Культ мертвого мира. Глава 13
Всем приятного чтения.
Отель Бонапарт, конференц-зал.
Люди, вновь вошедшие в широкую комнату для собраний, могли увидеть своего пленителя, сидевшего на небольшом подиуме. Его колени были высоко подняты, а сам он, опустив плечи, сидел неподвижно. Лишь когда послышались шаги и шумное дыхание обеспокоенной паствы, он лениво поднял голову, качнув капюшоном и лишь немного приоткрыв белую кожу, спрятанную под ним.
— Уберите стулья к стенам, — следует хриплый приказ, которому они сразу же подчиняются, начиная споро передвигать мебель.
Уже через пару минут все было готово. Тогда же культист медленно поднимается со своего места, расправляя плечи и, мерно ступая, выходит в центр зала. Садится на колени, подгибая полы балахона, и замирает, а за ним и все присутствующие, не знаюшие, чего им стоит ожидать от этого человека.
— Встаньте в круг и возьмитесь за руки, — произносит тот, поднимая лицо к потолку и простирая руки перед собой открытыми ладонями вверх. — Мы начинаем…
Паства медленно и неохотно выстраивается в круг, с болезненной опаской поглядывая на человека в центре. Потные, но в то же время холодные ладошки соприкасаются друг с другом, а люди затравленно глядят по сторонам. И внезапно ритуал начинается.
Воздух тяжелеет, а дышать становится гораздо труднее. Помещение, несмотря на ослепительно-яркий свет погружается во мрак, а продолговатые лампы на потолке начинают мерцать. Сначала изредка, а потом, с каждой секундой — все чаще и чаще. Внезапно тишину разрезает голос культиста, зачитывающий строчки на странном, но пугающем языке, от которого стыла кровь в жилах. Грубые звуки переплетались между собой, образуя страшные слоги, и не менее ужасные слова и предложения. Нечто лающее и утробно рычащее, то, чего никогда не должно было существовать в их мире.
На полу темно-фиолетовым пламенем возгорается небольшая пентаграмма, полная рун, геометрических фигур и прочих неопознанных символов. Некоторые из участников удивленно вскрикивает, пытаясь вырваться из круга, но им это не под силу. Ладони, будто против воли их владельцев, сжаты настолько крепко, что оторвать их невозможно. А вместе с тем с каждым пройденным мигом этот бесовской огонь разгорается все ярче.
Каждый из них чувствует, как нечто, до этого часа незримо текущее в их жилах, начинает бушевать, пытаясь сопротивляться и причиняя острую и до безумия обжигающую боль. Артерии, как вены и капилляры, горят, вздуваясь под кожей, и люди падают на колени, не размыкая рук. А голос, читающий странные строки, крепнет и с каждым звуком, слогом и словом становится лишь громче.
Энергия, таящаяся в людях, наконец вырывается из них. Сначала каплей по капле, подобно весенней капели, а потом и тонкой струйкой, выходила она из их тел. Белесая мана собиралась на полу, стекаясь в вырезанные пентаграммой на полу русла, после чего начала медленное движение. Виток за витком, руна за руной, все ближе и ближе к заклинателю, постепенно захлестывая его. Энергия покрывала его ступни, голени, колени и бедра, поднимаясь все выше и выше, полностью не укрывая его под собой, окрашиваясь в темно-фиолетовый цвет, пока не начала медленно впитываться в его тело.
И как только она полностью скрылась из виду, ритуал начал сходить на нет. Работа электричества стабилизировалась, а темно-фиолетовые тени, до того момента парившие по комнате, начали испаряться еле-еле видной глазу дымкой. Один лишь миг, и обессиленная паства падает на пол, наконец-то разжимая ладони. От того, что здесь происходило, осталось лишь одно напоминание — вырезанные на полу круги.
Люди хватали ртом воздух, как выброшенные на берег несчастные рыбешки, пока их тела нещадно ломило от боли. Одних пронзило судорогой, вторых тошнило, а третьи стали жертвой острой мигрени, а кто-то и вовсе испытывал все это вместе. Но было кое-что, что объединяло их всех — одна единственная строчка в окне статуса, гласившая о полным расходе очков маны.
Отель Бонапарт, конференц-зал, то же время.
Чувствуя, как огненная волна, прошедшая по моему телу, сходит на нет, медленно размыкаю веки и утирая выступивший на лбу пот. Как-то прочувствовать изменения в себе просто так я не мог. Слишком был перегружен событиями ритуала. Только сейчас ко мне возвращается слух, и я слышу легкие стону, доносящиеся от валяющейся на полу паствы. Живы и ладно.
Получено достижение: Концентрация маны
Описание: благодаря противоестественному ритуалу вы смогли преодолеть ограничения, наложенные на ваш вид.
Бонусы: каждое очко, вложенное в характеристику маны, отныне будет давать 20 ОМ вместо 10.
ОЗ:1200/1200(+50 ОЗ от Символа мудрости, +50 ОЗ от Одеяния культиста)
ОМ:341/1370(+20 ОМ от Кинжала культиста, +50 ОМ от Символа мудрости, -530 ОМ за прислужников)
Очень даже недурно получилось… Первым же делом завтра займусь призывом еще нескольких прислужников — надо использовать полученную силу по полной. А там демонизирую последователей и… Потом придумаю, что буду делать дальше.
Аккуратно поднимаюсь с колен, отряхивая себя от пыли, и еще раз оглядываю постепенно приходящих в себя последователей. Ха-а, надо бы помочь им подняться. Не хочу, чтобы они застудили себе почки от лежания на холодном полу. Призываю еще одного беса в поддержку тому, что радостно отплясывал у входной двери в этот зал, и приказываю им помочь пастве прийти в себя.
Делаю шаг в сторону, подхватываю первый попавшийся под руку стул и отхожу к подиуму, поднимаюсь на него и ставлю стул по центру этой крохотной сцены. Сажусь, устраиваюсь поудобнее, и, закинув ногу на ногу, наблюдаю, как бесы составляют стулья в несколько рядов и затаскивают на них последователей, слегка похлопывая тех по щекам, приводя их в себя.
Проходит немногим больше десяти минут прежде, чем взгляд последнего из паствы обретает признаки сознания. Делаю небольшую паузу и поднимаю правую руку с сжатым кулаком, призывая их к полному вниманию и тишине.
— Во-первых, дорогие мои, мне хочется поблагодарить вас всех за то, что вы поучаствовали в ритуале, — медленно, но громко начинаю говорить, выдерживая небольшие паузы. — И приношу свои извинения, я не знал, что он будет настолько болезненным для всех нас. Мне жаль…
Оглядываю их лица и понимаю, что моё извинение ни капли не заботит их. Впрочем, оно и понятно. Но… пусть это будет моим первым шагом в вживании в роль основателя культа.
— Во-вторых, есть кое-что, что мне нужно сообщить вам, — продолжаю я. — Во сне мне явилось то, что породило наш культ. И я… смог разузнать немного больше о произошедшем с нашим миром. Увы, та катастрофа, что случилась, произойдет еще несколько раз. Чем сильнее будут становится люди, чем сильнее наш мир пропитается магией, тем скорее Система снизойдет еще раз, а потом еще и еще… Сейчас вы можете мне не верить, это ваше право, но в ближайшем будущем вы все убедитесь в моих словах. И в связи с этим я хочу сказать каждому из вас: культ это ваш шанс на спасение себя, своих близких и того, что вам дорого. Как бы банально это ни звучало, но сейчас мы в самом начале наших бед, и чем дальше, тем будет хуже. Всем нам.
Останавливаю свою речь, чтобы немного перевести дыхание. Даже не смотрю на лица тех, к кому обращаюсь, ведь знаю, что сейчас никто из них не поверит моим словам. В их глазах я лишь безумец, случайно получивший страшную силу, способную заставить их подчиняться против воли. Нужно время, чтобы между нами возникли тончайшие нити доверия.
— В третьих, как ваш старший товарищ, я всегда буду открыт к любому из вас. Проблемы, внутренние переживания, конфликты… — делаю паузу, судорожно вспоминая все то, что смотрел в документалках о сектах и культах. Нужно создать чувство их важности и значимости! — Не стесняйтесь обращаться ко мне со всем, что тревожит вас. Только не просите отпустить из культа, это не сработает. И, напоследок, я ценю каждого из вас. Доброй ночи, мои дорогие, отдыхайте, ведь завтра нас будет ждать тяжелый день. Об охране и своем сне не беспокойтесь, ее возьмут на себя мои гончие…
Где-то в городе, в это же время.
Лена медленно протянула руки к разгорающемуся костру, грея замерзшие ладони и пальцы в ярко-оранжевых всполохах. Вдыхая запах дыма и тлеющей древесины, она невольно задумалась, оглядывая этот импровизированный лагерь во дворе одного из частных домов. Их сюда привели встреченные сегодняшним днем выжившие — Дима и Матвей.
Где-то в городе, несколько часов назад.
— Опа-на! — хрипло произносит высокий, под два метра, и широкоплечий брюнет, зашедший в переулок, в котором прятались сектанты. Он внимательно оглядывает их с ног до головы, хмыкает и закидывает на плечо монструозного вида меч — бритвенно острый, с длинным лезвием и продолговатой рукоятью без излишеств — в чьих-либо других руках он казался бы огромным, но в руках этого человека смотрелся впору. — Вы кто?
Человек, шестой уровень.
— А ты кто? — не найдя лучшего варианта для ответа, произносит Лена, сжимаясь как пружина и крепче стискивая рукоять кухонного ножа. Надежда была лишь одна — что в переулке с таким мечом особо не помашешь.
— Диман, че тут… — и в тесном пространстве появляется еще один гость. Рыжий и щуплый — полная противоположность его друга. Но в отличие от него он был вооружен простым ножом. — Э-э, ребят, может поговорим?
Человек, пятый уровень.
— О чем тут говорить? Идите своей дорогой и не мешайте нам! — раздраженно выпаливает Лена, но тут же ее виски пронзает острой болью. Она совсем забыла о приказе привести как можно больше людей к культисту. — М-м, черт!
— Тебе плохо? — произносит рыжий, делая неловкой шаг вперед, но тут же отступает назад, когда остальная компания девушки приняли подобие боевой стойки. — Стойте! Мы не хотим драться с вами, наоборот, мы искали других выживших! И, это, у нас лекарства есть. И болеутоляющее, и другие…
— Что? — в этот раз отвечает Иван, выходя вперед и закрывая за своей спиной Лену. — Зачем вам другие выжившие?
— Ну как же, в одно рыло долго не проживешь, хе-хе, — проговаривает рыжий, напоследок издав тихий и нервный смешок. — Эм, меня Матвеем зовут. А это Диман. Мы решили взять дело в свои руки, пока правительство бездействует, и прокачаться, чтобы, э-э, избежать опасностей со стороны тварей. Не хотите присоединиться к нам? Еда, вода, медикаменты, у нас есть всё!
— Вы слишком странные, — сощурив глаза, отвечает Иван, переводя взгляд с одного парня на другого. — Зачем вам другие выжившие?
— Вместе легче и не так опасно, — произносит Дима. — У нас уже собралась небольшая община из нескольких человек. Работаем сообща и делимся всем, что есть. И припасами, и проблемами. Понимаю, вы нам не доверяете, и это правильно. Поэтому, может, хотя бы осмотритесь у нас?
Община, несколько часов спустя.
— Ты как? — внезапно раздается голос младшей сестры из-за спины, а ее теплая ладонь опускается на плечо старшей.
— Странно, — устало отвечает ей Лена, опуская голову на плечо Лины и обводя взглядом лагерь.
Внутренний двор двухэтажного деревянного дома, огороженного высоким, но покосившимся забором был заполнен людьми — местными и пришлыми. Все ютились у небольших костерков, согреваясь и готовя пищу. Увы, но со слов Матвея, здесь всегда были проблемы с электричеством, а без него не работали ни наносы подачи воды, ни что либо еще, и людям приходилось согреваться у костров, укутываясь в множество слоев одежды.
Помимо их группы и Матвея с Димой здесь было еще семеро человек — трое взрослых, двое из которых старики, остальные же были детьми. Теперь она понимала, почему Дима и Матвей позвали их. Для защиты, это было видно в той заботе, что так и сквозила в действиях этих двух молодых парней. И от этого у Лены сжималось сердце. Ведь они своим поведением невольно занесли топор над жизнями всех. Посмеет ли Ярослав обратить их в свой культ или нет? И что с ними будет? Заставит ли он детей и стариков заниматься убийством?
Она даже не помышляла о том, чтобы воспротивиться ему, нет. Своя и ее сестры жизни были ей куда дороже жизней других людей, но это не освобождало ее сердце от чувств, а лишь сильнее давило на нее…
— Хей, девчат, вы как? — Иван грузно садится на пожухлую траву напротив девушек. И, не дожидаясь их ответа, продолжает. — А я уже отправил письмецо сами-знаете-кому.
— Как!? — восклицает Лена, едва не вскакивая с места, чем привлекает внимание остальных людей.
— Как-как, — ворчит он, понижая голос и наклоняясь к ней через костер. — Выцепил беса с крыши, сунул листок с адресом и отправил к сектанту. Как ты представляешь, чтобы мы их всех потащили до места встречи?
Слова застряли в глотке у Лены, и та пристыженно опустила взгляд, а глаза заполнились непрошенной влагой. Миг, когда придет их погибель, приблизился. Навряд ли он придет прямо сейчас, значит, с утра…
— У вас все нормально? — подходит Матвей с несмелой улыбкой на губах, и протягивает им пакет с пластиковыми бутылками, заполненными чем-то мутновато-желтым. — Тут пиво. Не самое лучшее, конечно, но… Выпьем?
— Ты думаешь, сейчас подходящее время? — нахмурившись, отвечает ему младшая сестра.
— А если не сейчас, то когда? — хмыкает парень. — Да и компания приятная. Вы тех голубков позовите, а я сейчас за Диманом сбегаю. Посидим, поболтаем, повспоминаем о свободных временах и узнаем друг друга получше.
Когда ребята собрались всемером у костра, то Матвей достал одну из бутылок, открутил крышку и передал ее Ивану. Тот же, не задумываясь, делает несколько больших глотков, жадно присасываясь к горлышку. Хекнув от удовольствия, тот отдает бутылку дальше по кругу. Каждый из группы Лены прикладывается к пиву, но когда очередь доходит до Димы, тот с презрительным хмыканьем выбивает бутылку из рук девушки.
— Эй, ты чего? — спрашивает ошеломленная Лена.
— Хмпф, — парень игнорирует ее вопрос, вставая на ноги и обращаясь к Матвею. — Через сколько подействует?
— Через минуту, — широко улыбнувшись, произносит тот. — А вы… Уж простите, грех такими лохами не воспользоваться…
Культисты попытались было сопротивляться, даже вскочили и схватились за импровизированное оружие, но вскоре таинственное питье подействовало на них. Закружилась голова, а конечности налились неподъемным количеством свинца. Так хотелось спать…
Последним, что видело их затухающее сознание, были искаженные в радостно-злой гримасе лица их новых знакомых.
Неподалеку от Общины, через полчаса.
Ха-а. Я, конечно, рад, что паства хорошо исполняет свои обязанности и уже в первый день нашла новых членов для нашего братства, но могли бы и завтра с утра написать. Хотя, сна все равно ни в одном глазу, а так хоть прогуляюсь и развеюсь немного. В целом, шатание по темным дворам в нынешних обстоятельствах слабо меня радовало, но после прошедшего ритуала и полного восполнения магического резерва, меня так и распирало использовать силу.
— А ты рада, Обжорка? — ласково обращаюсь к гончей, почесывая за ее мохнатым ушком, и та отвечает утробным рычанием. — Рада, моя девочка, я вижу…
Небо, полное ярких и далеких звезд, было на редкость чистым. Как будто этих нескольких дней без вредных заводов, работающих машин и прочего, было достаточно для того, чтобы природа начала очищаться. Наверное, это даже здорово в каком-то смысле. Эко-активисты бы порадовались.
Темные переулки сменяли собой друг друга, залитые кровью и заваленные мусором с уже начавшими гнить телами со следами чьего-то пиршества, наверняка постарались одичавшие коты и собаки. Но никакие монстры на пути мне, к сожалению, не встречались. Лишь тишина и темнота, освещаемая небольшим фонариком, который я позаимствовал из отеля. И когда до назначенного мне адреса оставалось совсем немного, тогда ночную тишь прорезали крики вперемешку с детским плачем. Надо поспешить.
