• Boosty Shared
• Сорес

• T

• сорес
• герцог ворон

Ильда, 7 день месяца Ночной Вуали, 970 год Седьмого Дракона.

Два дня спустя.

Центральный донжон, замок, Эшвик, бывшее герцогство Волка, Священная Империя Грифона.

— Вы точно в этом уверены, настоятель? — Спросил Рутгер, не сводя напряженного взгляда со стоявшего напротив него священника.

— Полностью, милорд. — Ответил инквизитор, стоя посреди кабинета и, по военному выпрямив спину, с вызовом смотрел вперед. — С каждым из пленных я провел долгую и обстоятельную беседу, используя благословения Ангельской чистоты .

Ангельская чистота. Одно из небоевых заклинаний магии Света созданное не Эльратом, а его любимыми детьми, используемое в основном Инквизицией и близкими к ней структурами. Суть его была проста — подобно Божественной мести, оно реагировало на определенный след на душе человека и обжигала его с помощью Карающего света.

Что это был за след? Банальная ложь, считавшаяся в религии Изначального Дракона Света полноценным грехом.

— Простите за мое недоверие, настоятель, но это точно? — Насторожённо переспросил Рутгер, сцепив руки в замок и еще сильнее нахмурившись. Вся его фигура была напряжена, выдавая нехилое волнение могущественного рыцаря.

— Точно, милорд. — Повторил главный инквизитор и настоятель Нильсхавена, не сумев сдержать прорвавшегося наружу раздражения. — С каждым из них я провел по несколько часов, непрерывно используя Ангельскою чистоту и задавая самые разнообразные вопросы, начиная самыми банальными, на вроде погоды или их семьи, заканчивая известными им секретами про войско Воронов. При этом некоторые темы были такими, что честно на них могли ответить только Божьи дети.

— Эм… — Подал голос сидящий в стороне бургомистр, до этого никак о себе не напоминавший и лишь жевавший какую-то нехитрую закуску, на вроде высушенного и просолёного гороха. — А зачем вы так сделали, ваша светлость?

— Для понимания пленных. — После небольшой паузы ответил инквизитор, бросив недовольный взгляд на толстяка. — Может вы не знали, герр…

В этот момент в "уважительном" обращении на местный манер только глухой бы не услышал издевку и пренебрежение.

— … Ганс, но Ангельская чистота это не Божественная месть или судебные ангельские клинки, способные если не убить грешника, то заставить страдать за свершенные прегрешения. Эффект этой магии заключается в банальной боли, которую достаточно подготовленный или волевой человек способен с трудом, но выдержать, даже не показав своих истинных эмоций. — Тут главный инквизитор Нильсхавена и окрестных городов сделал тяжелый выдох и, скрестив руки на груди, продолжил:

— Наша задача, как дознавателей и следователей, в данном случае не просто задавать правильные вопросы и получать на них ответы, а следить за пленником. За его лицом, глазами, движениями тела, запахом, скоростью дыхания и уловить тот самый момент, когда допрашиваемый лжет или говорит правду, а затем использовать это.

Тут глаза инквизитора опасно блеснули, что заметил каждый из присутствующих, но не обратили особого внимания. Имперская Инквизиция была весьма уважаемой и закрытой организацией, члены которой могли позволить себе некоторые… странности. Не такие обширные, как это было пять столетий назад, во времена династии Соколов, но все равно.

«Один Эльрат знает что твориться в головах этих карателей» — Говорили простые люди, всегда относившись настороженно к носителям Карающего света, всегда бывших весьма… одиозными личностями.

— Запомните, бургомистр, боль лишь инструмент. Помощник, облегчающий нам путь к тайнам, спрятанным в сердцах еретиков. — Продолжил тем временем жрец, еще сильнее выпятив грудь и горделиво подняв подбородок. — Остальное Свет и Воля бога нашего Эльрата сделает сам.

— Охотно верю вам, настоятель. — Прервал его Рутгер, будучи прекрасно знакомым с привычкой конкретно этого инквизитора устраивать долгие и хвалебные речи о величии его организации невольным зрителям, не способными заткнуть этого индивида в силу его высокого положения. — Но они точно не могли вам соврать?

— Только если они лицедеи, учившиеся лгать и переносить боль с рождения. — Раздраженно ответил священник, уже начав закипать. — Повторюсь в первый и последний раз, милорд Рутгер. Уже завтра все лорды и рыцари мятежников телепортируются на север, в Пик Ворона, на свадьбу лорда Ворона и некой леди Айрис. Если вы планируете что-то делать, то вам стоит поторопиться, а теперь прошу откланяться. Со мной уже два дня пытаются связаться из замка Святой Розы по какому-то срочному делу. Если бы не ваш приказ, то я уже давно был бы в Нильсхавене.

После чего он развернулся и направился на выход, напоследок громко хлопнув дверью.

Повисло недолгое молчание.

— Да… — Задумчиво протянул бургомистр, начав поглаживать руками свой живот. — Он вас… не слишком жалует.

— Имеет право. — Махнул рукой Рутгер, слово не обратив на это никакого внимания. — По закону я вообще не могу ему приказывать. На это есть право только у императорской семьи и герцогов.

— Получается он оказал вам услугу? — Усмехнувшись заметил чиновник, немного поерзав и поудобней устроившись на жестком стуле, сделанном специально для благородных и рыцарей, большую часть жизни носивших доспехи, а значит не обращавших на твердость мебели особого внимания.

— Можно и так сказать. — Ответил генерал, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, при этом сохраняя прежнюю хмурость.

— Вы недовольны известиями? — Спросил толстяк, закинув в рот очередную горошину. — Я уже давно отошел от бравых дел, но разве это не хорошо? Что все командиры и лидер мятежников покинут лагерь?

— Конечно это хорошо. — Дал ответ Рутгер, устало выдохнув. — Даже больше. Это идеальная возможность как на тактическом, так и на стратегическом уровне. Если неожиданно атаковать мятежников, пока командование и элитные силы будут отсутствовать, то мы не только сможем одолеть десять тысяч воинов, многих захватив в плен, но и перейти в наступление.

— Наступление? — Удивился бургомистр, заинтересованно подавшись вперед.

— Да. — Ответил рыцарь, встав и подойдя к висевшей на противоположной от входа стене карте, где с высочайшей точностью были изображены все земли провинции Волка, с подробным указанием рек, замков, холмов и городов. — Прорвав осаду и разбив армию мятежников, мы не только нанесем удар по их морали, но и выйдем на оперативный простор. Святопламя, Чиллбери, Штормдейл, Бдение и другие захваченные города и крепости… Гарнизон там невероятно мал, так что воспользовавшись преимуществом своей земли, мы не только сможем быстро вернуть их в руки законной власти, но и в преспективе пойти гораздо дальше.

— Дальше? — Задал еще один вопрос Ганс, спрыгнув со стула и подойдя к стоявшего у карты Рутгера.

— Дальше. — Кивнул генерал, показав пальцем тонкую линию реки, служащей естественной границей между провинциями Волка и Быка. — Впервые с начала Гражданской войны именно мы, а не мятежники сможем перейти в наступление, вынудив одно их них срочно вернуться домой…

— Эм… Но разве это не слишком? — Уточнил вспотевший бургомистр, чьи глаза от озвученных перспектив слегка расширились. — Я конечно не стратег, как вы, милорд, но нас же всего пять тысяч… Даже если мы оставим в гарнизоне городов только пятую часть сил этого все равно будет мало.

— Верно. — Согласился с ним Рутгер, медленно переведя пальцем влево-вниз, куда-то за пределы карты. — Однако вы забываете, что мы не одни. Там, на юге ее величество Изабель ведет осаду Аль-Имрала. Да, для войны с этими безбожниками ей нужен каждый солдат нашей благословенной Империи, но думаю она не будет против ненадолго отвлечься и ударить в мягкое подбрюшье герцогства Быка, пока мы будем водить его правителя за нос.

— Хм… — Глубоко задумался чиновник, внимательно осматривая города, реки и горы на карте, через минуту вздохнув и пожав плечами. — Не знаю, лорд Рутгер. Моим пределом всегда было командование небольшим отрядом, так что ничего по поводу вашей задумки сказать не могу.

После чего опять не надолго замолчал, чтобы закинуть в рот пару соленых горошин.

— Я еще одного понять не могу. — Продолжил он, переведя взгляд на стоящего рядом рыцаря. — Зачем вы столько этого инквизитора мучили? Он же еще вчера сказал, что лидер этих перебежчиков говорил правду, а вы заставили его проверить всех остальных, потеряв целый день подготовки.

— Честно? Не знаю, бургомистр. — Ответил он, сцепив руки за спиной. — Что-то в происходящем не дает мне покоя. Будто все происходит слишком удачно для нас и злополучно для врага.

— Например? — Спросил чиновник, приподняв бровь.

— Слишком своевременный "переход" на нашу сторону этих перебежчиков. Так вовремя найденный ими тоннель. Отсутствие нормального преследования со стороны мятежников. — Начал перечислять Рутгер, слегка прикрыв глаза. — И само событие. Я не знаю, какие отношения между Андреем Вороном и леди Айрис, но оставлять ставку во время войны ради свадьбы… Слишком опрометчивый поступок, особенно для человека с его репутацией.

На что толстяк сначала лишь усмехнулся, а затем по-доброму рассмеялся, получив полный непонимания и растерянности взгляд от рыцаря.

— Хах… Все с вами понятно, милорд. — Отсмеявшись, сказал герр Ганс, утерев краем рукава невольно выступившие слезы. — Вы ведь все еще холосты, верно?

— Да. — Ответил рыцарь, согласно кивнув, не видя в этом ничего странного. Проведя в странствиях и сражениях половину жизни, он так и не встретил ту единственную, способную заставить его окончательно остепениться. — Не вижу причин для смеха.

— Не беспокойтесь. Это я не над вами. — Успокоил его бургомистр, мягко махнув рукой. — Просто вы еще познали, какого это — по настоящему любить женщину. Поверьте мне на слово, некоторые люди способны так запасть в сердце сильным мира сего, что для них они будут развязывать и завершать войны, вырубать леса, осушать реки и творить такие вещи, на которые ранее не были способны. Яркий пример — леди Изабель, которая ради его величества Николаса взяла в руки меч и стала одной из сильнейших воительниц Империи.

— Может быть… — Сказал задумчивый Рутгер, понимая истинность этих слов. Ведь он сам был при дворе и видел какими глазами юная Гончая смотрела на своего жениха. Сам рыцарь никогда не испытывал подобных чувств, но имея перед глазами такой яркий пример был склонен согласиться, что ради любимой Андрей Ворон и вправду мог рискнуть и покинуть ставку свой армии.

«Тем хуже для него» — Решил Рутгер и, отринув в сторону слабые намеки своей интуиции, срочно вызвал в кабинет гонцов. Нужно было срочно, но тихо, дабы не спугнуть врага, мобилизовать все наличные силы и подготовиться к неожиданному удару.

Эшвик ожил.

По городу носились посланцы, в тени улочек перемещались отряды лучников и латников, в срочном порядке подковывались кони, жрецы пробирались в казармы и благословляли всех попавшихся под руку воинов, а в замке были собраны все лорды и магистры рыцарских орденов, начав планировать атаку на лагерь мятежников.

Уже к вечеру план был готов. Было учтено все — количественный и качественный состав войск обеих сторон, особенности местности и погоды, которую Рутгер мог предсказывать на неделю вперед, мощность благословений войсковых жрецов и даже возможные пути преследования отступающих врагов, дабы взять в плен и в будущем использовать для обмена. Генерал, прошедший Войну Серого Альянса и десятилетнюю междоусобицу, лишь на бумаге не называемую полноценной гражданской войной, не мог допустить ни единого просчета, на своей шкуре зная насколько недооценка или пренебрежение противником может стоить ему и его людям.

В ту ночь каждый солдат в замке спал беспокойно. Да, кроме командиров почти никто не знал о готовящемся нападении, но только до дурака бы не дошла цель сегодняшних приготовлений. Каждый понимал — завтра им предстоит вступить бой и не могли унять легкий мандраж.

Не спал и сам Рутгер, предпочтя мягкой постели стены древнего донжона, возвышающегося над остальным Эшвиком. Сегодня было новолуние, поэтому весь город, погруженный во тьму, напоминал настоящее ночное небо, на котором звездами и созвездиями служили многочисленные факелы и костры, разбросанные по всему городу, видом которого и любовался мучившийся бессонницей рыцарь.

Да, он провел все приготовления. Да, он использовал самый надежный способ проверки полученной информации. Да, составленный им план учитывал все сценарии, в том числе и организованного отпора, но все равно…

Что-то не давало ему покоя.

Назойливо скребло на грани сознания, не давая расслабиться и нормально выспаться перед предстоящим боем.

Это злило. Раздражало.

Практически выводило из себя даже такую скалу, коей заслуженно считался мужчина.

Ничего удивительного, что прибежавший к нему гонец чуть не споткнулся, когда увидел лицо начальства.

— М-милорд… — Заикаясь обратился он раздраженному генералу, под пальцами которого медленно трескался один из зубцов замковой стены.

— В чем дело? — Спросил Рутгер, повернувшись и сразу узнав одного из охранников темницы. — Заключенные что-то выкинули?

— Эм, нет… — Невольно запнувшись ответил юнец, едва разменявший второй десяток. — Один из мятежников, пойманных три дня назад… Он просил встречи. Лично с вами.

— Что? — Насторожился мужчина, чья паранойя резко замолчала, будто подчеркивая важность услышанного. — По какому делу?

— Он не сказал. — Ответил растерявшийся охранник, не знающий куда деть руки. — Просил вашего личного присутствия. Без посторонних.

— … Хорошо. Веди. — Немного подумав ответил генерал, решив не только прислушаться к собственному чутью, но и скоротать время. Все равно сегодня он точно бы не заснул.

Спуск в казематы не занял много времени, где приказав охране ненадолго удалиться, дабы не подслушивать их разговоры, Рутгер зашел в одну из камер, где сидел тот самый перебежчик.

— Ты искал встречи со мной? — Спросил он у узника, оказавшимся самым юным из той пятерки. Молодой мужчина, двадцати пяти, максимум тридцати лет молча сидел на соломенном матрасе и внимательно смотрел на зашедшего генерала.

— Да. — Ответил он, кивнул и вновь замолчал.

— Зачем? — Задал очередной вопрос Рутгер, не услышав продолжения. — Отвечай. Мое время дорого. Я и так оказал тебе честь, придя лично и без охраны.

— Без охраны? — Оживился пленник, бросив взгляд на узкую щелочку, бывшую единственным "окном" в коридор. Монолитная, стальная дверь, созданная специально для сдерживания людей, владеющих Усилением, надежно отсекала камеру от остальных казематов, даруя хоть какую-то конфиденциальность. — Хорошо. Очень хорошо. Мне надо сказать вам важную весть, милорд.

— Какую? — Спросил рыцарь, невольно насторожившись на реакцию на отсутствие охраны и положи ладонь на рукоять меча. На всякий случай.

— Завтрашнее отправление герцога на свадьбу это ловушка. — Сказал мужчина, глядя прямо в глаза генерала, которого от услышанного пробила дрожь.

— Что? — Переспросил он, нахмурившись и сделав шаг навстречу. — О чем ты говоришь?

— Та новость, которую сообщил вам Герберт… наш лидер, это ловушка. — Ответил перебежчик, встав с матраса. — Герцог и вправду жениться, но свадьба будет через четыре дня, а завтра он будет ждать вас, чтобы устроить засаду и перебить.

— Но твои товарищи говорили иначе. По их словам это было объявлено самим Вороном несколько дней назад во всеуслышание перед всем лагерем, а вы решили воспользоваться начавшийся суматохой и сбежать. Эту версию даже подтвердил инквизитор. — Заметил Рутгер, указав на главное противоречие.

— Да, все так. — Кивнул латник, сжав кулаки. — Вот только нас использовали. Лорд Рутгер, мы и вправду не хотели воевать, уже давно решив сбежать. Однако разве вас это не смущает? Пятеро выходцев из земель Волка, желающие исчезнуть, оказались в одном месте, в одном десятке, к тому же занимающегося патрулированием.

— Не буду отрицать. Это действительно странно. — Согласился с ним шатен, у которого тоже возникли подобные подозрения, но он их отбросил, списав на банальное совпадение. — Но это все равно не объясняет сказанного тобой. Откуда ты знаешь, что это ловушка и настоящая свадьба пройдет через 4 дня?

— Я… узнал все это от одной девушки. — Ответил пленник, немного опустив взгляд. — Моя подруга детства, прибывшая со мной в земли Воронов… Ей… повезло и она попала в служанки к наследнику Владикрая. Хельга очень красивая, поэтому когда тот повзрослел она очень быстро стала одной из его любовниц…

Тут мужчина замолчал, передернувшись и отведя взгляд.

— И? — После небольшой паузы спросил Рутгер. — Что дальше?

— По ее словам этот наследник очень любит поговорить после… ночей. — Сказал латник, по выражению лица которого даже дураку было понятно, насколько тому неприятна была эта тема. Рыцарь прекрасно понимал — парень любил эту девку и тот факт, что она стала телогрейкой одного из благородных тому сильно не нравился. — Незадолго до нашего побега, когда уже было известно о свадьбе, она спросила, нужно ли собирать вещи и лорд ответил, что нет, рассказав что реальная церемония будет только через неделю, а до этого она должна была помочь начистить его доспех. Для грядущей битвы…

«С кем?» Рутгер даже спрашивать не стал. И так все было понятно. Но оставался другой вопрос.

— Почему ты не рассказал все сразу? — Спросил он, параллельно обдуманное все сказанное. — Зачем скрывал столько времени? И как сумел сохранить в секрете от дознавателя?

— Все просто. — Ответил он, пожав плечами. — Шпионы. По словам Хельги однажды ее господин проговорился, что у лорда Ворона в Нильсхавене есть свои люди. Очень высокопоставленные люди.

— Ты имеешь в виду… — Чувствуя как расширяются его глаза пробормотал Рутгер, крепко сжав рукоять своего клинка.

— Ваш инквизитор не сильно усердствовал. — Сказал перебежчик, улыбнувшись самым краешком рта. — Просто проверил сказанное, не сильно углубляясь. Даже не спросил, известно ли нам о свадьбе, что-то больше сказанного.

— Поэтому ты и попросил личной встречи со мной. Боялся наткнуться на еще одного шпиона. — Понимающе сказал генерал, начав прогонять в уме сценарий предательства главного инквизитора Нильсхавена. К сожалению вероятность такого была достаточно велика. Ведь многим в Империи было известно о крепкой связи нынешнего герцога Ворона с Инквизицией. Добавить к этому недавний захват Святопламени, который мог повлиять на верность некоторых церковников, и настойчивость инквизитора касаемо идеальности своей работы, а после — быстрое отправление в столицу, и получиться весьма неприглядная картина.

Но все равно…

— Ты же понимаешь, что я не могу просто так поверить тебе на слово. — Сказал Рутгер, сделав небольшой шаг назад. Да, слова этого перебежчика звучали убедительно, даже здраво, но это было мало. — Нужны хоть какие-нибудь доказательства.

— У меня их нет, милорд. — Ответил латник, пожав плечами. — Да и без надобности они. Все, что я от вас прошу — перед масштабной атакой на лагерь проведите более тщательную разведку с помощью грифонов и варгов.

— Тогда моих людей обнаружат гораздо раньше. — Заметил генерал, еще сильнее нахмурив брови. — Промедление может стоить жизней десяткам моих солдат.

— А спешка обойдется вам в тысячи. — Усмехнулся мужчина и, развернувшись, сел обратно на свой матрас. — Я сказал вам все что хотел. Решение за вами.

Воцарилось молчание.

Рутгер тоже развернулся и сделал шаг в сторону двери, дабы покинуть пленника, но вдруг остановился и задал вопрос:

— Ты же стал предателем не только из желания не лить родную кровь. Все дело в женщине?

— Верно. — После недолго молчания ответил бывший латник, в чьем голосе сквозила такая горечь и обида, что генерал всем своим естеством понял — все ранее сказанное ранее было правдой.

На следующий день генерал все же прислушался к совету. Перед атакой на лагерь он, несмотря на возражения командиров, послал гораздо больше наездников на варгах и грифонов на разведку и не прогадал. В небольшом леске, вплотную примыкающим к сернистым болота, оказались спрятаны пять сотен всадников во главе с самим Андреем Грифоно. Который, поняв что его раскрыли, бросил в атаку всю армию, надеясь догнать и навязать волкам неравный бой.

Не получилось.

Рутгер спокойно отвел войска под защиту крепостных стен, даже нанеся мятежникам кое-какой урон с помощью крепостных баллист, а потом заперся в замке, готовясь к следующей вылазке.

План мятежников провалился, а значит инициатива перешла на сторону верных слуг короны.

* * *

Эльда, 10 день месяца Ночной Вуали, 970 год Седьмого Дракона.

Четыре дня спустя. Полночь.

Окраина Эшвика, бывшее герцогство Волка, Священная Империя Грифона.

«Вот оно» — Подумал Рутгер, почувствовав как со стороны лагеря мятежников ощутимо полыхнуло маной, а через несколько минут разведчики, отправленные лично следить за происходящим, донесли ему о замеченной в той стороне вспышке синего света, возникаемой при использовании Городских Врат . Значит слова того перебежчика оказались правдой.

Ворон мастерски использовал правду и ложь, вознамерившись сначала поймать его в ловушку, скормив дезинформацию, а в случае провала, воспользовавшись насторожённостью генерала, побывать дома, проведя желанную церемонию, которую тот специально перенес на ночь, дабы минимизировать риски.

«Его репутация была полностью заслуженна» — Подумал рыцарь, чувствуя как от предвкушения начали подрагивать кончики пальцев. — «Вот только Эльрат оказался на моей стороне»

Всего один человек. Всего одна любовная драма и план, способный перевернуть ход войны оказался провален.

Охотник, сам того не зная, превратился жертву.

Инквизитора-предателя уже взяли под стражу, остальные войска тоже прогнали через Ангельскую чистоту в поисках предателей, в этот раз используя проверенных, доказавших свою преданность жрецов и паладинов, а план будущей атаки еще сильнее откорректировали, взяв во внимание оказавший хорошо обустроены и укрепленный лагерь врага.

Да, не все было идеально (из тех же паладинов дознаватели получились как кирпич из навоза, да простит его Эльрат за сравнение). Да, после такой подставы многие командиры начали сомневаться в самой необходимости атаки, но Рутгер понимал — сидя в Эшвике они никак на войну не повлияют. Мятежники и так собрали слишком большие силы, а если позволить им вербовать крестьян и воинов герцогства Волка…

Тогда победа леди Изабель, даже с помощью того ургашего пустоманта, становилась под большим вопросом.

«Делайте как велит ваше сердце, лорд Рутгер» — В один из вечеров сказал ему бургомистр после пары стаканчиков единорожьего красного. — «Поверьте, оно редко ошибается»

В тот вечер решение принято.

И вот теперь он здесь, сидит со своими лучшими воинами посреди редкого леса, растущего меж нескольких болот и грязевых луж, кои в огромном количестве разбросанных вокруг Эшвика.

Все было готово — армия под покровом ночи была выведена из города, тайно подведена почти вплотную к границе обнаружения грифонов, а он готовился нанести первый удар в самое сердце вражеского лагеря, посеяв панику и пустив первую кровь мятежникам.

План был прост — используя свои знания местности, они прокрадывались в тыл воронам, били в самую слабую точку обороны, пробивали ее и начинали сеять панику, пользуясь полным отсутствием командиров. А дальше удар наносила уже основная армия, зажимая повстанцев в тиски.

Отсутствие лидеров, ночная атака и удар с двух сторон. С такими преимуществами можно было разбить и десятикратно превосходящее войско, не то что те жалкие десять тысяч, с которыми Ворон блокировал Эшвик.

— Готовы ? — Спросил Рутгер у своих командиров и, получив подтверждение, повел их вперед, в сторону лагеря противника. Идти им предстало недолго — всего пару миль, преодолев сначала небольшую дорогу, хорошенько вытоптанную местными серодобытчиками, а затем спуститься в узкую теснину, оставшуюся после разработки особо богатого серного озера.

Ничего сложного, особенно для людей, поголовно пользующихся Усилением. Однако стоило его отряду войти в теснину, как Рутгер почувствовал неладное. Что-то было не так и он не мог понять что.

Вид, запах, звук, даже легкий кислый привкус серы был таким же, как его помнил рыцарь. Но все равно… Что-то здесь было неправильно.

К сожалению, что именно генерал понял слишком поздно. Когда его отряд вошел в теснину и уже подбирался к выходу, стремясь как можно быстрее покинуть идеальное для засады место, прямо перед ними возник тот, кого Рутгер ожидал увидеть меньше всего.

— Заблудился, волчонок? — Спросил появившийся из неоткуда высокий черноволосый парень, с серыми пронзительными глазами и узнаваемым шрамом на лбу. Его, покрытые позолотой, черные латные доспехи словно святились под молодой луной, а золотое двузубое копье, которое он удерживал в одной руке, давило одним своим видом.

— Не может быть… — Неверующе прошептал рыцарь, как только полностью осознал КТО перед ним стоял.

Андрей Ворон.

Герцог Ворон.

Командир мятежников.

И тот, кто должен был быть за тысячу миль отсюда.

Ловушка захлопнулась.

Охотник так и остался охотником, водя за нос наивную жертву.

Всем привет. Вот и поздняя глава. Да, я знаю что порядочные люди в это время спят, но мне нравиться писать на ночь. Надеюсь вам понравилось.

Спасибо за коменты. Принял замечание на счет воды, но клянусь — она была нужна. Зачем? Следующая глава, которая будет завтра, даст ответ.

Кстати, на счет выхода глав — график будет такой 2-2-2-1 в неделю. По две главы каждого произведения и один выходной. Очередность говорить не буду. Здесь, к сожалению, по настроению.

И еще, ребят, не нужно говорить что я люблю Пацифиста больше Ворона (хотя 53 главы против 60 при одновременном начале это немного опровергают). Это не так. Я люблю все 3 книги одинакого. У каждой свой вайб. Спасибо за понимание.