Глава №71. Йормунганд. Гёттердаммерунг
Вчера весь день голова с какого-то перепугу разболелась, и дописывать пришлось буквально утром. Так что выкладываю чуть позже, не обессудьте.
Винлин. Спустя сутки.
Придумывания плана дальнейших действий и разбирательства с последствиями нападения ГИДРы на Шанхай как всегда заняло больше времени, чем ожидалось. Нет, для нас это время пролетело быстро… Но в том-то и дело, что люди оказались неожиданно быстрыми, и новосозданный наднациональный орган власти был завален различными бумажками.
А ситуация-то внешне казалась более благопристойной со стороны…
Однако людей беспокоило больше не само нападение и человеческие жертвы, а продвигающееся понижение температуры, ставшее задевать обычный человеческий распорядок гораздо сильнее. Темп распространения заморозков и снега за сутки порядком увеличился, и на улице сейчас была стабильно минусовая температура. Пока всего несколько градусов ниже нуля… Но от такой весёлой осени со снегом народ потихоньку начинает что-то подозревать.
Ибо всякие синоптики ни разу, вот вообще такого не предсказывали.
А потому в отличии от народа, ничего не понимающая власть начала бить тревогу… А когда обычные учёные принялись разводить руками, большие дяди и тёти как миленькие побежали к своим настоящим хозяевам… А те уже к нам. И что мы им могли сказать? Божественная сущность, что чихом может сносить планеты, миллиарды лет назад поигралась с всемогущими камешками и создала то самое, легендарное климатическое оружие?..
И хотелось бы их всех послать… Отопление подготавливать, да нельзя. Начнут бучу поднимать, а менять их заманаешься.
Тем более в условиях полномасштабной войны с ГИДРой, которая после неудачи прямой атаки принялась играть в современных партизан и проводить кибератаки. Не говоря уже про экономическую и санкционную войну, устроенную их марионетками. Не слишком активную, ибо Китай таки и в этой реальности производит просто громадное количество товаров иностранных компаний… Но всё же веселуха началась знатная.
— Ха-а-а… Ещё и радикалы… — поморщился я, наконец-то откладывая в сторону Свиток Бёра.
— Да ладно тебе, весёлые рёбятки! — нагло филонящая Сенти как всегда была за любую движуху, скажем так. А именно её наши радикалы и предлагали. Америку и раньше не особо любили, а в начавшемся противостоянии, которое инициировали совсем не азиаты… Нда.
— Нам хватает подобных личностей на ближнем востоке, уменьшение количества противоречий на котором и так проходит очень… Сложно. — вздохнула моя ненаглядная, с лёгкой тоской поглядывая на постоянно поступающие отчёты. — Люди не должны враждовать между собой. Они ведь одна раса…
Снисходительно хмыкнув, я поднялся со своего места.
— Довольно людей. Мне их и так по горло хватило за последнее время… Нет, я всё-таки найду того негра, что прибил вампиров, и выпотрошу его. — проворчал с некоторым негодованием я. Плевать, что они кровососы жрали людей, они хотя бы знали, как управлять Западом. ГИДРа же… Переоценил я этих ребят, переоценил. — Но сделаю это после того, как вырежу другого чёрного… Только дракона.
— Наконец-то кто-то интересный среди противников появится! — вскрикнувшая сероволосая особа спрыгнула со стола нашего кабинета в Небесном Драконе. — Я ведь правильно понимаю, он смог от тебя сбежать?
— Не весть какое доказательство силы… Но с учётом того, что от меня мало кто сбегал… — прикинул я, через силу признавая правдивость слов Сенти: — Что-то такое в твоих словах есть.
— Идём. Мы уже прибываем к Марианскому жёлобу. — прервала нашу болтовню моя супруга, наградив нас внушающим серьёзное поведение волевым взглядом. — Не стоит быть столь несерьёзными в преверии не самой простой битвы. Надо напоминать, насколько силён даже старый Мировой Змей?
— Это как раз и интересует меня больше всего! Не звиздят ли все те данные, что есть у вас?! — сверкнула полными предвкушения глазками Сенти.
— И почему не сохранилось более наглядных доказательств, нежели письменные?.. — с явственным сожалением покачала головой моя ненаглядная, продолжая препираться со своей альтер-эго версией. Сенти, как говорится, была одновременна похожа и не похожа на Хуа, полностью отражая это противоречие в своей внешности, окончательно принявшей идеальный для воплощения осколка Феникса облик.
— Потому что выжившие в битвах с ними были только среди наблюдателей. — поведал я то, что понял после многодневного сидения в архивах. — Помни, Сенти. Ты не умрёшь, даже если потеряешь тело. А вот мы…
— Да-да, постоянно забываю, что вы также смертны, пусть и не стареете… — заскучавшим тоном бросила багровоглазая особа, направляясь к выходу.
— Не будь столь лёгкомысленной… По крайней мере в такое время. — сурово бросила моя пр-р-релесть, очаровательно сдвинув бровки. — А ты, Вили… Тебя это тоже касается.
— Угум… Гм. — в Небесных Драконах для нас специально был сделан отдельный проход, в котором мы могли разгоняться и не бояться сшибить нафиг хрупких людей, которые при нашей скорости даже Ци не успеют задействовать для смягчения удара на сверхзвуке. Ну и по причине последнего уже через пару секунд я мог наблюдать представший перед нами остров Гуам. — Занятно…
— Мягко сказано. — нахмурилась Хуа, с видимым даже любому иди… Ненаблюдательному разумному беспокойством поглядывая на то, что когда-то было продолговатым островом.
Сейчас же от него остались лишь две раскуроченные и горящие половины, между которыми крутилась огромная воронка водоворота, чем-то напоминающая картины к рассказу Эдгара Аллана По — Низвержение в Мальстрём.
С учётом, что эта картина дополнялась сиянием человеческих душ, подпитывающих и расширяющих водоворот, а также закатом… Выглядело всё внушающе.
Я даже не удержался и сделал фото на свой свиток, очень уж хотелось поставить это где-нибудь в качестве картины. Да и опять же, для архива Асгарда полезно, плюс потомки увидят такое ужасающее, но всё равно прекрасное зрелище.
— Сосредоточьтесь на противнике. — одёрнула меня, и Сенти за компанию сероволосая воительница. — Не время наслаждаться пейзажем. — указала она рукой на кружащего вокруг воронки и явно подросшего с нашей последней встрече Нидхёгга.
Как и было предложено, я выбросил все мысли о наслаждении пейзажем, кои по умолчанию появлялись в голове долгожителя, сосредоточившись на будущем противнике. Отсюда несколько сотен километров до Марианской впадины, и ещё около десяти до дна самой глубокой её точки, где собственно и дрыхнет Йормунганд.
Как он собирается его пробудить таким… Явлением?
Впрочем… Не важно. В любом случае надо будет его прервать, а там уж можно и допросить дракона, после его победы. Иггдрасиль наверняка подсобит в этом деле…
— Открыть огонь. — пока я вглядывался с помощью Ощущения Магии в магическую структуру водоворота и пытался понять что к чему, моя ненаглядная принялась отдавать приказы кораблю через свиток.
Если Нидхёггу залпы даже старых асгардийских оружий были как слону дробина, тогда как многочисленные летающие Мерзости в воздухе и нелетающие на остатках острова просто начисто скашивались залпами лазеров с магическим наполнением.
Не имея проблем с окружающими гражданскими, Небесный Дракон мог продемонстрировать всю свою мощь. Жаль всё-таки, что Асгард отказался от крупных кораблей в силу отсутствия подходящих для них врагов после падения Тёмных Эльфов.
Парочка таких бы начисто решили проблему с любыми врагами человечеству… Но тут я солидарен с сообратьями по расе — это просто-напросто не интересно, как старая добрая драка!
Противник в которой резко рванул к нам, за пару взмахов добираясь до Небесного Дракона.
— Хрёс… — на старонорвержском языке начал чешуйчатый, но тут же был перебит голосом моей супруги:
— Активировать щит. — с невозмутимым и индифферентным к пятидесятиметровой рептилии лицом проговорила Хуа, и перед самым носом клыкасто-рогасто-когтисто-чешуйчатого возникла плёнка щита, поделённого на многочисленные многоугольные участки.
Недовольно рыкнув, Нидхёгг чуть подался назад и резко ускорился, вонзая длинные когти передних лап прямо в один из многогранников, начиная ме-е-едленно, но очень уверенно расширять сопротивляющуюся преграду. И как только полупрозрачный щит наконец раскрылся в достаточной степени, мы наконец атаковали.
Мы — в смысле все.
Первыми ударили все орудия, в радиусе поражения которых находилась образовавшаяся дыра, а мгновением позже я выпустил Стрелу Бури, Хуа не церемонясь отправила Клинок Феникса, Сенти запустила десятки мечей из застывшего багрового пламени… И вся эта куча космической энергии, магии и Ци встретилась с широченным и мощнейшим выдохом фиолетового пламени со стороны Нидхёгга.
Вся эта энергия пережила вполне ожидаемые изменения, и не выдержав трансформации в нечто стабильное и новое… Образовала на миг небольшое солнце, а после чего просто и без затей взорвалась малым подобием сверхновой звезды. Взрывная волна которой была достаточно сильной, чтобы откинуть нас троих на десяток метров, и выгнать Нидхёгга за пределы щита… Если бы тот выдержал такой неожиданной атаки и не расформировался, начисто спалив генераторы по цепной реакции, прошедшей по всей его поверхности.
Отчего наш бой продолжился практически сразу.
Кувыркнувшись назад во время взрыва, я мимолётом отметил, что последний смял весь металл Небесного Дракона вокруг эпицентра, кроме вибраниумной основы, а затем сразу же оттолкнулся носками ступней от поверхность и выстрелил своим телом вперёд.
Не сговариваясь, мы с девушками рванули в разные стороны, на полную решив использовать преимущество в численности и раздёргивая внимания. Максимум наш противник мог углядеть за двумя из-за положения глаз, а другого чувствовал только через свой аналог Ощущения Магии, кое было похуже в деле отслеживания нескольких слишком сильных в магическом плане существ на небольшом расстоянии.
Их, скажем так, магические сигнатуры, банально сливались в одно большое пятно.
Потому Нидхёггу пришлось давать широкий, но слишком-то и мощный залп фиолетовым пламенем дёрнувшейся по полукругу вытянутой клыкасто-зубастой морды.
— Проблемно… — одними губами прошептал я с лёгкой досадой, когда выпущенные двойным взмахом Ветра Хрёсвельга наткнулись на пламя… И то, вместо того чтобы развеяться, как зачастую происходит с чуть менее мощной магией или космической энергией, что встречается с моей силой… Сдетонировало.
Метнув короткие взгляды в сторону моих соратниц, заметил у них аналогичную картину отступления, а также продолжения дальнейшего разделения внимания дракона. К Нидхёггу ещё не подоспели помощь из числа непрерывно атакуемых Небесным Драконом Мерзостей Космоса, и этим надо было пользоваться. А потому мы втроём, мысля фактически одинаковыми тактическими и стратегическими категориями, вновь бросились в атаку.
Только теперь вместо наших даров мы использовали исключительно Ци, слабо засияв — слишком сильное свечение у людей и у нас ранее выражало крайне большой процент потери сей энергии в окружающее пространство. И не сияя более как новогодние ёлки, мы могли концентрировать почти всю силу Ци в своих телах, буквально насквозь пройдя сквозь третий выдох Нидхёгга.
— Ха-а-а! — обычно мои атаки не сопровождались вдохами и выдохами, но в этот раз я действовал максимально серьёзным образом.
Даже в прошлой битве с Нидхёггом я так не выкладывался. Сравнения бой достоин только с тем Проклятым тёмным эльфом…
Клинки в моих руках принялись с громкими хлопками преодолевать скорость звука, кромсая чёрную чешую и фиолетовую плоть под ней, но даже разбрызгивая сугубо магический аналог крови, ощутимого урона я не наносил. Просто отвлекал внимание.
Не всегда, увы, получается быть главной атакующей силой. Или ДДшером, выражаясь терминами из моей чело… В общем, геймерскими терминами.
Новая серия атак прошла уже ближе к более уязвимым глазам, и чёрный дракон был просто вынужден отвлечься от Хуа, дабы блокировать наши с Сенти синхронные атаки. Ибо перед ним, так безрассудно сунувшимся к трём условно-равным врагам, встала дилемма — глаза или получение прямой атаки от Феникса.
Он выбрал второе.
Казалось бы, почему существо с многотысячелетним опытом, превосходящим даже нас, даже Всеотца — совершил такую глупость? Полагаю, причина прозаична — ранее он всегда сражался с единственным равным плюс-минус, противником — Хрёсвельгом.
А тут внезапно объявился Феникс, с которым он раньше не сталкивался…
Сенти в этот момент заблокировала его когти огромным даже не мечом, плоской громадной рельсой из заставшего пламени. Из-за чего для отражения моих нападок у него осталась лишь морда и правая лапа, кою преодолеть было гораздо проще, нежели когда их две.
…И обрётшая тело воплощение осколка самой Жизни, черпающая свои силы из резерва, до которого Хуа ещё не добралась — даже двух с половиной тысяч лет не хватит на изобретение настолько мощных атак, чтобы они затронули… М-м-м… Более глубинные сути осколка космической сущности. Подробности Сенти так и не сказала, потому что сама не знала, ибо для неё все нынешние возможности… Интуитивны. Как для человека двигать руками и пальцами.
— Хрёсвельг! — не оригинально рыкнул дракон на всё том же старонорвежском, когда наконец до него дошло, что главным противником в этой битве он должен считать отнюдь не очередное воплощение его давнего врага, Орла Хрёсвельга — меня.
— Хм-м! — очень информативно выдал я в ответ, не отвлекаясь на болтовню. Её можно позволить только тогда, когда я точно уверен в своей победе, возможно даже с травмами… Но в этот раз старая белка нагло умолчала, что дракоша приподнял в силе!
Ничего, после боя я с него всё спрошу… Особенно если мне придётся вызывать подмогу. По идее, учитывая резоны, Асгард обязан будет вмешаться.
Но это будет позорище! Не в одиночку, а в троём продуть какой-то предательской рептилии, нарушающей свои обещания? Тем более данные Иггдрасилю?!
Сотня порезов на чешуйчатой туше дракона и вся начавшаяся битва прошла менее чем за три секунды. Люди видели в этот момент не более чем стремительные вспышки, разрушающие палубу и кое-где начавшие царапать даже вибраниум. Насколько были прочны клинки из Уру, усиленные Ци и когти древнего создания перед нами.
И Хуа наконец-то подготовила свою атаку за это невероятно долгое в нашем понимании настоящего боя время.
Яркая вспышка пламени в этот раз разделилась сразу на две огненные птицы, которые рванулись в право и влево. С учётом того, что вокруг его морды парил я, нагло используя Ветра Хрёсвельга для кручения и верчения в воздухе, тем самым уклоняясь от почти всех атак… Над тушей дракона прыгала по постоянно создающимся багровым мечам Сенти, отправляя их затем в спину и крылья, а под ним лишь палуба корабля смертных…
Наш противник ринулся вниз… Тут же вызвав у нашей троицы синхронные ухмылки. Ведь вибраниум несмотря на то, что в целом уступает в прочности Уру, был очень, очень неплох в отражении ударов. Отчего когти ошарашенной рептилии буквально отскочили назад из-за вибрации, и мы не смогли не воспользоваться этим шансом.
Единовременный прямой рывок на пределе сил заставил думать нашего врага очень-очень быстро, и он как и ожидалось, он не придумал ничего лучшего банального взлёта назад. Несмотря на уже дырявые от атак Сенти крылья, дёрнула рептилия весьма быстро, и оттого мне пришлось метнуть мечи, дабы вновь повредить длинную шею Нидхёгга и отправить в ту же секунду слабую Стрелу Бури, дабы под её прикрытием вырвать клинки из плоти противника и вернуть их обратно в свои руки.
Опять же с помощью Ветров, которыми я скоро начну обращаться не хуже какого-нибудь телекинеза.
Вновь началось дальнобойное противостояние, и так как сил мы вообще не жалели, бедный борт Небесного Дракона уже начисто обгорел и разрушился, обнажая тонкий слой из вибраниума. Да и само летающее судно начало трясти от взрывных волн, расходящихся во все стороны.
— Его полёт начинает раздражать. — успел бросить я в момент одной из передышек, параллельно пытаясь предугадать где в следующую секунду окажется слишком манёвренный со своим полузмеиным телом дракон. Который умудрялся изгибаться под совершенно неожиданными углами, чем избегал до сих пор даже самых предусмотренных атак. Тем не менее, и атаковать он нас особо не мог — мы взрывали его пламя многочисленными, но не слишком сильными вспышками огня и ветра.
— Это ничтожество не хочет честной битвы! — внезапно рявкнула Сенти, на лице которой проступило удивлённое осознание. — И не зыркай так на меня! Я не повернутая на чести дура, он просто тянет время! Воронка!
— Но она же не меняется… — создавая очередной энергетический лук, я запустил столь же энергетическую стрелу в дракона с упреждением, в следующее мгновение отскакивая вправо от концентрированного фиолетового луча, которыми Нидхёгг тоже иногда пулялся.
И судя по мерзостному оттенку Силы Космоса Живой Планеты… Такой силы у него раньше не было.
— Вы и не увидите изменений! Я вижу это как часть самой Жизни… Он потихоньку, по капельке выдаивает человеческие души! Плевать на их людскую принадлежность, это нарушение вообще всех порядков! — пусть я особо и не понял, о чём мне вещала Сенти, лишь догадывался… Однако выражение её лица всё говорило лучше всяких слов.
— И что ты предлагаешь? — вскинул брови я, с легким раздражением отмечая устремляющихся ко мне Мерзостей Космоса. Пушечное мясо… Но его его так много, что отвлекает уже от порядком покоцанного чешуйчатого! Впечатляющие размеры в такой ситуации ему только мешали, отчего дело наконец-то начало двигаться с мёртвой точки… И не будь дураком, Нидхёгг тоже это понял, принявшись пускать на убой Мерзостей. Даже самых сильных из находящихся здесь.
— О, это будет крайне эффектно и зрелищно!.. Хотела бы сказать я, но… — вздохнула Сенти, внезапно прекратив метать свои клинки из застывшего пламени в дракона, и приземлившаяся рядом со мной. — Чуешь?
— Да. Мы слишком поздно поняли ситуацию. — с явно прослеживающимся разочарованием в себе самой проговорила за меня Хуа, наблюдая как вдалеке от нас начала подниматься из воды гигантская голова титанического змея.
И когда я говорю гигантская и титанического — я вообще не преувеличиваю. Ибо она была большой даже на расстоянии десятков километров с нашей-то высоты.
Последний и старейший во всей галактике представитель вида Мировых Змеев, существ длинной более чем в десять километров, прозванный Йормунгандом, проснулся.
И сказать что он был взбешён — значит промолчать в отрицательной степени.
* * *
Тем временем. Совсем другая часть планеты. Египет.
Именующий себя Нагашем.
Потомок последней Фараонской династии настоящего Египта, а не того жалкого его подобия, что сейчас было создано мусульманами с этим их исламом… Смеялся.
Представитель немногочисленных ныне коптов смотрел на склонившихся перед ним богов, которые в древние времена правили его страной, его государством, его державой.
Эти древние и якобы мудрые создания строили бесчисленными планы и интриги, пользуясь многотысячелетним опытом… Но они настолько были уверены в своих силах в центре своей веры и мощи, в Египетских Пирамидах… Что прозевали… Нет, даже просто самоуверенно проигнорировали тот факт, что их якобы прислужник имеет амбиции гораздо большие, чем служение кучке болванов.
Все их гениальные ходы, долгоиграющие планы, всё то, чем обладают древние создания с многотысячелетним опытом… Оказались против простой, как лом, грубой силы.
Откровенно брезгуя личным управлением армией мёртвых, коя в их условиях была единственным способом для многочисленного набора сил, ибо мусульмане очень вяло переходили в полузабытую веру… Эти идиоты передали полное, абсолютно полное управление Нагашу, будучи уверенным в том, что тот ради своих амбиций начнёт использовать её для порабощения варварских государств континента-прародителя людей.
И до одной судьбоносной встречи мужчина так и планировал сделать, и потом уже поквитаться со считающими его букашкой рабом…
— Но всё оказалось не так просто, да, божки? — кое-как проговорил через смех копт, сверкнув сияющие тёмно-зелёной силой глазами. — Вы оказались не всемогущими существами, коими сами себя захотели считать, и коими Бог предстаёт у мусульман и христиан… А всего лишь такими же смертными, которые имеют аналогичные пороки.
— И чем же ты гордишься? — сверкнул, пожалуй, единственный из немногих более-менее достойных богов по мнению Нагаша — Сет. — Ты сокрушил нас самой грубейшей атакой из возможных… Но она стала возможной только благодаря тому, что ты продался другому. И что же ты поменял, о раб Смерти?
— Интриги полезны только тогда, когда их можно подкрепить реальной силой. Это я уяснил чётко… Моя будущая блохастая собачка. — каркающим смехом вновь показал своё превосходство над израненными его армией мёртвых богами. Полагаю, для древних духов, которые по её словам лишь притворялись божествами, стало абсолютной неожиданностью, что мертвецы, созданные одним из древних фараонов, спокойно могут атаковать почти нематериальных членов Эннеады. — Вы же не возражаете против выживания одного из них, о моя госпожа? Этот ведь хотя бы вынашивал свои планы, желая вознести, а потом и предать свою… Кхм… Госпожу.
— И я надеюсь, что ты не последуешь его примеру. Я ведь не глупая рептилоидная дамочка, помешанная на Справедливости… — тихим шелестом, пробирающим хладом пока ещё живое тело Нагаша, раздался голос проступившей из теней юной девочки.
Её полузакрытые, чёрные, словно вороное крыло глаза скользнули в сторону обезглавленной лично клинком Нагаша Аммат.
— Что вы… Я… После разговоров с вами… — чуть подрастерял свою уверенность некромант. — Всё прекрасно понял, и не претендую выше… Обозначенных рамок.
— Ха! — тут же насмешливо выдал лишившийся одного глаза Сет. — Ты… Кх… — и столь же быстро заткнулся, задрожав всем телом от взгляда самой Богини Смерти, ставшей первой, единственной и настоящей госпожой для Нагаша.
Помимо того, что она действительно походила на настоящее Божество, Нагаш получил от неё подробные объяснения о сути мироздания. О Девяти Мирах, кто она такая в них, кем в них является сам Нагаш и его бывшие хозяева… И так как дураком копт никогда не был, то сразу же снизил свои амбиции. Завоевание всего мира, конечно, невероятно привлекает… Но не тогда, когда по земле бродит та, благодаря которой его армия стала его могущественнее… И может распасться по щелчку пальцев.
Так что он решил ограничиться одной лишь Африкой, которую госпожа отдала ему на откуп. Тоже очень, очень большой куш, как говорят в Европе.
И пусть госпожа Хель не считала себя Богиней, это и привлекало его в ней. Не в романтическом плане, конечно. О таких примитивных вещах он не думал, тем более в отношении того, кто выглядит как ребёнком. А привлекало… Действительно могущественное существо не будет восхвалять свой статус и называться тем, кем не является. Сильный никогда не будет врать самому же себе, ведь он и так совершенен.
По её же словам, Богиней Смерти её назвал один родич-асгардец, а не она сама… И так как госпожа Хель никогда не врала, Повелитель Смерти верил богине своего собственного аспекта, которая ещё и даровала ему множество различных сил, без которых в прямом ударе у него не было бы шансов.
Пробирающие до печёнок глаза Госпожи в жесте согласия прикрылись, после чего она вновь начала говорить таким же тоном:
— Касательно ответа на твой вопрос… Нет, Сет полностью твой. Можешь быть спокоен за своего будущего, гм, Цербера. — едва заметно усмехнулась дочь Бога Обмана. Собственно, в том числе и по этой причине Нагаш не собирался интриговать, даже помимо холодящей кости силы.
Весьма глупо будет пытаться обмануть ту, кто является дочерью существа, прозванного Богом Обмана даже среди равных ему существ — асгардцев.
А глупцом, опять же, Нагаш не был.
— Благодарю вас, госпожа. — коротко поклонился он, прекрасно зная, что воплощённую в облике маленькой девочки Смерть не интересует многочисленная, но пустая лесть.
Искренняя гораздо приятнее ей. Это он выяснил в первую очередь.
— Ступай, ступай мой, гм… Апостол… Нет, не подходящее название… Чемпион… О да, Чемпион Смерти, Нагаш. Повелитель Армии Мёртвых, Фараон Египта и Африки, а в будущем объединённых в Царство Та-Кемет, Царь Нагаш. И нет. — вздёрнула госпожа аккуратный белоснежный, словно у мертвеца, пальчик. — Как говорил мой дед… Предвосхищая твой вопрос… Я не вижу будущего. Просто это очевидный исход, рассчитанный с помощью более надёжных методов, чем прорицание. Да, такой исход им понравится… Такой как ты им понравишься. — чуть усмехнулась госпожа Хель. — Ну а вы, глупцы, коих победил мой Чемпион с каплей моих сил…
Госпожа вскинула руку… И древние духи принялись с криками угасать на глазах, становясь стариками, слабыми и немощными.
И продолжалось это устрашающее зрелище, явно показывающее Нагашу последствия его предательства, до тех пор, пока пески времени окончательно не победили, и фальшивые боги превратились в этот самый песок, тут же втянувшийся в пошедший рябью воздух перед госпожой Хель.
— Как там это называется у северян?.. О да… Точно… Гёттердаммерунг…