Хроники былого и грядущего (Глава 46)
Глава 46
— Собрать выживших! — надрывался я, несмотря на сильную боль во всём теле. Пришлось даже приказать привязать себя к Плотве, иначе я бы банально упал с неё, — вытаскивать всех, своих и чужих!
Конечно всех, ведь с выживших врагов можно получить неплохой гешефт. Но что лучше всего — это банальный «долг», который забирается услугами. А по чьему приказу, после такой лютой сечи, собрали раненых и оказали им помощь? То-то же.
Даже в своём нынешнем состоянии я не желаю упускать выгоды.
Поморщившись от укола в области груди, осматриваю картину, устроенную кретином Баратеоном и его подпевалами, такими как Старк. Это же надобно было, клюнуть на столь очевидную замануху! И ведь почти ничего с этим не поделать. Во-первых и в основных — я всё ещё «не могу» возвращаться в прошлое, хоть и получилось немного починить «чашу». Оказывается, тот материал, который собирается на её дне, отлично подходит в качестве клеящего средства, так что я обмазывал им кусочки, а потом складывал в прежнюю форму, словно строил дом из кирпичей…
Обмазал им же трещины на поверхности чаши и получил небольшое облегчение. Во всяком случае теперь я уже не ощущал себя человеком, на которого сверху упала бетонная плита, раздробив и смяв всё, что было можно. Нет, теперь я тот, кого пару часов мутузила на ринге профессиональная двойка боксёров. То есть — почти здоров, по сравнению с тем, что было. Хе-хе… до идеала ещё бесконечно далеко, увы… но облегчение ощутил, это правда.
— Джо! — позвал я близстоящего офицера, — возьми людей и отгони уже эту толпу от тех женщин! В лагере развлекутся со шлюхами, а эти ещё могут пригодиться живыми. В конце концов, там могут быть знатные леди.
Вряд ли, — бросил я взгляд на окровавленных и израненных рыцарей, окруживших таких же, к этому-то времени, девушек. Видимо, разные служанки или кто-то в таком же духе, ведь мы сейчас находились в ставке нашего противника. Точнее том, что от неё осталось. Где-то уже горели обчищенные шатры, которые спешно тушили, где-то началась драка среди наших же, причём я не мог даже понять, из-за какой причины. То ли не поделили добычу, то ли бабу, то ли кто-то кого-то оскорбил… Уже не важно, но в ту точку сразу был направлен десяток бойцов, «остудить» горячие головы.
Взгляд пробежал по области вокруг и не обнаружил чего-то срочного, где требовалось бы именно моё внимание. Что же, можно пойти дальше.
Пришпорив Плотву, двинулся вперёд, мыслями снова уходя к своей мистической силе.
Стенка «чаши» моего источника была восстановлена, приблизительно, на пятую часть, но даже так, я ощущаю некоторое облегчение. И хоть по-прежнему не вижу улучшения собственных способностей, но хотя бы внешне начинаю походить на человека, а не корчиться от боли при простой ходьбе. Как же я рад!
Так, а это что за херня?!
— Бен! — новый офицер срывается ко мне, — послать казначея к той, дальней группе! Мне и отсюда видно, что они складывают добычу себе в карман! Дай ему десяток солдат в усиление! А этих — раздеть и выбить всё дерьмо!
— Да, лорд Моустас! — кивнул мужчина и побежал выполнять приказ, на ходу громко собирая людей.
Битва не была провальной, но в общей сложности мы потеряли почти тридцать тысяч человек. Повезло ещё, что основные потери ушли на Север, Штормовые земли и Долину. Речные и Западные земли потеряли намного меньше, ведь командиры успели остановить людей от погони, которую организовал Баратеон.
Кретин! Чудо, что он, как и его дружок Старк, умудрились выжить. Было бы действительно смешно, если бы оба сдохли. Кого тогда садить на трон? Старика Аррена? Хех… и ладно ещё трон, но было у меня ощущение, что передрались бы мы тогда… стоя перед трупом поверженного врага.
Может, конечно, ощущения меня и подводят, всё-таки и у Эддарда, и у Роберта оставались братья, но…
Покачал головой, отгоняя рукой стаю мух. Локоть прострелило болью, заставив дёрнуться, но за последние несколько дней я уже успел к ней немного привыкнуть, а оттого лишь запоздало сморщился, более никак не показывая своего состояния.
— Конрад! — едва уловимое шевеление пальцами, а также мой крик, вызывает появление перед глазами нового офицера. — Проконтролируй, чтобы разведка занялась делом, а то предчувствую, эти удалые ребята сейчас чрезмерно увлеклись мародёрством, выпивкой, да бабами, а не своей работой. Бери любое усиление и обещай любые кары, но чтобы под утро у меня были все сведения об округе и местности! Конкретная информация о дезертирах с обоих сторон, стороны отступления, ближайшие союзники Таргариенов и направления, откуда им должны поступить следующие припасы.
— Сделаю, лорд Моустас! — бодро воскликнул парень, бросившись выполнять приказ.
Тихо хмыкаю, одновременно разминая занывшее плечо. Будто бы мышцу начало стягивать и закручивать. Сука… до чего же неприятно!
Двигаясь дальше, мысли привычно вернулись к прежней теме.
Даже если бы я мог откатываться во времени, то всегда оставался вопрос дисциплины. У Баратеона её не было. Хоть трижды объясни я ему перед схваткой, чтобы подчинялся приказам в бою, он всё равно наплевал бы на них, как только увидел «подходящий момент». Тьфу…
Нет, всё-таки как же хорошо, что я своевременно отправил им на выручку Клигана! «Гора» не только выжил, так ещё и сослужил на передовой очень хорошую службу. Я уже похвалил его на словах, после чего обещал награду, а далее разрешил продолжить прерванное дело… Мде, мир праху твоему, бедная женщина, с которой я снял этого гиганта, но своих людей надо вознаграждать, а Григор, хоть и редкостная мразь, предан и послушен. Плюс ещё крайне силён… И плевать, что ему нравятся подобные извращения, что он садист и откровенный маньяк. Даже таких найдётся где использовать.
Интересно, он уже покалечил своего брата, Сандора? Хм… может стоит перехватить «Пса» себе?
Где-то неподалёку, с громким звуком, обвалился догоревший шатёр. Это вызвало резкий поворот моей головы, из-за чего противно захрустела шея, а висок прострелило болью. Чёрт бы вас всех побрал…
Перед глазами замелькали чёрные точки, но закрыв их и с полминуты просидев неподвижно, добился небольшого облегчения, отправив коня дальше.
Хорошо сработали и самоубийцы, направленные на катапульты с Диким огнём. Честно сказать, провались они и мы серьёзно бы рисковали. Пришлось бы отступать и бросать почти всю конницу и наиболее боеспособные части, включая лордов. Правда… от них и так почти никого не осталось. Выжило порядка двух тысяч человек, половина из которых тяжелоранена. Шансов на восстановление прискорбно мало. Но ключевые лица остались целы. Роберт и вовсе умудрился выйти из боя почти без ран! Что, кстати, достаточно странно, ведь по донесениям всех, с кем я общался, «олень» дрался в первых рядах. Да ещё и принял на себя дуэль с Рейгаром…
Принц удивил. «Возрождённый дракон»! Сучий Рглор не слабо прокачал его тело, превратив в переносной огнемёт. Мде… легенды о Таргариенах вновь будут гулять по народу. Но и плевать. Каким-то чудом Баратеон размазал безумного ублюдка, чем, по сути, закончил войну. Если бы не его сила, — или удача? — то Рейгар мало того, что добил выживших и отступил, так вскоре собрал бы не меньше людей! Уже не за «принцем», а за «драконом» пошли бы все, кто ещё оставался нейтрален.
Смогли бы мы пережить ещё один такой же бой, с новой порцией Дикого огня? Без моих сил — ой вряд ли. Так что я был по-настоящему доволен итогом. Как и Роберт, впрочем. Вон он сейчас бегает и радуется жизни, как ни в чём не бывало!
Мне бы такую бодрость…
С центра холма, подальше от Дикого огня, который продолжал гореть и будет в таком состоянии ещё день-два, оттаскивали многочисленные трупы, — под пристальным надзором офицеров, следящих за их раздеванием и сбором трофеев, — и разбивали шатры. Там будет наш новый лагерь. Минимум несколько дней нам придётся провести здесь, на Трезубце. Впрочем, неподалёку находится замок Дарри, некогда разграбленный горцами Долины, но в дальнейшем восстановленный. Ага, помню, будто это было вчера… восстанавливали-то на деньги «Золотого Банка», которые занимал Хостер.
Все лорды и командиры бегали и беспрерывно кричали, наводя порядок и выдавая указания. Иногда даже ценные, но зачастую бессмысленные или противоречащие друг другу.
Захотелось наплевать на всё это и уйти в спешно поставленную палатку. Но нельзя, ведь мне жизненно необходимо показаться у всех перед глазами, да закрепить свой статус «победителя». Ибо кто и что бы не говорил, но это я командовал всей армией, так что, несмотря на большую роль Баратеона, которую он сыграл в этом бою, победа всё равно принадлежит мне.
Вот только найдутся спорщики, кто станет это отрицать, а потому необходимо, хотя бы сейчас, помелькать у всех перед глазами. Потом вернусь к себе, отдохну и продолжу работу по восстановлению источника…
— Отправьте гонцов в наш старый лагерь, — отдаю я очередные приказы, — а также пошлите письма о произошедших событиях во все регионы, включая Дорн и Простор. Королевские земли пока игнорировать.
Очередная группа офицеров помчалась исполнять мою волю.
Позволяю себе миг слабости, разминая пальцами ломящие болью виски. Как же хочется лечь и положить на лоб мокрый, холодный компресс. Ах, как же я мечтаю опустить голову на мягкую подушку! А ещё лучше — на колени моей милой Серсеи… Мечты…
— Лорд Моустас! — разобрал я крики, уколами прознающие мои уши и перевёл взгляд на приближающегося всадника, — драка между лордами, сразу послали за вами…
— Идиот! — выругался я, — разве не слышал приказ о военном времени?! Драки недопустимы! Разнять немедля, силой! Обоих под стражу и в кандалы!
— Д-да! — тут же поскакал он обратно.
Я сплюнул на пропитанную кровью землю и покосился на небо, которое заволокло дымом. Солнце почти село. Некоторые уже разжигают костры.
Направляю Плотву к новому лагерю, но по мере приближения начинаю слышать звуки полевого лазарета. Отвратительно… но ожидаемо.
Крики сотен глоток, будто бы их режут… а нет, действительно режут. Отнимают ноги и руки, зашивают раны, прижигают калёным железом и поют отварами. Качнув головой, отправляюсь дальше, находя взглядом свой шатёр, который был разбит ближе к центру, неподалёку от Штаба. И как бы мне не хотелось направиться отдыхать, пересиливаю себя и спешиваюсь у широкого штабного шатра.
У входа уже стояла стража — четверо солдат, демонстративно сжимающих копья и старательно вытянувшихся при моём приближении. Но на них давно не обращаю внимание, так что смело, — хоть и всё ещё неловко, прихрамывая и пытаясь растереть ноющую спину, — захожу внутрь.
Аррен, Ланнистер, Талли. Все основные лорды на месте и уже спорят. Что же, ожидаемо. А спор — это даже хорошо. Ведь в споре рождается истина.
— Господа, — устало махнул им рукой, с неудовольствием заметив, как сильно она дрожит, — о чём разговор?
— Следующая цель, — двумя словами объяснил мне всю ситуацию Тайвин.
— Лорд Моустас, — Хостер обратил внимание на моё состояние, — как себя чувствуете?
Я бросил на него холодный, как сама смерть, взгляд. Моё левое веко начало непроизвольно подёргиваться. Талли, против воли, отвёл глаза. Замечаю, как он вздрогнул.
— Неплохо, насколько это возможно. Благодарю за то, что спросили. Серьёзно. Мало кто решается на такой вопрос.
Хотя слухи о моей «ране» уже вовсю гуляют по войску, но чтобы найти нужное присутствие духа и спросить напрямую? Хе-хе…
— Под следующей целью, как я понимаю, идёт обсуждение: Королевская Гавань или Штормовой Предел? — задал я вопрос, который попал точно в цель. — Но ведь это бессмысленный спор! — я постарался сдержать ядовитые комментарии, — столица стоит прямо на нашем пути до Штормовых земель! Не можем же мы пройти мимо неё, направляясь далее?
Ланнистер хмыкнул, Аррен насупился, Хостер лишь прикрыл глаза.
— Уверен, что брат Роберта продержится ещё пару дней, — усмехнулся Хранитель Запада, — нам же медлить нельзя. Королевская Гавань в наших руках, как и голова Эйриса, поставит точку в этой затянувшейся гражданской войне.
— Точка уже поставлена, — не согласился Хранитель Востока, — столица сдастся…
— И Безумный король тоже? — устало улыбнулся Талли, — об этом остаётся лишь мечтать, Джон.
— Хм, — Аррен задумчиво почесал подбородок и вынужденно сдал назад.
— Нам необходимо идти к столице, — прохромал я вперёд, чётко наметив свою цель. Аккуратно взяв стул за спинку, слегка выдвинул его вперёд и медленно и осторожно, несколько болезненно, опустился на сиденье. Теперь потянуть шею влево, потом вправо и, наконец, можно позволить телу расслабиться, приняв почти удобное положение.
Если бы мне, в данный момент, представилась возможность пожать руку некоему конкретному человеку, по собственному выбору, то я, несомненно, выбрал бы изобретателя стульев. Он сделал мою текущую жизнь почти сносной!
— Королевский тракт, возле которого мы стоим, — продолжил я, — позволит выслать вперёд остатки нашей конницы и отрезать лоялистам дороги. Конечно же это будет включать в себя всех торговцев, гонцов, караваны, доставку припасов и вообще, всю логистику. Открытый штурм столь огромного города как Королевская Гавань будет плохой идеей, но столица имеет крайне малое количество оставшихся военных сил. Сколько там Золотых Плащей? Пара тысяч? А солдат? Ещё столько же? Это ничтожное число! Мы распространим слухи о поражении Рейгара, а потом моя паства начнёт подталкивать жителей на бунт. Они сами откроют нам ворота, но голод заставит их сделать это быстрее.
— Надеяться на чернь? — сморщился Талли.
— На мою личную чернь, — тихо засмеялся я.
— Отличный план, — кивнул Тайвин, — как всегда, с наименьшим числом потерь.
— Жаль, что это сражение прошло не так идеально, как хотелось бы, — проворчал Аррен, — «Небесный Клинок» мог бы постараться получше.
— Лучшее — враг хорошего, — усмехнулся я, — кто сказал, что бой прошёл не так, как должен был?
Хранитель Востока злобно на меня уставился, но я продолжил говорить, хоть и с заметной паузой, дабы он осознал, что мои слова не были ошибкой.
— Те, кто слушался приказов, понесли наименьшие потери. Например Запад и Речные земли. Пешие просто не успели вступить в схватку, а вот остальные регионы… приняли удар на себя, но по итогу устояли. Это ли не знак, что бой прошёл идеально? Учитывая Дикий огонь — наши потери в четверть всего войска, лично я, считаю более чем приемлемыми.
Тут даже Хостер вынужден был кивнуть. Хотя скорее всего он сделал это потому, что сохранил собственных людей. Нет, абсолютно без потерь не вышел никто, ведь приличное количество солдат пожгло зелёным огнём, а далее чуть ли не половина всех наших конных рыцарей была вынуждена пожертвовать собой, размениваясь на катапульты врага. Но даже так… даже так…
— Предлагаю выступать не позднее чем через пять дней, — произнёс Тайвин, указывая путь пальцем на карте, — сегодня и завтра мы будем заниматься мёртвыми: обирать и сжигать трупы, собирать выживших. Ещё день-два уйдёт на формирование из выживших солдат новых отрядов. А там пора будет выступать. Нечего сидеть на этом могильном кургане. Скорость — вот что играет сейчас ключевую роль. Нельзя дать Эйрису придумать что-то новое. Этот безумец… бывает удивительно прозорлив, хоть и нечасто.
— Я уже отправил гонцов в лагерь и письма о случившемся, — говорю в ответ, — разведка тоже выступила, хоть и недалеко. Припасы начнут поступать с завтрашнего дня, а сегодня можно взять из королевского лагеря. Поджоги я смог остановить, как и спасти остатки. Надеюсь, их ещё не растащили.
— Не должны, — буркнул Аррен, — люди хоть и были… в состоянии боевого ража, но не до такой степени, чтобы уничтожать всё, на что падает взгляд.
Ну-ну. Вроде пожилой уже мужик, а в сказки веришь.
— Видел я, что они там делали, — хмыкаю в ответ, — в целом… в рамках нормы, если считать по военному времени. Хотя удивлён, что ключевую роль сыграли, вроде как спокойные, северяне. За их холодным взглядом, да каменными лицами скрывается очень горячее сердце, хе-хе.
— Ты многого не знаешь о северянах, Арвинд, — улыбнулся Хостер, — видать твоя медведица слишком мало рассказывала о них.
— С Мейдж мы, в основном, занимались другими вещами, — поддерживаю шутку.
Ещё через час обсуждений всего важного и не очень, начали подтягиваться остальные лорды. Прибыл бледный и с перевязанными, — хоть и не глубокими, — ранами, Эддард Старк, весёлый и пышущий энергией Роберт, Киван, Дондаррион, Баклер, Марбранд, Арон с Джейме и остальные знаменосцы, из наиболее приближённых и выживших. В шатёр принесли ужин и вино. На радостях от победы, лорды всё больше и больше упивались, переходя от обсуждения важных вопросов ко всё более мелким и личным. Ближе к середине ночи я вырвался из этого общества.
Оказавшись снаружи, вздохнул холодного воздуха и побрёл к своему шатру. За спиной привычно уже шли мои личные рыцари.
Наконец-то! — подумал я, проваливаясь во внутренний мир. Что же, в реальности я поработал, теперь нужно поработать и здесь…
Пространство встретило меня той же обстановкой и атмосферой. Мне казалось, что здесь слишком мрачно и холодно. Но… это мой внутренний мир, какой уж есть. Может, когда я всё исправлю, обстановка здесь тоже наладится? Абсолютно не помню, что было раньше, так как особо сюда и не заглядывал. Так, раз в несколько месяцев, оценить размер и объём «чаши», а потом снова отправлялся в реальный мир.
Сука…! Краткий миг гнева сменился апатией, которая навалилась с новой силой, но воля моя крепка, так что её же усилиями привожу себя в чувство. В дополнение ко всему, ещё по щекам себя похлопал и даже усмехнулся. Да, Арвинд, пора приступать.
Заглянув в источник, я удивился. Очень и очень радостно удивился! Объём его наполнения немного увеличился!
Сделав два шага назад, я будто бы лишился нитей, поддерживающих положение тела, отчего просто упал на землю и оглушительно расхохотался.
— Работает! Работает! — повторял я одно и то же, время от времени ударяя кулаком по полу, — получилось!
Худо-бедно, но способ, подсказанный Ишпакаем, старым ублюдком, помогает. Вот ур-род! Не мог заранее и нормально предупредить о будущей проблеме?!
Отстранившись от резко появившихся негативный эмоций, снова бросил взгляд на источник своих мистических сил и улыбнулся. Что же, продолжим!
Подойдя к груде осколков, кое-как выложенных в положение, примерно похожее на правильное, я взял трёхсантиметровый кусочек камня, отчего сразу почувствовал укол, где-то, в районе поясницы. Угу… сейчас ещё не так больно, как было по-первости, когда я рыдал, орал, но изо всех сил старался быть предельно аккуратным. Ох, если бы тот осколок не упал в чашу, намокнув в моей же силе, а оттого потом хорошо так прилипнув к обломанному краю… Даже не знаю, что бы я делал и чем их склеивал.
Смочив кусок «жидкой силой», осторожно прислонил его к краям слома, подождав несколько секунд. Этого обычно хватало. Отпускаю, наблюдаю — да, держится, всё хорошо. Ещё один кусочек принял своё положение.
Собирая себя, вскоре, несмотря на боль, мыслями я вернулся к злополучному бою и Рглору. Каким образом Баратеон смог одолеть этого гада? Роберт лишь отшучивался, что дракон или нет, а его молот убьёт любого. И после совершившегося с этим уже трудно спорить.
Грёбаный сверхчеловек…
В конце концов, ведь любопытство проявлял не только один я, он всё-таки выдал информацию:
— Запустил в ублюдка молот, отчего он упал и конкретно так потерялся. Едва сумел сесть. Вид был такой потерянный, будто бы ему меч в жопу засунули. Аха-ха-ха! Кожаный! Я же рванул за молотом, пока он охреневал, да ка-а-ак вмазал сучьему выкормышу прямо по черепу! Вот у него голова и лопнула. Так и сдох «возрождённый дракон»!
На этом моменте Баратеон плюнул, выражая всё своё презрение, а люди вокруг, громко выкрикивая тосты, боевые кличи и здравницы за будущего короля, опорожнили кубки с выпивкой.
Что же… ситуация имеет место быть. Мы ведь потом нашли тело. Всё, как Роберт и говорил. Это точно был Таргариен, я узнал его длинные серебряные волосы, потому что от головы действительно больше почти ничего не осталось. Но что же Рглор? Погиб? Вернулся «на небеса»? Или где там обитают остальные из их братии? Теперь-то я уже на сто процентов уверен, что боги существуют.
Эх… вроде и раньше был уверен, но… как-то не воспринимал это всерьёз, что ли?
Ещё один кусочек занял своё место, восстанавливая «чашу». Горсть осколков понемногу уменьшается. Быстрее бы уже, чтобы хотя бы не чувствовать себя развалиной и не вызывать беспокойство у близких.
Даже Арону я не рассказал истину. Сказал лишь, что Таргариен — не воплощение дракона, а аватар Рглора, с которым я сражался и… которого победил, вынудив спрятаться в теле Рейгара.
Да, нагло соврал, приписав себе подвиг. Но признаваться, что отлетел от одной тычки этого «Владыки Света» и едва не погиб… не хотелось. Предпочту быть в глазах остальных, тем более — собственного сына, героем, а не посмешищем и неудачником.
Глупо, наверное. Душой ведь понимаю, что Арон бы никогда так не подумал, но… просто не смог признаться в своей слабости. Наверное вот она, моя «слабость». Слишком привык быть сильным и теперь не могу смириться с тем, что случилось.
Если я не смогу восстановиться…
Тихий смех сотряс мой внутренний мир. Слегка безумный, но очень искренний. Я ощущал его всем своим нутром, но не мог сдержать.
Бред… Ишпакай сказал, что я сумею вернуть силы. Да и я сам вижу последствия своего труда. Источник восстанавливается моими же руками. А потом… я начну ловить разных варгов, колдунов, магов и магических тварей. Все они попадут ко мне…
Проснулся рано, как и во все предыдущие дни. Мышцы были напряжены, словно я не отдыхал, а всю ночь разгружал вагоны. В какой-то мере так и было, ведь всю ночь я проработал во внутреннем мире, но всё равно надеялся на лучшее. Ощущаю разбитость во всём теле…
Повернув голову вбок, ощутил резкий прилив боли.
Ах, нет ничего лучше этого первого за день спазма, чтобы заставить мозги работать!
К счастью, он был не столь сильным, как я ожидал, так что достаточно быстро закончился. Я чувствовал, что мне почти хватает сил, чтобы встретить ещё один день.
Попытавшись встать с кровати, смог это сделать с первого раза. Замечательно, а то позавчера так ломило кости, что думал, придётся звать служанок, чтобы помогли встать. Вот это был бы номер, конечно…
Пока приводил себя в порядок, понял, что на самом деле чувствую себя лучше. Не так, как до встречи с Рглором, совсем не так, но… хотя бы нормально держусь на ногах. Время от времени всё равно ловил судороги, но теперь железно был уверен, что иду по правильному пути. Осталось лишь поймать мага… И проверить, смогу ли пользоваться мистической силой, хотя бы чуть-чуть.
Вышел на улицу, где было ещё темно. Солнце только готовилось выглянуть из-за горизонта. Однако, не теряя времени, отправляю слуг будить свою привычную охрану, да начинаю собирать сведения по выполненной за вечер и ночь работе.
Всё утро, аж до самого обеда, бегал на ногах, будто бы отыгрываясь за предыдущую пассивность. Ну, как бегал? Похрамывал, но достаточно бодро.
Навестил пленников, среди которых увидел аж двоих Королевских Гвардейцев: Барристана Селми и Эртура Дейна. Мда… если про первого ещё помню, что по канону он был честным малым и верно служил новому королю, то вот второй… вызывает он у меня сомнения. Слишком уж был предан Рейгару. Кто вообще додумался оставить его в живых? Нет уж, надо будет аккуратно устранить, слишком опасен.
Сделав мысленную пометку, отправился инспектировать дальше.
Трупы всё ещё собирали и раздевали. Уже набралась огромная куча мёртвого мяса, на котором пировали мелкие хищники, вороны и мухи. Для тел вырыли небольшой котлован, который уже забрасывался сухим валежником.
— Поджигайте так, нечего тут разносить болезни и вонь! — приказал я солдатам, которые «взяли под козырёк», немедленно начав поджог. Ох, дыму сейчас будет! Зато наверняка всех разбудят, хе-хе.
Ничего страшного, для новых трупов ещё одну яму выроют. Так как чисто на глаз, тут наберётся ещё столько же… Нет уж, будем сжигать по частям, а то столь огромная куча попросту не сгорит, оставив половину тел лежать дальше. Кому такое счастье будет приятно лицезреть? Явно не местным крестьянам.
И вообще, как говорится, солдат всегда должен быть занят, а то тут же придумает дело сам для себя и не факт, что хоть кому-то понравится его инициатива.
В общем, обежал всё, что только мог, завтракая прямо на ходу. Вокруг привычно забегали командиры, офицеры и лорды. Кто-то даже поздравил с исцелением. На это лишь ухмыльнулся и сказал, что иначе и быть не могло.
Ага… не могло…
Лагерь успел вырасти, хотя в эту ночь многие спали под открытым небом, в компании с мертвецами. Некоторые же и вовсе не сомкнули глаз, предпочитая напиваться вдрызг или вынужденные работать. Лишь под утро, из старого лагеря, который располагался за Трезубцем, подошли слуги, начавшие помогать и взвалившие на себя основные обязанности.
Воины же только-только отходили от битвы, снимая стресс привычными средствами и радовались тому, что смогли выжить.
После обеда продолжились совещания и обсуждения. Там же мне принесли очень интересные сведения. Однако, как именно это сделали…
— Господин, — поклонился Демей, заходя в зал совещания, — срочные донесения от наших агентов. Я рискнул отвлечь вас прямо здесь…
Ложь. Ты рискнул тем, что передаёшь мне инфомацию от шпионов так открыто. Что же там такое, что не могло подождать?
Я нахмурился, пристально посмотрев на моего первого помощника. Он точно понимал моё недовольство, не мог не понимать. Что ты задумал? Зачем так поступаешь? Случайность? Действительно важные данные?
Поймал себя на мысли, что очень давно не проверял этого человека. Да, я всё ещё вижу яркую искру его веры, но разве что означает, что он честен? Может быть думает, что поступает «во благо», но на самом деле обманывает самого себя? И меня заодно…
Пальцы правой руки дрогнули. Мне нестерпимо захотелось откатиться во времени и пригласить его в палатку дознавателей. Положение не должно защищать от проверки, я ведь сам постановил это правило… Я бы начал с его зубов. Они достаточно ровные и белые, а значит, мужчина ухаживает за ними. Иного и не должно быть в моём окружении, но факт есть факт, с этим не поспоришь. Взять небольшое долото и стандартный молоток. А дальше начнётся ювелирная работа. Можно ещё попросту стесать часть поверхности полости рта. Это не так сильно влияет на речь, как можно было бы предположить. Зато боль будет воистину адской!
Иногда меня навещала мысль, сколько бы я продержался под пытками? Как-то раз, сугубо для интереса, я даже приказал палачам вырвать себе ногти с руки. Если вы думаете, что я героически сдерживал крики, то ошибаетесь. Это была чудовищная и нестерпимая боль. Я почти сразу откатился обратно.
Зато… это был ценный опыт. Когда сам ощущаешь пытки, начинаешь лучше в них разбираться. Я повторил на себе почти всё, что использовал сам. В некоторых местах, почти всех, откровенно говоря, мне была нужна помощь со стороны. И её оказывали.
Лишение зубов, глаз, пальцев и даже члена — всё это я пробовал на себе. Непередаваемые ощущения. А ещё ожоги, хлыст, снимание кожи, ломание коленных чашечек…
После такого невольно начинаешь по другому смотреть на сам процесс. Досконально углубляться в него и чувствовать каждый вздох допрашиваемого человека. Это не просто пытка — это искусство.
Иной раз кажется, что на этой дороге я свернул куда-то не туда, но знание — это настолько ценная вещь, что его не зазорно добывать в любой ситуации и из любого источника.
Заметил ли Демей что-то в моих глазах? Я ощутил, как он едва уловимо вздрогнул, когда я всё-таки принял запечатанное послание. Да… если человек забыл своё место, ему нужно напомнить об этом калёным железом… Но может, это просто случайность? Проверим. Обязательно проверим.
Внутри конверта оказалась короткая записка от Филиппа Йордана, Верховного Апостола из Королевской Гавани.
— Леди Элия Таргариен и её дети: Рейнис и Эйгон, были отпущены в Дорн, незадолго до начала нашей битвы, — произношу я для всех присутствующих, — спасибо Демей, это были ценные сведения.
Он ещё раз поклонился и покинул шатёр. Иди-иди…
— Ну и что? — фыркнул Аррен, — это уже ничего не даёт нам, кроме того факта, что Доран может и не отпустить их обратно.
— И тем самым решит продолжить войну? — улыбаюсь я, — один, против всех остальных? Нет, он сделает то, что ему будет приказано. Но при этом может затаить обиду.
— Они в любом случае затаят обиду, — по-стариковски проворчал он, — хотя бы за то, что мы разбили их десятитысячный корпус, входящий в войска Таргариена. Но с этим можно работать. Хорошо, Моустас, признаю, что сведения оказались интересными. Теперь мы можем продолжить обсуждать штурм Королевской Гавани дальше?
Старая мразь. У меня уже руки чешутся организовать тебе несчастный случай.
Под вечер сходил навестить раненых. Обстановка в лазарете для меня, пережившего не один десяток кровопролитных боёв, давно уже была привычной, но от этого она не становилась более позитивной. Это место было ужасным и неподготовленный человек попросту имеет шансы поехать крышей, проведя здесь хотя бы пару часов.
Постоянные крики боли, мольбы, просьбы «просто убить», а не мучить и всё в таком же духе. Запахи испражнений под себя от лежачих больных, за которыми просто не успевали ухаживать. Многочисленные потные и окровавленные тела, замученные хирурги и целые груды мёртвого и уже гниющего мяса.
Вот где нужно снимать фильмы ужасов.
Пообщавшись с курирующим этот походный лазарет мейстером, получил достаточно печальную статистику: около пяти тысяч раненых, которые всё ещё были живы. Последнее — важное уточнение, ибо раненых у нас было почти в два раза больше. Ключевое слово — «было». Остальные уже умерли. Эти ещё держатся.
— Половина умрёт до конца недели, — мужчина что-то подсчитал на пальцах, — а там нужно будет смотреть. Но думаю, что если новых сражений, как поговаривают, не намечается, то можно оставить их здесь, с уходом, недели на две, хотя бы. А потом за нами бы заехали, — он с надеждой посмотрел на меня.
Качаю головой.
— Намечается штурм столицы. И хоть стражи у неё ожидается мало, это самый большой город Вестероса. У нас точно будут потери, так что твоя помощь будет нужна, как и госпиталь.
Прикинув по времени, продолжаю:
— Завтра мы ещё точно останемся здесь. Нужно закончить с мертвецами и дождаться возвращения разведки. Но послезавтра готовьтесь уходить. Тяжелораненых мы, конечно, оставим тут, но пригляд за ними будет минимальный. Сам реши, кого выделить на это. Легкораненые и все ходячие пойдут с нами.
— Я понял вас, «Небесный Клинок», — поклонился мне пожилой мужчина.
В другой миг я мог бы и попробовать их исцелить, получая новые искры веры, но в своём положении я рад хотя бы ходьбе без хромоты, увы, но пока что до этого ещё не дошёл. Хех… к тому же, я всё ещё ощущаю боль, но на таком, как мне сейчас кажется, слабом уровне…
Под вечер осознал, что не таком уж и слабом, но эйфория от возможности хотя бы что-то делать самому перекрыла негативные ощущения. Вот только за день ноющая боль смогла накопиться и пробить мнимый щит довольства.
Человек — такая тварь, что ему всегда мало.
Под вечер я с трудом сдерживал болезненный стон от каждого своего шага. Левой-правой, левой-правой… Если бы не Ротбар и Бернард, мои верные рыцари, заменившие, — надеюсь временно! — мне ноги и руки, то мог бы и до палатки своей не доползти.
Здесь я устало плюхнулся на задницу, но горячая ванна и милые девушки, которые помогли в омовении смогли придать присутствие духа. Ничего ещё не потеряно! Я верну свои силы и жизнь в этот кусок мяса, который играет роль моего тела! Верну и стану лишь сильнее!
Этой ночью я снова продолжил восстанавливать источник, но был грубо разбужен прямо в середине процесса. Собаки позорные, без меня и пары часов прожить не можете?!
— «Небесный Клинок»! — стражник чуть ли не ворвался в палатку, — лорда Баратеона убили!
* * *
Роберт Баратеон, взгляд со стороны
— Они празднуют, радуясь победе и тому, что выжили в такой сече, — сказал Русе Болтон, ведя Баратеона через толпу пьяных северян.
«Северные варвары» предпочитали кожаные, украшенные примитивными изображениями животных палатки с треугольной крышей и тяжёлыми деревянными рамами. Поскольку растяжки для таких палаток не требовались, их ставили вплотную друг к другу, вокруг центрального костра.
Болтон провёл Роберта через несколько таких кругов, вынужденный поддерживать бесконечный разговор «ни о чём», который так любил Штормовой лорд. Заодно здоровяк расспрашивал своего тихого сопровождающего об особенностях, традициях и обычаях северян. Кое-что он, конечно же, уже знал от Нэда, но тот покинул Север в слишком малом возрасте и о многом не ведал и сам.
Сперва всё это безмерно раздражало Русе, вынужденного ощущать себя мальчиком на побегушках, но вскоре молодой лорд уже сиял от гордости и изумления, поражённый не только своеобразием и благородством своего северного народа, но и тем, что сам начал по-новому это осознавать. Подобно множеству других людей, он никогда особо не задумывался над тем, кто он такой или что он такое.
Роберт же лишь довольно щурился. Он знал, что Болтон ещё долго не забудет их прогулку.
В этом была особенность стиля его речи. Мужчина умел находить общий язык со всем и каждым, особенно, если поставил себе такую цель. А сейчас он её поставил, ведь чувствовал свою вину, как за тот глупый приказ пуститься в безумную атаку, поддавшись обуявшему гневу и погнавшись за «отступающим» врагом, так и за то, что позже сорвался на своего друга — Нэда.
Русе же был одним из немногих выживших в недавно прошедшем бою. То сражение не прошло для него бесследно, сделав ещё более холодным и замкнутым в себе. Роберт хотел разбить броню северянина и получить его дружбу. А броню разбивать он умел хорошо, Таргариен не даст соврать.
Постепенно они протолкались в огороженный круг, превосходивший все прочие и по своему размеру, и по степени опьянения находившихся там людей. На дальней стороне круга, Баратеон заметил поднятое знамя с чёрным лютоволком на белом фоне — гербом дома Старков. Болтон стал пробираться к нему, по дороге бурча в сторону своих соотечественников. Как уже узнал Роберт, Русе поклонялся «Небесному Клинку», так что презирал пьяниц и не носил бороды. Да и в целом старался жить по негласным правилам лорда Моустаса, которые, как бы сам Баратеон не отрицал, нравились и ему самому. Было в них что-то честное.
Но когда они очутились неподалёку от костра, северянин остановился.
— Вот это тебе точно будет интересно, — сказал он, усмехаясь и указывая рукой.
Перед костром было расчищено значительное пространство, где стояли лицом друг к другу двое высоких и крепких мужчин. Они были полуголые и тяжело дышащие. Каждый держал в руках по две свежеструганные дубины. Штормовой лорд заметил, что рукояти этих дубин привязаны кожаными ремнями к запястьям борющихся. Вцепившись в гладкое дерево, они изо всех сил давили друг на друга. Белые торсы и загорелые руки бугрились от напряжения мышц. Зрители орали и подбадривали их криками.
Внезапно тот, который стоял ближе к Баратеону, левой рукой рванул дубинку на себя, и его противник, споткнувшись, полетел вперёд. Затем они заплясали вокруг огня, устало дыша, пытаясь дёрнуть своего соперника или его оружие, толкаясь, и вообще делая всё что угодно, лишь бы уронить противника на утоптанную землю.
Тот, что был покрупнее, пошатнулся, и в какой-то момент казалось, будто он сейчас упадёт в костёр. Толпа ахнула, затем разразилась воплями, когда северянин восстановил равновесие у самой границы огненного столба. На его длинных чёрных и густых волосах показался язычок пламени — это зрелище вызвало взрыв хохота. Боец дёрнулся и выругался. На мгновение показалось, что он сейчас запаникует, но тут кто-то плеснул ему на голову не то пивом, не то мёдом. Снова смех, перемежаемый криками о том, что это, дескать, не по правилам.
Болтон холодно прищурился, а потом повернулся к Роберту.
— Эти двое действительно ненавидят друг друга, — ему пришлось повысить голос, стараясь перекрыть гомон толпы, хоть Русе и терпеть этого не мог. — Они жаждут не награды, им хочется избить или обжечь противника.
— Что это такое? — заинтересованно осматривался Баратеон, — Нэд не рассказывал о такой забаве!
— Лорд Старк не так давно начал по новой открывать для себя собственные земли. Он слишком долго прожил вдали от своей родины, — пожал Болтон плечами. — Мы называем это «Волчьи пляски», либо просто «Тени». Чтобы победить своего противника, свою тень, ты должен уронить его на землю.
Русе непринужденно рассмеялся. Это был смех человека, полностью уверенного в себе.
— Южане, — добавил он, вкладывая в это слово презрительный и уничижительный окрас, которым жители Севера обозначают всех, живущих южнее их, — вы думаете, что мы, северяне — народ, не знающий утончённости. Говорите об этом точно также, как женщины о мужчинах. Но «Волчьи пляски» доказывают, что это не совсем верно.
В этот момент, между ними, словно появившись из воздуха, очутился Старк. Он был в лёгкой кожаной броне и длинном, тёмном плаще, словно только что вернулся в лагерь. Это доказывал и лёгкий запах конского пота, которым от него несло.
— Роберт, — произнёс он, крепко пожав другу руку.
Болтон резко развернулся.
— Эддард? Ты же говорил, что будешь ждать в палатке? — кивнул лорд на стоящий в отдалении шатёр, а потом принюхался и продолжил, нахмурив брови, — а ещё, что возьмёшь меня с собой, когда покинешь лагерь в следующий раз.
Старк рассмеялся.
— Это была быстрая, но вынужденная отлучка. Я расскажу тебе про неё немного позже, друг.
Русе широко раскрыл глаза.
«Он назвал меня другом? — мысль была странной и необычной. — Я ведь этого и добивался, не так ли? Просто слышать подобное из его уст так непривычно».
Болтон мог бы посчитать своего сюзерена пьяным, если бы не знал, что Эддард пьёт крайне редко и всегда в меру. Их Верховный Лорд знает свою границу.
— Но вообще, я хотел бы поговорить с Робертом, — кивнул он на Штормового лорда с явным намёком.
— Как ты вообще так ловко нашёл нас здесь, среди всех этих людей? — усмехнулся Русе, — уж не следил ли откуда со стороны?
— Ну что ты, — отозвался Эддард, даже демонстративно поморщившись, — ты ведь сам говорил, что я должен был ждать вас в палатке. Я знал, куда вы придёте, так что был уверен, что найду вас неподалёку.
Болтон скептически оглядел огромную нетрезвую толпу вокруг. Тем более, что одеты они были вполне себе стандартно и практически не выделялись на общем фоне. Столкнуться тут можно было бы разве что случайно.
Роберт решил прийти другу на помощь и оглушительно рассмеялся.
— Здесь намного веселее, чем киснуть в шатре! Сколько уже времени мы там провели?! Лучше будет посмотреть на «Волчьи пляски»!
— Так и есть! — довольно кивнул Старк, — «Тени» — замечательная забава!
Что-то царапало сознание Баратеона. Нэд казался не таким. Вроде бы и ведёт себя похоже, но что-то всё равно было не так. Только что?
— Да… верно, — произнёс лорд Дредфорта, отводя взгляд. Кажется, он был немного сбит с толку. — Тогда я оставлю вас наедине. Но потом… Эддард, нужно будет поговорить.
— Завтра, — уверенно ответил Старк, — обсудим всё, что будет тебя волновать.
Русе молча склонил голову, покидая их общество.
Оба Верховных Лорда проводили взглядом мужчину, прокладывающего себе дорогу через толпу галдящих соотечественников.
Внезапно раздался пронзительный вопль. Роберт обернулся на него и увидел, что рослый здоровяк споткнулся, упав под ударами нескольких северян, выскочивших из круга зрителей. Но кричал не он, а его противник. Баратеон успел заметить мужчину, упавшего за частоколом тёмных ног: кожа, вспухшая волдырями от ожога, в правое плечо и руку врезались дымящиеся угли…
Другие ринулись на защиту здоровяка… Сверкнул нож. На утоптанную землю плеснуло кровью.
Роберт взглянул на своего друга, который не спешил прерывать насилие, происходящее в кругу огня. Вместо этого тот стоял не дыша, поглощённый зрелищем драки. Зрачки расширены. Дыхание прерывистое. Пульс учащённый…
Против воли Штормовой лорд завис, больше поглощённый необычным поведением Нэда, чем происходящим у него за спиной. Ещё один кирпичик странностей, на которые сегодня был так щедр Старк.
Прозвучал новый крик.
Быстрый взгляд назад дал Роберту понять, что кого-то завалили на лопатки и сейчас со всей возможной силой превращают лицо в отбивную. Стоило лишь ему обернуться, как он немедля наткнулся на изучающие глаза Нэда.
Хранитель Севера усмехнулся, видя растерянность Баратеона.
— Мы — северяне, — с грубой ухмылкой заметил Старк, — живущие в жестоком и неумолимом к слабостям краю. Нужно отбраковывать собственное стадо, резать глотки слабейшим, чтобы свой род могли продолжить лишь сильные.
Жестокие слова друга поразили Роберта, отчего он едва не сделал шаг назад, по новому переосмысливая всё поведение Нэда.
«Может, на него так повлияла прошедшая битва? — возникла мысль в голове Штормового лорда, — Он просто не пришёл в себя…»
Драка вскоре была пресечена гневной тирадой лорда Болтона. Троих окровавленных людей поспешно унесли прочь от костра. Как и один труп.
— Они борются, — сказал Старк, — сами не зная за что. Потому они кричат о злодействе и обвиняют других в том, что те стоят у них на пути…
И Роберт всё понял. На его лице возникла умиротворённая улыбка, на которую с некоторым удивлением и даже подозрением посмотрел… «Эддард». Который не являлся им.
«Он ни разу не назвал Русе по имени. Более того, он явно удивил Болтона своими словами о дружбе, просто выбил из равновесия. Теперь «Нэд» цитирует книгу мейстера Пайрала, чего никогда не делал ранее. В смысле — никого не цитировал. Когда-то друг даже высказывался, что предпочитает полагаться лишь на свою голову, но никак не на чужую. И конечно же, последние слова о своём народе. Старк искренне любил Север и никогда бы не позволил произойти убийству на своих глазах».
На взгляд Баратеона всё стало очевидно. Рука его едва ли не автоматически потянулась к молоту, которого, конечно же, при нём не было.
«Ещё и «Волчьи пляски». Русе говорил, что Нэд всё ещё слабо разбирается в их традициях. Оно и понятно, ведь он не был на родине целых десять лет. Вернулся лишь недавно, едва год прошёл. Но этот «Нэд» моментально понял о чём речь и даже назвал «пляски» тенями. Может уже успел разузнать подробности, но кажется мне, что это не так. Ведь иначе Старк обязательно рассказал мне об этой забаве раньше! Так кто же ты, таинственный двойник Эддарда?»
Но всё же Роберт не мог отделаться от мысли, что ошибся. Он рассматривал лицо Нэда и не находил отличий. Никакого грима, никаких накладных бород или волос, как бывало, поступали лицедеи и различные уличные артисты. И хоть уже была ночь, которая лишь слабо освещалась бликами костра, но Баратеон был уверен на все сто — сейчас перед ним стоит Старк.
«Я схожу с ума? Может на него действительно так повлияла прошедшая битва?»
Тем временем «Эддард» проводил его непроизвольное движение рукой своим взглядом и демонстративно хмыкнул, уперев руки в бока. В опасной близости от собственного пояса, на котором был заметен меч.
«Он знает, что я подозреваю его, — возникла полная довольства мысль у Баратеона, — мы повышаем ставки! Если это не Нэд, то у него точно была причина им притвориться. И эта причина наверняка не понравится мне. Я могу умереть в любой момент, в каждый миг. Стоит ему лишь обнажить меч и нанести удар. На мне нет брони, нет и оружия, кроме небольшого кинжала за поясом. И даже если резко побегу отсюда, «Нэду» будет достаточно прикрикнуть, чтобы меня задержали… Здесь северяне, которые немедленно последуют любому его приказу. Но по какой-то причине этот… человек ещё не сделал ничего подобного. Ему что-то нужно. А значит, я должен пройти по лезвию бритвы и выйти из этой ловушки живым. Как же подобное горячит кровь!»
Баратеон несколько мгновений смотрел на двойника в упор. Когда тот уже начал было хмуриться, он сказал:
— Извини, Нэд, но… что-то с тобой странное сегодня. Сам на себя не похож.
На мгновение Роберт открылся этому человеку, стоящему перед ним. Дал понять, что подозревает его. Вот только «двойник» и так это заметил. Значит, открывшись он, как ни странно, снижает недоверие, а не повышает.
«Первым делом мне нужно убедиться, что я не ошибся и что это действительно чужак. Мне нужна информация».
— Именно поэтому ты так на меня смотрел? Будто бы прикидывал, как половчее разбить голову молотом? — продолжил улыбаться «Старк».
Штормовой лорд же осознал, что сейчас ему следует показать свою слабость, уязвимость… Лишь таким путём, если его худшие подозрения сбудутся, он сможет не только выжить, но и победить.
«Притвориться отступающим, как сделал Рейгар, когда заманил меня в ловушку».
— Что, было настолько заметно? — якобы расслабившись, спросил Роберт. — Извини за это. Просто… Я размышлял о том, что произошло между нами во время последней битвы. Тот миг, когда я держал на руках тело дяди и наш разговор, после которого ты отправился возглавлять контратаку на остатки войск Таргариена. Это произвело на меня сильное впечатление.
— И что же такого я сказал?
«Он признаётся в своей неосведомлённости, как это сделал бы любой человек, которому нечего скрывать… Ублюдок хорошо натаскан. Или всё-таки действительно Нэд?»
— А ты не помнишь?
«Старк» пожал плечами.
— Я много что говорил, — и добавил, ухмыльнувшись, — тем более в тот день. Я был погружён в битву. Теперь ничего не отложилось в голове. Всё было как в тумане.
Роберт напустил на себя недовольный вид.
— Ты что, издеваешься надо мной? Я тут извиниться хотел за своё поведение, а теперь выясняется, что ты даже не помнишь этого разговора?!
Двойник изобразил хмурую гримасу.
— Вовсе нет, друг. Уверяю тебя. Так что именно я сказал?
— Ты схватил меня за шею, начав кричать, что хочешь возглавить контрудар по нашим врагам. Я же оттолкнул тебя и обвинил в бездарности. Сказал, что ты не сможешь одержать победу, что всё сражение лежит лишь на моих плечах.
«Эддард» широко раскрыл глаза и даже вздрогнул, хоть и едва заметно.
— Теперь же я хочу попросить у тебя прощения, — Баратеон склонил голову, — на меня нашёл раж боя. Я не осознавал, что несу. Тем более, смерть дяди…
«Он сбит с толку, не знает как реагировать, какую эмоцию нужно показать в такой ситуации. Медлит и теряется. Хорошо… Если ты окажешься настоящим Нэдом, то я ещё раз извинюсь перед тобой, теперь уже по настоящему. Уверен, ты поймёшь мои подозрения».
Роберт вспомнил сказки и мифы, которые ему рассказывали ещё в детстве. Якобы существуют гильдии убийц, настолько искусные, что даже могут надевать чужие лица. Если он столкнулся с легендой…
— Ничего страшного, — находит «Старк» слова, — как ты и сказал — это была трудная битва. Главное — что мы победили, что всё по итогу получилось.
Двойник едва заметно повысил тон.
— Я прощаю тебя, друг!
«Что же, я окончательно удостоверился в том, что это не Нэд. Если ранее была надежда на ошибку, на то, что я накрутил самого себя, на то, что Старк внезапно поменял свои взгляды, то не теперь. Передо мной стоит человек с лицом Эддарда, лицом моего лучшего друга. И я совершенно не знаю, где находится настоящий Нэд. А ещё я не знаю, зачем «этот» пожелал встречи со мной. Что он хочет? Если просто убить, то уже мог бы не раз это сделать. А значит, пора спросить обо всём напрямик!»
— Хорошо! — натянул Роберт на лицо довольную улыбку, — если с этим закончили, то может пойдём выпьем и наконец нормально поговорим? Зачем-то же позвал ты меня в свой лагерь?
«Эддард» открыл было рот, но сразу был заглушён громкими разговорами и даже криками. Баратеон и Старк дружно взглянули в сторону костра. Какой-то рослый северянин с волосами, собранными в узел, вскинул дубинки для «Волчьих плясок» к ночному небу, вызывая новых бойцов. Двойник, именующая себя Эддардом, рассмеялся, схватил Роберта за руку и втащил в круг.
Толпа снова зашумела.
«Кажется, он мне поверил. Моя уловка сработала, заставила его потерять бдительность! Он снова ведёт себя как мой друг!»
Однако, невольно Штормовой лорд задумался над следующими действиями.
«Зачем он хочет сразится со мною? Что это было с его стороны — импровизация? Или действие, продиктованное паникой? Или именно так двойник и собирался поступить изначально?»
О том, чтобы отказаться от брошенного вызова, не могло быть и речи — во всяком случае, здесь, среди этих воинственных людей. Если он потеряет лицо, то станет посмешищем, что не пристало для будущего короля. Результат этого будет сокрушительным.
Они разделись, омываемые жаром костра: Баратеон — до исподнего, представляющего из себя короткие и тонкие нательные штаны, Старк — догола, на старинный северный манер. Чем в очередной раз заставил Роберта увериться в правоте собственных мыслей.
Подобное потакание традициям вызвало восторженные крики рассевшихся вокруг северян, но ни Баратеон, ни Старк не обратили на это внимания. Они встали, оценивая друг дружку, пока двое распорядителей привязывали дубины к их запястьям. Рослый судья-северянин подёргал ремни, проверяя, крепко ли те держатся, а затем, даже не взглянув на участников, выкрикнул:
— Пля-яски-и!
Тень.
Они закружились, придерживая края струганных палиц. Тела отливали жёлтым в свете костра. Толпа, продолжавшая реветь, отошла на второй план, а потом и вовсе исчезла, и в глазах Роберта остался один-единственный человек, двойник, занимающий одно-единственное место… место его друга, Эддарда Старка.
Узлы мышц, перетекающих под блестевшей в свете костра кожей. Пальцы, крепко сжимающие своё оружие. Широко открытые глаза, что смотрят с такого знакомого лица, наблюдают, изучают. Ровный пульс. Чёткие движения. Рот, искривляющийся в усмешке, губы, которые шевелятся, говорят…
— Мы стары, Баратеон, очень-очень стары. А в этом мире возраст — сила.
Роберт понял, что его худшие опасения подтвердились. Он никого не смог обмануть, а вот его — вполне. И сейчас он столкнулся с легендой. Сверхъестественным существом, рождённым где-то в далёких краях Эссоса.
«Слишком много чудес происходит в последние дни, — усмехнулся здоровяк, — вначале «оживший дракон», а теперь и вот это».
— Многие, — прошипел двойник,— пытались сыграть в ту игру, в которую сейчас играешь ты.
Проще всего было бы отступить. Выйти за пределы круга, попросту сдаться, а потом громогласно объявить о своих подозрениях. Да, здесь полно упившихся северян, но среди них есть и здравомыслящие люди, такие как Болтон. Они удержат толпу под контролем, позволят задержать двойника, проверят его на знания, убедятся, что Старк — фальшивка, обыщут лагерь, найдут настоящего Нэда или его тело…
«Вот только слабость вызывает презрение и провоцирует агрессию. Очень высок риск лишь ухудшить своё положение. Да и не будет этот человек просто так дожидаться своей участи».
— За тысячу лет у нас были тысячи тысяч врагов, и мы превратили их сердца в сгустки боли, их страны — в пустыню, их шкуры — в накидки, а лица — в маски…
«Смогу ли я победить? Он наверняка знает о моей силе. Но всё равно решил вступить в открытую схватку и столь же открыто признаться во всём. Зачем?»
— Это произошло со всеми, Баратеон, и ты — не исключение.
«Мне ли сомневаться? Человеку, победившему дракона?!»
Роберт ударил дубиной в правой руке и отвёл левую, стремясь заставить «Старка» потерять равновесие. Безрезультатно. С тем же успехом он мог попробовать опрокинуть быка. У двойника были сверхъестественные рефлексы, к тому же он оказался силён чисто физически — очень силён.
«Не уступает мне, если даже не превосходит!»
Баратеон изменил тактику, мысленно пересматривая различные варианты. Двойник, притворяющийся Эддардом, ухмылялся. Его обнажённое тело мелькало в бликах костра, изгибалось и готовилось произвести решающую атаку.
Очередной обмен ударами показал, что Штормового лорда мотает, как пушинку. Он едва успел вывернуться из захвата крепких рук, разрывая дистанцию.
«Насколько же он силён?!»
Люди вокруг продолжали орать, поддерживая своего лорда и радуясь каждому его успешному шагу.
Плавное сближение и вот, они скрестили свои деревянные орудия, изо всех сил нажимая друг на друга. С каждым мигом Баратеон чувствовал, как поддаётся напору, но сосредоточившись, налёг на дубины, расставив локти, как будто держал ручки телеги, и толкнул. «Старк» скопировал его стойку. Мышцы напряглись, взбугрились, кожа заблестела, словно смазанная маслом. Палицы затрещали. Их материал не был готов к такому давлению.
— Кто ты? — выдохнул Роберт.
«Эддард» заворчал, опустил руки и рванул дубины на себя. Штормовой лорд полетел вперёд. В тот миг, когда он потерял равновесие, двойник резко развернулся, совершая сильный и хлёсткий удар. Баратеон вскинул обе руки, прикрываясь оружием, которое приняло на себя атаку и тем самым удержался на ногах. Противники заплясали по площадке, дёргая и толкая, отвечая на каждое действие противодействием и каждый был идеальной тенью другого…
В промежутках между ударами сердца, Роберт следил за движениями двойника, наблюдал за приёмами и повторяющимися движениями. Он отслеживал, на какие его действия соперник отвечал одним манёвром, а на какие другим. Это получалось интуитивно, но именно это делало Роберта непревзойдённым воином. Умение оценивать схватку и собственные поступки. Сам же Баратеон старался держать себя в пределах опасного, но ограниченного набора движений, провоцируя «Старка» на привычные, рефлекторные ответы…
— Чего ты хочешь? — крикнул он.
А затем принялся действовать так, как умеет лучше всего — импровизировать.
Почти из приседа Штормовой лорд атаковал своего врага левой дубиной по ногам, а потом вскинул вторую руку, и одновременно с силой ткнул двойника правой деревяшкой. Колени «Эддарда» подогнулись и ударились о землю, сам он согнулся и завалился назад. На миг северянин сделался похожим на человека, отброшенного падающим валуном…
Но двойник тут же оттолкнулся от земли и попытался ловко вскочить. Баратеон бросился вперёд, обрушивая многочисленные удары на врага и не позволяя ему подняться. Вот только «Старк», прямо из лежачего положения исхитрился поддеть своей ступнёй его ногу и заставить споткнуться.
Пытаясь удержать равновесие, но всё равно падая, Роберт вытянул руки вперёд и они попали прямо в костёр.
В воздух взметнулась туча пепла и углей, которые заслонили их обоих от наблюдающих северян. Баратеон ожидал боли и уже готовился было заорать, но… её не было. Мужчина удивлённо посмотрел на свои, вытащенные из огня, абсолютно целые руки.
«Ни единого ожога…»
Этим мигом и воспользовался двойник. Кажется, он изначально планировал использовать костёр, чтобы скрыть свои действия от остальных.
«Эддард» ускорился, а его движения начали едва ли не расплываться в зрении Штормового лорда. Роберт едва успел выставить руки, как в них прилетел сильнейших удар ноги его соперника. Здоровяк завалился в опасной близости от огня, едва успев развернуть голову, чтобы она не попала в пламя.
«Он собирается убить меня… Несчастный случай во время варварской игры, — мелькнула мысль в голове Баратеона. — Так значит неизвестные хотят не просто организовать мою смерть, но ещё и изобразить случайность».
Роберт рывком скрестил перед собой руки, поймав ногу двойника, которая летела прямо в его лицо, а потом, используя массу тела, уронил того на землю.
«Вдобавок, вызвать конфликт с северянами. Открытое, хоть и «случайное» убийство одного Верховного Лорда другим. Какие пересуды и проблемы вызовет такой поступок? К чему придёт восстание? Что посчитают причиной? Просто разругавшиеся друзья? Нечто большее?»
На миг Баратеон получил преимущество. Его дубины всё ещё были примотаны ремнями к рукам, так что он обрушил их прямо на спину своего несостоявшегося убийцы.
«Но что будет, когда победа останется за мной? Как будут действовать эти неизвестные силы?»
Услышав хруст костей противника, Роберт потянул ублюдка на себя.
Это было ошибкой. «Старк» словно ничего и не почувствовал. Его острый локоть ударился прямо в грудь Баратеона, вызвав болезненный стон и на миг остановившееся дыхание. После этого, с нечеловеческой силой двойник пнул его прямо в живот.
Роберт пролетел сквозь костёр и впечатался в толпу северян. Послышались оглушительные крики, когда угли попадали вокруг и начали вспыхивать маленькими огненными цветами. Сам же Штормовой лорд каким-то чудом умудрялся удержать равновесие прямо в полёте, но потом врезался спиной во что-то тяжёлое — в каркас шатра. Шатёр с треском рухнул и накрыл его с головой.
Получив миг передышки, Роберта тут же вырвало. Удар в живот был слишком силён. На глазах навернулись слёзы, а в рвотной массе Баратеон заметил кровь: произошёл разрыв внутренних органов. Хуже того, его волосы загорелись, когда он летел через костёр, так что теперь шатёр также начал охватываться огнём и дымом.
Рефлекторно хлопая руками по волосам и посыпая их землёй, здоровяк услышал, как обломки приподнимаются и заметил приближающееся, обнажённое тело убийцы. Теперь они вдвоём были в темноте, скрытые от чужих глаз. Именно здесь, как понял Роберт, «Старк» и намеревался его добить.
«Не так просто!» — подумал Штормовой лорд, с трудом пытаясь встать на ноги, но в этот миг краем глаза рассмотрел герб, нарисованный на стенке сломанной палатки — «Лютоволк».
«Мы влетели в его собственный шатёр?»
— Роберт?! — разобрал он голос… Нэда, который выбирался из под завалов в противоположной стороне. Выглядел он крайне недовольным и растрёпанным, — Неведомый тебя побери, какого чёрта здесь происходит?! Зачем ты сломал мой шатёр и где бродил полночи? Я ждал тебя уже пару ча…
Северянин прервался, заметив… самого себя.
Двойник усмехнулся, а потом ухватился за дубинку, ломая её об колено. Теперь в его руках были две острые палки. Убийца не стал произносить лишних слов, а рванул вперёд.
Баратеон ухватился за своё оружие, ныряя под врага, а потом стремительно разворачиваясь.
Вот только боль от предыдущего удара сыграла свою роль. Его движения были замедлены. Острый обломок дубинки двойника вонзился мужчине прямо под лопатку, заставляя осесть на землю. Тут же, не теряя времени, второй обломок пробивает ему грудь, в области сердца.
Настоящий Старк бросился на своего двойника со спины, но убийца стремительно развернулся и ловко отскочил, а потом и вовсе с силой пнул Нэда прямо по колену, заставляя закричать и осесть рядом с истекающим кровью Робертом.
Оставшейся в руке, целой дубиной, двойник отоваривает Эддарда по затылку, лишая сознания.
В этот миг горевший шатёр начали поднимать. Кажется, огненная паника снаружи была успешно подавлена и теперь, спотыкаясь в темноте, северяне тушили палатку своего грандлорда, одновременно пытаясь вытащить оказавшихся внутри бойцов.
Двойник отступил, напоследок посмотрев на свою жертву и оценивая рану. Смертельная. Довольно кивнув, он открыто вышел наружу.
— Я победил! — воскликнул он, поднимая вверх руки.
Поражённые их боем, северяне сразу разразились криками, восхваляя своего лорда. Двойник ловко загородил проход, а потом, отвлекая людей и на ходу принимая из их рук одежду, затерялся в ночной тьме, пока занимающиеся шатром северяне всё-таки не зашли внутрь и не обнаружили там двух человек: потерявшего сознание Эддарда Старка и совершенно точно находящегося при смерти Роберта Баратеона.