• Boosty Shared
• Сорес

• T

• сорес
• пацифист

100 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.

Несколько часов спустя. Полдень.

Где-то в подворотне, трущобы промышленного района, столица страны Огня, Центральный остров страны Огня, Архипелаг.

— Бр-р-р-р… Ну и холодрыга… — Пробормотал я, чувствуя как все мое тело ощутимо трясется от озноба. — Эй, мужики, позволите посидеть, погреться?

— Конечно, родной. — Ответил один из оборванцев, сидя у небольшой, покрытой копотью бочки, на дне которой догорали последние угли. — Присоединяйся. Место хватит на всех.

— Спа… Спасибо. — Ответил я, подойдя и сразу скинув верхний халат, повесив его на ближайшую жердочку, на которой местные сушили свои вещи.

— Эт ты продрог, малец. — Сказал сидевший на противоположный стороне старик, с длинной седой бородой и кучей гнилых зубов, выглядывающих из щербатого рта. — Как умудрился то хоть? Неужели порыбачить захотел?

— Это все солдаты. — Ответил я, приблизившись к единственному источнику тепла практически вплотную, дабы хоть немного просушить нижнюю рубашку и штаны. — Представляете, прогуливался неподалеку от порта, любовался видами, как вдруг эти уроды налетели, заломали, а затем, поняв что у меня за душой ничего нет, швырнули в залив пинком под зад. Напоследок еще крикнули — пошел прочь, дезертир-обованец.

К сожалению сказанное было правдой, хоть и частичной. Сразу после остановки корабля я проделал в его корпусе дыру, чуть выше ватерлинии, дабы поднять на поверхность моря каменный столб и уже на нем спуститься на дно, откуда планировал добраться до берега.

К сожалению двух моментов я не учел — свою слабость из-за болезни, от чего контроль над покорением, немного, но просел, и банальную физику, про которую также банально забыл. Итог закономерен: оказавшись под морским дном я не только мгновенно продрог, все же температура под непрогретой Солнцем землей была в районе 3-4 градусов, но и насквозь промок, не сумев сохранить идеальную границу между покровом и телом.

Холод и сырость сами по себе та еще комбинация, способная после короткого воздействия свалить с ног даже полностью здорового человека, не то что больного с кучей недолеченных ран. Ничего удивительного, что после того как я выбрался на берег, то не заметил проходящий мимо патруль и вправду скинувший меня обратно в море.

Уроды.

— Это правда. Они могут. — Согласно покивал устроившийся рядом со мной мужик, баюкая почерневшую, практически высохшую руку. Даже я, человек имеющий отношение к медицине исключительно теоретическое, из-за неплохого знания анатомии и физиологии, понимал, что ее нужно срочно ампутировать, дабы сухой некроз не перекинулся на остальное тело. — Нужно же им оправдывать гордое имя воинов Народа Огня. Тьфу, блин, выплюнуть и растереть. Посмотрим как они запоют, если попадут в действующую армию.

— Что за имя? — Удивился я, параллельно грея ладони и растирая особенно продрогшие части тела. Но увидев удивленные взгляды коллег по несчастью, лишь пожал плечами и ответил:

— Что? Я лишь простой беженец из Колоний. Приплыл сюда всего пару дней назад, спрятавшись в трюме одного из кораблей.

— А-а-а-а-а… — Понимающе протянул сидящий напротив меня старик, судя по взглядам и мимике остальных бродяг бывший здесь кем–то вроде “старшего”. — Так ты не местный? Ясно чего у тебя говор такой странный. Грубый какой-то…

— А чего вы хотели? — Спросил я, не став ничего отрицать. Да, язык на всей планете был один, за что нужно сказать спасибо Аватарам, испокон веков бывших мостом не только между людьми и духами, но и четырьмя народами, жившими и развивавшимися во многом независимо друг от друга. — Я большую часть жизни среди земельников провел. Вот и стал грубым как камень.

— Так это правда? — Придвинулся ко мне самый молодой из бродяг, которому на вид даже двадцати не было. И это при учете, что дворовая жизнь и грязь сильно старят человека. — Что все камнезадые грубые, тупые и уродливые варвары?

— С чего ты взял? — Удивленно спросил я, приподняв бровь. — Вот скажи я похож на описанного камнезада?

И при этом моя милая, полная дружелюбия улыбочка и легкое потряхивание кулаком лучше всего намекали, что будет с мальцом если его ответ мне не понравиться.

— Нет. — Вместо него ответил старик. — Не будь у тебя говора, вообще с камнезадым бы не спутали. Наоборот — слишком у тебя кожа чистая , да фигура правильная. Будь еще волосы длинными и одежда с золотом расшитая, от аристократа из верхнего города вообще было бы не отличить.

При этом взгляд, который он на меня бросал, был полон подозрений, а сердцебиение, если верить сейсмочуствительности, сильно ускорилось. Да и рука, скрытно потянувшая к скрытой за лохмотьями заточке как-бы намекала на напряжение бродяги.

Слава Духам я еще до высадки продумал легенду, завязав волосы в плотный кулек и спрятав под повязкой, а также немного подпортив ногти, слишком чистые для простого работяги.

— Поверь мне, дед, если ты с шести лет будешь батрачить на мраморном карьере от рассвета до рассвета, то у тебя не только кожа, но и кишки будут белыми. — Ответил я, пожав плечами и понадеявшись на свою актерскую игру. — За рост и мышцы нужно сказать спасибо нашему бригадиру. Хороший был дядька. Он что-то сделал с документами и с детства давал мне взрослую порцию, благодаря чему я сумел нормально вырасти, а не остался мелким задохликом, в отличие от остальных.

— И что же стало с бригадиром? — Спросил старый бродяга, не спеша расслабляться.

— Отправился в мир духов. — Ответил я, опустив плечи и свесив голову. Хорошо что болезнь и так делала меня слабым и истощенным, поэтому притворяться и давить из себя слезу не пришлось. — Несчастный случай в одном из карьеров. Его новый зам проворовался, купив вместо нормальных веревок откровенное гнилье, из-за чего свежая плита упала слишком быстро, задев осколками всех, кто находился слишком близко. Пять человек погибли сразу, еще три десятка получило ранения. Я, в том числе.

После чего приспустил халат, показав  зарубцевавшуюся рану, оставленную тем лучником Юян. Жалостливых взглядов и сочувствия это не вызвало, не та публика собралась, но старик расслабился, убрав заточку обратно под циновку.

— И что было дальше? — Задал очередной вопрос тот молодой парнишка, который интересовался слухами о камнезадости жителей Царства.

— Что-что? — Хмыкнул я, ответив вопросом на вопрос. — Примчались хозяева карьера и начали разбираться. Перетрясли сначала зама, потом начальников смен, а затем остальных рабочих, пытаясь понять кто виноват в случившемся. Закончилось все как всегда. Невиновных наказали, а виноватых отпустили.

Услышав такую простую, незамысловатую шутку бродяги сначала зависли, а потом громко рассмеялись. Ведь для них, брошенных и обездоленных, это была правда жизни, завернутая в красивую фразу.

— Зам бригадира оказался племянником какого чинуши из городской ратуши, поэтому сумел вылезти сухим из воды.— Продолжил я реальную историю, просто рассказанную на свой лад и себе на пользу. — Всю вину свалили на покойного бригадира, спустив всех собак на его семью, а покалеченных и раненных работников выгнали, даже не выплатив жалования за работу. После этого я на все плюнул и решил отправиться сюда, на Архипелаг.

— За лучшей жизнью? — Ухмыльнувшись спросил дед, не скрывая сарказма. — И как? Нравиться у нас?

— Не очень. — Честно ответил я, не скрывая собственных впечатлений. — В Колониях такие слухи ходили о Стране Огня. Будто здесь все живут в высоких, всегда теплых домах, едят от пуза, получают за свою работу реальное серебро и горя не знают.

Услышав меня бродяги переглянулись, а затем зашлись громким, лающим смехом, будто услышали очень хорошую шутку.

— Пха-ха-ха-ха… Фух… Ну ты и насмешил, малец… — Вытерев выступившие слезы сказал старый бродяга, придерживаясь за правый бок. Который, судя по не совсем равномерным вибрациям, проходящим сквозь его тело, он у него ощутимо болел. — Давно я не видел настолько наивного юношу. Дам тебе совет — побыстрее избавься от всего этого бреда. Поверь мне, так, как ты описал, живет от силы один из десяти человек на всем Архипелаге. Остальным приходится либо всю жизнь прозябать на полях, заводах или трущобах больших городов, пытаясь выжить любой ценой, либо идти в банды, рискуя в любой момент сдохнуть у уличных потасовках.

— Да? — Спросил я, приподняв правую бровь. — Дайте угадаю — в деревнях работают машины, лишним детям приходиться бежать в города, работать на заводах за гроши, а те, кому не повезло вынуждены жить на дне в поисках своего шанса?

При этом я обвел рукой всех сидевших здесь бродяг, среди которых не было никого здорового. Неправильно сломанные переломы, непонятно откуда взявшиеся обморожения, многочисленные ожоги, раны и прочие уродства делали их не самой привлекательной компанией. Забавно, что я со своей бледной от болезни кожей и огромными черными мешками под глазами, о которых меня даже спросили несколько сердобольных мужиков в порту, наверняка не сильно среди них выделялся.

— Угадал. — Кивнул дедок, убрав из взгляда раздражавшие меня покровительственные нотки. — Неужели в Колониях все точно также?

— Не так плохо как здесь, но да. — Ответил я, пожав плечами и еще раз подняв голову в небо, пестревшее от десятков чадящих труб, заслонявших Солнце.

Не знаю было ли это показано в сериале, но Народ Огня все это столетие активно проходил промышленную революцию, совмещая в себе сразу две стадии: не от мастерских до мануфактур, а затем до фабрик и заводов, а сразу к последним, минуя промежуточный вариант.

Именно это позволило сначала Азулону, а затем Озаю наладить массовое производство танков, кораблей и прочего оружия, позволив содержать и снабжать гораздо большую армию, чем мог себе позволить Архипелаг. Именно это позволило Народу Огня сравниться с огромной царской армией и медленно, но неотвратимо на протяжении последнего столетия наступать, побеждая покорителей земли в том, где они считались признанными мастерами — в обороне.

«Никогда бы не подумал, что увижу в этом мире такое» — Думал я, не сводя взгляда с огромных фабрик и мануфактур, изнутри которых постоянно доносился звук ударов металла об металл, а также крики сотен, если не тысяч людей. При этом моя сейсмочуствительность выдавала такую картинку, что от нее начинала кружиться голова. Сложнейшие, плотно подогнанные друг другу механизмы, смазанные очищенным земляным маслом, работали не зная отдыха, сгибая, распрямляя и уплотняя металл, дабы превратить его в необходимый им инструмент. Копья, наконечники стрел, доспехи, броневые пластины были вершиной айсберга. Трубы корабельных двигателей, винтили систем подачи газа, которые я видел на судне, простые гвозди и подковы, для страусовых коней…

Ассортимент выпускаемой продукции был поистине велик и вспоминая тот небольшой цех, в котором я работал с мастерами семьи Гаян, я не ощущал ничего кроме стыда. Тот объем металла, который мы выплавляли за день, местные плавильни производили за час.

«Вот оно, преимущество механизации перед ручным трудом» — Думал я, тяжело вздыхая. — Даже если в последнем принимает участие целый покоритель металла.

С другой стороны у этого процесса были и свои минусы. Быстрый прогресс всегда сопряжён с людьми, которые не смогли под него подстроиться и оказались за бортом. В данный ситуации ими оказались многочисленные крестьяне, для которых не нашлось места в их родных деревнях и им пришлось переселяться в города, дабы выжить. Вот только места на фабриках даже в активно воюющей стране ограниченны и многим приходилось ютиться у стен заводов, в надежде ухватиться за неожиданно появившуюся вакансию.

Откуда я все это знаю, если сижу в окружении бродяг-инвалидов?

Все просто — подслушанные до этого разговоры и сейсмочуствительность.

С помощью последней я видел десятки, если не сотни подобных мест, где сидели вполне здоровые и молодые мужчины и девушки, прозябавшие без дела и искоса бросая взгляды на многочисленные доски объявлений, на которых, судя по всему, и вывешивали те самые освободившиеся места.

Вот только, несмотря на бездействие, им все равно нужно было есть и пить, так что у каждого из жителей местного района была с собой либо заточка, либо какое-нибудь другое импровизированное оружие. Ведь если с водой тут справлялись многочисленные колодцы, пронизывающие местные грунтовые реки, то пищу… Здесь ее либо отбирали, либо воровали у особо зазевавшихся торговцев или караванщиков, доставляющих припасы в заводские лавки.

«Поэтому я и подсел к бродягам» — Подумал я, проводив взглядом небольшую банду состоящую из рослых парней 14-16 лет, направляющихся в сторону одного из продовольственных складов. Это если верить моей сейсмочуствительности.

В общем прям эталонная картина какого-нибудь городка  земного Китая начала двадцатого века, с кучей безработных людей и работающих на полную мощность заводов.

Однако одна деталь не давала мне покоя…

— Слушайте, я одного не пойму. — Сказал я, вновь обратив на себя внимание бродяг, отвлекшихся дабы подкинуть пару дров в костер, а также откуда-то достаться маленькие засохшие рисовые шарики, от одного взгляда на которые у меня заурчало в животе. Мою еду забрали тот патруль. Повторюсь — уроды. — Чего здесь так много молодых пацанов и девок? Чего они в армию не идут?

— … — Ответа не последовало. Вместо этого все пятеро бродяг посмотрели на меня как на сумасшедшего.

— Что? — Искренне удивился я, оглядываясь по сторонам.

— Ты совсем дурак или тебе стража по голове ударила? — Спросил молодой, слегка наклонив голову. — Кто ж в этот отстойник добровольно пойдет?

«… Чего?..» — Вот тут я окончательно перестал понимать, что происходит.

Отстойник? Армия Народа Огня? Самая дисциплинированная и современная армия в мире? Либо я чего-то не понимаю, либо в мироздании что-то сломалось. Что-то важное, отвечающее за здравый смысл.

— Эм… Может я чего-то не понимаю… Но разве попасть в армию это не здорово? — Спросил я, стараясь как можно аккуратней подбирая слова. — В Колониях новобранцев не набирают (полная правда), но я слышал что в Царстве многие молодые парни и девушки сами записываться в царскую армию. Не только ради своего бесхребетного царька, но и неплохого жалования… Да и в званиях там растут достаточно быстро…

С каждым моим словом взгляды становились все скептичней, лица — вытянутей, а тишина, царившая в конкретно этом закоулке, неуютней.

— Парень, не знаю как у вас на Континенте, но у нас в армию идут только два типа людей — полные глупцы или наивные мальцы. — Все же ответил старик, наклонившись вперед и посмотрев на меня своими медовыми, почти желтыми глазами.

— Почему? — Спросил я, вообще не понимая происходящего.

— Потому только такие добровольно пойдут туда, откуда почти невозможно вернуться. — Ответил бродяга, чей халат распахнулся, дав мне заметить то, от чего у меня по спине пробежали мурашки.

Клеймо в квадрате с изображением двух горизонтальных линий и овалом внутри. Клеймо в виде символа земли. Герба Царства и того, что должно символизировать стабильность, силу и заземленность, отражая природу моего народа и его связь с окружающим миром, и то, на что местные смотрели с нескрываемой ненавистью и презрением.

В дальнейшем мне пришлось потратить целых два часа, чтобы вытянуть о бродяг побольше информации об их отношении к армии. Было нелегко, ведь тема была не самая радужная, а сами бездомные не очень хотели делиться подобной информацией, но правильно подобранные слова и пара медных монет, найденных мной по путь сюда, смогли их разговорить.

Полученные знания оказались… неожиданными. Это если сильно смягчить мои впечатления.

Во-первых, проблема была в самом устройстве военной машины Народа Огня, служба в которой, вот так сюрприз, оказалась бессрочной. Да-да, как на Земле во времена Петра I, когда человека забирали в армию, лишь с одной возможностью вернуться назад. После получения тяжелого увечья.

Уже не слишком жизнерадостная картина, учитывая что армия была полурегулярной-полудобровольной, набираясь по принципу — сначала собираем людей по своей воле пошедших на службу, а затем восполняем недостаток при помощи рекрутов.

Однако даже это, в большинстве своем, не могло остановить юношей и девушек со взором горящим от мечты прославиться на фронте и стать живыми героями для своего народа. В первые десятилетия, когда Созин, а затем Азулон только начинали воевать против Царства все так и было, однако со временем все изменилось.

Вторая причина такой ненависти к армии стали так называемые военные династии, образовавшиеся больше пятидесяти лет назад. Или как их называли мои новые знакомые-бродяги “железные падальщики”.

Дело в том, что семьи офицеров и генералов, которые вели армии Народа Огня вперед в первые дни вторжения быстро разбогатели благодаря ресурсам, полученным на войне, и очень не хотели, чтобы такие лакомые должности ушли у них из-под носа.

Это привело к тому, что еще в начале правления Азулона все места выше войскового десятника застолбили за собой несколько сотен военных династий, которые постоянно интриговали и конфликтовали между собой, пытаясь выбить себе побольше мест под Солнцем. В итоге это привело к тому, что сегодня за должность самого поганого офицера в самой жо… кхм, глуши Колоний идет самая настоящая подковерная борьба, а должности адмиралов и генералов вообще стали наследственными.

Что насчет этого думают Хозяева Огня?

Да их все устраивает, ведь династии сами вбивают в своих чад максимум знаний и умений дабы они верно несли службу трону и, не дай Духи, не просрали места, которые их предки выбивали для себя и своих потомков потом и кровью.

Так что карьера для ВСЕХ простых людей (только если они не покорители, но это отдельная история) была закрыта и выше рядового им забраться было практически невозможно.

Однако даже так я считал, что у призывных пунктов должны стоять настоящие очереди из желающих, ибо да, генералом ты никогда не станешь и домой не вернешься, но это лучше, чем прозябать в нищете и голоде на улицах столицы. В армии хотя бы кормят и одевают, не давая умереть с голоду или холоду, хоть последнее местным почти не грозило.

Да, придется сражаться и рисковать жизнью, однако в этих трущобах риск умереть тоже был довольно велик. Только за те несколько часов, которые я провел, греясь у костра, мне довелось почувствовать затухание 9… нет, 10 жизней, оборванных другими людьми.

«Ужасное место» — Подумал я, крепко сжимая кулаки под широкими полами халата. Сейчас, когда вокруг меня земля и металл я чувствовал себя всевидящим и всезнающим, но простые люди… Жить, опасаясь каждого шороха и каждой тени в подворотне… Кошмар.

И да, раньше, буквально несколько лет назад, поток добровольцев был велик, но все изменилось, когда умер Азулон, а на его место занял Озай.

Третьей причиной, почему местную армию так презирали и ненавидели даже ее сограждане, была невероятная смертность среди ее рядового состава. Особенно среди новичков.

В моих записях, оставленных в родном Гаолине, посвященных Зуко была одна заметка, на которую я почти не обращал внимания.

Причина его изгнания.

Он, сам того не зная, возразил своему отцу, уже знавшему и одобрившему план, высказанный одним из его генералов на военном совете. План, по которому целая дивизия или десять тысяч человек, почти полностью состоящая новобранцев, бросалась против самого опытного батальона царской армии, дабы ветераны смогли их и ударить в тыл.

Зуко возразил, бросив вызов генеральскому плану, сильно оскорбив собственного отца, уже одобрившего такую идею. Что было дальше всем известно — подстроенная Агни Кай, ранение и изгнание.

Грустная история во всех смыслах, ведь задумка, против которой пошел Зуко, все-таки была осуществлена.

Сам я не застал новостей об этой битве, ведь гостил у Северного Племени Воды, но читал о ней в записях брата. Сражение в итоге было проиграно, ведь генералитет Народа Огня недооценил силу батальона Терра, однако самим покорителям земли был нанесен такой ущерб, что их срочно переправили в Ба Синг Се для перегруппировки, что позволило огневикам прорвать оборону, об которую они бились последние 15 лет.

Тактика использования новобранцев в качестве пушечного мяса хорошо показала себя и после той “победы” ее стали применять на постоянной основе.

Что это принесло Хозяину Огня? Серию блестящих побед и самое быстрое продвижение вглубь Континента со времен Великого наступления Азулона 20 лет назад.

Но для Народа Огня это значило превращение их армии настоящее кладбище, откуда не было дороги назад. Да, новости из Колоний и с полей боя доходят долго. Да, местные привыкли, что все, кто отправился на континент практически не возвращаются.

Но когда на кораблях начинают прибывать сотни, если не тысячи гробов, полных молодых, лишь недавно покинувших острова, молодых людей, даже у самых недалеких начинают возникать вопросы. Все быстро поняли — становление солдатом сейчас было равноценно становлению трупом через несколько недель или месяцев после подписания контракта.

«Ужас» — Подумал я тогда, чувствуя как от рассказанного у меня по спине пробегают крупные мурашки. Или это было из-за болезни? Трудно понять.

Забавно, что дрянная репутация у военной службы среди жителей Архипелага была и до этого. Как рассказал старик, невольно придерживающийся за то самое клеймо, он сам раньше был солдатом и вернулся на родину после того как побывал в плену, где “камнезадые” сломали ему несколько костей и оставили тот небольшой подарочек.

Этого оказалась достаточно, чтобы командир части, где он служил, счел его достаточно покалеченным и отправил в отставку, однако по прибытии домой он столкнулся с таким страшным монстром как бюрократическая машина имени Аватара Зето. Созданная много столетий назад одним из самых мудрый Аватаров своего миллениума, дабы регулировать конфликты между аристократами и уничтожать коррупцию, она уже достаточно разложилась дабы эти “прекрасные” вещи вернулись вновь.

И старому солдату не повезло оказаться лишним винтиком в этой коррупционной машине. Чиновники каждый год запрашивающие финансирование на пенсии “многочисленных” калек очень не хотели делиться освоенными деньгами с реальным ветераном, поэтому его документы были неожиданно утеряны, а сам он попал в застенки местного Дай Ли как возможный шпион, где у него отобрали все заработанные деньги, а после выкинули на улицу. Медленно и неотвратимо умирать.

Грустная история, ставшая не исключением, а правилом, о котором знали все простые жители Народа Огня.

К настоящему моменту это привело к тому, что в армию начали именно забирать, практически выхватывая людей с улиц и отправляя на Континент, дабы вести непрекращающуюся войну. С одной стороны это вызывало дикую ненависть со стороны бедняков и людей низшего класса, которых рекрутировали в первую очередь, а с другой — непонимание и презрение со стороны высшего и среднего класса, искренне недоумевающих, как при таких победах можно быть недовольным?

Ничего удивительного, что стража в порту так меня обшмонала и унизила. Для них я был оборванцем, ищущим способ полегче поесть или заработать, вместо того, чтобы записаться в славную армию Народа Огня и бить камнезадых на далеком континенте.

Выходцы из семей среднего класса, чьи мозги со школьных парт были промыты мощнейшей государственной пропагандой (привет сериальный эпизод со школой) и получившие свои места благодаря связям и богатству. Они презирали простых бродяг и работяг, а те отвечали им взаимностью.

«М-да… Ну и дела. Оказывается не все в порядке в королевстве Датском» — Подумал я, обдумывая все услышанное, параллельно надевая уже просушенные вещи и направляясь в сторону торговых рядов. — «Я то думал что весь Народ Огня Озая чуть ли не на руках готов носить, ведь благодаря ему Архипелаг купается в дешевых ресурсах и военной славе, а тут…»

С другой стороны…

— Мне даже хорошо. — Прошептал я, проходя в одном из переулков и затягивая себе под одежду десятки гаек, заклепок и металлических обрезков, избавляя их от ржавчины и формируя за спиной небольшой шар чистого железа. Их него я вскоре собирался сделать себе новую броню, раз мой халат, сотканный из стальных нитей, остался в руках Джао. — Будет легче сеять смуту и панику. Но прежде…

Глубокий вдох, дабы почувствовать аромат специй и рыбы, царящий в это месте.

— Нужно подкрепиться.

Рынок, находившийся на границе между торговым и промышленным районом впечатлял. Огромный, простирающийся на многие улицы вдаль, он мог предложить практически что угодно, начиная уличной едой представленной различными супами, шашлыками, лапшой, пельменями и даже различными фруктами и ягодами в сахарных сиропах, заканчивая… рабами?

Да, я не ошибся. Именно рабами. По другому я не могу объяснить почему в одном из подземных уровней рынка находятся стальные клетки, в которых сидели молодые парни и девушки.

«Рабство в мире Аватара» — Подумал я, прогуливаясь меж рядов и внимательно присматриваясь к ценам на товары, дабы понимать местную ценовую политику. — «Это что-то новенькое. Я думал оно запрещено много тысячелетий назад, а ты посмотри-ка»

Да, Аватаров прошлого за многое можно ругать, начиная пренебрежением к большинству грехов властьимущих, заканчивая нежеланием просвещать остальных людей касаемо духов, но и пользу они приносили немалую. Например, благодаря им этот мир уже многие тысячи лет не знал рабства. Сама концепция того, что один человек может владеть другим словно вещью словно каленным железом выжигалась из сознания людей и целых наций. Прошлые воплощения Аанга достигли в этом таких успехов, что в местной письменности даже не было такого иероглифа — рабство.

А тут? Отсутствовал всего 100 лет и люди вспомнили об одной из своих самых мерзких и гнусных практик. Будь моя воля я бы ворвался туда и освободил бедняг, однако меня останавливало понимание, что в моем состоянии любая драка могла стать последней.

Нужда в докторе и лекарствах никуда не пропала.

«Так, с едой определились, теперь пора обзавестись деньгами» — Подумал я, придя к концу продовольственной части рынка и ступив в его текстильную половину. Здесь, в отличие от прошлого участка, людей было поменьше, но кошельки их были потолще, ведь ткани стоили дорого, а значит денег с собой они брали больше.

Стыдно ли мне было воровать у простых людей?

Честно? Ни капельки.

Пардон, но в скором времени я планирую выздороветь и нанести местной логистической системе такой удар, что цены на все товары взлетят, а значит кошельки этих людей потеряют гораздо больше, чем пара десятков серебряных и медных монет, незаметно стащенных с помощью покорения металла.

Да, я не буду видеть как страдают эти люди, в отличие от женщины, через пять минут понявшей, что ее ограбили и поднявшей кипишь на весь рынок, но моей вины в их будущих бедах нельзя отрицать.

«Если уж начал бороться с собственными недостатками, то делай это до конца» — Думал я, сидя за одним из многочисленных прилавков и жуя вкусный суп малатан, сделанный на основе крепкого рыбного бульона, рыбных шариков, капусты и какой-то странной тягучей лапши. Никогда такого не пробовал. — «Прочь двойные стандарты. Если действуешь как партизан, то не следует этого стесняться. Ты на вражеской территории, где если узнают о твоем происхождении и возможностях, то быстро прикончат»

— Благодарю за еду. Было очень вкусно, хозяйка. — Сказал я, отставив глубокую деревянную тарелку и искреннее улыбнувшись добродушной дородной женщине, бывшей и шеф-поваром, и владелицей этой маленькой лавки.

— Не за что. — Ответила она, тоже довольно улыбнувшись. — Может еще одну порцию, милок? О то выглядишь ты… не слишком хорошо…

Здесь она была права. Да, свое лицо я не видел давно, ведь нормального зеркала на корабле не было, но по словам других людей и состоянию остального тела мне было ясно: от трупа меня отличает только наличие дыхания и возможность двигаться. И то последнее от меня постепенно ускользало, ведь к концу трапезы я почти не смог нормально держать палочки.

Руки и тело раздирала сильнейшая дрожь и лишь усилием воли я оставался на ногах, не падая в обморок. Но надолго меня не хватит.

— Да… Вы правы хозяйка… — Даже говорить приходилось медленно, дабы не стучать зубами. — Не подскажете где у вас тут ближайший доктор. И, желательно, самый лучший.

— Ох, милок, даже не знаю… — Задумчиво протянула владелица лавки, приложив руку к щеке. — Тут неподалеку живет доктор Куан, но он очень жадный и берет за свою помощь не меньше нескольких золотых. Лучше обратись к травнице Бао. Она не такая умная как Куан, да и столичных школ не заканчивала, но у нее доброе сердце и она часто приходит на помощь нуждающимися. Да и берет она немного.

Последнее я едва расслышал, ведь это было сказано под нос, практически шепотом, но мне было все равно.

«С моими ранами идти к какой-то травнице самоубийство» — Подумал я, крепко сжимая кулаки, чтобы хоть немного избавиться от предательской дрожи, контролировать которую становилась тяжелее с каждой пройденной секундой. — «Нужен доктор. Все равно золото для меня не является проблемой»

— Благодарю за совет, хозяйка, но расскажи, пожалуйста, как пройти к обоим. Вдруг травницы не окажется дома или моя болезнь окажется слишком серьезна. — Сказал я, стараясь быть как можно вежливей и не вызывать подозрений. Все же сейчас я выглядел как житель местных трущоб, а не богатый и обеспеченный аристократ. Было бы странно, если бы оборванец так рвался к дорогому врачу, который ему точно не по карману.

Слава Духам, женщина не стала задавать лишних вопросов и подробно объяснила как пройти к обоим лекарям, после чего я взял низкий старт и рванул в сторону жилища того самого Куана, по пути извлекая монеты из кошельков зазевавшихся людей. Только в этот раз я не наглел, вытягивая по одной-двум самым крупным монетами, благодаря чему меня не заметили и позволили благополучно добраться до цели.

Тук…

Тук…

— Доктор! Доктор Куан! — Закричал я, остановившись напротив богато оформленной двери, ведущей в достаточно богатый домик, отделённый от остальной улицы весьма высоким забором. — Мне нужно помощь! Пожалуйста!

Люди, жившие в этом районе и одетые в разы лучше меня, с недоумением смотрели на меня, наверняка считая сбрендившим оборванцем, однако мне было плевать. Колени подгибались, пальцы тряслись, а перед глазами мелькали черные мошки.

Даже дураку было понятно — все плохо и я находился на последнем издыхании.

— Да кто там? — Послышался из-за ворот низкий мужской голос, а затем дверь открылась, явив мне низкого полноватого мужичка, с мускулистыми руками и длинным мечом за поясом. — Чего надо, оборванец? Вали подобру-поздорову. Господин Куан сегодня не принимает.

— Мне нужна помощь. Срочно. — С трудом выговорил я и, видя склочную морду толи привратника, толи слуги, достал одну из двух десятков золотых монет, которые мне удалось добыть по пути сюда.

Глаза мужика блеснули жадностью и жаждой наживы, а руки потянулись к тонкому золотому кругляшку, однако прежде чем он успел хоть что-то сделать мои ладони сомкнулись на его пальцах, сжав те до хруста.

— Сначала лечение, потом оплата. — Сказал я, глядя прямо в выпученные глаза слуги.

Тот хотел было что выкинуть, но увидев в моих глазах немую угрозу и то, ЧТО я с ним сделаю, если он будет дальше меня задерживать, он побледнел и все-таки пропустил внутрь.

— Следуй за мной. — Закрыв ворота, приказал он и, на неожиданной для такого коротышки скорости, поспешил внутрь дома.

Само жилище “жадного доктора” и вправду отличалось богатством: много золота, дорогих ковров, тяжелой мебели из редких пород дерева и украшений из драгоценных металлов и камней, белоснежной кости и редких тканей. Однако запах, пропитавший здешние стены, разрушал эту атмосферу.

Свежий, с эвкалиптовыми и хвойными нотками, с примесями незнакомых трав и спирта, этот аромат лучше любых слов или надписей говорил — здесь живет и работает лекарь.

«И не из последних, раз в доме царит такой дурман» — Думал я, шагая по коридору под недоуменными взглядами немногочисленной прислуги, состоящей из двух молоденьких служанок, смотревших на меня как на блохастого щенка — с жалостью и интересом, а также пониманием что после меня наверняка придется мыть пол и избавляться от вшей.

Неприятно, учитывая что большую часть жизни я провел как настоящий аристократ и уже привык получать от слуг определенный уровень уважения, а не такое…

— Мы пришли. — Выбил меня из размышлений голос низкорослого охранника, остановившегося возле тонкой раздвижной двери-седзи. — Доктор Куан примет тебя, но если не сможешь оплатить его услуги, то попадешь в тюрьму, а затем на каторгу.

— Хорошо. — Ответил я, раздраженно кивнув. — Пускай наконец.

На что тот лишь хмыкнул и отодвинул седзи, позволив войти внутрь.

Кабинет местного последователя Гиппократа не впечатлял. Просто большая комната пять на шесть метров, заставленная многочисленными шкафами, доверху забитыми травами, порошками, бутылочкам и книгами, небольшой кушеткой, предназначенной для  отдыха больных, и стоящим посреди комнаты столом, за которым сидел суховатый лысый мужчина, облаченный в красный домашний халат и сострочено перебирающий многочисленные травы и коренья.

— Осмотр — пять серебряных. — Не понимая головы, начал говорить Куан, не отрываясь от своего занятия. — Цена лечения будет озвучена после. Торговаться даже не думай. Сколько назначу — столько и заплатишь.

— Хорошо, доктор. — Ответил я, подойдя к кушетке и сев на нее, облокотившись спиной на стену. — Только помогите. Пожалуйста.

Лишь после этого он поднял взгляд и, не заметив меня перед собой, нахмурился, недовольно посмотрев на лежанку. Однако стоило ему заметить мое состояние, а также бинты, торчащее из-под одежды, как он сразу подскочил и поспешил ко мне.

— Великие Духи, да на тебе же лица нет. — Воскликнул он, подойдя и, схватив меня за руку, уложил на кушетку, не обращая внимания на мой внешний вид. Видимо врачебная этика затмила пренебрежение внешним видом. — Да ты горишь! Как ты вообще умудрился дойти до сюда?! Так, что у тебя с пульсом?

Зажав рукой запястье, он прикрыл глаза, сосредоточившись на счете.

— 138 биений… Да твое сердце с ума сходит! — Воскликнул он, смотря на меня круглыми от шока глазами. — Нужно сбить жар! Срочно!

После этого он начал бегать по всей комнате готовя различные составы, которые сразу после приготовления заливал в меня. При этом готовил он их без помощи открытого огня, кипятя их напрямую в чайнике и пиалах, что выдавало в нем опытного покорителя, специализирующегося на тонком контроле своей силы.

— Пей и спи. — Сказал он заливая мне в горло пятый по счету настой, по вкусу напоминающий перебродивший одуванчик. Не знаю, откуда мне это известно, но это было последнее, о чем я успел подумать прежде чем провалиться в беспамятство.

Организм, истощенный холодом, сыростью, пытками и нервотрепкой последних дней, а также не получивший должного лечения, сам вырубил меня, не желая слушать никаких возражений. Сон, сон и еще раз сон.

* * *

100 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.

Несколько часов спустя.

Дом лекаря Куана, жилой район среднего класса, столица страны Огня, Центральный остров страны Огня, Архипелаг.

Пробуждение было тяжелым. Голова болела так, словно ее в ведро засунули, а затем по нему долбанули молотом. Раз сто.

И это в самом начале. Стоило моему мозгу хоть немного разогнаться и начать чувствовать собственное тело, как пришла другая напасть.

Сердце.

Тудум… Тудум… Тудум…

От каждого его удара казалось, что в голове звенел самый настоящий царь-колокол. Прямо над ухом. В паре сантиметров.

Уже от этого хотелось опять заснуть или, в крайнем случае, умереть, однако Шайнинг дурак. Шайнинг забыл, главный урок, выученный во время пребывания в “гостях” у Джао и Азулы.

Если тебе хреново — не двигайся. Станет только хуже.

Я же, чувствуя как болят засохшие и потрескавшиеся губы, попытался пошевелить языком…

«Вот *****» — Аж зажмурился я, когда после попытки чуть-чуть приподнять главный вкусовой орган мне в нос ударил запах давно сгнившего кожаного ботинка, а во рту появился привкус желчи и другой непонятной гадости. — «Что ж я маленьким не сдох…»

В общем, чувствовал я себя как человек после очень тяжелой болезни, только ощущения были усилены в несколько раз из-за ноющей раны на груди, ожога не спине и тех черных отметин, которые мне оставили палачи.

Было тяжело. Очень. Однако температуры и пробивающего до костей озноба, с которыми я прибежал к лекарю, уже не было, что означало, что я постепенно шел на поправку.

— О, ты уже проснулся. — Сначала я услышал звук отодвигаемых дверей, а затем голос доктора Куана. — Вижу мои настойки подействовали. Это чудо, что ты смог добраться до меня с таким жаром. Не подскажешь как?

— Ви-и-и… Кха-кха… — Попытался было ответить я, но вместо этого сорвался в сухой, пробирающий до костей кашель.

— Уй, где моя голова. — Послышалась рядом удивленная речь мужчины, зазвеневшего какими-то склянками, а затем мне в губы уперлась гладкая деревянная поверхности, а нос почувствовал легкий запах лимона. — Пей. Это кислая вода. Она утолит жажду.

— Глоть… Спа… Спасибо. — Сделав первый глоток, дабы хоть немного промочить засохшее горло, сказал я, выдавив из себя хоть какую-то благодарность, а затем вновь присосался к спасительному сосуду.

— Не за что. — Едва заметно хмыкнув ответил лекарь, как только стакан оказался полностью опустошен, а у меня, наконец-то, получилось открыть глаза.

Доктор Куан стоял надо мной и рассматривал мое тело, внимательно ощупывая конечности и надавливая на некоторые нервы, следя за реакцией, а его кабинет, в котором я все еще лежал, обзавелся несколькими передвижными столиками, заставленными различными склянками и порошками.

— Так как же тебе удалось добраться до меня, особенно в таком состоянии? — Задал он заново прошлый вопрос, осматривая меня внимательным взглядом насыщенных карих глаз.

— Вино. — С трудом ответил я, припомнив тот напиток, который пил накануне прибытия в порт. — Я добавил… Опиум…

— Много? — Насторожился Куан, придвинувшись вперед, начав ощупывать и простукивать сначала мою голову, затем шею, плавно переходя на руки.

— Нет. — Ответил я, невольно дернув подбородком. — Пара капель. Приглушить боль. Но не туманить разум.

Что было правдой — стащенный из аптечки судового врача морфин был одновременно хорошим анестетиком, позволившим мне столько времени провести на ногах, и одновременно с этим опасным наркотиком, передозировка которого могла привести к галлюцинациям, излишней сонливости и, самое поганое, привыканию.

Становиться наркоманом, случайно переборщив с дозой, не входило в мои планы, поэтому опиума в вино был добавлен самый минимум, дабы хоть немного приглушить страдания организма.

— Интересная же у тебя история, молодой человек. — Сказал доктор, после осмотра обеих ног и рук, не переходящего на торс. — Изначально, когда я только закончил отпаивать тебя и готовить настои для будущего применения, решил что ты лишь обычный больной бродяга, укравший деньги у какого-нибудь зазевавшегося богатея, но стоило мне снять ту грязную тряпку, которой ты перевязал волосы, как этот вариант отпал.

«Черт. Точно. Волосы» — Мысленно ругнулся я, поняв что не чувствую на голове банданы, которой скрыл свои длинные патлы. — «Нужно было их остричь при первой же возможности, но не захотел… Пожалел десятилетия труда, отданные дабы получить такую шикарную шевелюру»

— Такие волосы могут позволить себе только аристократы, а именно им ты и являешься, если судить по твоему телосложению и броне, скрытой под одеждой. — Продолжил рассуждать Куан, обводя мое тело задумчивым взглядом.

Стоп.

Что он сказал? Броня?

«Точно» — От осознания происходящего мне захотелось шлепнуть себя по лбу. — «Броня. Я же из собранного железа создал себе временную ламеллярную кольчугу, на случай если меня все же кто-нибудь пырнет»

— Не знаю какой мастер создал эту броню, но я не смог найти застежки дабы ее снять. — Произнес тем временем доктор, слегка усмехнувшись, видимо заметив как изменилось мое лицо. — Не мог бы ты от нее избавиться, а то без этого я не смогу закончить обследования и поменять бинты, скрытые под ней.

— Хорошо. — Ответил я, с ощутимым трудом вставая и, едва заметными движениями запястий слегка ослабляя металл в некоторых местах, чтобы без проблем продеть кольчугу через голову и скинуть ее на пол. Ведь на ней не было никаких застежек, ибо броня создавалась сразу на теле и снять ее без помощи покорения металла не представлялось возможным.

— Хм… Как интересно. — Сказал Куан, задумчиво наблюдавший за мной со стороны. — Оказывается ее можно было снять через голову… А казалась что она вплотную прилегает к телу…

— Просто необходимо знать как это делается. — Соврал я, пытаясь отвести лишние подозрения. — Нужно по-особому шевелить лопатками и плечами, дабы ослабить напряжение металла.

— Чудеса да и только. — Фыркнул лекарь, проводив взглядом с громким лязгом бухнувшуюся на пол броню, а затем переключившись обратно на меня, достав из рукава небольшие хирургические ножницы. — А теперь, молодой человек, не шевелись. Нужно аккуратно срезать бинты, дабы оценить фронт работ.

И не слушая возражений приступил к работе, начав сначала смачивать засохшую ткань, а затем срезать и отдирать прилипшие куски.

— Хс-с-с… — Буду честен. Было больно. А как по другому, когда от не успевшей зажить кожи сдирают целые куски вместе с тканью?

— Вот это да… Сильно же тебе досталось. — Говорил доктор, не обращая внимания на мои стоны, продолжая очищать мою спину от обрывков бинтов. — Судя по особенностям шрама, ты попал под огненную струю не самого слабого мага, вот только помощь тебе вовремя не отказали. Неужели незаконная дуэль или стычка с бандитами?

— Можно… И так сказать. — Сквозь зубы процедил я, вздрагивая каждый раз, когда Куан срывал новую полоску, а затем щипцами убирал оставшиеся на рубцах и нарывах куски грязи или ниток.

Слава Духам совсем уж садистом врач не был и сразу после обработки, наносил на спину какую-то травянистую, холодящую мазь, благодаря которой боль становилась слабее, а кожа переставала гореть.

«Уже этим он окупил все монеты, которые я ему буду должен» — Думал я, постепенно расслабляясь, чувствуя как жар, сопровождавший меня все плаванье, постепенно спадает, сменяясь другим, более приятным ощущением.

— Так, теперь разберемся с твоей грудью. — Сказал доктор, как только закончил обрабатывать спину. — Я так понимаю там тоже ожог.

— Нет. Всего лишь небольшая рана и пара неприятных подпалин. — Ответил я, развернувшись и показав лишенный бинтов торс, готовясь к похожей процедуре.

Однако лекарь отреагировал совсем не так, как я ожидал.

Его глаза расширились, дыхание участилось, а руки мелко задрожали.

— Ч-ч-черные шрамы?.. Нет… Не может быть… Они же наносятся только…

В следующее мгновение произошло сразу два события: лекарь рванул наружу, уже открыв рот дабы позвать на помощь, а дернув рукой, на одной силе воли и мощнейшим выбросом Чи, создал тонкую стальную нить, рванувшую вперед и схватившую Куана за горло.

— Кхах… — Хрип, вырвавшийся из горла, выпученный глаза и рванувшее вперед тело падает на спину, больше не пошевелившись.

— Вот черт… — Вырвалось у меня, стоило осознать что сейчас произошло.

Только что я случайно убил врача.

Единственного, кто мог мне помочь.

Повторюсь.

— Вот черт…

Всем привет. Прошу прощения за отсутствие. Умудрился заболеть. Только вчера смог сесть за компьютер и дописать главу. Сейчас дописываю еще одну. Надеюсь успею сегодня.

Надеюсь вам все понравилось.