Re: гуль (глава 1)
От автора: небольшой фанфик по Токийскому Гулю.
Звонок. Наконец-то скучнейший урок английского языка закончился. Практически сразу же, как класс попрощался с учителем, двери в задней части кабинета раскрылись.
— Изая! Давай пообедаем вместе!
— Хорошо.
Вздохнув, наклонился к своей сумке и достал из неё бенто. Подойдя к двум парням, один из которых был на класс младше, а другой, наоборот, старше, кивнул. Это были мои двоюродные братья. В целом неплохие парни.
Мы были похожи внешне. Чёрные волосы с аккуратной стрижкой, карие глаза. Из-за возраста лицо Гинкаку и моё казалось ещё довольно привлекательным. Присутствовала некая детская округлость и мягкость, но скоро это пройдёт. Всё же нам уже по четырнадцать лет…
Я посмотрел на Кинкаку, старшего из братьев, с лёгкой завистью. Он выглядел весьма мужественно. Раздулся в плечах, да и в целом стал шире. А я был веткой. Ну, хотя бы на пару сантиметров выше него. Хоть телосложение Кинкаку отличалось от моего, внешне нас всё ещё можно было принять за братьев. Только младшим бы из-за роста посчитали его, а не меня.
Пока мы шли по коридору, в котором сновало огромное количество школьников, также вышедших на обед, Гинкаку завёл ничего не значащий разговор:
— У тебя был английский? Не помер от скуки?
— Не, закрывшись книгой, тихонько листал учебник по биологии.
— С таким дерьмовым учителем у меня никогда не получится выучить этот английский, — опечаленно произнёс парень.
— Если хочешь, могу позаниматься с тобой, — без задней мысли предложил я.
— Правда? — обрадовался Гинкаку. — Супер!
В отличие от других школьников, которые решили пообедать в столовой или классе, мы поднялись на крышу. Дверь, ведущая на неё, так-то была закрыта, но у нас уже давно имелся ключ.
На всякий случай закрыв за собой, мы уселись на раскладные стулья. Их тоже сюда притащила наша компашка.
— Дерьмовый день, — наконец произнёс за день свои первые слова Кинкаку, откинувшись на спинке стула. — Такое чувство, что одноклассницы сговорились и у них всех разом начались месячные.
Мы оба обратили внимание на то, что Гинкаку зашуршал своим бенто. Развязал ткань, в которую была обёрнута коробочка, и начал молча раскладывать обед на коленках. Мысленно проматерившись, я последовал его примеру. Вскоре к обеду приступил и старший из братьев.
— Ты опять принёс только хлебушек, обмазанный джемом? — спросил Гинкаку. — Ты же испортишь свой желудок, если будешь питаться так… Куда только смотрит тётушка?
Я почти поверил Гинкаку, но глаза парня выдавали его истинные мысли. Он мне завидовал. Сильно. Потому что в его бенто был рис, тунец и немного овощей. Проглотить это добро было гораздо сложнее, чем хлебушек с джемом. Рис казался особенно омерзительной вещью. Словно в рот попал засохший клей. Гадость.
Достав из бенто свой обед, я поднёс его ко рту. Стараясь не дышать, представил свежий кусок мяса и откусил от своего бутера небольшой кусок. Так легче проглотить не пережёвывая.
Делая вид, что жую, попытался прислушаться к окружению. Понять, что именно насторожило Гинкаку, и заставило парня притронуться к бенто. К сожалению, мне не удалось что-либо обнаружить.
Покончив с хлебом, решил запить его кофе. Баночка напитка, честно говоря, занимала большую часть моего бенто. Омерзительный вкус хлеба и джема смыло кофе. Стало чуть лучше. А когда-то я ненавидел кофе…
Через некоторое время парни тоже закончили со своим обедом. Гинкаку достал маленькую коробочку с вишнёвым соком. Когда он вставил трубочку, я сразу же учуял кровь. Заметив, что мы с Кинкаку смотрим на него с удивлением, Гинкаку усмехнулся.
— Соки тоже пить весьма вредно, Гинкаку, — сказал Кинкаку. — Ты разрушаешь свои зубы.
Мне намёк был ясен. Кинкаку ругал своего младшего брата за то, что тот осмелился принести в школу кровь. Ну, хотя бы замаскировал её как следует.
— Что-то в туалет захотелось… — произнёс Кинкаку, медленно поднимаясь со своего места.
Мы последовали за ним. На крыше небольшой постройки, через которую мы и попали в нашу обеденную зону, что-то блестело. Давало блики от солнца. Теперь ясно, что насторожило Гинкаку. Нас снимали на камеру. Его зрение всегда было острее, чем у нас.
Спустившись на свой этаж, мы направились в туалет. В нём застали несколько школьников, которые потягивали сигареты. Завидев нас, большинство из них недовольно поморщилось. Когда Кинкаку показал жест выметаться, один из парней цокнул и зло посмотрел на нашу троицу. Потушив сигареты, группа школьных хулиганов ушла.
Сразу же после этого мы начали обследовать туалет на наличие прослушивающих устройств и скрытых камер. Проверив на всякий случай даже бочки туалетов и сифоны раковин, двое из нас заперлись в кабинках, пока третий стоял на стрёме.
Встав на колени, засунул два пальца в рот и вызвал рвотный рефлекс. Раньше обнимашки с белым другом вызывали раздражение, негодование, а сейчас… ничего. Апатия, безразличие. Дело стало слишком привычным.
А вот старший из братьев был зол, что пришлось проблеваться… Пока Гинкаку приводил себя в порядок, Кинкаку неожиданно ударил кулаком по стене. Благо сдержался. Вместо дыры в ней красовалась лишь паутинка маленьких трещин.
— Ублюдок Аки!
Кинкаку назвал имя лидера тех самых хулиганов, которых мы ранее прогнали из туалета.
— Камеру явно поставил этот мудень, чтобы потом сдать нас учителям, — продолжил мой двоюродный брат.
Я кивнул. Это была бы хорошая подстава. В школе мы особо не отсвечивали и в конфликты на пустом месте не вступали. Успели повздорить лишь за эти годы с группой Аки и несколько раз унизить его. Поняв, что грубой силой разобраться не получится, я бы тоже попытался досадить неприятелю иным способом.
К слову, дверь на школьную крышу была закрыта не просто так. Ученикам запрещалось находиться на ней. Если бы кто-то из руководства школы узнал, что мы регулярно посещаем это место, нам бы влетело. С другой стороны идеальных детей не бывает. В каком-то смысле подобный выговор будет полезен для нашей биографии. Мол, мы самые обычные школьники, которые любят нарушать запреты.
— Проверите его? — спросил у Кинкаку.
— Да, — ответил он. — И если это реально Аки, то я его… съем!
— Я бы такое говно есть не стал, — флегматично произнёс на откровение Кинкаку. — Он же курит. От мяса будет смердеть сигаретами.
— Пусть. Но зато сколько удовольствия мне это принесёт, — злорадно улыбнулся старший из братьев.
Весь его вид стал каким-то возбуждённым. Он даже облизнулся. Похоже, Кинкаку не шутил про месячные. Бедному парню пришлось несколько уроков просидеть в классе, где пахло кровью. Вот и срывает потихоньку крышу. Даже не знаю, пожалеть его или рассмеяться…
— Есть ещё одна подозрительная персона. Моя одноклассница. Но ею займусь, пожалуй, сам.
Отключив кран и проведя ладонью по рту, Гинкаку лукаво улыбнулся. В принципе, когда я улыбаюсь, у меня такое же выражение лица. Мне часто говорили, что похож на змею или лиса… Не знаю, как с подобной отличительной чертой, которая есть у всех мужчин в нашем роду, отцу удаётся весьма успешно заниматься бизнесом.
— В братишку кто-то влюбился настолько сильно, что за ним начали следить? Мне следует рассказать тётушке, что ты играешься с едой?
— Если бы… — устало произнёс я.
Через несколько секунд до Гинкаку дошло.
— Погодь, а ты разве не в одном классе с…
Когда учёба на сегодня подошла к концу, я накинул на себя куртку и вместе с братьями вышел из школы. Некоторое время спустя мы разделились. Гинкаку потащил своего старшего брата в магазин американских комиксов. Не просто так. Главарь школьных хулиганов Аки был частым посетителем этого места.
Можно было устроить засаду на неприятеля прямо в школе. Дождаться, когда он вернётся за своей камерой. Только вот мы уже опоздали. На следующей перемене после обеда её уже не было на крыше.
Ветер подул в спину. Он принёс кучу запахов, среди которых смог опознать весьма специфический. Я понял, что это всё же был не Аки. Проблемно. Лучше бы он.
Достав из кармана куртки упаковку таблеток и приняв одну, резко завернул в тесный переулок. Помимо нюха, у меня был ещё довольно неплохой слух. Правда, об этом я не распространялся даже среди членов семьи. Короче говоря, после того как завернул в переулок, услышал, как мой преследователь ускорился, боясь потерять меня. Идея хорошая, но исполнение подкачало. Я оказался слишком быстрым.
Акира Мадо, дойдя до переулка, осторожно бросила в него взгляд, а затем прижалась спиной к стене здания со стороны оживлённой улицы. Девушке было плевать, что некоторые прохожие посчитают её странной. Через мгновение она нахмурилась, когда поняла, что меня в переулке нет.
Мы точно живём в разных мирах. Я часто думаю насчёт того, не слишком ли много внимания привлекаю к своей персоне, пытаюсь быть осторожным, а Мадо на всё словно бы… плевать. Горькая улыбка возникла на лице сама собой, когда понял это. Подобное казалось мне несправедливым, но ныть на эту тему дальше не стал. В своё время уже нанылся.
После одноклассница решила ещё раз убедиться в отсутствии моей персоны в переулке. Выглянув, на этот раз она не стала прятаться. Внимательно изучив переулок, девушка подняла голову вверх. Я едва успел отскочить назад, чтобы не попасться ей на глаза. Слишком расслабился из-за того, что люди редко рассматривают крыши зданий.
Акира почему-то прокляла меня… Я не стал терпеть такого поведения и послал её в ответ. Шёпотом.
После ругани Мадо зашла в переулок и решила пройтись по нему.
Я почесал голову. Встал вопрос о том, что делать дальше? Хм, однозначно стоит поведать отцу, что мной почему-то заинтересовалась Мадо. Это на самом деле плохой звоночек. Она дочь следователя. Внимание такой персоны нашей семье вообще не нужно.
Пока я писал сообщение Кинкаку о том, что Аки трясти не нужно, учуял интересный запах. Пахло… неприятностями. Причём с той стороны, куда полезла Акира. Чёрт.
Вдохнув полной грудью, решил перепроверить, не почудилось ли мне. К сожалению, я не ошибся. Мадо была в опасности.
Прыгая по крышам, быстро нагнал девушку. Взглянув вниз, увидел, что в нескольких метрах от неё стоит какой-то низкорослый пузатый тип. Он был в медицинской маске, солнцезащитных очках и кепке. А ещё на плече у него висела большая чёрная сумка. Пустая. Да, мужчина казался совсем неподозрительным. Сразу видно, добродушный торговец мороженым и воздушными шариками.
Не хотелось защищать Мадо… На крышу я вообще залез, чтобы сбросить её с хвоста и спокойно пойти домой, но если с девушкой что-то случится…
Максимально тихо я спустился с крыши. Акира, внимание которой было полностью сосредоточено на пузатом типе, кажется, не услышала меня. А вот тот самый совсем неподозрительный торговец мороженым прекрасно видел мой спуск.
Достав из кармана нож, я с щелчком раскрыл его. Мадо тут же развернулась в прыжке и чуть ли не заехала своей ногой мне по голове. Благо успел сделать шаг назад, и удар пришёлся об здание.
Улыбнувшись максимально дружелюбно, не обращая внимания на Мадо, которая однозначно что-то не так поняла, я направил нож в сторону мужчины.
— Дядь, не ходи по переулкам в таком прикиде. Пугаешь до усрачки.
Мужчина оказался… неглупым. Он начал медленно отступать, а затем вовсе развернулся и убежал. А я думал, что без сражения мы не разойдёмся. Повезло. Поведение мужчины и его одежда создавали контраст.
— Ты носишь оружие в школу? — почему-то первым делом спросила Мадо.
— Оружие? — переспросил я, прислонившись к стене, а затем поднял обе руки на уровень лица. Нож был всё ещё в моей руке. Повернул обе ладони тыльной стороной к Мадо, а затем обратно. Нож исчез. — Какое оружие?
Акира с недовольным видом поджала губы.
— Что ты здесь делаешь, Изая?
— Я не помню, что разрешал звать себя по имени, Мадо, — подметил я. — Для тебя я Куга. Это как минимум. Лучше будет Куга-сан, но на такое обращение от тебя я не надеюсь.
Мне не особо нравилась эта японская вежливость, но Акира досаждала сильнее… Поэтому ткнул девушку в её бестактное поведение. За те полгода, что мы учились в одном классе, она успела достать своим высокомерием, заносчивостью. Причём абсолютно всех одноклассников. Не зря у неё нет друзей в школе.
— Зачем мне тратить свою жизнь на вежливость? Это занимает слишком много времени. Быть вежливой неэффективно.
Почему-то перед глазами появился образ отца…
— Эффективность не равно качество. Людям, особенно старым, не нравится поведение, которое ты демонстрируешь. Они запомнят, что ты не обратилась к ним как следует и не дадут тебя поднять голову, Мадо.
— Хорошо, но тогда зачем мне быть вежливой с тобой? — спросила она.
— В следующий раз я не стану спасать твою жопу. Нет, серьёзно? Кто ходит в таком прикиде посреди дня? Это же стрёмно!
— Что ты делал в этом месте?
Я мысленно вздохнул. Отвлечь её разговорами на стороннюю тему не получилось.
— Это допрос? — подняв бровь, спросил я. — Решил сократить дорогу до дома.
— Ты живёшь в другой стороне.
Так она уже знает, где я живу? Хотя бы примерно, но знает?
— Ты следишь за мной? — удивление не пришлось даже имитировать. — Прекращай… Или я пожалуюсь учителям. Если я тебе нравлюсь, просто признайся в этом и достойно получи отказ.
Мадо хотела что-то ответить, когда я заговорил про учителей. Знал, что её данная тема заденет, ибо работает практически на всех отличниках. Но услышав вторую часть моей фразы, кажется, потеряла дар речи.
— Почему… отказ?
Большинство учеников в школе плохо её знали. Слухи, конечно, ходили, но люди не осознавали, насколько всё неважно. Поэтому в шкафчике Мадо время от времени появлялись письма с признаниями в любви от глупцов. Акира, не открывая, показательно рвала каждое такое любовное послание… Благодаря этим письмам она, судя по всему, была уверена в своей внешности, а здесь я неожиданно сказал про отказ.
— Потому что ты не в моём вкусе. Мне не нравятся блондинки. А ещё девушки с каре.
Не прощаясь, я развернулся и пошёл домой.
— Стой! — крикнула мне Мадо в спину.
Она хотела догнать меня, но следовало ей сделать шаг, как Акира поняла, что удар ногой со всей силой в стену не прошёл бесследно. Стон боли от девушки заставил меня улыбнуться. Попробуй побегать за мной с такой ногой, Мадо.
Оказавшись дома, я вздрогнул, ибо в нос ударил сильный запах крови. Поначалу заволновался, подумав про то, что ситуация вышла из-под контроля, но затем услышал голос матери.
— Изая, это ты? — крикнула она с кухни, а после последовал звук удара топорика.
— Да, я вернулся, мам.
— Хорошо… Не хочешь поесть? Как ты любишь. Свежее.
Повесив куртку, я заглянул в кухню. Увидев ужин, испытал чувство голода.
— Я не смог дозвониться до отца. С ним всё хорошо? — первым делом спросил у матери.
— У него сейчас должно быть заседание.
— Понятно. Я буду есть, — сказав это, пошёл к себе.
— Позови к столу и сестрёнку! — успела попросить мама.
Переодевшись и помыв руки, вместе с сестрой спустился обратно на первый этаж. На кухню. На столе к нашему приходу уже лежали тарелки с ужином.
— А зачем тебе понадобился отец? — спросила мама.
— Мне кажется, в школе кое-кто начал догадываться, что я гуль, — ответил, наколов на вилку кусок мяса. Человеческого.