Глава 52. Италия & Самайн
29-31 октября 1985 года
Замок Драконий утес
Семья Делла Герардеска пригласила Дракона в свой замок Доноратико, расположенный на вершине холма в Кастаньето Кардуччи, в Тоскане. Этот замок, а скорее крепость, находился в собственности семьи с конца двенадцатого века и в шестнадцатом веке стал центром образованного здесь скрытого домена, потому люди видели стали видеть на его месте лишь одну разрушающуюся башню и небольшой остаток стены. Местные жители и до его сокрытия сторонились этого места. Всему виной был граф Уголино делла Герардеска, свергнутый правитель Пизы. Его замуровали в башне семьи Гуалланди вместе с младшими сыновьями Гардо и Угоччоне и двумя внуками: Нино и Ансельмуччо — детьми его старшего сына Гвельфо. Ключи от башни бросили в реку. Когда узники умерли, вход в башню открыли и увидели там страшную картину. Настолько страшную, что со всех кто там был взяли клятву молчания, а останки умерших быстро захоронили. Естественно такие действия властей породили разные слухи, в том числе о том, что Герардески дошли до каннибализма. И что умершие стали привидениями, но на месте своей смерти остаться не пожелали, а вернулись в собственный замок Доноратико, и теперь охраняют его от тех, кто пожелает к нему приблизиться без разрешения хозяина.
Немало поспособствовал нехорошей репутации графа Уголино Данте, которого он вывел в образе каннибала в 9-м кругу Ада, который рассказал свою историю о том, как его с сыновьями пленили и заточили в башню, где он безумно страдал от голода и начал грызть свои пальцы, а сыновья же его предлагали ему себя:
«Отец, ешь нас, нам это легче будет;
Ты дал нам эти жалкие тела,
Возьми их сам; так справедливость судит».
Волшебники знали что вся эта история полная чушь, но в слухах был виноват сам Уголино, который аппарировал из башни сразу после того, как вход в нее был замурован, ако времени когда он, его сыновья и внуки должны были умереть, создал очень натуралистичных големов, изображающих людей с крайней степенью истощения, у которых были обгрызены у кого пальцы на руке или на ноге, а у кого рука или нога целиком. Он хотел таким образом напугать своих врагов, чего и достиг, только немного переборщил.
Вот так и стала «башня Доноратико» местным плохим местом, к которому никого близко пойти не заставишь. Эту историю рассказал Северусу Монтермар, когда услышал, где ему предстоит встречаться с итальянскими магами.
— А как мы туда попадем? Воспользуемся международным порт-ключем? — уточнил Северус у Монтермара.
— Нет, воспользуемся драконьей аппарацией. Заодно и попрактикуешься.
За ужином Дракон сообщил о том, что они с Северусом будут отсутствовать один или два дня.
— А куда вы собираетесь? — ревниво уточнил Харри, которому даже не предложили составить им компанию.
— Мы отправимся по делам с Италию. И нет, мы не сможем взять тебя с собой. У нас там не будет времени ни на какие развлечения, а только дела, — ответил сразу на еще не заданный сыном вопрос Монтермар.
— Понятно, — буркнул обиженный ребенок.
— Зато я обещаю, что после празднования Самайна мы втроем: ты, я и Северус посетим далекий Китай. Это компенсирует то, что мы не берем тебя в Италию? — спросил Дракон.
— Вполне! — ответил мигом повеселевший Харри: у него впереди был еще Самайн в школе, а потом с семьей. А Китай был намного интереснее Италии потому, что про него он почти ничего не знал.
Замок Доноратико, Тоскана, Магическая Италия
Доноратико отличался от Медичеа ди Кафаджиоло, где проходил тот злосчастный прием, после которого все маги Италии лишились значительной части своей магии, как большой боевой корабль от празднично украшенной прогулочной лодки. Его мощные стены и башни, возвышающиеся на холме настраивали волшебников, которые прибывали туда магловским транспортом, по причине невозможности аппарации при столь низком уровне магии, что был у них, если не на мрачный лад, то точно на серьезный.
Автомобили приходилось оставлять у подножия холма и подниматься к замку пешком, заходя в него по опущенному подъемному мосту через ров и въездным воротам, в арке которой их шаги отражались гулким эхом. Здесь не было официантов, разносящих вино и закуски, не звучала и музыка. Во внутреннем дворе, вымощенном плитами, были расставлены простые деревянные скамьи, вынесенные из пиршественного зала, которым было не менее нескольких сотен лет, но сделаны в свое время они были на совесть, потому и сегодня могли прекрасно служить своему прямому предназначению.
Здесь уже были сеньоры Бентивольо, делла Ровере, Борромео, Гонзага, Барберини, Алерамичи, да Монтефельтро, Фарнезе, Джустиниани, Морозини, Оттобони, Контарини, Мочениго, Дандола, Адорно, Торелли, Урбино, Орделаффи, Джустиниани, Морозини, Оттобони, Контарини, Мочениго, Дандола, Адорно, Бентивольо, Торелли, Урбино и много других магов «второй руки». Чуть позднее прибыл Чезаре Сфорца. Отсутствовали Сиджизмондо Каэтани, Антонио Орсини, Филиппо Висконти и Валерио Колонна.
— Когда мы ожидаем синьора Принца? — спросил Чезаре Сфорца Джироламо Делла Герардеска.
— Мы ждем двух синьоров. Лорд Принц сообщил, что на встречу прибудет настоящий Великий Дракон. Последний из тех драконов, что жили еще до Великого Исхода. Они должны прибыть с минуты на минуту. Вот, вероятно и они.
В безоблачном небе Тосканы появилось две темные точки, которые стремительно приближались, становясь все больше и больше. Это действительно были драконы. Один чуть больше, чистого черного цвета, и второй немного меньшего размера, темно-темно синеного цвета, уже знакомого итальянским волшебникам. Приблизившись к замку, драконы закрыли своими большими крыльями солнце, на мгновение лишив волшебников возможности их разглядывать, превратившись в большие черные тени. Мгновение — и они приземлились на плоскую крышу донжона, еще мгновение — и уже на плитах внутреннего двора они стоят перед магами в своем человеческом обличье.
Лорд Принц, которого узнали все, кто присутствовал тогда на вилле Медичеа ди Кафаджиоло, сделал полшага вперед и представил своего спутника:
— Милорд Монтермар Де Ривейн, Де ла Торре Альваро де Луна, герцог де Ривейра, лорд Де Ривейн, Великий Дракон.
Каждый, кто в этот момент находился во внутреннем дворе осознал, что дракон этот тот самый, о котором спеты сотни баллад и рассказано столько же сказок. И вот он судный час и пришел. Его видевшие тысячелетия истории и десятки миров глаза за несколько секунд заглянули в душу каждого из присутствующих, считали о чем думает разум и ради чего бьется сердце.
— Я вижу, что все присутствующие в большей или меньшей степени осознали, насколько ошибались, перестав строго следовать законам Магии. Это похвально. Я очень сильно надеюсь, что встав снова на правильный путь служения Великой вы уже с него не сойдете и будете наставлять своих потомков верно. Но я ощущаю, что есть домены, которые так и не получили магической подпитки. Здесь ведь не все, кто должен быть, не так ли?
Отсутствовали Сиджизмондо Каэтани, Антонио Орсини, Филиппо Висконти и Валерио Колонна.
— Увы, Милорд, вы правы, — взял на себя роль ответчика Джироламо Делла Герардеска, как хозяин замка. — Нет глав семей Каэтани, Орсини, Висконти и Колонна.
— Старые семьи. Как жаль. Но, увы, ничего не поделаешь. Мой названный сын сказал свое слово. А слово Дракона никто отменить не может. Прискорбно, но завтра эти четыре семьи и домены, за которые они ответственны, перестанут существовать для Магии. Магическая Италия понесет серьезный территориальный урон, который еще долго не сможет восполнить, если вообще сможет.
— Они умрут? — тихо спросил Ансельмо Алерамичи.
— Нет, зачем же. Они просто проснутся обычными людьми. Возможно, проживут долгую жизнь, но уже без магии. Вы же, кто, слава Великой, услышал нас, обязательно должны поработать на пользу магического сообщество, свою собственную и Леди Магии. Займитесь недавно пришедшими в ваш мир волшебниками, наставляйте и просвещайте их, помогите не только постигнуть истинные законы, но и образовать новые семьи в большом смысле этого слова, чтобы восполнить потерю, что принесет завтрашний день ибо неверующих и невнемлющих гораздо больше, чем вы назвали.
— Милорд, позвольте узнать, почему Италия? Неужели у нас ситуация хуже всех? — осторожно спросил Чезаре Сфорца.
— Не хуже, но и не лучше. То что мы начали с Италии связано исключительно с тем, что вы закрыли глаза сами и никому не сообщили о вновь поднявшим голову чудовище, пытающей возродиться под крылом Ватикана инквизиции. Я слышу, что вы думаете. Нет у них все было очень серьезно, да, в данный момент они больше не существуют.
— Мы можем говорить с магами из других анклавов о произошедшем в Италии? — задал вопрос Антонио да Монтефельтро, который очень переживал за свою сестру, вышедшую замуж за довольно беспечного в отношении соблюдения традиций французского волшебника.
— То что произойдет завтра все равно не удастся скрыть. Вы можете написать своей сестре, но ее супруг уже далеко ушел в сторону от истинного пути. лучше пригласите их к себе в Италию. Расскажите о том, как закончили существование семьи Каэтани, Орсини, Висконти и Колонна. Покажите свои воспоминания. Тогда, возможно, он вас услышит. Этот совет одинаков для всех. И нет, мы не ограничимся Италией. Сейчас решается судьба общего будущего всех магов. И все зависит от вас самих.
— Лорд Принц, а вы не хотите вернуться на место ваших предков и снова править итальянским анклавом как последний из Медичи? — неожиданно раздался голос Убальдо Делла Ровере. Многие волшебники перед этим собранием стали поговаривать, что было бы неплохо, если бы Магическая Италия снова оказалась под властью Медичи, тем более их потомок был настоящим Драконом, что значительно усилило бы позиции анклава на международной арене.
— В данный момент я о таком не думаю, но возможно мы вернемся к этому вопросу позднее, — ответил Северус совершенно искренне, так как ближайшая пара сотен лет у него уже была примерно распланировала, а для дракона «позднее» может означать любой временной интервал. Затем он посмотрел на Монтермара и тот слегка ему кивнул.
— Возвращаю вам утерянное. Служите Великой и озарит она своем вниманием ваш путь.
Он поднял свои руки и развел их в стороны, закрыв глаза и сосредоточившись на том, что собирался сделать. Так же как в прошлый раз, из рук Молодого Дракона во все стороны пробежала сияющая волна. Она омыла итальянских волшебников приятным теплом, как будто дружески приобнимая и обещая, что теперь с ними все будет хорошо. Маги почувствовали себя обновленными, полными сил и энергии. Магия! Дракон вернул им магию!
— Хорошенько запомните то, что с вами произошло, второго шанса не будет, — произнес Великий Дракон, после чего он и его названный сын, как он сказал о лорде Принце, тихо исчезли без всяких хлопков и эффектов.
— Думаю, все понимают, что никто из нас не должен никого ни о чем предупреждать до завтра, — уточнил Джироламо Делла Герардеска. — пусть все идет как должно по воле Великой и ее Драконов.
Начальная школа магии и волшебства Лангидрок, Корнуолл, Магическая Британия
В Лангидроке готовились к Самайну. Вечером двадцать девятого октября все ученики собрались в столовой. Леди Блэк подробно рассказала детям о значении этого важного для всех волшебников праздника и попросила не путать его с Хэллоуином, который отмечают простые люди.
— Но я думал, что Самайн — это праздник темных магов. Я слышал, что о нем говорят «Самайн — это первый шаг во тьму». Зачем мы будем его праздновать? — спросил Оливер Вуд, чистокровный волшебник десяти лет, чей отец работал в Министерстве Магии.
— Вы правы, молодой человек, и вы не правы, — с улыбкой ответила Вальбурга. — Самайн действительно, считается первым шагом во тьму, но это выражение не имеет никакого отношения к темной магии, о которой мы поговорим позднее, а лишь выражает суть праздника. Ночь Самайна — это не только Время-Вне-Времени, когда истончается завеса между мирами и духи мертвых возвращаются к родным очагам и могут общаться со своими живыми потомками, а еще и конец светлого времени года и начало темного, когда день идет на убыль, а ночное время увеличивается и только после Йоля все повернется вспять. Потому и говорят о первом шаге во тьму, а с окрасом магии волшебников это выражение никак не связано.
— Понятно, а почему тогда его так мало празднуют?
— Волшебники в большинстве своем стали бояться всего, что связано со словом тьма. А это в корне неверно. Свет и тьма неразрывно связаны друг с другом, более того, тьма всегда приходит раньше света. Миры и всё в них рождаются из хаоса тьмы. Мы, волшебники, а также все магические расы и простые люди, все мы приходим в свет мира из тьмы материнского лона. Во тьме мы начинаем нашу жизнь и во тьме ее заканчиваем, уходя в сокрытую тьму грани, где снова делаем шаг для возобновления жизни. Семена растений прорастают во тьме земли, получают там жизнь, чтобы потом явиться свету. Всё творение связано с тьмой, а свет лишь ее продолжение.
— Но темные маги же плохие? — тихо спросил Рон Уизли, который часто слышал об этом дома.
— Нельзя так оценивать волшебников. Изначально волшебство не имело никакого деления, оно просто было и все. Ставить какие-то разделы начали уже сами маги, но об этом мы поговорим в другой раз. А сейчас мы будем готовиться к празднику.
Вальбурга взмахнула палочкой и на пустых столах появилось много всякой всячины: разноцветные бумага и картон, осенние листья из леса, куски тканей всевозможных цветов и фактур, нитки, клей, какие-то блестки, бисер, тесемки, кружева, сутаж и еще разные мелочи для рукоделия.
— Сегодня мы будем делать с вами маски. Скрывать лицо — древняя традиция. Считается, что если вы под маской, то вашу душу не украдут, поэтому в самайнской ночи без маски гулять небезопасно. Сделайте себе маску на свой вкус: из листьев, бумаги, ткани, да из чего угодно, главное, чтобы лицо было скрыто. А мы поможем вам.
Беллатриса, Нарцисса, Тереза и Линда разошлись в разные концы, чтобы выслушивать детские вопросы, давать советы и помогать в воплощении задуманного. Сложнее всего было младшим мальчикам — полет фантазии у них был большой, а умения работать руками не хватало, потому волшебницы помогали им где советом, где руками, а где магией. Маски у всех вышли необычные, а перед тем, как отправить всех спать, Вальбурга сказала, что завтра они будут делать украшения для праздничного алтаря.
Дети едва смогли дождаться вечера. Сегодня перед началом работы немного рассказала о том, что они будут делать и почему, Линда Крауч.
— Фрукт Самайна — гранат ибо съеденные ею зерна именно этого плода обрекли Персефону на пребывании в царстве мертвых две трети года, и треть — в мире живых. Самайн — время, когда открываются двери в другие реальности. Мертвые и духи заходят в наш мир, а мы можем попасть в их. Используя сушеный гранаты и свежие зерна для украшения праздничного алтаря Самайна и, съедая каждый по три зернышка граната, мы вспоминаем печальную судьбу богини, что жила одновременно в царстве мертвых и в мире живых. Сейчас мы с вами сделаем гирлянду из засушенных гранатов и наполним его свежими зернами вот эти фиалы.
Линда взмахнула палочкой и перед каждым учеником оказался один спелый плод граната на тарелке, один пустой прозрачный стеклянный флакон с притертой пробкой, один стаканчик с каким-то зельем и небольшая кисточка.
— Я покажу вам интересное заклинание. Его придумали очень давно еще древние ассирийские колдуны, потом его позабыли и вернули к жизни уже в начале новой эры. Оssaex! — произнесла Линда Крауч и все зерна, что были внутри каждого из плодов оказались на тарелке, а сам плод остался нетронутым. — Ваша задача сложить аккуратно зерна граната в прозрачный фиал, потом взять в руки кисточку и покрыть специальным зельем уже пустой плод. Когда оно впитается в кожу плода и высохнет, плод тоже станет сухим и твердым, никогда более не меняя своей формы и цвета, но будет легким, так как внутри него ничего нет. Потом мы сделаем длинную гирлянду из всех ваших плодов, которой украсим этот зал. Фиалы с зернами те, кто отправятся на праздник домой, возьмут с собой, а те, кто останутся в школе, поставят на большой алтарь в этом зале, который мы оформим в день праздника.
Дети старательно обмазывали свои гранаты, следя, чтобы не осталось пропущенного места. Некоторые от усердия высовывали кончик языка. После, когда гранаты сохли, наполняли фиалы зернышками.
— Молодцы, — произнесла Линда, легким движением соединяя все плоды в одну длинную гирлянду, что поднялась и повисла на стенах столовой. — Фиалы забираете с собой. Те, кто празднует дома, не забудьте в ночь праздника съесть каждый по три зернышка и по столько же раздайте всем, кто будет праздновать с вами. Если спросят зачем — расскажите им о Персефоне.
— А что будет завтра? — озабоченно поинтересовался малыш Дин Томас.
— Завтра будет очень интересный день. Это будет канун Самайна, когда мы проведем «Немую трапезу», а также изготовим дары духам, — ответила Нарцисса Малфой, которая готовила эту программу.
Занятия на следующий день закончились пораньше, чтобы все успеть. В полдень девочки с Нарциссой оккупировали кухню школы, где с помощью домовых эльфов выпекали печенье для духов. Процесс шел весело, и несмотря на то, что все маленькие ведьмы извозились в муке, они были довольны результатом. Мальчики под руководством Барти Крауча и Регулуса Блэка, вырезали с мальчиками из дерева фигурки разных животных, которые можно будет бросить в качестве жертвы в ритуальный костер.
— Приношение жертвы в Самайн помогает получить помощь духов предков и, заодно, оградить себя от их дурного воздействия, — сказал Барти, подравнивая специальным заклинанием кривобокую собачку, в то время как Регулус, отрезал ножом у зверя, похожего на лошадь пятую ногу.
«Немой трапезой» был ужин в канун Самайна. На столе стояло больше тарелок, чем сидело за столом волшебников. Все ели в полной тишине. Такая трапеза, как еще днем объяснила всем Нарцисса, — знак уважения к мертвым.
Когда обрядовый ужин завершился, каждый ученик получил коробочку с дарами для духов, в которой лежало печенье от девочек и фигурка от мальчиков. Завтра они кинут это в костер, дома или здесь, в школе.
В Лангидроке подготовили все для большого костра. В это Самайн в школе будет много гостей: все жители Замка будут праздновать этот Самайн здесь.
Весь в черном, сам похожий на духа, Монтермар готовился разжечь священный огонь. Новый, живой и чистый. Вокруг дров и хвороста, сложенных наподобие высокого шалаша стояли маги, которые многое пережили в этой жизни и дети, которые только начинали свой путь.
— На Самайн мы видим новый лик Богини. Она была Девой, Женой и Матерью, а теперь она Старица, владеющая мудростью веков, Мать Миров к которой все мы обращаемся за советом. Черный покров укрывает ее голову, скрывает ото всех тайну смерти и возрождения, то, как происходит переход от одной жизни к другой, что приводит душу снова в утробу матери, чтобы отправить ее на перерождение, дав начало новой жизни. Мы чувствуем ее прикосновение в дыхании ветра, слышим ее голос в волнах рек, озер, морей и океанов. Имя ее — великая тайна, форму она меняет по своему желанию. Она пережила любовь, печаль, надежду и страх. Она сама вкусила смерть и наблюдала, как те, кого она любила, отправлялись за грань. Любите ее сегодня и вы познаете глубокое чувство истинной красоты, вам приоткроется тайна колеса времен. Почитайте ее сегодня, жертвуйте и благодарите, чтобы духи предков были милостивы к вам.
Дракон взмахнул рукой и костер мгновенно разгорелся. Пламя ярко осветило лица всех присутствующих, каждый из который стал подходить к огню и бросать туда то, что он приготовил для праздника.
В дыму костра Самайна кто-то видел призраки нежно улыбающихся женщин и детей, кто-то грозных воинов и суровых стариков. Кому-то грезились необыкновенной красоты фантастические существа, а кому-то страшные вампиры и оборотни. На какое-то время дым превратился в густой туман, прижался к земле и всем привиделось, что они уже не на лесной поляне в Корнуолле, а на старом кладбище, тишину которого нарушает только шум крыльев летучих мышей, что зовут за собой в его глубь, а меж могил бесшумно скользят какие-то тени.
Двое из них приблизились к Харри. Это были лорд и леди Поттер. Они молча посмотрели сначала на внука, а потом на Дракона. Мальчику Поттеры приветливо улыбнулись, а Монтермару благодарно кивнули и растаяли в тумане. Харри был очень удивлен и рад, что повидал своих дедушку и бабушку, а Дракон немного разочарован, видимо он ждал кого-то другого.
====
"поспособствовал Данте" — речь идет о «Божественной итальянского поэта Данте Алигье́ри.