Глава 4. Чем все закончилось
Воскресенье за выходной не считалось, и Габриэль отправился на виноградники чуть ли не с первыми лучами солнца, а потому закончил работу в районе обеда и пригласил Северуса провести с ним вечер в Портофино.
— Не отказывайся, я хотел бы отплатить тебе за твое гостеприимство, это же последний мой вечер здесь. Северус подумал и согласился. Они спокойно и мило поужинали в рыбном ресторане, после чего Габриэль оставил автомобиль где-то на берегу и предложил прогуляться.
— Мне с тобой хорошо. Ты мне нравишься, — тихо сказал Поттери, глядя на море.
— Это и так ясно, — хмыкнул Снейпоне, после чего Гарри шагнул к нему как можно ближе, обнял за шею и прижался к губам в поцелуе.
— Я задыхаюсь, — сообщил Северус, через минуту отстраняясь от молодого человека.
— Но тебе… Тебе понравилось?
— Хм, да! Люблю вкус ягод. Откуда ты узнал, что люблю клубнику?
— Да ты… Да кем ты себя возомнил!!! Ты просто невыносим! Самый противный, самый отталкивающий человек из всех тех, кого я, когда либо знал!!!
К дому ехали молча, а когда Габриэль запарковал автомобиль, он сказал:
— Я тут последнюю ночь, и я хочу провести её с тобой.
— В каком смысле?
— Ты прекрасно понял…
— Нет.
— Значит, я тебе совсем не нравлюсь?!
— Я не могу заниматься любовью, пока я не влюблен.
— А сколько раз ты влюблялся?
— Никогда.
— Ну что же, тогда мне нет смысла здесь больше задерживается! Прощай, Северус!
— Мами, собери мне чемодан. Положи голубой костюм, рубашки и 2 свитера. В Брюсселе похолодание.
— Ты сам соберешь все, что ты хочешь. Так как с этой минуты я больше не служу у тебя!
— Подожди… Это почему же?
— А-а-а! Ты не понял почему?! Да потому, что у тебя каменное сердце. Тебе так повезло! Я уже поняла, что девушки не для тебя, но такой красивый, умный, милый молодой синьор обратил на тебя внимание, так может повезти только раз в жизни! А ты что сделал?
— И только поэтому ты уходишь?
— Да! Кому захочется служить такому старому, квелому, словно прокисшее тесто, строптивцу! Мне нравится, когда вокруг жизнь, веселье, любовь. Полный дом народа. А ты никому ненужный старый затворник!!!
— Можешь идти!!! Я и без тебя обойдусь! Испугала!!! Все уходите! Мне никто не нужен. Рассерженный Северус сел в кресло и к нему подбежал Пепе.
— Зачем вообще они нужны?! Верно ведь? Эй, Пепе, разве плохо нам вдвоем? Собака укоризненно посмотрела на хозяина, а потом отвернулась, вздохнув.
— А тебя никто и не спрашивает!!! Давай, вон отсюда! Убирайся! Они думают, что это они бросили меня. Но нет! Это я их покинул! Я!
Снейпоне был в аэропорту. Первый раз ему не лететь на деловое мероприятие. На душе было как-то муторно. — Самолет компании «Аль Италия» вылетает в Брюссель рейсом 274. Просьба всем пройти на посадку.
— Синьорита, скажите, а могу я поменять билет на вылетающий сейчас рейс в Брюссель на ближайший во Флоренцию?
Чезаре был удивлен и взволнован неожиданным визитом внука, усадил его у камина и достал бутылку вина одного из лучших урожаев их фамильных виноградников.
— Северус, а разве ты сегодня не должен был лететь в Брюссель?
— Должен, но передумал.
— У тебя что-то произошло, внук? Не скрывай от своего старого деда.
— Так, ерунда, которая не заслуживает твоего внимания.
— Такая ерунда, ради которой ты отменил поездку в Брюссель и примчался домой с таким лицом, как будто кто-то умер. Что — правда? Кто-то…
— Да нет, абсолютно все живы и здоровы. Со мной кое-что произошло…
— Я так и знал. Ты связался с контрабандой наркотиков? Ты прячешь в кочешках айсберга, который отправляешь скандинавам, кокаин?
— Ты, по-моему, пересмотрел криминальных программ, дед. Какой кокаин в салате?
— Тогда что? Налоговая обнаружила твои офшорные счета? Нет? О! На твои виноградники напала листовертка? Внук, у меня кончились варианты. Скажи прямо, что случилось!
— Мне кажется, что я влюбился.
— Да, это серьезный повод отменить поездку с Брюссель. Надеюсь, она не коммунистка?
— Это не она, а он. И он точно не коммунист.
— Ну, хоть, не коммунист, — сказал Чезаре, делая большой глоток вина из своего бокала.
— Он не ответил на твои чувства?
— Как раз нет. Он открыто признался мне, что влюблен.
— В чем тогда причина твоих страданий?
— Я прогнал его, сказав, что не люблю.
— Почему?
— Он такой молодой, красивый. Успешно делает карьеру в Милане. Он не сможет жить с таким как я.
— Вы с ним об этом говорили?
— Да, он заверил, что ему нравится в моем поместье и даже два дня отработал на виноградниках как простой работник, чтобы доказать мне, что такая жизнь для него подойдет.
— Ого, это уже очень интересно! И что ты?
— Я же сказал, я его выгнал.
— Так и сказал: иди отсюда? Что-то ты недоговариваешь.
— Он попросил, раз все равно утром ему уезжать, провести со мной ночь. А я ответил, что не могу заниматься любовью с тем, кого не люблю. И он уехал.
— Мамма мия, и зачем ты это сделал?
— Да потому, что не будет он жить со мной в деревне! Куда он там будет ходить в своих костюмах от Бриони, ездить на красном Ламборджини?!
— Ты же сказал, что он делает успешную карьеру, значит, он не глуп. Он мог бы помогать тебе в работе. Где он работает в Милане, он не говорил?
— Он корпоративный юрист в Gruppo Campari.
— Если ты не хочешь, что бы он работал с тобой, он бы мог заняться нашим семейным бизнесом с опытом работы в такой то компании! Дело не в этом. А сколько лет ему?
— Двадцать пять.
— Так вот оно в чем дело. Ты считаешь себя слишком старым для него, признайся!
— И старым, и особо красивым меня не назовешь!
— Все понятно, внук. Ты испугался! Ладно, иди, отдыхай, а завтра я попрошу тебя съездить к Антинори, обсудить с ними заказ эксклюзивных бутылок на следующий сезон. Я хочу, чтобы на каждой бутылке был литой герб. В упрощенном варианте, конечно.
— Но это же займет не меньше половины дня!!!
— Тебе сложно сделать это для деда?
— Соедините меня с Дэвидом Кампари, скажите, что ему звонит Чезаре дей Вини Типичи дель Аретино.
— Привет Дэвид, у меня к тебе маленькая просьба. Помнишь, ты говорил, что хотел бы закупать у меня винный материал? Так вот я готов поговорить об этом поподробнее, но ты завтра прямо с раннего утра отправь ко мне одного своего сотрудника. Его зовут Габриэль Поттери. У меня к нему личный интерес, но какой — тебе знать не нужно. Сунь ему в руки стандартный договор поставок и не вздумай ему говорить о моем личном интересе! Он должен думать, что просто выполняет свою обычную работу!
— Дядя Чезаре, вы меня прямо заинтриговали. Хорошо, он будет у вас в девять утра — подойдет?
Габриэль Поттери корпел над договором с одним из новых дилеров, когда к нему подошел шеф и сказал:
— Весьма удивительно, но по личному распоряжению президента тебя отправляют в Тоскану, для встречи с одним из итальянских аристократов, занимающихся виноделием. Ты должен быть у него в девять утра, поэтому шеф распорядился забронировать тебе номер в ближайшей к его вилле гостинице и билет на самолет, но если хочешь, можешь уйти пораньше и поехать туда на машине.
— Лучше на машине. Проеду через Болонью, зайду в университет. Мне есть с кем там повидаться.
Габриэль был рад, что ему представилась возможность отвлечься от своих душевных переживаний. И встреча предполагалась очень интересной, и по дороге можно было проветрить мозги. В Университете Габриэль никого не застал из тех, с кем хотел бы пообщаться, потому в Hotel Villa La Palagina он приехал рано и был удивлен, что его поселили на старой богатой вилле, переделанной под отель, в роскошном номере с собственным джакузи на террасе, откуда открывался потрясающий вид на виноградники.
«Что-то много виноградников стало в моей жизни. Возможно, стоит сменить компанию, выбрать что-то совершенно не связанное с вином и продуктами» — думал Габриэль, лежа в прохладном джакузи на жаркой террасе, где даже тень от тента не спасала от зноя.
Чезаре дей Вини Типичи дель Аретино, с которым у Габриэля была назначена встреча, жил на вилле, похожей по размерам и богатству отделки на небольшой дворец.
«Хорошо, что я приехал не на такси, — подумал синьор Поттери, отдавая слуге ключ от Ламборджини, чтобы тот запарковал автомобиль, — хотя бы не чувствую себя здесь нищим туристом из Восточной Европы».
Синьор Чезаре, как любезно попросил его называть хозяин дворца, внимательно выслушал, все, что имел ему сказать Габриэль и так же внимательно прочел договор, а затем сказал:
— Это все очень, очень интересно. Договор, конечно, требует глубокой проработки, но после того, как мы уладим все нюансы, я буду готов его подписать.
— Это просто замечательно. Тогда каков наш дальнейший план действий? Вы свяжете меня с вашими юристами, и мы начнем согласовывать поправки?
— Это, молодой человек, само собой. А пока я бы хотел познакомиться с вами поближе. Люблю знать все о людях, с которыми мне предстоит сотрудничать. Вы уже завтракали?
— Признаюсь, я так хотел попасть к вам вовремя, что пренебрёг сегодня этим.
— Вот и чудно. Идемте на террасу, там уже все готово.
На столе были свежеиспеченный хлеб, 3 вида домашнего масла, нежный куриный паштет, луковый конфитюр, лосось, воздушный сливочный сыр, сырный пирог, блинчики с ежевикой и сыром рикотта. Запахи всей этой вкуснятины смешивались в воздухе с ароматом ягодного чая и свежезаваренного кофе.
«Меня тут принимают как дорогого гостя. Эта командировка всё страньше и страньше, всё чудесатее и чудесатее!» — подумал Поттери, погружаясь в гурманство вкусов.
На самом деле у Габи никогда не было семейных завтраков. Были в самом раннем детстве, но он их, конечно, не помнил. А этот уютный стол и очень вежливый синьор Чезаре, который мог бы быть его дедом, навели его на грустные мысли, которые тут же вернули его к недавним сердечным переживаниям и потерянной пока надеждой заиметь собственную семью.
— Габриэль, что-то вы как-то сникли. Что-то случилось, или что-то не так с завтраком?
Поскольку молодой человек был истерзан тоскливыми воспоминаниями, он поделился с местным хозяином историей своей жизни. Как остался нищим сиротой, как рос при монастыре, где его поднимали в пять утра, чтобы он помогал братьям и послушникам готовить трапезу, а потом отправляли работать в поле, где монахи выращивали овощи и фрукты для себя и на продажу. А потом, когда он повзрослел, стал работать в кухне, готовя предназначенные для туристов конфитюры и джемы, ворочая громадные чугунные котлы, где они готовились.
— Когда я поступил в университет, мои руки все были покрыты мозолями и ожогами. Я целый год потратил на то, чтобы привести их в порядок.
— А я-то думал, что вы из золотой молодежи, — заметил Чезаре.
— Да нет. Квартира и машина — все принадлежит компании. Еще я могу пользоваться виллой в Портофино, но и она тоже не моя.
— Вам нравится ваша работа?
— Нравится, но недавно я решил покинуть Gruppo Campari и поискать что-то другое.
— Как? Почему?
— Не хочу больше быть связан с винами и прочей аграрной продукцией. Поищу себя, возможно, в бизнесе, связанном с ближним востоком, если повезет — в зарубежном офисе. Хочу уехать из Италии хотя бы на время.
— Вот, значит, как вы решили. Вижу, вы уже закончили, и мы можем пройтись по вилле. Поверьте — это интересно. Ей больше четырех веков.
И они пошли гулять по этажам и коридорам. Чезаре все время комментировал, что интересного им попадалось. Габриэля особенно заинтересовали портреты. Все мужчины рода были очень похожи на Северуса.
«Наверное, у меня начинаются галлюцинации, на почве стресса» — подумал про себя Габриэль, отходя от очередного предка Чезаре, который выглядел точь-в-точь как жестокий Снейпоне, если бы ему повесить в ухо каплевидную жемчужину, и обрядить в черный бархатный камзол.
— Разглядывая фамильные портреты можно многое узнать, вы не находите, синьор Поттери? — коварно улыбаясь заметил Чезаре, увидев растерянность Габриэля.
— Да, наверное.
— Мне кажется, вы устали ходить по вилле, да, Габриэль? Я велел выделить вам комнату для отдыха, вздремните часок перед обедом. Как раз мой внук вернется с деловых переговоров, и я вас с ним познакомлю. Массимо, подай синьору в комнату успокаивающий чай, я полагаю, он ему необходим.
Габриэль действительно чувствовал себя усталым и разбитым. Он винил в этом портреты, которые смотрели на него со всех сторон глазами проклятого Снейпоне. Чай помог. Едва молодой человек положил голову на прохладную подушку, как тут же уснул.
Через час на виллу вернулся Северус и отчитался деду о достигнутых договоренностях.
— А теперь я тебе кое-что расскажу, дорогой внук.
Чезаре в красках рассказал о том, как жил один молодой человек, оставшийся очень рано сиротой. Про его жизнь в монастыре. Про учебу в университете. Про то, что он совершенно простой парень, а некоторые понапридумывали себе неизвестно что.
— Как я догадался, ты предпринял какие-то шаги и вызнал всю подноготную Габриэля, так?
— Можно сказать и так. Теперь ты понял, как в нем ошибся?
— Да, но он никогда не простит меня.
— Вот твое главное заблуждение — выдавать свои мысли за чужие. Знаешь, о чем мечтает этот замечательный молодой человек? Чтобы ему было с кем разделить завтрак!
— А это ты откуда знаешь?
— Очень просто — я его спросил.
— Что значит спросил?
— А я пригласил его к себе. Разумеется по делу.
— Он был сегодня здесь? Почему ты мне не сказал!
— Потому, что он и сейчас здесь. Он, бедный, подумал, что сходит с ума в галерее родовых портретов, когда с каждого полотна на него смотрело твое лицо. Разнервничался сильно, я велел подать ему успокоительный чай, и сейчас он спит в первой гостевой спальне. Не буди его в своей обычной манере, постарайся хоть раз побыть нормальным человеком.
Габриэлю снилось, что он купается в прохладном бассейне, над которым летают розовые пузыри, пахнущие малиной. Он плескался в воде и пытался поймать хоть один, чтобы узнать, это они только так пахнул или на вкус они тоже малиновые. Пузыри никак не давались в руки, но все равно их было так весело ловить!
И вдруг один пузырь погладил его по щеке и прошептал: «Габи, просыпайся, скоро обед»
«Черт, обед! Синьор Чезаре говорил что-то про обед и про внука!» — подумал Габриэль и резко открыл глаза.
Прямо перед собой он увидел чужие, черные, глубокие, точно как глаза Снейпоне. И он очень испугался и закричал:
— Ааааа!
— Да что же такое! Что я опять сделал не так?! — выругался на себя Северус.
— Ох, это ты? А я подумал, что это призрак какой-то вылез и портрета и сейчас поглотит мою душу.
— Нет, это я. Я пришел извиниться и забрать все свои слова обратно.
— Все-все?
— Все, которые могли тебя обидеть. В общем, я раскаиваюсь, готов понести наказание, и признаю — да, я тебе соврал, да, ты мне нравишься и даже, возможно, больше.
— Поцелуй меня!
— Учти, несмотря на возраст, опыт у меня самый минимальный!
— Целуй давай!
Поцелуй получился. Он вышел сначала нежным, а потом очень даже страстным. И если бы стоящий за дверью мажордом Массимо не оповестил их о готовности обеда, то неизвестно, чем бы этот поцелуй мог закончиться.
— Постой, а как ты нашел меня здесь?
— Очень просто — спросил у деда, где ты спишь.
— У деда?
— Мое полное имя Северус дей Вини Типичи дель Аретино Снейпоне.
— Получается, ты не только богач, но и аристократ?
— Ну, что-то вроде того.
— Тогда мы не можем быть вместе. У меня ничего нет своего. Даже велосипеда.
— Зато ты сказал одному деревенскому парню средних лет, по фамилии Снейпоне, что любишь его, и даже работал на винограднике, чтобы доказать, что сможешь жить с ним в деревне. Мне этого вполне достаточно!
— А синьор Чезаре? Он не будет возражать? Я же не женщина?
— Ты не коммунист, а это самое главное для моего деда!