***11***
— Лукреция, ты знаешь, где моя волшебная палочка? — на следующее после выписки утро Баки решил начать приводить в исполнение тот план, что наскоро ему набросал Рамлоу. И первым делом нужно было побеспокоиться о палочке, без которой нормальный маг не мог жить.
— Не знаю, хозяин, — домовичка стояла перед ним, всем своим видом выражая такое отчаяние, что Баки стало ее жалко.
— Значит, купим новую. Знаешь, где находится магазин? — спросил Баки, укладывая в карман мешочек с золотыми монетами.
— Конечно, — закивала она. — Лукреция знает лавку Олливандера.
— Перенеси меня к ней, — Баки протянул руку, за которую она тут же уцепилась когтистыми пальчиками, и спустя мгновение они уже стояли перед мутной витриной. Баки поднял голову и увидел надпись: «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры». — Пиздеть — не мешки ворочать, — не поверив надписи, хмыкнул Баки и толкнул дверь.
— А, мистер Локхарт, поздравляю с выздоровлением. Снова пришли за палочкой? — Олливандер выглянул из одного из проходов и поспешил к покупателю, захватив с собой коробочку с волшебной палочкой.
— Да, — кивнул Баки.
Олливандер достал привычную палочку, даже уже не третью, которую он обычно продавал Локхарту, этот горе-волшебник как минимум раз в два года приходил за новой.
— Вишня, сердечная жила дракона, девять дюймов, слегка гибкая, — описал он, выкладывая коробочку перед Гилдероем.
Баки с сомнением посмотрел на прутик, взял его в руки, но ничего не почувствовал — деревяшка и деревяшка, ничего волшебного. Он покрутил ее в пальцах и посмотрел на старика:
— Ничего другого нет?
— Всегда подходила… — пробормотал тот.
— Я фактически вернулся с того света, — Баки не стал развивать мысль, положившись на фантазию Олливандера, и тот не подвел, посмотрев на него прозрачными, почти бесцветными глазами и мелко закивав головой.
— Да-да, как-то я об этом не подумал. Наверняка сила могла поменяться. Что ж, будем пробовать.
Олливандер пребывал в состоянии эйфории, он всегда любил сложных клиентов, а тут уже третий за последние дни, которому не подходило решительно ничего. Олливандер покосился на полку с экспериментальными палочками, которые он делал по велению сердца и которые продать хоть когда-нибудь и не надеялся. Может, попробовать оттуда? Как для мистера Поттера и мисс Грейнджер? И какая могла бы подойти Локхарту? И не просто Локхарту, а вот такому. Гаррик внимательно посмотрел на Гилдероя и вдруг понял, насколько он отличался от себя двухгодичной примерно разницы. Одет скромно, в темный костюм. Волосы собраны в низкий хвост. Нет бездумной улыбки и непрерывного движения, словно он позирует невидимым колдокамерам. А еще странное ощущение внутренней силы, которая только и ждет повода вырваться из-под железного самоконтроля. Да, этому Локхарту требовалась уникальная палочка, и не будь он Гаррик Олливандер, если не найдет подходящую.
Он подхватил с десяток коробочек с экспериментальной полки и вынес их на прилавок.
— Давайте пробовать, мистер Локхарт.
Гаррику еще дважды приходилось доносить коробки, пока одна из палочек не подошла, плюнув серебристыми искрами с красными звездочками вперемешку.
— Ваша новая палочка, — довольно улыбнулся Олливандер, — бакаут* и сердечная жила Украинского Бронебрюха*. Мощная, хлесткая, идеальная для боевого мага.
— Спасибо, — кивнул Баки, удивленно смотря на простую деревяшку, которая вдруг вызвала непередаваемые эмоции в его душе. Она казалась родной, той недостающей частью, обретя которую, отказаться от нее стало бы невозможно. — Сколько с меня?
— Двадцать пять галлеонов, — ответил Олливандер и упаковал набор по уходу и пару креплений. Локхарт к каждой палочке покупал новые крепления, и Олливандер привычно собрал покупки.
* * *
Обед в Большом зале Тони прозевал, а ведь хотел еще раз взглянуть на того странного мальчишку побыстрее, уж очень он его заинтересовал. Так что к ужину Старк явился даже немного заранее. Лучшее для обзора место оказалось за преподавательским столом. Там висел, судя по всему, герб школы на перекладине, вот именно там Тони и устроился, имея обзор на весь зал.
Тони был заметен, и это мягко сказано, он светился на фоне темного потолка, изображающего ночное небо, как комета. На него невоспитанно тыкали пальцами дети и пялились взрослые, но ему было все равно, уж к чему, а ко всеобщему вниманию разного рода он давно привык и научился его игнорировать, когда было нужно.
— Директор, — Снейп склонился к Дамблдору, — почему ваш феникс здесь?
— Ему так нравится, — пожал плечами Дамблдор. В принципе, другого объяснения у него и не было. Фоуксу захотелось посмотреть на людей, и он, слава Мерлину, прилетел в Большой зал, а не отправился в Лондон. Так что пусть его.
— Ваш феникс пѓекѓасен, диѓектоѓ Думбли-дорр. Он поистине укѓашение этого вечеѓа, — мадам Максим обернулась, чтобы иметь возможность рассмотреть чудесную птицу. Как и Хагрид, она была неравнодушна к волшебным существам.
— Благодарю. Вина?
— С удовольствием, — мадам протянула Дамблдору бокал такого впечатляющего размера, в который поместилось все содержимое бутылки и все равно едва плескалось на дне.
— Твой патрон угрожает? — Каркаров нервничал и поэтому дергал Снейпа по поводу и без. Еще и Метка начала темнеть!
— Он взбалмошный старик, что ты хочешь от него? — дернул плечом Снейп. Не говорить же старинному знакомцу, что этот чудак в странной одежде и с колокольчиками в бороде никогда и ничего не делает просто так. Значит, и феникс тут находился неспроста, оставалось только гадать, чего такого ужасного ожидает Дамблдор, что подтянул тяжелую артиллерию в виде феникса.
Тони наблюдал за залом, иногда бросая взгляд и на преподавательский стол, только поэтому он заметил, что вокруг колченогого инвалида с искусственным глазом тоже аура совершенно другая, тоже мужская, но совершенно на него не похожая. Но это его мало заинтересовало, он ждал мальчишку. Гарри.
Брок и Наташа вошли в Большой зал в самый разгар ужина, когда все ученики сидели за столами. Свободные места за столом их факультета были только в самом конце, практически перед преподавателями, и они шли туда по проходу. Первые дни Брок не обращал на это внимания, но сейчас отчетливо слышал злые высказывания в свой адрес, благо мнение детишек его мало колыхало, а вот открытое недовольство бывшего рыжего друга его нынешнего и уже родного тела, которое он выразил тычком под ребра Броку и угрожающим шепотом, пришлось пресечь самым кардинальным способом, благо опыта было не занимать. Он вывернул рыжему руку так, что остальным это было почти незаметно, заставив его сесть ровно-ровно, и когда он уже открыл рот, чтобы заорать, тихо сказал:
— Откроешь рот и орать будешь уже от сломанной руки. Кивни, если понял, — дождавшись кивка, Брок продолжил: — Мне плевать на то, что тебе нравится, а что нет. Я тебя не трогаю, а ты обходишь меня по дуге, понял?
Рону не оставалось ничего другого, кроме как согласно кивнуть.
— Сейчас я тебя отпущу, и ты спокойно продолжишь ужинать. Если разорешься или побежишь стучать, то воспитательный процесс я продолжу позже. Понял?
Уизли снова кивнул. Он в этот момент был готов согласиться с чем угодно, только бы боль в вывернутой руке прошла.
— Умница, — похвалил его Брок и отпустил руку.
— Ты пожалеешь, — буркнул Рон, потирая локоть.
— Похуй, — ответил Брок и потянулся за едой. Отказывать себе в пище и контролировать рацион Брок пока не считал нужным. С таким недовесом, что был у него сейчас, можно масло ложками есть.
Тони каким-то образом прозевал Гарри на входе, обнаружив его уже сидящим. Каково же было его удивление, когда рядом с мальчишкой, вокруг которого была странная аура мужика, увидел девочку, вокруг которой была аура, как две капли воды похожая на Наташу Романофф. Если «мужика» в форме ЩИТа вокруг мальчишки еще можно было объяснить глюком, обманом зрения, сбоем в матрице и ретроградным Меркурием с Раком в Козероге, то Романофф не поддавалась никакому логическому объяснению. Дождавшись, когда соседи интересной парочки выйдут из-за стола, Тони спикировал к ним. Он решил воспользоваться тем, что люди в большинстве своем видят то, что хотят и к чему привыкли. В наличие человеческого сознания в птице, пусть это и волшебный феникс, вряд ли кто поверит, еще меньше кто додумается. А что взять с малоразумного пернатого? Летает, где хочет и пристает к детишкам, главное, все сделать так, чтобы никто не «увидел» агрессии.
— О, я эту птицу у директора в кабинете видел, — сказал пацан, а Тони, напрягшись, принялся напевать свою любимую «Back In Black», уж Наташа-то точно должна была узнать ее и понять, кто перед ней. По крайней мере, Тони на это надеялся. Она слушала, склонив голову, пока мальчишка на ухо ей не сказал:
— Жутко похоже на AC/DC.
Наташа смотрела на птицу и не верила своим ушам. Рассчитывать на то, что волшебный «попугай» в горах Шотландии является поклонником жесткого панка, и не просто направления в музыке, а конкретной песни, под которую Старк, помнится, с помпой приперся в Штутгарт, было бы глупо, поэтому:
— Тони? — спросила Наташа, чувствуя себя полной идиоткой. «Попугай» закивал и переместился к ним ближе, усевшись так, что почти закрыл их собой от любопытных глаз.
— Что за «Тони»? — спросил Брок, охреневая от количества попаданцев на квадратный ярд в этом богоугодном месте.
— Тони Старк, — с улыбкой ответила Наташа, а птиц важно кивнул головой и начал что-то отстукивать по деревянному столу когтем на правой лапе. Точки, тире… Брок прислушался и смог вычленить пару слов.
— Будь я проклят, если это не Морзе! — сказал Брок и получил кивок от Старка. — Так, обожди, мы жутко палимся прямо сейчас. Все смотрят. Давай встретимся завтра в четыре пополудни в галерее на шестом этаже. Найдешь?
Тони кивнул. Он и сам понимал, что ведет себя слишком подозрительно, но не подлететь и не попытаться не мог. Теперь-то будет проще дождаться встречи, когда точно знаешь, что тебя узнали, что ты не один.
Снейп едва не рванул к Поттеру, когда феникс приземлился перед мальчишкой, но был остановлен тихим, но властным окриком Дамблдора:
— Оставь, Фоукс всегда был неравнодушен к Гарри.
— Уверены? — спросил Снейп, не отводя взгляда от феникса, который в один момент мог спалить кого угодно, кто ему вдруг не понравится.
— Естественно, — ответил Дамблдор, тоже пристально наблюдающий за Фоуксом и Гарри. «А еще он не потерпел бы темной сущности в ребенке, если бы она была проявленной, — это Дамблдор уже не стал говорить вслух, — поэтому я могу быть абсолютно спокоен — крестраж спит».
Тони еще недолго потоптался по столу, немного поклевал пирожное, чтобы наконец-то понять, есть у него в этом теле вкусовые рецепторы или нет, потому что глотать целиком орехи ему надоело — никакого гастрономического удовольствия, и, осознав, что сладкое он чувствует, но оно ему не нравится, курлыкнул напоследок и взлетел, оставив за собой шлейф из медленно гаснущих искорок. Сделав круг почета по Большому залу, Тони переместился во вспышке пламени в свою комнату. Ему было о чем подумать.
— Позер, — фыркнул Брок.
— Согласна, — кивнула Наташа.
Бакаут — железное дерево.
Украинский Бронебрюх — самый крупный из всех известных драконов, вес его достигает шести тонн, а туловище имеет округлую форму. Его чешуя серого цвета с металлическим отливом, глаза тёмно-красные, а когти очень длинные и острые.