Мы сидели под трибунами школьного стадиона. Разместились прямо на спортивном инвентаре. Вне занятий в этом месте редко кто появляется. А ещё трибуны прикрывали нас от полуденного солнца. В последние дни оно стало неслабо печь. Хоть сейчас только конец марта, но температура была под двадцать, а то и двадцать пять градусов.
— Как на вкус?
— Отвратительно. Как всегда, невозможно есть, — ответил, а затем откусил от онигири ещё один небольшой кусок.
Мадо улыбнулась.
Я был лицемером. Помешал Гинкаку встречаться с Ханако, но сам в процессе сблизился с Акирой. Она была гораздо опаснее девчонки, с которой решил поиграть мой брат. Не только потому, что отец Мадо следователь по гулям, но и ещё из-за просто чудовищной интуиции.
— И всё же ты уверен, что не являешься гулем? — шутливо произнесла девушка. Да, оказывается, она умеет шутить. — Ты ещё ни разу не похвалил мою готовку…
— Может быть, это потому, что ты постоянно готовишь одни острые блюда? Я не люблю острое, — ответил, доедая онигири.
— Но этот онигири неострый… Зачем ты тогда ешь, если тебе не нравится?
Ответил не сразу. На самом деле… а зачем я ем готовку Акиры? Это же мазохизм. Подняв взгляд, я понял зачем. Мадо смотрела на меня с нежностью.
— Потому что… это было бы неуважением, если бы я не съел. Ты же готовила для меня.
Акира отвела взгляд и поправила волосы.
Мы не встречались. Никто не признавался другому в любви. Просто иногда проводили время вместе. При этом я бы не назвал нас друзьями. Акира сама избегала этого слова. Когда речь заходила о нас, она чаще всего просто использовала местоимение “мы”, не желая как-либо уточнять статус отношений.
— Давай вернёмся в класс. Урок скоро начнётся.
Спрыгнув с козла, Акира прошла рядом со мной. Поднявшись с лавки, внезапно прижался к ней со спины, приобнимая одной рукой за талию. Мадо застыла.
— Знаешь, мне на самом деле хочется съесть тебя, — зашептал ей в ушко. — Но явно не так, как ты это представляешь…
Свободной рукой я провёл по бедру девушки, чуть задирая её юбку. Реакция последовала незамедлительно. Акира сделала небольшой шажок в сторону и ударила тыльной частью ладони по моему паху. Причём не жалея сил.
В глазах потемнело. “Очнулся” я уже на четвереньках. Пытался вспомнить, как дышать.
Мадо присела рядом со мной и попробовала поднять на ноги. Вид у неё был крайне обеспокоенным.
— Изая, ты как? Можешь подняться? Давай отведу тебя в медкабинет.
— Нет, я в порядке, — вымолвил с напряжением в голосе.
Вскоре, опираясь на Акиру, мне удалось подняться на ноги.
— Извини… — склонив голову от стыда, произнесла девушка.
— Нет, я сам виноват. Это я пересёк черту. Так что это ты меня прости, — ответил Акире уже нормальным голосом.
Мы вернулись в школу. Когда почти дошли до класса, я остановился.
— Мне надо заглянуть в туалет… — Акира опустила взгляд на пах. — Да не по этой причине! Хочу помыть руки.
Девушка кивнула, а затем сделала в мою сторону шаг, потянула за лацкан пиджака и быстро поцеловала в губы. Подобное случилось в первый раз.
— Возвращайся в класс быстрее, — сказав это, Мадо тут же отвернулась и направилась в сторону нашего кабинета. Она неслась вперёд, чуть ли не переходя на бег. Её поведение мне показалось смешным.
— Чёрт. Надо прочистить желудок, — вспомнил я.
(***)
Вернувшись домой, кое-что понял. Атмосфера отличалась. Уловил это ещё в тот момент, когда оказался в прихожей. В воздухе словно витало напряжение. Да ещё и отец сейчас тоже был дома. Это необычно.
Пройдя в гостиную, я увидел отца, который с задумчивым видом сидел на диване. Рядом с ним расположилась мама. Она нервничала. Перебирала пальцами и постоянно поглядывала на Изуру. На кофейном столике находилась маска отца.
— А вот и ты, — поднял на меня взгляд Изуру.
— Что-то случилось? — спросил я.
Слова отца мне не понравились. Создавалось впечатление того, что он ждал только меня. Неужели ему удалось узнать про мои отношения с Мадо? Меня сейчас будут отчитывать?
— Абэ Ханако училась с тобой в одном классе?
Я удивился, услышав имя своей одноклассницы.
— Да, она учится вместе со мной… Подожди, почему ты сказала “училась”? С ней что-то произошло? Поэтому она сегодня не пришла в школу?
— Этим утром родители обнаружили её мёртвой в собственной комнате.
Я сглотнул и сделал шаг назад. В ушах возник звон. Одно дело слышать или даже самому убивать человека, который для тебя является чужаком, и совсем другое — узнать про гибель того, с кем проучился целый год.
— Как? — задал я один-единственный вопрос.
Отец взял папку, которая лежала около него на диване, достал из неё парочку фотографий и бросил их на кофейный столик.
Я подошёл к нему и с какой-то осторожностью, не особо желая этого делать, посмотрел на фотографии. От шока мои глаза стали круглыми. Ханако оказалась не просто убита…
— Её изнасиловали, поедая в процессе.
— Изуру!
Вместе с этим криком мама бросилась к столу, чтобы закрыть своим телом фотографии. Но было уже поздно. Картина убийства отпечаталась в моей голове.
Разорванные трусы девушки валялись на полу рядом с её кроватью. Юбка на Ханако оказалась задрана до самого живота. На простынях в области таза были пятна крови. На одном бедре видны синяки. Казалось, за него сильно схватились… Лицо Ханако было просто ужасным. Как и сказала отец, её подъедали в процессе. Губы и щёки отсутствовали. Рваные раны также присутствовали и на шеи девушки. Наверное, из-за них она и померла. В глазах Ханако я видел ужас и отчаяние.
— Я должен был убедиться, что подобную глупость не сотворил мой сын, — на слова отца мама ответила гневным взглядом. Затем залепила ему пощёчину.
— Где были её родители? Почему они ничего не услышали? — спросил у Изуру, что потирал щёку. Кроме этого, на пощёчину он никак не отреагировал.
— В отъезде. Только утром вернулись с горячих источников. Полиция из-за специфического убийства обратилась в наше отделение CCG. Они не ошиблись. Остатки жидкостей на девочке подтверждают, что это на самом деле поработал гуль. Мне пришлось довольно много заплатить директору филиала, чтобы он замял этот эпизод. Усиление голубей в нашем районе ни к чему. Но остаётся вопрос о том, кто это сделал. Если будет ещё одно убийство, так легко замять его уже не получится.
— Гинкаку, — ответил я.
— Что? — нахмурившись, спросил отец.
— Гинкаку как-то позвал меня на групповое свидание, сказав, что оно будет с гулями, но он обманул. Брат позвал моих одноклассниц…
— Ханако была в их числе?
— Да. Надо проверить его.
— Хорошо. Я свяжусь с братом, — ответил отец, поднимаясь с дивана и доставая телефон.
Он покинул гостиную и заперся в своём кабинете. Сосредоточившись, я услышал его беседу с дядей. Изуру поведали, что вчера Гинкаку вернулся домой поздно вечером и вёл себя немного странно. На данный момент он почему-то ещё не пришёл из школы. При этом его старший брат, с которым парень обычно не расстаётся, уже был дома.
В этот день Гинкаку так и не объявился. Ближе к ночи дядя, отец и их знакомые гули вышли искать моего двоюродного брата. Вернулись они лишь под утру и без Гинкаку.
Чтобы его отсутствие в школе не смотрелось подозрительно, дяде пришлось соврать, что Гинкаку сильно приболел. Он даже заполучил поддельную справку.
На следующий день в школе уже вовсю гремели слухи о смерти Ханако. Акира ходила мрачной. Ханако, насколько мне известно, была её единственной подругой. Я хотел утешить Мадо, но не знал, что сказать. В голове мелькал лишь какой-то абсурд. Мол, извини за смерть Ханако. Предположительно это сделал мой брат, но он явно не хотел, чтобы всё закончилось так. Поэтому на перемене вместо слов поддержки я просто похлопал её по плечу.
Но если бы дело закончилось только тем, что Мадо испытывала чувство потери… Нет, она начала что-то подозревать. Это случилось после того, как через несколько дней после произошедшего Акира навестила родителей Ханако. В качестве моральной поддержки я пошёл вместе с ней. Акире не были известны подробности, но отец девочки на эмоциях допустил пару оговорок. Он сказал, что кастрировал бы того, кто убил его дочь, а потом добавил, что вырвал бы ещё и каждый зуб убийцы. Когда прозвучало слово “зуб”, к сожалению, на лице Мадо мелькнуло озарение.
Проявив характерную для себя бестактность, Акира поинтересовалась подробностями смерти Ханако. Отец девочки ответил, что пока ничего не известно, CCG молчит… Это был последний гвоздь в крышку гроба. Если раньше Акира просто подозревала, что в смерти Ханако замешан гуль, то сейчас оказалась уверена в этом на сто процентов.
Так как наш учебный год подошёл к концу, у Акиры появилось свободное время. Поэтому на следующий день после посещения родителей Ханако, она с самого утра направилась в отделение CCG двадцать второго района. Даже тогда я решил сопровождать её. Но не был настолько глуп, чтобы заходить в само здание. В CCG установлены какие-то сканеры, которые могут обнаружить гуля.
Когда мы подошли к филиалу, у меня зазвенел телефон. Это был будильник. Изобразив, что отвечаю матери, сказал Акире, что она может не дожидаться меня. Мадо практически сразу же вернулась ко мне.
— Сказали, что гражданским не положено знать детали расследования, — недовольно произнесла Акира.
— Я же тебе говорил, что не стоит приходить сюда. У следователей и без нас довольно много дел. Не стоит отвлекать их. Я уверен, преступника скоро найдут.
— Мне всё равно хочется узнать, как протекает расследование. Я позвоню отцу… — уже доставая телефон, произнесла девушка.
Первым делом после слов Акиры мне захотелось выхватить телефон из её рук и выбросить его как можно дальше.
В CCG было два вида следователей. Первых прямо так и называли “следователи по гулям”. Они были элитой данной организации. Самые настоящие профессионалы своего дела. Чаще всего обучались в специальной академии. Являются опасными личностями. Несмотря на то что люди, у некоторых из них может быть целое кладбище гулей за спиной.
Второй, более многочисленный тип, следователи бюро. Их подготовка была не самой лучшей. Из вооружения имелся только пистолет. Такой следователь за всю свою жизнь мог не убить ни одного гуля. Они помогали с расследованиями, но в поле выходили редко. В основном сидели в офисе и перебирали бумажки.
Отец Мадо, к сожалению, именно следователь по гулям. Причём, по словам Изуру, крайне въедливый… Если ему станет известно, что подругу Акиры убил гуль, в двадцать втором районе может начаться серьёзное расследование. Чтобы организовать его, мужчине хватит власти. В нашем филиале CCG сидят одни следователи бюро, а они в таблице рангов организации чаще всего стоят ниже следователей по гулям. Даже глава отделения вряд ли сможет отмахнуться от отца Мадо.
— Может, не стоит беспокоить отца во время работы? — спросил у Акиры до того, как она успела нажать на кнопку вызова. — Спросишь о расследовании после того, как он вернётся домой.
Акира бросила на меня задумчивый взгляд. Почему-то по спине пробежала дрожь.
— Ты прав. Его сейчас не стоит беспокоить.
Через некоторое время мы разошлись. После я сразу же позвонил Изуру, чтобы сообщить ему, что Мадо собирается спросить о расследовании своего отца. Он поблагодарил меня за информацию и сказал, что обязательно передаст её главе филиала, чтобы тот успел подготовиться и придумать правдоподобную ложь.
Вечером же отец поговорил про мою связь с Акирой… Он не одобрил мою дружбу с ней, но сказал, что пока что поддерживать с Мадо приятельские отношения выгодно. Один раз нам это уже помогло.
Несколько недель было тихо. Нас, гулей двадцать второго района, вроде как пронесло. CCG не усилило свой филиал в этом месте. Не послало следователей по гулям. Расследование зашло в тупик. Силы местного филиала заявили, что гуль ушёл в другой район…
На каникулах я продолжал встречаться с Акирой чуть ли не каждый день. У меня вышло отвлечь её от произошедшего с Ханако. Или я просто так думал.
— Как на вкус? — угостив меня сэндвичем, спросила девушка. — Знаешь, я добавила особый ингредиент. Ты чувствуешь его вкус?
Акира убрала крошку хлеба с моей одежды. Я мысленно цокнул. До того, как Мадо спросила, просто откусывал сэндвич и глотал его. Затем делал вид, что прожёвываю пищу. Сейчас же из-за вопроса девушки придётся по-настоящему распробовать сэндвич на вкус и понять, что именно добавила в него Акира.
Я нахмурился, ибо ничего необычного в сэндвиче Мадо не заметил.
— Он, как всегда, отвратительный…
Хотел убрать верхний кусок хлеба, чтобы посмотреть на состав, но Акира не позволила мне этого сделать. Схватила за руки и сказала:
— Так будет нечестно. Попытайся понять на вкус.
— Не знаю. Он обычный. Даже неострый. Так что ты в него добавила? — не мог не спросить я.
— Ничего. Ты прав. Он обычный. Я просто решила разыграть тебя, — улыбаясь, ответила девушка.
Я незаметно выдохнул.
— Как твой брат? Он не хочет посетить могилу Ханако? Мы могли бы вместе навестить её…
— Всё ещё болеет.
— Тогда, может, стоит навестить Гинкаку? Отнесём ему немного фруктов. Кстати, чем он так долго болеет? В какой больнице лежит?
Разговоры о брате мне не нравились. В школе до каникул поползли слухи о нём. Конечно, Кинкаку предупредил, что его младший брат тяжело болеет, но подростки выдумали много версий насчёт “реальной причины пропажи Гинкаку”. Кто-то говорил, что он стал второй жертвой убийцы, и об этом специально умалчивают, чтобы просто не пугать людей. Другие считали, что это именно Гинкаку убил Ханако, поэтому сейчас в бегах… В общем, не нравились мне разговоры о брате, потому что люди думали в правильном направлении.
— Ветрянкой, поэтому навещать его не лучшая идея.
— А разве от неё не ставят прививки?
— У нас в стране нет обязательных прививок… Родители Гинкаку решили в детстве ничего ему не ставить, потому что он жутко боялся уколов. Вот сейчас и расплачиваются за это.
— Понятно… — с грустью в голосе произнесла Мадо.
— Если хочешь, то можем… навестить Ханако вместе. И, Акира…
— Что?
— Её убийцу обязательно поймают, — когда я говорил это, чувствовал себя двояко.
— Да, его обязательно поймают, — согласилась со мной девушка. — Гуль не может скрываться вечно. Ему требуется питаться. Когда он выйдет на охоту, то будет пойман.
— Пойдём гулять дальше? — поднявшись со скамейки, спросил я.
— Да, — встав передо мной, ответила Мадо. — Но перед этим не мог бы ты сказать кое-что?
— Что сказать?
— Нож у тебя с собой? — Я вынул из кармана игрушку, которую грех называть ножом. — Отлично.
Акира выхватила у меня нож и открыла его. На этот раз у девушки получилось с первого раза. И пальцы она себе не порезала. Затем Акира схватила меня за руку и заставила раскрыть ладонь.
— Изая, могу ли я порезать тебе палец?
Сказать, что я был удивлён, — ничего не сказать.
— Что? Зачем?
— Или если не хочешь, чтобы тебя резала я, то, пожалуйста, сделай это сам.
Я почувствовал, как хватка Акиры стала сильнее, но это не помешало мне вырвать руку и сделать шаг назад.
— Ты пугаешь меня, Акира.
— Пожалуйста, Изая. Пожалуйста, сделай это…
Она не просто говорила это. В голосе Мадо была слышна мольба. И в уголках её глаз видел слёзы. Девушка почему-то была готова вот-вот заплакать. Но я всё равно не мог осуществить просьбу Акиры. Не только потому, что это звучит максимально странно… Я просто не был способен порезать себя физически. Такой нож банально не смог бы ранить гуля. Сколько бы ни проводил его острой частью по коже, всё равно ничего бы не произошло. В тот раз, когда направил нож в сторону своего сородича в переулке, это было просто предупреждение. Мол, не лезь, чужак.
Сделав ещё несколько шагов назад, сказал:
— Кажется, из-за смерти Ханако ты сошла с ума.
— Да, возможно, гибель Ханако так повлияла на меня. Или дело может быть в другом… Например, во всех тех странностях, которые связаны с тобой. Возможно, я сошла с ума из-за тебя! — крикнула девушка, направив нож в мою сторону.
— Акира, что случилось? — подавив беспокойство, с серьёзным видом спросил я.
— Я никогда никому не говорила, где и кем работает мой отец, — тихо произнесла она. — Около филиала CCG ты почему-то решил, что он следователь… Что может что-то знать о произошедшем с Ханако. Я сказала тогда, что просто собираюсь позвонить отцу. Не уточняла, что хочу спросить у него про расследование.
Меня осенило.
— И на этом странности не кончаются. Я обзвонила больницы. Пациента по имени Куга Гинкаку нет ни в одной. Недавно ты съел сэндвич. Он не показался тебе странным. Но свежих ингредиентов, кроме хлеба, в нём вообще не было. Сейчас ты отказываешься порезать себе палец. Интересно, потому что боишься или из-за того, что просто… не можешь этого сделать, Изая?
Нож со звоном упал на землю.