Не опуская взгляда. Глава 19
Сознание вернулось рывком. Подавив желание вскочить и взяв тело под контроль, Арчер осторожно приоткрыл один глаз, сосредоточившись на ощущениях. Предосторожность была излишней: мужчина ощутил срабатывание сигнальной мистерии.
Открыв глаза, мужчина увидел больничную палату. В вену вливалась какая-то жидкость, на животе — повязка, во всем теле — боль, но в целом самочувствие неплохое. И левая рука цела.
— Вы очнулись, — голос на английском стал неожиданностью. Сохранив самообладание, мужчина взглянул в сторону двери.
Из-за спины аврора в штатском выглядывала целитель — совсем молодая девчушка, не старше двадцати.
Неловкость между ними буквально повисла в воздухе. Арчер сразу приметил сложные щи, которые буквально в следующее мгновение сменила маска невозмутимости аврора, а также быстрый взгляд медсестры.
Аврор вошел в палату.
— Майор Яцек Збицкий, отделение интерпола Речи Посполитой Польской, — представился он. — Как мне вас называть? Джек Лондон? Алекс Кроухолд? Персиваль Уэйн?
Интерпол. Ничего удивительного. Его идентифицировали как разыскиваемого преступника. Что же, теперь — вопрос времени, когда его достанут наемники Малфоя.
— Ты знаешь мое имя, — разлепил пересохшие губы Арчер. — Не надо юлить. Девочка, принеси воды.
Целитель скрылась, аврор вошел и наколдовал себе стул. Атмосфера сразу стала проще.
Непрофессионально, уважаемый майор.
— Граф Уолтер Арчер, — Збицкий сел и материализовал планшет. — Что вы делаете в Польше под чужими именами?
Мужчина усмехнулся и покачал головой.
— Давай, оставим вопросы для протокола на твое воображение и перейдем к делу.
— Хорошо. К делу так к делу. В Кракове обнаружены следы пространственного сдвига и довольно разрушительной стычки, а также два мертвых тела со следами вашей энергетики. От мертвецов осталось не так уж и много, но идентифицировать мы их сумели. Оба — разыскиваемые преступники за тяжкие преступления, включая наемничество, военные преступления и убийства. На их волшебных палочках — следы использования Смертельного Проклятия.
Арчер усмехнулся, но глаза его остались хмурыми.
— Так чего ты хочешь, майор? Чтобы я дал тебе печеньку? Ну, нашел пару наемников и следы разрухи — молодец. Я тут при чем?
Збицкий вернул усмешку.
— Как я уже сказал, мистер Арчер, на останках — следы вашей энергетики. Ваш аппарационный след пусть и слегка запутан, но привел в Краков, как раз на границу сдвига. Наводит на мысли, не находите? Кроме того, вы аппарировали прямо под ноги патрулю с насильственными травмами магического происхождения. Нехорошо, мистер Арчер. Сами предложили перейти к делу — и так неловко юлите. От вас я ожидал большего.
А ведь он разозлился. Неплохо прятал эмоции, но при этом слабо их контролировал. Его окклюменция — довольно неплохая — трещала по швам от напора изнутри. Нужно лишь слегка помочь.
— Знаешь, майор, от тебя я тоже ожидал большего.
Внешне Збицкий не показал эмоций, только блеснул очками, пряча взгляд. Аврор только собрался спросить еще что-то, как в палату вошла медсестра со стаканом воды.
— Спасибо, милая, — мужчина улыбнулся. Девушка вспыхнула и отвела взгляд. Передав стакан, она тут же покинула палату.
Забавно она поджала пальцы. Не будь он втрое старше и в такой паршивой ситуации — обязательно приударил бы. Вдвойне забавнее был недобрый взгляд аврора, показавшийся лишь на долю секунды.
Доля секунды — это много или мало? Если против тебя опытный маг разума, а твоя окклюменция дала трещину — это много. Потока мыслеобразов, выхваченного Арчером, хватило для определенных выводов.
— Итак, мистер Арчер, за вами охотятся наемники, привлеченные наградой за вашу голову. Восемьдесят девять тысяч злотых.
Аврор закрылся, но не полностью. Уолтеру не составило труда оставить себе лазейку. И с каждым мгновением он все больше убеждался, что нащупал слабину.
Награда за голову Арчера взбудоражила этого парня, Збицкого.
— И у вас не возникло желания отрезать мою голову и доставить Малфою?
Глаза аврора стали колючими. Он не желал идти на поводу у жажды наживы, но хотел этих денег. А еще Яцек Збицкий понятия не имел, кто такой Люциус Малфой, но вполне логично предположил, что из французов.
— Вы считаете, что это он стоит за наемниками?
Арчер ухмыльнулся.
— Сразу видно, майор — ты не в курсе раскладов. Скажи, Яцек Збицкий: чего ты хочешь? Еще одну звезду на погоны? Или, может, награду за мою голову?
В глазах аврора загорелся огонек. Он хотел и повышения, и золота — поправить собственные дела. Но больше майор Збицкий хотел раскрыть это дело и избавиться от присутствия Уолтера Арчера, видя в нем источник серьезных проблем.
Ты чертовски прав, майор.
— Это деловой разговор, граф.
Решил поиграть, значит. Ну, что ж, сыграем. Тем более, что Уолтер Арчер точно знал, чего на самом деле всей своей сутью желал Збицкий.
— О, да, — усмехнулся Уолтер. — Деловой.
— Чего я хочу, значит.
Нет, определенно, из авроров не самые лучшие актеры. Неплохие — не более того. На лохов.
— Точно.
— Так вот, мистер, — аврор наклонился к его уху. — Я хочу, чтобы ты открыл рот и начал говорить, ясно? И на первый раз я спущу попытку дачи взятки при исполнении.
Отстранившись, майор облил его ледяным презрением и добавил:
— И если меня удовлетворит то, что ты скажешь — я приложу усилия, чтобы ты дожил до справедливого суда.
Справедливый суд. Нечасто можно встретить служителя закона в таком высоком звании, который действительно верил в свои слова. Яцек Збицкий не верил. Ему давно плевать на правосудие.
Британец ухмыльнулся:
— Неплохо, майор. Кого послабее ты бы расколол. Но я знаю кое-что о вашей работе. Ты обеспечишь мне защиту, хочешь ты того или нет. И чем скорее я заговорю — тем скорее до меня доберутся те, кто послал за мной убийц.
— Так чего хочешь ты, Уолтер? — Збицкий сел на место.
Увидеть, как Малфой и его хозяева захлебнутся кровью. Вряд ли это удастся, ведь Арчер уже труп. Осталось уйти в вечность до того, как его сумеют сломать.
— Я хочу ту девочку. Сначала по-миссионерски, потом — рачком, а потом и в задницу можно.
Збицкий неплохо держал лицо. Гораздо лучше, чем играл. Но возмущение, гнев и ревность были неподдельны.
— А ты — трахнул бы ее? — продолжил британец. — Не отвечай, вижу, что трахнул бы.
— Арчер…
Еще немного. Какой бы ни был исход, Арчер в выигрыше.
— Только не говори, что не фантазируешь о ее сладких губках на своем члене.
— Это моя дочь! — рявкнул аврор.
Уолтер усмехнулся:
— Я знаю это с того момента, как увидел вас. Ну, так что? Неужели не думал о том, чтобы отъебать свою сладенькую дочурку? Послушать, как она страстно стонет «Папочка, еще!» Или нет. Сначала ты хотел бы ее изнасиловать, услышать ее мольбы о пощаде, а потом — сломать, превратить в свою игрушку. Не отрицай, Яцек. Не со мной.
Блеснула сталь. Массово зачарованный, дрянной кинжал замер в обратном хвате в дюйме от грудины.
Есть!
— Еще одно слово, и я клянусь…
— Знаешь, в чем моя способность? — перебил его Уолтер.
Аврор зарычал, заставляя себя убрать руку.
— Я вижу людей насквозь, Яцек. Вижу их самые грязные, самые гнусные, самые потаенные желания. Ты злишься потому, что я вскрыл твои пороки и вытащил наружу. Ты ненавидишь ее мать, но в то же время любишь ее без памяти. Твои желания перенеслись на родную дочь, как две капли воды похожую на ту женщину.
Пальцы разжались. Кинжал упал на кафель, со звоном съехав под кровать. Аврор тихо выдохнул, уронил голову и вцепился пальцами в волосы.
— А, ведь, знаешь, — Уолтер наклонился к нему. — Нет лучшей мести для этой стервы. Она бросила тебя. Унизила. Растоптала. Отняла самое дорогое, что у тебя было: твою дочь.
— Прекрати… — процедил аврор.
— Все эти годы она играла с твоими чувствами, шантажировала тебя, выкачивала все до последней монеты, оправдывая это алиментами — и спускала все на развлечения.
— Замолчи… — теперь его голос больше походил на стон.
— Только представь, каково ей будет узнать, что ты сделал это с малышкой Беатрис. Только представь, каково будет взять ее — такую чистую, невинную, так похожую на эту тварь, сделать своей. Лучше уж ты, чем какой-нибудь сопливый недоносок, который растопчет ее сердце ради прихоти, не так ли?
— Заткнись! — взревел аврор, вскочил и выхватил палочку. — Заткнись, Арчер, или, клянусь богом, я убью тебя!
— Ты ведь этого хочешь, Яцек. Хочешь начать все с чистого листа.
— Авада … — аврор осекся и скривился, с явным усилием сдерживая себя.
Выпрямившись, Яцек Збицкий взглянул на него с таким отвращением, что Уолтер не выдержал и расхохотался. Судорога гнева исказила лицо аврора, и он быстрым шагом покинул палату, едва не сбив с ног девчонку-целителя.
Было больно. Рана на животе открылась, но это того стоило.
— У вас рана открылась! — воскликнула целитель и подскочила к нему. — Вам нельзя так себя вести!
— Осторожнее, милая, — Уолтер мягко поймал ее пальцы, не дав коснуться своей крови. — Ты ведь не знаешь наверняка, с кем имеешь дело. Укрепи свой разум.
Зрачки девчонки расширились.
— Вы…
«Да, маг разума», — транслировал ей в сознание Арчер и ответил вслух:
— Спасибо за заботу, милая. Принеси еще воды, хорошо?
— Но вам…
— Это пустяки. Сам виноват, что так себя повел.
— Но вам же больно!
Больно.
— Я под зельями.
Беатрис медленно кивнула.
— Я скоро приду и сменю вам повязку. А до этого не вздумайте так себя вести!
Уолтер улыбнулся:
— Строгость тебе идет.
И отпустил ее пальцы. Только сейчас девочка заметила, что все это время он держал ее за руку — и покраснела так мило, что…
Тии было бы столько же.
Эта мысль сработала, словно ушат ледяной воды. Уолтер собрался и отбросил чувства.
Для начала нужно выбраться отсюда. Любой ценой. Время скорби настанет позже, когда головы Малфоя и его хозяев полетят с плеч. Для этого нужно добраться до мальчика и воспитать его, как должно.
А ведь девочка искренне о нем заботилась, и сострадала ему. Была уверена, что Арчер — хороший человек, попавший в плохую ситуацию. Наивная.
Уолтер Арчер ждал десять лет. Если нужно — подождет еще столько же и даже больше. Но действовать нужно сейчас, и ради своей цели, ради мести, ради памяти друга он готов пожертвовать сотней таких Беатрис.
* * *
Нимфадора Тонкс мысленно скривилась, когда декан снова назвала ее по имени, и приняла покаянный вид.
Профессор Спраут только вздохнула, видя ее насквозь.
— Тонкс, — женщина прикрыла глаза. — Ты должна понимать, что все не так просто.
— Но, мэм, они домогались уже третий год!
— К сожалению, все зиждется на фактах, — отвела взгляд декан. — Я не вправе что-то предпринять заблаговременно. Слова и некоторые предпринятые действия… не являлись обоснованием. Я даже скажу, для чего мы приносим такие гнусные клятвы.
— Я знаю, мэм. Это для того, чтобы мы росли сильными с самого начала. Чтобы мы учились защищать себя. Настоящий маг не имеет права быть слабым. Но, мэм, как жить, если… если…
Тонкс не выдержала и всхлипнула, отчаянно мотая головой. Хогвартс… это время должно было стать самым счастливым и беззаботным, а стало настолько тяжелым и изматывающим, что девушка едва нашла в себе силы не бросить все после пятого курса.
Остановила мама, которая пожертвовала слишком многим, чтобы ее дочь получила хорошее образование.
Перед глазами снова появился мальчик, который ей даже снился. Поттер, скрюченный, проклятый, разбитый — но не сломленный. Его глаза горели, а сердце было полно решимости. Он мог спрятаться и пройти мимо, но вместо этого вмешался, полностью осознавая, что не справится.
Если бы не он, Тонкс…
Даже думать не хотелось.
— И теперь против меня факты, так? — горько произнесла хаффлпаффка и подняла голову. — Так вот, мэм, я ни капли не сожалею о том, что кастрировала их обоих. Нет, сожалею. О том, что один из насильников сможет вылечиться.
— Тонкс, — мягко произнесла декан. — Как женщина я тебя понимаю. Но пойми и ты меня. Я не в силах защитить тебя от последствий. Их родители требуют твоей крови.
— Я знаю, — еле слышно выдохнула девочка.
— Будет скандал, как бы мы ни старались его скрыть.
И этот скандал поставит крест на ее карьере аврора. Тонкс сжала кулаки, чувствуя, как по щекам потекли горькие слезы. Она столько всего сделала, рвала жилы ради того, чтобы набрать необходимые баллы, сушила и истязала себя, упражнялась каждую свободную минуту…
— Я знаю.
Почему жизнь так несправедлива? Почему ей для того, чтобы не лишиться мечты, пришлось бы лишиться гордости? Мечта или гордость — Тонкс до сих пор не знала, что хуже.
Может, лучше было бы дать им то, чего они так хотели?
Девушка отвесила себе мысленную оплеуху. С третьего курса она давала отпор всем и каждому, кто ее домогался. Сколько всего она перенесла, сколько выдержала — и у нее зародились такие предательские и жалкие мысли?
— Тонкс, ты в порядке?
Девушка помотала головой. Слезы перехватили ей горло так, что она попросту не могла говорить.
Даже если ей удастся выбраться из этого переплета, скандал неминуемо разразится. И с таким пятном в личном деле, с такой репутацией в Академии ей просто укажут на дверь.
Что делать? Как быть? Или… может, поговорить с Поттером? И все тут же начнут трепать своими гнусными языками о том, что Тонкс решила переспать с знаменитостью, да еще и малолеткой.
Вдвойне обидно из-за того, что Нимфадора в свои семнадцать ни разу даже не целовалась. Даже символически. У нее не было друзей, с которыми можно было бы провести время. Не было подруг, с которыми можно было поговорить по душам. Только однокурсники, те, кто ее мучил и травил.
Нимфадора Тонкс ненавидела Хогвартс всей душой, и, говоря «Хогвартс», имела ввиду именно студентов. Сама школа прекрасна — лучшая в мире. Но ученики…
— Тонкс, — профессор Спраут встала со своего кресла и подошла к ней. — Не волнуйся. Твоя жизнь не кончена. Ты всегда можешь остаться здесь, стать ассистентом профессора де Монфор — она высоко отзывалась о твоих способностях.
Преподавать тем, кто над ней смеялся вместе с однокурсниками? Тем, кто непременно доведет первокурсникам, кто она и что она? Репутация Тонкс в Хогвартсе держалась только на ее силе, а с такой репутацией нельзя требовать от студентов повиновения, необходимого для преподавания.
Даже если бы Нимфадора однажды захотела кого-то учить — ей не позволят сами студенты.
— Я не могу их видеть, мэм, — тихо сказала девушка. — Просто не могу.
Профессор Спраут все понимала. Не могла не понимать. И если она это предложила… больше ей предложить нечего.
— В ближайшее время они будут в школе, — негромко произнесла декан. — Тонкс, я слышала, что в этой сцене поучаствовал мистер Поттер. Более того, он пострадал от действий одного из них.
— Да, мэм, так и есть. Если бы не его вмешательство… лучше уж так, чем быть изнасилованной.
Помона Спраут смежила веки и вздохнула. Может, она всем сердцем хотела помочь Нимфадоре, но что толку от ее желаний, если декан не могла себе позволить таких действий? И… хотела ли декан ей помочь?
Впрочем, одну дельную мысль Тонкс услышала. Нужно поговорить с Поттером. Насколько она знала, тот каждый вечер проводил в библиотеке.
— Я могу тебе еще чем-то помочь?
Профессор Спраут говорила так, словно она хоть чем-то помогла Тонкс.
— Нет, мэм, спасибо. До свидания.
— До свидания.
Покинув кабинет декана, Тонкс определила время. Четверть девятого. Библиотека закрывалась в девять-тридцать, и Поттер по слухам нередко засиживался допоздна. Если поспешить, еще можно успеть.
— Добрый вечер, мадам Пинс.
Библиотекарь приветливо ей кивнула:
— Скоро отбой, так что поторопись.
— Хорошо.
Хаффлпаффка двинулась прямиком в читальный зал — почти пустой. Собственно, Поттер был единственным читателем, устроившись в удобном кресле с каким-то журналом в руках.
Вряд ли могло быть иначе. Немногие студенты были готовы тратить вечер пятницы на учебу, когда можно было отдыхать и развлекаться. Разве что перед экзаменом. А в такое позднее время и перед экзаменом нечасто кого-то сыщешь.
Когда Тонкс приблизилась, Гарри поднял голову:
— Привет.
— Привет. Можно?
Гарри кивнул. Девушка села в кресло напротив, и спиной ощутила, как сомкнулись защитные контуры. Тонкс различила сразу несколько слоев: защита от сглазов, от подслушивания, отвод глаз и довольно приличная магическая защита.
Похоже, мальчик не врал, когда говорил о мистере Моуди. Откуда еще ему нахвататься таким параноидальных идей? Хотя, пару раз он встревал в серьезные переделки, как с теми же гриффиндорцами. До сих пор левый глаз закрывала повязка, а щеку, часть лба и ухо слева стягивал один сплошной розовый рубец. С такими однокурсниками волей-неволей озаботишься серьезной защитой.
— Что случилось, Тонкс? — Поттер отложил журнал.
— С чего ты взял, что что-то случилось? — ухмыльнулась метаморф, легко управляя лицом и голосом.
— Ты встревожена, — зрачки мальчика слабо светились.
Да он видел ! И, похоже, даже не осознавал этого.
— Так в чем дело? — как ни в чем не бывало продолжал первокурсник с таким видом, словно мог ей помочь.
А ведь он действительно мог ей помочь. Более того: ее будущее зависело от этого мальчика. И хуже всего то, что Гарри Поттер это прекрасно осознавал.
Какую цену он потребует?
Не важно. Вряд ли он сумеет сделать ей хуже, чем есть сейчас. По крайней мере, он слишком мал (и, как надеялась девушка, достаточно благоразумен), чтобы требовать от Тонкс расплатиться телом.
— У меня проблемы, — уронила голову девушка. — Те парни… их родители взбешены.
— Еще бы им не быть взбешенными, — хмыкнул Гарри. — Одного ты кастрировала если не навсегда, то очень надолго, и с гарантией сделала бесплодным. Второй лишился половины лица и даже если не ослепнет на один глаз, лечиться будет долго. Ты получишь мои показания, если ты об этом. При необходимости я предоставлю и воспоминания. Не беспокойся, тебя им не утопить.
— Так ты поможешь мне? — в голосе прозвучала робкая надежда.
Она уже в долгу у Поттера. Причем долг ее таков, что Тонкс не хотелось даже представлять соразмерную плату.
— Конечно, — Поттер произнес это как нечто само собой разумеющееся.
Тонкс усмехнулась и покачала головой:
— И чего ты хочешь взамен?
Гарри посмотрел на нее так, что выпускница Хогвартса вжалась в спинку кресла. Тонкс с трепетом поняла, что он прекрасно знал цену такому долгу… и видела в его глазах решимость и расчет.
— Не «чего», а «кого», — медленно ответил рейвенкловец. — Ты получишь не только мои показания, но и мою поддержку. Взамен присягнешь мне лично и будешь служить, как верный вассал.
— И что мне делать? — не удержалась Тонкс. — Принеси-подай, иди-отсоси, раздвинь-ноги-заткнись?
Ее гнев вырвался наружу бурей энергии, но внутри защитных барьеров вспышка быстро рассеялась.
Кривая, недетская усмешка легла на лицо Поттера.
— Выполнять все мои приказы, — в голосе мальчика отнюдь недетский холод. — В случае, если окажешься бесполезной как боевик-метаморф, будешь полезна как шлюха-метаморф. Ну, так что, Нимфадора Тонкс? Тебе нужна моя поддержка?
— А что мне с твоей поддержки, Поттер? Думаешь, купишь меня тем, что скажешь пару слов или напишешь Шизоглазу?
— Нет, я думаю, что куплю тебя оплатой обучения в Академии Авроров. Судя по твоему виду, учеба в Хогвартсе уже стала испытанием для твоей семьи.
Волосы метаморфини налились багрянцем.
— А это уже не твое дело, Поттер!
— Ну, у тебя довольно неприятный выбор, Тонкс. Или ты с пятном на репутации попытаешься пробиться в академию сама и влезешь в кредит, который тебе отрабатывать лет десять-двенадцать, или будешь работать на меня, и я тебе гарантирую, что на ближайшие шесть лет твои обязанности ограничатся усердным обучением, сбором сведений и наведением мостов на твоих условиях.
— Как я могу быть в этом уверена? Почему бы тебе не подкладывать меня под угодных тебе, используя свою власть?
— Так приложи усилия ради выполнения таких простых требований, которые никак не пересекаются с твоими собственными целями — и будешь уверена. Мне не нужна шлюха, Тонкс. Мне нужен боевик, а твои способности метаморфа сделают тебя ценнейшим специалистом.
Неужели… неужели он хотел сделать из Тонкс убийцу? Или шпиона? Или…
Тонкс заставила себя не думать об этом и задала животрепещущий вопрос:
— И в чем моя выгода работы на тебя?
Поттер выдохнул. Проклятье, да он же чертовски измотан! Астральное тело выглядело так, словно мальчик колдовал часов шесть без перерыва в высоком темпе, да и физическое ненамного лучше.
Тонкс тоже занималась фехтованием и знала, как выглядели отбитые пальцы после применения зелья от ушибов.
— Давай загибать пальцы, Тонкс, — Гарри поднял раскрытую ладонь. — Первое — поддержка знатной фамилии. Даже при том, что я — последний и еще ребенок, — тут рейвенкловец усмехнулся, — это кое-что да значит в нашем полуфеодальном обществе. Плюс у меня есть дутая, но все же репутация Национального Героя и как следствие мое слово кое-чего весит. Второе — столь необходимое тебе золото. Ты же не желаешь горбатиться за гроши лучшие годы своей жизни? И тем более не намерена терять свою гордость, ради которой ты столько вытерпела. Третье — достойное отношение. Ты работаешь на меня и выполняешь мои правила, а я не буду отдавать приказы, которые пойдут вразрез с твоей сущностью. Знаешь, почему? Повторюсь уже в который раз: бессмысленно ломать хорошего боевика ради экзотичной игрушки в постель. Четвертое — защита. Как сюзерен, я обязуюсь защищать твои интересы как свои собственные. Очень надеюсь, что ты не станешь этим злоупотреблять. Пятое — обеспечение. Тебе не нужно будет отдавать долг за учебу, Тонкс. Более того, я буду платить тебе за работу на меня в зависимости от ее характера и сложности. Я уже зарабатываю достаточно, чтобы позволить себе содержать своего личного аврора, а через пару лет раскручусь еще больше. Так что будешь работать на меня — получишь как минимум достойный уровень жизни. Может, это и не так важно, как предыдущие пункты, и звучит красивыми обещаниями, но если я не обеспечу вассала по высшему разряду — кто вообще пойдет мной? Подумай, Тонкс. Насколько мне известно, обычно мои коллеги по опасному феодальному бизнесу ограничиваются первым и четвертым пунктами.
Девушка сжала пальцы в кулак так, что ногти до крови впились в кожу. Может, этот мальчик знал не все и кое-где блефовал, но его блеф попал в точку. Тонкс слишком хорошо узнала это общество и не сомневалась, что без поддержки серьезной семьи ее сожрут.
Но… действительно ли этот мальчик мог ее защитить и помочь ей?
— Я нужна тебе не меньше, чем ты мне, — медленно произнесла Тонкс. — Мне нужно подумать.
Поттеру нужны союзники. Используя Тонкс и обеспечивая ее, он хочет привлечь на свою сторону и других способных магов. Эдакая реклама.
— Не спеши, подумай, — кивнул Поттер. — И я буду признателен, если этот разговор останется только между нами. Давай сделаем так: закончим с твоими нынешними проблемами, а я параллельно с этим разгребусь с дуэлями и… одной работой. Потом поговорим снова.
— Ладно. До встречи, Поттер.
— До встречи, — рейвенкловец открыл защитный контур и выпустил ее. Сделав несколько шагов, Тонкс обернулась — и с усилием, сквозь марево отвода глаз разглядела, что он снова что-то читал.
Силен. Даже ей сложно пробиться. Да и слухи про него ходили… неоднозначные, прямо скажем. Некоторые им восхищались, кое-кто ненавидел, но все сходились в одном: Гарри Поттер чертовски быстро рос в силе и способностях.
Может… может, действительно, вассалитет — лучший выход?
Нет. Рано делать выводы. Тонкс решила, что лучше посмотреть за его выступлениями на дуэлях. Тем более, его следующая дуэль назначена на завтра.
* * *
Гарри Поттер вошел в дуэльный зал. Сегодня зрителей было намного больше. Если на дуэли с Дуэйном собрались в основном первые три курса четырех факультетов и пара дюжин старшекурсников, то сегодня, казалось, пришли полшколы.
Особенно много было слизеринцев. Примерно столько же Поттер каждый день видел за обедом. Среди школьников мелькали знакомые и известные лица. Маркус Флинт, Седрик Диггори, Оливер Вуд, Эмилия Яксли, Оскар Шиндлер, Патрик Уэйн…
Да. Ему удалось привлечь внимание. Вот только желающих насладиться зрелищем ждало разочарование. Поттер не собирался тратить на мелкую сошку времени больше, чем необходимо.
Среди зрителей была и Тонкс, очень постаравшаяся изменить внешность, но ауру не так-то просто скрыть. Хотела, видимо, посмотреть на его выступление. Пусть смотрит.
Снова сдача всех артефактов. Поттер скинул мантию и жилетку, расстегнув две верхние пуговицы рубашки.
Симус Финниган нагловато улыбался в своей обычной манере. Это слегка насторожило.
От извинений он отказался.
«Этот пиздюк явно что-то задумал», — судя по интонации, Джейк кого-то цитировал. Вспоминать, кого именно, было недосуг: предстоял заклинательный мордобой, а это дело ответственное.
Особенно с единственным рабочим глазом. Черт, как же этот долбанный пластырь чешется!
Пошел отсчет. Гарри сосредоточился на защите, накладывая на себя Огненные Доспехи и активируя Протегус.
— Три… два… один!
— Флиппендо .
— Конфринго! — тут же выкрикнул Симус и сместился в сторону, уходя в сторону от ударного.
Поттер двигался параллельно. Протегус принял насыщенно-фиолетовый луч под углом и отклонил в сторону, распавшись в процессе. Грохот и вспышка взрыва оказались довольно мощными. Ударная волна сильно толкнула в бок, вынудив сделать кувырок вправо, но пламя не причинило вреда.
Непросто одновременно держать активный щит и атаковать. Все получилось одинаково дерьмово: и защититься, и напасть.
Вот дернул черт попробовать во время дуэли! Нет бы с Шепардом попрактиковал. Дурак, одним словом.
Поттер встал на одно колено и поднял палочку:
— Ступефай. Инкарцеро.
Финниган сбился от неожиданности — видимо, решил, что попал взрывным в цель.
— Протего! — воскликнул гриффиндорец с небольшим запозданием.
Яркий красный луч продавил не до конца сформированный щит и сбил его с ног, а веревки плотно спеленали еще до того, как дезориентированный противник шлепнулся на пол.
Дальше все было удручающе просто. Разоружающее, режущее — и дуэль окончена.
Гарри поймал трофейную палочку, слушая приветственные крики и подходя к своим вещам. Профессор Флитвик расколдовал гриффиндорца и залечил тому порез на ноге.
Затылком Поттер чувствовал внимательные, оценивающие взгляды.
Однако, здесь есть, о чем подумать. Финниган использовал Конфрингус — серьезное, летальное боевое заклятие с приличным площадным эффектом. Даже простое вербальное исполнение — уровень четвертого курса, не меньше. По крайней мере, так утверждал Генри, перечисляя самые популярные взрывные и огненные чары, в теории доступные первокурснику.
Кто-то его натаскивал, сомнений нет. Нужно с этим разобраться, и Поттер знал, кто ему в этом поможет. Точнее, кто займется этим от начала и до конца.
— Хорошая работа, — похвалил Блэквуд. — Не хочешь вступить в дуэльный клуб?
Еще одна потеря времени, вдобавок раскрывавшая его козыри. Козырей, правда, пока что нет, но обязательно появятся. Упражняться нужно с узким кругом доверенных людей — например, с той же Тонкс, если она примет вассалитет.
Кстати, ее нигде нет.
— Нет.
Вообще, Гарри Поттер был бы рад и классической дуэльной практике — поставить базу и немного заточить навыки. Но хвататься за все нельзя. Тем более, ему и от хроноворота хватало магической нагрузки на астральное тело.
— Ну, как знаешь.
Блэквуд собирался отойти, но Поттер его окликнул:
— Постой.
— Чего тебе?
— Финнигана кто-то натаскал. Кто-то, заинтересованный в выведении меня из игры.
— Это и так понятно, — поскучнел Блэквуд. — Если ты не заметил, взрывное выпило почти все силы из этого придурка, и я намерен разобраться с тем, кто его натаскивал, если ты об этом. Ты работаешь на меня, Поттер. Любому, кто рискнет на тебя наехать, придется иметь дело со мной. А теперь — ступай. У меня дел полно.