Хроники былого и грядущего (Глава 41)
Глава 41
Чаячий город, взгляд со стороны
Четыре тысячи солдат, вот всё, что смог собрать Роберт. Их было мало и они не могли построить ни одну осадную машину. Но те и не потребовалось.
— Бенедар, я знаю о чём ты думаешь, — говорил высокий мужчина, поправив свой рогатый шлем. На лице Баратеона сияла улыбка, — у тебя всё написано на лице.
— Штурм города — это не разбить войска Корбреев стремительным налётом конницы! Тем более, когда у нас…
— Ты веришь мне?! — прервал его лорд Штормового Предела.
— Я… — Белмор задумался.
Могучая рука Роберта схватила его за плечо, подтянув ближе. Это движение заставило коней всхрапнуть и сместиться.
— Тут может быть только один ответ, — мужчина широко улыбнулся, — и ты знаешь это. Скажи мне его!
— Да, — слова дались легко.
— Сегодня мы победим! — громогласно заявил Баратеон, но в этой фразе не ощущалось бахвальства. Она была… честной?
Простые слова почему-то заставили Бенедара, лорда «Суровой Песни», улыбнуться в ответ.
— Нам ярость! — проорал он девиз своего друга, на что Баратеон оглушительно расхохотался и махнул рукой, указывая на стены, — вперёд, воины мои!
Штурм начался.
Нападающие стремительно приближались к городу и здесь большую роль сыграл факт внутренней разобщённости у защитников. Мало того, что ряд поражений сильно подорвал их боевой дух, так ещё и из-за ссор, и конфликтов, несколько лордов просто покинула Чаячий город, забрав свои войска.
Защитников было даже меньше, чем нападающих.
Роберт возглавил штурм, показывая остальным пример. Он бесстрашно вскочил на лестницу, первым взобравшись на стену города. Будто бы сами боги охраняли его. Натиск Баратеона был неистовым, а его молот крушил врагов без устали. Он чуть ли не в одиночку удерживал этот участок стены в течение получаса, пока не набралось достаточное количество подкреплений. Лишь тогда он… нет, не пошёл отдыхать, а отправился с ними на прорыв в сторону ворот.
Закованный в латы великан пёр напролом, не обращая внимания на мошек, пытающихся ему помешать. Его молот полностью игнорировал доспехи или щиты, одинаково успешно ломая и то, и другое. Солдаты за спиной лишь добивали раненых, если они каким-то чудом выживали после удара Штормового лорда, да по мере сил защищали своего командира.
— Роберт Баратеон! — выкрикнул богато одетый рыцарь, вставший на его пути, вместе с парой десятков бойцов, — узнал меня? Я, Лин Корбрей! — Он указал кончиком меча на грудь Штормового Лорда, — тот, кто одолеет тебя!
Роберт ничего не ответил, лишь крепче сжал окровавленный молот. Латные перчатки уже начинали скользить по рукояти, на которую за время боя пролились целые литры красной жидкости.
Баратеон побежал на Лина, держа молот поперёк себя. Он не делал замаха, сразу оценив, что соперник явно быстр и ловок, оттого имеет все шансы увернуться.
«Но вот в чистой силе никто со мной не сравнится!», — подумал здоровяк, оттого решил просто протаранить соперника.
Корбрей тоже это понял, так что отпрыгнул вправо, заходя со стороны левой руки Баратеона и ударил, целясь в щель между доспехами. Но лорд Штормового Предела лишь слегка двинул рукой, меняя положение и принимая удар на стальную пластину. Одновременно с этим, мужчина сделал рывок к Лину, ударяя его плечом. Тем самым, в щель которого рыцарь и целил.
Корбрей чудом увернулся, но не до конца, а оттого всё-таки получил удар, хоть и по касательной. Не успев разорвать дистанцию, получил ещё один тычок, рукоятью молота, прямо в грудь.
Из Лина будто бы вышибло весь воздух. От, казалось бы, не слишком сильного, на вид, толчка, его сбило с ног и откинуло на два метра.
Роберт сделал шаг вперёд, покачивая молотом в руке, на что лежащий на земле рыцарь расхохотался и поднял шлем.
— Сукин ты сын, — хрипло произнёс он, держась за грудь и морщась, — даже не знал, что ты такой сильный. А я ведь считал себя лучшим бойцом Долины…
— Тогда тебе следовало бы посетить последний турнир в Харренхолле, — скупо ухмыльнулся Баратеон, — там бы и оценил других, действительно выдающихся людей.
— Может быть, в следующий раз так и сделаю, — кивнул Корбрей.
Секунду подумав, Роберт протянул ему руку и Лин, с удивлением, принял её.
— Ты сражаешься не на той стороне, — произнёс ему Роберт, — бери своих людей и присоединяйся. Тогда у тебя будут и сильные противники, и возможность проявить себя.
— Аха-ха-ха! — вновь засмеялся рыцарь, — ты совсем дурак, Баратеон? Я же хотел тебя убить!
— Но у тебя не вышло, — хлопнул здоровяк его по плечу, едва не спровоцировав новое падение, — а раз так, то не будет ли верным решением воспользоваться предоставляемой возможностью и остаться в живых? Пока я, как распоследний идиот, тебе доверился, а, Лин Корбрей?
— Всё-таки вспомнил меня? — он качнул головой, — логично. Ты же знаешь Долину едва ли не лучше Штормовых земель, — мужчина ухмыльнулся, — Неведомый с тобой, Баратеон, принимай пополнение!
Роберт кивнул и ничуть не опасаясь, повернулся спиной к своему недавнему противнику. На краткий миг Лин захотел пронзить его мечом, ударив со спины. Он даже приметил небольшую щель в броне, возле шеи здоровяка, но лишь хмыкнул, разворачиваясь к своим людям:
— Всем прекратить бой! — прокричал Корбрей, — мы сдаёмся! Это приказ!
Чаячий город был захвачен с первого же штурма. Из нападающих полегла половина, но их оказалось достаточно, чтобы сокрушить силы Марка Графтона. Последний же и вовсе нашёл свою смерть от молота Баратеона.
Буквально на следующий же день, Роберт с парой сотен солдат отплыл в сторону Штормового Предела. Собирать знамёна и готовиться к объединению с армией Севера и Долины. Да и Речные земли вот-вот должны выступить. Мужчина был уверен, что его друг Нэд успешно переправился до Белой Гавани и уже на полном ходу мчится к Винтерфеллу, а оттого боялся опоздать сам, опасаясь, что Эйрис разобьёт их по одному.
Джон Аррен тоже не терял времени даром. Пока его воспитанник захватывал Чаячий город, он прошёл по замкам лоялистов и сомневающихся, где дипломатией и переговорами, а где и силой, принуждая их к подчинению. Поражение Графтона сыграло ему на руку, отчего последние ростки неповиновения были подавлены. Долина объединилась под властью своего грандолорда.
* * *
Острова «Три Сестры», залив «Пасть»
Лодку жутко качало. Привычные уже к этому однорукий мужчина и девушка лишь посмеивались, глядя, как Эддарда постоянно тошнит и выворачивает прямо за борт лодки. А ведь при этом никто не давал ему спуску, заставляя помогать грести!
Нет, Старк мог бы отказать в помощи и он даже хотел это сделать, но потом задумался. Старый однорукий рыбак уже давно не ходил на такие большие расстояния, плюс факт его инвалидности… а девушка… Стоило лишь северянину посмотреть на эту худенькую красавицу, как становилось физически стыдно заставлять её заниматься столь тяжёлым трудом, даже когда рыбачка рассказывала, что частенько приходится работать вёслами.
— Вот, смотри, — показала Риана ладони, — видишь мозоли? Они почти не видны уже, но по началу видны были постоянно. Ты не думай, что я слабая, на море такие не выживают, — она улыбалась, уже полностью сумев отойти от того страшного происшествия, от которого её спас Старк.
Юная пятнадцатилетняя девушка не рассказывала о нём отцу и Нэда, — как он разрешил ей себя называть, — тоже попросила ничего не говорить.
— Всё закончилось хорошо, — говорила она, солнечно улыбаясь, — значит и думать об этом не нужно.
На второй день плаванья Эддард всё ещё не привык к укачиванию, но хотя бы смог немного войти в ритм. Он грёб на вёслах порядка двух часов, потом ел и отдыхал, оставляя следующие два часа на своих спутников. Попутно блевал конечно же, ведь от тошноты северянин всё никак не мог избавиться, несмотря на то, что нередко ходил на больших кораблях.
— Это зависит от размера лодки, — объяснял ему рыбак, — чем больше корабль, тем меньше укачивает. Вот, слышал я, у богатых лордов такие посудины отгроханы, что вообще качка не чувствуется. Но здесь подобное не сыскать, — качает головой, — разве что у порта нашего, в Чаячьем городе.
В такие моменты Старк задумывался, не свалял ли он дурака? Может стоило остаться с Робертом, как тот предлагал и пойти в плаванье уже после взятия прибрежного города?
«Нет, — отвечал Эддард сам себе, — я не могу позволить так глупо терять время. Север — очень далеко. Если я не отправлюсь первым, то просто не успею собрать войска и помочь Роберту. А в одиночку, пусть даже с Джоном, они не справятся».
Эти мысли добавляли ему решимости.
На четвёртый день Нэд немного привык и уже меньше мучился от качки. Он даже находил монотонное занятие греблей успокаивающим. Просто плыл по бескрайнему морю, боролся с волнами и много размышлял. Про семью: отца, мать, Брандона, Лианну…
«У меня остались лишь мать и Бенджен», — с горечью думал парень. Он надеялся, что сестра жива, но не верил, что это возможно.
«Она не могла уйти сама, это точно было похищение!», — убеждал Старк сам себя, отгоняя мысли об оставленном Лианной письме, где она сообщила, что перевела шифр. Все её записи, как с расшифровкой, так и без неё, хранились у парня в сумке. Но сейчас он не хотел думать о возможных разборках с Моустасом и «Золотым Банком». Намного более серьёзные события перетянули на себя всё внимание. Про остальное он подумает потом. Если выживет.
«Может об этом происшествии писал Демей, первый помощник Арвинда? — против воли, всё же, крутились его мысли, — в письме говорилось, что после Харренхолла всем уже будет не до Севера…»
Однорукий мужчина приглядывался к горизонту, прикрывая глаза.
— Шторм будет, — негромко произнёс он, явно больше для себя, чем для Эддарда, поскольку из-за шума моря, северянин едва смог его услышать.
«Но откуда Моустас узнал о случившемся? Он действительно видит будущее? Тогда почему не помешал Рейгару забрать Лианну?!», — гнев заставил Старка прибавить ходу, отчего они ощутимо ускорились.
— Не поможет, — бросил на него взгляд рыбак, — от шторма таким темпом мы не сбежим, так что побереги силы.
Эддард хотел огрызнуться, но сдержался. Рыбак ни в чём не виноват. Старк протяжно выдохнул и расслабился, силой возвращая себя в прежний режим, привычный и удобный. Он посмотрел в сторону, куда глядел старик, но не увидел там ничего интересного, отчего лишь мысленно пожал плечами.
Зато в его голове пробудилась давно уже отгоняемая мысль, что он находится в открытом море, а всё, что отделяет его от бездонных глубин — тонкая деревяшка. Это вызвало непроизвольную дрожь. Вокруг вообще никого, кроме него самого и ещё двух человек, один из которых — однорукий пожилой мужчина, а вторая — пятнадцатилетняя девушка. Кто поможет в такой-то ситуации, если с ними что-то случится?!
— Пойду посплю, пока есть время, — мотнул рыбак головой, — отправлю тебе Риану, она укажет направление. Плыви экономнее, побереги силы, скоро они могут понадобиться.
Старик зашёл в маленькую пристройку, размера которой едва хватало, чтобы согнувшись в три погибели, суметь забыться беспокойным сном. Но это Нэду — рослому парню. Той же Риане места было как раз. Вот она и вышла, даже не пригибаясь.
— Отдохнула? — решил Старк отвлечься от своих мыслей, путём разговора. А общаться с юной красавицей ему нравилось гораздо больше, чем с её отцом.
— Если бы, — противореча своим словам, она улыбнулась и зажевала травинку мяты, — но хоть немного силы восстановились.
— Шторм надвигается, — произнёс северянин, кивнув головой в указанную рыбаком сторону.
Риана посмотрела туда и нахмурилась.
— Плохо, — всё, что смогла выдать рыбачка и присела на край лодки, — если он настигнет нас, нужно будет попрятать все вещи и привязать себя верёвками.
— А если лодка перевернётся? — Эддард подавил страх, но кажется что-то всё равно прорвалось вместе с этим вопросом.
— Тогда мы умрём, хоть привязанные, хоть нет, — серьёзно посмотрела на него девушка, — но дадут боги, этого не случится и лодка останется на плаву. Если же сорвёшься с неё в шторм, то сразу смерть. Лишь в сказках бывает иначе.
— Лишь в сказках… — повторил северянин и сплюнул за борт. На душе стало горько. Если он умрёт… будет ли потеряно вообще всё? Роберту не придёт подмога, Рейгар разобьёт войска Штормовых земель, осадит Долину и принудит их сдаться. Казнит Джона, а потом обложит Север репарациями, вынудив и так бедный регион стать ещё беднее. Аналогично, наверняка, поступит и с Речными землями, если они попытаются помочь остальным. А ведь те, наверняка, попытаются: погиб Джеффори Маллистер наследник замка «Сигард», одного из лордов-знаменосцев Хостера Талли. А ещё Брандон — будущий муж его старшей дочери.
«Всё зависит лишь от меня, — подумал Нэд и решительно сжал вёсла своими руками. — Я не подведу вас!».
Спустя час, после которого Старк решил сделать перерыв, они заметили вдалеке землю.
— Острова «Три Сестры», — ответила девушка на невысказанный вопрос, — значит осталось уже недолго. Завтра доберёмся до Белой Гавани, до Севера.
Нэд улыбнулся. Он почти добрался… Но шторм, тем не менее, успел раньше.
Первое время, когда непогода только началась, северянину даже нравилось, потому что поднялись волны, и они поднимали их утлое судёнышко, добавляя интереса и какого-то ребяческого удовольствия. Мужчина едва сдерживал смех, даже не смотря на хмурое небо и отдалённые вспышки молний.
Их скорость сильно увеличилась и лодка заходила ходуном. Вот тогда-то Старк и напрягся, одновременно замечая бледные лица своих сопровождающих.
Волны всё нарастали, они били сильно и резко. Все трое давно были полностью мокрыми. Старик приказал привязать себя к лодке и подал пример, первым закрепившись. За ним последовали остальные.
«Всё так, как говорила Риана», — мелькнуло в голе лорда Винтерфелла.
Небольшую лодку мотыляло, словно невидимый великан схватил её пальцами и игрался. Эддард сильно ударился головой, отчего на короткое мгновение даже отключился, но вскоре, от потока заливаемой в лицо воды, шума моря, грома и криков девушки, мужчина очнулся, заметив, что они остались лишь вдвоём.
— Отца сорвало! — выкрикнула юная рыбачка, указав на обломки деревянного каркаса, — я думала, что сейчас выкинет и тебя! Держись за что-нибудь, держись изо всех сил!
Старк немедленно последовал её совету, но в этот миг лодка опасно накренилась, её край зачерпнул воды, но в последний миг мощный порыв ветра спас их от участи оказаться в море. Едва выровняв положение, хотя это с трудом можно было сказать, Риана немедленно начала вычерпывать воду чудом не смытым за борт ведром. Нэд помогал ей по мере сил, действуя прямо руками.
Северянин ощущал, что толку от подобного было мало, но хотя бы так он стремился улучшить ситуацию.
Новый рывок, очередной наклон и он больно бьётся спиной о деревянное ограждение, лишь в последний миг успевая перехватить девушку, что почти успела вывалиться за край. Держа её двумя руками, он крепко прижал Риану к себе, будто бы хотел прикрыть от ярости непогоды собственным телом. Её маленькие, но крепкие ладони вцепились в него изо всех сил.
«Старые боги, если вы существуете, помогите мне пережить эту беду! Просите что хотите, но дайте возможность попасть домой и помочь моему другу!», — взмолился мужчина, ведь это единственное, что ему оставалось.
Шторм игрался с ними ещё два часа, но рыбацкая лодка оказалась прочнее, чем они ожидали. Потрёпанное, без вёсел, с едва заделанной ими дырой в днище, судно сумело причалить к острову.
— Остров «Милая Сестра», — едва слышно, абсолютно обессиленно проговорила Риана и попросту вырубилась прямо у Нэда на руках. Он же, в свою очередь, лишь удобнее перехватил её лёгкое тело, подивившись, какая же она худенькая, после чего пошёл к видневшийся на горизонте крепости. Ему нужна была помощь.
Через час он уже добрался до «Волнолома» — родового замка лорда Боррела. Ещё через час, уже размещался за их столом, пока Риана приходила в себя, лёжа в выделенной им комнате. Мейстер Томмос провёл обследование каждого из них и признал здоровыми.
— Хотя отдых бы не помешал, — заключил он.
Теперь, пока юная рыбачка спала, Эддард присутствовал на запоздалом ужине, а если точнее — совете, где решалась его собственная судьба.
— Этот Баратеон бесстрашен, — говорил Годрик Боррел, наследник своего отца — Натана, — и сражается, как подобает королю! Он разбил всех выступивших против него лордов Долины и взял Чаячий город!
Годрик был немногим старше самого Старка, но в отличие от северянина, природа или некие невзгоды не пощадили жителя островов. У наследника «Волнолома» было грубое, жёсткое лицо, массивный, выпуклый лоб, жёлтые зубы, которых ощутимо не хватало во рту, большой, бесформенный нос и толстые губы. А ещё, на правой руке, между указательным, средним и безымянным пальцами виднелась перепонка. Отличительная черта всех Боррелов.
Его слова порадовали Хранителя Севера, но он не подал виду, продолжая внешне оставаться спокойным и даже суровым.
Но если северянина речь Годрика воодушевила, то мейстера Томмоса лишь позабавила.
— Принц Рейгар скоро подавит этот глупый мятеж, — усмехнулся он, — у бунтовщиков нет шансов. Прошу, лорд Натан, нам нужно выдать этого предателя и мятежника, — указал мужчина на Старка, — и успеть доказать собственную лояльность.
«Если буду молчать, то погибну!», — пронзила его эта мысль, а после Нэд подумал о умерших: отце, брате, пропавшей Лианне, ожидавших его в Винтерфелле мать и последнего брата. О друге, который рассчитывает на него.
Он поднялся на ноги, чем сразу прекратил спор между Готалом и Томмосом.
— В этом мире нет ничего достоверного, кроме зимы. Конечно, мы можем потерять головы, но что будет, если мы победим?
Молчание было ему ответом и лишь Натан Боррел расхохотался, стуча кулаком по подлокотнику собственного трона.
— Что же, Эддард из дома Старков. Старые боги сегодня благоволят тебе, — его жёсткий взгляд плохо сочетался с улыбкой, — я не выдам тебя и помогу добраться до Белой Гавани. В ответ же помни, кто спас твою жизнь.
— Благодарю, лорд Боррел, — поклонился Нэд.
Вернувшись в комнату, он застал Риану, что тихо плакала в углу кровати.
— Он умер, Нэд, — произнесла девушка, когда северянин принялся её успокаивать, — отец умер…
Старк неумело утешал её, прижимая к себе. Сколько времени это продолжалось, он так и не понял, но в один момент осознал, что утешение плавно переросло в нечто большее.
* * *
Наблюдая за быстро развивающимися событиями, я не мог сдержать смеха. До чего же глупо всё получается! Я совершенно не так себе это представлял! Ожидал превозмогания, огромных армий, массовых боёв, захвата замков, тайных предательств и выматывающих манёвров. Настоящую песнь стратегии и тактики!
Что было из этого? Пока… ничего. Эйрис совершенно не считал мятеж тем, что хоть как-то могло бы его задеть! Он откровенно забил на всё происходящее и просто продолжил жить как раньше!
То есть — сидел в Красном Замке и хрен бы его знал, чем занимался. Нет-нет, мне докладывали о его поступках, вот только они были точно такими же, что и раньше.
О чём-то подолгу трепался с пиромантами и алхимиками, Варисом и рядом придворных жополизов. Трахал разных девок и шлюх, пировал, время от времени кого-то судил, к нему ходили многочисленные барды, которые развлекали короля, разные артисты, певцы, циркачи и прочий сброд.
Интересно, он изменит своё поведение, если у него случится период прояснения сознания? Даже интересно, что скажет и как отреагирует Эйрис, когда осознает, какую лютую дичь натворил…
Ещё король обожал принимать шпионов и выслушивать доносы. Самые интересные он записывал. Точнее — не сам конечно, а писарь, сидящий где-то внизу, под троном.
Один из самых смешных моментов, это тот факт, что вместе с ним уже давно не жила королева Рейлла. Вместо неё Рейгар, ещё во времена бытия десницы, когда король только вернулся из Сумеречного Дола, подсунул ему крашеную шлюху, давно «сломавшую» лунным чаем себе организм и не способную к зачатию. И поначалу никто из Малого совета не спешил рушить эту «интригу». А потом… просто наплевали. Сам король разницы не видел тем более.
Да и детей у него всё равно было двое. И с этими-то уже не мог справиться, допустив волнения и хаос по всей стране, куда новых девать?
Королева Рейлла же сейчас находилась на Драконьем Камне и, как я понимаю, если бы Эйрис каким-то чудом смог её там найти, то Рейгар планировал перевезти мать в Эссос.
Ну… во внутрисемейные отношения Таргариенов я лезть не хочу, а то мозг сломаю. И вообще, я же про восстание речь вёл! Кто там ещё занимался его подавлением?
Десница короля — Оуэн Мерривезер. Старик, который был больше обеспокоен ценами на вино и попытками их увеличить, чтобы положить себе что-то в карман, чем возможной гражданской войной. Он ограничился тем, что написал нескольким лордам Долины, Севера и Штормовых земель, чтобы они выслали в столицу головы мятежников. На этом всё.
Малый совет и вовсе продолжал заниматься своими делами, хоть и собирались раз в пару недель. Однако… судя по всему, им этого хватало.
Какой итог? Долина полноценно охвачена огнём, Джон Аррен сумел выскрести себе победу, показав, что не зря является Хранителем Востока. Он достаточно ловко пользовался ещё тактическими наработками Рейгара, грамотно разбивая своих соперников или проявляя чудеса дипломатии.
Но больше меня беспокоили его воспитанники. Точнее, лишь один — будущий король, Роберт Баратеон. Я приказал моим людям внедриться в собираемую им армию на Штормовых землях, однако, как и с Долиной, лорды разделились. Часть поддержали своего грандлорда, а часть выступила за короля. Последних к этому ещё и подтолкнуло письмо Мерривезера.
Одновременно с этим выступил Простор. Войска шли под командованием Мейса Тирелла, недавно ставшего Хранителем Юга, ведь его отец, Лютор, непредвиденно скончался.
«Увлёкся охотой, погнался за соколом, да при этом смотрел лишь в небо, не заметив обрыва», — вот какая официальная позиция дома Тирелл. Оч-чень, я бы сказал, подозрительная позиция… да ещё и достаточно вовремя всё произошло. Только недавно ещё общался и договаривался с Лютором, а тут, как началась горячая фаза конфликта и мятеж, так он внезапно скончался.
Жаль, что у меня нет настолько развитой шпионской сети в Хайгардене, как в той же Королевской Гавани или на Западе! Но зато у меня есть кое-что поинтереснее — свои способности. Так что при встрече с «Королевой Шипов», Оленной Тирелл, у меня будет к ней пара вопросов. Сугубо для интереса, не более…
Конечно, мы тоже получили формальные письма от нового десницы короля:
«Усмирить бутовщиков и отослать в столицу головы зачинщиков: Роберта Баратеона, Эддарда Старка и Джона Аррена».
Также там сообщалось, что их лишают титулов, земли и всех привилегий. Ха! Если бы при этом Мерривезер догадался сразу назначить им замену, в виде второго по силе дома из их региона, то может быть какой-то толк и был бы. Те же Тарты, Дандаррионы или Эрролы из Штормовых земель могли собрать хорошую такую коалицию… При минимальной помощи короны, лоялисты сами легко сумели бы победить, как на востоке — в Долине Аррен, так и на юго-востоке — в Штормовых Землях. Но нет… Королевские войска никто даже не спешил собирать.
В самом деле, без Рейгара это просто какое-то скопление дегенератов! Адекватные люди просто вымерли среди королевского двора. Кого сместили, кого изгнали, кого казнили или заменили… В итоге имеем свору пустоголовых жополизов, способных лишь восхвалять Эйриса.
Всё как он и хотел.
Впрочем, войска собрали почти все. Наверное проще сказать, кто это не сделал: Дорн, Королевские земли и Железные острова.
Правда на Севере пока лишь собирают знамёна, но никак не выступают. Судя по всему, ждут Эддарда Старка. Вот только мои осведомители, которые сейчас, вместе с деньгами «Золотого Банка», временно разместились в Белой Гавани, не спешат сообщать о его прибытии. Задерживается «Тихий Волк». Таким темпом, глядишь, младшенькому придётся возглавить войска лично. Хех, будет как Робб Старк в каноне, тот тоже начал воевать в юном возрасте.
И ни к чему хорошему это не привело.
На Дорне идёт какое-то волнение, но крайне вялое. Бестолковое, я бы сказал. Учитывая всё ещё шаткие позиции Дорана Мартелла, то это могут быть как естественные трудности, так и его хитрая игра. Он ведь вполне мог что-то замыслить…
Железные острова не делали ровным счётом ничего. Впрочем, от них ничего и не зависело. Можно было бы попытаться напрячь их выступить по нашей указке, но нужных целей не было! До штурма Королевской Гавани ещё долго, так что корабли нигде не были нужны.
— Пора выступать, — говорю я Тайвину, на нашем закрытом совещании. Здесь были лишь мы с ним, его братья и Джейме с Ароном. — Баратеон объединит Штормовые земли, но потерпит поражение от войск Простора. В этот момент он будет наиболее слаб и уязвим. После поражения, Роберт побежит объединятся с войсками Долины, Севера и Речных земель. Дальше, если бы всё шло без нашего участия, как мы и планировали изначально, их объединённая армия стала бы по частям громить лоялистов, пока Эйрис не взялся бы за голову. Но уже было бы поздно.
— А что Рейгар? — уточнил Тигетт.
— Появился бы под самый конец, где собрав всё что осталось, проиграл ветеранам Роберта, которые к этому моменту уже научились сносно держать копья в руках.
Решительно опираюсь руками на стол:
— Сами понимаете, такой вариант нам не выгоден. Оставаться в стороне — хорошее решение, когда не знаешь победителя, — улыбаюсь, на что получаю зеркальные улыбки, — мы поддержим Баратеона именно в тот момент, когда он будет наиболее уязвим. После его единственного поражения, едва не закончившего итог всего восстания. И благодаря этому сможем взять с этого максимум.
— Встретив наши силы, он наверняка посчитает, что мы пришли его добить, — с лёгкой ухмылкой говорит Киван, у которого недавно родился сын — Лансель Ланнистер.
— Узнав же истину, возблагодарит богов. Нет, единственного настоящего бога, — фанатично бросил на меня взгляд Тигетт.
— Так или иначе, важны будут условия, — холодно произнёс Тайвин, ткнув пальцем на карту, — лучше всего перехватить их вдоль Золотой дороги, на пересечении Речных земель с Простором. Но необходимо будет заранее отправить разведку и группу переговорщиков, чтобы нас банально не обошли или не отступили.
— Я лично возглавлю это направление, — киваю в ответ, — встречу их разведчиков и отправлюсь вместе с ними, переговорить с Баратеоном.
Это очень важно, так что кому-то иному доверять такое дело не хочу.
— Хорошо, наши условия мы с тобой уже обсудили.
— О, я уверен, что он примет их, а что главное — наши войска, с распростёртыми объятиями!
Собрали мы сорок тысяч отлично подготовленных и тренированных бойцов. При этом, на границах были сохранены гарнизоны, как и обширная стража в городах. При нужде, оголив резервы и собрав ополчение, можно будет собрать ещё порядка пятидесяти тысяч, но это будет лимитом. Всё-таки в своё время, в отличие от густонаселённого Простора, мы сделали ставку на качество, а не количество.
Хотя увеличение населения тоже проходит ударными темпами, ведь увеличивается уровень жизни. Появляются новые деревни, вспахиваются поля, осваивается земля… Плюсом крестьяне стали меньше умирать, что от голода, что от болезней или разбойного люда. Да и войн крупных уже давно не было. Недаром же у нас получилось под каждый «Золотой Коготь» подвести новую деревню! Не за деньги же мы людей там «вырастили»? Было население, причём немалое, которое добровольно и за небольшую доплату, перешло на новое место жительства.
Хех, да, можно было «как в старые-добрые» принудительным образом организовать расселение, но вопрос обсуждался на высшем уровне, где я смог доказать Тайвину, что траты нескольких десятков тысяч золота не стоят получения негатива и плохой репутации. То есть… ничего особо не изменилось бы, но зачем просто так гнобить свой же народ?
Было непросто, ведь «демократические» ценности в это время не были в почёте, но откат мне в помощь. Уломал и даже сам вложился, закрыв половину трат.
Вот и развивался регион, ставя рекорды среди остальных, как по уровню жизни лордов, так и по крестьянам. Нам бы ещё лет десять… а лучше двадцать! И вообще хрен кто сможет сковырнуть.
Но ничего, посадим Баратеона и тихонько заберём всю власть. Тогда уже не просто Запад будет развиваться, а вся страна. И в первую очередь станем решать внутренние проблемы — Белых Ходоков, а до остальных уже потом доберёмся.
А их, предчувствую, меньше не станет. Не даром мне недавно доложили о массовой гибели тех же красных жрецов Рглора. Явно что-то затевается… и почему-то мне кажется, что непременно против Вестероса!
На следующий день был отдан приказ и войска неспешно двинулись по Золотой дороге, вроде как в сторону Штормового Предела, на объединение с остальными лоялистами и уничтожения мятежников.
И хоть письма мы никому не отправляли, ответов тоже, но почему-то все были уверены, что Запад в едином порыве выступил на стороне Таргариенов.
Уж не Паук ли поспособствовал этим слухам…? А причина в том, что самим фактом выдвижения такого большого войска, да причём отлично снаряжённого и тренированного, — о чём было известно всем заинтересованным, — мы уже сильно изменили ход этой войны!
Речные земли, наши соседи, которые только начали собирать собственных людей, чтобы присоединиться к мятежникам, узнав о сборе нашей армии на границе, которая, напоминаю, едина с ними и Простором, серьёзно перепугались, отчего буквально «замерли в ступоре», не рискуя предпринимать никаких шагов.
Сторонники мятежа спешно притворялись нейтралами, а лоялисты смело поднимали флаг за короля Эйриса, отчего ожидаемое объединение лордов во главе с Хостером попросту провалилось. Он остался в меньшинстве и был вынужден приостановить свою политику по разгрому собственных врагов по одному. Речной грандлорд логично опасался окружения и собственной смерти.
А у нас прошёл ещё один сбор. Пора было принимать решение, что делать дальше.
— Мы не можем рисковать будущими договорённостями с Баратеоном, — тоном, не допускающим возражений, произнёс Тайвин, — а значит нужно до последнего сохранять в секретности нашу сторону. Лорд Штормового Предела не должен раньше срока о чём-либо догадаться и успеть подготовиться. Кроме того, лично я буду рад, если речники повырезают друг друга. Можно будет даже им помочь. Снарядить несколько быстрых конных отрядов, без знамён, чтобы они разорили окрестности мелких лордов, притворяясь «лоялистами» или «сторонниками мятежа». Это увеличит панику на их землях, заставит Талли больше времени тратить на урегулирование внутренних проблем.
— А Запад выставит себя в лучшем свете, — согласно произнёс я, кивая головой, — покажем будущему королю дисциплину и сплочённость. Отсутствие даже намёка на несогласие со словом грандлорда. Отличная идея. Пока Хостер будет соображать «что да как», вся война, которая с нашей помощью, пройдёт гораздо легче и проще, попросту закончится. Это позволит получить хорошее политическое влияние и продемонстрировать остальным свою силу.
— Отправим Клигана и Лорха, — прикинул Тайвин, — сотен пять конных каждому. Этого будет достаточно, чтобы навести дополнительную панику на Речных землях.
— Только вместе с ними должны быть люди с мозгами, чтобы провести по правильным маршрутам, следить за временем и не позволить никому трепаться лишний раз. Слухи слухами, но нельзя, чтобы кто-то уличил нас в совершаемых деяниях.
— Вот и займись этим, Арвинд. Отправь своих умников, пусть проконтролируют.
Вот так всегда. Инициатива нагибает инициатора… Но с другой стороны, кто если не я?
— Сделаю, — ухмыльнулся в ответ, — уверен, всё пройдёт как по маслу.
Ну вот, Арвинд. Уже начал применять таких отбросов, как Клиган и Лорх. Что дальше? Собственноручно зарубишь Элию?
Мрачные мысли не мешали мне отдавать приказы. Это война, а война никогда не меняется.
* * *
Летний Замок, Штормовые Земли
«Взаимосвязи. Все сводилось к взаимосвязям, точно так же, как в арифметике или логике» — Баратеон усмехнулся, ведь ненавидел и то, и другое. Вместо этого он начал рисовать схему того, в чём не сомневался — в собственном тактическом мастерстве.
Мужчина был один, разогнав всех многочисленных помощников и даже собственный ближний круг. Ему нужно было подумать.
Кто-то мог бы сказать, что Роберт Баратеон не думает, а действует, и лорд Штормового Предела приложил огромное количество усилий, чтобы остальные продолжали так говорить. Пусть считают его везучим глупцом, сильным, но ограниченным. Это очень удобно, когда тебя недооценивают, как, например, произошло сегодня.
Роберт покосился на выход из палатки, — «Точнее, уже вчера».
«Её назовут «Битва у Летнего Замка» и никак иначе! Начало моего триумфа. Вернувшись в Штормовой Предел и созвав знамёна, я уже был готов к тому, что далеко не все штормовые лорды присоединятся к правому делу, но чтобы так…», — мужчина откинулся на спинку стула, вытянув ноги. На его губах сияла улыбка, а мысли снова устремлялись к прошедшим событиям.
Одновременно с мыслями, его перо начало гулять по бумаге. Так на ней возникли первые отметки: лорды Грандисон, Кафферен и Фелл, которые сговорились захватить его и отослать голову королю Эйрису. Однако, было несложно узнать о том, что они собираются соединить силы у Летнего Замка.
Грандлорд поставил ещё одну отметку, обведя её кругом.
Что же, когда Роберт прибыл к Летнему Замку первым, то просто начал действовать так, как он умел лучше всего: отключать мозги и бросаться в бой. Это позволило разбить заговорщиков по одному, по мере их прибытия к месту объединения. Таким образом, лидеру мятежа удалось одержать три победы в один день. В сражении у Летнего Замка был убит лорд Фелл, а его сын и наследник, известный как «Серебряный Топор», вместе с лордами Кафференом и Грандисоном были взяты в плен, и были вынуждены перейти на сторону Роберта.
«Как и Корбрей в Долине», — хмыкнул мужчина, делая новые отметки.
«Итак, Штормовые Земли объединены. Это замечательно. Под моим контролем двадцать тысяч солдат, — новые пометки. — Сейчас сюда приближается Тирелл, со своими тридцатью тысячами. Дожидаться его, сидя в обороне нельзя. Необходимо делать решительные атаки, а потом объединяться с Джоном и Нэдом. К этому времени должен будет подключиться и Хостер, хотя он писал, что есть какие-то проблемы с вассалами… Не важно, Джон поможет, ведь он уже объединил свой регион. А в четыре армии уже реально побороться как с Тиреллами, так и с Ланнистерами, вздумай они вылезти за пределы своих земель».
Тонкие линии объединяли всё новые и новые точки, создавая план, который отпечатывался в его сознании. Чернильные штрихи, обозначающие взаимосвязи. Тонкий чёрный скелет.
Но куда вписать Рейгара? Где его место?
Роберт нервно рассмеялся, борясь с желанием швырнуть пергамент в огонь. Дым. Быть может, все эти связи и планы — не более чем дым. Дым, а не чернила. Трудно разглядеть и невозможно ухватить. Не в том ли проблема? Глобальная проблема, касающаяся всего на свете?
«Лианна, — с болью ударила его эта мысль. — Всё начиналось ради неё».
Мысль о наречённой заставила Баратеона подняться на ноги. Он покачнулся, а потом наклонился за сумкой. Снова задумался, не бросить ли схему в костёр, но не стал — у него был богатый опыт совершённых спьяну ошибок — и положил пергамент к прочим вещам.
Выпив ещё полкубка, Роберт снял свои изукрашенные богатые одежды, нацепив самые простые. Он снял и элементы доспехов, оставив на поясе лишь простенький кинжал. Молот, разумеется, также остался в палатке. После чего, со флягой полной вина в руке, вышел из своего богатого шатра и отправился во тьму собственного лагеря.
«Двадцать тысяч мечей! Разве не найдёт здесь развлечений самый обычный солдат?» — пьяно хохотнул он.
Мужчина не хотел вновь просиживать в своём шатре и сидеть с давно знакомыми людьми. Этими напыщенными лордами, ничего не смыслящими в настоящем веселье. Даже его лучший друг, почти брат, Эддард Старк, был лишён этой авантюрной жилки. Роберт хотел окунуться в простой, как палка, быт его солдат. Забыться в их радости от сегодняшних побед, напиться вдрызг, трахнув парочку шлюх и лишь завтра, приведя себя в порядок, вновь сосредоточиться на остальных проблемах.
— Отдых, — негромко пробормотал он, — мне необходимо расслабиться…
А почему бы и нет? Всё равно Лианну уже не вернуть.
Кулаки непроизвольно сжались, но силой воли Роберт заставил себя успокоиться и не думать об этом. Он не желал представлять, как Рейгар насилует его невесту, как издевается над ней и…
Здоровяк махнул головой и сосредоточился лишь на том, что видят его глаза.
Когда солнце село за горы, называемые «Дорнийские Марки», каждый костёр превратился в круг света, а весь лагерь — в чёрную ткань с рассыпанными по ней золотыми монетами.
Они обосновались у холмов, прямо под стенами замка, неподалёку от воды. Таким образом получалось, что Роберт спускался вниз, всё ниже и ниже… словно в чертоги самого Неведомого.
Мужчина сделал глубокий глоток из фляжки и крепкое вино потекло по его пищеводу. Баратеон шёл и спотыкался, исследуя артерии тёмных проходов между шатрами. Много кто попадался ему на пути: пьянствующие компании; солдаты, бродящие в поисках отхожего места; слуги, спешащие с поручениями; и даже апостол «Небесного Клинка», который громко зачитывал какую-то проповедь. Роберт прислушался.
— Ещё недавно мы знали этот мир лишь таким, каким он описан в историях и книгах — клоакой, раздираемой гиенами, что делят народы границами, травят их поборами и ложью, твердят о своей власти и могуществе. Но за спинами этих рабов, мнящих себя господами, видна чужая длань — угроза куда более страшная, чем горстка самодовольных глупцов. Твари, что нет древнее на Планетосе, обитатели непроглядных глубин, знающие прошлое и будущее, правят государствами из-под полога тайны. Асшайские нелюди и незримые интриганы ведут народы по пути, с которого мы не в силах свернуть и финалу который известен лишь нашим истинным господам. Тот, кто твердит, что знаки, указывающие на тайный заговор, случайны, и не видит, как мириады совпадений сплетаются в великую сеть, просто глуп — или уже покорился своей рабской судьбе, приняв своих глубинных господ и присягнув им на службу!
— Тьфу ты, — сплюнул Баратеон, — несвязные бредни…
Время от времени мужчина замедлял шаг, смотрел на грубые лица людей, теснящихся у каждого костра, смеялся над их ужимками или размышлял над хмурыми взглядами. Он смотрел, как они пыжатся и расхаживают взад-вперед, как бьют себя в грудь и похваляются друг перед другом сегодняшними подвигами. Скоро они вновь обрушатся на его врагов. Скоро они сойдутся с такими же людьми, чья вина была лишь в том, что проживали в другом регионе.
— Так угодно моему Богу! — взревел какой-то здоровяк со Ступеней, демонстрируя голый торс. — Все мои жертвы и всех убитых я посвящаю тебе, «Небесный Клинок»! Дай мне силы стать столь же могучим и свирепым, видеть своих врагов до того, как они покажутся мне на глаза!
Время от времени Баратеон останавливался и вглядывался в темноту за спиной. Новая привычка, выработавшаяся из-за нескольких неудачных покушений. За его головой охотились не только лорды. Были там и предприимчивые рыцари и даже простые солдаты. Но оглядывался он скорее на автомате, чем из-за реального беспокойства. В таком виде его было трудно узнать.
Через некоторое время Роберт устал и почти протрезвел. Мужчина надеялся, что счастливый случай или даже сама судьба приведёт его к маркитанткам, путешествующим вместе с армией — в конце концов, судьбу тоже частенько называют шлюхой. Но она, как обычно, подвела — вот продажная дрянь!
Роберт понял, что остаётся надеяться лишь на себя, а потому открыто стал спрашивать дорогу, подходя к кострам. Чтобы исключить малейший факт узнавания, ему пришлось натянуть капюшон.
— Это ты зря, приятель, — сказал ему на одной из стоянок уже немолодой мужчина, у которого не хватало передних зубов. — Сейчас гон только у мулов. У быков и у мулов.
— Это хорошо, — ухмыльнулся Баратеон, ухватившись за свой пах. — По крайней мере, размеры подходящие!
Старик и его товарищи расхохотались. Роберт поддержал смех и приложился к бурдюку с вином.
— Ну, тогда иди туда, — крикнул какой-то остряк, указывая в темноту. — Надеюсь, у твоей задницы глубокие карманы!
Баратеон поперхнулся, да так, что вино пошло носом, и несколько мгновений стоял, пытаясь откашляться. Это так всех развеселило, что ему даже предложили место у костра. Лорд Штормовых земель немного подумал, а потом снял капюшон и сел рядом. Всё-таки каков был шанс, что его узнают? Не зря же он надел простые одежды, без гербов и даже намёков на своё положение. А даже если кто-то найдёт похожие черты, то всегда можно перевести разговор в шутку.
Роберт был привычен к обществу солдат и низкородных рыцарей, так что некоторое время наслаждался компанией, вином и собственной безымянностью. Но когда расспросы сделались слишком дотошными, Баратеон поблагодарил людей и продолжил путь.
Привлечённый барабанным боем, он пересёк пустынную часть лагеря и очутился в районе, где обосновались лагерные проститутки. Там Роберт на каждом шагу то натыкался на чье-то плечо, то вжимался в чью-то спину. Кое-где ему приходилось в темноте проталкиваться через толпу, где лишь головы, плечи да лица белели в тусклом свете луны. В других местах в землю были воткнуты факелы и вокруг них устроились где музыканты, а где торговцы. Иногда попадались наскоро организованные уличные бордели, обнесённые кожаными загородками. Некоторые проходы даже похвалялись настоящими алхимическими свечами.
Лорд Штормового Предела остановился, чтобы поглазеть на бродячего актёра, запустившего кожаную верёвку в корзину со скорпионами. Когда он вытащил верёвку обратно, та ощетинилась хитиновыми конечностями, клешнями и заострёнными хвостами. Это, как заявил актёр, и есть та самая «Скорпионова Коса», которую в далёком Иббене, до сих пор используют для кары за самые тяжкие преступления. Когда зрители, которым не терпелось взглянуть на диковинку поближе, окружили его, актёр поднял «Косу» повыше, чтобы всем было видно, а потом внезапно начал размахивать ею над головами. Женщины завизжали, мужчины втянули головы в плечи или закрыли их руками, но ни один скорпион не слетел с верёвки. Она, как во всеуслышание заявил актёр, была пропитана ядом, склеившим челюсти скорпионов. Если не дать им противоядия, они так и будут оставаться на верёвке, пока не умрут.
— Чего только не узнаешь, — покачал головой Роберт и пошёл дальше.
Мужчина видел молодых ребят, призванных их лордами — сущих мальчишек, которых рвало от излишка выпитого. Он видел десятилетних девочек, которые вели крепко сбитых воинов в шатры. Он даже заметил жеманного паренька с изрядным слоем дешёвой алхимической косметики и краски на лице, который смотрел на проходящих мужчин с боязливым обещанием. Роберт видел палатки ремесленников и несколько импровизированных кузней. За развевающимися занавесями курили гашиш и миррский лотос, а на некотором расстоянии от них виднелись люди, которые двигались так, словно их дёргали за верёвочки — эти уже получили свою долю удовольствия.
Баратеон мысленно усмехнулся, но абсолютно не удивился увиденному. Типичный лагерь, как он есть. Здесь веселятся, как в последний день, ведь он действительно может быть последним. В то время, как лорды строят свои планы, культурно просиживая за картами, их солдаты отдыхают душой и телом, чтобы на следующий день выпустить кишки врагов или лечь на землю, в попытках это осуществить.
Отбирать их развлечения? Да кто он такой, чтобы это делать?! Присоединится, разве что.
Штормовой лорд прошёл мимо позолоченных шатров, служащих переносными храмами: Семерых богов, Старых богов, «Небесного Клинка», даже малопонятного Владыки Света, про которого, последнее время, ходили досужие сплетни. Якобы, все его жрецы внезапно умерли. Но, судя по всему, не все, раз какие-то люди, одетые в красные плащи, продолжают кого-то восхвалять и что-то жечь на кострах.
Баратеон отмахивался от вездесущих нищих и смеялся над их мнимыми угрозами о каре богов. Нет, он уже решил, что сам делает свою судьбу! Аналогично уходил он и от септонов со жрецами, которые призывали молиться и каяться. Этого ещё ему не хватало!
В некоторых местах вообще не было шатров — только примитивные навесы, сооружённые из палок, бечевы, раскрашенной кожи или обычных циновок. В одном из проходов Баратеон успел заметить не менее дюжины пар, мужчин и женщин, совокуплявшихся у всех на виду. Однажды он притормозил, чтобы посмотреть на невероятно красивую дорнийку, удовлетворявшую двух мужчин одновременно, но к нему тут же прицепился какой-то тип с гнилыми зубами и дубинкой, потребовав монету. Роберт не хотел встревать в глупую драку, выбивая этому кретину остатки его зубов, так что просто прошёл мимо.
Первая женщина скорее нашла его, чем он её. Когда штормовой лорд шёл по особенно тёмному проходу между полотняными шатрами, он услышал хриплое дыхание, а потом почувствовал, как маленькие руки обхватили его сзади и принялись ощупывать штаны между ног. Он развернулся и посмотрел на женщину. Она показалась ему довольно хорошо сложенной, но Роберт практически не мог разглядеть в темноте её лица. Женщина уже принялась водить руками по его мужскому достоинству, прямо через одежду, бормоча:
— Всего один медяк, господин. Всего медяк и можете пользовать мой рот как угодно…
Баратеон заметил её кривую улыбку.
— Два медяка за обычный секс. Хотите поиметь меня?
Мужчина, почти против воли, поддался лёгким движениям её рук и у него перехватило дыхание. Но потом мимо проехала колонна конных всадников, одновременно освещая территорию лагеря факелами — и Роберт увидел её лицо: пустые глаза и потрескавшиеся губы…
Он оттолкнул женщину, поправил портки и полез за деньгами. Выудил медяк, намеревался отдать его, но уронил монетку на землю. Шлюха упала на колени и с ворчанием принялась искать её… Роберт не дожидался итога, а просто ушёл, напоследок пожав плечами.
— Точно не такое, — передёрнулся он.
Вскоре после этого, Баратеон принялся рыскать в темноте, рассматривая группу сидевших у костра женщин. Они пели и хлопали в ладоши, а одна из них, светленькая и плоскогрудая — танцевала. Из одежды на ней было лишь грязное одеяло, обмотанное вокруг бёдер. Роберт уже знал такой обычай. Они будут по очереди отплясывать непристойные танцы и выкрикивать призывы в окружающую темноту, нахваливая свой товар.
Но выходить на свет раньше срока он не хотел. Грандлорд облокотился спиной о дерево и сперва тщательно рассмотрел женщин, прячась под покровом темноты. Танцевавшая девушка ему не понравилась — больно уж она смахивала на лошадь. А вот молодая, сероглазая и русоволосая красавица, которая повернула хорошенькое личико и сладко запела… Она сидела на земле, вытянув ноги перед собой и блики костра время от времени освещали внутреннюю сторону её бёдер.
Кивнув сам себе, Баратеон наконец вышел к ним. Женщины тут же подняли гам, словно торговцы на базаре, рассыпаясь в обещаниях, которые мгновенно сменились насмешками, как только он взял за руку понравившуюся ему девушку. Несмотря на выпитое, почему-то Роберт чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Неужели стресс за весь сегодняшний день, залитый алкоголем, да на голодный желудок, всё-таки нагнал его? А может в этом была вина этой девушки? Она выглядела такой красивой. Такой нежной и неиспорченной…
Прихватив простенький факел, сероглазка потянула его в темноту и в конце концов привела к ряду примитивных шалашей. Она сбросила покрывало одного из них и забралась под потёртую занавеску. Баратеон нырнул следом и теперь стоял над ней, ловя ртом воздух. Ему хотелось надышаться бледным великолепием её нагого тела. Однако, дальняя стена шалаша состояла из тряпок, связанных между собою веревками. И сквозь неё Роберт видел сотни людей, снующих туда-сюда по тёмному проходу. Лорд ощущал себя будто бы у всех на виду и казалось, что каждый может посмотреть и увидеть, чем и как он занимается. Такая излишняя открытость ввела мужчину в ступор.
— Ты хочешь трахнуть меня, да? — спросила девушка.
— О, да, — пробормотал Роберт. Он отложил свою фляжку и тряхнул головой, отчего его, в кое-то веки, немного отпустило. Баратеон перевёл внимание на свой «трофей». На губах расплылась улыбка.
«Кажется, удалось урвать очень сочную штучку!»
— Трахнуть меня много раз? А, медведь?
Грандлорд скинул свой простенький плащ, оставшись в одной рубашке и штанах. Также торопливо избавился он и от сапог. По инерции снова взглянул на тряпочную, почти ничего не скрывающую «перегородку». Мимо прошли двое переругивающихся мужчин, так близко, что лидеру мятежа показалось, что он мог дотронуться до них вытянутой рукой.
— Много раз, — ответил Роберт, зная, что это — вежливый способ договориться о цене. Деньги его не волновали, но почему бы не подыграть? Он же сейчас простой солдат! Да и когда в следующий раз ему предстоит осуществить нечто столь же необычное? — Сколько раз ты думаешь?
Роберт уже водил руками по её плечам, но всё ещё не снял рубашку, и не переходил к чему-то большему, оставаясь «в рамках».
— Ну, думаю… Думаю, четыре серебряных раза.
— За тебя можно и десять! — мужчина уже не мог себя сдерживать, хоть и понимал, что его пытаются обмануть. Слишком высокие цены за секс, пусть и с такой красивой девочкой.
«Серебро в солдатском-то лагере? — мысленно ухмыльнулся Баратеон, — прошлая дамочка была более честной. Медяк-другой — вполне нормально для бывших крестьян и бедных рыцарей. Но за эту я готов дать и золото…»
Вообще, как он слышал, в таких ситуациях нередки крайне долгие торги, но обычно «продавец и покупатель» всегда приходят к какому-то консенсусу. Некоторые клиенты, чтобы сбить цену, осмеивают собственную удаль, иные жалуются на бедность, старость… Однажды, какая-то шлюха рассказывала ему, что мужчины, которые высокого мнения о себе, обычно плохо торгуются — в чём, собственно, и был весь смысл. Маркитантки никого так не ненавидят, как мужчин, что приходят, уже веря в ту ложь, которую скажут женщине, пусть даже и продажной.
Русоволосая красавица устремила на него затуманенный взор и начала ласкать себя.
— Ты такой сильный, — произнесла она. Голос у неё был тонким и звонким. — Десять, это очень хорошо… Сильный медведь, большой, могучий…
Роберт не глядя бросил монетки прямо в подставленную ладошку левой руки. Его глаза не могли оторваться от пальцев на её правой, которые ласкали себя в самом интересном месте.
Девушка с поразительной быстротой спрятала блестящие монеты.
«Интересно, что она купит?» — почему-то подумалось лорду Штормовых земель.
От неуместности этих мыслей Роберт рассмеялся. Земля начала медленно вращаться. «Кажется, я всё ещё сильно пьян!». Мужчина обхватил голову руками. На какой-то миг девушка показалась ему бледной и тощей наркоманкой, словно рабыня, с которой дурно обращаются. Циновка, на которой она сидела, на вид была достаточно грубой, чтобы врезаться ей в кожу и оставить там отметины…
Его руки дотронулись до своей «собственности», которую он арендовал. Тех денег легко хватит на целую ночь.
— Почему именно «медведь»? — поинтересовался он, поглаживая её тело, начав с груди, отчего она с готовностью застонала, но после нахмурилась и хихикнула.
— А кто же ещё? Ты такой высокий и сильный…!
Она была грудастой и созревшей, но что-то в её поведении напоминало Баратеону маленькую девочку. Простодушная улыбка. Бегающий взгляд и подрагивающий подбородок. Роберт почти ожидал появления сварливой матери, которая примется костерить их обоих. Интересно, а это тоже часть представления, как и бесстыдное поддразнивание?
Сердце гулко забилось у него в груди. Ситуация казалась такой необычной и новой, что мужчина невольно сглотнул, вспоминая свой первый раз. Хоть и тогда он не облажался, но всё-таки…
— Трахни меня, здоровяк, — выдохнула она. Вся её ладонь была в любовных соках. Девушка прильнула к нему, обнимая за шею. — Медве-едь… Трахни-меня-трахни-меня-трахни-меня… Ну пожа-алуйста…!
Роберт засмеялся и ловко сбросил оставшуюся одежду — штаны. Невольно он снова поглядел на прохожих, движущихся мимо занавески. Они шли так медленно, что мужчина мог бы плюнуть им на ноги.
— О-ох, какой большой медведь, — заворковала русоволосая красавица, поглаживая его давно готовый к действию прибор.
И вдруг вся ситуация показалась Роберту столь простой, понятной и даже приятной, что невидимая пружина в груди просто испарилась. Его даже перестал смущать факт, что на него смотрят. Пускай смотрят! Пускай учатся!
«Я ещё стану вашим наставником, обучу всем премудростям правильного обращения с женщиной!»
Оглушительно расхохотавшись, Баратеон ухватил девицу за узкие бёдра и потянул к себе. Как он жаждал этого момента! Заняться распутством с незнакомкой… Наверное, ничего нет слаще нового персика!
Роберт дрожал. Дрожал от предвкушения.
Страстный поцелуй. Руки, шарящие во тьме, тянущие, сжимающие. Вращающаяся земля.
Баратеон откинулся назад и девушка обхватила горячими бёдрами его талию. Потом он оказался внутри, и она ахнула. Несколько мгновений они лежали молча, пульсируя в унисон и тяжело дыша, а после мужчина начал медленно раскачиваться в ней.
Она стонала серебром, кричала золотом. Лица прохожих повернулись в их сторону, но грандлорд Штормовых земель не обращал ни на кого внимания, полностью выкинув посторонних людей из головы. Роберт без остатка отдался процессу.
Некоторое время они казались одним существом, плясали в одном исступлённом, безумном танце, сходились в одной и той же точке, где захватывало дух. Бывали моменты, когда они не чувствовали ничего, кроме всепоглощающей похоти, а потом вновь ласкали друг друга и шептали пошлые фразочки, лёжа в темноте.
Отдохнув несколько минут, здоровяк снова прильнул к девушке. От соприкосновения его мужское достоинство вновь затвердело. Баратеону не терпелось заново познать её. Вот только в этот раз всё пошло немного не так. На него внезапно обрушилась вереница образов, прошедших за сегодняшний день. Многие из них — словно острый нож. Окровавленные лица; бряцание железных доспехов; люди, раздавленные копытами коней, нашпигованные сотнями стрел; залитая кровью земля, крики и плач раненых.
Но русоволосая красавица приподняла бёдра и одним толчком оборвала одновременно и прошлое, и будущее, оставив лишь восхитительную боль настоящего. У Роберта вырвался стон. Девушка принялась тереться об него, не с ловкостью шлюхи, надеющейся побыстрее отработать монеты, а с неуклюжим эгоизмом любовницы, ищущей утоления, — любовницы или жены.
Их игры длились долго и было сменено много поз. Роберт не сдерживал себя, словно дорвавшись до чего-то запретного и к его радости, девушка не отставала. Излившись уже в третий раз, Баратеон устало упал на тряпки, в которых заметил и собственную одежду.
— Мне было так хорошо, здоровяк, — её тело вновь приманило его взор, — а тебе было?
— Ещё как! — могучая рука Роберта обхватила девушку, подтянув повыше. На улице уже начался рассвет, но толпа и не думала пропадать или рассасываться.
После приятной ночи, несмотря на то, что он не спал уже более суток, Роберт чувствовал себя свежим и полным энергии. Как же сильно прошедшие события сумели его взбодрить! Те несколько побед, против трёх лордов и их армий, одержанных подряд, потом долгие переговоры, позволившие ему заполучить верность некогда бывших врагов, обсуждения условий, клятвы верности, увеличение армии, знакомство с множеством новых людей, совместная пирушка и пьянка. Потом долгое сидение в шатре, в полном одиночестве и осмысление всего происходящего. А дальше… его поход. И вот теперь, он лежит с незнакомой шлюхой, в какой-то грязной, наскоро построенной палатке, на вшивых простынях и… просто счастлив.
Рука мужчины плотнее подгребла девушку.
— Расскажи мне, — хрипло произнёс он, — о жизни в лагере.
Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась.
— Знаешь, — задумалась девица, — не так уж плохо, если не считать побоев. Множество клиентов. Множество…
— Я имел в виду другое, — отвёл Баратеон взгляд, — впрочем, продолжай.
Русоволосая красавица рассмеялась, будто участвовала в иной, гораздо более откровенной и искренней беседе. После приятно проведённой ночи она и сама была не против поболтать.
— Я спала с лордами… С настоящими аристократами, медведь! Представляешь? У них даже члены больше — ты в курсе? С твоим, конечно, не сравнится, но факт есть факт. Самые разные народы, со всех регионов Вестероса. Я толком ничего не узнала про дорнийцев. Их здесь очень мало, были у меня всего пару раз. К тому же, они похоже предпочитают мальчиков. А вот наши, из Штормовых земель — те толпятся вокруг потаскушек с молочно-белой кожей, прямо дуреют от блондинок и всего светлого. Люди из Королевских земель — те любят домашних: милых и нежных. Впрочем, они редко выбираются за пределы своих военных борделей. А моряки! Они едва сдерживаются, чтобы не кончить, как только я раздвигаю ноги! Жаль только, что почти все из них грубы, особенно когда выпьют. И жадные к тому же. Попадались и северяне, вот те — это настоящее удовольствие. Они жалуются, что я слишком тощая, но им нравится моя кожа. Правда потом их почему-то грызло чувство вины. Вроде как какие-то из их Старых богов запрещают разврат или что-то связанное с верованиями, я так и не поняла. Если бы не это, они были бы моими любимчиками. Но увы, кажется не привыкли к шлюхам… Думаю, это потому, что у них в регионе мало городов. Мало торговли…
Роберт мысленно хмыкнул. Он никогда не считал любвеобильность грехом. Если уж пришёл в бордель, то странно было бы требовать себе девственницу. Хотя некоторые умудряются. Нет уж, шлюхи — это не родная жена. Они трахаются со всеми, лишь бы были деньги. И он нормально относится к их профессии.
— А так, клиентура хорошая, — добавила русоволосая девушка, продолжая к нему прижиматься.
«Вот как солдаты проводят свои будни», — вяло усмехнулся он и в этот миг, через связанные тряпки Баратеон увидел Лианну.
— Лианна! — громогласно выкрикнул он, голый выбежав на улицу, едва догадавшись подхватить свою одежду. Позади что-то кричала шлюха, но он не разбирал что именно.
Он снова на миг разглядел Лианну. Она быстро шла вдоль ряда факелов перед пологом храмового лазарета. Высокий мужчина, щеголяющий спутанными косами на манер пиратов Железных островов, держал её за руку, но похоже было, будто это Лианна ведёт его.
— Лианна! — вновь крикнул Роберт, подпрыгивая, чтобы его лучше было видно из-за людской стены.
Выругавшись, он на ходу накинул штаны, дабы не трясти перед всеми своим достоинством, после чего спешно ломанулся сквозь толпу.
Но его невеста не обернулась на крики.
— Лианна! Постой! — почему она убегает? Всё ещё обижена на него? Она увидела его с той проституткой? Но коли так — что она сама тут делает? Сбежала от Рейгара?!
— Неведомый тебя побери, Лианна! Это я! Я!
Обернулась ли она? Всё ещё слишком темно — не разглядишь…
На долю секунды Баратеон даже задумался, не следует ли ему признаться, раскрыв, кто он такой? Остальные могли бы расступиться, не мешая ему, свободно давая проход вперёд… Или не поверить, начав драку и свару. Сам Роберт поставил бы именно на второй вариант.
Мужчина с удвоенной силой принялся проталкиваться сквозь толпу. Кто-то ударил его, но могучий здоровяк не обратил на такое даже внимания. Всё-таки телосложение позволяло ему чувствовать себя относительно комфортно. Жалел Роберт лишь об оставленных в палатке той шлюхи сапогах, но они всё равно были самыми простыми.
— Лианна!
Он заметил, как девушка потянула «островитянина» в ещё более тёмный проход. Баратеон выбрался из скопления народа и со всех ног припустил за ней. Но замешкался прежде, чем нырнуть во тьму, — его вдруг пронзило предчувствие беды. Лианна Старк здесь? В солдатской части лагеря? Не может быть!
Это бред… может ловушка? Его вычислили и хотят убить? Может это убийцы Паука добрались до него? Либо кто-то из его личного окружения оказался хитрее, чем мог бы посчитать сам Роберт?
Что же тогда с настоящей Лианной? Жива ли…
— Лианна! — прокричал он, кидаясь во тьму. — Лианна-а!
«Мне плевать, порву всех, даже без молота!», — мчался он вперёд. По счастью, Старк остановилась вместе со своим спутником в свете единственного факела. Её то ли встревожили крики, то ли… Баратеон остановился перед ней, лишившись дара речи.
Это была не она — глаза карие, к тому же немного поменьше размером. Брови чуть повыше, почти такие же. Волосы похожи — тёмные, густые. Фигурка едва отличима, но… Почти Лианна.
— Ещё один ненормальный, — фыркнула женщина, обращаясь к своему спутнику.
— Я думал… — пробормотал Роберт, — я принял тебя за другую.
— Бедная девушка, — насмешливо произнесла женщина, поворачиваясь к нему спиной.
— Погоди! Постой… — её вид, облик…
— Чего тебе ещё?
Баратеон ощущал влагу в своих глазах. Она выглядела такой… такой близкой. Кажется, протяни руку и получишь. Лианна… его Лианна…
— Я нуждаюсь в тебе, — прошептал он. — Лианна. Ты нужна мне, здесь и сейчас.
Мужчина, стоящий рядом с ней, без всякого предупреждения хватает его за горло и одновременно бьёт в живот.
— Ублюдок! — взревел «пират», — мою женщину захотел?! Я забью тебя прямо здесь, паршивый пёс!
Роберт напряг мышцы, вырываясь из захвата и ощущая, как грязные ногти его соперника, врага, оставили борозду на его шее. Здоровый кулак грандлорда устремляется прямо в челюсть солдата, но тот блокирует удар.
Вот только и этого оказалось достаточно, чтобы мужчина отлетел, на секунду потеряв ориентацию в пространстве. Рыча от злобы, Баратеон легко поднял его левой рукой, после чего со всей силы ударил правой, прямо в скулу. Воина повело, из его рта вылетела гроздь зубов, разлетевшись по всей округе, челюсть определённо сместилась и хрустнула, из носа вырвался фонтанчик крови, а левый глаз сразу окрасился красным. Но лорд Штормовых земель и не думал останавливаться. Он со всего размаху бросил противника на землю, не слыша криков и визгов «Лианны». Роберт забивал своего врага кулаками и ногами, не обращая внимание ни на что вокруг.
Чья-то рука обхватила его собственную, но незначительное усилие толкает человека прочь. Но вот ему по спине прилетел какой-то удар, отчего Баратеон всё-таки оборачивается, оставляя кровавую кашу, в которую он превратил своего противника, в покое. За спиной стоял юный солдат, стражник, видимо, патрулирующий лагерь. Он только что ударил древком своего копья Роберта по спине.
— Сосунок! На кого поднял оружие?! — Баратеон уверенно поднялся на ноги, отчего солдат сделал шаг назад, но одновременно с этим наставил своё копьё прямо на него.
— На оборванца, судя по всему, — его голос прозвучал неуверенно и достаточно тонко, отчего лидер мятежа расхохотался, наконец приходя в себя.
— Действительно, — оглядел он свои окровавленные руки, — я же специально так вырядился.
Взгляд в сторону женщины, так похожей на Лианну, дал понять, что она давно убежала отсюда. А на крики и звуки схватки стали подтягиваться новые стражники.
— Так-так, — негромко произнёс их десятник, — убийство, значится, — поглядел он на оставшееся после ударов Роберта месиво, — теперь даже не поймёшь, кто это был.
Этот человек был на голову ниже лорда Штормового Предела, но вёл себя уверенно и нагло. Оглянувшись на солдат вокруг, их офицер положил руки на свой меч, подойдя ближе.
— За убийство своего товарища, в военное время, полагается петля. Что на это скажешь? Будем договариваться или отвести тебя к лорду? А может сразу в тюрьму, а?
— К лорду, говоришь? — ухмыльнулся Роберт, — а давай-ка сходим к лорду! Только кто он у тебя? Трант, Пенроз, Мертинс, Уайлд? Кто там ещё остался из наших, а не проклятых лоялистов? Морриген?
От информированности Баратеона и его уверенного голоса, десятник сдал назад.
— Кажется, мы друг друга не поняли, — поклонился он, нутром ощущая беду, — уважаемый господин, позвольте узнать, кто вы?
«Умный», — мысленно хмыкнул лидер мятежа, поняв, что посмеяться над офицером, когда выяснится правда, у него уже не выйдет.
Грандлорд вздохнул и посмотрел на окровавленного солдата, которого забил своими кулаками, на людей, которые собрались вокруг и на стражников, что выстроились перед ним полукругом. Потом взгляд бросил и на самого себя: погуголый, грязный, с сильным запахом пота и перегара, к тому же весь измазанный кровью.
— Как сказал бы Джон: «Ты в глубокой жопе, Роберт», — едва слышно пробормотал он, а потом посмотрел на десятника.
— Я лорд Роберт Баратеон, — громко произнёс он, — под видом простого солдата ходил по собственному лагерю, проверяя размещение и караулы. Вот этот, — указал мужчина на нападавшего, — посчитал, что я имею виды на его женщину, после чего попытался напасть, за что и получил.
Мужчина ухмыляется, скрестив руки на груди.
— Вижу, в глазах у многих недоверие. Оно и понятно. А потому, сейчас я с десятником сходим до лагеря лордов и если вы не увидите поутру меня болтающимся в петле, то можете считать, что история была абсолютной правдой.
— Лорд, — преклонил умный десятник колено, снимая свой плащ, — прошу примите и прикройтесь. Сегодня достаточно прохладно. А вы нужны нам в полном здравии… — мелкий офицер отлично понимал, что если он ошибся, то будет неприятно, но если окажется прав… даже такое незначительное взаимодействие с грандлордом целого региона — потенциальная заявка на скорое получение звания сотника!
Баратеон же мысленно сморщился. Его ночное приключение прошло совсем не так, как он хотел. Та девушка, лица которой он уже и не помнил, была достаточно хороша, но вот «Лианна», которую он встретил после… вот её бы он точно оставил при себе.
Вздохнув, Роберт принял плащ десятника и накинул себе на плечи. По инерции лорд хлопнул солдата по плечу:
— Далеко пойдёшь, офицер, — улыбнулся Баратеон, смело направившись вперёд, в предрассветный сумрак. Туда, где начинался холм и где стояли шатры лордов.
Экстаз в лице. Восторг в обмане. Оргазм в убийстве… И уверенность во тьме.
«Плевать. Так или иначе, я хорошо покуролесил сегодня. Надо будет повторить. Обязательно повторить».