Не опуская взгляда. Часть 2. глава 51
Харальд смежил веки и прислушался к звукам начинающейся оргии. Ему было, о чем подумать.
Сириус Блэк удивил. Неужели не только его кузины были в плане семьи по выживанию? Да и свидетельства дружбы с Джеймсом Поттером казались надежными. Вот только история с гибелью его родителей… все это могло бы произойти, будь Сириус и Джеймс действительно близкими друзьями.
Впрочем — почему бы и нет? Это от сестер Блэк требовалось, по сути, всего лишь выполнить свой долг дочерей знатной семьи: раздвинуть ноги перед нужным человеком и поддерживать его во всем. Задача Сириуса была серьезнее: демонстрировать отдаленность от семьи, приверженность идеям Дамблдора и в конце концов войти в его лагерь. Тоже не ради шпионажа.
Не будь этой дружбы, успех плана Блэков был бы полным. Увы, молодой и горячий Сириус не сумел переступить через то единственное, что не давало ему сойти с ума от всех этих козней.
А еще Питер Петтигрю. Пока Сириус не назвал фамилию, Гарри даже не вспомнил, что пару раз мельком замечал ее на Карте Мародеров. И внимания-то не обращал — тогда его внимание поглотили Риддл и его миньоны. Теперь же…
— Вы в нем уверены? — в голосе Арчера звучал такой жирный скепсис, что поджелудочная сжалась в спазме.
Сириус Блэк, похоже, искал в нем семью. И… это не позволяло Гарри просто взять и воплотить свои бесчеловечные замыслы. Нет. Он будет поступать иначе. Менее продуктивно, более эмоционально, но более человечно.
Ради семьи мальчик готов рискнуть.
— Да.
Сейчас в стане британской аристократии царил разброд. Все тянут одеяло на себя, уже зародилось аж пять небольших (и бесполезных) фракций. Пока аристократия условно делилась на консерваторов и радикалов, ее представители представляли из себя значимую силу. Да, радикалы и консерваторы уживались со скрипом, но вполне держались единого общего курса и, стоило кому-то ополчиться на одних, другие тут же вступали в конфликт.
Сейчас такого нет. Коалиция Малфоя, Паркинсона и Гринграсса, которая после гражданской войны держала всех в узде, развалилась. Теперь, когда цвет британской аристократии разбит, поражен в правах или в Азкабане, каждый выскочка тянул одеяло на себя, не желая здесь и сейчас идти на компромиссы.
По крайней мере, между собой. Да, им было очевидно, что министерство и довольно мощная либеральная фракция непременно воспользуется этим разбродом и сожрет их поодиночке. Самое забавное, что все это прекрасно понимали, но заносчивость и снобизм не давали им признавать главенство равного по статусу. Они могли бы со скрипом признать над собой высшего, но скорее дали бы себя сожрать низшим, нежели прогнулись под равного.
Почти моментально взгляды скрестились на лорде Харальде Поттере. Поначалу, слава Богу, этих пираний сдерживали следующие неприятные для них факты: критичное мышление, команда опытных профессионалов и юношеская резкость, которая совсем недавно хорошенько тряханула Магическую Британию. Гарри категорически не устраивал ни одного из них. Приятно, конечно, что его считали упертым и неуправляемым (меньше будут лезть), но с каждым днем на него обращали все больше нездорового внимания.
С их точки зрения Сириус Блэк — отличный кандидат. Взрослый, состоявшийся и легко управляемый (по сложившемуся о нем мнению) маг с превосходной родословной. Он не обременен никакими договорами, союзами и прочими обязательствами. А самое главное — один, как перст. Нет за плечами ни могучей семьи, ни советников, ни верных товарищей. Блэк устроит всех в качестве номинального лидера, станет той точкой кристаллизации, вокруг которой объединятся старые семьи.
Почему Харальда так это волновало? Тут все довольно сложно. Он совсем не против, чтобы власть была… да у кого угодно в руках, лишь бы знали, что с ней делать. Хоть старые семьи, хоть министерство, хоть Джонни из таверны — вообще параллельно.
Здесь вскрывалась извечная проблема власти. Нельзя давать власть тому, кто к ней рвался. Гарри жить в этой стране, и не хотелось бы, чтобы решения принимал очередной амбициозный заносчивый ублюдок, которому срать не то, что на последствия — на отдаленные перспективы для собственной задницы.
Лавировать между интересами всех и каждого, искать устраивавший всех курс и принимать на себя все удары? Ну, уж, нет! У Поттера свои интересы, максимально далекие от политики.
Так что ему уже жаль Сириуса Блэка.
Так Гарри планировал раньше. Спихнуть все на бывшего узника и, если что-то надо, шептать ему на ухо. Теперь же… если Блэк оправдает возложенные на него надежды, Харальд его поддержит открыто, и с любопытством посмотрит в глаза тому, кто осмелится с ним спорить. Если же нет… план «А» никто не отменял.
И до тех пор, пока этот вопрос не прояснится, Харальд приложит все усилия для защиты Сириуса Блэка. Вот только займется этим не раньше, чем предотвратит очередное покушение со стороны Элизабетты Гринграсс. А предотвратит он его только одним способом: лично добавит ее череп к своей коллекции.
Да. Вчерашний вечер был, мягко скажем, очень неприятным. И сегодня Гарри решил позволить себе слабость: отвлечься на текущие задачи. Выходило с трудом и облегчения не приносило вообще.
Может, все-таки стоило поманить пальцем какую девицу посимпатичнее? Контролировать стояк при виде шоу для Блэка было, мягко говоря…
Нет.
— Он своенравен, недальновиден и попросту глуп, — Уолтер с сомнением покосился на дверь. — Мой лорд, как быстро, по-вашему, ему подложат девицу, которая его окрутит и будет шептать по ночам на ухо?
По оценкам Харальда, самые глупые начнут сразу. Более умные дадут глупым набить шишки и проторить тропу, и, учитывая натуру Блэка, врагу не потребуется много времени для реализации задумки.
— Удивлен, что ты до сих пор этого не устроил.
Мужчина склонил наполовину седую голову:
— Подходящего кандидата найти непросто, мой лорд. Однако, — змеиная улыбка скользнула на губы лорда Арчера, — всегда можно приготовить ответные меры. Более того: я думаю, мы можем обыграть это иначе.
Именно это Поттер и хотел услышать.
Взгляд на хронометр. Проклятье, шестнадцать минут третьего! Он опаздывает.
— Время. На связи, Уолтер.
Арчер деловито кивнул. Харальд выдохнул: если это именно то, о чем он думал, ему потребуется серьезная поддержка.
Искомая дверь обнаружилась без следов взлома. Судя по остаточному фону, кое-кто решил встретить его несильным проклятием.
Харальд вошел, походя разрушая мистерию. Дверь закрылась, волна искажений в эфире ударила неожиданно мощно, моментально перерубив ментальную связь с Уолтером и охраной.
Любопытно. С этим протоколом защиты он не знаком.
— Вы опоздали, — произнес грубый, надтреснутый, высокомерный голос.
Застывшее маской изможденное мужское лицо под капюшоном неактивной мантии-невидимки. На груди — сильный скрывающий амулет, настроенный на кровь… и нечто внутри радостно заворочалось, а пальцы приятно закололо от такого знакомого флера боли, крови и смерти, которым артефакт сочился в эфир.
И не только артефакт. Грязная аура тоже сочилась в эфир кровью, смертью… а еще муками. Причем совершенно не соответствовавшими степени осквернения. Спустя мгновение он получил ответ на свой вопрос и выяснил, кому потребовалось скрываться столь грязным способом.
Не без труда справившись с неожиданным злым порывом, Харальд усмехнулся и телекинезом выдвинул себе стул:
— И вам доброго дня, леди Малфой.
Ответом стал грубый, самую малость натянутый смех:
— Кем меня только не называли, но ты первый, кто принял меня за благородную леди!
Женщине удалось его удивить. И причина тому вовсе не черный ритуал Чужое Лицо. Гораздо больше смущала неожиданная собственная реакция на столь темный фон, нежели то, что ей хватило духу прибегнуть к такому.
По последним данным леди Нарцисса Малфой сейчас в Авиньоне, под плотным колпаком. Как она здесь оказалась? Следы измождения в ауре говорили, что недавно она выложилась, причем не один и не два раза. Характерные повреждения тонких тел указывали на применение мощной пространственной магии, проведение темномагических ритуалов (причем на протяжении последних нескольких дней подряд) и короткий эпизод боевого столкновения.
Если она вырвалась из Авиньона и была вынуждена отбиваться от посланного за ней поискового отряда, почему женщина не воспользовалась доступом в Блэк-Хаус, чтобы отсидеться? Ради чего она рисковала, устроив встречу с ним?
В этих действиях прослеживался жесткий информационный голод, утолить который удалось бы беглым взглядом на любую выброшенную газету. О пересмотре дела Сириуса Блэка трубили все СМИ уже не одну неделю.
В таком случае Нарцисса Малфой все же набралась бы немного терпения и навестила своего кузена Сириуса Блэка в Блэк-Хаусе. И место куда безопаснее, и собеседник гораздо приятнее, да еще и близкий родственник. Тем более, что, по слухам, Сириус и Нарцисса в детстве были довольно близки.
Вывод: Нарцисса Малфой не только не в курсе весьма шумного дела Сириуса Блэка, но и не в курсе настроений, царивших в Британии. Иначе знала бы, к кому сравнительно безопасно обратиться за помощью. Нынешние телодвижения диктованы отчаянием.
Или же все это — операция герцога против него. Тем более, мотивировать леди Малфой легко и просто: в его руках спал, ел и какал рычаг по имени «Орион Малфой».
— Будете продолжать этот маскарад поговорим, как взрослые люди? — полюбопытствовал мальчик.
— Я рассчитывал поговорить с вами о деле, — кривая ухмылка. — А не о…
— Предпочитаете, чтобы это сделал я? — Харальд подпустил в голос точно отмеренную угрозу и позволил силе струиться сквозь глаза. — Лучше вам не испытывать мое терпение.
Он и сам предпочел бы сделать это. Только сорвал бы срезанное лицо вместе с половиной черепа.
В глазах застыла злоба. Короткопалая рука медленно поднялась и сняла лицо, тут же повисшее на изящной тонкой ладони кровавым лоскутом. Обнажилась аура — плотная, насыщенная, темная, но при этом почти не оскверненная. Гораздо более мощная, чем прежде. И не такая изнуренная, как казалось ранее. Дело в разрешившемся бремени — или в чем-то еще?
Положив еще живое лицо с заключенной в нем душой несчастного на хрустящую белую скатерть, Нарцисса Малфой без тени брезгливости взяла салфетку и вытерла со щек кровь своей жертвы. Глаза женщины горели ненавистью, отражавшейся в вибрации тьмы вокруг. Теперь, когда ее силу ничто не сдерживало, тени в углах пришли в движение, а на краю сознания поселился почти неслышный шепот многих голосов.
Она знала. Что ж, не удивительно. На самом деле, если разобраться в природе проклятия, список подозреваемых сужался до пяти имен. Вычеркнуть лишние можно было путем короткого осмысления.
— Как вы узнали? — очень ровно спросила леди Малфой, и лишь в конце голос чуть дрогнул от бури чувств.
Как будто от него можно скрыться, всего лишь применив Чужое Лицо. А вот искусственная правая рука, управляемая силой мысли, пока настоящая держала под столешницей палочку — это довольно изобретательно. Для мага. Качественная мантия-невидимка даже в неактивном состоянии достаточно размывала ауру, чтобы появились шансы на успех.
Опять-таки, не в его случае. Книга научила его, как и куда смотреть.
— Итак, — продолжил мальчик, — вы связались со мной лично и настояли на встрече, особенно подчеркнув, что хотели бы сохранить инкогнито.
Короткий взгляд на срезанное лицо какого-то бедолаги, еще недавно бывшее прикрытием леди Малфой. Игнорируя законы природы, мимика продолжала отражать боль и муку души, запечатанной в лоскуте кожи без шансов самостоятельно избавиться от страданий.
— И приложили к этому немало усилий, — добавил Харальд.
Мешать планарным играм пока что излишне, но вот оценить окружение… увы. «Голд Оазис» защищен удручающе хорошо. Если проникнуть сюда было возможно, то определить, что творилось за стенами приватных комнат, выше его способностей. Следовательно, Харальд понятия не имел, есть ли у женщины группа поддержки, но пока что все выглядело так, будто она в спешке бежала из Авиньона.
— Я хочу знать, зачем вы это сделали, — все в той же манере озвучила Нарцисса.
— Ответ вам известен, леди Малфой, — мальчик указал срезанное лицо. — Зачем вы прибегли к таким мерам? Точно не ради привлечения моего внимания. Вы полагали, что сумеете меня обмануть. Полагали поговорить о каком-то деле, составить мой психологический портрет и из него получить ответы. После этого не исключали возможность моего убийства. Из этого я делаю вывод, что вы достаточно умны, чтобы не упускать возможности договориться.
Несмотря на полное отсутствие реакции в мимике, Гарри был достаточно уверен в своих заключениях.
— Но вы не сумели меня обмануть, — продолжал Поттер. — Вы паникуете. И теперь ваша рука дрожит, не в силах выпустить мне в живот Смертельное Проклятие.
Удивление промелькнуло в глазах… и Нарцисса движением плеча отбросила протез, выудив руку с палочкой на свет. Причем сделала это умело, продолжая каждое мгновение держать его на прицеле.
— И что мне мешает сделать это сейчас? — губы дрогнули в намеке на оскал.
Многое. Например, то, что Гарри уже держал ее за руку. Просто Нарцисса этого не замечала. У сильных скрывающих мер есть и обратная сторона: легко упустить слабое воздействие на себя. Или то, что стол также был в его полной власти и в любой момент был готов снести женщину. Нарцисса Малфой не так сильна, чтобы удержать готовое сорваться Непростительное в палочке, а с прочими проклятиями из ее арсенала неплохо справятся щиты и Мантия Смерти. Попытка у нее ровно одна.
— Мои поздравления с рождением сына. Полагаю, раз вы здесь, здоровью Ориона действительно ничто не угрожает.
Прикушенная щека. Вспышка злобы в глазах. Страх, повеявший лишь в эфире. И тени, насытившиеся и укрепившиеся. Женщина утягивала его все глубже в План Теней.
— Хороший блеф, лорд Поттер, — усмешка углом рта — и рука с палочкой приподнялась. — Впрочем, это не отвечает на заданный мною вопрос. Зачем вы это сделали? И не надо прикидываться, будто вы не поняли.
Это начинало утомлять. Глубокий вдох — и усталый выдох собственной магией, рябью пространства вырвавший участок реальности из Теней. Повинуясь его воле, палочка вывернулась из пальцев Нарциссы и прыгнула ему в ладонь.
В глазах напротив — изумление. Даже рот приоткрылся, но Нарцисса моментально совладала с собой.
— Как вы…
Неофит. Сил и гонору хоть отбавляй, а умений — кот наплакал.
И тут Поттеру стало смешно. Он в свои семнадцать (а календарных и вовсе неполные тринадцать) на полном серьезе полагал женщину, годившуюся ему в матери, неофитом в применении планарной магии. Тьма и тени — элемент Блэков, весьма ярко проявленный в Сириусе. И в Нарциссе, только вот если Тьма была для Сириуса Блэка мечом, щитом и аурой, для леди Малфой — не более чем игрушка.
Да, черт возьми. По сравнению с его, прямо скажем, невеликими умениями стабилизировать реальность Нарцисса Малфой слишком слаба даже для вампира средней руки.
— Прошу меня простить: я нервничаю, когда мне в лицо тычут палочкой, — неспешно произнес Харальд, устранив порыв рассмеяться. — Что до вашего вопроса: я не стану говорить больше, чем уже сказал. Предлагаю перейти ко второй части, где вы пытаетесь убедить меня эвакуировать вашего сына из Авиньона.
Не стоило ей знать о его подозрениях.
— Вы вряд ли настроены мне помочь, — в голос женщины прорезалась горечь.
Поттер не поверил. Несмотря на то, что ее цели легко просчитывались, определить искренность эмоций на таком уровне лицедейства уже невозможно. По крайней мере, не прибегая к легилименции или не обладая эмпатией, развитой заметно лучше, чем у Гарри. Значит, придется прибегнуть к некоторым… мерам.
— Чего вы хотите?
Веки женщины дрогнули в легком прищуре. Подозрительность. Недоверие. Легкий страх. Надежда? Совсем слабая. Да… отчаяние.
— Я не стану отвечать на этот вопрос, — гордое заявление.
— Вы все еще верите, будто у вас есть выбор, — легкая улыбка. — Похвальный оптимизм, леди Малфой. Жаль, что необоснованный.
— Вы слишком высокомерны, лорд Поттер, раз считаете, будто способны отнять мою свободу.
Самоуверенно. Это несколько тревожило. Нужно еще раз все проверить.
— Орион в руках Жиля Рене де Авиньон. Драко, — легкая улыбка, — также вне вашей защиты. При всех ваших недостатках, леди Малфой, вы — мать, и не прогнили настолько, чтобы поступиться детьми ради себя. Так осталась ли у вас свобода, которую можно… нет, которую имеет смысл отнимать?
Нарцисса молчала. Только смотрела устало. Но вместо того, чтобы поникнуть, женщина выпрямилась и расправила плечи, всем видом выражая, что примет судьбу с достоинством… и пробуждая в нем порыв растоптать это достоинство максимально унизительным способом.
Да что с ним такое?
— Вам нехорошо? — подобралась женщина.
Проклятье. Не удержал лицо. Но с этими приступами нужно разбираться прежде, чем он сорвется и устроит что-то недопустимое.
Гарри взял себя в руки.
— Итак, леди Малфой: чего вы хотите?
— Вы упрямы. Пытаетесь юлить, тогда как я все вижу. Вам еще слишком рано играть в эти игры, лорд Поттер. Вернитесь в школу и оставьте это на своих вассалов.
Эти нотки снисхождения будили желание сорвать лицо с ее черепа. Чтобы услышать крики, ощутить на лице теплые брызги и насладиться ее верещанием, когда эта высокомерная стерва упадет перед ним на колени от боли и страха… чтобы затем бросить ей на колени голову ее любимого первенца.
Дотянуться до Драко Малфоя он мог меньше, чем за минуту. И… как же трудно было удержаться и не приказать Арчеру все устроить!
Рано. Нельзя убивать всех подряд, даже если они этого заслуживали. Вредно для бизнеса, спокойствия и здоровья. Не тот у него уровень сил.
— Раз вы не хотите отвечать, — с немалым трудом держа себя в руках продолжил мальчик, — отвечу я. Очевидно, что задумали Блэки, когда позволили Беллатрисе войти в семью Лестрейндж и оттуда в свиту Волдеморта, Сириусу — творить безрассудства, а Андромеде — уйти с Тедом Тонксом. Чем рисковать полным уничтожением лучше обеспечить выживание хоть кого-то в любой просчитываемой ситуации. Именно вы хотите оказаться выжившей с того самого момента, как было решено продать вас Люциусу Малфою. Ныне, правда, с двумя поправками: Драко и Орионом. Вы готовы уничтожить семью Тонкс, убить родную сестру и племянницу, чтобы ваши сыновья заполучили наследие семьи Блэк. Вы хотите стать леди-регентом древнейшей и благороднейшей семьи. И все это растет из единственного неудовлетворенного желания: желания безопасности. А теперь, леди Малфой, посмотрите мне в глаза и ответьте на вопрос: я ошибаюсь?
Улыбка сползла с ее лица. Холодный, сдержанный гнев спрятался в уголках искривленных губ. Женщина ему не ответила, только… опустила голову.
— Я ошибалась в вас, лорд Поттер, — негромкий ответ.
В это он тоже не поверил. Нельзя расслабляться. Но Нарциссе лучше видеть обратное.
— И вы — вторая, кому посчастливилось узнать это не в момент гибели, — прохладно заметил Харальд. — Впрочем, в отличие от Волдеморта, — женщина на этом имени вздрогнула, — с вами я это могу исправить в любой момент.
И чуть-чуть отпустил силу. На мгновение, дав ей почувствовать . Нарцисса вздрогнула и немного сбледнула, больше нервничая от того, что снова прекратила ощущать его волю.
— Л-лорд Харальд… — шевельнулись губы, а в глазах отразилась искренняя мольба. — Только не Драко…
Вздох. Она серьезно пыталась включить мамочку? Очевидно же, что у нее мозги впереди инстинктов! Ладно, подыграем.
— Ваш сын упрямо лезет на рожон и, признаться, раздражает меня сверх всяких мер. Можете поздравить себя с этим: вам удалось избаловать его и позволить бездарности увериться в собственной исключительности. Так что не беспокойтесь: Драко для меня не более чем элемент досадного фона. Но можно ли сказать то же самое, скажем, о мисс Грейнджер?
— Ваша ручная… — Нарцисса справилась с собой и продолжила с меньшим возмущением. — Ваша подруга…
— А еще у меня есть кровная сестра. Мисс Лавгуд. И вот здесь я в замешательстве. Луна — добрая девочка, она простила Драко. Но я как старший брат не могу его простить. Тем более за то, что по его вине моя сестра едва не была принесена в жертву.
Под конец монолога холодная ярость Поттера начала просачиваться в реальность. Свет тускнел, тени оживали, повеяло промозглой сыростью. И все это с оттенком скверны.
Потеря контроля над аурой. Мимолетная, но все же недопустимая. И это встревожило не на шутку: Гарри уже не помнил, когда последний раз настолько терял контроль.
Проклятье, неужели кто-то залез ему в голову? Сомнительно: для такого нужен постоянный контакт, а на него накатывает уже с неделю. Тогда откуда эти невнятные приступы? Нужно проверить себя на астральных подселенцев. Ну и на проклятия тоже не помешает. Поттер уже не был уверен в том, что мыслил хоть сколько-то здраво. И, господи, как же не вовремя все обострилось!
— Вам и правда нехорошо, — спокойно произнесла леди Малфой, и в ее глазах мелькнуло торжество.
Сомнений не осталось: это она сделала, хотя Гарри так и не разобрался, что именно.
Поттер бросил волю, пытаясь схватить ее палочку, но женщина хорошо владела беспалочковым Акциусом. По крайней мере, достаточно хорошо, чтобы преодолеть его телекинез в момент столь сильного падения концентрации.
— Круцио , — почти неслышно шевельнулись губы.
Слишком близко! Слишком быстро, не уклониться. Он лишь качнулся влево, но движение просчитали, и бледный красный луч впился прямо в грудь.
Обжигающая нервы боль прокатилась по телу, стремясь раствориться в его ауре.
Это… слишком слабо даже для того, чтобы сбить его нынешнюю — ослабленную — концентрацию.
Тем не менее, Харальд позволил мистерии уронить себя и пустить по телу волну судорог. Даже застонал сквозь зубы, породив торжествующий оскал и сложный пасс палочкой.
Следом его захлестнуло проклятие. Нет, два: одно взорвалось черными щупальцами внутри, стремясь пронизать и подавить тонкие тела, а второе вгрызлось снаружи в размягченную Круциатусом ауру. Увы, Поттер уже восстановил концентрацию и был готов к сопротивлению.
Очень хорошая комбинация, если ее не запороть. Проклятие, что расшатывало его Чувственный Дух, причем с темной стороны, имитируя заражение скверной. Под этим слоем крылся другой, до поры спящий — подавление Активного Духа. Круциатус — полное лишение контроля над физическим, астральным и ментальным телами, истощение энергии и просто выведение из строя сквозь любые щиты. И внешнее проклятие — разорвать связь ауры с внешними источниками магии.
Даже интересно: каким образом Нарцисса добилась того, чего не добилась довольно опасный и умелый малефик и ритуалист Элизабетта Гринграсс? И это при том, что за эти месяцы его защита стала только сильнее. Вероятнее всего, блэковское наследие.
— Кажется, вы приболели, — сочувственная улыбка. — Может, воды?
Любопытно. Внутреннее проклятие, помимо попытки подчинить Активный Дух, стремилось парализовать тело.
Хорошая атака. Вот только Нарцисса Малфой переиграла саму себя. Под вторым проклятием она не видела главного: энергии, моментально заполнившей его тонкие тела до предела. Энергии, которая в первый момент отграничила Круциатус (а то больно часто он попадал под это крайне неприятное проклятие). Энергии, которая разъедала щупальца проклятия, не выдавливая его (малефик чувствовал падение своих творений), но отграничивания и останавливая.
Женщина повернулась боком к столу, наполняя чашку.
— Вам не следует так задирать нос, лорд Поттер, — вещала леди Малфой. — Можно очень больно упасть.
Харальд сместился из поля зрения и поднялся. Дилетантка: она даже не следила за ним боковым зрением. Более того: она не разоружила его! Базовые навыки есть, а опыта — ноль.
Использовать палочку он посчитал лишним: самоуверенная баба была почти без щитов, словно умоляя испытать на ней недавно подчиненный прием.
Когда-то давно, будучи мальчиком, он увидел в кино, как Дарт Сидиус выпускал из пальцев электрические дуги в Люка Скайуокера. Неискушенного в подобных зрелищах мальчика это очень впечатлило. Гарри уже тогда назвал свои способности Силой и мечтал однажды повторить пресловутые Молнии Силы.
Вот только Эфир отличался от Силы тем, что не являлся выдумкой. И объективные органичения не позволяли обычным электрокинезом продавливать мощные ауры, чтобы добиваться описанного в трилогии Лукаса эффекта. Требовалось иное решение, и Гарри решил проверить кое-что.
В спину Нарциссы Малфой ударили Эфирные Молнии, привычно подавившие щиты и вгрызшиеся в саму душу. Выглядели они даже менее скромно Молний Силы — просто тоненькие электрические дуги с минимальным разбросом энергии в стороны.
Короткий вскрик. Спазм спины и ног. Освободившаяся электромагнитная энергия приподняла охваченное тремором тело и, повинуясь воле Поттера, развернуло и впечатало в стену. Харальд добавил еще сил, смещая акцент в намерении с разрушения на дезориентацию.
Медленный распад физического тела остановился, но аура осветилась болью не хуже, чем от Круциатуса. Отголоски темного проклятия, наложенного Нарциссой, сбили его концентрацию вспышкой удовлетворения желания больших страданий, и Эфирные Молнии прервались.
Левая рука полностью опустошена. Колдовать ей он не сможет… ориентировочно, час. Гораздо хуже, чем от Непростительных. Дергающая боль в пальцах — все-таки испытание на живом маге совсем не то, что на стендах. Часть сырого приема предсказуемо отразилась в него и оказалась чуть больше, чем Гарри был готов. Контроль — на этот раз сносный, как за пространственным управлением, так и за намерением. А вот контроль над подачей энергии отсутствовал. Треть запаса энергии впустую. Треть! Такого не было даже при попытках создать Адское Пламя. Ритуалы не в счет.
Вывод: результат не хуже Круциатуса, но из-за цены общая полезность, мягко говоря, сомнительная. В текущем виде Эфирные Молнии не могли бы добиться буквально ничего из того, чего он добивался обычным телекинезом.
— Мордред… — хрипела Нарцисса, на лице которой змеились тонкие черные трещины ожога. — Хватит… сда… юсь…
Капля сил и желание медленно подняли женщину над полом, жестко фиксируя конечности и голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза. Если от Эфирных Молний и был хоть какой-то плюс — это полное отсутствие сопротивления. Хотя, нет: правильный Круциатус выбивал концентрацию ничуть не хуже.
— Как проще всего снять активное проклятие? — Харальд заложил руки за спину, провоцируя женщину на другие сюрпризы. Пусть лучше выложит козыри сейчас, когда он собран и пришел в чувство, чем потом.
Ответ на его вопрос элементарен: убить малефика. Разумеется, не все так просто и однозначно. «Просто убив» можно снять, а можно и наоборот: усилить проклятие. А вот убив особым образом всегда можно по меньшей мере ослабить проклятие, а в подавляющем большинстве случаев полностью снять. Выраженность эффекта зависела от подготовки, причем минимальным требованием был правильный настрой.
Нарцисса, разумеется, это знала. Еще бы — задачка первого курса Хогвартса по предмету «Теория Магии», ранее преподавалась на третьем курсе чар.
— Нет… — в хриплом шепоте мольба. — Молю… довольно…
Не спровоцировалась. Жаль. Можно избежать сюрпризов и другим способом, надежным, как лом, и примерно настолько же щадящим. Истощением магии мальчик не обманывался: сам мог устроить массу сюрпризов с крохами сил.
Гарри поднял палочку. В глазах леди Малфой застыла обреченность.
— Легилименс .
Если обычно Харальд стремился действовать как можно тоньше, то сейчас его утонченность имитировала самку взрывопотама в течке. Почти неоформленный, но крайне мощный удар ментальной силы напрочь погасил сознание леди Малфой и не стер личность только потому, что продолжительность была хорошо рассчитана.
— Вот, как-то так, — пожал плечами мальчик и сжал левую руку в кулак. Все еще болела. Нужно будет подлечиться. Хотя восстанавливалась неплохо. Пожалуй, не час, а минут сорок.
Мысленный посыл. Дверь открылась. Вошли двое наемников эскорта, имена которых всплыли в памяти с довольно ощутимым усилием.
— Джек, Морт, — Гарри очень надеялся, что не перепутал. Судя по тому, как польстились наемники — еще бы, начальник помнил их по именам! — ему удалось.
Хороший трюк Александра Македонского неплохо поднимал его рейтинг в глазах подчиненных. Это на виду у всех стоило проявлять лихость и свирепость, а наедине можно — и даже нужно! — отметить.
— Сэр! — вытянулся во фрунт чуть более разговорчивый Джек. Более молчаливый Морт только преданно пожирал глазами.
— Пакуйте, — кивок на Нарциссу.
В его присутствии бойцы проявляли рвение, строгое следование протоколу действий и старательное воздержание от всяких лишних действий. Оно понятно: стремление показать боссу, как все отлично работает, но приятно же!
Правда, в обнаженном виде тело Нарциссы выглядело гораздо менее приятным, чем до беременности — сказывалось проклятие. Да и вид проверки всех укромных мест на предмет сюрпризов тоже, мягко скажем, не самое аппетитное зрелище.
— Мой лорд, — Уолтер появился рядом и с затаенной тревогой глянул на него. — Все в порядке?
— Жаль, ведь я вполне был настроен договориться, — вполне искренне произнес Гарри, провожая облаченную в робу и кандалы бессознательную леди Малфой.
— Я про…
Слово «Круциатус» прозвучало в мыслях.
— Мелочи жизни, — обронил мальчик и мысленно добавил: «От Круциатуса одно название».
«Ваши планы?»
«Подумать, что с ней можно сделать, — в памяти всплыла просьба Нимфадоры. — Необходимо добыть Ориона Малфоя. Живым. На крайний случай — не оставить врагам. И Драко тоже пусть погостит у нас».
Эх, Тонкс. Ты так печешься о жизни той, кто искренне желала тебе смерти. Ладно, когда Нарцисса тебя предаст, это станет тебе уроком. И покажет, кто в действительности достоин твоей преданности.
А вообще, отвлечение сработало. По крайней мере, он встряхнулся, немного выпустил пар и теперь мог вполне здраво смотреть в будущее. Видимо, в немалой мере тому способноствовало снятие проклятий Нарциссы.
С Малфоями пора разобраться. Тоже нужное дело, а заодно и отвлечение от проблем. Все равно он ничем не поможет старшим, только будет путаться под ногами.
* * *
С начала каникул дедушка не отпускал Дафну от себя. Брал повсюду: на приемы, деловые встречи, переговоры. Разумеется, собрания приближенных — тех, кому герцог непосредственно делегировал задачи — не были исключением.
Обычно все проходило довольно спокойно, но сегодня Жиль Рене де Авиньон почти не скрывал ярость.
Все началось в ту минуту, когда посреди собрания в конференц-зал вбежал встревоженный мужчина — один из офицеров охраны — и, вопиюще нарушив субординацию, подскочил сразу к герцогу и что-то зашептал на ухо…
Видя, как переменился в лице дедушка, Дафна невольно вжала голову в плечи. Повисла гробовая тишина, спустя несколько вдохов рассеченная подчеркнуто спокойным вопросом:
— Как вы это допустили?
Глубоко пристыженный офицер только опустил голову. Легким движением пальца герцог отослал его прочь (мужчина сбежал очень быстро) и медленно произнес:
— Нарцисса Малфой сбежала в Британию и вступила в контакт с лордом Поттером.
Что?
Дафна взяла себя в руки и быстро проверила присутствие разума младенца. Орион здесь, под попечением нянек, о чем девочка передала информацию деду.
Любопытно. Нарцисса бросила сына ради встречи с Гарри? Ради своих сомнений? В попытке найти логику в этом событии девочка нашла только глубокую растерянность и один вопрос.
Какого Мордреда здесь происходит?
Но это было не все.
— Элизабетта вступила в бой с наемниками Поттера и исчезла после вмешательства третьей стороны. Четвертая сторона уничтожила следы.
Тишина стала абсолютной. Взгляды скрестились на начальнике охраны и главе службы безопасности. Оба мужчины выглядели бледными и потрясенными, старательно делая вид, что ничего не знали.
Знали. Оба. И ничего не сказали. Надеялись спустить на тормозах. Надеялись отыскать сами.
Пространство завибрировало мощью. Дафне стало не по себе даже несмотря на то, что дедушка уверенно обходил ее своей аурой.
— Тяжелые времена порождают сильных людей, Дафна, — негромко заговорил дедушка. — Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых. Как видишь, хорошие времена склонны… расслаблять сильных. Делать их слабыми. Бесполезными.
Палочка оказалась в руке и исторгла изумрудную молнию быстрее, чем девочка успела моргнуть:
— Авада Кедавра.
Начальник охраны упал. Глава службы безопасности подскочил, но не успел сказать ни звука мольбы или оправдания. Только хватанул ртом воздух, сдавленный волей герцога. И смотрел с ужасом и безысходностью.
Он не сопротивлялся. И это было… жалко.
— Авада Кедавра.
Дафна не вздрогнула и не отвела взгляда, глядя, как из глаз обреченного уходила жизнь. Тело упало неожиданно громко и снова породило звенящую тишину. В мимолетном взгляде деда ей почудилось одобрение.
Прочие не смели даже шелохнуться. Да что там шелохнуться — они почти не дышали и таращились перед собой. Были те, кто испугался за свою жизнь. Были и такие, кто раздосадован и в гневе за столь вопиющий провал. Были те, от кого не исходило столь ярких эмоций, но они мудро не выделялись.
— Запомни, Дафна: никакого спуску. Никаких вторых шансов. Когда нужно кого-то наказать или казнить, промедлений допускать нельзя. Только жесточайшая дисциплина удержит их в повиновении. Для поддержания дисциплины необходимы соответствующие меры. Теперь необходимо выяснить, почему в нашей защите возникла такая брешь.
— Кто-то все подстроил? Я не про побег, а про, — быстрый взгляд на мертвецов, — саботаж.
Дафна догадывалась, кто именно. И эта догадка нервировала.
— Несомненно. Господа, — повысил голос Жиль, обращаясь ко всем. — Повестка собрания меняется.
За время, проведенное с дедом, Гринграсс твердо усвоила: следовало проявлять терпение в любом, даже самом незначительном моменте. И сейчас, несмотря на крутившиеся на языке вопросы, девочка без труда сдерживала порывы и внимательно слушала. Иногда, с разрешения-приказа герцога, комментировала тот или иной момент.
И лишь когда Жиль разогнал своих подчиненных, девочка позволила себе выдохнуть.
— У тебя есть вопрос, — дедушка глянул на нее с теплом. — Спрашивай.
— Это были вы?
Глаза мужчины жестоко блеснули:
— Да.
— Что именно вы задумали?
— Сделать Харальду подарок, — легкая улыбка. — Я заключил с Нарциссой сделку: защита ее первенца в обмен на шпионаж. Но, раз уж она решила меня кинуть, я отозвал группу захвата. По моей задумке она или стала бы шпионить за Элизабеттой, позволив в нужный момент ее отследить, или вышла бы на контакт с лордом Поттером.
— Но… — быстрый взгляд на два тела, убирать которые никто не спешил. — Прошу меня простить, мне кажется, это можно было устроить… не так радикально.
— Среди моих людей достаточно гнили. Таким образом я получил повод провести зачистку, заменить отслуживших свое стариков с самомнением до небес на молодых и способных, укрепить собственную безопасность — и все это, не вызывая подозрений как со стороны, так и изнутри. Запомни: активные действий по устранению известных шпионов провоцируют недругов засылать новых.
Да. С такой точки зрения действия и риторика дедушки обретали смысл. Дафне стало стыдно: могла бы и сама догадаться. Эмоции мешали: слишком много беспокойства за Гарри.
— Один вопрос, — медленно произнесла девочка. — Почему подарок?
— Потому что, когда моя дочь совершит свою глупость, ее поступок падет тенью и на меня, — взгляд Жиля потяжелел. — А мне хотелось бы оставить себе возможность очистить свое имя.
— Значит ли это, что вы предпринимаете еще меры по защите Гарри?
— Его защита — его дело, — слова деда разрушили зародившуюся надежду. — Я просто не позволю выкрутасам Элизабетты зайти слишком далеко.
— Граф Дюпре… — поняла Дафна.
Дед кивнул. Это… хорошо. Арман Дюпре — друг деда, но он же учитель Гарри. Имело смысл с ним поговорить. И постараться сделать так, чтобы дедушка не узнал.
К счастью, у нее есть способ провернуть такое даже под носом у герцога.