Парадокс второго шанса. Глава 169. Тысячи судеб
С первым днем весны, подпищеки!
Не забывайте о том, что вчера в ТГ была очередная пятничная рекомендация фанфиков , в состав которой вошел знаменитый Вор Хогвартса.
В чем же дело? Зачем возвращаться к интересной классике, которая замерзла больше десяти лет назад? А дело в том, что автор вернулся, и уже выкатил целых три новых главы, да!
Гарри Поттера не особо заботил тот факт, что Эмма узнала его тайну. В какой-то степени он сам был удивлен тому, насколько спокойно отреагировал на все это: либо дело было в усталости, либо свою роль сыграло доверие в их отношениях, которое успело заметно окрепнуть за время, прошедшее с момента знакомства. Она была права, чужие тайны и впрямь приковывают к себе.
Разумеется, Винки очень удивилась, когда странный и нелюдимый хозяин появился неподалеку от дома с бессознательной девушкой на руках, но тотчас же пришла в себя, услышав, что это не пленница, а гостья, которой всего лишь нужен отдых. Убедив эльфийку в том, что способен справиться со всеми сложностями самостоятельно, Гарри положил Эмму на кровать в своей спальне и выставил некоторые ограничения на защиту дома (исключительно в качестве меры предосторожности), прежде чем оставил ее отдыхать в компании сигнальных чар.
Спустившись в подвал, он всего за полчаса навел там порядок, в очередной раз не придя к внятному решению относительно Руквуда. Последний из пожирателей смерти ближнего круга по-прежнему находился в глубоком магическом сне, а ценность его знаний, как это ни печально, стремилась к нулю — часть памяти была скрыта за клятвой, которую дают все невыразимцы, а в остальном он не знал ничего необычайно ценного. Разумеется, можно было разыграть что-то с его внезапным появлением — вычистить память и выкинуть посреди Косого переулка, например, или вручить прямо в руки Волдеморту, но… Гарри чувствовал, что время игр кончилось.
Безликий превратился в опасный инструмент, использование которого могло привести к абсолютной катастрофе. И дело было не в опасениях, высказанных Эммой — стенания чистокровных и гипотетическая кровная вражда Поттера волновали в куда меньшей степени, чем то, что могли бы сделать с образом Безликого без его участия. Маскарад, продлившийся чуть больше года, подходил к концу.
Оставалось лишь связаться с еще одним потенциальным сторонником. Гарри потратил несколько минут на написание письма, после чего вручил свернутую бумагу Винки и приказал ей отправить весточку с одной из почтовых сов, не попадаясь никому на глаза. Как только эльфийка исчезла, унося с собой послание Аластору Грюму, Гарри наконец смог успокоиться.
Фламель был прав: рано или поздно они все узнали бы о том, кто именно скрывался за маской. Куда легче разобраться с этим сейчас, сформировав надежный альянс, основанный на доверии. Откладывать решение проблем на завтра — это весело ровно до того момента, пока часовая стрелка не перекатывается за двенадцать.
Поднявшись на второй этаж, Гарри проверил посапывающую на кровати Эмму и отправился на улицу, потратив еще полчаса на выматывающую тренировку, вся суть которой сводилась к контролю над элементальной магией. В отсутствие Фламеля он не мог позволить себе роскошь в виде дуэлей или подстраховки, а поэтому работал над тем, на что мог повлиять прямо здесь и сейчас.
Тренировка завершилась, как только Поттер почувствовал тянущую боль в области запястья. Взмахом руки прервав формирование миниатюрного грозового облака, Гарри рванул с места и всего за несколько секунд добрался до второго этажа, где его уже поджидала Винки. Эльфийка стояла у входа в спальню с поварешкой в руке и с надвинутой на лоб смешной шапочкой, подаренной Добби, и переводила взгляд с гостьи на внезапно вбежавшего на этаж хозяина и обратно.
* * *
Эмма пришла в себя настолько внезапно и стремительно, словно ей приснился страшный сон. Резко дернувшись, она поднялась с кровати, скидывая с себя тонкое одеяло и тяжело дыша. Лишь спустя несколько секунд она смирилась с пробуждением и осознала, что не узнает интерьер комнаты, в которой проснулась. Светлые стены, комод, шкаф, пара стульев и небольшой столик показались ей не такими уж и значимыми по сравнению с открытым окном и подозрительно знакомыми звуками морского прибоя.
Моргнув пару раз, Эмма заметила приоткрытую дверь и удивленно крякнула, увидев домовую эльфийку, наблюдающую за ней из-за дверного косяка. Выглядела эльфийка… странно, и дело было не только в забавных детских маггловских ботиночках, но и в зимней вязаной шапочке с отверстиями для ушей, на которой был вышит золотой снитч.
Приоткрыв рот, Эмма собралась было поздороваться, но в то же самое мгновение ее порыв столкнулся со знакомым голосом, раздавшимся из коридора. Эльфийка отвернулась в сторону, и Валье заметила, что та держит в руке увесистую поварешку.
— Все в порядке, Винки, не беспокойся, — усмехнувшись, со свойственным его голосу бархатом произнес Поттер, подходя к двери и заглядывая внутрь. Валье продолжала неподвижно лежать на кровати, опершись на локти. — Добрый вечер, Эмма.
Девушка что-то неразборчиво буркнула в ответ, оголяя и тут же пряча за полными губами удлинившиеся клыки. Винки нервно топнула ножкой, заметив этот нечеловеческий жест, но все же не сдвинулась с места, продолжая сжимать в руках огромную поварешку.
— Честно говоря, я думал, что тебе потребуется чуть больше времени для восстановления, — юноша повернул запястье, чтобы посмотреть на часы. — В следующий раз следи за тем, сколько магии вливаешь в заклинание. Адское пламя запрещено вовсе не из-за сложности создания, а из-за проблем с контролем.
— Где мы, Поттер? Только не занудствуй, прошу, а то мне и так паршиво, — вздохнув, спросила Эмма, прежде чем расслабить руки и рухнуть обратно на подушку. Кровать явно была зачарована, потому что прохлада от постельного белья казалась девушке просто невыразимо приятной.
Услышав идентичный вздох со стороны двери, Валье приоткрыла глаза, со смешанными эмоциями наблюдая за тем, как Поттер переглядывается с эльфийкой, словно не может решиться на ответ. Игра в гляделки затянулась секунд на десять, прежде чем Гарри наконец закатил глаза, складывая руки на груди и поворачивая голову к кровати, на которой лежала Эмма.
— У меня, — с некоторым усилием произнес он, опираясь плечом об открытую дверь.
— Не удивлена, — пробурчала Валье, переворачиваясь набок и закрывая глаза, прежде чем втянуть носом солоноватый запах моря, поступающий в комнату из открытого окна, — ты решил поселиться на побережье? Где мы… территориально? В Испании? Это вообще Европа?
— Все в порядке, Винки, ты можешь идти, — согнув колени, Поттер присел на корточки рядом с эльфийкой и мягко коснулся ее плеча, сопровождая заявление кивком головы и слабой улыбкой. Винки резко выдохнула и исчезла, на мгновение позволив подозрительному выражению промелькнуть на лице.
— Я думала, Добби…
— Добби работает в Хогвартсе, — покачал головой Гарри, поднимаясь и заходя в комнату. Взмахом руки призвав изящный стул, он поставил его рядом с кроватью и уселся, сложив руки на спинке. — Это моя эльфийка, ее зовут Винки. Они с Добби… дружат, — аккуратно закончил объяснение он.
Эмма улыбнулась, но тут же согнала улыбку с лица. Фыркнув, она подперла голову рукой и посмотрела на Поттера, задрав одну бровь вверх.
— Мы на побережье Сицилии, — пожал плечами Гарри, — у меня здесь прекрасная погода восемь месяцев в году, великолепные закаты и полное отсутствие соседей.
— Черной завистью завидую, — пробурчала Эмма, закрывая глаза и переворачиваясь на спину. — Гарри, у меня миллион вопросов, ты не отвертишься.
— И не собираюсь, — Гарри мягко улыбнулся, положив подбородок на сложенные руки, — только нужно сначала перекусить, я ждал только тебя.
— Лучше бы с этого и начал, фальшивый итальянец, — поморщившись, Эмма рывком поднялась было на ноги, но тут же покачнулась и упала обратно.
— Аккуратнее, — Гарри встал со стула и сдвинул его к стене, — не стоит недооценивать ползучее магическое истощение.
— Почему ползучее? — нахмурилась Валье.
— Потому что в обычных условиях ты способна заметить его наступление, но с Адским пламенем и схожими заклинаниями четкой градации нет. Не смотри на меня так, ты сама спросила!
* * *
Эмма годами умудрялась выживать без человеческой еды, употребляя лишь необходимое для сохранения рассудка количество крови, но за последние несколько месяцев ее «пищевые привычки» существенно изменились, и она даже одергивала себя всякий раз, когда в голове мелькала мысль о том, что быть высшим вампиром — это не так уж и плохо, если на другой чаше весов находится никчемная жизнь низшего вампира, неспособного употреблять человеческую пищу.
Разнообразие вкусов, многообразие уличной еды, жизнь вне стен дома… Все это сводило с ума, и возвращало Эмму в детство — в те времена, когда ее рацион существенно отличался от рациона четы Валье, взявшей ее на попечение, а каждый день казался открытием, приправленным разнообразными занятиями. И прямо сейчас, сидя за столом в просторной, но удивительно простой и абсолютно не вычурной столовой, Эмма не могла не признать, что ужин оказался просто потрясающим.
Несмотря на то, что Винки явно побаивалась ее, намеренно стараясь не смотреть выше шеи, эльфийка чувствовала себя в безопасности, покуда в комнате находился Поттер. Впрочем, даже яркая одежда эльфийки и превосходно приготовленное овощное рагу не смогли отвлечь Эмму от сложных мыслей, которые сбивали ее с толку всякий раз, когда она пыталась решить, что делать дальше. Разумеется, она знала, что ни в коем случае не станет использовать тайну Поттера против него. Судя по всему, сам Гарри тоже об этом знал, раз вел себя настолько спокойно. Вот только проблема была в том, что и оставить все как есть Эмма тоже не могла.
— Сицилия, значит? — хмыкнула она, пожимая плечами. — Следуя логике твоей истории, ты наверняка уже вхож в круги местной мафии, да? Дай угадаю, по вечерам ты играешь с ними в покер на помидорные плантации, спишь с женой местного престарелого мафиози, а все свободное время прожигаешь на пляже, живя на топливе из оливок, сигар и доступных девок.
— Ха-ха, очень смешно, я доверю тебе написание своих выдуманных мемуаров, — с легкой улыбкой Поттер покачал головой. — Нет, просто… хотелось найти что-то вдали ото всех, но при этом не в Норвегии, знаешь ли. Хотелось солнца, моря и… всего такого. Удивлен, что в первую очередь ты захотела спросить именно об этом.
— Не переоценивай свою значимость, Поттер, я просто следую логике застольных бесед. Или ты уже готов к серии вопросов и ответов?
Гарри пожал плечами, легким кивком позволяя Винки убрать со стола опустевшие тарелки. Как только стол вернулся к былой чистоте, Эмма медленно встала со стула, кивком призывая юношу следовать за собой.
— Когда, говоришь, ты встретил своего наставника? — спросила девушка, медленно идя в сторону выхода из дома. Еще раз окинув взглядом коридор, в котором было совсем мало мебели и предметов интерьера, но при этом и пустым его назвать нельзя было. Пастельные тона, смещенные в стороне чуть более темных оттенков, настраивали на спокойный лад, и Валье переступила через порог, оказываясь во внутреннем дворе.
— В начале лета, — ответил Гарри, вышедший из дома вслед за ней.
— Значит, до самого лета ты все делал в одиночку? Удивительно, что не сошел с ума, — помедлив, все же решила сказать Валье, и тут же почувствовала укол вины, заметив отражение усталости на лице юноши.
— Гордиться нечем, скажем прямо, — вздохнул Поттер. — Я все это время был круглым идиотом и ни на что не способным придурком, не умеющим видеть дальше собственного носа. Все, что я делал с августа прошлого года, должно было привести к победе над Реддлом. Я знал, что он хочет вернуть себе тело, в этом никогда не было секрета. Я знал, что он хочет сделать это, даже знал примерный план. Именно поэтому я подготовился, собрав крестражи.
— Участие в Турнире Трех Волшебников… — догадалась Эмма.
Мельком взглянула она на небольшой гостевой домик с застекленной дверью, сквозь которую было видно внутреннее убранство, и повернулась в другую сторону. Дыхание девушки на мгновение перехватило, стоило ей ощутить на лице порыв морского ветра. Гарри же продолжил рассказ:
— Да, как только мое имя вылетело из Кубка, все стало ясно. Все мы, Дамблдор, Сириус, я сам — жили с абсолютным пониманием того, кто за этим стоит и чего добивается. Когда ты знаешь, что за поворотом тебя ждет грабитель, ты можешь подготовиться к этой встрече. И я думал, что готов. Черт, ты даже не представляешь, насколько самоуверенным я был в какой-то момент, вспоминать противно.
— И что случилось? — тихо спросила Эмма, продолжая идти в сторону побережья.
— Во время третьего испытания Крауч-младший ошибся в составлении контура ментальных подавителей. Его целью было вывести из строя всех остальных участников, чтобы я первым добрался до Кубка, но результат оказался чуть менее предсказуемым, потому что мы все бродили по лабиринту как слепые котята, пока Диггори не наткнулся на Кубок. Как ты понимаешь, Кубок оказался портключом, и Седрик отправился прямиком к Волдеморту. Вернулся обратно он уже по частям.
— Итог я знаю, но почему ты ничего не сделал? — нахмурилась Эмма. — Я имею в виду, Крауч-младший…
— Наученный горьким опытом, Волдеморт скрывался и до сих пор скрывается под заклинанием Фиделиуса. Хранитель тайны неизвестен, но с высокой долей вероятности это Питер Петтигрю, доступа к которому ни у кого из нас нет. Вдобавок, твой дядя выкрал Крауча-младшего сразу после Турнира, а потом оказал нам всем медвежью услугу, отправив его прямиком в Аврорат. Именно так я узнал, что с планированием проблемы есть даже у двухсотлетних высших вампиров.
— Да, в этом вы похожи, — Валье фыркнула, останавливаясь посреди пути и оборачиваясь, чтобы осмотреть прилегающий к дому участок побережья.
Поттера и впрямь нельзя было критиковать за выбор места — вид отсюда открывался просто потрясающий. Конечно, Эмму не все устраивало в экстерьере непосредственно дома, но… с этим можно было смириться, пока вокруг круглый год цвел сад, а шум прибоя и редкие крики чаек позволяли отвлечься от проблем.
Молча добрались они до самого берега, часть из которого оказалась настоящим песчаным пляжем. Проигнорировав чистый песок, Эмма пробежала по самой кромке воды, чтобы добраться до плоских камней, сформировавших небольшую скалу, с которой то и дело сталкивались ретивые волны. Забравшись на самый верх, она потопталась немного на месте, а потом уселась прямо на камни.
Гарри, ничего не говоря, запрыгнул на скалу вслед за ней и разместился рядом. Солнце, то и дело скрывавшееся за плотными розоватыми облаками, уже было близко к тому, чтобы коснуться воды, и мириады искр то и дело вспыхивали на море, подчеркивая высоту волн.
— Поттер, ты попал, я ведь теперь от тебя не отстану, — приняв решение, Эмма толкнула в плечо сидящего рядом парня. — Ты это понимаешь?
— Всегда к вашим услугам, — пробормотал Гарри с легкой улыбкой, — но с Безликим покончено. Больше никаких публичных акций, никаких массовых расправ, сражений и прочего. Подход нужно менять, и причем менять срочно.
— Это свинство, — помедлив, хмуро буркнула Эмма, тут же дополняя себя. — Посвятил в тайну, которая уже не является актуальной. Друзья так не поступают, Поттер.
Гарри промолчал, и Эмма, вздохнув, коснулась его плеча своим. Взяв паузу в пару секунд, она медленно придвинулась к парню и положила голову на его плечо.
— Мы живем в реальном мире, — тихо произнес Поттер, — не в комиксе. Неуловимый убийца в маске, чья личность никому не известна — это прекрасная возможность для манипуляций. Обычные люди могут и не знать о том, как связаны погибшие или пропавшие, пока пресса не расскажет им об этом. Пресса в руках Волдеморта и Верхета. Строго говоря, они близки к контролю всех крупных источников информации на территории Магической Европы, за исключением, возможно, Германии.
— Германия в их руках, смещение Дамблдора с поста Председателя МКМ — это явный признак того, что влияние перехвачено, — возразила Эмма.
— К сожалению, это уже неважно, — хмыкнул Гарри. — Им достаточно устроить одну крупную провокацию и обвинить во всем Безликого, чтобы победить в информационной войне. Они могут сделать что угодно, и все читатели поверят в это объяснение, ведь действия Безликого не поддаются логике обычного волшебника.
— Устроив налет на Азкабан, ты заработал определенную репутацию, — задумчиво произнесла Эмма. — Колись, как ты справился? Ты был один?
— Все тебе расскажи… — с улыбкой проворчал Поттер и тут же охнул, когда острый локоток встретился с его ребрами. — Ай, драться необязательно! Дай мне закончить мысль!
— А, так у тебя была мысль? — Эмма закрыла глаза. — Продолжай, конечно.
— До июня я игнорировал все возможные знаки и наивно верил, что способен сам сформировать будущее. С тех пор я несколько раз признавал свою неправоту, и… пришло время сделать это еще раз. Волдеморт — не самая большая наша проблема, но даже если с ним не удастся разобраться в ближайшие несколько месяцев, я вынужден буду действовать открыто.
— Что ты имеешь в виду?
— Я уже приступил к формированию нового альянса, неподконтрольного Дамблдору, — поджав губы, произнес Поттер, — и брошу Хогвартс, как только наступит нужный момент. У сопротивления, каким бы сильным или слабым оно ни было, должно быть лицо и имя. Поскольку цель Волдеморта — любым способом добраться до меня, иных вариантов нет.
Эмма тихо рассмеялась и Гарри слегка склонил голову, окидывая девушку недоуменным взглядом.
— Готова поспорить, Поттер, ни одна из твоих будущих бывших не будет страдать по тебе так, как страдает по тебе Реддл. Он хоть открытки на праздники шлет? А обнаженные колдофото? Или все еще стесняется?
Поттер фыркнул.
— У него есть какая-то нездоровая фиксация на Самайне, как мне кажется. Последние четыре года на тридцать первое октября всякие пакости устраивает, а уж об убийстве родителей и говорить нечего. Готов поставить твои клыки на то, что в этом году тоже что-то учудит.
— Может, написать на него заявление в маггловскую полицию за преследование?
— Я бы с радостью посмотрел на Волдеморта в комнате с мягкими стенами, но это не наш случай, — хихикнул Гарри, — тут поможет только эвтаназия, петля или серебряная пуля. Кстати, о серебре… Как ты относишься к оборотням?
— Если у тебя есть научившая тебя всему на свете тайная девушка-оборотень, о существовании которой ты мне сейчас расскажешь, то я уже хочу присоединиться к Реддлу, — усмехнувшись, ответила Эмма.
— Хуже, у меня вообще-то есть целая деревня оборотней, с которыми я заключил соглашение о взаимовыручке и помощи в грядущей войне, — Гарри произнес это намеренно спокойным голосом, и Эмма медленно подняла голову с его плеча, пораженно хлопая ресницами. — Признайся, что не ожидала такого поворота событий?! Ау, не драться! Я же сказал, что все расскажу!
* * *
— Я ни секунды не сомневался в тебе, Северус, — с легкой улыбкой произнес Арон, как только Снейп протянул ему целый ящик, доверху набитый склянками. Открыв крышку, Сомерс, насвистывая что-то под нос, начал медленно пересчитывать изготовленные зелья, по одной вытаскивая каждую из склянок и проверяя ее на свет. Проверка продолжалась по меньшей мере минут десять, и лишь после финальной ампулы Сомерс наконец-то вздохнул с облегчением, закрывая ящик.
Все это время Снейп стоял неподвижно, наблюдая за происходящим.
— Держу пари, тебя наверняка интересует, почему мы с тобой встретились сегодня именно здесь, — окинул взглядом виднеющийся вдали сгоревший лес Арон, — но пока что я не готов дать тебе ответ. Итак, Северус, вторая половина.
Поставив ящик с зельями на землю, он открыл бездонную сумку и выудил из нее мешочек, доверху набитый монетами. Цокнув языком, он кинул его зельевару, и тот ловким движением руки поймал награду.
— Знаешь, обычно люди довольно быстро привыкают к моим рабочим условиям и даже начинают задавать вопросы, пусть даже аккуратные и простые, — хмыкнул Арон, наблюдая за тем, как Снейп прячет мешочек в карман мантии, — но ты явно не из таких, да?
— Не вижу смысла все усложнять, — с присущей ему расстановкой ответил Снейп.
Улыбка на лице Сомерса стала еще шире, и Северус внутренне содрогнулся, осознавая вдруг, что смотрит на человека, практически неотличимого от инфернала.
— Совсем скоро жизнь в Магической Европе перевернется с ног на голову, — Сомерс взмахом палочки уменьшил ящик, прежде чем отправить его в бездонную сумку. Разведя руки в стороны, он продолжил, пожимая плечами. — Как это ни удивительно, перемены поначалу заметят далеко не все, но мы с тобой, Северус, окажемся в авангарде новой элиты. Понимаешь, о чем я? Вижу, что понимаешь.
— Верхет, — тихо произнес зельевар, сохраняя видимое спокойствие.
— Именно, — Арон продолжал улыбаться, — и поначалу я даже планировал познакомить вас, чтобы такой талант не пропадал зря. Вот только… проблема в том, что Геллан не доверяет людям. Не подумай, это хорошая черта, но… иногда он вынуждает людей соглашаться на условия, которые даже я считаю неприемлемыми. Клятвы, которые невозможно обойти… Договоры, суть которых сведена к абсолютному контролю над жизнью человека… Разумеется, его можно понять: за сто с лишним лет он наверняка осознал, что люди представляют из себя на самом деле, и поэтому предпочитает не рисковать. Тем не менее, отсутствие гибкости… — Арон скривился, сжимая один кулак, — приводит к проблемам. Ах, о чем же я хотел с тобой… Дамблдор доверяет тебе, Северус?
— Я… не могу сказать наверняка, — впервые с начала встречи Снейп замялся, но всего на долю секунды. Впрочем, для Сомерса этого оказалось достаточно, и он понимающе кивнул.
— Спасибо за честный ответ, — вздохнув, произнес вкрадчивым хриплым голосом Сомерс, — в наши времена честность превратилась в еще одну недостижимую ценность, не так ли? Дело в том, Северус, что я хочу предложить тебе кое-что, но ты должен хорошенько подумать, прежде чем дать окончательный ответ. Если ты решишь, что мое предложение не подходит тебе, или же захочешь обсудить какие-то аспекты — ты в своем праве, и я с радостью выслушаю тебя. Мы уже выяснили, что Дамблдор сомневается в твоей верности, но ты… — Арон намеренно говорил медленно, словно с ребенком, проговаривая каждое слово и вставляя ненужные паузы. — Кому ты верен, Северус Снейп? Дамблдору? Темному Лорду? Себе?
— Метка на моей руке — лучший ответ из возможных, — вернув самообладание, произнес Снейп.
— Безусловно, разумеется, конечно… — отпрянул Арон, вскидывая руки в знак поражения. — Ты абсолютно прав, Северус, но… Том Реддл корпел над заклинанием Морсмордре вовсе не для того, чтобы контролировать своих сторонников, как это ни странно. Ты, возможно, удивишься, но когда-то этот знак и впрямь можно было считать знаком почета, а вовсе не рабским клеймом. Держу пари, создавай он его сейчас, даже малейший намек на предательство в твоих мыслях карался бы смертью. Воздадим же хвалу молодому Тому Реддлу, чья вера в людей еще не была извращена безумной паранойей!
Снейп продолжал молча слушать монолог Сомерса, наблюдая за нервной, выходящей за рамки нормальности жестикуляцией. Создавалось такое впечатление, словно Арон с трудом контролировал собственное тело.
— Темный Лорд, безусловно, окажется в числе победителей однажды, — кивнул Арон, продолжая, — но это не значит, что та же участь ждет его сторонников. Я не предлагаю тебе сменить сторону, Северус, но… хочу, чтобы ты задумался о том, с кем хочешь быть. Геллан, безусловно, оценил бы твои таланты, но я сомневаюсь, что ты был бы в восторге от его условий, в то время как я… — Сомерс пожал плечами. — Что ж, следующий заказ идентичен этому, — наемник похлопал по сумке, — я рассчитываю на тебя.
Не став дожидаться ответа, Арон подмигнул Снейпу и исчез, оставляя зельевара в одиночестве на южном побережье Ирландии.
Воронка аппарации выплюнула Сомерса в нескольких ярдах от полуразрушенной каменной стены, и он отшатнулся, заметив прислонившегося к ней Петтигрю. Пустым взглядом Питер окинул новоприбывшего, тут же опуская глаза. Сомерс, цокнув языком, вприпрыжку подошел к пожирателю, стараясь не замечать тянущую боль в ноге.
— Если бы ты не был хранителем тайны, он бы наверняка скормил тебя своей змее, бедолага, — хихикнул он, прошептав угрозу на ухо трясущемуся Петтигрю, который продолжал неотрывно смотреть на спрятавшуюся в кустах Нагайну. Змея наблюдала за ним уже несколько часов, и Питер не мог сдвинуться с места, чтобы не спровоцировать ее гнев. — Смотри-ка, она наверняка проголодалась. Может, отдашь ей еще одну руку?
Рассмеявшись и похлопав мужчину по плечу, Арон услышал детский крик и пошел вперед, вмиг забывая о Петтигрю и Нагайне, оставшихся позади. Переступая через насыщенные магией осколки былого могущества, он пробирался через руины до тех пор, пока не наткнулся на изломанное тельце, принадлежавшее семилетнему маггловскому мальчику. Коснувшись разбитой головы носком туфли, Арон с приподнятой бровью посмотрел на то, как шея поворачивается сильнее необходимого. Простояв так несколько секунд, Сомерс зевнул и переступил через труп, продолжая идти вперед, пока не дошел наконец до возвышающегося над землей каменного плато, на котором уже вторые сутки шел ритуал. Рядом с каменным кругом были разбросаны еще несколько тел, взявших на себя все последствия магических откатов, пока в центре каменного постамента в судорогах бился Том Реддл.
Семиконечная звезда, расчерченная вокруг него смесью из крови и перетертого угля сандалового дерева, практически полностью выгорела, осталась всего одна вершина. Лежащий рядом с ней семилетний мальчик издал последний в своей жизни крик, на мгновение напомнивший стоящему рядом с кругом Ароном писк умирающего котенка, и начал гореть заживо, беззвучно открывая рот в агонии бесконечной боли.
Звезда вспыхнула, и ритуал можно было считать завершенным. Сгоревший заново маггловский мальчик, забравший на себя весь опасный магический откат, медленно скатился с каменного постамента к остальным телам, а его место тут же занял Сомерс, склонившийся над Реддлом.
— Кажется, ты не такой уж и паршивый ритуалист, — криво усмехнулся Арон, наблюдая за тем, как Темный Лорд пытается подняться на ноги.
Болезненная бледность никуда не исчезла, но лицо… выглядело куда лучше. По крайней мере, теперь его нельзя было назвать уродом в полном смысле этого слова. Конечно, на красавчика он тоже не тянул, но зато сходство со змеей теперь можно было считать лишь сходством. Привычные для человека пропорции, форма черепа, ушей и носа — поднявшись на руки, Реддл взглянул в наколдованное Сомерсом зеркало и застыл на месте, пытаясь осознать масштаб произошедших изменений.
— Только не вздумай повторять все то же в надежде на усиление эффекта, — Сомерс поморщился, замечая, как Реддл человеческими пальцами гладит собственное лицо, — и носи парик. Лысина тебе не к лицу. Ты какой-то слишком бледный для лысины, сразу обзаведешься обидным прозвищем.
Реддл ничего не ответил, продолжая замечать в отражении недочеты, которые не смог исправить с первого раза. Бледные губы. Отсутствие ресниц. Багровые глаза, которые постоянно напоминали ему об одной из ритуальных ошибок, совершенных еще в молодости.
— С другой стороны, ты был похож на химеру, а теперь смахиваешь на человека, — пожав плечами, продолжал весело рассуждать Сомерс, — это достойный прогресс для одного ритуала. А уж то, что мы с тобой сами все рассчитали, можно считать отдельным достижением. Скажи-скажи?
— Этого недостаточно… — прошептал Реддл, делая первый шаг и тут же припадая на колено из-за резкой боли, пронзившей все тело.
— Как я и сказал, попытаешься повторить и окажешься рядом с ними, — серьезным голосом произнес Сомерс, кивнув в сторону принесенных в жертву детей.
— Дурсль… — процедил сквозь зубы Том, вновь поднимаясь на ноги. — Нужно использовать его кровь, чтобы…
— Если полезешь в магию крови из-за своих идиотских представлений о несуществующих силах судьбы, то я тебе не помощник, — тут же прервал Волдеморта Арон. — Я выполнил свою часть сделки, ресницы и парик приклеишь в случае необходимости. Теперь твоя очередь, Реддл.
— Твоя помощь не останется без награды, — даже в состоянии магического истощения Реддл не избавился от свойственного ему пафоса в голосе, — но ты на самом деле не выполнил свою часть сделки. Мы на полпути, так что…
Реддл замер, как только ощутил прикосновение к своему плечу. Медленно обернувшись, он наткнулся на взгляд мертвых глаз, принадлежавших Сомерсу. Прикосновение переросло в хватку, и Реддл сам не заметил, как его плечо оказалось в плену покалеченной руки.
— Чего стоит Темный Лорд, не знающий цену своему собственному слову? — сквозь зубы процедил Сомерс, и Реддл на мгновение отвлекся, замечая движение языка сквозь дыру в щеке. Хватка ослабла, и Арон отступил на несколько шагов, отпихивая пяткой одно из тел, лежащих рядом с постаментом. — Не затягивай с исполнением данных тобой обещаний, Том Реддл.
__________