• Boosty Shared
• Сорес

• T

• сорес
• колдун 11 мира

25 мая, 2012 год от рождества Христова.

Спустя три дня после атаки.

Кабинет начальника, тайная тюрьма Abstergo, где-то в Трансантарктических горах, западная часть Антарктиды.

— М-да… Отец. — Сказал Каспер, стоя напротив огромного панорамного окна, из которого отрывался вид на бескрайние ледяные просторы, затерянные в глубине самого необитаемого континента планеты. — Никогда не думал, что скажу такое, но даже для тебя это перебор.

— Ты о чем, сын? — Поинтересовался я, сидя на удобном офисном стуле и изучая отчеты о пришествиях за последние несколько дней. Все же контингент в этом месте был весьма… спецефичный, а значит что каждый день происходило что-то новое и неординарное, требующее внимательного изучения, дабы это не сказалось на безопасности тюрьмы.

— Да так. — Ответил он, неопределенно поведя плечами. — Думал, что привык ко всему в этой жизни. Дорогим яхтам, километровым небоскребам, огромным бункерам, спрятанным глубоко под землей, старинным особнякам и поместьям, чьи виноградники могут занимать территорию размером с небольшой город. Но я даже подумать не мог, что ты умудришься отгрохать огромную частную тюрьму, прямо посреди Антарктиды, не оставив никаких следов в финансовой отчетности компании. Вот как, пап?

— Все просто. — Сказал я, махнув рукой и создав над ладонью небольшой светляк из готового в любой момент сорваться Мистического луча. — Магия, магия и…

Небольшая пауза.

— Еще раз магия? — Предположил сын, развернувшись ко мне лицом.

— Ага, щас. — Ответил я, нахмурившись и невольно передернувшись. — Много затраченного лично мной сил и времени.

Тут я не сдержался и отхлебнул крупный глоток горячего какао из стоящей рядом кружки. Даже спустя семь лет после завершения строительства, меня продолжает пробирать дрожь. Настолько местный холод тогда умудрился пробраться в мои кости.

— Неужели ты сам все это строил? — Удивился Каспер, неверующе оглядевшись по сторонам. Здание и вправду было впечатляеющим. Вытянувшееся на пять сотен метров, высотой в пятнадцать, оно тремя сторонами упиралось в выпиравшие из-подо льдов скалы, будучи надежно защищенно как от местных ветров, так и незванных гостей, если бы они каким-то чудом умудрились оказаться в местном ледяном аду.

— Представляешь. — Сказал я, довольно ухмыльнувшись увидев такую реакцию сына. — Твой старик не только интриги плести может, да под контроль моложавых старушек брать. За те годы, которые я копчу это небо, мне удалось обзавестись множеством навыков, в том числе образованием архитектора, инженера, электрика и множеством других.

Что было правдой. Ведь сразу после окончания Войны за Независимость я, под личиной Амелии, начал поочередно получать высшее образование. Естественно гуманитарное, все же как историк я понимал, что во-первых, научно-техническая база 18 века была откровенно скупа, даже по сравнению с моими скудными познаниями, а во-вторых позже пришлось бы переучиваться, что заняло гораздо больше времени. Поэтому первое мое высшее образование было чисто гуманитарным — я получил докторскую степень в философии, пройдя обучение у самой Франклин.

После этого я пошел на лингвиста, сначала изучив большинство романских языков, после чего перешел на славянские, тюркские, семитские и сино-тибетские. Про то как тяжело оказалось найти в Америке образованных китаянку и японку мне даже вспоминать не хочется, но этого того стоило.

Под конец «жизни» Амелии я даже успел записать на свой счет несколько афризатских и финно-угорских языков, зафиксировав несколько мировых рекордов, которые не смогли побить и поныне.

389 языков, из которых 43 были основными, а другие мне нужно было лишь немного повторить, чтобы избавиться от акцента и вспомнить разговорную базу.

Абсолютный рекорд, который не могут побить и поныне, а некоторые даже считают мифом, не в силах поверить, что один человек мог столько знать, и предлагают его аннулировать. Естественно безуспешно.

После Амелии пошла Петра, которая прославилась как раз своим техническим образованием. Манчестер, Шеффилд, Дарем, Бирмингем… Я объездил всю Европу, проходя обучение в лучших университетах 18-го века, параллельно заключая сделки и налаживая связи с аристократами Старого света.

Хотя больше всего мне запомнился Эдинбургский университет. Не из-за условий обучения или преподавателей, которые, как и везде, были старыми маразматичными колошами, тешащих свое эго за счет студентов.

Нет. Главной причиной было то, что именно там я встретил таких легендарных личностей как Максвелл и Дарвин. Первая, как и в моем мире, стала матерью электричества, а вторая — автором теории эволюции. Правда из-за моего легкого вмешательства, в виде пары невольно вырвавшихся подсказок, финансирования и уже тогда прокачанного Интеллекта, система уравнений Максвелл и теория Дарвин в большинстве учебников имеет приписку в виде моей фамилии.

«Забавно, что за четыре ипостаси я так часто «невольно» помогал другим ученым, что мировое научное сообщество в какой-то момент приняло решение сокращать мою фамилию, дабы не было тавтологии» — Подумал я, с усмешкой вспоминая школьные годы Каспера и Коко, когда читая им университетский учебник по физике раз семнадцать натыкался на свою фамилию. — «Что сказать? Высокое ЧСВ и язык без костей до добра не доводят»

В итоге то знакомство привело к тому, что оба ученых отправились в Америку, где под моим патронажам основали физико-технический и биолого-антропологическией университеты, положив начало огромной сети частных университетов и НИИ, которые до сих пор куют кадры для Abstergo, а я сам продолжаю получать образование в самых разных сферах.

«Кстати, нужно будет почитать ту статью по геодезии» — Подумал я, вспомнив что через пару недель у меня выпускной экзамен из очередной магистратуры. Да, я не переставал получать образование в самых разных сферах, что за столько лет стало не необходимостью, а своеобразным хобби, позволяющим немного разгрузить мозги. — «Сколько у меня там вышек только на одного Виктора? Штук 23 кажется? Мелочь, по сравнению с Фелицией и Педрой, но нужно понимать, что учиться сейчас нужно гораздо дольше»

— Поверь мне. — Сказал я, с удобством откинувшись на спинку стула.

— Я хорошенько позаботился о том, что даже окажись на необитаемой планете, посреди диких джунглей, без своих сил и инструментов, то всего за пару лет создам себе идеальные условия жизни.

И, немного подумав, добавил:

— А если со мной будет хотя бы пол сотни человек, то лет через 10 вообще построю настоящий, современный город.

— Ты не преувеличиваешь, отец? — Приподняв правую бровь уточнил Каспер. — Люди шли к своему нынешнему уровню веками, если не тысячелетиями, а ты говоришь про одно десятилетие. Не думаешь, что это простое хвастовство?

— Нет, сын. — Ответил я, усмехнувшись и параллельно проверяя очередной документ. — Поверь мне, главное творение современного человечества это не какой-нибудь ректор холодного синтеза, придуманный Старк, частицы Пим, формула Эрскин или другие чудеса, появившиеся в последние годы. Главное их достижение — это мышление.

— Мышление? — Удивился Каспер, облокотившись спиной на стекло и скрестив руки на груди.

— Открою тебе секрет, сынок, но за 300 лет люди начали думать совсем иначе. — Сказал я, ловко провернув ручку меж пальцев. — Скажу по своему опыту: прожив первые годы среди, считай, первобытных индейцев, а сейчас общаясь с лучшими представителями человечества, я как никто вижу насколько изменилось мышление людей. Стало более осмысленным, рациональным, стремящемся к познанию, без кучи рудиментарных отростков, наподобие абсолютной веры в божественное или сверхъестественное. Поверь мне, рациональный, чистый разум, не зашоренный предрассудками и ленью, это самое величайшее достижение человечества, без которого всех современных чудес не будет в помине.

— Интересная теория. — Криво ухмыльнувшись заметил сын, пожав плечами. — Это объясняет, почему с некоторыми можно вести дела, а при общении с определенными личностями возникает ощущение словно общаешься с макакой.

— Такова жизнь. — Сказал я, встав и тоже подойдя к окну, дабы полюбоваться начавшейся вдалеке снежной бурей. — Знаешь почему люди — величайшее творение эволюции?

— Удиви меня. — Хмыкнул сын, тоже залюбовавшись переливами снежных вихрей вдалеке.

— Потому что каждый человек уникален. — Ответил я, не отрывая взгляда от танца льда, ветра и снега.

На что получил полный скепсиса и неверия взгляд.

— Да, их жизни могут быть невероятно похожи. Да, их мысли могут не выходить за пределы банального желания поесть, поспать и с кем-нибудь совокупиться. — Я не стал отрицать очевидного, хотя глаза все равно закатил. — Но в отличие от животных, жизнь которых может не меняться поколениями, человеческое общество очень изменчиво. Каждому человеку за всю его жизнь предоставляется столько выборов, что путь каждого конкретного представителя рода людского, по своему, но уникален. У кого-то он быстрый и изменчивый, а где-то целые поколения могут топтаться на месте, не желая двигаться вперед

— К чему ты это ведешь? — Спросил Каспер, не совсем понимавший к чему я все это говорил.

— К том, что все люди разные, вот только их развитие, зачастую, зависит от множества факторов. — Ответил я, после чего, немного подумав, решил потихоньку сворачивать эту тему. Ведь говорить об этом можно было часами, а время поджимало. — Если коротко, то все «макаки» с которыми тебе приходилось общаться еще просто не развились до нужного уровня. Дай им немного времени, всего пару поколений, и думаю уже их потомки, если не проиграют борьбу остальным, станут вполне договороспособными.

— Ты же понимаешь насколько абсурдно это звучит, отец? — Вздернув бровь уточнил Каспер. — «Пару поколений»… Скажешь тоже… Мы ведем дела прямо здесь и сейчас, поэтому ждать сто лет не можем.

— Ну это лучше, чем сказать «Смирись, сынок. Половина людей на этой жалкой планетке — прирожденные дебилы, неспособные мыслить даже на пару шагов вперед?». — Спросил я, развернувшись и направившись в сторону выхода. — Я и так в глазах половины местных героев выгляжу как самый настоящий злодей, а если буду говорить клишированными фразами, то точно им стану.

— Нашел проблему на ровном месте. — Хмыкнул младший, последовав за мной. — К тому же разве твоя нынешняя пассия сама не злодейка? Эти хищные глаза, броский макияж, откровенные платья. Хоть сейчас на афишу какого-нибудь боевичка средней паршивости.

— Ты только ей этого не скажи. — Ответил я, приложив руку к сканеру, открывающему проход, ведущий во внутренние помещения тюрьмы. — А то превратит в лягушку и зажарит на медленном огне, повторив подвиг Медеи.

— И как же мне к ней обращаться? — Закинув руки за голову, с нескрываемым весельем спросил Каспер. — Ведьма? Учитель? Мастер? Или матушка?

— Только посмей. — Бросил я на него раздраженный взгляд, показательно хрустнув шеей. — Шею сломаю.

— Боюсь, боюсь. — Сын даже не пытался изобразить испуг. — Может в детстве это бы и сошло за наказание, но я вырос, пап. Восстановить позвонки для меня дело пары секунд.

— Настолько вырос, что начал грубить старшему?

— Про тебя не было и слова. Всего лишь про одну зеленую королеву которую ты…

— Выпорю. Стальным ремнем. Лично.

— Угрозы такие угрозы.

— Засранец.

— Весь в отца.

Вот так, переругиваясь и обмениваясь колкостями, мы шли вперед, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. В отличие от самого окружения.

— Девки, смотрите кто явился!

— Ба, да это же Хекматьяр вместе с сыночком.

— Ты глянь сам длинноухий явился.

— Ути-пути, какой смазливый мальчик… Не хочешь порадовать тетю?

— Выпусти нас, мразь! Живо! Иначе я тебе башку оторву! — Кричали сидевшие в камерах женщины, облаченные разноцветные тюремные робы. Каждая из них была неповторима. Нет, не личностью, как я недавно рассказывал Касперу, а внешностью и… уникальными талантами.

Кто-то зажигал на руках настоящие огненные шары, бессильно разбивавшиеся об толстый слой закаленного стекла, кто-то стрелял собственными костями, мгновенно отращивая утраченное, а кто-то банально бил по экранам, каждым своим ударом вызывая крупную дрожь.

Да, да, в этой тюрьме находились не обычные люди, а мутанты.

«Точнее на этом уровне» — Подумал я, вспомнив про верхний ярус, где сидели простые женщины, за которых мне хорошенько заплатили, дабы они исчезли с лица Земли.

Я не врал Касперу, когда говорил что это место было постоянно исключительно моими руками. Правильная комбинация круга телепортации, моего образования и использование Исполнения желания и Ограниченного желания позволили всего за полтора года возвести настоящую крепость, посреди снежных просторов Антарктиды, о существовании которой не мог узнать никто на Земле. Никакой связи с внешним миром, кроме закрытого канала связи, никаких регулярных поставок продовольствия или топлива. Все работало на небольшом термоядерном реакторе, а припасы доставлял лично я, пользуясь телепортом и вместимостью моего Сосуда Гения.

Все это, в купе с нахождением в самом отдаленном и суровом регионе мира, а также полным сокрытием от спутников благодаря стационарной системы иллюзий, заказанных у Мистерио, делало эту тюрьму идеальным местом для содержания… не самых приятных кадров, таких как пошедшие в преступность мутанты или проворовавшиеся бизнес-леди, убивать которых было нельзя из-за тайн хранимых в их головах.

«На последних я даже умудряюсь зарабатывать» — Думал я, продолжая идти вперед и не обращая внимания на крики вокруг. — «До сих пор удивляюсь, какие деньги готовы платить люди, дабы убрать ненавистного конкурента и окончательно не обрубать концы»

— С чего это вдруг он объявился? Он же обычно здесь не появляется. — Спросила молодая рыжая девочка, которой максимум можно было дать лет 15.

Кто-то сказал бы ребенок, я — хитрая и беспринципная бестия, которая благодаря своей способности управлять биоэлектричеством стала причиной гибели нескольких сотен людей во Франции.

— А? Ты не видела? Сюда пару дней назад притащили саму Магнето, вместе с Саблезубой, Фрост и Джаггернаутом. — Ответила ей женщина-дикобраз, если память мне не изменяет, практически полностью перебившая несколько семей в Бразилии, собрав себе небольшой обратный гарем.

— Что? Саму Магнето? — Удивилась другая заключенная, ответственная за пожар в Дели, случившийся несколько лет назад и унесший жизни тысяч людей.

— Значит Сестринству конец? — Спросила другая мутантка, за которой не было особых преступлений. Она всего лишь решила обокрасть одного из моих директоров и оказалась здесь.

Что?

Нужно же поддерживать среди подчиненный некий уровень элитарности.

— И где они теперь?

— Где-где… — Устало вздохнула наемница, за которую очень попросила одна арабская принцесса. — В Отстойнике.

— Отстойник… — Будто эхом разнеслось это слово по тюрьме, наполненное таким отчаянием и безысходностью, словно они про газовые камеры нацистов говорили, а не про нижний уровень этого прекрасного заведения, где содержались самые сильные и опасные мутанты.

«Подумаешь камеры полностью одиночные, с полным ограничением сил» — Думал я, продолжая идти вперед. — «Зато питание в разы лучше, да и надзирательница гораздо реже к ним заходит»

Кстати о ней…

— Тишина!!! — Громко, почти громогласно разнеслось по тюрьме, а передо мной с Каспером с высоты третьего этажа без каких либо проблем приземлилась юркая фигурка, облаченная в черные облегающие штаны, тонкие печатки до середины предплечий и такой же черный топ, открывавший вид на голый мускулистый живот, при виде которой мгновенно воцарилась идеальная тишина. — Господин, рада вас видеть!

— Я тебя тоже, Лаура. — Сказал я, подойдя и погладив ее по длинным черным волосам.

— Муф … — Та сразу вырвалась, убрав голову, и недовольно уставилась на меня своими зелеными, подведенными тенями, глазами, на мгновение став похожей на нахохлившегося воробушка. — Господин, я уже не маленькая! Хватит так делать! Вы роняете мой авторитет.

— Как скажешь. — Ответил я, по-доброму улыбнувшись, оустив ладонь на уровень пояса. — Просто я помню тебя вот такой крохой, бегающей по лаборатории и своими коготочками портящей дорогое оборудование, а теперь, вон как выросла. Настоящая невеста.

— Господин! — Искренне возмутилась Лаура, покраснев до кончиков ушей, но стоило ей услышать пару смешков с верхних уровней, как ее лицо стала каменной маской, а следующие слова были сказаны с таким холодом, будто снаружи базы оказался. — Я сказала что смешное?

— Нет…

— Нет, начальница.

— Мы ничего не говорили. — Сразу начали отвечать заключенные, прекрасно знавшие взрывной нрав Лауры, унаследовавшей от своей биологической "матери" не только регенерацию и костяные лезвия, но и животные инстинкты, позволявшие ей с первого взгляда определять положение дел в ее стае и быстро ставить на место ту, кто посмел претендовать на ее место Альфы.

Забавно, но это был основной метод определения, куда отправиться мутант — на нижний или средний уровень. Если Лаура не могла его подчинить, то ему строилось место в Отстойнике, если нет — оставался здесь, под неусыпным надзором Кинии и дежурящих здесь нескольких сотен клонов. В их число, кстати, вошла Роуг, которую, если верить отчетам, Лаура уже успела хорошенько отметелить и показать, кто в доме хозяин.

Что сказать? Девочке ментально всего пятнадцать. Нужно же ей было выбрасывать гормоны, раз мальчиков рядом не было, а психической индокринации, как остальных клонов линии "Росомаха" я ее подвергать не стал. Слишком сильно привязался к этой егозе, которую стабильно проверял пару раз в месяц, и слишком ценил слово, данное ее матери — доктору Саре Кинни, которая сейчас трудилась в подземной лаборатории под моим домом и, со своими коллегами, смогла почти закончить стабилизацию финальной версии. Сыворотки, благодаря которой я окончательно перестану кого-либо боятся на этой планете.

А до тех пор…

— Как твои дела здесь? — Спросил я прародительницу тех клонов, которые во время недавнего нападения резали на куски демонов Азазель и успешно связывали боем Саблезубую.

— Неплохо, но скучно. — Ответила юная Кинни, по примеру Каспера закинув руки за голову. — Тренировки не напрягают, побеги не планируются, а интернет слишком медленный. Представляете, одну серию сериала пришлось качать почти два часа.

— Ужас. — Понимающе сказал я, невольно вспомнив свою прошлую жизнь, когда во время лекций тоже скачивал фильмы, пользуясь университетским интернетом. Даже удивительно, как эти воспоминания сохранилось даже спустя три с лишним века. — Но могу тебя обрадовать. В недавнем пополнении была Саблезубая — сводная сестра твоего донора. Дам тебе доступ на нижние уровни и сможешь спаринговаться с ней сколько захочешь.

— Правда?! — Обрадовалась Лаура, крепко сжав кулачки, от чего из рук на пару сантиметров выдвинулись когти.

— Естественно не каждый день. — Немного обломал я ее, параллельно прикладывая ладонь к сканеру, отпирающему дверь к единственной лестнице ведущей на нижние этажи. Ну как дверь… Скорее сейфовый замок, способный выдержать удар Джаггернаута. Да, даже сбежать из местных камер было тем приключением, но на безопасности, как говориться, не экономят. — И в разумных пределах. Крид моя старая знакомая, не хочу беспокоить ее больше положенного.

— Хорошо. — Сказала Кинни, опустив плечи и сострив взгляд обиженной невинности. Унаследовавшая звериные черты оригинала она обожала драки, вот только равных ей контактных бойцов, с которыми она могла выложиться на полную, было кот наплакал, так что сейчас эта хитрая девчонка пыталась разжалобить меня на небольшие уступки.

Бесполезно.

«Я уже воспитал одну маленькую садистку, давно выработав иммунитет к таким приемам» — Усмехнулся я, парой нажатий на сенсорную панель введя Лауру в список тех, кто мог посещать Отстойник.

Ну как список? Я, она и еще пять десятков особо укомплектованных и тренированных клонов, следящих за каждым действием заключенных. Пятеро на одну камеру. Точнее так было раньше, до прибытия пополнения. Теперь их стало немного меньше.

Зачем такие меры безопастности?

Дело в том, что в Отстойнике находились поистине сильные мутанты, для сдерживания которых строились специальные, проектируемые конкретно под них камеры, дабы запереть этих монстров в человеческом обличье. Ведь тех легендарных ошейников, полностью блокировавших Х-ген, в этом мире даже в проекте не было, поэтому приходилось выкручиваться и искать иные решения.

«Радует, что даже они, вырвавшись отсюда, ничего не смогут сделать, банально погибнув от переохлаждения» — Подумал я, начав спускаться вниз, перед этим остановив Лауру и Каспера, приказав ждать меня здесь. — «Выжить при минус 60 градусов не способен даже Джаггернаут»

Вот только мне эта тюрьма была нужна целой и невредимой, потому, спустившись вниз, я направился к одной конкретной камере, игнорируя прожигающие взгляды местных узников. Конечно хотелось бы перекинутся парой фраз с Фрост или поболтать о былых временах с Крид, но время поджимало. Нужно было спешить.

— Вот ты где. — Сказал я, остановившись напротив камеры, где на полу лежала седая истощенная женщина, одетая в красную тюремную робу. — Пора просыпаться, Эрика.

И нажал на небольшую кнопку, после чего браслет, находящийся у нее на плече, ввел ей несколько тонизировавших препаратов, выведя из долгого медикаментозного сна, в котором она прибывала последние несколько дней.

— А-а-а-а… — Простонала она, вцепившись пальцами в волосы. — Где я?..

— Доброе утро, Эрика. — Сказал я, заведя руки за спину и заранее приготовившись к ее дальнейшим действиям.

— Хекматьяр?! — Воскликнула она, резко повернувшись ко мне, попытавшись применить свои способности. Но прежде…

— Отбрось оковы воли. Склонись перед моим зовом. — Практически скороговоркой зачитал я заклинание, показав на Магнето пальцем. — Подчинение чудовища!

— Урод! — Практически прошипела она, ощутив ее тело прекратило ее слушаться, отказываясь использовать силу. — Опять ты это делаешь!

— Не от большого желания. — Заметил я, устало вздохнув и, немного пораскинув мозгами, понял что диалог предстоит долгий. — Пойми, я не желаю тебе зла. Все что мне от тебя нужно это разговор.

— Нам не о чем говорить. — Чуть ли не выплюнула Лендшерр, облокотив руки на колени и презрительно на меня посмотрев. — Не с тобой, истинным врагом всех мутантов.

— Может быть. — Сказал я, изначально понимая что эту упрямицу не переубедить, но у меня был иной, более действенный способ воздействия. — Вот только я хочу поговорить не с Магнето, неизменным лидером Сестринства Мутантов, а с Эрикой Леншерр, матерью трех прекрасных дочерей: Ванды, Пьетры и Лорны.

Стоило прозвучать этим трем именам, а особенно — последнему, как вся фигура женщины напряглась, а ее кулаки сжались добела.

— Ты не посмеешь… — Прошептала она, смотря мне прямо в глаза.

— Поверь мне, дорогая. — Ответил я, довольно оскалившись, добившись нужного мне результата. — Ты даже не представляешь, на что я способен.