Я - Салазар Слизерин. Глава 39 Ангел.
С праздником Великой победы.
Глава 39 Ангел.
— Не понял?! — вслух произнес я, разглядывая сожженный лагерь церковников. Вернее, уничтоженный лишь наполовину. Напротив меня стояла огромная сияющая светом фигура мужчины в золотых доспехах, покрытых алым плащом и с мечом серебристого цвета. За спиной ангела раскинулись огромные крылья, цвета свежевыпавшего снега. Одним словом, мне стало не очень хорошо при виде сего субъекта. Что-то мне подсказывает, что его клинок может поспорить по крепости с адамантием.
— Кто ты дитя? — мягко обратился ко мне ангел.
Взглянув на ауру, я обомлел еще больше. Это не ангел, как я подумал ранее, это архангел.
Архангелы — это аналоги архидемонов, только основа демонов — это Тьма в то время, как основа ангелов — Свет. И это не значит, что ангелы безобидные создания. Если с демоном все относительно понятно, ведь люди для них в лучшем случае пища, то с ангелами все не так однозначно.
— Вежливые ангелы здороваются сначала сами, — ответил я, поднимая свой посох чуть выше. Благодаря своей памяти и магии разума, я могу безгранично пополнять запас чар для магии слова в посохе. Так как у меня в поглотителе сидит бог, то и объем заклинаний там внушительный, а про объемы самой маны даже говорить излишне. Запас магии у джиннов огромный, не зря они рождены в мире, где каждый миллиметр воздуха просто наполнен маной. Каф — это место, где магия, чуть ли не живое создание.
— Кхм…я никогда не видел подобных тебе. Кто ты? — чуть нахмурился архангел, вперив меня взгляд. Если в начале беседы он был относительно нейтральным, то сейчас он скорее не понимал, что я за зверюшка. С одной стороны, я родился человеком и прожил долго в теле человека. С другой стороны, я также был рожден джинном и прожил в теле джинна тысячелетия.
— А тебе зачем эта информация?
— Архангел Мигарил. Этот человек, уничтожил множество наших братьев, — крикнул ему какой-то убеленный сединами монах. Я взглянул на него, и запал старика тут же потух, будто его и не было.
— Это правда…человек? — голос ангела был мягок и приятен на слух, но я не обманывался. Ангелы и демоны, это как две стороны одной монеты. Вроде разные, но цель и суть одна. Души разумных созданий.
— Да, это верно, ангел. Но позволь мне спросить? Это ты спас всех этих людей от моей магии?
— Да. А теперь ты ответь на мой вопрос. Ты человек?
— Не совсем.
— Как это? — удивился небожитель. Аура ангела слегка взбурлила, ведь он не мог понять, кто я. Расы нейтральных бессмертных тоже бывают разные. Титаны, джинны, эльфы, инфалы и многие другие. Поди разбери кто из нас, кто?! Хе-хе.
— А вот так. Тем более, что эти люди пришли к МОЕМУ замку, чтобы разрушить его и убить многих достойных людей, что населяют его. К тому же это просто замок, это Школа волшебства.
— Ты учишь колдовать тех детей, что будут нести хаос и смерть нашему миру, — крикнул какой-то мужчина лет сорока на вид в куда более богато обделанной робе. Я посмотрел на него как на дебила. Ангел же просто смотрел и слушал.
— Вот именно. Я учу юных магов распоряжаться своими силами, а как они это будут желать уже не моё дело. Разумеется, при этом мы пытается их воспитывать, как магов, а не как рабов божьих.
Еще я не оправдывался перед кем-то кто не вызывает у меня уважения или хотя бы симпатии. Архангел все еще смотрел на меня, причем молча, и это начало меня нехило так напрягать. Его карие глаза слегка засветились, а аура взбурлила Светом. В свою очередь я открыл свою ауру, но архангел толи не понял, толи проигнорировал это. Зато прочие люди, имеющие магическую чувствительность, отпрянули от меня.
— Еще раз повторю вопрос. КТО ТЫ? ОТВЕЧАЙ! — последние слова он не кричал, нет. Он применил, что-то роде аурного давления, что прекрасно работает на смертных. Но закавыка в том, что я не смертный. А это уже наглость.
Я сделал шаг назад, ибо архангел ощутимо так надавил аурой и давление было довольно ощутимым. Его аура, была больше моей в несколько раз, а духовное давление походило на давление Йог-Сотхотха, только Йог-Сотхотх Темный бог, а это всего лишь архангел. Кстати, а что будет, если я заточу архангела в посох? Я смогу использовать Длань Мардука? По идее смогу, только на существах, чья основа Свет, а не Тьма. То есть в теории я смогу попробовать скрутить Прекраснейшую, ведь на неё Длань Мардука не действует, ведь она временно не позволяет Тьме питать силы архидемонов, а основа силы Инанны именно Свет. Что если в поглотителе заточено существо в основе которой Свет? Для Длани Мардука, необходим могучий демонолог или архимаг и поглотитель с душой не слабее архидемона. Эта Длань позволяет временно лишить сил любого архидемона или даже Темного бога. Но что, если в поглотителе будет существо в основе, которой Свет, а не Тьма? Длань Мардука будет тогда применена к Светлым богам или архангелам или иным разумным похожего толка. Это получается, что я смогу в посох засовывать даже Светлых богов.
— Ты что сопляк тысячелетний, совсем охамел? Ты кто такой, чтобы Я, Салазар Слизерин отчитывался перед тобой?! — рявкнул я, в ответ надавив своей аурой. От этого многие монахи аж присели от нахлынувшего давления, ведь я давил не только своей аурой, но и аурой Ихтивагаля. Он был не против. Он вообще за любой мой кипиш.
— Что? — аж охренел архангел. Видимо нечасто с ним вот так разговаривают. Это и понятно. Большинство разумных испытывают к созданиям Света подсознательное доверие. Вопрос, почему? Потому что свет ассоциируется с благодатью, добром и почитанием. Из-за этого маги Света часто становятся крайне уважаемы в почти любом сообществе. Помню великий мастер Мильтенор, на своих лекциях часто делал акцент на том, что магия Света, есть благо, а еще они очень уважаемы даже среди своей же братии и после смерти они как правило находятся в райских кущах. Великий мастер Герекс, что вел у нашего курса магию Тьмы не раз повторял, что магия Тьмы всеобъемлющая и затягивающая в себя словно трясина, однако плата за это огромная сила, причем в короткий срок.
Пока я размышлял об это, параллельно мы вели беседу, вместе с этим я наговаривал в посох и память самые убойные конструкции из магии слова, демонологии и защитной магии. Если будет конфронтация, то мелочиться против такого врага нельзя. Архангелы обладают огромным запасом силы, но это не значит, что они непобедимы. Как я уже говорил ранее, я побеждал противников, что сильнее чем я сам. Архидемоны Пазузу и Лалассу, будь они живы смогли бы подтвердить.
— В общем так, святоши. Я скажу это один раз и более повторять не буду. Хогвартс это МОЯ школа и я буду учить детей-магов всему, что нужно. А если вы еще раз посмеете прийти сюда с недобрыми намерениями, я просто сожгу все ваши церкви, убью ваших иерархов, и сровняю с землей ваши страны и города. Больше я не потерплю ваших детей-шпионов. Мне надоело выковыривать из них ваши ментальные закладки.
— ВО СЛАВУ ЕДИНОГО! — прокричал кто-то и в меня полетела…стрела. Обыкновенная стрела с металлическим наконечником. Я поймал её даже не напрягшись, отправив обратно в отправителя стрелу кипящего железа, что мгновенно убила стрелка. С пробитой насквозь головой, мало кто может жить. Прочие монахи, сделали шаг назад, а я уставился на наконечник стрелы вовсе обалдел. Хладное железо, и довольно чистое. Неужели его научились производить?
— Кто это занялся производством хладного железа? — вслух пробормотал я, ломая стрелу пальцами, а небольшой брусок железа растирая в пыль. Благо, что взаимодействовать с хладным железом за мою жизнь пришлось немало
— Архангел Мигарил! Спасите нас! — рухнул на колени один из старших монахов.
— ТЫ ПОСМЕЛ НАПАСТЬ НА ЛЮДЕЙ МОЕГО БОГА. Я — АРХАНГЕЛ МИГАРИЛ, ВЛАДЕЛЕЦ ОГНЕОКОГО МЕЧА И ПОВЕЛИТЕЛЬ СВЕТА, ПОКАРАЮ ТЕБЯ НЕЧЕСТИВЕЦ!!!
— Длань Шамаша!
Вновь пространство исчезло во вспышке алого огня. Ауру Мигарила я чувствовал, и его явно не брал огонь. Но к моему счастью, огонь взял свою жатву в виде всех остальных людей здесь. Ну-с, посмотрим, кто кого.
— СВЯТАЯ ТЮРЬМА! — прогремел глас архангела и вокруг меня вспыхнула сфера, сотканная из белого света. Аурное зрение не работало, под таким огромным количеством маны. Ну ладно, ангел, ты сам этого захотел.
Взгляд со стороны. Выжженое поле.
Трехметровая фигура архангела щелчком пальцев запечатала наглого волшебника вместе с его посохом в тюрьму из Света. Однако не прошло и секунды, как сфера потрескалась и обвалилась словно карточный домик. Волшебник невозмутимо вышел из неё и слегка тряхнул рукой, будто отгоняя насекомое.
— И это все? — спросил маг и отправил в ангела крохотный огненный шарик. Все да ничего, вот только шарик был практически белым. Ангел не стал принимать его на грудь и просто рассеял своим светом. В тот же момент волшебник напротив взмыл в небо сотворив рукой жест крест-накрест. Пространство вокруг начало ломаться как стекло. Трещины вокруг ангела возникали стихийно, будто без какой-либо системы. Ангел, ухмыльнувшись послал волну Света, но она рассеялась в никуда. Впервые на прекрасном лике небожителя мелькнуло что-то похожее на сомнение.
— Множественный разлом! — донесся до чуткого уха небожителя слабый шепот человека. Тут ангела начало конкретно корежить и мять, будто шаловливый ребенок, новую игрушку. Ангел впервые за тысячу лет жизни почувствовал боль. Направленная волна Света с намерением разрушить пространственную ловушку сработала на ура. Однако…
— Выбрался?! Но ничего.
После этого вокруг мага завертелся воздух быстро превращаясь в торнадо. Все да ничего, вот только с каждой секундой он разрастался, пока не захватил фигуру ангела в себя. Ангел сделал шаг, совершенно не обращая внимания на ураганный ветер пытающийся снести его с места и тот спокойно вошел в глаз бури, где находился волшебник. Аура Света давила как бетонная плита, но маг ничуточки не пугался. Он поднял руку с посохом чуть вверх, а другой громко щелкнул пальцами. Мгновенно торнадо стал огненным, а глаз бури превратился в огромную печь.
— И это всё? — спросил ангел, с интересом смотря на странного человека. Истинное зрение позволяло видеть саму душу насквозь, но когда ангел посмотрел на волшебника, то увидел, что его душа имеет все Восемь активных начал. Также его душа не была человеческой, хотя тело было как у людей.
— Приди на мой зов, обрати на мир взор. Пусть враги будут сметены, а поле брани пустым. Явись Сухгурим, Эмблема Мардука. Явись на мой ЗОВ, чье слово призыва — МАШШАДАР!
Воздух вокруг торнадо сгустился, но пламя будто стало сильнее. Ангел сделал еще шаг вперед к магу. Тот стоял с посохом, чей набалдашник сиял словно новорожденная звезда. Внезапно напротив волшебника сгустилась фигура пятиметрового воина с огромным ятаганом, что сиял холодным пламенем цвета белой синевы.
— Вот твой враг, убей лишь его, — рыкнул волшебник, указывая на ангела посохом. Фигура поклонилась волшебнику и резко развернувшись прыгнула на ангела. Ятаган он занес над головой, дабы обрушить всю мощь, но ангел небрежно выхватил клинок и отразил этот удар. Далее завязалась схватка. Полупрозрачная фигура призванного бойца умело обращалась с оружием и теснила ангела. Противники то сближались, то отдалялись друг от друга. К общему удивлению, обоих никто не смог нанести решающего удара. Мастерство было равным. Эмблема и архангел резко шагнули друг к другу и воздух снова наполнился звуками ударов. Размахи были точными, движения быстрыми. Клинки звонко соприкасались, а воздух был наполнен звуками легких ударов и скольжения в парировании. С каждым броском один из меч чуть отступал, второй — нет. Нежелание делать первый быстрый шаг, делало бой зрелищным, но долгим. Впрочем, они могли себе это позволить. Они обменялись понимающими взглядами, и один из мастеров размахнувшись, полоснул своим ятаганом воздух. Второй противник, быстрым броском своего клинка заблокировал атаку. Чуть пошатнувшись на месте, после отражённого удара, один из бойцов, развернувшись, попытался прорвать защиту второго, но последний в ответ на удар, сделал ложный свист, отвлекая внимание своего противника, и, совершил несколько быстрых прыжков назад, уходя от последовавшей мгновенной атаки ятаганом. Волшебник до этого просто наблюдая за боем решил помочь своему бойцу и в ангела периодически летели различные заклинания, стремящиеся замедлить или хотя бы отвлечь ангела от поединка. Эмблема и ангел поменялись местами, увеличивая темп схватки на ходу меняя ход битвы. Каждый раз, один из противников делал ложный замах, отвлекая внимание противника. Каждое столкновение двух клинков, заставляло исторгать дугообразные искры, ярко освещая место битвы. Ятаган и клинок ангела медленно, но, верно, покрывались царапинами и легкими трещинами. Клинки изо всех сил пытались выдержать быстрые удары друг об друга, их противники не давали им передышки, стараясь переиграть один другого. Свистящие звуки стали заполняли воздух, пронзительно оглушая обоих противников, делая бой тяжелее. Неизвестно, сколько продолжался еще поединок, если бы не маг, парящий в небесах.
— Молния Богов, — выкрикнул волшебник, разведя руки в стороны. Небо над ним быстро покрылось темными тучами, будто предвещая чудовищную грозу. Лязг клинков ненадолго прервался, в то же время, в ангела врезался гигантский разряд электричества. Словно огромная ослепительная молния рухнула с небес, прочертив пространство ярким росчерком.
Ангела буквально вбило в землю, а от него пошла воронка, создаваемая могущественной магией. И рану на голове принялась выливаться рубиново-красная кровь. Воронка разрослась еще больше и в итоге на земле появился новый шрам в виде двухкилометровой ямы. Эмблема, не обратив внимания на магию рванула вперед, но его ятаган вновь встретил клинок ангела. Лязг меча и ятагана вновь начал наполнять поле битвы.
— Блевотина Пазузу, — выругался маг и начал плести еще какое-то заклинание. Ангел, истекая кровью, яростно обивался от Эмблемы, что желала убить его. Несколько царапин, полученных в бою, медленно зарастали на обоих соперниках.
— Молот Мардука! Копья Мардука! — донесся до ангела крик мага. Он не успел увернуться и его сильно приложило по голове. Ангел буквально на секунду потерял ориентацию в пространстве, чем мгновенно воспользовалась Эмблема, который не стал ждать и снес ангелу голову. Из шеи вырвался фонтан крови, окатив землю и Эмблему. В тот же миг около тела ангела оказался маг и ткнул в него посохом. Душа ангела почувствовала острую и сильную боль, и с ужасом поняла, что хотел сделать волшебник.
— ТВОЯ ДУША — МОЯ! — громоподобный рев, совершенно не походивший на человеческий, пронесся по округе, распугав всех поблизости. Душа небожителя, в последний миг пронзительно закричала и скрылась в недрах посоха могущественного волшебника. Сам же волшебник, закачавшись как пьяный ухватился за посох и резко дернувшись выпрямился. Весь его вид выражал победу.
Конец Взгляда со стороны.
— Ты свободен! — сказал я Сухгуриму, что стоял рядом, оглядывая округу на предмет новых врагов. Вообще я думал призвать его братьев, но подумав получше, решил, что и так хватит. Как выяснилось я оказался прав.
— Врагов больше тут нет, ты свободен! «Возвращайся к Мардуку!» —сказал я, глядя пятиметровому воину-убийце прямо в глаза, ну вернее я так думал, что это глаза. Эмблема еще раз оглянулся и не увидев в паре километров никого нехотя кивнул и медленно растворился в воздухе.
— Неужели я победил? — вслух подумал я, стоя над телом поверженного врага. Душа ангела Мигарила бесновалась в посохе и требовала немедленного освобождения. Заткнув архангела, я прислушался к внутренним ощущениям, и они мне нравились. Моя сила скакнула вдвое, а ведь и до битвы с ангелом она была отнюдь не маленькая. Плюс рядом со мной лежит тело, небожителя, которое только и ждет, чтобы его разобрали по частям. Также я буквально всем естеством чувствую Свет, идущий от мертвого тела. Ох…хорошо.
Забрав с собой тело ангела, я переместился в Хогвартс, и велев никому меня не беспокоить, ушел в лабораторию.
Интерлюдия Хогвартс.
— Мерлин милостивый, что это такое было? — спросила Кандида не обращаясь, в сущности, ни к кому. Она, как и еще двое человек, со страхом наблюдали за ужасом, что творился на поле боя. Огромный огненный взрыв, затем исполинская слепяще-белая молния, сотворившая огромную воронку на не так давно зеленой траве. Ныне это была каменистая обожженная земля. Затем в замке появился помятый битвой Салазар и ничего не объяснив, сказав только, чтобы его не беспокоили, скрылся в лаборатории.
— Сал, будет недоволен, — сказал Пенелопа.
— Почему?
— Я не смогла подлатать его василиска. Раны змея слишком глубокие, а мои навыки целителя позволяют ему только смягчить боль. Правда при этом я успела набрать небольшой фиал его крови.
— Ладно. Неважно, главное, что Сал жив и здоров.
Никто не заметил, как в коридоре появилось еще одно действующее лицо. Ну почти никто.
— Мама?
— Да Елена?
— А можно я поучусь у дяди Слизерина?
Кандида, несколько секунд рассматривала свою дочку.
— Почему бы и нет?! Я не против. Учись дорогая моя, ведь ума палата — дороже злата!
— Мама, ты все время мне это говоришь, — надула губы белокурая девочка, рискующая с годами стать весьма красивой женщиной.
— Не ленись дочка. А пока пойду, мне надо проверить как делается мой артефакт.
Конец Интерлюдии Хогвартс.
Исследуя тело и внутренние органы архангела, я пришел к выводу, что надо срочно выпить. Такой концентрат энергии Света, мне даже сейчас глаза режет. А сколько высших зелий и эликсиров можно из него приготовить. Я так-то не очень с зельями, но ради улучшения себя и своей магической мощи думаю, что могу попробовать изготовить соответствующие эликсиры. Сердце ангела стоит интегрировать в посох, пусть будет. Тем более, что от него будет один побочный эффект. Закрепленное на набалдашнике посоха сердце ангела распространяло вокруг себя ауру успокоения, причем это действовало на всех, включая даже меня. Нет, самим эманациям Света я не позволял проникать в мою ауру, но вот рассеивать их по сторонам мне ничего не мешало. Тем более, что эти эманации вреда бы никому не принесли.
Вспомнив про Салазара, я переместился в Тайную комнату. Молодой василиск все еще лежал на полу, оберегая детеныша. Сам детеныш не спал, скорее дремал и никуда не двигался, боясь потревожить отца Мой же приход заставил обоих очнуться полностью.
— Ну как ты себя чувствуешь?
— С-сносс-но, — с трудом прошипел большой василиск.
— Тебя что не подлатали? — смотрел я на раны, что явно заживали естественным путем.
— С-самка ччеловека приходила-с, мне было-с легчсе.
— Видимо Пенни пыталась помочь, но шкура Сала не позволяла ей накладывать целительские заклятия, — подумал я. Интересно, а чем же убили Шосу и ранили Салазара?
— Ладно, друг, выздоравливай.
— С-спас-сибо хозсяин! — устало прошипел василиск и вновь свернувшись кольцами уснул.
Я же задумался. Церковники и их рабы, не остановятся перед неудачей. Для меня это было на грани. Архангел равен по силам архидемону, не каждому, конечно, но и слабаком тот не был. Им нужны или маги-рабы или вовсе уничтожение магии на Земле. Идиоты. Мана и маги как рождались, так и будут рождаться. Магия мира просто не даст магии угаснуть окончательно, но вот подвести к этому вполне реально. Вспоминая свою первую жизнь, еще до того, как я узнал о магии, так сказать напрямую, меня в детстве часто водили в церковь, где пытались мыть мозги на тему всемогущего Господа. Но вот с возрастом постепенно накапливались вопросы, неприятные вопросы, которые я и задавал священникам и пасторам. Как итог мне сказали, что во мне мало веры и отлучили от неё. Оказавшись в мире Рудазова, я отчетливо понял, что я нифига не в доброй сказке, посему и учился как одержимый всему до чего дотянусь. Попав теперь в «мир Гарри Поттера», при этом сохранив и даже преумножив собственные силы, я предельно понимаю, что церковники, обещающие Рай не более чем шарлатаны, предлагающие красивый фантик за золото. Однако, много народу им верит, а это значит, они будут пытаться прогнуть магов. Не получилось силой, как сейчас, значит надо хитростью. Не выйдет хитростью, посулят награду. Если не прокатит, то еще что-то придумают. Я хочу жить в спокойном мире. Значит надо поступить максимально жестко. Возможно даже жестоко. Я не хочу, но они не поймут по-другому. Что-то им доказывать бесполезно.
В большом зале что сейчас пустовал, за исключением нескольких учеников уговоривших Годрика и Пенелопу на постоянное проживание в Хогвартсе. Ну а что, рабочие руки тут нужны всегда, а эльфы тоже не железные, им тоже нужны пища, сон и отдых. Пусть и меньше, чем людям. Кстати, об эльфах. У меня же в замке гостья.
Дойдя до покоев Сирии, я застыл на пороге. Дверь была не заперта, но закрыта. Ауру Сирии я ощущаю четко. И она сильно похорошела с нашей последней встречи. Приятно округлилась в нужных женщине местах, да и аура стала еще больше. По силе она вполне может быть архимагом, уже сейчас, а ведь ей…кстати, а сколько ей всего лет?
— Сал! — раздался голос эльфийки из-за двери, — Заходи, я вижу, как ты уже минуту там стоишь.
— Сирия, ты все так же чувствительна! — не мог не восхититься я.
— Так я не балду пинала все эти годы, — гордо ответила эльфийка с интересом оглядывая меня.
Далее я вошел в покои Сирии и почти сразу обратил внимание, что девушка мирно сидела перед зеркалом и расчесывала резным гребнем из сандала свои волосы. Блондинистая шевелюра мерным водопадом ложилась на хрупкие девичьи плечи, а нежная рука осторожно двигала гребнем сверху вниз, расчесывая непослушные локоны.
— Ты не спешил?!
— Дела! — емко ответил я.
Сирия неторопливо и грациозно поднялась с кресла и накинула на волосы какую-то ткань. Я создал себе кресло и рухнул туда.
«Устал?» —спросила она, сев напротив меня. Сирия небрежно свернула волосы в пучок под темной тканью, придерживаемой тонким перламутровым колышком с изображением распустившегося цветка.
— Ужасно, — пожаловался я, откинув голову назад на спинку кресла.
— Расскажи мне, что с тобой происходило. Я скучала.
Я, расслабившись откинулся в кресле и впервые за много лет, я просто говорил о своей жизни. Сирия оказалась весьма приятным собеседником, которая умела слушать и молчать. Рассказывал я много и многое, опуская конечно многие детали, например мою видовую принадлежность, а также веселую жизнь в прошлом мире.
— Что, устал возиться с церковниками? — усмехнулась она, дослушав о событиях последних дней. Сирия перевела ногу на ногу, чуть развернув свое кресло положила руки на подлокотники, будто невзначай открывая мне вид на ложбинку груди. А она ничего такая, двоечка с половиной, почти трешка. Ой, о чем я думаю?!
— Они мне на нервы действуют, — признался я, бросив взгляд на неё.
Я откинул голову назад на спинку кресла и прикрыл глаза. Сирия молча сидела напротив, пристально разглядывая меня.
Некоторое время в комнате была тишина, прерываемая лишь легким гудением магии вокруг. Бримир не просто так имеет доступ во все помещения замка. Я посидел так некоторое время и потянул носом воздух, чувствуя легкий запах ароматических масел в комнате. Я точно знал, что таковых ни я, ни другие Основатели не заказывали, поэтому я сделал вывод, что их принесла с собой Сирия. Мне не хотелось прерывать эту тишину и продолжать разговор.
— Что думаешь делать? — наконец спросила эльфийка, прекратив разглядывать моё лицо.
— Да не знаю я. На ум идет только одно. Массовый геноцид всей этой чертовой церкви.
— Думаешь, они зайдут настолько далеко?
— Они УЖЕ зашли. Они пригнали практически армию к моей школе. Они вызвали существо способное дать по лбу богу и иметь немалые шансы остаться живым. Они не успокоятся. Не смогут. Я уже дал им повод, убив вызванного ими архангела.
— Давно тебя начала волновать судьба совершенно незнакомых людей, желающих смерти тебе и твоему детищу? — спросила Сирия.
— Да я понимаю, но, с другой стороны, я не хочу уничтожить половину населения Европы, только потому что, они веруют в Единого бога.
— Хм…
Далее мы просто сидели, как в детстве обнявшись друг с другом. Бывало так, что Сирия тосковала по маме, когда она уходила на охоту. Лунарель была занята своими делами, а отца и брата к тому времени Сирия уже лишилась, но тут уж, они сами виноваты. В комнате сам собой чуть погас свет, а свеча, стоящая около зеркала, внезапно зажглась.
— Твои шутки? — мысленно обратился я к разуму замка.
— Нет, господин. Это не я, — тут же отозвался дух.
— Это я, Салазар! — внезапно сказала Сирия.
— Ты прочла мои мысли? — удивился я.
— Ты их не закрывал, так что все честно, — игриво улыбнулась эльфийка и подалась чуть ближе. Огонь от свечи стал больше и выше. Магия в комнате принялась нарастать по непонятной причине.
— Сал, скажи, а я тебе нравлюсь? — внезапно спросила Сирия. Я подавился воздухом. Мда… давно меня так не удивляли.
— Сирия, ты замечательная девушка и я…
Дальше я продолжить не успел, как в мои губы требовательно и напором впилась Сирия.
Мелкий и игривый язычок начал вовсю хозяйничать в моем рту, впрочем, не проникая слишком глубоко. Я же мимоходом вспомнил о Морфеусе и его матери, но потом я вспомнил, что брака между нами не было.
— Что с тобой происходит, Хуби? — успел подумать я, но тут же отбросил любые мысли и ответил на поцелуй.