• Boosty Shared
• Valik Murigov

• T

Глава 30..docx

Глава-30..epub

Я не задержался надолго у Аида, постарался как можно скорее покинуть подземный мир. Первое, что я должен был сделать, восстановить доспехи и щит. Копьё, как всегда, оставалось в превосходном состоянии эффект, полученный от Талоса, оправдал себя полностью.

После четырёх битв с богами и чудовищами мой щит был изрешечён вмятинами и порезами. Я сомневался, выдержит ли он ещё одно сражение.

Аид говорил, что найти Гекату можно лишь с помощью двух артефактов. Может ли фонарь Харона заменить их? По своей природе он предназначен для навигации в Подземном Царстве и, казалось бы, работает только здесь. Но что, если изменить его предназначение?

Я умею вызывать оружие в мир из воспоминаний. А если попытаться создать нечто совсем иное?

Возможно, фонарь сможет указать путь к владельцу, например, если у меня будет вещь, когда-то принадлежавшая Гекате? Словно собака, идущая по следу. Нужно лишь найти то, что было с ней связано.

Я уже выходил из дворца Аида, когда заметил, что за мной следует Эриния.

— Ты ищешь свою смерть? — спросил я, не оборачиваясь.

— Мне не страшна смерть. Пока есть убийцы, буду и я, — ответила Эриния с полуулыбкой.

— Хочешь проверить? — хмыкнул я.

— Пожалуй, нет. Да и ты не сможешь остановить меня, если я решу следовать за тобой, — сказала она, глядя мне в глаза.

— Тогда тебе лучше не мешать. Моё терпение не вечное.

— Хорошо. Мне просто любопытно, что ты будешь делать дальше. Считай меня своей птичкой, что летит следом, — произнесла Эриния, растворившись в чёрном облаке. В одно мгновение она обратилась в ворону и опустилась недалеко от тропы. — Я слышала, ты выковал свой щит? Значит, ты любишь кузнечное дело. Тебе невероятно повезло Гефест совсем неподалёку. Не хочешь увидеть его?

Гефест? Разве он должен быть в Подземном мире? Если память мне не изменяет, после событий с ящиком Пандоры его покалечили и изгнали сюда. Неужели всё изменилось, и теперь он прикован здесь? Или я просто опоздал?

— Что он делает здесь? — спросил я.

— Ему нужны материалы. Вулкан расположен прямо над Тартаром. В его глубинах рождается самый прочный металл из существующих. Именно там Гефест добывает материал для своих творений, — произнесла Эриния.

— Отведи меня к нему, — попросил я.

Эриния молча кивнула и взмыла в небо, ведя меня по узкой тропе, петляющей через лавовое озеро. Следуя за ней, я остро почувствовал, насколько истощён. Здесь жар был почти невыносим капли пота стекали по шее ручьём. Я не пил и не ел уже два дня. Всё тело горело, но я продолжал идти.

Бог кузнец должен мне помочь, а я помогу ему в ответ.

Гефест никогда не был ни злым, ни добрым богом. Он был мастером своего дела, живущий своим ремеслом. Его поступки в будущем можно понять: как отец, он должен был сделать всё, чтобы защитить дочь. А Кратос искал огонь олимпа, чтобы убить Зевса. Пандора стала центром всего хаоса. Карты судьбы сложились для отца и дочери далеко не лучшим образом.

Мы приблизились к Тартару — месту, где заключены одни из самых могущественных титанов. Именно Гефест выковал эту тюрьму. Почему-то мне вдруг вспомнилось имя жены Аида — Персефона. Не знаю почему, но стоит обдумать это позже.

Глубоко под землёй, в чреве жара и камня было тяжело находиться. Мы подошли к вулкану, где магма растекалась огненным озером. Вскоре я услышал удары железа о камень. Они звучали глухо, как удары сердца каменного гиганта. С каждым шагом ощущались лёгкие толчки в земле, и небольшие фонтаны лавы вырывались вверх из озера, после чего падали огненным дождём на поверхность. Прикрываясь щитом от брызг, я продвигался вперёд, идя на звук, пока не увидел Гефеста.

Его тело было лишено гармонии, словно вылеплено в муках. Массивные руки и плечи казались непропорциональными по отношению к коротким ногам и перекошенному торсу. На животе был каркас, удерживающий осанку. Но не красота была его главным достоинством. В руках он сжимал огромный молот, которым пробивал тоннель в скале. Каждый его удар разрывал воздух, заставляя камни разлетаться в стороны.

Вскоре он заметил меня и остановился.

— Ты ещё кто такой? — спросил он хриплым голосом.

— Дамокл, — ответил я. — Я пришёл с просьбой. Я хочу научиться кузнечному ремеслу. Постичь твое мастерство.

Гефест прищурился, вытер пот ладонью и приблизился ко мне. Ростом он был на уровне Геракла.

— Учиться? — переспросил он. — Зачем мне брать тебя в ученики?

Он ненадолго оглядел меня. В его взгляде скользнул намёк на интерес, но затем он развернулся ко мне спиной, положил молот на плечо и медленно пошёл обратно в туннель.

— Пандора, — произнёс я. Иного способа заручиться его вниманием не было.

Молот замер в воздухе. Он медленно повернул голову ко мне — уже не с любопытством, а с холодной настороженностью.

— Говори, пока можешь, — прорычал он, развернувшись ко мне. Было видно, что это больная для него тема, и он уже начинал злиться.

— Здесь слишком много лишних ушей, — ответил я, кивнув в сторону Эринии, которая всё ещё сидела неподалёку.

— Хм… — задумался Гефест, с сомнением глядя на неё. — У меня на острове можно говорить спокойно.

Затем его взгляд зацепился за мой щит и копье.

— Этот мусор выковал ты?

Он говорил без какой либо насмешки, я не обижался на его грубые слова: передо мной величайший кузнец. Я и сам понимал, что мои навыки далеки от совершенства.

— Только щит, — ответил я, снимая его с предплечья и протягивая.

Он взял его, повертел в руках, водя пальцами по вмятинам и сколам.

— Я чувствую в этом щите отголоски ударов огромной силы. Это Талос? Здесь следы огня Цербера? А это похоже на когти Аида, — пробормотал он.

— Да. Ещё Геракл немало постарался, — добавил я.

Гефест хмыкнул.

— Просто металл. Без изящества и мастерства. Но он и не кован для парадов, верно? Это щит настоящей битвы.

Он положил его на землю, поднял свой молот и с силой обрушил его в центр щита.

Громкий звон металла отозвался в камнях. Земля дрогнула. Пламя взметнулось вверх, но Гефест лишь сдержанно нахмурился. Щит треснул в месте удара и по его поверхности расползлись трещины.

— Хм. Не самое худшее, что я видел. Как я и думал сила не в щите, — произнёс Гефест.

— Ты сломал мой щит, — сказал я.

— Верно! Я помогу тебе выковать лучшую версию. Заодно покажешь, на что способен, — произнёс он и подошёл к лаве, поднял небольшой кусок руды, сложенной неподалёку. Опустив его в лавовое озеро, его руки покрылись узорами алого цвета. Спустя минуту он достал расплавленный кусок металла и, сжав его ладонью, придал форму небольшого шара. Отложив его, он будто из ниоткуда достал наковальню и поставил её на плоский камень.

Затем, подняв мой щит, он вновь подошёл к лавовому озеру и опустил его внутрь. Через мгновение вынул руки уже без него.

— Теперь приступай к работе. Я буду направлять тебя. Достань заготовку собственными руками, — сказал Гефест и указал на небольшой фрагмент щита, торчащий из огненного моря.

Что ж, пусть будет так.

Я опустил руки в магму, чтобы вытащить щит, и почти сразу почувствовал, как кожа горит под невыносимым жаром. Я сдержал крик, усиливаясь своей волей. Меня не испугает лава. Сжав зубы, я вытащил щит раскалённый до ярко-белого цвета, словно колос ржи.

— Клади его на наковальню. Сейчас мы создадим заготовку, — сказал Гефест.

Я послушно положил щит. Чем же мне ковать? Рядом со мной внезапно появился молот.

— Возьми, — произнёс он просто.

Молот был огромным — весил, наверное, не меньше трёхсот килограммов. Я напряг всё тело, сжал рукоять обеими руками и поднял его над собой, усилив себя волей. Когда я поднял его, молот начал уменьшаться в размерах, хотя вес остался прежним. Теперь он был не таким громоздким я смог взять его одной рукой. Хоть и было тяжело, но работать им было возможно.

Я замахнулся и нанёс первый удар.

Раздался звонкий стук, и искры разлетелись во все стороны. Я нанёс ещё один удар. И ещё. Ритм работы заполнял меня.

— Бей размеренно, в одном темпе, — сказал Гефест. — Если тебе так легче, можешь задать ритм песней или стуком собственного сердца.

Я прислушался к своему сердцебиению. Размеренный стук сердца, наполнил мой разум. Под этот ритм я начал колотить по щиту. Каждый удар отзывался не только в металле, но и во мне. Моя воля перетекала в заготовку, пропитывая её, заставляя форму подчиняться мне.

— Вижу, у тебя есть талант, — произнёс Гефест, наблюдая. — Но ты слишком часто уводишь молот далеко от предыдущего удара. Бей ближе. Металл должен равномерно распределяться.

Форма начала проявляться, вновь это стала ровная заготовка округлой формы. К этому моменту щит стал едва красным.

— Добавь жара, — спокойно сказал Гефест.

Я поднял щит и снова опустил его в лаву.

— Почувствуй температуру. Не бойся её, — продолжил он. — Подчини себе стихию. В тебе есть достаточно силы, чтобы справиться.

Я послушал его и сосредоточился. Моя воля вошла в лаву, и я перестал воспринимать её как врага. Огонь больше не жёг меня. Напротив он отзывался на мои прикосновения, как будто покорённый зверь. Даже мои руки перестали ощущать жар.

— Достаточно! Доставай, — произнёс Гефест.

Я вынул щит и снова положил его на наковальню.

— Терпение — залог мастерства. Нельзя торопиться. Важно внимание к каждой детали и этапу ковки. Теперь придай форму, — сказал он.

Я снова сосредоточился, воссоздавая в памяти образ моего щита. Удары стали ложиться точнее, правильнее. Металл, словно чувствуя намерение, начал сам принимать знакомую форму. Постепенно заготовка стала обретать облик.

— Теперь улучшим щит. Сделаем его более удобным и совершенным. Всё же ты куёшь под моим руководством. Щит не должен быть хуже, чем "невероятный", — сказал Гефест. — Возьми эту руду. Начни придавать ей форму трёхконечной звезды.

Я собрал волю и направил все усилия на работу. Под чутким взглядом Гефеста начал ковать. Постепенно заготовка приняла нужную форму.

— Соедини их вместе и увидишь результат, — произнёс он.

Я поместил выкованную звезду в центр щита, и в тот же миг металл под ней слегка засиял. Щит словно ожил. Он больше не выглядел просто куском металла теперь это было произведение искусства.

— Завершаем. Последний удар, — сказал Гефест и забрал свой молот.

В его руках инструмент будто сам запылал. Огонь пробежал по его поверхности. Он нанёс один-единственный, точный и тяжёлый удар. Искры разлетелись во все стороны. Он вложил в него всю свою божественную силу.

— Надень его. Посмотри на свою работу, — сказал Гефест и протянул мне щит.

Передо мной был не просто щит. Это было продолжение моей руки, моей воли. Он стал не просто крепче, он стал частью меня.

Завязав его на руку, я тут же ощутил — он стал немного тяжелее. Интуитивно почувствовал изменение: едва двинул рукой, щит сложился, превращаясь в наруч. Вес мгновенно стал легче. Снова резко напрягшись и выбросив руку вперёд, я вызвал щит по своей воле. Тяжесть в руке вновь появилась. Удивительно, теперь это настоящий артефакт.

* * *

Великий щит Войны — +10 — ∞ к защите. Прочность зависит от стойкости духа. Вы выковали его из собственной воли и сущности, закаляя в пламени тартара. Пока ваш воля нерушима, щит выдержит любой удар. Он создан для войны и живёт лишь в ней.

Эффекты:

Наруч: щит может трансформироваться в наруч. В этом состоянии добавляет +4 к защите.

Агрессивная защита(активная): вы можете поглотить атаки и частично отразить урон (30%)

* * *

Он стал прекрасен. Чтобы выковать нечто подобное, мне, пожалуй, потребовались бы годы работы и череда неудачных попыток.

— Я восхищён! Получилось более чем достойно. Теперь проверим, как он держит удар, — произнёс Гефест и, замахнувшись своим молотом, нанёс удар, вкладывая божественную силу.

Я прикрылся щитом и увидел, как по его поверхности пробежали руны. В тот миг, когда молот коснулся щита, Гефест будто ударил в невидимую стену, стальную и незыблемую. Будто неведомая сила отшвырнула его назад.

— Не дурно. Очень неплохо. Я увидел более, чем достаточно. Мы отправляемся на Лемнос, — произнёс Гефест, подходя к озеру магмы.

Сначала я не понял, чего он хочет, но затем он внезапно схватил меня и прыгнул вниз. Я удивился, но уже через пару мгновений понял — жар мне не вредит. Спустя мгновение мы вынырнули из лавы, приземлившись на твёрдую поверхность. Подняв голову вверх, я увидел сквозь жерло вулкана небо.

— Где мы? — спросил я.

— На моём острове — Лемносе. Здесь находится моя кузница, — ответил Гефест, указывая на свою мастерскую.

Жар пламени бил в лицо, как удар воина. В глубине зала пылала гигантская печь. Мои глаза скользнули по стенам, где висели орудия, броня и мечи. На ровных каменных полках покоились артефакты. Множество разных инструментов было расположено по всей кузне.

— Здесь никого нет. Можешь говорить о Пандоре, — произнёс Гефест.

— Я не могу сказать многого, но знай: я даю своё слово, что помогу Пандоре и тебе, — произнёс я.

— С самого детства я был отвергнут всеми богами из-за своего уродства. Только моё ремесло поддерживало меня, лишь в нём я находил смысл жизни. Но когда я создал Пандору полюбил её больше всего на свете. Я стал ценить её даже больше собственной жизни. Когда я понял это… ошибку было уже не исправить. Сделав её Хранительницей Пламени Олимпа, я обрёк её на незавидную участь. Худшего отца, чем я, не найти. При любых обстоятельствах, рано или поздно, Пандора станет жертвой. А раз ты говоришь о ней значит, ты знаешь её судьбу, — сказал Гефест, опускаясь на кованый стул и устало сжимая кулаки.

— Я могу спасти Пандору. Но не могу пообещать, что смогу защитить тебя, — сказал я.

— Дамокл… я вспомнил это имя. Ты сумел сбросить оковы судьбы, а значит, сможешь изменить и её судьбу. Я готов довериться тебе, — сказал Гефест, протягивая мне руку. Его взгляд был полон решимости.

Я пожал её.

— Я потрачу все свои силы ради ее спасении, постараюсь помочь и тебе. Скажи одно почему ты решил довериться мне? — спросил я всё же.

— Ремесло и труд многое могут сказать о человеке. Я увидел всё, что мне нужно. Хватит разговоров у нас ещё есть работа. Тебе предстоит создать оставшуюся часть доспехов, — сказал Гефест.

— Приступим.

Мы начали с шлема. В основу легла стандартная форма спартанского шлема, но мы внесли несколько изменений. Образ давно уже сложился у меня в голове — и теперь я воплощал его в металле. Прорези для глаз и рта напоминали изогнутую букву "Т". Металлическая накладка усиливала верхнюю часть, чтобы выдерживать удары сверху. Острый скос на подбородке защищал шею от атак. Линии жёсткости и декоративные узоры пересекали поверхность шлема. Теперь, напитанный волей, он начинал сиять светом.

Мы не обошли стороной и моё копьё. Его наконечник был увеличен в несколько раз — теперь им можно было не только колоть, но и наносить режущие удары. На другой стороне древка появился острый шип, позволяющий атаковать обратным движением, если придётся. Теперь всё моё снаряжение выглядело куда более совершенным — изящным и смертоносным.

Мой облик завершился остальными доспехами, скроенными точно по телу. Нагрудник идеально повторял его контуры. Плащ остался красного цвета, хоть я и хотел сменить его — ведь я больше не спартанец. Ещё несколько элементов и всё моё снаряжение было готово.

— Теперь ты похож на бога, — сказал Гефест, сдержанно улыбнувшись.

— Я воин! Ни больше, ни меньше, — ответил я.

— Твой выбор. Тогда поклянись, несмотря ни на что, что бы ни случилось со мной — Пандора должна жить, — произнёс Гефест. Его голос стал твёрдым, как металл.

— Клянусь! — ответил я. Задумавшись решил кое-что спросить, — Ты говорил, что тебя никогда не волновало, что замышляют другие боги. Но скажи мне, Гефест… Афина часто влияет на решения Олимпа?

— Афина может уступать другим в силе, но её ум острее любого клинка. Её мнение учитывается во многих делах. Зевс нередко советуется с ней, — сказал Гефест.

С тех пор как я прибыл в Афины, меня не покидало ощущение, будто меня ведут. Гермес. Геркулес. Харон. Аид.

Но зачем Аиду говорить, что он может провести меня к Гекате?

На первый взгляд, его просьба выглядит как забота мужа о жене. Но если вспомнить, что именно он взял её силой, возникают сомнения. Что-то здесь не сходится. Я чувствую это сердцем. Что-то ускользает от меня последний фрагмент, без которого вся картина не обретает смысла.

— Так куда ты отправишься? — спросил Гефест.

Я хотел бы ответить… но и сам не знаю. Моей целью было убить Гекату за смерть моего брата. Мои сомнения порождает нерешительность. О её вине мне рассказали два бога — Харон и Аид. Может, она и вправду виновата, а может нет?

Зачем тогда Аид не стал убивать меня?

Загадка, которую я пока не в силах разгадать. Какие бы препятствия не встретились мне — я встречу их остриём копья и щитом в руке и любая преграда рухнет под тяжестью моей воли.