• Boosty Shared
• Ургаш

• T

• the wicher

Тем же вечером Йеннифэр уехала в Венгербер, естественно без меня. Во-первых, у меня оставались дела в Аретузе, а во-вторых, в ней вновь проснулся страх. Она не хотела видеть рядом с собой нестабильного энергумена и я её прекрасно понимал.

Ну да ладно, лучше лишний раз не думать о нашей размолвке, проблемы надо решать по мере их поступления.

И к слову о проблемах, проникнуть в кабинет ректора Аретузы оказалось не так уж и просто. Вернее, проникнуть достаточно легко, но сделать это незаметно совсем другое дело. Многочисленные иллюзорные обманки влияющие на восприятие из-за чего кажется что расстояние растягивается и сколько бы не шёл, не можешь дойти до кабинета, яды, газы, более тривиальные стихийные ловушки способные испепелить неосторожного гостя. Проблемно. Пришлось задержаться на несколько дней осматриваясь и подступаясь к задаче. А потом я увидел её. Совсем юную с тонким станом и густыми каштановыми волосами на свету расцветающими всеми оттенками рыжего. Привычно распущенные волосы в этот раз были убраны в сложную причёску. Но я и без этого я узнаю этот силуэт.

— Немио.

Но нет, я ошибся, стоило увидеть её лицо, как в глаза бросились едва заметные веснушки на миловидном и более круглом лице, обычные уши… Она была похожа, но это была не моя эльфка. Просто юная студентка Аретузы. И всё же, как она похожа.

Я не сдержался, первое время следил издалека, а потом… Не знаю что на меня нашло, но стоило ей остаться одной у небольшого прудика как я решил явить себя. Спрятал медальон, скрыл бледность кожи и необычные глаза за иллюзией и направился к девушке безуспешно пытающейся прочувствовать и взять под контроль слабую интерсекцию под прудом, энергетическое завихрение, источник магической силы.

— Вода тебе не подходит.

Девушка ойкнула, резко развернулась и уставилась на меня своими зелёными глазами. И хоть медальон и глаза были спрятаны, однако во мне всё ещё угадывался знатный и бесстрашный рубака. Волевая челюсть, небрежная щетина, плавная походка и твёрдый взгляд.

— А, простите, собрание чародеев уже закончено, на территории Аретузы нельзя находиться… ну, мужчинам.

Собрание, как мило она заменила слово пьянка.

— Но ведь никто не узнает, если вы не расскажете. А вы…— девушка резко замотала головой, а я улыбнулся. — Ну вот и отлично. Как же вас зовут милая леди?

Юная чародейка зарделась и протянула правую руку пропищав. — Трисс Меригольд.

Я же эту руку поймал и обозначил поцелуй.

— Кийян из Маллеора. Очарован.

В зелёных глазах девушки появилось удивление, опаска, сомнение и наконец интерес.— Вы говорили вода мне не подходит? Что вы имели в виду Кийян?

— Вы же только учитесь черпать энергию из стихии, верно?— девушка вновь слегка зарделась, а я продолжил. — Со временем вы научитесь черпать её из всех стихий, но начинать лучше с родственной стихии. Она легче откликается и с ней легче сделать первые шаги. И пусть вода стихия самая простая и безопасная в освоении, она полностью противоположна вашей стихии. Огню.

По моему желанию над моей ладонью вспыхнуло рубиновое колдовское пламя тут же притянувшее взгляд юной ученицы.

— Попробуй вытянуть из него силу и взять пламя под контроль. Я тебя подстрахую, но будь осторожна, огонь очень коварная стихия.

Юная чародейка попыталась последовать моему совету, потянулась к огню, а я почувствовал как что-то потянуло из моего огня силу. Пламя в моей руке щедро делилось силой, но чем больше его силы забирали, тем больше оно хотело поглотить чародейку. Обжечь её тело, выжечь разум оставив только желание разрушения. Стихии это не просто источники сил, это силы природы и чародеи оперирующие стихией напрямую подвержены влиянию этих стихий. Мастера земли часто неторопливы и основательны, мастера воздушной стихии непосредственны и непостоянны. Пользователи воды довольно мягкие, а мастера огня… Они бывают весёлые и страстные, но те кто позволил пламени себя поглотить становятся безумными психами одержимыми огнём и разрушением. Со временем чародеи учатся ограничивать это влияние, но оно есть. В трудах Хена Гедымгейта приводится ряд исследований на эту тему. Правда там так же указано влияние многих магических дисциплин на чародея, включая запретные вроде некромантии и гоэтии. И ничего хорошего таких практиков не ждет.

Я же придерживал голод пламени позволяя Трисс освоиться и она довольно быстро смогла подчинить огонь своей воле. Правда если бы я её не страховал, огонь подчинил бы её куда раньше.

Открыв глаза окрасившиеся ярко-жёлтый, почти оранжевый цвет Трисс взмахнула рукой и небольшой огонек слетел с моей ладони, раздулся до шара размером с голову быка, пролетел вокруг нас кометой и упал в озеро забрызгав нас водой и подняв туман.

— Ой!

Глаза Трисс вновь стали зелёными, а она с удивлением смотрела на происходящее.

— Ты молодец Трисс, но пока не пытайся подчинить огонь самостоятельно, это опасно.

— Я… Я почувствовала такую силу. И желание. Хотелось обрушить огонь на землю, позволить ему выжигать все до чего доберется.

— Как и сказал, это опасно. А нам пожалуй пора расстаться.

Я услышал как в нашу сторону направляется пара девушек и не хотел попадаться никому на глаза.

— Мы ещё встретимся?

— Конечно, если ты никому не расскажешь обо мне.

Девушка кивнула в согласии, а я, улыбнувшись, кивнул в сторону откуда идут гости. Трисс обернулась лишь на миг, а когда вернула взгляд меня на месте уже не было.

Так мое время пребывания на территории Аретузы увеличилось. Днём я пробирался в школу магии и пытался найти подход к магической защите кабинета Тиссаи и часть времени уделял Трисс, которая часто старалась оставаться одна дожидаясь моего появления. И с ней я впервые за долгое время чувствовал спокойствие. Как с Немио или как с Цири.

Но всему приходит конец, я наконец наловчился быстро и незаметно проникать в кабинет и аккуратно перерыл его весь. Много интересного нашёл. Артефакты, двимеритовые изделия, эльфские рукописи старше чем вся людская цивилизация. Но ничего незаконного, даже удивительно. Ну не считая фиала с кровью. Однако ощущение от этой крови были не те что я запомнил. Она была чёрной, холодной, но не густой и аура от эманаций боли впечаталась в эту жидкость намертво. Однако что-то было не так.

Решив проверить на месте я просто и незатейливо отвинтил крышку и слегка отпил кровь тут же швырнув фиал в стену. Это была не она. Кровь принадлежала женщине, проклятой женщине родившейся мёртвой и это всё ещё весьма ценный реагент для тёмных ритуалов, но не та кровь, что у меня украли!

Видимо шум в кабинете привлёк внимание хозяйки. Дверь отворилась и прекрасная чародейка вошла внутрь тут же сбросив маску спокойствия при виде меня. Она прищурилась и хотела применить заклинание, но просто не успела. Арбалетный болт брошенный моей рукой буквально пришпилил её ладонь к стене, а двимерит в наконечнике не позволил колдовать. Вторая рука так же была пришпилена и чародейка не сдержавшись болезненно застонала.

Пока Тиссая приходила в себя я успел закрыть дверь и сблизился с чародейкой.

— Ты! Думаешь тебе всё можно? Пока ты резал мелких князей да банкиров или слишком зарвавшихся чародеев тебя терпели, но ты напал на члена Капитула! Мммммм…

Резкая слабость ударила по старой чародейке куда больнее ран на ладонях, а я просто слегка выпустил свою демоническую силу нарушая работу магии вокруг.

— Если против меня настроится Капитул, значит я просто вырежу Капитул. Терранову, Гедымгейта, Виго, всех именитых чародеев. Тебя оставлю напоследок и заставлю смотреть как умирают твои воспитанницы из Аретузы, одна за другой. Думаешь, вы чародеи неуязвимы? Ошибаетесь. Достаточно пустить вам кровь и ранее боящиеся вас хищники сбегутся рвать вас на куски. На что способна толпа вооружённая двимеритом и знающая ваши слабости? И короли нас поддержат, они с радостью захотят приструнить наглых чародеев.

И вот гордость и ярость в глазах Тиссаи сменяет отчаяние, ведь она знает что я не вру и не блефую, если надо я исполню свои угрозы. Именно поэтому меня боятся, именно поэтому я неприкосновенен. Для меня нет границ и препятствий, убиваю я мастерски, а меня убить очень трудно.

— В твоих же интересах сделать так, чтобы всё что случилось в этом кабинете осталось тайной. А теперь перейдём к делу. Фиал с кровью который вам отдала Йеннифэр, где он?

Взгляд Тиссаи вильнул к вскрытому сейфу, а от него к кровавому пятну на стене.

— Нет-нет-нет, это не так кровь. Подделка. Где оригинал?

Тиссая упрямо сжала губы и промолчала, хоть в её глазах и плескалась растерянность.

Значит пойдём по плохому пути.

Удар в живот едва не заставил чародейку выблевать обед, но я прикрыл её рот сдерживая рвоту, стоны и крики. Удар по скуле, рёбрам, по глазу, медленно и методично я превращал чародейку в кровоточащий кусок мяса. Под конец она только болезненно всхлипывала сдерживая слёзы.

— И правда не знаешь. Значит придётся пойти другим путём.— чародейка мне не ответила, даже когда я поднял её за волосы, только посмотрела одним глазом, другой был скрыт заплывшим веком. — Я проведу один ритуал, а ты будешь молчать о том что здесь произошло, иначе… О последствиях ты знаешь.

Ритуал который я собирался провести находиться на стыке Гоэтии и Некромантии и требовал довольно редких реактивов. Благо я находился в кабинете такой древней чародейки как Тиссая, да и с собой имел кое-какой запас.

На стенах кабинета чёрной кровью из разбитого фиала я начертил цепочки символов. Некоторые из них были грубыми и словно вырезаны топором, другие плавные и текучие, третьи пришли к нам не из этого мира и от одного взгляда на них глаза обычного человека слезились, а разум начинал мутиться и искажаться. Вместе они складывались в ассиметричные, противоестественные узоры от которых реальность начинала сходить с ума. Весь процесс проходил под утробные разбивающимися многоголосым хором потусторонних тварией речитативы и если бы ранее я не пришпилил Тиссаю к стене она бы выцарапала бы себе глаза и проткнула уши дабы не видеть и не слышать происходящих ужасов.

— Пепел осквернённых мощей мученика.

Пепел из небольшой колбы был развеян в угле и тут же собрался в истошно воющую горящую фигуру.

— Кость мертворождённого младенца убитого собственным братом в материнской утробе.

Костная пыль убитого игоши обернулась смутной фигурой маленького, розового существа отдалённо напоминающего младенца.

— И кровь того, кто жить не должен, но живёт вопреки.— уже моя кровь полилась на пол из разреза на ладони, а вверх стал подниматься густой, липкий туман. — Свяжите мир живых и мёртвых, реальность и небытие. Яви мне то что было, ибо время не имеет здесь власти.

Стало неестественно тихо, словно все звуки исчезли, лишь истошный, безумный вой Тиссаи нарушал мёртвую тишину.

Духи игоши и мученика исчезли, однако мы уже были вне реальности. На грани края мёртвых, где обитают неприкаянные. Страшный ритуал, невероятно опасный, но от которого практически нельзя скрыться. Здесь все ощущалось острее, а Тиссая источал удушающий аромат страха и не я один это чувствовал. За окнами скреблись голодные духи, а дверь кабинета пытались открыть. Ручку поворачивалась, но дверь не двигалась с места, тогда тот кто за дверью начал её дергать.

– О т К рой ! О т К р О й! О т КР ой ! о Т к РО й! ОТКРОЙ!!!

Пришлось вспыхнуть демонической силой, чтобы отпугнуть голодных неприкаянных, это же немного привело в чувства полубезумную чародеку, а тем временем в кабинете начали появляться силуэты. Сама Тиссая, её ученики, фантомы двигались и жили не замечая нас, хотя иногда силуэт Тиссаи оглядывался в нашу сторону будто что-то чувствуя. Сама же Тиссая смотрела на это все открытыми глазами. Видимо вспоминала этот момент. Да, это не просто отголоски прошлого, мы буквально заглянули в безвременье и сейчас наблюдаем за прошлым. И Тиссая это ощущала.

Наконец настал нужный момент, тёмная фигура проникла в кабинет под покровом ночи, вскрыла сейф будто зная где и что искать, забрала фиал и положил другой.

— Кто же ты?

Неизвестный заозирался, но ничего не почувствовал, а я усилием воли собрал демоническую силу и воплотил трёх баргестов.

— Запоминайте и ищите. Приведите меня к нему.

Призрачные гончие жадно вдыхали запах цели, пока фантом ёжился от странного ужаса и наконец исчез в ночи, а за ним скрылись и баргесты. Всё было кончено, пора разрывать ритуал.

— Странно.

Я попытался вернуться в реальность, но что-то меня не отпускала. Я не понимал что, хоть и имел догадки, пока эти догадки не подтвердились выстрелившими из стен тонкими, длинными руками с серой грубой кожей и длинными когтистыми пальцами. Они схватили меня за шею и подняли, а со всех сторон раздался ненавистный голос.

— Ты мой Котик. Думал ты от меня скрылся? Ты всегда будешь моим!

Безумный, каркающий с визгливыми нотками голос Лихо. Раньше я бы ничего не смог поделать, но сейчас… Воззвав к своей нечестивой сущности я взревел. Сигилы на моей коже раскалились, сама кожа занялась пламенем, ногти обратились когтями, а зубы клыками. Схватив пальцы твари я начал выламывать их под её визгливый вой.

— Я никогда не буду твоим одноглазая тварь!

Стоило мне выбраться из хватки как всё кончилось. Мы вновь были во все том же кабинете, за окном светило солнце и группы учениц гуляли по территории. Лишь кровь на стенах складывающаяся в нечестивые узоры напоминали о прошедшем действе. И едва живая, обоссавшаяся от страха чародейка в чьих тёмных волосах проявилась седая прядь.