• Boosty Shared
• Герр Штайн

• T

Прода как всегда в полночь, да

elf_iz_skajrimaINTERNEREVVOZ (1).epub

elf_iz_skajrimaINTERNEREVVOZ.fb2

670 год Первой Эры.

За 3760 лет до рождения Последнего Довакина.

Около четырёх столетий спустя.

Ресдайн.

Неревар Индорил.

Давний союз пал.

Давние друзья поссорились.

Два народа возненавидели друг друга.

Вновь, вновь в деле была замешана религия и практические интересы.

Двемеры Ресдайна и дальше мечтали возвысить свою расу всеми возможными способами, и порой даже игнорировали мнение своего короля. Слишком много было различных сил среди двемерского народа, и слишком разные интересы они порой имели.

Противостояние отдельных городов было не новостью, но… В этот раз оно зашло слишком далеко.

Так, по крайней мере, считали отдельные кланы кимеров, возглавляемых им, Нереваром Индорилом. Для них создание сверхмощного оружия, искусственного Бога, было не только прямой опасностью, но и богохульством, какого ещё свет не видывал.

Никто не может создать бога. Это было чистейшим попранием всех верований кимеров со времён Пророка Велота, приведших их в северо-восток Скайрима из Саммерсета.

Главный правительственный орган объединенного королевства двемеров и кимеров — Первый Совет, полнился различными спорами и склоками, на котором представители обоих народов высказывали аргументы в сторону своей позиции, постепенно переходя с фактов на перекрикивание друг друга, в котором никто не желал уступать другой стороне.

Однако несмотря на всё это, чётких и прямых доказательств не было, и за рамки разговоров и криков никто не выходил, пока…

Пока к Неревару не прибыл Дагот-Ур.

Дом Дагот под руководством давнего друга предводителя кимеров с помощью своих ресурсов обнаружил источник нечестивой, по мнению каждого верующего кимера, и тщательно скрываемой новой силы двемеров…

Им оказалось то самое, легендарное Сердце Лорхана, сердце Обманщина, которое подчиненные короля Двемеров — Думака обнаружили и стали активно использовать для исследований.

Как выяснилось много позднее, именно так ситуация была представлена монарху глубинных эльфов одним из его доверенных поданных — верховным тональным архитектором Кагренаком, который, как тоже выяснится уже позже, создавал Нового Бога, чтобы двемеры единолично могли претендовать на право владения Ресдайном.

Советники Неревара — Вивек, Альмалексия и Сота сил снова призвали своего друга и лидера начать войну с бывшими союзниками, как то предлагали ранее.

Сам же Неревар был не на шутку обеспокоен сложившейся ситуацией. Но в отличии от некоторых государства из иной вселенной, он стал действовать, а не просто выражать свою обеспокоенность всем подряд.

Лидер кимеров тотчас отправился к королю Думаку, своему старому другу, вместе с которым они и построили Ресдайн, держа его в мире сотни лет.

И спросил тогда Неревар Индорил, начиная судьбоносной диалог, который станет предтечей к страшной войне:

— Правда ли то, что сказал мой давний друг, подобный тебе, Дагот-Уром зовущийся?.. Правда ли, что двемеры создают искусственного бога, используя Сердце Лорхана? То самое, известное каждому эльфу по древней легенде, прибывшей с нашими предками ещё на Саммерсет?.. — золотокожее лицо кимера выглядело не на шутку обеспокоенным, но во взгляде немолодого уже эльфа ещё теплилась надежда, что это всё ошибка.

Он хотел верить, что всё это лишь страшное недоразумение.

Что они смогут всё решить и вернуть всё к тому, как было ранее.

Однако на тот момент Тональный Архитектор Кагренак и его многочисленные сторонники среди высшего руководства двемеров держали своего Нового Бога, Медного Бога, в секрете от короля, и Думаку не оставалось ничего, кроме как уверенным тоном отринуть все претензии старого друга:

— Правда лишь то, что Сердце Лорхана мы обнаружили и исследуем. Но никакое оружие мы не делаем, старый друг. — твёрдо возразил ему облачённый в тяжелые доспехи двемер, вооруженный боевым молотом. — Тебя обманывают… И поверь, я ни за что не пошёл против нашего творения. Против нашего Ресдайна, где кимеры и двемеры живут в мире и благоденствии… И я откровенно разочарован в твоих подозрениях, старый друг… Это всё твои советники, которым ты совершенно зря доверяешь… Они никогда не верили в наш удавшийся проект. Проверь их помыслы.

Неревар… Принял к сведенью слова старого друга… Но ведь и другой не менее старый друг говорил о совершенно обратном.

Чтобы разрешить этот спор, он отправился по наиболее лёгкому пути — отправился в паломничество в Холамайян, священный храм самой Азуры, и призвал её с помощью ароматических свечей, священной робы и святых слов.

И она явилась тому, кто был особо любим Принцами Даэдра, в своём великолепном воплощении прямо у собственной же статуи.

— О Королева Ночного Неба… Приветствую я вас в царстве смертных… — глубоко поклонившись, с неподдельным уважением и трепетом произнёс старый кимер, наконец поднимая глаза на фигуру в легких синих одеждах. — Мучает меня вопрос один, и за советом посмел я обратиться…

— Ведаю я, что за думы одолевают тебя, Лорд Неревар Индорил. — мягким тоном начала Даэдрическая Владычица, чей голос говорил скорее о обращении к родному дитя, нежели одному из последователей. Подобное всегда смущало старого кимера, который считал подобное отношение Принцессы Сумерек незаслуженным. Но не сейчас. Сейчас он был обеспокоен возможным крушением дела всей его жизни. — Вынуждена я разочаровать тебя… И подтвердить все те слова слова, что сказал тебе старый друг. Не тот, что отрицает меня, но тот, что из твоей расы. Всё, что поведал тебе глава Дагот-Ур, является правдой. Новый Бог, новое, строящееся страшное оружие твоих давних союзников-двемеров должно быть уничтожено ради безопасности не только твоего творения, Ресдайна, но и всего мира. Ибо несёт оно угрозу самой сути Нирна, самой его сути…

— Вот как… — только и мог вымолвить тогда ошеломлённый кимер, вынужденный поверить в то, во что он отчаянно не хотел этого делать.

Когда Неревар вернулся и рассказал своим доверенным друзьям и помощникам о том, что сказала их богиня, его королева, прекрасная и хитрая Альмалексия, и генералы, мудрый Вивек и Сота Сил почувствовали, что были правы, всегда правы, и снова посоветовали ему начать войну ради выживания их народа… А возможно, как упомянула Азура, и вовсе всего мира.

Таким образом Госпожа Сумерек шутить не стала бы… И вообще в целом шутить.

В конце-концов Неревар, основательно разгневанный тем, что его давний друг Думак солгал ему, вернулся в Вварденфелл.

Однако… Однако на этот раз верховный лидер народа кимеров был вооружён и облачён в доспехи, выкованные когда-то всё теми же двемерами, а вокруг него стояли его доверенные воины, тогда как советники остались готовить народ к предполагаемой войне.

…Да, на тот момент он пока что её лишь предполагал. Но ничто ему не мешало сделать последнюю попытку… Пусть и весьма резкую из-за нервозности.

Тогда он… Не самым лучшим образом выразился, но прошлое уже было не изменить. Как говаривала одна белокожая эльфийка, однажды посетившая его — слово не птица, вылетит — не поймаешь.

—…Вы должны отказаться от поклонения Сердцу Лорхана, или я забуду о нашей дружбе и о делах, совершённых во имя этого! — именно так сказал Индорил, сжимая обе ладони в кулаки с надувшимися до предела веками.

В ответ Думак, который всё ещё ничего не знал о Новом Боге, совершенном и апофеозном творении тонального архитектора Кагренака, но, как и всегда, гордился своим народом и всегда защищал его, ответил не менее резко, сквозя в своём голосе открытым разочарованием и угрозой:

— Мы не откажемся от того, что было нашим путём на протяжении бесчисленных лет, мы не откажемся от того, что поможет воплотить в реальность наш путь… Точно так же, как кимеры не откажутся от своих связей с Владыками и Владычицами Царств Обливиона. И то, что ты явился ко мне в таком виде, с оружием и доспехами, в сопровождении своих лучших воинов, говорит мне о том, что ты уже забыл о нашей дружбе. Уходи, уходи, мой дражайший Неревар, или, клянусь пятнадцатью золотыми тонами, я убью тебя и весь твой народ!

Тогда их встреча едва не окончилась боем, но в итоге оба лидера разошлись к своим народам.

И в конце-концов, последовал сугубо формальный ультиматум от Неревара, а также от трёх его ближайших советников и друзей, одна из которых и вовсе была его королевой — двемерам предписывалось прекратить работы с Сердцем Лорхана и прекратить строительство искусственного бога.

Думак, от которого искусно скрыли тот факт, что обвинения бывших союзников были не беспочвенными, разумеется, сразу же отверг это возмутительное с его точки зрения предложение.

Так на полях сражений по всему Ресдайну схлестнулись ортодоксальные Дома Кимеров — Дрес, Хлаалу, Индорил, Редоран и даже экцентричные маги Телванни были на их стороне, и светский Дом Дагот, а также все восточные города-государства двемеров.

Как выяснилось, пока Дагот-Ур был с Нереваром, двемеры, давно имеющие серьёзные контакты с его домом, банально перевербовали многих его членов, вынудив низложить бывшего лидера и присоединиться к глубинным эльфам в надежде возвыситься вместе с ними.

Не говоря уже о том, что к величайшему возмущению Неревара, его старый друг совершенно внезапно призвал к себе в союзники нордов, пообещав им возвращение сердце их бога, Лорхана, или как его звали люди, Шором. Вместе с ним подключились и орки, бывшие тогда в подчинении людей.

Так и началась Война Первого Совета, в честь первой битвы, которая произошла как раз в здании этого Совета.

Языки людей, автоматоны двемеров, рыцари Редоран, маги Телвании… Все они стали активно превращать Ресдайн в выжженное поле.

* * *

В то же время.

Ресдайн. Юг Вварденфелла. Аскадианские острова.

Вайсиниэль Каслана.

…Но одной особе было в абсолютной мере плевать на происходящие события, какими бы ни разрушительными они не были.

У неё были совсем иные заботы.

Заботы, ради которых она множество зим трудилась не покладая рук и используя на полную все свои приобретённые навыки, врождённые таланты, и невероятную по силе мотивацию.

Ради которых она разъяренной фурией прошлась по всему северу Тамриэля, ища малейший намёк на возможность, возможность которая помогла бы вытащить её супруга из Обливиона. Который почему-то не мог оттуда выбраться самостоятельно, хотя фактически уже проделывал это ранее, в Плане Ледяных Атронахов.

Спустя несколько десятков зим исследований и экспериментов девушка поняла, что дело было в хозяине этого плана. Ведь Принцы Даэдра, в отличии от элементальных монархов, не были порождениями Планов Обливиона — они их создали самолично… И мешали попыткам вторжения в них извне.

Призыв, подобный атронахом, был абсолютно бесполезен в её деле, на которое она потратила почти чётвертое столетие, уже дважды ложась в десятилетний сон и продлевая себе жизнь с помощью приготовленного для неё запасов зелья Замороженного Времени.

В итоге его решили назвать именно так, полностью отразив в названии всю концепцию действия сей сверхдорогой и сверхценной алхимии.

Учтя все прошлые неудачи, платиноволосая блондинка принялась идти по совсем другому пути.

Она принялась искать места, где Мерунес Дагон лично вмешивался в дела Нирна, самостоятельно разрывая ткань реальности между своей частью Обливиона и Нирном.

В конце-концов, едва ли не случайно, но… Такой был найден.

Практически на глазах самой снежной эльфийки эта даэдрическая тварь уничтожила один из самых просвещенных домов у Эльфов Востока, кимеров, заодно заставив вымереть авторов разрушенного великолепия — Дом Сота, из которого вышел один из советников сражавшегося сейчас Неревара из Дома Индорил.

— Ха-а-а… Почти… Почти. — тяжело вдыхая и выдыхая воздух, бормотала растрёпанная девушка, чьи длинные волосы уже давно не знали нормального ухода.

Они были чисты, как свежевыпавший снег, однако общая растрёпанность и неубранность составляли совсем иную, не самую представительную картину.

Та, кого за эти годы успели узнать и окончательно прозвать Ледяной Королевой за постоянное использование одноимённой магии, была сосредоточена на выведении огромного рунического рисунка из даэдрических символов. В обычной ситуации она бы ни за что не использовала их, ведь они были запретными даже для мага её опыта и возможностей, но…

Пропажей, но не смертью Первого Меча Аури-Эля в конце-концов обеспокоилась даже сама архиепископ, продолжающая жить и готовить себе на замену Виртура — проверенного фалмера, уже ставшего одним из епископов, заняв давно пустующее место умершего от старости предка Феатора, что первое время кривился от их брака, пока не привык.

Следом ушли и родители её супруга, но… Вайсиниэль пока не думала, как будет это всё рассказывать пропавшему на столетия мужу.

Сейчас было не до того — требовалось создание огромного, но контролируемого прорыва в нужное Царство Обливиона.

Иначе получилось бы как в прошлые разы — попадание в какие-то безымянные планы Обливиона, которые вовсе нигде не были описаны. И которые серьёзно задерживали процесс, ибо порой в них проходило всего несколько минут, а в Нирне — десятки зим. Или наоборот, часы в Обливионе и секунды в Нирне.

Нелинейность Царства Забвения порядком выбешивало рыцаря-паладина на протяжении всего процесса экспериментов.

Поэтому, на этот раз, даэдрические символы покрывали своей вязью весь остров, который она предварительно избавила от абсолютно всякой растительности и живности. Не то чтобы это было сложно, ибо после контакта с силой Мерунеса Дагона и его Мёртвыми Землями здесь и так почти ничего не было.

— М-м-м?.. — на миг отвлеклась девушка от черчения телекинезом, услышав вдали знакомый шум битвы. — Ещё и их не хватало… — раздраженного поморщилась эльфийка, чей характер немалым образом успел испортиться за время бесплодных попыток вернуть неудачливого супруга обратно в Нирн.

Впрочем, в этот раз двемеры и кимеры ей не помешают.

Она всё, всё предусмотрела, огородив весь остров десятиметровой ледяной стеной круглой формы.

— Ха-а-а… Да, всё получится. Ты сделала всё верно, ничего теперь не помешает… — на миг оторвавшись от завершения черчения, Вайси прошлась растопыренными пальцами по волосам, зачёсывая их назад.

Ничего, потом приведёт их в порядок. Потом… Всё потом.

Голубые глаза с полубезумной уверенностью уставились на последнюю даэдрическую руну, аккуратно выведенную на промороженной почве.

…Алая кровь, что у могущественных магов всегда была до предела наполнена энергией Этериуса, принялась капать на землю, начиная активацию всей громадной единоразовой структуры.

— Так… — облизнув пересохшие губы, давно утратившие былой алый цвет, Вайси с отвращением принялась произносить одну из извращенных подобий молитв даэдропоклонников: — О Бог Разрушения, о Царь Изменений, о Повелитель Перемен, о Вождь Революций… Явись в этот мир, Мерунес Дагон. Мы тщетно желаем твоего появления, но знаем, что оно невозможно… Яви же тогда к нам своих Вестников Разрушения, своих неверных слуг, что вечно несут Разрушения, Изменения, Перемены и Революции. Желаем мы всего этого! О Мерунес Дагон, Величайший из Даэдра!..

Само её естество долгожителя, последователя аэдра и Аури-Эля протестовало против этих отвратительных слов, сливающихся в мерзкие предложения, составляющие из себя презренный текст обращения… Но ради своей цели она готова вытерпеть и это.

Ведь она знала, что даже поменяйся они местами, её муж поступил бы точно также.

Перерыл бы весь Нирн, но нашёл способ вытащить её из лап кого угодно.

—…а оттого я призываю тебя, Разрушение… Явись!

Последняя капля крови из порезанной ладони упала на даэдрическую рунную вязь.

Когда-то уже разорванная грань между Нирном и Обливионом вновь разорвалась подобно старой тканной одежде — от резкого движения.

Даэдрова Перриф, или как её стали звать спустя всего несколько столетий — Алессия, знатно помешала своим укреплением барьера с помощью Драконьих Огней, однако… Однако сейчас Вайси чувствовала, что её с мужем покровитель был готов ослабить границу между определённым Мёртвыми Землями и конкретно этой частью Нирна.

Бесконечная мириада алых огней покрыла весь остров, изменяя небесный пейзаж, на котором, однако, всё также продолжало ярко сиять Солнце Магнуса.

— Да-да… Вот-вот… Наконец-то!.. — красный язычок девушки вновь прошёлся по губам, а правая ладонь схватила рукоять рапиры.

…Однако вместо того, чтобы побежать на неё, выбегающие из-за разрыва в пространстве даэдра множества различных видов, они… Принялись разбегаться в разные стороны.

На их лицах и мордах царило одно всепоглощающее чувство — страх.

Страх вёл их.

С ошеломлением рыцарь-паладин поняла, что он не нападают на Нирн, как обычно… Не-е-ет.

Нет…

Они сбегают.

Сбегают из Обливиона в Нирн.

Бесстрашные и бессмертные создания, что могут возрождаться даже проще, чем драконы… Чего-то боялись.

Чего-то, что наконец-то показалось следом.

Оно шагало следом за десятками и сотнями дремор, принявших панически разбегаться по всему огороженному ледяной стеной острову.

Взгляд удивлённых голубых глаз наткнулся на эльфоподобную фигуру, облаченную в полный комплект даэдрических доспехов тёмного оттенка, с кончиков рогов до самых ступней покрытую багровой кровью.

Однако у незнакомца было три существенных отличия от всех иных даэдра, облаченных в одноименное снаряжение и ранее виденных снежной эльфийкой.

В тёмных провалах его шлема горели не алые, но голубые огоньки.

Из его брони не выступали шипы в бессистемном и бесформенном виде.

Ну и вместо привычной дреморской сабли, его правая ладонь сжимала такой знакомый аэдрический фламберг.

Окончательно сомнения эльфийки развеялись, когда фигура воткнула своё оружие в землю, и быстрым движением рук сняла с головы рогастый шлем.

Мелькнули знакомые длинные уши, следом за ними — длинная белоснежная шевелюра, что была растрепана похожим на неё саму образом.

Моргнув, с ещё большим шоком девушка отметила собравшуюся в глазах влагу.

…Но тут же наплевав на это, Вайси решительным, стремительным рывком добралась до знакомого ей эльфа, и полностью проигнорировав звон столкнувшихся доспехов, заключила вышедшего в крепкие объятья.

— Тише-тише… — по волосам рыцаря-паладина прошлась теплая ладонь, явно предварительно лишенная доспеха. — Наше воссоединение и впрямь… Трогательно. — слегка усмехнулся Феатор голосом, голосом, который она так давно не слышала… — Эй-эй… Ты же у нас самая строгая эльфийка Тамриэля, какие слёзы? — неловким тоном продолжил он, рефлекторно продолжая гладить волосы прижавшейся девушки. — Даэдра меня задери… Я ведь совсем не учился утешать…

— Дурак. — возмущенно… и смущенно прошептала Вайси в ответ, но так, чтобы её супруг точно услышал. — Знаешь… Знаешь сколько я тебя не видела?.. — чуть отпрянув, она снизу вверх посмотрела на также давно не виденное лицо. — Знаешь, сколько не слышала?..

Волей-неволей снежная эльфийка почувствовала, как её слезы принялись обращаться в небольшие льдышки, соскальзывающие по доспеху на землю.

— Не знаю. — несколько неожиданно признался Феатор, дав совсем не тот ответ, про который думала она сама. — Время там… Не линейно. Оно постоянно изменяется даже во всё тех же Мёртвых Землях. Не говоря уже про то, насколько велики различия между Обливионом и Нирном…

— Это… Да… Пожалуй, я понимаю… — несколько посмурнев, Вайси припомнила точное количество прошедших зим, не все из которых она провела в Нирне и в его временном потоке, оттого для её личного восприятия прошло меньше. Меньше, чем… — Четыреста двадцать восемь зим. Столько… Столько прошло с момента твоего исчезновения.

— Оху… Охереть. — не сдержался её собеседник, расширив слегка светящиеся голубые глаза. — Много… — на миг он замолк, захлопнув рот и осмысливая сказанное. — И получается… Ты… Ты ждала меня четыре с лишним… Столетия?.. — слегка осипшим тоном пробормотал Феатор следом.

— Нет! — поспешила успокоить супруга девушка. — Нет… Я тоже немало времени пробыла в Обливионе после неудачных попыток добраться до земель Мерунеса Дагона… А… Как ты… Прости за этот вопрос, но… Как ты… — сумбурно, проглатывая слова, платиноволосая эльфийка предприняла попытку узнать кое-что оч-ч-чень важное.

— Как я выжил? — понятливо ухмыльнувшись, Феатор развёл губы в успокаивающей улыбке. — Удача. Та самая, которая обычно была на стороне людей… Попади я в какой иной Даэдрический План, я бы вряд-ли выжил… По крайней мере, не став рабом одного из Принцев. Но хозяин Мёртвых Земель… Был только рад видеть меня в своих владениях. Он же ведь просто обожает всевозможные разрушения, хаос и, гм, выражаясь человеческими фразочками, кипиш… Да у него там постоянно революция на революции, а война на войне! Так что против некоторых изменений, за которые он тоже отвечает, Дагон был не против.

— Это он тебе лично сказал? — окончательно избавившись от слёз, девушка принялась потихоньку возвращаться к прежнему поведению.

По крайней мере, её правая тонкая бровь была выгнута также, как и четыре с хвостиком столетия назад.

— Нет-нет. — вновь усмехнулся супруг, также отпрянув и замахав руками. — Это было бы слишком для его непомерной гордости. Это мой собственный логичный вывод на отсутствие его реакции, когда я по камешку разносил его даэдрические план и его собственные армии даэдра… Первое время выходило туго, но как-то со временем… Привык. Или сначала привык, а потом принялся убивать всё живое там… Время, опять же, там кра-а-айне странно течёт, да-а-а…

— А это… — провела она ладонью по более-менее гладкому комплекту даэдрической брони.

— Ах, это… Ну-у-у, пришлось её надеть после одного инцидента… Дву-у-ух иницидентов… — глаза Феатора резко скользнули в сторону.

И Вайси очень-очень хорошо знала этот его взгляд. Он совершенно точно означал, что его обладатель что-то хочет скрыть… И если с остальными это у её нерадивого супруга получалось, то с той, кто знает его лучше всяких родителей и начальников… Не-е-т, с ней, с ней такое не пройдёт.

— Феатор. — в голосе девушки лязгнул атморанский холод.

— Ладно… Не буду тянуть, и так затянул со своим возвращением… — почесал он затылок, прикрыв глаза и обречённо вздохнув. — Первое. Я… В конце-концов всё-таки доканал дядюшку Мерунеса. Где-то после двух третей проведённого там времени я его всё-таки смог доконать. Я обеспечил ему слишком много разрушений, изменений, и революций, даже одну такую возглавил, чтобы ещё эффективнее уничтожать даэдра и задалбывать их перерождаться. Некоторые вовсе предпочли окончательно сдохнуть, скажу я тебе, да!

— Т-ты… — глаза снежной эльфийки распахнулись широко-широко. — Ты… Задолбал… — от шока она даже перестала следить за речью. — Повелителя Разрушений, Изменений и Революций… Разрушениями, изменениями и революциями?..

— Ну-у-у… — черты лица Феатора вновь стали похожи на лисьи — по крайней мере улыбка точно напоминала это животное. — Что-то в этом роде. В конце-концов, он явил свою манифестацию и попытался меня прикончить… Но я выжил. А саму даэдрическую броню я надел по двум причинам, одна из которых исходит из того, о чём я тебе сейчас и рассказал… В общем, связь с Аури-Элем в царстве Принца Даэдра почти не работала, и благословление работало в одном из десяти случаев, так что волей-неволей пришлось озаботиться доспехом… Его я, кстати, снял с того полупринца с секирой, да… А вторая причина…

— Феа-аатор… — протянула имя супруга девушка, требовательным взглядом вперившись в его лицо и уперев руки в бока.

— Ладно-ладно… — приподнял тот ладони, тяжко вздыхая. — Тот удар Принца… Не прошёл бесследно. Я что смог, исправил там… Но откровенно говоря, без этой брони я практически сразу сдохну. Там… — он взмахнул в сторону своего торса. — Всё не очень… Но! Но, зная что ты не будешь паниковать без повода, скажу вот что — я так хожу треть времени, что пробыл в Обливионе, и ничего, живой. Так что давай обойдёмся без… Лестного, но всё-таки ненужного беспокойства?..

— Дурак. Вот точно дурак. — вздохнула девушка, коснувшись ладонью лба и покачав головой. — Я верю тебе, но… Надо всё-таки поспешить в Долину.

— Кста-а-ати… Всё никак не мог выбрать момент… С миром-то что? Стоит? Континент не разнесло без меня? — поинтересовался мужчина, слегка склонив голову набок.

— Что ему будет-то без тебя? — едва слышно фыркнула Вайси. — Некоторые изменения, конечно, произошли… Вроде союза и единого государства восточных двемеров и кимеров, возглавляемое их вождями Думаком и Нереваром, но…

— Думак и Неревар, говоришь?.. — в голубых, или даже скорее синих зрачках мужчины мелькнуло нечто непонятное. — Занятно-занятно. А по Долине что?..

— Стоит. Также стоит. — утвердительно проговорила снежная эльфийка. — Архиепископ хоть и передаёт дела Виртуру, но вполне жива и здорова.

— Хорошие новости. — согласно кивнул Феатор, прикрыв глаза. — Так. А теперь важный вопрос. Что с Пелиналом Вайтстрейком?..

— Он объявился спустя несколько месяцев после твоей… Пропажи. — в который уже раз за день вздохнула Вайси. — Напал в одиночку на Храм Предков айлейдов, столкнулся с Умарилом… Перебил потом его охрану, но… Подоспевшие силы объединенной армии айлейдов-даэдропоклонников добили его. К счастью… Хоть что-то полезное сделали в своих бесполезных жизнях. — с явственным презрением добавила она. — Потом по ним ударила та человеческая женщина со своим быком-муженьком, и построила в итоге ещё одну человеческую империю.

— Вот оно как… Занимательно. — удивления в тоне мужчины не чувствовалось вообще. — Но ладно, этим займёмся потом. Сейчас… Надо загнать выбежавших даэдрf обратно. Что скажешь? Надерём ещё несколько обливионских задниц?..

— Ты знаешь мой ответ. Я всегда за!..

От того двойного взгляда, которыми одиозная парочка наградила дремор, тем в очередной раз захотелось панически закричать.