Ваниар вновь, не задумываясь, прикрыли собственную убийцу своими телами.
«Да будет легок ваш сон в чертогах…»
— Назад! — предупреждающе рыкнул Ангатар, по знаку которого Черные Стражи дружно склонили алебарды вперед. — Назад, если вам жизнь дорога!
И вновь — на мгновение сдвинувшийся было в сторону Мор Тирит строй копейщиков остановился. С затуманенным рассудком или нет, но многие из собравшихся здесь прекрасно понимали, сколь опасны подопечные Лаурэфиндэ в плотном строю.
На мгновение Ингвэ даже показалось, что перспектива эта их отрезвит — раз уж его собственные слова бессильны оказались. Робкое, призрачное пламя надежды заиграло было — чтобы удар сердца спустя быть сдутым поднявшейся бурей. Но не со стороны тех, кто дергал за ниточки толпы даже, нет. Финальный удар хлыста, возвещающий начало бойни, нанесли те, кто сбился в строй у ворот Гимнасия.
— Залп!
Свист стрел, стоны падающих, тупые звуки падающих на землю тел. И полный мрачного веселья баритон мужчины, разнесшийся над площадью.
— Смелее, сыны и дочери Красоты! Сам Куруфинвэ с нами! Взгляните — он прислал на подмогу нашему делу лучших своих воинов!
«Темное отродье» , — в бессильной злости Ингвэ сжал пальцы на посохе, спешно шепча заклинательное обращение к Сулимо. Разумеется. Те, кто желал видеть, как по Валимару льется кровь его обитателей, не мог бы найти красной тряпки лучше, чем имя того, кого Ваниар ненавидели. Особенно сейчас, когда друзья и враги перемешались на улицах тяжело раненого города.
Собравшиеся на площади разделились. Часть из них вновь развернулась по направлению к Гимнасию, опасаясь удара в спину. Большинство же надвинулось, нависло над маленькой крепостью, скованной из стальных панцирей Черных Стражей, за спинами которых уже натягивали тетивы лучники. Правда, выстрелить все еще не решались.
— Стреляйте по ногам, — в голосе Ингвэ звучала полная усталости обреченность. Тем временем послышалась короткая команда Ангатара. Острия алебард резко устремились вперед, находя небольшие бреши в зазорах между щитами надвигавшихся копейщиков — и обратно вернулись уже окровавленные. Послышались первые крики раненых. — Олорин, друг мой. Сможешь достать этих тварей?
— Если не буду сдерживаться — полагаю, да, — последовал сосредоточенный ответ. — Но то унесет жизни многих из тех, кто будет своими жизнями укрывать Падших.
— Проклятие…
— Держимся! — голос Ангатара внезапно утратил напряжение, став на удивление спокойным. Отточеным движением предводитель Мор Тирит пронзил горло нападавшего. — Наше подкрепление в пути.
— О чем ты?
— Увидите.
Было ли это наказание Единого за проступки, или же то являлось результатом его собственных ошибок, но Верховный Король сегодня отнюдь не всегда мог предотвратить бойню. Чем крупнее были встреченные на пути группы, чем больше среди них было тех, кто владеет темными чарами — тем сложнее было уговорить их отступиться, открыть им глаза, пролив свет на истинное положение вещей.
Его город горел. Его подданные слепо резали друг друга. И Ингвэ не мог разом остановить то, что происходило. Не мог уберечь всех. А время, время, меж тем, текло сквозь пальцы. Нарочито лениво, казалось, не спеша. Но каждую минуту — эльда был уверен в этом — сейчас в Валимаре кто-то расставался с земной жизнью. И предотвратить это он был не в силах. Не в силах уберечь — к примеру, тех, к кому отряды, пытающиеся восстановить порядок, просто не успеют.
Сладкий сон, прекрасная мечта Благословенного края, что три друга терпеливо и долго выстраивали на протяжении столетий, обернулся ночным кошмаром, навеянным Падшим Валой. И все, что сейчас правитель мог сделать — это приложить все силы, чтобы как можно меньше его подданных пострадало.
Посох Верховного Короля сиял и искрил, направляя силы Ингвэ против тьмы. Однако он оказался не единственным источником света посреди кровавой ночи.
Луч света — чистый, яркий, такой, что на него было больно долго смотреть — на мгновение ударил в место, откуда колдунья Искательница направляла обманутых ей марионеток. Разметал возникшую было над ней пурпурную защиту, обратил в невесомый прах тех, кто попытался закрыть падшую эльдиэ своими телами. Появился — и исчез, оставив на месте удара лишь оплавленный камень площади.
— Что? — в тот миг правитель Эльдамара даже не успел в горячке боя до конца осознать произошедшее — следующий луч ударил по второму колдуну. В этот раз получилось рассмотреть его — удивительно красивый цвет, точно в то время дня на утренней и вечерней заре, когда сияние обоих Древ сливается воедино. Только если творения Йаванны были источником тепла и жизни, этот свет был словно карающей, сжигающей все на своем пути дланью.
Однако прежде, чем эльда успел поднять глаза к небу, чуткие уши заглушил вопль ужаса. Толпа, еще несколько мгновений назад наступавшая на клинки Стражей ровным строем, отхлынула врассыпную, будто косяк форели с пути морского змея.
— ДРАКОН!
Зрачки Ингвэ расширились. Голова повелителя Валимара резко поднялась вверх, позволив увидеть стремительно снижающуюся, но до боли, до зубовного скрежета знакомую черную крылатую тень.
Мор Тирит, словно по команде, резко отшагнули назад, к улице, из которой отряд вышел, увлекая за собой остальных.
Фигура на спине летающей твари поднялась в полный рост, воздев над головой сияющий предмет — точно плод Лаурэлин. Смертоносный дождь обрушился на снующих внизу Эльдар, не разбирая предателей и обманутых — лишь окружение короля обходя стороной. Лучи пробивали тела в ужасе бегущих, оплавляли стены и камни домов, пронзая их насквозь. Догоняли почти спасшихся, тех, уже почти что покинул площадь. А мгновение спустя к карающему свету присоединилось ревущее драконье пламя.
На какой-то момент показалось, что он забыл, как дышать. Поднявшийся от взмахов крыльев ветер взметнул вверх пепел. В нос со всей силой кузнечного молота ударил запах сожженной огнем плоти, что удар сердца назад была живой. Были его подданными. Не менее нескольких сотен Эльдар разом сейчас лишились своих хроа. Тех, кому удалось спастись, скрывшись в улочках Валимара, можно было пересчитать по пальцам.
Ингвэ почувствовал, как напрягся рядом Олорин, предупреждающе положил руку на плечо друга. Однако и сам ваниа с трудом сдерживал рвущуюся наружу ярость, что в пору была скорее молодому Арафинвэ, но никак не ему, одним из первых когда-то открывшему глаза на Водах Пробуждения.
Серые глаза с легкой отрешенностью переходили с вспыхнувшего факелом здания Гимнасия, крыша которого под яростью драконьего огня обрушилась меньше, чем за минуту, на медленно спускавшегося к отряду Сафирона.
Этого не могло происходить. Не могло. Не с его народом. Не с его городом. Словно тьма, от которой Ваниар бежали сюда, в край богов, наконец, настигла беглецов. Настигла, приняв облик предателей — и всадника на исполинском огненном ящере.
Ноги сами собой понесли его в первый ряд.
— Что. Ты. Сделал? — буквально выдохнул Ингвэ, становясь напротив спрыгнувшего с седла Феанаро, в чьих руках до сих пор мягко сиял переливающийся цветами обих Древ Камень. Не врали, выходит, слухи…
Мгновением спустя голос его окреп, налившись бешенством.
— Зачем?! Ты же изначально ударил по их чародеям. От них и праха не осталось. Что ты сделал? Для чего? Или, — глаза ваниа расширились в изумлении и гневе. Он поневоле отступил на шаг от закованной в черные доспехи фигуры. Разум пронзила внезапная — и откровенно страшная в своей правдоподобности догадка, которая совсем немного времени назад получила жуткое, но весомое подтверждение. — Ложь Искателей все же была правдой, Феанаро?
— Будь это так — мои Черные Стражи еще в момент первого нападения на тебя, Владыка, — Малекит приветственно склонил голову. — Не стали бы прикрывать тебя. А напротив, помогли бы этим отродьям Жаждущей отделить твою голову от плеч.
— В другой раз я согласился бы с подобным доводом. Но не в ту ночь, когда одни и те же предатели разделились, чтобы стравить между собой народ, — голос Ингвэ все еще звучал сурово. — Я все еще жду твоих объяснений, князь. И лучше бы, чтобы они у тебя были.
Сафирон тихо рыкнул, поднимая голову к небу. Над оплавленной, еще тлеющей площадью уже кружили несколько крылатых теней. Но крылья у них были не перепончатые, а пернатые.
Похоже, Олорин подумал о том же самом, что и Верховный Король. И призвал тех, кто, в случае чего, смог бы справиться с крылатым змеем.
— И все же хоти я избавиться от тебя, способ был куда более быстрый, — сухо ответил нолдо. — Тем более, что, если мыслить в подобном ключе — обезглавленный и разделенный на части Валимар, натравленный друг на друга, пролил бы куда больше крови твоего народа, чем Валимар, где ты плечом к плечу с моими воинами пытаешься навести порядок на улицах.
Поневоле пришлось согласно склонить голову. Ответить на подобное было нечем.
Сухо звякнули алебарды. Черные Стражи, еще недавно бившиеся в одном строю с Ваниар, встали рядом со своим хозяином, преклонив колена. Майа, вставший по левую руку от друга, едва заметно скривился, с неприязнью взглянув на подобное приветствие.
— Мой князь…
— Встань, Ангатар, — Куруфинвэ нетерпеливо поднял своего слугу на ноги. — И вы все тоже. Ночь длинна, полна ужаса. И труда нам предстоит еще немало.
Золотые глаза обернулись к Ваниар.
— Что же касается твоего вопроса, Владыка Ингвэ, — брови нолдо сошлись на переносице. Взгляд обрел спокойную, стальную решимость — так, что правитель Валимара поневоле сжал пальцы на древке посоха. С таким взглядом когда-то этот тогда еще мальчишка возвестил о расколе среди Нолдор. Учитывая сегодняшние обстоятельства, означать он мог бы все что угодно. — Позволь объяснить тебе. Но предупрежу. То, что я скажу тебе, тебе не понравится — и, быть может, вызовет ненависть ко мне куда большую, чем ты питаешь сейчас. Вопреки вражде между нашими домами, я пришел помочь.
Предупредительным движением ладони пресекая преждевременные вопросы, Малекит продолжил.
— Действительно, я мог уничтожить лишь тех, кто возглавлял толпу. Тех, кто, по твоему, натравливал одних Ваниар на других. Вот только уверен ли ты, что в разбежавшейся толпе не скрывались еще ораторы? Те, кто до поры, до времени ждал своего часа? Те, кто, дай я толпе рассеяться, с легкостью вновь собрали бы ее заново — но уже в другом месте? Быть может, их разум и прояснился после смерти тех двоих. Вот только фэа каждого из них уде затронута силой Жаждущей. Они уже ей поддались, — последнюю фразу Феанаро произнес с нажимом, точно толкал плечом скалу. — Поручится ли хоть кто-то из вас, что доверием этих обманутых несчастных не завладеет еще кто-то из Искателей? И тогда то, что сейчас творилось на площади до вашего прибытия, — рука в черной металлической перчатке повела в сторону горевшего Гимнасия. — Повторится. Еще. И еще.
— Иными словами, — голос Олорина приобрел знакомые ледяные, северные нотки. — Ты сейчас отправил в Мандос множество, быть может, ни в чем не повинных Эльдар, подданных Ингвэ , находящихся под покровительством Манвэ Сулимо , из-за одних лишь подозрений?
— Напомню, — Малекит спокойно встретил взгляд недруга. Ингвэ, меж тем, молчал, отрешенно вслушиваясь в спор. — Что мои «одни лишь подозрения» уже несколько раз оказались правдой. Валинор постигла беда. Беда, которую я пытался предотвратить , — баритон князя стал до невозможности едким. — И которой, быть может, не случилось бы — прояви Аман чуть больше расторопности и внимания к моим предупреждениям после Ночи Кровавых Слез. Например, если бы некоторые Ваниар не расставались с оберегами, защищавшими их разум.
— Это в том случае, если все случившееся сегодня не является частью плана твоего — и твоего отца, Куруфинвэ Феанаро, — ровно парировал Майа.
— Полагаю, Финвэ Нолдорану будет крайне интересно послушать, что резня в Валимаре и Тирионе была спланирована им…
— Довольно, — повелитель Эльдамара слегка ударил посохом вертикально вниз. Глубоко вздохнул, позволив голове на мгновение опуститься на грудь, прежде, чем вновь поднять глаза. — Насколько велика может быть угроза? И что ты предлагаешь, Феанаро?
К глубокому своему сожалению, после короткого размышления ваниа был вынужден признать за стоящим перед ним наглецом хотя бы одну вещь. В своих предупреждениях после первой атаки Жаждущей он был прав. Правы были и Арафинвэ с Эктелионом, твердившими изо дня в день, что Нолдор Короля и Ваниар необходимо уметь защищаться перед лицом опасности. Пусть последнее и было обоюдоострым клинком, приведшим к появлению слишком большого количества оружия в Валимаре — но правда была в том, что обладай город достаточно сильным воинством, и устроить в нем подобный раскол было бы куда сложнее.
По крайней мере, выслушать предложения нолдо Ингвэ был обязан.
— Достаточно велика, чтобы задуматься о том, чего мне совершать бы не хотелось, — последовал глухой ответ. Эльда в черном скрестил руки на груди. — Подобно тому, как среди укрытых светом Элентари никто, кроме взглянувшего на нее Эктелиона, не заметил зла, идущего от предательницы Куиллэ — точно также среди просто затронутых этими заклятиями на жертвах можно пропустить и тех, кто непосредственно причастен к служению нашим Врагам. Если же мы оставим на свободе хоть одного из предателей… — Феанаро скривился, точно съел что-то кислое. — Невыполотый с корнем сорняк прорастет вновь. А нам нужно сделать так, чтобы эти твари более никогда не тревожили землю Амана. Уничтожить служителей Жаждущей — и предотвратить появление новых в будущем.
— Что. Ты. Предлагаешь? — обманчиво размеренно произнес Верховный Король, уже понимая, что именно, вероятнее всего, ответит его недруг и вынужденный союзник. И ответ этот был чудовищен даже для Малекита.
В ответ нолдо удрученно покачал головой. Было видно, что, несмотря на всю решимость, слова эти даются ему нелегко.
— Мы должны либо проверить каждого из тех, кто попал под влияние этой Мелькоровой Твари. А это можно сделать, лишь заковав их в цепи, что можно сделать с небольшими отрядами, но никак не с огромной толпой. Либо — отправить их туда, где, вне всяких сомнений, Судья определет, кому они служат на самом деле. В Мандос.
— Исключено, — серые глаза правителя Валимара сверкнули сталью. — Ты предлагаешь нашими же руками устроить резню среди моего народа, Феанаро? Не разбирая, виноват он по-настоящему, или был обманут? В своем ли ты уме, предлагать мне такое? Мы заключим под стражу всех, кого сможем. Я согласен с тобой в том, что сделать это необходимо. Но казнить каждого, находившегося под их контролем? Залить улицы благословенного города еще больше? Никогда.
Сама мысль о том, что предлагает этот… , до сего момента витавшая лишь отвратительной догадкой, сейчас показалась в полный рост. И Ингвэ не собирался давать подобному случиться. Нет уж. Даже среди Верных подобные меры Валар не позволили бы. Здесь же… В конце концов Ингвэ Перворожденный, а не Куруфинвэ Феанаро, являлся королем Ваниар и Эльдар.
— Будь мы в Тирионе — я бы согласился с тобой, — голос князя все еще звучал примирительно. — Будь мы в состоянии окружить Валимар неприступным кольцом стражи, что не позволит никому сбежать, превратит город в одну большую мышеловку. Будь это так, будь у нас время на медленную и размеренную чистку — я согласился бы с тобой, Владыка Ингвэ. Но, — Малекит посуровел. — У нас нет ни того, ни другого. Начти мы поимку каждого причастного — и все наши силы будут уходить на держание их под неусыпной стражей. Не говоря уже о времени — и способности наших врагов продолжать царапаться и кусаться. Как только Искатели поймут, что к чему — они тут же бросят все находящиеся в их распоряжении силы на пролитие как можно большей крови. А некоторые еще и решат затаиться. Либо внутри городских стен, либо и вовсе сбегут. И тогда — крови твоего народа прольется еще больше.
— Осторожнее, — князь , — Олорин обратился к отступнику мягко. Однако эльда хорошо видел, что Майа лишь сдерживает свой гнев. — Ты ходишь по тонкому льду в своих рассуждениях, столь яро стремясь поднять руку на жизни тех, кому сами Валар обещали свою защиту. Как бы лед этот не треснул. Верховный Повелитель Эльдамара, передающий волю самого Манвэ, уже свое слово сказал. То, что предлагаешь ты — неприемлемо. Ни для Валимара, ни для Таникветиля.
Глаза цвета расплавленного золота зло сощурились. Бросив хмурый взгляд на все еще паривших в небе детей неба, с которыми даже Сафирону, похоже, было не совладать, он вновь взглянул на короля.
— Я мог бы просто уйти, Владыка . Вывести из пылающего города моих Черных Стражей, позволив вам, Ваниар, самим разбираться в проблемах, что породила ваша беспечность, — с легкой горечью произнес он, покачал головой. И, прежде, чем хоть кто-то успел высказать все, что думает на подобное обвинение, припечатал с тяжестью всей громады Таникветиля. — Да, именно ваша беспечность . Напомните мне, кем была Куиллэ и большинство Искателей? Не Верной. Мятеж на земле Верных был подавлен почти что бескровно и быстро. Но вернемся к тому, что могло бы быть, — злая усмешка исказила лицо мужчины. — Да. Я могу просто вывести Черных Стражей из Валимара. Но прежде, чем я сделаю это — я расскажу, что будет дальше, если это случится. Мы встанем за пределами города, в ожидании. Вы же — попытаетесь заключить под стражу каждого из тех, кто попал под влияние Искателей. Разумеется, живыми. Неизбежно завязнув в городских боях. Неизбежно тратя кровь и жизни своих воинов на бесплодные попытки спасти всех. А что же будут делать тем временем Искатели?
Когтистые пальцы стальной перчатки сжались.
— Я скажу. Пока вы, тщетно и завязнув, пытаетесь навести здесь порядок, сделают главное. Уничтожат стоящую вокруг города и домов руническую защиту. Пусть и не сразу — делалась она все же против их покровительницы — но они с этим справятся. После чего — зальют кровью каждый дюйм Валимара.
Взгляд золотых глаз настолько не предвещал ничего хорошего, что Ингвэ поневоле вздрогнул.
— Силы пролитой крови столь мгногих, думаю, им хватит, чтобы организовать разрыв между телесным миром и миром духов. А последствия его вы прекрасно знаете. Такой был в той шахте, — видя, как побледнели лица почти всех здесь присутствующих, и больше всего — Ангатара, своими глазами узревшего подобное, вестник горя и страха усмехнулся. — Вот только рядом с тем разрывом оказались мои воины и моя супруга. Здесь же будут лишь Ваниар. Неготовые к борьбе с силой твари. Зато в больших количествах. Думаю, вы и сами прекрасно понимаете, какая судьба будет ждать многих и многих обитателей города в этом случае.
Малекит демонстративно поднял руку, в которой до сих сиял Камень Света.
— И вот тогда, когда Валимар поглотит тьма, когда он станет моровой язвой на теле Амана — мне придется сделать необходимое. Не допустить, чтобы щупальца заразы поползли дальше. Этот красавец — не единственный. Мощи трех таких, слитых в единый поток — хватит, чтобы покончить с павшим городом и его обитателями. Вот только куда они отправятся после пребывания рядом с разрывом — большой вопрос. Некоторые из пленников шахты до Чертогов, насколько мне известно, так и не добрались. Быть может, от Ваниар останется лишь память — а те немногие, кто все же выйдет со временем из Мандоса, будут благодарить своего палача за то, что подарил им смерть и перерождение, а не вечность мук в объятиях Жаждущей.
— Ты не посмеешь, — поневоле выдохнул Ингвэ, смотря на «внука» так, точно у него выросли рога и крылья, а в руке начал мелькать пламенный хлыст огненного демона Утумно.
— Если этого не сделаю я — это придется сделать самим Валар, чтобы уберечь от беды Благословенный Край. В любом случае, эту проблему придется кому-то решить. Даже, если мне после этого придется ответить за свои действия, — глухо ответил Феанаро. Однако мгновением спустя его тон смягчился. Складка на лбу разгладилась, вместо жестокости и готовности обречь на гибель целый народ — Вот только я этого не желаю, Владыка. Вопреки мнению многих, я, Мелькорово Отродье, не желаю гибели твоему народу. И сейчас предлагаю тебе путь, что позволит сокрушить Искателей с наименьшими потерями для Валимара. А тем, кто не является подлинным предателем — подарить новую жизнь, когда придет их время покинуть Чертоги.
Король молчал, мрачно прикусив уголок губы и прикрыв глаза. Мысли проносились одна за другой, сталкиваясь в жестокой схватке — точно решив изобразить побоище, бушевавшее на площади совсем недавно.
Все его нутро, вся любовь к своему народу, весь долг, как короля, выли волком. Восставали против подобного решения, вполне достойного руки Мелькора. Его Ваниар, его поданные, которых он поклялся защищать и заботиться о них! Но альтернатива…
Второй путь событий, обрисованный Феанаро, поневоле заставлял вздрогнуть.
И ведь уже несколько раз, к сожалению, проклятый князь оказывался прав — особенно в отношении Жаждущей и ее прислужников. Если он окажется прав и на этот раз… Мелькор и его свита!
Но как посмотреть в глаза тем, кто верил тебе, после того, как обречешь многих из них на лишение хроа?
Словно чувствуя его колебание, Феанаро вновь подал голос.
— Разве Валар, когда наш народ пробудился, не начали войну, пожертвовав многим? Не приняли тяжелое решение, чтобы спасти Квэнди из лап Врага? Порой Судьба заставляет правителя сделать то, что необходимо. Даже если это тяжело. Но из двух дорог он обязан выбирать ту, что принесет больше пользы его народу.
— Уж от тебя то пример, основанный на деяниях Валар, звучит странно, — с полной грусти усмешкой Ингвэ покача головой, мысленно прося прощения у всех, кому суждено было погибнуть в эту ночь. — Хорошо, Куруфинвэ. Я приму твое решение. И надеюсь лишь на то, что оно действительно единственное.
В ответ нолдо почтительно склонил голову. Однако прежде, чем он успел повернуться к командиру Мор Тирит, чтобы дать указания, его, словно сотканная изо льда стрела, настиг вопрос до сих пор молчавшего Майа.
— Я полагаю, ты понимаешь, что после того, как все закончится — тебя будут ждать в Круге Судеб, князь Куруфинвэ Феанаро? Сегодняшняя ночь сделала слишком многое. Тебе придется держать ответ — как за предложенные тобой действия, так и касаемо того, в чью славу сейчас предатели льют кровь по всему Валинору.
— Когда все закончится — я буду там, — бросил Малекит, даже не обернувшись.
— Надеюсь. Иначе мне и Эонвэ придется притащить тебя в к подножию Эзеллохара в цепях.
_______________
1 — «Отец железа», квенья.