* * *
Год 293 от Завоевания Эйгона.
Эссос. Спорные земли.
Спорные земли. Место, где кровь и золото всегда льются рекой. Тут рождались и умирали десятки отрядов наёмников, именно здесь зародился союз Девятигрошовых королей — капитанов наёмников, бастардов, пиратов и прочих отбросов, захвативших Ступени, Спорные земли и Тирош, и впоследствии потерпевших сокрушительное поражение в войне за трон Семи Королевств.
Последние годы выдались для истерзанных вечными войнами земель особенно тяжелыми. Лисс, при поддержке тогда ещё только зарождающейся военной машины Пылающего Легиона смог завоевать своих извечных противников — Тирош и Мир, став фактическим гегемоном в регионе. Но праздновал победу Вольный город не долго. Визерис Таргариен уплыл со своим войском в Залив Работорговцев, ныне именуемый Драконьим, дабы огнём и мечом покорить тамошние города и создать свою империю. Потратив колоссальные суммы на финансирование наёмников, Лисс рассчитывал быстро пополнить казну, ведь теперь часть торгового маршрута связывающая И-Ти, Семь Королевств и половину Вольных городов была подконтрольна лиссейским магистрам целиком и полностью. Вот как раз из-за этого очень многие сильные мира сего пришли в неописуемую «радость» от таких новостей, когда с их торговцев стали драть по три шкуры за проход и цены на многие товары взлетели в небеса. Так богачи Лисса желали пополнить свою оскудевшую мошну. Альянс против набравшегося наглости Вольного города был заключен немедля. В Мир и Тирош потекло серебро и золото от Пентоса, Норвоса, Браавоса и Квороха. Купленные в кредит галеры прямиком со стапелей Браавоса, наёмники и фураж — всё стекалось к границам недавно завоеванных городов, а местные аристократы мигом заключили тайный союз меж собой, переступив через многовековую вражду. Лисс совершил фатальную ошибку, ударив по кошелькам десятков крайне влиятельных людей.
Следующий виток противостояния начался почти сразу, не успели капитаны наёмников подсчитать барыши, как стали поступать новые заказы. Тирош и Мир подняли восстания, получив армии и флоты, а также гигантские ссуды от объявившихся «друзей». Лисс был вынужден вновь набирать отряды продажных мечей, благо казна была мал-мало, но пополнена. Но Пылающий Легион, дающий за счёт своей дисциплины и обмундирования преимущество уже уплыл, потому противостояние, обострившееся с новой силой, находилось в некотором равновесии. Рубка шла жаркой, за каждую деревеньку и речушку умирали десятки людей с обоих сторон конфликта, многотысячные армии не раз и не два сходились в битвах, вновь расходясь, так и не выявив явного победителя. Но силы и ресурсы были изначально неравны, потому Лисс стал со временем выдыхаться. Повезло городу лишь единожды — когда объединённая армия Тироша и Мира уже почти осаждала стены города, в стане временных союзников случился разлад и очень быстро коалиция распалась. Теперь воевали все против всех. Тирош получал поддержку от Браавоса, Мир брал деньги у Пентоса и Квороха, Пентос решил поставить на Лисс.
Вот в этот бурлящий котёл и влезли Оберин Мартелл со своим другом Арроном Кворгилом, командуя полуторатысячным отрядом выделенным им императором Валирии. Магистры Лисса обещали слишком много, чтобы оставить их посулы без внимания. Ради такого дела даже было выделено двадцать галер из бывшего флота Юнкая. Валирийская империя располагала огромными военными ресурсами и с радостью отщипнула кусочек. Тем более обеспечение всего этого богатства ложилось на плечи старых-новых лиссейских союзников.
— На что они рассчитывают? — озадаченно буркнул Оберин, отнимая от глаза подзорную трубу.
Его войско встало прямо на холме, возвышающемся над старым каменным мостом, перекинутым через одну из многих речек, пронизывающих Спорные земли. Ровные ряды воинов, облаченных в однообразные блестящие на солнце доспехи, попирали пиками небеса. Скутумы выкрашенные в красный были упёрты в землю, ремешки шлемов уже были застёгнуты на выбритых подбородках, а перед выстроившимися порядками были воткнуты ощетинившиеся заточенными кольями «ежи». Их сколачивали из трёх толстых скрещенных брёвен — три конца упирались в землю, а ещё три смотрели в разные стороны, на них с лёгкостью мог нанизаться неудачливый всадник или пехотинец. Благодаря им получалось быстро и просто строить заградительные баррикады как против пеших, так и против конных. За холмом уже оседлали лошадей три сотни всадников, только и ждущих сигнала, дабы ринуться в бой.
С другой стороны безымянной речушки, через которую был перекинут побитый временем каменный мост, виднелось армия неприятеля. Хотя, правильнее будет сказать — армии. Около пяти тысяч наёмников, разбитые на три неравных отряда. Около тысячи бойцов было облачено в кольчуги, имело большие круглые щиты из бронзы и держали хоть какой-то строй. Пять сотен всадников, разодетых как на приём к королю, красовались кованными нагрудниками и более чем солидным вооружением, но благодаря подзорной трубе было отлично видно — так снаряжены только первые ряды, основная масса хорошо если имела стёганый тканевый доспех, плохонький щит и копьё. Прочая же людская масса были пешим сбродом, среди которого дисциплина если и присутствовала, то только в качестве ругательного слова. Оберин полагал, что этих молодцев собрали из многочисленных малых отрядов и хорошо если потратили хотя бы декаду на слаживание.
— Они превосходят нас более чем в три раза. Да и конницы у них больше. — ответил Аррон.
Они на своих конях выехали чуть вперёд, чтобы своими глазами увидеть своих будущих оппонентов. Нет, словам разведчиков мужчины доверяли, но вдруг лазутчики что-то упустили?
— Боишься? — улыбнулся Мартелл, разворачивая своего белоснежного тонконого скакуна.
Прошлый конь был убит ещё две декады назад — меткий выстрел из лука врага. Бывает.
— Ещё чего. — фыркнул от такой подначки Кворгил, — Но ты уверен?
— Как никогда, мой друг. Сегодня мы одержим победу. Легионеры и тактика введенная Визерисом позволяет бить и не таких врагов.
— Если нас разобьют и пленят, просьбу о выкупе будешь писать сам. Посмотрим, как тебя поднимут на смех в Астапоре. — улыбнулся в отросшую чёрную щетину Аррон.
— Тогда, когда мы выиграем, все почести тоже получу лишь я? — невинно поинтересовался Красный Змей.
— Ещё чего! — засмеялся Аррон и, пришпорив коня, отправился к отряду всадников.
Мартелл также занял причитающееся командиру место. Вскоре с другого берега послышался вой труб, и вся эта не особо организованная толпа дрогнула, заревела тысячами глоток и пришла в движение. Холм, поросший травой по колено, стоял прямо у моста, так что пересекая каменную переправу, врагам приходилось строиться под уклоном в горку. Командиры противника совершили форменное чудо, остановив начавшееся наступление и наведя хоть какой-то порядок в рядах войска. Легионеры же за это время даже не шелохнулись, стоя под палящими лучами светила ровными шеренгами и ожидая команд.
Наступление было запоминающимся. Впереди, как ударный кулак, шёл отряд Кровавых Волков. Тысяча облаченных в кольчуги воинов держали строй, чуть в отдалении от них шла остальная орда наёмников, быстро сбившаяся в группки по принадлежности к тому или иному отряду. Всадники пока выжидали, стоя у моста.
— Готовься! — гаркнул Мартелл.
Стоящий рядом молодой паренёк затрубил в бронзовую трубу. Команду подхватили остальные сигнальные и первые два ряда легионеров вынула из земли воткнутый пилум.
Между двумя армиями осталось всего лишь сотня шагов. Со стороны наёмников послышался вой боевых труб и были вскинуты большие круглые щиты. Кровавые Волки ускорились, перейдя на бег, от чего ровная линия наступления превратилась в волнистую полосу медных щитов.
— Щиты! — скомандовал Оберин.
Скутумы были подняты и по ним застучали стрелы, пущенные остановившимися отрядами вражеских лучников лучников. Пять залпов полутора тысяч воинов, имеющих луки обрушились на легионеров целыми тучами стрел, но большие щиты с честью сдержали натиск железного дождя. Скутумы были опущены, стралы с деревянных полотен срублены слитным ударом мечей.
Пятьдесят метров. Крики наступающих, шум тысяч ног и лязг металла набатом били в уши. Тридцать метров. Уже можно было рассмотреть перекошенные от страха, гнева и ярости лица наёмников, бегущих прямо на врытые в землю сколоченные острые колья. Уже виднелись люди с верёвками увенчанными петлями — баррикады явно планировали растащить в стороны, дабы открыть проход к легионерам.
— Бей! — команду тут же продублировали шумным гулом десятки труб.
Два первых ряда с силой метнули пилумы, что градом застучали об оббитые бронзой щиты. Враг всё верно рассчитал, металл дротикам было пробить крайне сложно. Вот только была одна загвоздка — Кровавые Волки уже давно нарушили строй, ринувшись в последнем рывке к рядам валирийцев, за что поплатились. Тут и там начали падать под ноги товарищам наёмники, пораженные то в ногу, то в руку, а изредка и в голову. Шлемы не очень помогли, от удара упавшим с неба дротиком они спасали мало, ведь сотрясение никто не отменял.
Тут же два передних ряда организованно отошли назад, пропуская вперёд товарищей, которые метнули уже свои пилумы. Так, поочерёдно сменяясь, легионеры успели метнуть в противника целых четыре залпа. Тут бы атака и захлебнулась, потери, несмотря на щиты, были чудовищными. Кольчуга никак не спасала от длинного граненного наконечника дротика, добрая треть Кровавых Волков выбыла ещё, даже не успев добежать до врага. Но сзади их подпирали тысячи наступающих бойцов, деваться было просто некуда.
— Баррикады! Уберите баррикады, тупые дети шлюх! — рёв капитана наёмников было слышно даже Оберину.
Ежи стали растаскивать, прикрываясь щитами и пытаясь достать копьями до легионеров. Но тут врага ждала другая проблема, пики солдат Валирии были длиннее, и они слажено стали их применять, то и дело находя себе новую жертву. Стоящие же позади третий и четвертые ряды принялись навесом закидывать порядки врага оставшимися пилумами, собирая кровавую жатву.
Но вот, образовывалось всё больше прорех в деревянной баррикадной стене, в которые стали просачиваться всё больше врагов. Их принимали уже заждавшиеся ровные ряды легионеров, как опытные швеи, работающие иглами пик, пронзая горячую плоть.
— Конница, милорд! — заполонено крикнул паренёк с трубой, стоящий подле Оберина.
— Вижу! — ответил бегающий глазами вдоль фронта столкновения Мартелл, — Труби левый удар!
После сигнала конница под командованием Кворгила принялась огибать холм со стороны удара вражеской кавалерии, решившей, что пришло время вгрызться во фланг легионеров.
Тем временем пехота окончательно сошлась в плотном клинче. Пики были где сломаны, а где просто застряли в телах и щитах врагов, теперь в ход пошли короткие мечи легионеров. Прикрытые скутумами, закованные в железо и действующие под мерные команды своих десятников — солдаты Валирии выглядели самым настоящим воплощением войны и дисциплины по сравнению с окончательно смешавшимися порядками наёмников, превратившихся в одну большую орду. Команда, чуть раздвинуть стену щитов, воткнуть острый меч в бок нападающего на товарища слева воина, явно не ожидающего такой подлости, вынуть клинок, сдвинуть щиты, сдалать шаг назад, команда…
Весь фронт легионеров постоянно, но неуклонно чуть пятился назад. Вражеские командиры, восседающие на конях за спинами своих бойцов, считали это успехом, ведь их парни продавливали ненавистных валирийцев. Легионеры же медленно отступали по одной простой причине — не хотели допускать скопления мертвых тел врагов пред шеренгой, вал из трупов будет мешать эффективно убивать новых наёмников.
Слева послышался треск копий, ржание лошадей и крики раненных — там столкнулись отряды кавалерии. Лобовой удар тяжело бронированной конницы Валирии выбил из сёдел первые ряды противников, не сумевших удержать равнение, после, откинув обломки копий, валирийцы обнажили клинки и смело ринулись в рубку, защищенные латами и глухими шлемами. Один такой отряд из трёх сотен всадников обходился казне как маленький флот, зато мог втоптать в грязь любого дерзнувшего смельчака.
Солнце уже вышло из зенита и стало крениться к западу, когда битва подошла к концу. Давно уже отступила потрёпанная кавалерия противника, уцелевшая лишь на треть. Когда пехота противника побежала, не выдержав потери четверти своей численности, началось сущее Пекло.
Позади атаковавших была река, единственное спасение — мост, не отличающийся особо крупными размерами. Туда-то и ринулись потерявшие голову от страха солдаты удачи, устроив самую настоящую давку. Некоторые от безысходности прыгали в реку, но тех почитали за форменных безумцев — в броне, да не умеючи плавать… это просто приговор. Сзади же напирали легионеры, безнаказанно ударив в спину застопорившейся армии наёмников.
— Думаю, Мир теперь выйдет из игры надолго. — утёр пот со лба раскрасневшийся Аррон, лично убивший четверых всадников противника.
— Мир запросит переговоры, тут провидцем быть не нужно. — отпил из фляги Оберин, безразлично смотря на резню у моста.
— Останется Тирош, один на один с нами. — хищно оскалился Кворгил.
— Мы не сможем взять город, мало для этого войск, да и нет осадных машин. Тем более этот Вольный град расположен на острове, что усложняет всё вдвое. — лошадь под Мартеллом всхрапнула, но опытный дорниец одним движением успокоил животное и дал вынутое из седельной сумки красное яблоко.
— Знаю. Но помечтать-то можно? — Кворгил, под просящим взглядом своего коня, тоже дал питомцу яблочко из своей сумки.
— С одной этой битвы заработаем прилично, процент трофеев нам как командирам положен. — успокоил алчность друга Красный Змей и перевёл взгляд на скачущего к ним посыльного.
— Они просят сдачи, мой лорд!
— Нам не к чему эти ублюдки. Рабами всё равно не торгуем, это низко и не по закону. — безразлично заметил Кворгил.
— Вряд ли среди них найдется кто-то благородных кровей, а выкупиться наёмничьи офицеры могут только золотом из своего лагеря, который мы, итак, скоро захватим. — кивнул Оберин, — Пусть те, кто согласен стать новобранцами отделяться от тех, кто просто сдаётся в плен. — дал приказ Мартелл.
— А остальные? — уточнил посыльный.
— Нам ни к чему кандалы на ногах. Пленные задержат войско.
— Понял. — кивнул посыльный и, развернув коня, припустил в сторону затихшей битвы.